Перо Жар-Птицы

Зима подходила к концу. Дни становились длиннее, снег постепенно таял. Серëжа не выходил на улицу из-за вечной капели. Постепенно его страх ушëл. Он уже не боялся Алтана и спокойно пел в его присутствии, даже если его об этом не просили. Он стал улыбаться, а его шаги заметно смягчились. Раньше он топал, как маленький ребёнок, который только учится ходить, а сейчас он едва ли не парил. И столько в его движениях было красоты и грации, что порой Алтан засматривался, но тут же себя одëргивал. Нельзя. Просто нельзя. Они сидели вместе за столом. За окном уже стемнело. Алтан доедал ужин, а Серëжа гребнем расчëсывал волосы и мурлыкал себе под нос песню. В какой-то момент Алтан поймал себя на том, что смотрит, как изящная рука проводит гребнем по медным волосам, которые блестят в свете свечей. Рубаха сползла с худого плеча, оголяя белую кожу. Серëжа хихикнул, стоило волосам коснуться плеча, и снова запел. — Лишь по доброй воле птица Отдаёт своё перо. Его ложью не добиться, Не сорвать его во зло… — Что это значит? — тихо спросил Алтан. Серëжа замолчал, но расчёсывать волосы не переставал. На губах заиграла лëгкая улыбка, а глаза цвета мда приятно сверкнули. — Перья Жар-Птиц особенные. Многие хотят их сорвать, но никто не знает, что перо, отнятое силой, абсолютно бесполезно. Перо же, отданное по доброй воле, исполнит любое желание. Серëжа красивым жестом убрал рыжие пряди за ухо и стал рассматривать гребень, проводя пальцами по резьбе. — Потерянные перья тоже не обладают силой. Они — лишь тлеющие угли… — Это правда? Про желание? Серëжа пожал плечами. — Не знаю. Мои собратья не делятся перьями, а наши желания они не исполняют. — Это… печально. Серëжа пожал плечами. — Возможно… Будь у меня возможность загадать желание… Не знаю… Сложно. А что бы ты пожелал? Алтан надолго задумался. — Ничего. Серëжа чуть нахмурился. — Ничего? Так не бывает. — Но у тебя тоже нет особого желания. — Есть, на самом деле… — Серëжа слегка покраснел и неловко убрал волосы за уши. — Просто… Я не хочу, чтобы это досталось мне… так. Не хочу, чтобы тот, к кому относилось моё желание, был со мной против воли. Это нечестно. Поэтому моё желание бессмысленно. Алтан задумчиво кивнул. — А вернуть кого-то из мëртвых считается за… ну… что я делаю это против его воли? В глазах Серëжи отразилась печаль, и Алтан поспешил отвернуться. — У всего есть свои порядки, — тихо ответил он. — И даже у перьев Жар-Птиц. Какой бы силой оно ни обладало, как бы страстно птица хотела помочь… ни одна сила не сможет вернуть мёртвых. Это невозможно. Алтан коротко кивнул. — Значит, мне и правда нечего желать. Шаман поднялся и принялся мыть посуду. Долгое время между ними царила тишина. — Дедушка? — тихо спросил Серëжа. Алтан громко фыркнул. — Вот уж чьей смерти я больше всего рад, так это его. Он ненавидел меня. Если подумать… Он ненавидел всех. — Но почему? Алтан пожал плечами. — Тогда… кого ты хотел вернуть? Он замер. Руки его мелко дрожали. Он почти забыл лицо, но до сих пор помнил ласковый голос и нежные руки… — Мою маму. — А… что с ней случилось? Яркое зарево посреди ночи. Воронка огня, что тянется к самому небу. Крики сотни огненных птиц… — Её убили Жар-Птицы, — едва слышно ответил Алтан и обернулся. Серëжа в ужасе смотрел на него. — Что… как? — Я не знаю, — глухо ответил Алтан. — Я был ребёнком, плохо помню. Помню лишь, как посреди ночи небо вспыхнуло, а птицы кружили над лесом и кричали. — Они кружили… над одним местом? Алтан кивнул, а Серëжа ещё сильнее побледнел. Шаман нахмурился. — Это что-то значит? Серëжа нервно сглотнул. — А твоя мама… она дочь твоего деда или… — Дочь. Мужчина кивнул и опустил ноги на пол, тут же резко подрываясь. — Что ты знаешь? — прищурился Алтан. — Я… Я не уверен… — Сереж. — Я не уверен! — воскликнул тот, прижимая руки к груди, словно пытался от чего-то защититься. — Уже поздно, я… я пойду спать. Прости, весной я сам не свой… И прежде чем Алтан успел что-либо сказать, Серëжа бегом вернулся в свою комнату и с разбегу запрыгнул в гнездо. * * * Когда растаял последний снег, Серëжа стал выходить на улицу и подолгу гулять возле дома, греясь в лучах весеннего солнца. Порой Алтан отвлекался от работы, наблюдая, как он потягивается, выгибая изящную спину, как