Во что бы то ни стало

      Большой зал был наполнен обедающими школьниками, когда Хогвартс сотрясся от вершины Астрономической Башни до глубоких подземелий. Обветшавшие стараниями Альбуса Дамблдора щиты школы гнев разъяренного некроманта выдержали считанные секунды и пали с тихим звоном. Кощей шел по каменным плитам древнего замка, и вместе с ним на замок надвигалось ощущение чего-то безнадежного, страшного, от чего нет спасения.       Прекратившие кушать школьники с ужасом смотрели на возникшего в дверях высокого, будто иссушенного мужчину, в глазах которого горел черный огонь. Всем стало очень страшно, так же страшно, как одной девочке много дней назад, которую на себе таскал седой мальчик. Некоторые девочки упали в обморок, не в силах вынести то, что принес с собой страшный некромант. Увидев «гостя», вскочил и поднял руки вверх Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, раздался хлопок.       — Интересная птичка, — ухмыльнулся Кощей, рассматривая зажатого в руке феникса. — Но слишком много ты принес горя, — продолжил он, одним движением скрутив голову волшебной птице. С яркой вспышкой феникс исчез, оставив после себя лишь легкий, невесомый пепел, медленно опускавшийся на камни пола.       — Вы кто?! — воскликнула Минерва МакГонагалл и завизжала от немыслимой боли, что поселилась внутри нее, а потом вдруг что-то изменилось и стало холодно.       — Ты же ждал меня, мальчик, — обратился Кощей к Дамблдору. — Пришло время отвечать на вопросы.       — Ты не посмеешь! — завизжал Дамблдор, уменьшаясь. Через секунду маленькая фигурка Великого Светлого отправилась в карман костюма некроманта. Дамблдора ждала впереди очень интересная вечность.       — Вы издевались над ничего не сделавшим вам ребенком, — проронил Кощей, взглянув в зал. — Но убивать детей — не по Правде, поэтому я предоставлю вас своей судьбе.       Кощей давно исчез, когда многие поняли, что и их настигло возмездие. Уизли, Малфой, многие гриффиндорцы, с удовольствием пинавшие и избивавшие девочку Кощеевой крови, стали сквибами. Месть страшного некроманта коснулась и барсуков с воронами, что смеялись над ребенком, что не мог ходить. Северус Снейп обнаружил отсутствие возможности говорить, но магом остался, а единственный, кто пытался хоть как-нибудь поддержать забитую девочку во время «отработок»… Аргус Филч стал магом.       Дети остались живы, лишившись магии, и это стало уроком всем. Директорская башенка рассыпалась на отдельные камни, да кабинет декана Гриффиндора исчез во вспышке черного пламени, а вот сама Минерва МакГонагалл падала с высоты в десяток километров, истошно визжа. Чары сохраняли ее сознание вплоть до соприкосновения с землей.       А Кощей уходил из застывшей в ужасе Магической Британии, оставляя за собой сквибов в руководстве Министерства Магии и в Хогвартсе… В кармане у него болтались душа Долохова, собранный паззл мальчишки Риддла и фигурка Дамблдора, который и устроил все эти пытки ребенка его крови. Теперь этим троим предстояло очень интересно провести ближайшую вечность.       Но пока они могли подождать. Кощей шел к двоим детям, чтобы рассказать им, что мстить уже некому. Все виновные получили свое воздаяние, а Министерство магии теперь можно приспособить для чего-нибудь другого.       — Ура! Дедушка Кощей пришел! — услышал мужчина ликующий крик, стоило ему шагнуть на зеленую поляну, лежащую посреди векового леса.

