По самые уши

— Мне было правда очень грустно слышать о твоём отце, — начал Твик, когда они заняли свободную скамейку. Они купили газировку и тортик «муравейник» после того, как Гэри, пожертвовав собой, утащил злого Стэна. — Я знал, что он умер, но про передозировку понятия не имел. — Всё нормально, — буркнул Кенни. Он наклонился, чтобы поставить одноразовый стаканчик, полный «Спрайта», на бетонный бордюр, и вытащил пачку «Мальборо». — Мне было девять, так что я уже давно всё это пережил. В любом случае, и он, и мама моя всю жизнь были наркоманами. Твик приподнял брови и с набитым тортом ртом спросил: — И Кэрол? — Конечно. Кэрол принимала героин и метамфетамин, пока он не умер. Она отсидела год после того, как мой брат Кевин позвонил в полицию и сказал, что отец лежит мёртвый в кресле. Твик почувствовал, как его сердце разрывается при пересказе такого травмирующего события. Они всю жизнь росли в одном городе, а он понятия не имел, через что прошёл Кенни. Конечно, они общались с разными людьми и учились в разных классах, но всё равно виделись в школьных коридорах почти каждый день. Кенни казался совершенно невозмутимым, хотя и не смог скрыть боль в глазах, отражающих пламя его зажигалки, которую он достал для сигареты. Твик наблюдал за тонкой струйкой дыма, бормоча: — Это ужасно, Кенни, мне так жаль. Я не знал, вообще не знал… Что было потом? Как же ты, твои братья и сёстры? — Попали в детский дом, — фыркнул Кенни, саркастически показывая знак «пис». — Два ебучих года в одном доме, потом ещё год в другом. В первом было даже хуже, чем у нас изначально. Там были эти… типа агностиков. Заставляли нас отказываться от всех религий. Пиздецки странные люди. Твик прищурился: — Что? Зачем? Кенни пожал плечами, посмеиваясь над абсурдностью собственной истории: — Не знаю, они вообще были строгими. Меня, Карен и Кевина ещё хоть как-то пытались воспитывать, а тем детям, которые там были дольше… я не завидовал. Второй детский дом мне понравился намного больше. По крайней мере, ни в первом, ни во втором доме не было никаких наркотиков. Кроме травки, которую я сам пронёс. Твик фыркнул: — Травка — это растение. Это тебе не искусственный опиоид или… что такое метамфетамин, я, честно, не знаю. Подожди, ты начал курить травку в десять? Кенни рассмеялся и поднял руку, в которой держал сигарету, указывая на неё: — Не только травку. Хуёвым я был ребёнком. — Ты ни в чём не виноват… Прости меня ещё раз. Я ничего из этого не знал, а теперь чувствую себя идиотом. Я просто думал, что после смерти отца ты переехал к родственникам… А сейчас твоей маме лучше? — спросил Твик, пытаясь направить разговор в более позитивное русло. Они с Кенни всё ещё были знакомыми, и он не хотел переходить черту в их только начинающейся дружбе переизбытком чрезвычайно личных вопросов, касающихся его детских травм. Кенни кивнул, сделав ещё один глоток содовой: — Ты не идиот, я же не ходил по школе и не орал об этом. Но да, она не употребляет уже двенадцать лет. Она не хочет говорить об этом, но мне кажется, что она отправилась на реабилитацию после выхода из тюрьмы. Через пару лет она зажила более или менее нормальной жизнью, вернула нас под опеку, и мы все вместе жили в крошечной квартирке с двумя спальнями. Мы с Кевином устроились на работу, чтобы помочь ей накопить на дом, в котором мы живём сейчас. — Я помню, как ты работал в «City Wok», когда нам было по тринадцать, — ответил Твик, гордясь собой за то, что вспомнил эту деталь. — Это было безумие. Кенни затянулся сигаретой, затем пожал плечами: — А ты начал работать на своих родителей, когда тебе было… Сколько? Лет пять? — И правда, — горько вздохнул Твик. — До сих пор не могу поверить, что больше не работаю в «Tweek Bro's»… У меня, конечно, были периоды во время учёбы, когда я там не работал, но я понимал, что вернусь… А теперь я свободен… По-моему, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Кенни понимающе кивнул, осторожно