Перо Жар-Птицы

Журчание реки. Пение птиц. Между деревьев мелькнул олень. Олег едва заметно усмехнулся. Этот лес ничуть не изменился. Разве что мелкие лешачата наконец-то не мозолят глаза. Возможно, они ещё спят. Значит, спит и их престарелый отец. И никто не помешает им… Вадик заключил его в крепкие объятия со спины и прикусил за ухо. Олег усмехнулся и чуть повернул голову. — Ну? — Нет бы приласкать! — фыркнул Вадик, отпуская его. — Вокруг дома всë так же барьер. А лесная царевна наконец-то нашла общий язык с пташкой. Буквально. — Это как? Вадик ухмыльнулся и наклонился, чтобы запечатлеть на губах Олега страстный поцелуй. — Вот так. Более целомудренно, но всë же… — Значит, общий язык нашли… Олег коснулся пальцами губ и улыбнулся. — Это хорошо. Потому что теперь мы сможем выманить из леса. — И как же? — хитро прищурился Вадик. — Ты у нас мастер трепать языком. Вот и разнеси по деревне молву о бесовской птице, заманившей в свои сети сиротку-шамана. — Я языком могу и не такое делать, — ухмыльнулся Вадик и наклонился за очередным поцелуем, но Олег ловко увернулся. — Своë получишь, когда перо будет у нас. — Вредина, — фыркнул Вадик, отходя в сторону. — Пара дней — и за пташкой вся деревня с вилами побежит. Вот увидишь! Обратившись волком, он громко взвыл и побежал в сторону видневшейся за лесом деревни. Олег улыбнулся. — Я и не сомневаюсь в тебе. * * * Закат был прекрасен. Небо словно горело, но огня не было. Алтан неторопливо расчëсывал волосы гребнем, распутывая длинные чëрные пряди. Волосы шëлком струились между пальцами. Ежедневный ритуал, который теперь казался чем-то странным и ненужным. Небо догорало, а солнце постепенно пряталось за горизонтом. За окном темнело. За спиной же что-то вдруг вспыхнуло. Алтан обернулся и замер. Серëжа держал в руках что-то, что сияло ярче солнца. — Что это? Он подошëл ближе, показывая свои ладони. — Это знак доверия. Алтан смотрел на горящее огнëм перо. Серëжа едва заметно улыбался. — Возьми его. — Я трогал твои перья тогда, в лесу… Они жгли. — Потому что были отданы не по моей воле. Это не будет жечь. Я отдаю его добровольно. — Почему? Серëжа улыбнулся. — Моё желание сбылось. Пусть сбудется и твоë. Оно не вернëт твою маму, но… Алтан подошëл ближе и оставил на его губах лëгкий поцелуй. — Пожалуйста, возьми перо, — прошептал Серëжа. Шаман опустил взгляд на кусочек огня, осторожно протянул руку и почувствовал лишь лëгкое тепло. Перо не жгло. Оно лишь согревало. Знак доверия… Серëжа доверяет ему. Доверяет настолько, что отдаёт своё перо. Алтан провëл пальцами по твëрдому стержню пера, коснулся мягких краëв и прикрыл глаза. — Ты говорил, что, будь у тебя возможность, ты пожелал бы, чтобы один человек был с тобой… — Говорил, — опустил голову Серëжа, пряча покрасневшие щëки за волосами. — Но только если он сам этого желает. Алтан поднял голову Серëжи за подбородок и заглянул в медовые глаза. Он не умел говорить так же красиво, как птица, а потому сделал единственное, чем мог показать свой ответ. Он осторожно поцеловал его. Серëжа выдохнул и с жаром ответил на поцелуй, чувствуя, как чужие пальцы зарываются в волосы. Вдруг Серëжа отстранился. — Идём. Я должен кое-что тебе отдать. Не дожидаясь ответа, он взял Алтана за руку и повëл в свою комнату. Порывшись в сооружëнном им гнезде, он вытащил ярко-красное яблоко, такое свежее и крепкое, словно его только что сорвали с ветки. Алтан удивлённо уставился на яблоко, а потом перевëл непонимающий взгляд на Серëжу. — Ты дал мне это яблоко, и я сохранил его. — Но зачем? Теперь уже Серëжа растерялся. — Это был твой подарок, и я… Алтан нахмурился и вдруг понял, к чему были все эти странности. То, как Серëжа двигался, его жесты, урчание, это яблоко… Птица — она и в человеческом обличье птица! И по-птичьи будет проявлять свою… любовь? — Ты хранил его всë это время… Как оно не сгнило? Серëжа слабо улыбнулся. — Жар-Птицы тоже не лишены капельки магии. Алтан усмехнулся и замер, когда Серëжа быстро коснулся его губ и тут же отстранился. — Прости, я… Мне показалось… Я думал… Алтан коснулся его шеи. Серëжа поднял голову. В его глазах было столько надежды, что шаман невольно улыбнулся. — Не извиняйся. Ты… такой красивый. Медовые глаза напротив засветились от счастья. — Правда? Алтан кивнул. Щеки против воли покраснели, и он поспешил отвернуться. Серëжа тихо хихикнул. — Хочешь, я спою тебе? В последние дни ты неспокойно спишь. Шаман снова кивнул. Серëжа взял его за руку и повëл в своë гнездо. Удивительно, но в нëм было