Не параллельные прямые

1 сентября 1944 год

Дождливый Лондон, потоки людей, стремящихся в такое серое утро на работу. Эстель уже скучала по солнечной Франции, подходя к мощному зданию вокзала Кингс-Кросс. На платформах было множество людей с чемоданами, целые семьи. Некоторые поезда пребывали рано утром в Лондон, а другие отправлялись из него. Эстель с чемоданчиком в руках минула барьер между платформами девять и десять и остановилась возле дымящего Хогвартс-экспресса. Несмотря на то, что поезд отбывает через полтора часа, на платформу уже начали стягиваться некоторые семьи волшебников. Эстель остановилась и с помощью «Акцио» вытащила из чемодана ярко-алый значок с золотой окантовкой. По центру золотыми буквами значилась надпись «HEAD GIRL». Семикурсница приколола его на лацкан серого форменного пиджака и поспешила к первому вагону, где старостам Хогвартса в самом начале поездки полагалось прочитать небольшую лекцию старостам пятых курсов. Реддл появился только ближе к одиннадцати, когда пятикурсники уже весело переговаривались, ожидая инструктажа. Эстель и не ожидала, что он кинется выяснять с ней отношения при всех, но дружелюбие тут явно было излишним. — Привет, — бросил он с уже знакомой пластиковой улыбкой. На лацкане серого пиджака Реддла уже был значок тёмно-зелёного цвета с серебристой окантовкой и серебристыми буквами «HEAD BOY». Он подошёл так близко, что Эстель едва не задохнулась от запаха мятного драже. Как же она ненавидела мяту. — Привет, Том, — улыбнулась она, стараясь не отходить, но и не вдыхать лишний раз проклятый запах драже. — Итак, — Реддл прочистил горло, глядя на собравшихся ребят. — Через десять минут поезд тронется. Мы с Эстель, как старосты школы, расскажем вам правила и порядок работы. Рад, что мы будем вместе работать! Со стороны пятикурсников послышалось шептание. Девочки и мальчики бросали на Тома восхищённые взгляды. Только подумать, красивый, умный, так ещё и вежливый. Ещё бы немного, если забыть, как в прошлом июне Реддл отговаривал её от этой должности, и Эстель сама бы поверила, что он хочет с ними работать. А уж дело Софи и вовсе было откровенной подлостью. — Совершенно верно. Я тоже рада, что мы вместе будем отстаивать интересы нашей школы, — Эстель не знала, какую игру ведёт Реддл, но проще было ему подыграть. — С тобой, Том, я, безусловно, рада работать вместе. Ламарк заметила, что пятикурсники улыбаются и ей. Среди всех ей была знакома лишь охотница из Когтеврана — Антония Белби. Та не раз писала Ричарду любовные записки и звала на свидания. Сейчас она смотрела с обожанием на Тома, и Эстель тайно желала, чтобы та переключила своё внимание с Фосетта на него. Поезд тронулся. Эстель оперлась на небольшой столик, а Реддл со знанием дела вышел вперёд. — Мы с моей коллегой хотели бы рассказать вам, что может делать староста факультета, а что нет. К слову, мы тоже занимали этот пост на пятом и шестом курсах. Я подготовил небольшую речь, которую каждый из вас может прочесть первокурсникам сегодня… Реддл засунул руку в карман в поисках листочка. Ламарк же вышла к ребятам. Она не считала нужным навязывать кому-то свои речи и тем более раздавать чёткие шаблоны. — Но будет ещё лучше, если вы всё расскажите от себя, — начала она. — Можете говорить всё, что помогло бы вам самим на первом курсе: пароли, движение лестниц, расположение кабинетов. — Отличная идея! — крикнул мальчик со значком в цветах Гриффиндора. — А снимать баллы за что мы можем? — спросила девочка с Пуффендуя. Реддл поравнялся с Эстель, и она физически почувствовала его гнев. Улыбка на лице парня стала выглядеть ещё более искусственной, чем прежде. — Все студенты должны являться на занятия в выглаженной и чистой форме, быть готовыми по дисциплине, не шуметь после десяти вечера… — Но это всё ерунда, — перебила Эстель. — За такое снимают баллы только особо неприятные личности. Настоящий староста — друг студентов. Можно снять баллы только за особо неудачные и вредные шутки, в остальных случаях — максимум предупреждение. — Но это… — начал Реддл. — А всё остальное — вопросы на