Сросшиеся ветви

Как только Бруно увидел, что возле протирающего руки от машинного масла Лео суетится маленькая фигурка, он понял, что сейчас радости не будет предела, поскольку… – Доминго!! – взвизгнула Умбра, отстёгивая ремень безопасности и шустро открывая дверь, как только был заглушен двигатель. – Умбра! – кинулся ей навстречу тёмный мальчишка с дредами, – Здравствуйте, сеньор Мадригаль! – Привет-привет, – улыбнулся ему предсказатель, – Ты снова подрос, надо же. – Я теперь хожу на футбол! – похвастался сын Элис, показывая мяч, – Умбра, давай покажу, как я научился чеканить! – Тебе дреды сделали, как красиво! – восхитилась обновкой друга Умбра, – А ты почему не в школе? – У учителей забастовка. Слишком мало песо, – с дельным видом щёлкнул пальцами Доминго. – А, понимаю… Папа, мы поиграем с Домом, хорошо? Привет, Лео! – Быть на виду, касается обоих! – окликнул детей Леонардо Иглесиас, он же Лео, он же муж Элис и приёмный отец Доминго, – Сеньор Мадригаль, Ваш старый вояка опять артачится? – Скорее, я опять впал в старческий маразм и забыл выключить фары, – ответил предсказатель, пожимая руку ровеснику Мирабель. Неизвестно, какие звёзды сошлись на небосводе, но вопреки опасениям Элис, её отец не отдал Доминго в приют. А примерно год спустя молодая мать встретила Лео, который теперь воспитывал её сына как своего собственного. – Скажете тоже. Вы у нас медицинский феномен, насколько мне помнится… Так что, созрели для смены аккумулятора? – Да, пожалуй. – Заодно и остальное проверю, как-никак, я обязан вашей семье и никогда не смогу сполна расплатиться вот за это подрастающее чудо, – Леонардо кивнул на красующегося шестилетку. – Как бы твоё чудо не увело через десяточек лет моё чудо, – усмехнулся Бруно. – А что? Свадебку сыграем, на весь район румбу закатим, –широко улыбнулся автомеханик. – Это непременно… Как там Элис? – Учится потихонечку. А Мирабель? – Тоже. Вчера зачёт сдала, сегодня с Юнгом воюет, – не без гордости ответил Бруно. – Глазом моргнуть не успеем, а наши женщины уже будут править страной. – Неплохой вариант, глядишь, и нам что-нибудь достанется. Двое женатых мужчин рассмеялись. – Последите за этими двумя, пока я вожусь с аккумулятором?– попросил Лео, загоняя машину в мастерскую. – Конечно, нет проблем. – Пас папе! – заметив, что Бруно договорил, воспользовалась моментом Умбра. – Мадригаль перехватывает подачу! – Пас Иглесиасу! – отреагировал Доминго, маша руками, – Иглесиас открыт! – Пас Иглесиасу! – предсказатель вернул мяч хохочущим детям, подбоченившись, – Медицинский феномен, ха. *** О предложении папы Кехано, касающегося похода к врачу, Бруно вспомнил только когда жена в очередной раз вытряхнула его из давно нестиранных вещей и случайно обнаружила в кармане записку. – Бруно? – Исподнее свежее! – ожидая атаки, пошёл в оборону предсказатель. – Ценная информация, mi za, но вообще я нашла вот это, – Мирабель протянула ему листочек бумаги. – А, – Бруно развернул находку и нахмурился, пытаясь припомнить, откуда это взялось, – Точно… Это от папы Кехано. Он сказал, что этот доктор любит всякие диковинки. – Может, ещё повременим продавать твои органы? В доме есть деньги. Бруно замер. Во время беременности Мирабель вдруг стала тяготеть к чёрному юмору, и даже умудрялась говорить нечто эдакое к серьёзным лицом, но вскоре прыскала со смеху, показывая, что пошутила, как и теперь. – Mi locura, я думаю, это связано с тем, как я выгляжу и как я себя чувствую, – заметив, что жена потирает шею после поклона к бельевой корзине, Бруно зашёл к ней за спину, растирая мышцы. – Да-да-да, – тут же промурлыкала молодая женщина, наклоняя голову набок в ожидании поцелуя в шею. – Это ты сейчас на примере показываешь, насколько хорошо я сохранился? – Бруно без колебаний исполнил её желание. Момент лепки вазы ещё в Энканто стал поворотным в предпочтениях просыпающейся чувственности, и порой Мирабель звала мужа фетишистом за то, что он предпочитал подкрадываться к ней сзади. – Да. И ещё дразню, – её тонкие пальцы зарылись в кудри Бруно, слегка щекоча кожу, – Но ты всё же сходи. Интересно. Нужный офис располагался в деловом центре Картахены. В этом мире из стекла и бетона предсказатель чувствовал себя неуютно, каким-то маленьким, хотя и так и сказать чтобы был высокого роста. Подъём на лифте немного отвлёк Мадригаля от раздумий, и, когда пришла пора стучаться в дверь частной клиники, ощущение давления высоток развеялось. Врач, присоветованный папой Кехано, оказался довольно высоким человеком с очень яркой примесью индейской крови, мимолётно напомнив Бруно более молодую версию Агустина в ту пору, когда тот сватался к Джульетте. Судя по всему, предупреждённый о визите, доктор Аурелио принялся за дело со всей возможной серьёзностью, обследуя своего гостя со всех сторон и периодически хмыкая. Бруно даже успел испугаться, как бы не обнаружилась никакая болезнь: последний кусочек из запасов