***

      — Значит, они хотели, чтобы я сама умерла и ты не пришел? — спросила Марья, выслушав «дедушку Кощея».       — Да, малышка, — кивнул самый страшный некромант мира. — Очень уж они нас боялись.       — Хорошо, что у меня был Гарри… То есть, Ваня… — прошептала девочка. — А то бы я умерла на радость им.       — Этого больше не будет, — улыбнулся мальчик, веря в свои слова всем сердцем.       — Ваня, раздень Марьюшку, — попросил Кощей. — Буду ей тело лечить, но это будет больно, готова ли ты?       — Больнее, чем пыточное от Маккошки? — спросила Марья.       — Вряд ли, — вздохнул мужчина, ставя вертикально раздетую девочку. Ее держала магия Кощея, а не свои ноги, но это было так приятно. Впрочем, через секунду пришла боль, она была сильной, но не такой, как от пыточного.       А Ваня стоял и смотрел, как под руками некроманта исчезают страшные шрамы на коже самого близкого человека. Он чувствовал, что Кощей лечит не только снаружи, но и внутри — сломанные кости, разорванные связки, воспаленные мышцы. Все это исчезало под руками некроманта, а девочка только тихо-тихо плакала. Ваня бы бросился, кинулся, но его цепко держала мама Алена, не позволяя даже шевельнуться.       — А теперь ногами займемся, — вздохнул Кощей, которого Марья совершенно не смущалась. На этой поляне она совсем никого не смущалась и даже не задумывалась об этом.       — Тоже будет больно? — всхлипнула девочка.       — Нет, больно уже не будет, — мужчина покачал головой. — Это сделано зельем, потому и помогать нужно иначе.       Миг — и на Марье оказалась просторная рубашка почти до пят. Не было никаких маханий, ни заклинаний, просто р-р-раз и все. Девочка полетела вперед, цепко держа за руку Ваню, потому что даже дышала теперь без него с трудом. Долго ли, коротко ли, но пришли они к небольшому пруду, укрытому туманом. Миг — и девочка скрылась в водах этого необыкновенного пруда, куда вскоре отправился и Ваня, избавленный от всей одежды. Потекли минуты ожидания.       Где-то в глубине вод улыбчивая женщина разговаривала с двумя детьми, что не были детьми по сути своей. Она лечила их — ноги девочки, души обоих, хотя полностью вылечить обоих могло только время, ласка и доброта. Но эта женщина убирала из памяти детей самое страшное. Кощей знал, что делал, послав эти чистые души к ней.       На глазах оживала девочка, начал искренне улыбаться седой мальчик. Сами не понимавшие, что с ними произошло, дети становились единым целым…       — Вы держали друг друга своими сердцами и душами, — произнесла эта женщина напоследок. — Потому и сплелись они у вас.       — Значит, мы будем друг у друга? — спросил Ваня, не представлявший уже жизни без «своей» Марьюшки.       — Да, малыш, — кивнула женщина. — Это немного необычно, но так уж получилось.       — Вот и хорошо, что получилось, — широко улыбнулась девочка, робко пробуя встать на ноги.       — Избавляю тебя от бремени рода, — произнесла эта женщина. — Отныне род твой — род Солнца и будет так до скончания времен.       Воды пруда разошлись, являя двоих детей в длинных холщовых рубахах, что медленно шли, держась за руки, и улыбались всему миру. Волосы девочки посветлели, став светлее и послушнее, а мальчик щеголял светло-русой шевелюрой, в которой совершенно потерялась седина, не присущая детям.       — Мама! Мама! — закричали дети, бросаясь навстречу Алене. — Мама! Смотри — я хожу! Я говорю, мама! Почему ты плачешь?       — От счастья, родные мои, — улыбалась Алена, утирая слезы. — От счастья.

***

      В одном высоком здании, настолько высоком, что по легенде из его окон был виден Магадан, в кабинете собирались люди в погонах и без. Настроение у собравшихся было радостное, даже, можно сказать, веселое. Офицеры перешучивались, улыбались, медленно рассаживаясь по своим местам.       — Ну что же, товарищи, — начал совещание начальник Первого Главного Управления. — Начнем. Товарищ Сивцев, прошу.       — С детьми ситуация нормализовалась, — доложил поднявшийся мужчина. — Девочка оказалось родственницей товарищу Кощееву, поэтому магическая Британия сейчас собирает выбитые зубы сломанными руками.       — А по здоровью у них как? — поинтересовался генерал.       — Вылечили их полностью, скоро учиться пойдут, как и все наши дети, — улыбнулся товарищ Сивцев.       — Все-таки, зачем это было надо? — поинтересовался полковник, сидевший там же.       — Британский бандит, назвавший себя лордом Волдемортом, решил, что все некроманты родственны, потому захотел с помощью девочки сесть на трон магической Британии, — начал рассказ офицер. — Но не успел — внезапно умер. А вот другой фигурант, который во внутренней тюрьме кукует, решил извести девочку пытками, чтобы она сама на себя руки наложила. В общем, как обычно у лимонников — отсутствие мозгов сломало жизнь многим. Хорошо, хоть что-то починить смогли, а то мальчишка чуть не переродился в демона. Тогда бы весело стало всем, потому что объяснить что-либо разъяренному зверю невозможно.       — Что значит «кукует»? — удивился кто-то из медиков.       — Товарищ Кощеев подарил часы с кукушкой, — ухмыльнулся генерал. — Каждые пятнадцать минут выезжает голова Дамблдора и вещает о всеобщем благе, ну и так далее, на арестантов действует убийственно, раскалываются через сутки, лишь бы в той же камере не сидеть.       — Значит, все закончилось? — поинтересовался полковник.       — Все закончилось, — кивнул генерал. — Вот только пацану посмертную награду вернем и все.       В большом доме на площади Дзержинского закончился еще один день. Еще один день заканчивался и на протяжении всей огромной страны, в которой не было места унижению и пыткам… Потому что нет им места в сказочной стране.