***
Места, которое я могла назвать своим домом — больше не было. В один день я потеряла всю свою семью и не смогла даже похоронить их: тел не было, а дом сожгли, не оставив ничего, кроме пепла. Я была одинока в своем горе, хотя сама в живых осталась только чудом. Убийцы ушли, не заметив бессознательное тело поблизости. Я поставила себе цель — стать сильной и независимой, чтобы хладнокровно расправиться с теми, кто смог также спокойно расправиться с моими родителями. Жить не хотелось, но я не могла оставить безнаказанными тех людей — лишь это мне и придавало сил идти дальше. Требовалось выяснить хоть что-то, но перед отмщением мне нужно было прийти в себя, чтобы никакие посторонние эмоции не помешали мне исполнить задуманное. Я около двух дней, после трагедии, бродила по лесу, пока не наткнулась на заброшенный дом. Выглядел он непрезентабельно, но временное место для укрытия стало необходимым условием. Мысленно порадовавшись своей находке, я обессилено спрыгнула с дерева на землю, чуть не потеряв равновесие. Я приблизилась к заброшенному зданию. Дом был полуразрушенным и с дырявыми стенами. Я медленно толкнула дверь, та отозвалась неприятным скрипом. Дом пустел. Сломанная мебель и кухонная утварь, были разбросаны по единственной, небольшой комнате, что явно была мала для проживания целой семьи. На полу виднелись темные пятна, похожие на засохшие окровавленные следы, что начинались и заканчивались у самых стен. Я прошла в угол комнаты, положив справа от себя клинок и попыталась собраться с мыслями, наблюдая как лучи солнца пропадают, заменяясь мрачной ночью. Гнетущая тишина и давящие стены, свели бы с ума любого, но не меня. После случившегося давила вовсе не тишина, а сам факт того, что я жива. Стрекот цикад и иногда возникающие писки животных и птиц отражались в сознании приглушённым эхом. Безумно раздражал собственный внешний вид: бывшая хлопковая белая пижама, в виде рубашки и шорт, превратилась в серый мятый шмоток, светлые волосы запутались настолько, что напоминали гнездо, не говоря уж о грязи и мелких ссадинах на многочисленных участках кожи, которые появились из-за неаккуратного передвижения по деревьям. С помощью концентрации чакры в ногах, я могла преодолевать большие расстояния, прыгая с ветки на ветку. Нужен был план, как попасть в деревню Скрытую в Листве, ведь именно оттуда бежали мои родители. Эта единственная зацепка давала надежду на исполнение цели. Бесконечные мысли в голове начали плавно прерываться порывами ветра, входная дверь скрипела, вызывая мурашки по коже. Наконец усталость взяла верх над мучительным смятением моих чувств.***
Желудок постоянно крутило, в следствие отсутствия нормального питания: в потребление шли только ягоды и травы, которые на вид казались мне съедобными. Я точно ощутила, что знатно похудела, и теперь была похожа на скелет. Неподалеку от своего временного места жительства я наткнулась на озеро, с помощью которого смогла, наконец, отмыться от въевшейся грязи и утолить жажду. Тренировки с клинком не приносили никакой пользы — я никак не могла с ним управиться. Сложно быть самоучителем, основываясь лишь на воспоминаниях того, как с этим оружием управлялся мой отец. До сих пор не понимаю, почему он не обучил меня обычному умению пользоваться холодным оружием. Конечно, оно удобно лежало в руке, но максимум, что я смогла сделать — это отсечь пару ветвей от дерева. Людей поблизости совершенно не наблюдалось, поэтому я потихоньку начинала думать о том, чтобы начать исследовать более дальнюю территорию, ведь время утекало. Меня никак не покидало ощущение того, что я бездействую. Но я продолжала убеждать себя в том, что мне просто нужно отойти от произошедшего. В голову постоянно лезли обрывки приятных воспоминаний, и эти счастливые мгновения заставляли меня кричать во всё горло, бить голыми руками стены, рвать на себе волосы до тех пор, пока не останется лишь чувство пустоты. Осознание того, что ты больше никогда не увидишь