Старшая кровь

Цири сидела на деревянной доске – сырой и грязной, но вполне безопасной, если не считать ржавого гвоздя на краю. Это место не внушало доверия. Совсем. Выскользнув с рынка, она оказалась на краю пологого холма, спускавшегося к морю. Он весь был усыпан однообразными деревянными лачугами – безобразными, будто наросты на морде древнего ящера. Улицы были узкие и немощеные. Дома стояли как попало, кое-где прижимаясь друг к другу вплотную – окна в каждом втором смотрели чёрными провалами без стёкол. Из пышной сорной травы проблёскивали битые бутылки и сор. Про подобные закутки во всех мирах и временах говорят одно – нехорошее место. Дрянное. Вот и этот холм, по всей видимости, издавна облюбовал городской криминал. С одной стороны посёлок упирался прямо в грузовой порт, где по ночам обтяпывались всевозможные грязные делишки. С другой стороны – смыкался с рынком, где днём продавалось краденое и велись переговоры. Цири долго плутала среди лачуг, пытаясь спуститься к морю – но улицы то заканчивались тупиками, то сплетались и неожиданно вновь уводили наверх. Они словно не желали отпускать её. Спросить дорогу было не у кого: за всё это время ей встретились лишь хромой чёрный кот да древняя старуха, которая недобро зыркнула на неё – и тут же скрылась в одном из бараков. И вот теперь, скрючившись на грязной доске, она пыталась заставить покалеченное тело послужить ей ещё немного. Последствия безумного побега не давали о себе забыть ни на миг. Ноги ломило, в распоротой правой ладони точно ковыряли калёным гвоздём, а тупая боль в голове усиливалась при всякой попытки просто сосредоточиться – не то, что применить магию. Ещё минуточку. Или две. Ещё немного – и ей точно станет лучше. Она пойдёт дальше. Выйдет на следующую улицу, найдёт дорогу к морю, поговорит с моряками в порту… – Заблудилась, красавица? Коротко стриженый типчик в кожаной куртке вырос перед ней словно из ниоткуда. Лицо его было обезображено длинным продольным шрамом, а водянистые бесцветные глаза не предвещали ничего хорошего. Ведьмачка мгновенно подскочила. Нащупала под плащом нож. – Не твоё дело. А меч она выкинула во время побега. Проклятье! Сжав нож в руке, Цири шагнула назад. Сделала несколько осторожных шагов к переулку, из которого пришла. Попыталась прыгнуть – но лишь вызвала новый взрыв боли. Мужчина двигался параллельно, не отводя липкого взгляда от её лица. В переулке что-то зашуршало. Боковым зрением она увидела тёмную фигуру. Услышала шаги. Теперь ведьмачка пятилась назад. – Не бойся, милашка, – улыбка делала холодное лицо с бесцветными глазами лишь ужаснее. – Мы просто проводим тебя... – Убирайся! – прошипела Цири. Она выставила вперёд правую руку с ножом, а в левой из последних сил стала формировать огненный шар. – Иначе убью и тебя, и дружка. Я – ведьма! Мужчина ухмыльнулся. Теперь и он, не скрываясь, вытянул руку с ножом – заточенное с двух сторон лезвие тускло блеснуло. – Ведьма, значит… Она медленно отступала, боясь споткнуться и упасть, боясь повернуться и пропустить удар. Клейкий взгляд бесцветных глаз не отпускал – и будто выпивал остатки сил из разбитого тела. Тёмная фигура выскользнула из переулка. «Сзади тупик. Или нападу первая…или я пропала». Смелее! Сейчас! Цири замахнулась, швырнула огненный шар в лицо бандита – и бросилась на него с ножом. Шар был медленным и мелким – мужчина без труда уклонился. Тут же полоснул страшным режущим ударом по диагонали. Воздух свистнул прямо у уха – она отскочила наобум. Рукоять едва держалась в горящей ладони. Цири перебросила нож в левую. Сжала крепче. Бесцветные глаза всё также не отрывались от неё. Вторую руку он отвёл в сторону. Сейчас! В резком выпаде она рассекла