Любовь во время холеры

Три слизеринца, сидели возле Марка, который, казалось, даже не обратил внимания на то, что кто-то пришёл. -Каждый в этой комнате так или иначе связан с тёмной магией. Мне жаль это признавать, ребята. Послышался звук разливания жидкости по бокалам, Орлов подвинул и свой. -Нас обучали магии с рождения. В три года мы узнали, что такое боевая позиция, в пять Марта впервые обезоружила меня. -Как вы могли так рано начать упражняться? — удивлённо выпучил глаза Тео. -А я разве не говорил, что у нас ебанутая семейка? — грустно усмехнулся Марк. — Они наплевали на все законы, и палочки выбрали нас уже в три года. У меня до сих пор нет этому объяснения. В семь лет мы были зачислены в Колдовстворец. Наша школа отличается от вашей, много цинизма, жестокости, но при этом то, чему учат там, нельзя узнать ни в одной другой школе. Даже в Дурмстранге. В гостиную ворвался поток холодного влажного воздуха. В помещении появился Драко Малфой. Он, не задавая вопросов, уселся к друзьям. Блондин видел их напряжённые лица. -Ещё один слушатель? Тебе будет полезно послушать это, — Марк посмотрел на него, как на последнее дерьмо. Он злился на блондина. Малфой узнал в этом взгляде до боли знакомое выражение. -Когда нам исполнилось по двенадцать, курсы стали значительно сложнее и жёстче. Ребячество исчезало в глазах студентов, мы становились старше, а законы суровее. От изучения защитной магии мы перешли к тёмным чарам и заговорам. Когда ты едва вступаешь в пубертатный период, тебе и дела нет до каких-то там заклинаний, но правила школы меняли нас, запихивая всех под одну гребёнку. В тринадцать мы узнали, что такое Империус, Авада и Круцио. Мы использовали их практически ежедневно, подвергая собственные души медленному разложению. Конечно, нас учили пропускать эти свойства сквозь себя, но невозможно выйти сухим из воды. Каждое занятие сопровождалось болью и страхом, но, когда мы переставали бояться, боль исчезала. Неизбежное принимать равнодушно. Такова и остаётся таковой концепция нашей школы. Руническая магия тоже разрушала нас. Не все руны красивые, светлые и добрые. Большинство — это предвестники жестокой смерти. Одним таким символом можно уничтожить целый город и забрать себе силы всех людей, находящихся в нём. -Звучит не особо убедительно, — вставил Драко. Марк пропустил его комментарий мимо ушей. Блейз смерил друга взглядом, который сочился ядом. -И что было дальше? — Пэнси слушала как завороженная. -Речь идёт о Марте, так что… У неё был молодой человек. Он был старше её на год. Сперва они были просто друзьями, наши родители хорошо знали друг друга, мы часто проводили время вместе. Он закончил обучение экстерном и вступил в ряды борцом со злом. Слишком ранний возраст для такого сложного дела, да, Малфой? — Орлов посмотрел на блондина, как на марионетку, чьи ручки и ножки привязаны к палочками. — Макс стал шпионом, спустя месяц службы он влился в ряды одной группировки, что наводила ужас на жителей всей России. Эти мудаки похитили Марту, чтобы получить за неё выкуп от нашего отца очень специфичными артефактами. Макс, узнав об этом, всеми силами оберегал её, но, когда шёл процесс обмена, один из этих конченых, бросил в спину сестре заклятие медленного истечения кровью. Это ужасная и медленная смерть, боль невозможно передать словами. Конечно же её парень не мог стоять в стороне, ровно так же, как и наш отец. Я знаю, звучит, как обычная сказка: принц жертвует собой, чтобы спасти принцессу. Но у этих сказок хороший финал, а у нашей нет. Марк налил себе ещё виски. -После этого Марта не была собой. Наша тётка — крёстная, забрала её к себе одной, а вернулась сестра уже другим человеком. Я никогда не видел, чтобы в таком крохотном тельце было столько тьмы. Танюша обучила её настолько тёмной и древней магии, что ваш Волдеморт даже рядом не стоял. Марты не было долго, она убивала. Жестоко и бесцеремонно. Пытки были неотъемлемой частью её дня. На завтрак кофе, на обед пытки, на ужин убийства и водка. Её разрывало изнутри от этого, но она не могла позволить себе просто забыть, что Макс умер из-за неё. Она мстила всем злым волшебникам, которых только могла найти. Тётушка гордилась ею. А мама тихо вздрагивала, когда Марта подходила обнять её. Отец закрылся от дочери. -А ты? — спросил Блейз, совершенно обескураженный рассказом. -Я? Я сквозь её боль и слёзы пытался вернуть в ней человека, которого знал до исчезновения. Её окклюменционные стены сдерживают не только эмоции или воспоминания, они сдерживают всю мощь и тьму, что таится внутри. Вот поэтому, — Марк обратился к Драко, — я настоятельно рекомендую сто раз подумать, прежде чем взывать к демонам Марты. В гостиной повисла тишина. Марк смотрел на потухающий огонь. Он гас, а вместе с ним гасли и надежды Орлова, что его сестра вернётся хотя бы такой же, как была до момента исчезновения из Хогвартса. -Обычно девчонки просто закрываются в себе, — шепнула Пэнси. -Вот именно, Пэнс, обычно, — Марк встал со своего места и, не обращая внимания на друзей, направился в спальню. -Я знаю, Драко, о чём ты думаешь. Но я надеюсь у тебя хватит мозгов не связываться с ней. Ты услышал всё, что хотел, — печально сказал Забини, откинувшись на спинку дивана. -Мне жаль эту своенравную русскую, — тихо произнёс Малфой, когда ужасное молчание опять настигло друзей. — Теперь я понимаю, почему нам обоим гореть в Аду, — Драко осушил стакан. Малфой ушёл с осознанием того, что всё, что он планировал сделать с этой девчонкой — глупые слова. Она бы уничтожила его, ещё тогда возле входа в гостиную Слизерина, если бы захотела. Но она этого не сделала, почему?