следующие инструктажи. Так что отправляйтесь следить за порядком в поезде. Гриффиндорцы, пуффендуйцы и мальчик с Когтеврана вышли сразу после одобрительного кивка Ламарк. Оба слизеринца и Антония подошли к Реддлу, чтобы похвалить его, попросить его собственноручную методичку для первокурсников и ещё раз восхититься звездой местного разлива. Но, когда ушли и те, Эстель тоже потянулась к своему чемоданчику. Она планировала разыскать друзей и провести оставшуюся поездку в их компании, слушая занимательные истории, споры и съедая вкуснейшие круассаны из Франции. — Мы с тобой, кажется, ещё не поговорили, — Реддл подошёл вплотную к Эстель и опёрся одной рукой на столик. Та только устало закатила глаза. — Хочешь мне объяснить, зачем тебе понадобилось то дело? — спросила Эстель, поднимая глаза на собеседника. — Или, может быть, кто тебе его достал? — Ты действуешь мне на нервы, — медленно, с расстановкой и с привычной злостью ответил Реддл. — Ты стала старостой, посмела… — он скривился. — Посмела целовать меня, испортила мои планы вчера… — Я даже не буду перечислять, как сильно ты меня раздражаешь, — Эстель обошла его и двинулась к выходу из вагона. — Но давай, если уж мы стали работать вместе, не пересекаться лишний раз. — Впервые в жизни я с тобой согласен, — Том выглядел всё таким же недовольным, хотя в голосе слышалось куда меньше яда. — Если ещё раз встанешь у меня на пути, ты даже не представляешь, что я могу… У Эстель перед глазами сразу же промелькнула папка по делу Софи, счастливое лицо Реддла после разговора о крестражах и его очень даже неплохие навыки дуэли, которые она успела ощутить на себе вчера. — Боюсь, что представляю, — выдавила она с нервной ухмылкой и пошла вглубь поезда искать друзей. Купе однокурсников нашлось быстро. Алекс сидела тихо, практически не участвуя в дискуссии. Нэнси и Джей же громко обсуждали с мальчиками последний номер «Ежедневного пророка». — Не может Грин-де-Вальд победить наших волшебников, это фантастика! — взвился Септ. — В Пророке ещё не то напишут, — заметил Элдж. — Даже мой девятилетний брат боится после этих строк. — Что за шум? — Эстель выхватила газету из рук Нэнси и вчиталась. «Тёмный волшебник Геллерт Грин-де-Вальд, известный своими преступными деяниями на территории многих Европейских государств, а также государств Северной и Латинской Америки, по некоторым слухам может совершить следующее нападение на территории Великобритании. Стоит отметить, что нашей стране долгое время удавалось избегать подобных ситуаций, что сказалось на боевых навыках большей части волшебного сообщества. Если же так случилось, вы слышите шум битвы или видите подозрительных магов, немедленно заприте двери и окна, а также направьте сову в Министерство с вашей точной геопозицией.» — Всё это бред, — сказала Эстель, кидая газету на сидение. — Никто не будет ждать, пока вы пошлёте сову в Министерство, а те разберутся и трансгрессируют. — Это ты зря, — ответил Септ. — У меня отец и брат там работают. Я нисколько не сомневаюсь в их скорости реакции и мастерстве. Эстель видела, как дерутся сторонники Армии Грин-де-Вальда. Это была молниеносная череда вспышек, преимущественно зелёных. Спрятаться от них было не просто сложно, шансы выжить в такой битве один на один стремились к нулю. Ей и самой когда-то повезло, что через две минуты прибыли Авроры, хотя на той улице отпор давала далеко не одна она. Но что было наиболее важно, население Британии, включая местный Аврорат, не были готовы к битвам. Они не противостояли никакому злу уже столетия. Даже просьбы других стран посодействовать в битвах принимали нехотя: отправляли несколько человек. А после двадцать седьмого года, когда синее пламя в Париже, в фамильном склепе Лестрейнджей, поглотило несколько способных молодых чиновников и половину отряда авроров, и вовсе стало направлять максимум двоих-троих. — Плохо, что не сомневаешься, — Эстель села между Нэнси и Алекс. — Наивно. — Я вполне уверена, что мои родители смогут нас защитить, — согласилась с мальчиками Нэнси. — Хоть мои родители и магглы, но Эст, ты драматизируешь, — кивнула