Сросшиеся ветви

Убедившись, что с дочерью всё в порядке, Мирабель подождала, когда Умбра уйдёт в комнату своей прабабушки, а после направилась в сторону кухни, как делала сотни и тысячи раз до этого. Вотчина матери. Вот только на этот раз там царствовала Эдна. Ни одна сила в мире не смогла переубедить домовладелицу из Картахены в том, что она тут гостья: «Пока я в состоянии двигаться, я буду помогать по хозяйству, нас тут итак много!». – А, Мирабель, привет. Малышка не грустит? – Порядок, она с абуэлой. А где мама? – Её Иса позвала, у пруда можно посадить часть лекарственных трав, наверное, определяют лучшие места, – охотно поделилась с ней афроамериканка, – Всё же народная медицина в твоей семье находится на высочайшем уровне, я даже запишу пару составов на память. Пруд, значит. Обладательница тёмного дара не могла не улыбнуться, вспомнив, как услышала крик «Водичка!» в исполнении Руфы, когда подземный ключ наконец был найден. Ещё немного и возле владений Мадригалей будет кусочек Индии. – Чем планируешь заняться? – Эдна оторвалась от протирки плиточек возле рабочей поверхности. – Ну как же, – молодая женщина махнула блокнотом, – Штудировать труды учёных мужей. Повышенная стипендия сама по себе на меня не свалится. – Это, конечно, хорошо, но об общении с семьёй тоже не забывай. – Я уже предлагала помочь, так все гонят прочь, чтобы отдохнула, – пожала плечами Мирабель, – Будто я тягловой вол какой. – Может, они не так уж и неправы? – осторожно заметила Эдна, – С этими событиями… – Ох, ну разве что с событиями, – перед взором студентки как наяву встала довольная рожа Лучиано Мартинеза, – Надо отдохнуть, а то вдруг завтра весь Энканто двинется на нас с вилами и топорами? – Моя ты девочка, – покачала головой афроамериканка. Это было не то чтобы осуждение, но Мирабель всё же решила пойти на попятный: – Прости, вышло несмешно. Я лучше действительно схожу за учебниками. Сказано – сделано, вот только кухня утратила статус подходящего для учёбы места: близилось время ужина, и, не ровен час, в воздухе грозились оказаться миллионы капелек масла и жира, тончайшей взвесью оседлавшие где только можно. Некоторые учебники были взяты из библиотеки, поэтому молодая женщина не хотела, чтобы и без того потрёпанные странички получили еще и кулинарный урон. Стол во внутреннем дворике казался лучшим вариантом. Когда-то давно Мирабель на пару с Камило делали тут уроки, от скуки болтая ногами и периодически подначивая друг друга на шалости. Отмахнувшись от ностальгии, молодая женщина открыла один из учебников. На глаза тут же попалась закладка: заламинированная полоска картона, на которой значилось «МАМЕ». Кривоватую детскую надпись украшали ярко-розовые сердечки. Мирабель улыбнулась: эта вещица бесчисленное множество раза вдохновляла её не жалея сил вгрызаться в гранит науки. Вот для чего. Вот почему. Быть примером. Быть отличной мамой. Обеспечить лучшее будущее своему ребёнку. План лютого зубрежа почти оправдал себя, если бы не собачья голова, улёгшаяся Мирабель на колени. Вишнёвая тень выглянула из-за волос хозяйки, чисто для проформы, и тут же исчезла, поняв, что это всего лишь дружелюбно настроенный пёс Луизы. – Эй, Уго, как дела, мальчик? – обладательница тёмного дара потрепала покрытую складками светло-рыжую голову, почёсывая стоячие уши, – Хочешь поиграть? Неси игрушку, я тебе побросаю. Где игрушка хорошего мальчика? – Он уже её зарыл, – раздался голос Антонио. Хвост Уго застучал по полу сильнее, будто интенсивность виляния зависела от плотности Мадригалей на метр квадратный – Уже? Ты прямо пират, прячущий сокровища, – фыркнула Мирабель, оборачиваясь к кузену, – Как спалось после щенячьей смены? – Спать не работать, как говорит бабушка, – подросток потянулся, и студентка заметила, что у него ломается голос. Трудно было поверить в то, что солнышко шести лет от роду, игравшее в детективов с Бруно, уже стало таким большим. В укрупнение Уго верилось чуть больше. – Это точно. – Вечером мы с сеньором Аданом проверим счастливую маму и щенков. Обычно Руфа ходит со мной. Может, Умбра тоже захочет составить нам компанию? – Спрашиваешь! – даже всплеснула руками Мирабель, – У нас в районе как-то окотилась дворовая кошка, так там писку было, мы с Бруно только чудом не оглохли. – Тогда сегодня я вдвойне образцовый дядя, – хихикнул Антонио, усаживаясь рядом с кузиной, – Или погоди, Умбра моя тётя, да? – Да не заморачивайся, – замахала ладонью обладательница тёмного дара, – Мы считаем по моей мерке. Так что племянница. – Кстати об этом, – Антонио кивнул на дом, – Наше родовое древо нужно поправить, чтобы Умбра тоже поместилась. Да и мы изменились, уже не дети. Вы с