откусывая свой кусочек торта: — Я тоже не много знаю о твоей жизни, но родители, которые использовали тебя в качестве бесплатной рабочей силы… Я бы тоже не хотел к ним возвращаться. Твик саркастически рассмеялся: — Уверен, что главная причина моей нервозности — это чёртов кофеин, которым меня пичкали… с самого младенчества. — Скорее всего. Когда мы были совсем мелкие, тебя почти всегда трясло, — вспоминал Кенни. — Они тебя уволили или что? Твик вздохнул: — Или что. Мы сильно поскандалили, и всё закончилось тем, что я уволился, а они выгнали меня из дома, сказав много гомофобной чепухи, поэтому… теперь я живу с Токеном. — Я мало что помню о Токене, но сейчас тебе, судя по всему, значительно лучше. Из-за чего поскандалили? Твик почувствовал, как в нём просыпается гнев при мысли о своих родителях. Агрессивно жуя «муравейник», он разглагольствовал: — В один день я окончил школу, прихожу домой, а они составили для меня график, чтобы я снова начал работать. Они хотели, чтобы я работал, — он посчитал на пальцах, чтобы сказать точнее, — двенадцать часов по понедельникам, вторникам и пятницам, всю ночную смену по средам и четвергам и утреннюю по субботам и воскресеньям. И за всё это они бы платили мне по девять с половиной долларов! Кенни громко усмехнулся: — За эти деньги я бы с кровати не встал. — Вот именно! — воскликнул Твик, затем продолжил. — Я сказал им, что не согласен так работать и хочу повышения. Здесь всё и началось… С тех пор мы с отцом постоянно орали друг на друга, а мама рыдала и умоляла нас успокоиться. Отец сказал, что часть зарплаты — проживание в доме. Но ведь я сам покупал продукты и всё необходимое. Он говорил, я должен быть ему благодарен хотя бы за то, что он не выгнал меня на улицу после того, как узнал, что я «гомосек». Кенни усмехнулся во второй раз: — «Гомосек»? Ему семьдесят, что ли? — Да хоть сколько. После этого я сказал, что с меня хватит, и уволился. И они меня правда выгнали. — Чёрт, это звучит как ситуация из реалити-шоу, — Кенни покачал головой. — Твои родители — долбоёбы. Твик пожал плечами: — По крайней мере, мне теперь не приходится пахать днями и ночами напролёт, и никто на меня не орёт. Кроме Стэна, который иногда читает нотации. Твик подразумевал это как шутку, но Кенни возмущённо фыркнул и покачал головой: — Иногда я по-настоящему хочу его утопить. — Ладно тебе, всё в порядке. Он просто переживает, что тебе нравится другой человек. — Так почему он, блять, переживает, если он уже в отношениях?! — выпалил Кенни в ответ, чувствуя, как сжимается сердце. Он прочистил горло. — В любом случае, ещё раз хочу извиниться за его мудацкое поведение. Хотя, слушай, если я извиняюсь за своего мальчика, тебе нужно извиниться за своего. Твик нахмурил брови: — О чём ты? Довольный, Кенни широко ухмыльнулся: — Крэйг о-о-очень разозлился на меня за то, что я пригласил тебя на свидание. Его крики были слышны на весь отдел электрики. Настроение Твика упало. Он почти забыл о том, что Крэйг влюблён в Кенни. Медленно сделав глоток газировки, он ответил: — Почему два парня, с которыми ты даже не встречаешься, готовы за тебя подраться? — Чего? — фыркнул Кенни, взглянув на Твика в полном недоумении. — Очевидно, что ты нравишься Крэйгу, раз он так беспокоится о нашем свидании, — Твик пожал плечами. Увидев лицо Кенни, он почувствовал себя полным идиотом. Тот рассмеялся, схватившись за грудь: — О господи, прости… Нет, конечно, нет. Такер меня почти ненавидит. Он злился из-за тебя. — Мы с ним почти не знакомы. Я не могу ему нравиться, — Твик нахмурился, хотя в его груди поселилась надежда. — Твик, ты такой наивный, — Кенни приподняв брови. — И ведь везёт же тебе, такому наивному, на тупоголовых мудаков. Как бы то ни было, ты ему очень нравишься. Я говорил с ним по этому поводу, а он даже не стал отрицать. Твик не смог сдержать улыбки. Он попытался спрятать её, поджав губы, но Кенни уже увидел и подтолкнул его плечом. Твик закатил