Джей. — Последователи Грин-де-Вальда обычные волшебники, а не роботы. А ты что думаешь, Алекс? — Просто Эст у нас осторожная, — апатично ответила та. — Давайте будем верить, что Пророк ошибся и Грин-де-Вальд к нам не явится. И вообще, я слышу стук тележки со сладостями. Больше к этой теме никто не возвращался. Эстель с удовольствием съела французский круассан и насколько шоколадных лягушек, купленных в поезде. На сытый желудок не так сильно раздражал и стук колёс, и шум в коридорах и чересчур увлечённые дискуссии в купе. Эстель часто поглядывала на часы, вспоминая, что за полчаса о прибытия придётся снова вернуться в вагон старост и встретиться с Реддлом. Хотелось бы верить, что их перемирие тот не станет нарушать первым и создавать лишние проблемы. Оставался всего лишь год в этой школе и в этой стране, которые Эстель обязана выдержать, чтобы защитить свой собственный имидж. За окном темнело, что означало скорое прибытие на станцию Хогсмид. Однокурсники собирались переодеваться в школьную форму, а Ламарк двинулась к началу поезда в самый первый вагон. Реддл уже сидел там, закинув ногу на ногу, и читал книгу. В спокойном состоянии, не пытаясь улыбаться, он выглядел куда приятнее. Тёмные волосы были идеально уложены, форма сидела точно по фигуре, а внимательный и увлечённый взгляд выдавал талантливого любознательного юношу. Если подумать, это могло оказаться его очередной маской. Эстель училась вместе с ним шесть лет, но замечала его нечасто. Даже в прошлом году, когда жизненные пути компании слизеринцев и её собственный случайно пересеклись, Ламарк не посчитала нужным вспоминать про Реддла больше времени, чем он мешал ей жить. А если теперь они перестанут вступать в конфликт, то зря высказывала опасения Мелисса: и слизеринца, и его предполагаемого сообщника можно держать на комфортной дистанции. Том её так и не заметил, или же просто сделал вид. Он не заговорил с ней даже, когда поезд остановился, и они, как старосты школы, вышли на платформу и двинулись открывать двери. Эстель пожалела, что не накинула на себя сверху мантию, как это сделало большинство студентов. Она наивно полагала, что простой костюм и рубашка спасут её от шотландских тринадцати градусов. Руки постепенно краснели от холода, когда приходилось снова и снова хвататься за ледяные ручки вагонов и тянуть на себя старые, плохо поддающиеся воздействию двери. Она была уверена, что Реддлу эта работа даётся намного легче, но просто не могла попросить его открыть несколько последних вагонов за неё. — Эсти! — знакомый голос, из предпоследнего вагона показалась светлая макушка Мередита, а затем и он сам. — Мер, как дорога в Хогвартс? — сказала она, стараясь держать улыбку, пока открывала последнюю дверь. — Уже нашёл друга, — радостно сообщил он, и теперь Эстель заметила ещё одного кареглазого мальчика. — Это Тирн. А это Эсти, она староста Хогвартса и моя тётя. Ламарк кивнула. Когда одиннадцатилетняя Эстель появилась первый раз у них дома, никто не нашёл лучше объяснений для пятилетнего Мера, чем то, что она его тётя. Мередит рос, уже понимал, что к чему, но это понятие никуда так и не делось. Тем более Капелла, Найджел, Льюис тоже частенько обращались к ней, как к родственнице. Подобное стало нормой. — Приятно познакомиться, — сказал Тирн, продолжая сверлить Эстель взглядом, словно примеряя, как усердно нужно будет учиться, чтобы занять такой пост в будущем. — И мне, — улыбнулась Ламарк. — Бегите в начало платформы, профессор Вилкост встречает первокурсников, и если вы ей не понравитесь… — Нам конец следующие семь лет, — продолжил Мер, обращаясь к другу. Мальчики побежали в начало платформы. Эстель тоже развернулась, чтобы направиться к каретам, но заметила Алекс, которая ждала её возле небольшого заборчика платформы. — Ты сегодня грустная, — подметила Эст, подходя ближе к подруге. — Что случилось? Алекс молча кивнула на тропинку за станцией, по которой шли студенты. Эстель сразу заметила Колдера и Лианну, держащихся за руки. Они уже прошли фестрала и планировали садиться в повозку. — Мы с ним сели вместе