Сросшиеся ветви

Пока Луиза в сопровождении Виджая, Вишнёвой тени и вспомнившего о своих прямых собачьих обязанностях Уго отошли за вещами и Escudo, Джульетта показала, что власть в доме медленно, но верно начала перекладываться на её плечи: – Чего же вы стоите, проходите в дом! О, сколько же всего мы обсудим за ужином! – Вы – мама Мирабель, да? – догадалась Ирен, – Спасибо Вам за такую чумовую дочь! – «Чумовую»?! – ни на шутку перепугалась целительница. – В смысле, классную, – широко улыбнулась француженка, приобнимая подругу за шею, – Бель мне как сестра, мелкая – за племяшку. А её старик, который Ваш брат… Ну, он периодически отчитывает меня, как адекватный батя. Иногда халат в меня поутру швыряет, говорит, я шастаю в неглиже. – Шастаешь, – подтвердил Бруно, исподволь наблюдая за Умброй. Руфа показала ей, что Касита действительно живая, и теперь обе девочки, повизгивая, катались на плитках. – Вот об этом я и говорю: батя и есть, – Ирен огляделась, приметив Камило, – А, ты, видимо, тот кузен, который меняет облик. И меня изобразить сможешь? – А то как же! – молодцевато кивнул лицедей, мигом перевоплощаясь. – О, и правда! Очень круто! – захлопала в ладоши студентка, – И мелкую можешь? – Да хоть обеих по очереди. Скажи, а… зачем тебе все эти штуки в ушах и на лице? – Это называется пирсинг, для красоты. И он у меня не только здесь. – А где ещё? – совсем тихо просипел Камило, и девушка быстро показала ему язык, украшенный переливчатым камушком. – Ирен, остановись, – Мирабель, не церемонясь, развернула француженку за плечи, глядя на потрясённого до глубины души кузена, – Прости её, но она у нас иногда не знает меры. – Да ничего, – лицедей расплылся в улыбке, – Раз ты вернулась, Мими, подежуришь на кухне вместо меня? – А ты пока будешь обхаживать мою подругу? – невинно приопустила веки молодая женщина. – Что? Как можно, это же наши гости… Эта сеньора, часом, не собирается сцепиться с абуэлой? Мирабель оглянулась. Эдна, судя по всему, обменялась с Алмой парой слов. Лица у обеих были каменные. Обладательница тёмного дара знала, что их домовладелица прикипела к Бруно как к родному, но только сейчас поняла, насколько опасно обижать предсказателя. Как-то раз Эдну пытались ограбить с мотоцикла, но афроамериканка вцепилась в сумку с такой силой, что молодчик вылетел из седла своего железного коня, а потом в ужасе молил о пощаде, пока разъярённая женщина бранила его на чём свет стоит. Мурашки по спине доложили о прибытии Вишнёвой тени: она мелькнула в зоне видимости, прячась в сумраке кудрей хозяйки. – Дядя Бруно, – Луиза осторожно пристроила Escudo во внутреннем дворе, – Сеньор Виджай сказал, что вы на этом приехали. Мирабель с немалым облегчением поняла, что семья отвлеклась на новый предмет, в том числе и сама Алма. – Да, это наша машина, папин верный Escudo, – подтвердила пролезшая к месту событий Умбра, – Иногда, когда мотор не работает, папа даёт мне порулить. Однажды я тоже буду водить. – Наверное, я задам глупый вопрос, – почесал подбородок Паоло, – Но как это ездит без лошади? – От ключа. Ну и педали ещё помогают, – с умным видом кивнула маленькая повелительница теней. – И мотор, – подсказал дочери Бруно. – И мотор. Спасибо, папа. – А можно посмотреть? – спросила Руфа, – Как он ездит. – Конечно, солнышко, только давай сначала сгрузим то, что мы привезли, – улыбнулась племяннице Мирабель. – Ой, точно. Он, наверное, устал, – рыжая девочка нежно погладила тёмно-зелёный бок, – Хороший Escudo. Обладательница тёмного дара встретилась глазами с Луизой. Руфа росла чудесным ребёнком, и было заметно, что они с Умброй уже были на пути к крепкой дружбе. Интересно, а когда настанет черёд получать комнату Руфе, Умбра тоже… Мысль пришла настолько неожиданно, что Вишнёвая тень ненадолго появилась у ног хозяйки, что заставило Долорес испуганно вздрогнуть. – Всё хорошо, девочка, – Мирабель вытянула ладонь вниз, словно гладя своего демона, – Долли, прости, мы не хотели тебя напугать. Кузина