глаза: — Отстань. Ничего это не значит. — Для Крэйга значит. Он на всех только жалуется. Никогда не слышал, чтобы он так про кого-то говорил. А ещё я вас видел, когда все сок убирали. Он не мог отвести от тебя глаз. Почувствовав рой бабочек в животе, Твик поднял взгляд, чтобы посмотреть на Кенни. Тот улыбался искренней, обаятельной улыбкой. Позволив себе поверить во все слова, Твик усмехнулся в ответ: — Иногда я понимаю, что он на меня пялится. — Вот видишь! — воскликнул Кенни. Они рассмеялись, и наступила пауза. Наклонившись к лицу Твика, Кенни вдруг сказал: — Подожди, у тебя здесь пудра. — О, спасибо, — сказал Твик. Он отвёл взгляд вверх и в сторону, когда Кенни провёл большим пальцем по его щеке. Было странно, что такое интимное действие было почти естественным. — Всё так ем. Как хрюшка. Кенни отряхнул руки, когда понял, что окончательно убрал пятнышко пудры с лица Твика. — Карен тоже. Раньше я чуть ли не дрался с ней, только чтобы вытереть грязь или еду с её лица. В глубоком кармане джинсовой куртки Кенни послышалась вибрация. Когда Твик стал вытирать оставшийся липкий сахар с влажных пальцев и ладоней, он подслушал Кенни с кем-то на середине. — Что? В смысле, он что?.. Так, любовь моя, спокойно… Я… Они с Гэри ещё на колесе обозрения… Хорошо, жди через пару секунд. Твик нахмурил брови: — Что происходит? — Хайди звонила. Блядский Картман пытается подраться с Кайлом, или что у них там происходит… — фыркнул Кенни. — Меня вызывают в качестве резервной копии, так как единственный человек, которого он действительно слушает, — это Стэн. Пока они торопливо спустились по каменистой бетонной дорожке, к группе друзей, которая, судя по всему, успела вступить в перепалку с ещё одним сотрудников «Menards», Твик нервничал. Подойдя к карусели, они увидели Хайди, Кайла и Картмана, которые громко ругались. Рядом стоял незнакомый низенький светловолосый паренёк с шейным бандажом и тесно прижимался к Картману. Твик пару раз говорил с Картманом во время работы, и у него сложилось не лучшее впечатление. Картман был тучным, раздражительным парнем с, по общему признанию, очень красивыми густыми каштановыми волосами и великолепными глазами разного цвета. Это единственное, что в нём могло привлекать. Даже его голос был скрипучим. — Лео?! — воскликнул Кенни, подходя к остальным. — Какого чёрта вы здесь делаете? — О, э-э… привет, Кен, — поздоровался светловолосый мальчик, повернувшись всем телом, чтобы посмотреть на них. Он был примерно того же роста, что и Кенни, но гораздо худее. На его правом глазу красовался огромный, но, к счастью, уже заживающий синяк, а маленький носик был немного повёрнут влево. Его голос был тихим и обладал милейшим акцентом: — Лицензия Эрика истекла, и ему нужно было… Разъярённый, Кенни повернулся к Картману, который всё ещё резко жестикулировал, объясняя что-то Кайлу. Он ворвался прямо в разгар стычки: — Слышишь ты, урод! Какого хуя ты притащил Лео в ебучий Денвер после перелома, блять, шеи?! Совсем крыша поехала, жиртрест?! Зрелище, конечно, привлекало всё внимание Твика, но он быстро вспомнил, что светловолосый парень был помощником Бебе по отделу. — С ним всё отлично, Кенни, — Твик поморщился от гнусавого произношения имени своего друга. — Лучше на Кайла поори! Это он хочет использовать Хайди, как последнюю шлюху! Кенни закатил глаза: — Что он, блять, несёт? Хайди и Кайл стояли бок о бок. Девушка сжалась от смущения и разочарования, а Кайл с жаром отвечал: — Он думает, что я привёл Хайди сюда только для того, чтобы трахнуть её, а затем начать подкатывать к Венди! Картман вскинул руки в воздух: — Так и есть! Я слышал, как ты это сказал! — Кому, придурок?! Никто твоё пиздабольство защищать не будет! — крикнул Кайл в ответ, сжимая кулаки. — Ты просто злишься, потому что Хайди хочет нормальных, здоровых отношений. Поэтому она и ушла от тебя! Картман усмехнулся и посмотрел на Хайди, мгновенно смягчившись. — Знаю, знаю, у нас были