единственных близких, не услышишь их голоса, не почувствуешь знакомое тепло… Эти мысли разрывали сердце и топтали душу. Мне ничего не оставалось, кроме как вестись на навязчивые воспоминания, которые причиняли глубокую боль. Я знала, что со временем слёзы высохнут, а боль притупится. Я ждала, когда же свежие раны превратятся в шрамы. Я только этого и ждала. Ожидание стало необходимым для меня условием, чтобы не сворачивать со своего пути и не совершать бездумных поступков, которые будут основываться лишь на моих эмоциях. А ещё у меня появилась установка — никаких привязанностей. Говорят, что время лечит. Но я же считаю по-другому: время не лечит, оно приводит к равнодушию, оно убивает всё то, что мы так любили когда-то…***
После месяца пребывания в том самом заброшенном доме, я, убедившись, что всё разложила по полочкам у себя в голове, неделю назад решилась окончательно покинуть надоевшее мне место. План был таковым: попасть в деревню, любым способом стать полноправным жителем, а затем начать искать малейшие зацепки, которые укажут на убийц. Естественно, я буду молчать о том, что я являюсь дочерью Минори и Изаму Ямаути, ведь ещё неизвестно, за какие проступки был дан приказ об их убийстве. Рисковать однозначно не стоило. От бесконечных деревьев рябило в глазах и отчаянно хотелось спать, но вдруг моё внимание привлекла неширокая тропинка, на которой виднелись небольшие следы. Спрыгнув с дерева, я приблизилась к ним, чтобы понять, кому они принадлежат. Оглядев их, точно можно было сказать, что они были человеческие, а их небольшое углубление говорило о том, что они принадлежали мужчинам. Далее, я направилась пешим шагом в ту сторону, в которую они вели. Спустя пару минут шествия, я закрыла глаза и сконцентрировалась, а затем почувствовала чужую чакру в ста метрах от меня. Их определенно было трое. В голове сразу же появился небольшой план: найти удобную позицию для наблюдения; понять, чем они занимаются и несут ли опасность; а дальше уже как пойдёт… Собравшись запрыгнуть на ближайшее дерево, я ощутила, как эти трое неизвестных разделились и рассредоточились вокруг меня. — Неужели меня обнаружили? — удивилась вслух я. Я точно растерялась, не понимая, что мне нужно делать дальше. Приготовившись для прыжка на очередное дерево, я почувствовала, что они уже были совсем близко, но при всём этом их не видно и не слышно. Забравшись, как можно выше, я стала выжидать. Как вдруг, со спины раздался мужской голос: — Кто ты и что тут делаешь? — я обомлела от неожиданности. Почему я не почувствовала его? Медленно разворачивая корпус, я наткнулась на потемневший и мгновенно похолодевший взгляд, из-за чего я растерялась ещё больше. На мужчине средних лет был надет зелёный бронежилет, с передними карманами на правой и левой груди, поверх чёрной рубашки, а также обычные штаны тёмно-синего цвета. Мое внимание привлекла повязка на голове, состоящая из металлической пластины, на которой был выгравирован символ, похожий на лист. — Вы сможете мне помочь? — спросила я, стараясь сделать голос, как можно жалостливее. Оставшиеся двое так и не показывались мне на глаза, но я отчётливо ощущала, что они где-то рядом. — Повторяю вопрос. Кто ты и что ты тут делаешь? — Не поддавшись моему печальному виду, всё также флегматично спросил мужчина. — Шпионка? — Он скривился, будто сам не поверил в свои предположения. — Мое имя Сэкери. Мне нужна помощь. Моих родителей убили. Я ищу хоть кого-нибудь, кто сможет мне помочь. — Не сдавалась я с попыткой разжалобить мужчину. Со стороны послышался шорох, я на автомате потянулась к рукояти клинка, но резко себя одернула. Это не осталось незамеченным, стоящим передо мной мужчиной. — Может, действительно помощь нужна, Юки-сан? — На горизонте появился источник шума. На втором мужчине была точно такая же форма, как и у первого, но повязка с символом болталась на шее, — Посмотри на её внешний видок, — я оглядела себя сверху вниз, будто проверяя, что не так. — Сам