Камило уж точно. Дядя Бруно же сможет перерисовать всех нас? – Думаю, да, но работа кропотливая, – У Мариано есть помощник, его зовут Адриан, я знаю, что он рисует. В четыре руки пойдёт быстрее. А то папа, – мальчишка понизил голос, – Собирается устроить полуночную попойку в честь рождения Умбриты, и за все пропущенные дни рождения заодно, а мы без родового древа. Непорядок! – А ты как же? – негромко посмеявшись, спросила Мирабель, – Ты ведь тоже рисовал. – Рисовал, – Антонио прищурился, – Но теперь не увлекаюсь. Хотел как-то раз дядин гончарный круг запустить, но решил не трогать, чтобы не сломать ничего ненароком. Просто прибирался там и следил за крысами, пока вас не было. – Спасибо тебе большое, – искренне поблагодарила кузена молодая женщина, – Кстати, они по-прежнему липнут к Бруно. – Я рассказывал новым поколениям о нём, – паренёк облокотился на отполированную застольями древесину, заглядывая в учебник, – А что ты делаешь? – Учусь, – Мирабель развернула к нему конспекты. – А что в зелёном блокноте? – Всякие интересности, чтобы потом рассказать Бруно. Например… – обладательница тёмного дара пролистала несколько страничек, – «Образ Бога отбрасывает тень, которая столь же велика, как и он сам». У меня пунктик по теням, думаю, не нужно объяснять, почему. Антонио охотно отзеркалил её улыбку, обернувшись к Уго. – Он что-то говорит? – поинтересовалась Мирабель. – Да. говорит, что ты много трудишься, и нужно передохнуть, побыть с семьей и друзьями. – Хорошо что собаки не ходят в университеты, – с усмешкой покачала головой молодая женщина, открывая блокнот на той страничке, где остановилась. Там разместился песчаный рисунок, оставшийся после неудавшегося гадания мужа, – А знаешь, это немного похоже на галактику. – На галактику? – А, ты не в курсе, – Мирабель указала на небо, – Там их миллиарды. Огромные звёздные скопления. Мы тоже живём в такой. – Вот это да, – паренёк подвинулся поближе, – И галактика выглядит так? – Они бывают разные, обычно, если галактика спиральная, у неё есть центр и два рукава, и она вращается. – В какую сторону? – Зависит от того, как смотр… – Мирабель осеклась, беря блокнот в руки, – Против часовой стрелки? – Что? – Эти песчаные рукава легли против часовой стрелки. Не так, как вращается купол Бруно. Наоборот, – молодая женщина даже вскочила. «Образ Бога отбрасывает тень». Неудивительно, что Юнг был мистиком! Свет и тень, святость и прегрешение, невинность и опыт, а ещё… Прошлое и будущее! – Она переключает. Как… Как рубильник, или… – не находя слов, Мирабель принялась отчаянно жестикулировать, – Антонио, вот оно! – Я не понимаю, – совсем тихо просипел кузен, смотря на неё во все глаза. – Умбра! Она повелевает тенями! – Да, а… – Она перевернула дар Бруно с ног на голову! – вернувшись к столу, молодая женщина постучала ногтем по рисунку, – С ней нельзя заглянуть в будущее, но можно в прошлое! – Ты уверена? Гадание же сорвалось, – с сомнением пробормотал младший сын Пеппы. – Умбра испугалась, она ещё маленькая, – торопливо пояснила Мирабель, – Но я чувствую, что права! Конечно, мы не будем настаивать на повторении, пусть соберётся с мыслями, и… – Мими, – Антонио встал следом за ней, – Это бы ещё не всё. – А что? – насторожилась обладательница тёмного дара. – Наша абуэла хранит Каситу и всю магию семьи, верно? – Разумеется. – А что если, – подросток нахмурился, – Умбра способна переворачивать с ног на голову не только магию дяди Бруно, но и всех нас? Мирабель замерла с занесённой над газоном ногой. Она просто не могла поверить в происходящее. Да, её дочь наделена даром с рождения, а Вишнёвая тень – сестрёнка-близнец магии свечи всех Мадригалей, но неужели всё это ещё и способно взаимодействовать? И такое безумное могущество легло на плечи пятилетнего ребёнка? – Антонио! – подойдя к кузену, схватила его за плечи Мирабель, – Это мы с тобой не обсуждали. Слишком много всего. Разберёмся после церемонии Руфиты, договорились? Подросток закивал с таким испугом, что Мирабель, извиняясь, потрепала его по щеке: – Прости, я немного волнуюсь. – Я понимаю, – он несмело улыбнулся, – Умбре очень повезло, что ты её мама. – Папа у неё тоже отличный… Кстати о папе, – Мирабель выглянула наружу, чтобы оценить скопление родственников, – Мариано уже вернулся, а Бруно-то где? Или… Не отвечай, кажется, знаю, – молодая женщина почувствовала глухое раздражение. Отец Алонсо. Могла бы и догадаться. Опять эти колечно-подвенечные разговоры! Неужели решил попытать счастья? Думает, уступят, наплевав на родственные таблицы? – Mi za, – огорчённое рычание Мирабель слышала только Касита, – Почему, во имя небес, все твои бесплодные идеи приходят так вовремя?