трудности, милая… Кайл сделает тебе ещё хуже, чем было со мной! Без тебя я никуда не пойду! — Эрик, мне нехорошо, мне надо домой… — Баттерс, не сейчас! — огрызнулся Эрик. Твик видел Баттерса… или Лео в первый раз, но сразу почувствовал, что хочет его защитить. — Давай отойдём и посидим, пока они тут разбираются? — предложил ему Твик, указывая на скамейку в нескольких метрах от них. — Я возьму тебе воды. Баттерс одарил Твика приятной улыбкой: — О, э-э-э… Давай, думаю, они тут надолго… Когда Твик начал отходить с совершенно незнакомым ему парнем, Кенни одними губами поблагодарил его и улыбнулся. Баттерс практически рухнул на длинную деревянную скамейку и издал сдавленный стон. Твик нахмурился, помогая ему принять удобное положение: — Так лучше? — Намного, — вздох облегчения Баттерса был до боли искренним. Он посмотрел на Твика самыми яркими небесно-голубыми глазами, которые он когда-либо видел. — Спасибо. Как тебя зовут? — Я Твик. Новенький. Дружу с Кенни. — Здорово! Кенни очень хороший парень. Приятно с тобой познакомиться! Я Баттерс. Твик улыбнулся ему: — Наконец-то я встретил человека с таким же нелепым именем, как у меня. Баттерс рассмеялся. Твик пообещал, что скоро вернётся с бутылкой воды и направился к киоску. По дороге он столкнулся с Гэри и Стэном, которые спешили к карусели. Все трое на мгновение замерли. Стэн растерянно спросил: — Что у них там?! Дерутся?! — До драки пока не дошло. Картман просто ведёт себя как мудак. Надеюсь, у тебя улучшилось настроение, и ты сможешь разрядить обстановку. С этими словами Твик продолжил свой путь. Он купил пару бутылок воды со льдом и вернулся к Баттерсу, сидевшему на скамейке в том самом положении. Твик открутил крышку и спросил: — Ты сможешь сам? — Смогу! Спасибо большое! — Баттерс медленно и с благодарностью взял бутылочку из рук Твика. — У меня есть парацетамол. Тебе нужен? Я ношу его от головной боли. — Не надо, всё хорошо! Я принимаю обезболивающие. Мне просто нужно домой, чтобы забрать их и выпить по расписанию… — Баттерс замолчал. Твик нахмурился: — Тогда поехали. Отказы не принимаются. По лицу Баттерса было понятно, что он напуган перспективой требовать чего-либо от Картмана, но он всё же поднялся на ноги с помощью Твика. Они дошли до места ссоры, которая проходила куда спокойнее, так как рядом был Стэн. — Мы же все прекрасно понимаем, что ярмарка — неподходящее место для такого разговора? Если вы опять начнёте кричать, кто-нибудь вызовет охрану, — рассуждал Стэн, дипломатично жестикулируя. Картман скрестил руки на груди: — Я пытаюсь вернуть женщину, которую люблю, понятно?! Я не начинал… — Ты что, шутишь?! — вмешался Кайл. — Ты подошёл ко мне, размахивая кулаками! — Ради всего святого! — послышался разочарованный голос Хайди. Она протянула руки между ними, разделяя их. — Эрик, я не хочу возвращаться! Если бы ты хотел быть со мной, ты бы заботился обо мне, когда у тебя была такая возможность! Сейчас я хочу быть с Кайлом, и это не твоё собачье дело! Пожалуйста, перестань меня преследовать! Хватит рассказывать мне о нём всякие гадости, я больше не хочу верить в твоё враньё! И хватит мучить Баттерса! Он твой единственный друг, и очень скоро ты его потеряешь! Твик был впечатлён речью Хайди. Она сказала всё то, что должна была сказать. Она с важным видом удалилась, Кайл поспешил за ней. Кенни снова заговорил, обращаясь к Картману: — Вези Лео домой. Сейчас же. Если вас остановят, заплатишь штраф. Картман тупо открывал и закрывал рот, а затем растерянно посмотрел на Баттерса и сказал: — Ладно, дружище, пойдём. — Спасибо, ребята. Было очень приятно познакомиться с тобой, Твик! — вскрикнул Баттерс, направляясь к стоянке по той же тропинке, что и Картман. Твик, Кенни, Гэри и Стэн на мгновение замерли в неловком молчании. Кенни наконец нарушил тишину, озвучивая мысли каждого из них: — Может, поедем? Все либо хмыкнули, либо кивнули в знак согласия и неловко поплелись к машине в абсолютной тишине.