целебной еды, выращенных его старшей сестрой, хранился до дня родов Мирабель. Однако вместо всевозможных хворей было найдено нечто совершенно другое, что выяснилось на следующий день вместе с анализами крови. – В анкете Вы указали, что вам пятьдесят три, сеньор Мадригаль, – озвучил данные доктор. – Всё верно, сеньор Аурелио, – Бруно выжидающе заёрзал на кушетке. – Не знай я об этом, я бы принялся утверждать, что передо мной анализы человека, которому нет и тридцати. Альбумин, глюкоза, гормоны в норме, теломеры в клетках какие-то просто… Боже, сеньор Мадригаль, что Вы делали? Впадали в спячку? Я было думал о том, что на Вас повлияла эстроген сестёр, с которыми Вы, по Вашим словам, делили утробу матери, но… Как проходил ваш пубертат? – Да вроде… Нормально, только мне говорили, что я медленно расту. А что? – У меня чувство, что Вы пахали, слово раб на сахарной плантации, но это какое-то иное истощение, кости не тяжёлые. Вам не диагностировали нарколепсию? – Нет, а что это? – испугался незнакомого слова младший из тройни Мадригаль. – Это приступы слабости и внезапного засыпания днём, и при этом плохой сон ночью. Ещё могут быть яркие сны и галлюцинации. Бруно молчал. Это очень напоминало его истощение от гаданий. Облагодетельствовать всю общину – и вырубаться на ходу. Везде. В любой момент. Хорошо, если сёстры ловили. – Есть… Ещё одна странная идея, но я открещиваюсь от неё, как учёный. Вито Кехано сказал, что Вы предсказываете будущее. – Да. Доктор Аурелио вздохнул: – Когда Вы это делаете, Вы чувствуете упадок сил? – Да, довольно большой. – Возможно, эти… трансовые состояния Ваш организм научился переносить именно благодаря такому торможению систем. Вы недавно обзавелись семьёй? Младший из тройни Мадригаль кивнул. – Тогда у меня для Вас отличная новость, – улыбнулся ему врач, – Судя по показателям, ничто не помешает Вам прекрасно себя чувствовать до очень и очень глубокой старости, потому что, исходя из того, что я вижу, Ваша полноценная жизнь стартовала всего пару лет назад. Обратно домой Бруно возвращался будто на крыльях, и Мирабель изрядно удивилась, когда вместо того, чтобы мирно пройти на кухню, попала в объятия мужа. – А… Хорошие новости? – Я не старый! – Ты только понял? Мы давно это знали, – молодая женщина положила руку предсказателя себе на живот, – Кое кто, судя по моим ощущениям, тренируется бить 11-метровые подачи. Ну или, – она отстранилась, касаясь губ мужа своими, – Ждёт скорой встречи со своим замечательным папой… Хотя не. Точно футбол. – Футбол,– хихикнул Бруно, целуя её в ответ. *** Между тем два юных футболиста притомились, и, выпросив у отцов мелочи, раскулачили автомат с газировкой. Сели на старые шины, чинно обменялись напитками для «попробовать» и завели разговор. – Вчера мама рассказала мне, как она познакомилась с папой, – похвастался Доминго, болтая ногами, – Это было очень интересно! – Правда? – заворожённо выдохнула Умбра. – Да! Мама и я спасались от страшного заклятия, кажется, «клеймения», и папа появился как раз вовремя, чтобы нас спасти! Там и твоя мама была, вроде доброй феи, которая указала моей маме дорогу. – Моя мама может, она психолог, – приопустила веки девочка, кивая самой себе. – А твои родители рассказывали тебе, как познакомились? – Нет, но они говорили о большой-пребольшой семье Мадригалей где-то за горами, – она сделала большой глоток газировки. – А чья именно это семья? – Мамина и папина. – Не, так не бывает. Вот например… – Доминго нахмурил свои густые брови, напомнив собеседнице серьёзного французского бульдога, – У меня есть бабушка и дедушка. Мамины папа и мама. И есть дедушка по папиной линии. А... – впервые задумалась об этом девочка, – Странно. Они никогда не уточняли. – Должно быть, это родственники по линии твоего папы, поскольку обычно фамилия достаётся от мужа. – А я думаю, что от мамы, потому что мужья моих… Выходит, бабушки и тёти взяли фамилию от них. – И правда, – Доминго снова отпил из своей жестяной тары, – Поедете к ним в сентябре? – Ну, мы ни разу к ним не ездили, хотя я не знаю, почему. – Может… – мальчик покосился в сторону автосервиса, где Бруно слушал инструктаж Лео насчёт своевременной смены масла, – Семья была против брака твоих мамы и папы? – И они сбежали? Как в папиных любимых сериалах? – даже открыла рот самая молодая Мадригаль. – Может быть. – Круто! Я точно должна всё-всё узнать! – загорелась идеей девочка, – У них сегодня посиделки с тётей Ирен и дядей Виджаем, если попрошу при всех, они не смогут отказать, ведь правда? – Звучит как отличное решение. – Умбра, мы закончили, прощайся, – долетел до маленькой повелительницы теней оклик Бруно, и она шустро соскочила с шин, протягивая Доминго руку: – Пока, Дом! Удачи тебе в школе! – Что задумала моя любимая дочурка? – заметив хитрую улыбку, спросил девочку предсказатель. Та по-лисьи прищурилась: – Пусть будет сюрприз. А теперь за фоточками, да?