знаешь, сейчас много кто страдает из-за преступности. — Она вооружена, — коротко произнёс первый, кивнув на мой пояс. — Я нашла это в заброшенном доме в подвале, — встряла я, внимательно наблюдая за их реакцией. — И посчитала, что оружие будет хорошим способом защититься в случае опасности. Я осознанно лгала им, потому что всё-таки сомневалась в том, что оружие не вызовет у них подозрений. Клинок был явно не из обыкновенных. Выслушав меня, они переглянулись между собой и поочерёдно кивнули друг другу. Видимо, мне поверили. — Мы из деревни скрытого Листа, патрулируем территорию. — Сердце застучало чаще, теперь я поняла, что значили их необычные повязки с листом. Их принадлежность к деревне! Передо мной стояли настоящие шиноби. Я не могла поверить, что мне так повезло. Идти в случайном направлении, наткнуться на нужных мне людей и завоевать их, пускай неполное, но, доверие. Это успех! — Ну, и что с ней делать? — Всё ещё немного сомневающийся мужчина, запустил пятерню в свои тёмные волосы. — Где ты жила раньше? — обратился ко мне названный Юки. — Мои родители обычные землевладельцы, они вели хозяйство. Ну, мама — домохозяйка, а папа — охотник, поэтому жили вдали ото всех на окраине. — Я немного растерялась от такого вопроса, но быстро сориентировалась. На самом деле, у родителей были немалые сбережения, но и хозяйство они также вели, поэтому я практически не солгала. — Понятно. Давай её к деревне, там решат, — обратился мужчина с повязкой на лбу к своему товарищу. — Не оставлять же её, — снова равнодушно посмотрел на меня шиноби, пробежавшись взглядом по мне с головы до ног. — Спасибо вам! — Пришлось сделать наигранно наивный голос, выражавший благодарность за своё псевдоспасение. Я собиралась уже спрыгнуть с дерева, чтобы пойти за сопровождающим, но меня остановил голос. — Стоять! — от резко сменившегося тона шиноби, названным Юки, у меня поползли мурашки по спине. — Ты умеешь контролировать чакру. Откуда, если ты ребёнок обычных землевладельцев, — он потянулся к своему ножу, напоминавшему рыбу. Отец как-то упоминал такое оружие и говорил, что эти ножи называются кунаями. Я прокололась. Родители мне говорили, что хорошо контролировать чакру умеют только шиноби, ведь её развитие зависит от двух составляющих форм энергии — физической и духовной. Шиноби научились создавать больше чакры и высвобождать её из своего тела с помощью точек напряжения, называемых тенкецу, для исполнения техник. Мы все это время стояли на высоком дереве, на которое обычный человек, неспособный контролировать чакру, не смог бы залезть за пару секунд, а шиноби заметил это только сейчас. Мысли начали путаться, а я не знала, что им и сказать. Секунды молчания растянулись в вечность. — У меня был учитель! — Случайно срываясь на крик, выпалила я первое, что пришло мне в голову. — План немного изменился, Шино. Отведи её в РОК. — На что тот спокойно кивнул, принимая приказ.***
Деревня Скрытая в Листве, или Коноха, оказалась очень колоритным местом. Цветные домики, различные по размерам, многочисленная растительность, застилающая многие участки, куча торговых лавок и гул людей делали это место очень оживленным. Мое внимание привлекла огромная скала, на которой были высечены каменные лица. На этом монументе их было всего четыре. «Наверняка, какие-то важные персоны в этой деревне…» — мысленно предположила я. Я отвыкла от такого большого количества людей. Восемнадцать лет я общалась только с родителями, и, конечно, это оставило свой глубокий след, поэтому такое людное место вызывало у меня панику, которую я благополучно спрятала за маской безразличия. Я шла в сопровождении двух шиноби, одного из которых звали Шино. Второй объявился после приказа Юки-сана, главного из той троицы. Но, как я поняла, сам Юки остался продолжать патрулировать территорию. На удивление меня не связали и грубо со мной не обращались. Наверное, потому что я не оказывала сопротивления. Единственное, что меня немного разозлило — это