***

Стэн почувствовал огромное облегчение, заехав на парковку своего жилого комплекса. Ни он, ни Гэри, ни Кенни с Твиком на заднем сиденье не обронили ни слова. Тревога и страх нарастали в груди минута за минутой при мысли о неприятном разговоре с Гэри, который точно состоится. Ненависть к себе также терзала его разум. Не ново, но довольно неприятно. Стэн попрощался с Кенни и Твиком и повёл парня к его машине, припаркованной в другом ряду. Тревога в тишине нарастала. Они подошли к маленькому старому Фольксвагену Гэри. — Так… мы поговорим о сегодняшнем дне? Стэн выдохнул. Череда нелепых событий эмоционально истощила его на весь день. Он покачал головой, засовывая руки в карманы толстовки: — Я не готов. Не дай бог такое опять повторится. Картман официально слетел с катушек. Гэри вскинул голову: — Стэн, ты же знаешь, что я не об этом. Что было с Кенни? — Я… я… — Стэн оборвал себя и специально пожал плечами, бросив взгляд на солнце и щурясь от его яркости. — Да не знаю я. Просто… настроение плохое было, я же сказал. Да и Твику я не доверяю… — Про Твика я уже слышал. И понял, что он тебя раздражает. Меня интересует причина. Он тебе нравится? Стэн раздражённо ущипнул себя за переносицу: — Боже, нет, Кенни мне точно не нравится. — Ладно, ладно, верю. Но подумать так легче лёгкого! Ты как будто хотел оторвать Твику голову, когда он хоть краем глаза смотрел на Кенни. И весь день злился на них обоих. Просто… Если мне нужно о чём-то беспокоиться, скажи сразу. Сейчас. Ты уже дважды бросал меня, Стэн. Я тебя люблю, поэтому и схожусь с тобой снова и снова. Но с твоими чувствами к лучшему другу я смириться не смогу. Стэна охватило щемящее чувство. Вопросы яростно крутились у него в голове, и он проигнорировал каждый из них, взяв Гэри за руки. Он заставил себя встретиться с ним взглядом. — Ни о чём не волнуйся. Пожалуйста, прости меня, за то, что сегодня вёл себя так глупо. Кенни через многое прошёл, и я не хочу, чтобы кто-то причинил ему боль. Гэри перевернул их руки и сжал ладони Стэна, спокойно отвечая: — Я хочу быть с тобой, Стэн. Но мне нужно, чтобы ты перестал сходить с ума. Стэн подавил удивлённый смешок: — Ты… Гэри слегка улыбнулся, пожал плечами: — Возможно, фильмы мы вместе не смотрим… Это, так сказать, не наше — он подчеркнул эту фразу, заключив слова в воздушные кавычки пальцами. — Но «Офис» я смотрел. Стэн почувствовал себя гораздо хуже после этого ехидного предложения, даже после того, как Гэри поцеловал его на прощание и пообещал написать, когда доедет. Посмотрев, как машина Гэри отъезжает от жилого комплекса, он снова перевёл взгляд на облака в ярком небе и пробормотал: — Боже, за что мне всё это?