вполне удобно, хоть и приходилось сгибать ноги. Серëжа сел у края и чуть склонил голову, дожидаясь, когда Алтан ляжет и закроет глаза. — Лишь по доброй воле птица Отдаёт своё перо. Его ложью не добиться, Не сорвать его во зло… Серëжа замолчал, и Алтан открыл глаза. — Ты никогда не пел дальше. Есть ведь продолжение? Серëжа сглотнул и продолжил: — Но когда ты вдруг получишь То прекрасное перо, В твоём сердце разгорится Чувство, что с пером дано. Будет жечь оно нещадно Твою душу до пеплá. Коль обидишь чудо-птицу, То сгоришь ты весь дотла. — Красиво… И немного зловеще. — Это просто предостережение, — неловко улыбнулся Серëжа. — А те слова… про чувства… Что это значит? Серëжа закусил нижнюю губу и взял Алтана за руки. Одну руку он положил на свою грудь, другую — на грудь шамана. — Чувствуешь? Алтан нахмурился и только через миг понял, что же чувствует. Их сердца бились в унисон. — Да… Серëжа счастливо улыбнулся. — Это значит, что чувства наши взаимны. Ты чувствуешь то же, что и я. Жар-Птица… что разожгла в его душе пожар. Прекрасный пожар. Алтан сел. Рука его скользнула вверх по шее и коснулась огненных волос возле ушка. Серëжа тихо заурчал и склонил голову, ласкаясь, словно милый воробушек. Алтан улыбнулся. Тень деда больше не маячила за спиной, а то, что происходило сейчас, уже не казалось неправильным. Запретным — да, неправильным — нет. И как же хотелось переступить через это и наконец-то обрести свободу! — Почему ты боялся меня? Серëжа открыл глаза. На миг в них мелькнул страх, но на смену ему пришло спокойствие. — Шаманы единственные, кто может… убить Жар-Птиц. Алтан нахмурился. — Значит, никто другой это не может? Серëжа отрицательно покачал головой. — Леший просто запугивает нас, а водяной причиняет боль. Но они не могут убить нас. Даже… волки. Они могут лишь ранить. — Твоя рана не была смертельна… — Была, — невесело усмехнулся Серëжа. — Только умирал бы я очень медленно и скорее всего от голода. — Но ты доверился мне. Почему? Вместо слов Серëжа снова приложил руку Алтана к своему сердцу, что бешено колотилось. — Потому что полюбил тебя. Алтан почувствовал, как лицо у него вспыхнуло, а сердце забилось чаще. — А в птицу ты не превращался потому… — Я хотел быть человеком рядом с тобой. Это неудобно, но… мне хотелось стать кем-то другим… Эта неуклюжая походка, его вечные спотыкания… Он не притворялся, чтобы побесить шамана. Он действительно учился ходить. И всё ради того, чтобы быть с ним, чтобы его перестали ненавидеть. — Я никогда не причиню тебе вреда. Алтан наклонился и оставил на губах Серëжи мягкий поцелуй. Тот громко выдохнул, прикрыв глаза, и обнял шамана за шею. Чужие пальцы сжали талию. Так близко. И тепло. Без ограничений. Без преград. Больше нет страха и ненависти. Есть только они. Рубашка Серëжи летит на пол. Он тихо вздыхает и смотрит на Алтана. Безумный взгляд медовых глаз. Сбитое дыхание. Пальцы шамана касаются шрамов на чужой груди. Они уже давно зажили и больше не болят, но память о них не исчезнет. Близко. Лицом к лицу. Кожей к коже. Горячо. Будто по доброй воле зашëл в костëр, а обратно выйти не можешь. И не хочешь. Солнце давно ушло за горизонт, а огонь, рождённый им, вспыхнул с новой силой. Сжигает душу. Туманит разум. Опасно… И слишком прекрасно, чтобы остановиться. Потому что теперь они вдвоём до конца. Вместе. * * * Серëжа был прекрасен. В этом Алтан не сомневался. Раньше он не замечал, что на бледных щеках есть едва заметные веснушки. И волосы у него шелковистые и такие яркие! Алтан позволил себе улыбнуться, наблюдая, как Серëжа спит и тихонько урчит. Прямо как кот. Тонкое одеяло почти не скрывало его тело, утончëнное, как у прекрасной девицы, и Алтану это, как ни странно, нравилось. Жаль только, что он не мог смотреть на него вечно… Какое-то время он рассматривал веснушки на лице, а потом до него дошло, что Серëжа перестал урчать. — Ты проснулся, — прошептал Алтан. Серëжа тут же сонно открыл глаза. — Не хотел заканчивать это… Алтан усмехнулся. — Мне нужно в лес. Надо найти лешего и сказать ему, что ты остаëшься. — Может, потом? — с тихой надеждой спросил Серëжа. Алтан разочарованно вздохнул и сел. — Увы, надо сейчас. Чувствую я, что надо идти к нему. Серëжа кивнул и больше не стал спорить. Он с грустью наблюдал, как Алтан одевается. Тот же хмурился и словно бы никуда не спешил. — Не выходи из дома. Скверное у меня предчувствие. Теперь настала очередь Серëжи хмуриться. — Что-то случится? Алтан надолго замолчал, глядя в окно, и прошептал: — Надеюсь, нет.