Путь героя

Поездка в машине прошла в тишине. Питер все время поправляет рукава неудобного черного пиджака, он ещё не разу не носил классическую одежду. За окном мелькали поля и деревья, уже как двадцать минут они выехали за черту города. Наконец, машина остановилась, но никто не выходил из нее. Мама повернулась к отцу, тихо спрашивая -Ты готов? -Да… Они вышли из машины, отец шёл как в трансе, а мама еле сдерживала слезы. Питер вышел сам и подбежал к ним, не расстроившись, что про него немного забыли. Взяв маму за руку, она в вздрогнула и посмотрела на него. — Ох, милый, извини, я забыла тебе помочь отстегнуть ремень и выйти. Я… — Ничего страшного мам. Я понимаю, — тихо прервал ее малыш. Он видит, что его родителям тоже очень тяжело. Всем им было плохо. Он шли по полю усеянному могильными плитами. У Питера к горлу подступила тошнота, но постарался сглотнуть. Они остановились около других людей, столпившихся вокруг двух глубоких ям. На другой стороне от них, стоял человек в странной одежде: в черном балахоне с крестом на шее. — Мы можем начать? — нежным голосом спросил Ричарда и Мэри этот человек. — Да-да, конечно… Давайте начнём, — ответила за них обоих Мэри. Человек, открыл книгу и принялся громким голосом читать. — Все мы собрались здесь, чтобы проститься… Дальше всё было как в тумане. К ним подходили какие-то люди, говорили как им жаль, плакали, обнимали, затем могилы начали закапывать, на этом моменте Питера снова затошнило. Он представлял своих дедушку с бабушкой, ещё живых, а видел только два закрытых гроба, как потом он понял, тела были слишком повреждены, и было принято решение не показывать их. С каждым броском земли, сердце Питера пропускало удар, он уже не мог плакать, болели глаза, крутило живот, от тошноты, в горле как будто ком застрял. Он не заметил, как могилы уже были готовы, и мать повела его и отца обратно к машине. Подойдя к ней, он остановился около двери, в ушах отдавался звук падающей земли, а в мыслях он видел живых… Его все же стошнило. Это сразу всех оживило. Его отец наконец вырвался из своих мыслей. — О, Боже, Питер, — к нему сразу наклонилась мама и стала гладить по спине. — Питер…- отец так же подошёл и наклонился к нему, в глазах был ужас, — малыш, что случилось, тебе больно? — Пити, у тебя болит животик? Голова кружится? — мама приложила другую руку ко лбу, проверяя нет ли температуру. Ребенок замотал головой: — Нет… С-со мной все в порядке, — ещё раз сглотнув вязкую слюну он продолжил, — ничего не болит. — Подожди-подожди в машине где-то была вода, — его отец быстро разблокировал машину, и стал искать воду. — У тебя точно ничего не болит, дорогой, — ещё раз спрашивала сына Мэри. — В-все в порядке, мам. — Вот, Пити держи! Попей водички, — Ричард наконец нашел воду, сразу открыв, протянул сыну, но помогая сыну держать ее. Напившись и убрав изо рта неприятный привкус, малыш передал бутылку обратно отцу. — Всё. — Молодец, — потрепав по волосам, сказала мама, — ты сможешь сейчас ехать? Если хочешь мы можем ещё здесь побыть и… — Нет-нет, я готов! Я могу! — быстро заговорил Питер, — поедемте уже отсюда… Я-я хочу домой, — уже тише добавил он. — Да, малыш, конечно, поехали домой, — с грустной улыбкой поддержал его Ричард. Посадив его в машину, пристегнув к сидению, они двинулись в город. Через десять минут, Питер уже посапывал. Заметив это Мэри сказала: — Совсем вымотался, все глаза выплакал. — Не надо нам было его брать. Похороны не то место, где должны быть дети, — в свою очередь сказал Ричард. — Да. Я боюсь, что после этого у него могут быть кошмары. Или вдруг он это все запомнит на всю жизнь. — Не переживай, Мэри, мы сможем разобраться с кошмарами, пустим первое время поспать с нами. Но больше он никогда не будет на похоронах. — Лишь бы он это забыл…- шептала Мэри. Дальше они ехали в тишине.