вначале, но потом в купе зашла она, они стали целоваться, — Алекс скривилась. — Я сразу же ушла к нашим. — Давай найдём тебе кого-нибудь получше, — ответила Эстель. — Сколько можно из-за него убиваться, если он продолжает ходить везде в компании Лианны. — Если бы это было так просто… — В любом случае, сегодня я, как староста Хогвартса, разрешаю провести громкую вечеринку в честь начала учебного года. А на завтрак у меня есть круассаны для всех нас. И даже для Мэй. Алекс заметно повеселела. — А ещё мы с ребятами решили присоединиться к тебе, пойдём вместе к мальчику, которого обвинили в конце прошлого года. Я ему привезла домашних сладостей. Распределения Эстель сегодня ждала с особым трепетом. Мередит, что бы ни говорили Ричелл и Лемюэль, не был ей чужим. Она знала его на протяжении шести лет и была уверена, что он попадёт на Слизерин. И не потому что тот был хитрым, изворотливым и не особо приятным, как другие слизеринцы. Просто потому что там училась вся его семья, не больше и не меньше. Дамблдор зашёл в Большой зал, открывая двери для первокурсников. Их глаза горели неподдельным интересом к магии, к обстановке Хогвартса. Многие рассматривали потолок зала, заколдованный под звёздное небо. Мер, искренне улыбаясь, помахал Эстель, а она подмигнула ему в ответ. Она заметила, как взгляд Мередита тут же переметнулся к распределяющей шляпе, которую Дамблдор положил на табурет. Льюис, да и сама Эсти с удовольствием рассказывали мальчику, что первокурсники должны пройти ряд испытаний по типу купания в котле с кипятком, чтобы доказать, что они настоящие волшебники. Остальные же молчали, потому что даже в волшебных семьях школьное распределение часто делали тайной. — Добро пожаловать в Хогвартс, первокурсники! — произнёс Дамблдор. — Сейчас мы проведём очень важную процедуру, которая повлияет на вашу дальнейшую жизнь — распределение по факультетам. Как только я назову ваше имя, вы сядете на табурет и наденете шляпу. Но сначала слово нашей распределяющей шляпе. Та по обыкновению открыла рот и запела: Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, Славный тем, что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, ваша судьба — Пуффендуй, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтеврана. Быть может, в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой. Первокурсники начали волноваться ещё сильнее, переминались с ноги на ногу в ожидании. Напряжение значительно росло. — Начнём, — произнёс Дамблдор. — Эндрюс, Майкл! Из толпы вышел мальчик и неуверенно сел на табурет. Едва шляпа коснулась его макушки, послышалось чёткое: — ПУФФЕНДУЙ. Следующей была Одли Кейтлин. Над ней шляпа думала значительно дольше и распределила ту на Слизерин. Мередит закусывал губу, а его друг из поезда и вовсе переминался с ноги на ногу. Эстель слегка улыбнулась. — Ты знаешь кого-то из первокурсников? — спросила Джей удивлённо. Родство с Селвинами афишировать всё ещё не было желания, а потому Ламарк отрицательно качнула головой. — Да так. — Розье, Тирнан! Вперёд вышел тот самый друг Мередита из поезда. Услышав фамилию, Эстель ни капли не сомневалась на какой факультет тот попадёт. — СЛИЗЕРИН, — выкрикнула шляпа. — Селвин, Мередит! Мальчик сильно волновался. Перед тем как сесть на табурет, он ещё раз оглянулся на Эстель, и та ему едва заметно кивнула. Шляпа взяла паузу перед тем, как огласить: — СЛИЗЕРИН. Эстель провожала мальчика взглядом, наблюдая, как тому аплодируют Лестрейндж, Мальсибер, Малфой и Реддл. То и было самым главным минусом этого факультета. Ламарк, как бы ни пыталась убедить себя в безразличии, боялась, что добрый и весёлый Мер однажды станет таким же опасным и в корни неприятным, как многие за тем же столом. — Ну что, приступаем к еде! — весело заявил Колдер, заставляя Эстель оторвать взгляд от слизеринского стола. — А потом у нас по плану вечеринка! — обрадовался Септ. — Даже наша староста Хогвартса разрешила привезти пару ящиков огневиски. — Не верю! — воскликнула Нэнси. — Если я обещала, значит, вечеринка будет! — утвердила Эстель, выпивая залпом стакан тыквенного сока.