воздух. Короткий! Чёрт! Бандит уклонился – кольнул воздух вправо и сразу снизу. Цири отпрянула. В голове зашумело, она пошатнулась – и чудом не пропустила новый удар. Ушла наугад. Теперь наступал он. Шагнул, прокрутил рукоять обратным хватом, попытался броситься – она тут же рубанула наискось со страшным свистом. Осталась. Второй бандит подошёл ближе и тоже выхватил нож. Цири не позволила себя отвлечь – она смотрела в неподвижные бесцветные глаза. Дистанция сократилась – достаточно рывка, чтобы всадить нож. Она взмахнула наудачу правой – он даже не шелохнулся. Время застыло. Даже боль куда-то ушла. Вытянувшись в струнку, она смотрела на кончик остро заточенного ножа – и лишь каплю внимания перенесла в правую, пытаясь создать новый шар. Через три. Три…Два… Дзинь! Что-то звякнуло и тут же обрушилось страшной болью на её лодыжку. Кость хрустнула, она заорала, шатнулась вперёд – и тут же назад, когда чья-то грубая рука схватила за волосы и рывком потянула на себя, обдав шею смрадом. Её собственную руку с хрустом прокрутили за локоть – нож улетел в придорожную пыль. Всё было кончено. Третий бандит – тот, что появился из тупика за спиной – заломал её руки и накинул на шею длинную металлическую цепь с тяжёлым шаром на конце. Звенья больно вгрызлись в кожу. Цири захрипела, извиваясь. Правая нога не держала. Она попыталась ударить ею по ступне ублюдка – но он вновь оказался проворнее, и со всей силы пнул её в сломанную кость. Она взвыла от невыносимой боли. – Не дёргайся, сука, – шикнул бандит, выпустив новую порцию смрада. – Удавлю мигом! Главарь банды подошел к ним вплотную. Спрятал нож в куртку и прикоснулся к её лицу. Липкие пальцы, не торопясь, ощупали щёки, нос, подбородок. Раскрыли её рот, проникая внутрь. Погладили губы. Дотронулись до языка. – Славная девочка, – почти ласково произнёс он. Цири ощутила разящее дыхание на лице. Потные пальцы продолжали играть с языком. Она зажмурила глаза. «Нет. Я не позволю. Не позволю – и точка». Нужно просто дождаться момента…и решиться. Один-единственный раз. Рвануться так, чтобы цепь перерезала горло. Удариться виском о камни. Быть может…это и правда единственный способ вернуться к ним? Она будет жить с ними в маленьком домике, смотреть на яблони…и больше никогда, никогда не будет страдать. Всё прочее давно утрачено. Больше нечего терять. Не о чем жалеть. «Зря я его не послушала», – вдруг мелькнула странная мысль. Что ж. Больше не было смысла врать – она хотела. Хотела увидеть его ещё. Скрывала от себя самой постыдное желание. Но теперь это неважно. Когда он явится за ней, он не найдёт и следа глупой девки с эльфийским геном. Следы оборвутся здесь, на безымянном новиградском холме. – Наверху ищут ведьму. Грят, рынок сожгла, – скрипуче проговорил бандит из переулка. – Отдадим девку храмовым? Они неплохо заплатят. Холодные пальцы, липкие от её собственной слюны, с силой разжали веки. Яркие зелёные глаза исчезли. На неё вновь смотрели бесцветные. Страшные до одури. – Отдадим…Но сначала пусть послужит нам. У меня под домом завалялись двимеритовые наручники. Сгоняешь, Клещ? – Проще вырубить её, – прогудели сзади. – Не пойдет, – тихо рассмеялся главарь, и от этого смеха внутри всё сжалось, перекрутилось и стало безостановочно дрожать. – Хочу, чтоб она смотрела на меня. Всё время смотрела. Липкие пальцы оставили лицо, напоследок мазнув по губам. Ткань плаща затрещала, разрываясь пополам. И в этот момент её стрелой пронзило страшное осознание: она ничего с собой не сделает. Ничего. Потому что она слишком сильно хочет жить. Сердце сделало пару ударов и рухнуло вниз, проломив тесную клетку рёбер. Упало прямо в пыльный бурьян. Осталась лишь кучка дрожащего мяса на слабых ногах.