то, что они забрали мой клинок. Но я пообещала себе разобраться с этим позже. Сначала нужно выяснить, что такое РОК. На мои возникшие по пути вопросы сопровождающие мне не отвечали, поэтому я сдалась после второй попытки, которая, как и первая увенчалась провалом. Горожане смотрели на меня с опаской, наверняка мой внешний вид заставил их ужаснуться. Во время скитания, я так и не сменила одежду, на мне не было обуви, поэтому ступни огрубели и стали грязными, волосы были заделаны в непонятную гульку. Ловя глазами реакцию местных, мне стало не по себе, поэтому я предпочла идти дальше, опустив голову и, тем самым, минуя мимолетные взгляды. Меня привели к огромному скучному зданию. На фоне ярких домиков, это место выглядело серым и строгим. На входе я обратила внимание на табличку, которая гласила: «Разведывательный Отдел Конохи». Теперь стало ясно, что значила аббревиатура РОК. Мы прошли вглубь здания, минуя многочисленные коридоры. Осматривая помещение, я наткнулась взглядом на деревянную табличку на двери, там было написано: «Подразделение пыток и допросов». Эти слова отозвались в моём сознании страхом, а внутри всё похолодело. Я посмотрела на безучастные лица сопровождающих, и от этого стало ещё страшнее. Я, по сути, совсем не знаю этот мир. Не знаю, чего стоит ожидать от этих странных людей. В этой жизни мне встречались только хладнокровные убийцы, за исключением моих любящих родителей. «Будь, что будет…» — возможности сбежать не было.***
Я просидела под охраной около получаса. Из разговоров между шиноби я поняла, что все ждали подтверждения какого-то Хокаге. Мне ничего не оставалось, кроме как сверлить взглядом стены противного зеленоватого цвета. Спустя некоторое время в коридоре появился приятный на вид мужчина. У него были необычные зелёные глаза и короткие черные ресницы. Его светлые волосы собраны в высокий хвост, а на лбу была уже знакомая мне повязка с изображением листа. На нем, как и на повстречавшихся мне шиноби, была та же экипировка. Но его отличало то, что поверх зелёного жилета был накинут красный плащ без рукавов. — Иноичи-сан! — Стоявший возле меня Шино, направился к только что пришедшему мужчине. Я пыталась уловить краем уха их разговор, но всё безрезультатно — они говорили очень тихо. До меня долетел только обрывок последней фразы: — … в кабинет. Можете идти… Мысленно надеясь, что меня не будут подвергать пыткам, я сделала глубокий вдох, чтобы хоть на немного успокоить свои нестабильные нервы. Я внимательно наблюдала за происходящим. Шино заполнял какие-то бумаги на столе, второй сопровождающий неподвижно стоял, возле меня. И тут я случайно пересеклась взглядами с тем самым Иноичи. Его взгляд не вызвал во мне неприязнь, даже наоборот. На вид это был уравновешенный и спокойный человек. Он мне чем-то напомнил моего отца, из-за чего внутри сердце немного сжалось. Не разрывая зрительного контакта, я увидела, как он подзывающим жестом махнул рукой. Меня отвлек прикоснувшийся к моему локтю шиноби: — Идём. На собственное счастье, меня не повели в кабинет пыток и допросов, а провели в соседний, следом за светловолосым мужчиной. Он устало выдохнул и прошёл вглубь помещения. Здесь царила жутковатая атмосфера, нежели в коридоре. Кабинет полностью пустовал, за исключением двух крепких стульев, стоящих по середине комнаты. Стены с полом были одинакового металлического цвета. Чувствуя, как часто вздымается моя грудь от волнения, я сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони, заставляя прийти в себя. — Садись туда, — отрешенный голос Иноичи прозвучал эхом по помещению. Он указал на стул. Коротко кивнув, я села на предложенное место лицом ко входу. Я вздрогнула, когда, только усевшись, мне сковало руки и ноги металлическими пластинами. — Это вынужденная мера, — увидев мой испуг, произнёс мужчина. В горле пересохло, сердце словно провалилось куда-то в ноги, и кровь пульсировала в висках, да так громко, что в глазах потемнело. Неужели всё-таки пытки?