струятся по плечам огненные волосы. Серëжа замечал краем глаза его внимание и словно нарочно красиво вытягивал ноги и небрежно убирал волосы, открывая шею. Алтан в такие моменты краснел и старался как можно быстрее вернуться к работе, не понимая, зачем Серëжа это делает и почему он так на это реагирует. Да, Жар-Птица невероятно красив, но… Это неправильно. Так нельзя. Алтан обернулся. Возле Серëжи, нелепо отряхивая лапы от грязи, гордо вышагивала курица. Всё остальные куры уже давно вернулись в курятник, и только эта никак не хотела уходить. — Серëж, поймай её, — устало произнëс шаман. Серëжа с улыбкой кивнул, расставил в стороны руки резко подался вперëд, но курица не захотела так просто сдаваться и побежала по грязи в сторону дома. Серëжа ловко перепрыгнул грязевую лужу и схватил убегающую курицу за лапу. Та задëргалась, закудахтала, попыталась ударить своего мучителя крыльями, но ничего не добилась. Серëжа прижал её крылья к телу и гордо прошествовал к Алтану. Тот усмехнулся, забрал курицу и отправил её в курятник, где наглая птица тут же принялась возмущëнно пересказывать что-то своим подругам. — Несносная птица, — фыркнул Алтан и повернулся к Серëже. — И тебя запачкала. У тебя грязь на лице. — Да? Где? Серëжа потянулся было стереть её, но Алтан крепко схватил его за запястье. — Дай я, а то размажешь по лицу. Тот кивнул и опустил руки. Не было ни дрожи, ни страха в глазах. Он настолько привык к нелюдимому шаману, что совсем перестал его бояться. Алтан подушечкой большого пальца убрал капли грязи с нежной щеки и бережно погладил бархатную кожу. Ему кажется или Серëжа действительно подался навстречу его руке? Нет, не кажется. Медовые глаза смотрели на него с доверием, теплом и чём-то ещë, что Алтан никак не мог понять, а губы растянулись в искренней улыбке. Шаман не знал, почему делает это. Просто почему-то это казалось правильным. Поддавшись секундному порыву, он приблизил к нему своë лицо и осторожно коснулся чужих губ. Так легко и невесомо, что до него не сразу дошло, что он делает. Понял он это, только когда Серëжа тихо выдохнул и начал урчать. Алтан широко открыл глаза и отстранился. Губы жгло, как и в первый раз, но тогда это сделал Серëжа, а теперь… Что же он творит?! Алтан сделал шаг назад, внутренне похолодев. Серëжа чуть прикрыл медовые глаза. В них не было ни страха, ни отвращения, но… Но… — Это неправильно, — прошептал Алтан и бросился в дом. Зачем он это сделал? Зачем?! Зачем?.. Он сжал пальцами виски и зажмурился. Нельзя было этого делать. Как он мог поддаться? Ведь от Жар-Птиц… от Жар-Птиц… — Алтан? Шаман обернулся. Серëжа слегка хмурился и стоял на крыльце, словно был не уверен, стоит ли заходить в дом. Алтан сглотнул. Сердце бешено колотилось. Душа рвалась к нему, но разум… «От Жар-Птиц одни беды. Ты должен держаться от них как можно дальше!» — Не позволяй его призраку портить тебе жизнь, — тихо сказал Серëжа, делая шаг навстречу. — Ты — хозяин своей судьбы. Алтан медленно кивнул. Он хозяин своей судьбы. Он, а не Баатар! К чёрту разум! Слишком долго он жил в тени своего деда. Хватит! Баатар мëртв, и больше не имеет над ним власти. Теперь он волен делать то, чего желает душа. — Это неправильно, — покачал он головой, но вопреки словам сделал шаг вперëд. — Потому что так велит сердце? — шагнул навстречу Серëжа. — Потому что… ты Жар-Птица! И к тому же мужчина! — Разве это важно? — тихо спросил Серëжа. Алтан долго смотрел на него, не зная, что ответить. Разум молчал, но сердце… Он преодолел разделяющее их расстояние и замер перед Серëжей, вмиг растеряв всю смелость. — Я… — Я знаю, — прошептал Серëжа и медленно потянулся к его губам, давая шанс передумать. Алтан не передумал. Этот поцелуй был нежным и мягким. Губы Серëжи были горячими, но совсем не обжигали. Больше нет… Горело всë внутри. И этот пожар был настолько болезненным, но в то же время прекрасным, что у Алтана кружилась голова. Все страхи ушли на задний план. Все призраки скрылись во тьме. Теперь есть только он. И Серëжа. И пожар между ними. Алтан рвано выдохнул, когда Серëжа отстранился. — Всë-таки сбылось, — улыбнулся птица и на непонимающий взгляд Алтана добавил: — Желание. Его исполнило не перо, а… ты. И в этот момент всë казалось до невозможности… правильным.