***

Апельсиновое солнце нехотя скатывалось к морю, всё норовя зацепится за одну из крыш. Деревья на бульваре бросали длинные тени и пахли вечерней прохладой. На променаде оживлённо обсуждали главное событие дня, то и дело косясь на очертания рынка вдали. Тонкая струйка дыма всё ещё курилась, точно благовония. – Лучшее туссентское! Всего три медяка за стаканчик! Специальная цена в честь спасения города от ведьмы! Девицы в осенних манто хихикали и тянули кавалеров мимо. – Казнь будет завтра в полдень. На площади уже ставят помост. Громадный такой! – Говорят, она страшна как сама смерть. Зубы острые, чёрные, а белки глаз светятся… – Чушь, дорогая! Всё совершенно наоборот. Мой деверь в храмовой страже, он-то знает точно. Она выглядит, как прекрасная юная дева. Ей удалось обольстить двоих стражников…прямо в закоулках рынка. Они пытались помочь ей сбежать! – Ох-хо-хо! Пикантно…Интересно, что же сделают с ними… – Красное туссентское! Белое из Керака! Два медяка за стаканчик – последняя цена! – Урон страшный, милая. Ряды с тканями сгорели полностью. Обувь, скобяные – почти всё. А овощные! А Золотой Павильон, о Святой Огонь! – Помните лавку Тойвика? Он бросился спасать товар, да так и надышался дымом. Какой кошмар! А мой сказал только: отменные были сыры. Эти бессердечные мужчины! Ну скажи-ка, лапа, разве можно мужчинам быть такими бессердечными?.. – Байки байками, но мы с тобой умные люди. Сложи два и два: кому принадлежало большинство товаров в Золотом? Некому Северному трасту, зарегистрированному в Вызиме. Страховая Джианкарди разорится на выплатах. Чуешь, откуда ноги растут? – А я бы обратил твоё внимание, как шустро вырос флорен. Заметь, «Белое Пламя» уже три дня как загрузилось, но всё ещё стоит в порту… – Пааастранись! Работяги в поношенных робах тащили длинные деревянные доски через бульвар на площадь. Судя по мятым лицам некоторых, их выдернули прямиком с заслуженного отдыха. – Лучшее туссентское! С виноградников самой княгини! – Врёшь, собака! Не туссентское у тебя, а кислое подвальное. Тттьфу! Работяга смачно плюнул на брусчатку, едва не уронив с плеча смолистую доску. Толпа на миг стихла – и тут же загудела вновь. Море сияло как ни в чём не бывало. В окне одного из роскошных домов напротив бульвара появилась фигурка – пожилая женщина с усталым лицом задёрнула штору, прищурившись от закатных лучей. – Не кори себя, – тихо сказала чародейка, отвернувшись от окна. – Твоей вины нет ни в чём. Главное, что теперь всё позади. Ты в безопасности. Цири кивнула и вновь поднесла глиняную чашку к лицу. Аромат травяного отвара приятно щекотал ноздри. – Всё благодаря вам, – прошептала она. – Ах, дорогая! Если б я поспешила! Если б не заблудилась в этой чёртовой дыре! Тебе бы не пришлось пережить этот кошмар. На миг разморенное теплом и магией тело вновь сжалось от воспоминаний, которые, верно, теперь не выцветут никогда. Рука бандита сзади больно разжимает веки, заставляя смотреть в бесцветные омуты. Снова треск ткани – рубашка рвётся пополам, пуговицы падают вниз. Цири успевает почувствовать, как обнажённую кожу лизнул осенний холод… А потом что-то происходит. Глаза перед ней вдруг становятся стеклянными и пустыми. Совсем. Скрюченные пальцы останавливаются в воздухе, так и не вцепившись в её тело. Горло