кивнула и еле заметно улыбнулась. От прежней тараторки не осталось и следа. Надо сказать, Мариано выглядел не лучше, стоя возле жены так, чтобы быть рядом, но не касаться. Для Бруно подобное стало бы наказанием века. Вернуться к думам о комнате для дочери Мирабель не успела, поскольку в Алме взыграл матриарх: – Брунито, твоя комната ждёт тебя. Кто готов приютить наших гостей? – В детской есть ещё одна кроватка, – широко улыбнулась Руфа, беря Умбру за руку, – Будешь моей соседкой по комнате? – С удовольствием! – Мирабель, поскольку своей комнаты у тебя нет, останешься с девочками. Скоро будет посвободнее, когда Руфита получит свою комнату. – Позвольте! – тут же протолкалась вперёд Эдна, – У Бруно есть своя комната! – Именно так, – старческая рука едва заметно сжала клюку. – Вот и отлично. Мирабель его жена, и им полагается жить вместе! – едва ли не прорычала афроамериканка. – Это мой дом, – тон Алмы стал угрожающим, – И мои правила. – Если на то пошло, – взяла слова Мирабель, – То вопрос того, кто живёт в комнате, решает Касита! Мадригали замерли. Обладательница тёмного дара и раньше могла дерзить главе семьи, но теперь в молодой женщине чувствовалось какое-то величие. – Она права, – робко, но всё же произнес Агустин, – Если на двери ненадолго проявится ещё один человек, значит… – он замолк под взглядом абуэлы, но правда была уже сказана. – Этого не будет, но если вы настаиваете… – Алма хмыкнула, – Так уж и быть. Мирабель оглянулась на мужа и ужаснулась: реакция матери заставила его ссутулиться, и сквозь загорелого красавца проявился тот, прежний неуверенный в себе подросток. Бруно встряхнулся, но сжатая в кулак рука давала понять, насколько ему тяжело – Пап, – дочь тронула его запястье, – Всё будет хорошо. У тебя тень комочками. – Я в порядке, mi preciosa, – предсказатель взъерошил волнистые волосы дочери и подошёл к жене, – Давай сделаем это, вместе. – Знаешь, – шепнула ему Мирабель после того, как они чуть обогнали остальных родственников на подъёме к галерее, – Что бы ни появилось на этой двери, я найду способ сбежать к тебе. Кладовую я уже видела. Бруно тепло усмехнулся: – Я знаю, что тебя не остановят даже вооруженные до зубов гангстеры. Буквально. Мирабель сверкнула улыбкой: – Твоя правда. Семья по мере сил скучковалась у двери предсказателя. – Действительно светятся, – заинтересованно произнёс Виджай, но замолк, увидев, как над головой Пеппы набухает облако. Нашёл, чему удивляться. – Клади руку на мою, – объяснил жене Бруно, – И мы одновременно откроем эту дверь. Больше ничего не нужно. Оно должно… Мигнуть и исчезнуть через минуту. По идее. Готова? Мирабель кивнула. Сама она ни разу не видела этот ритуал: похожий у Долорес и Мариано пришлось пропустить, поскольку сама Мирабель в тот день натворила дел, не говоря уже о горячке, с которой свалилась после. – Смотри, – нервно хихикнула обладательница тёмного дара, – Иногда из-за меня растворяются двери. – Это бы спасло меня от лестницы, – фыркнул от смеха Бруно, – Так что ничего страшного. Её пальцы легли на родную руку, и предсказатель взялся за ручку двери, которая ответила вспышкой золотого цвета, и… На глазах всех Мадригалей и гостей на двери комнаты стал прорезаться новый узор, будто по дереву проходились ножом. Силуэты Мирабель и Вишнёвой тени на её плече. Не просто вспышка, а наполненная красноватыми отблесками часть рисунка. За спиной Бруно, но с ним. С рукой на его плече. – Madre de Dios, – пробормотала Пеппа, – Так у Мирабель… Всё это время была комната, просто… – Не может быть, – Алма для верности подошла ближе, касаясь линий, – Этого просто не может… Не может быть. Касита! Вилла виновато постучала плиточками, но в этом жесте не чувствовалось сожаления. Примерно также она могла отреагировать на унесённое ветром бельё. – Что ж, – Мирабель без промедления открыла дверь и почти что ласково спустила их общие с Бруно чемодан и рюкзак по песчаной насыпи, – Раз мы с этим закончили, сегодня я обещала помочь с ужином.