взрывается ноющей болью – это ослабла цепь. Бандит стоит ещё мгновение, уставившись в неё невидящим взглядом, а затем падает ничком. Падает, не согнувшись в коленях – точно статуя. Она дрожит, с криком стягивает с шеи цепь, и в тот же миг что-то громко бьёт оземь сзади. Громадный черноволосый детина в кожанке лежит неподвижно рядом с металлическим шаром. Тело бандита, сторожившего проход между домами, падает последним – она видит его застывшее лицо, покрытое крупными красными прыщами. Из переулка медленно выходит пожилая женщина, завернутая с головой в тёмно-коричневый плащ. В руках она держит изумрудную накидку. Цири опускается на колени, пытаясь прикрыться остатками рубашки. Обнимает себя – и тут наконец весь ужас, страх и омерзение, пережитые в несколько минут, вырываются наружу. Она больше ничего не видит и ни о чём не думает – лишь слышит какие-то сдавленные хриплые звуки. Чувствует, как дёргаются плечи. Тёплая ладонь осторожно касается её щеки. – Тише, маленькая птичка, тише, – звучит рядом грудной мягкий голос. – Ты в безопасности. Эти ублюдки ничего не успели с тобой сделать…но теперь надо уходить! Весь город ищет тебя! – Вы…убили их? – К сожалению, нет, милая. Нам нельзя оставлять следов. Мягкая шерсть накидки ложится на плечи. Она укутывается, точно в кокон, отирает тканью лицо – и оборачивается. Одного взгляда в лицо пожилой темноловолосой женщины ей хватает, чтобы узнать ту, что прячется за маскировкой, как и она сама. – Мадам Рита…Это я, Цири…Помните, мы были с вами и Йеннифэр …в Серебрян-ной, - слова даются с трудом, словно липкие пальцы отняли возможность говорить, – в Серебряной Цапле. С нами была Тис…Тиссая де Врийе… – Цири! Не может быть! – изумляется Маргарита Ло-Антиль, осторожно приподнимая зарёванное красное лицо. – Но я не вижу никаких следов магии. Как такое возможно? – Я всё расскажу. Пойдемте скорее, умоляю, пойдемте!

***

– Нет худа без добра, – проговорила Маргарита, вновь садясь за стол. – Мы успели получить разрешение и отплываем на рассвете. Я боялась осложнений и возможных провокаций. Но завтра им и дела не будет до кораблей. Цири вновь кивнула. Положила ладони, перевязанные бинтами, друг на друга. Осторожное тепло защекотало изнутри. Неужели...всё получится? Чародейка ободряюще улыбнулась и подмигнула, угадав её мысли. – Ты должна быть готова к тому, что там тебя ждёт совсем другая жизнь, – голос Риты вдруг стал серьёзным. – Придётся скрываться под чужой личиной постоянно – быть может, много лет. Избегать магии. Жить вдали от городов. Ужасные времена наступили, Цири. Но мы должны быть стойкими, чтобы пережить их. – Неужели ничего нельзя сделать с этими обвинениями? Это же просто…нелепо! – Нелепо. Аретуза проводила расследование совместно с Академией – ещё в самом начале первого мора. Корабль «Катриона» следовал обычным маршрутом. В Цинтру команда прибыла уже зараженной. На корабле, конечно же, не было ни одной чародейки! Не могла же она, в самом деле, появиться из ниоткуда, принести заразу, а потом исчезнуть? Но даже такую версию мы рассмотрели – и не нашли никаких следов. Ни порталов, ни чар. Мы выяснили, что переносчиками болезни стали крысы. Именно поэтому болезнь охватывает сначала кварталы бедноты. – А в итоге вместо того, чтобы обеспечить чистоту в городах, во всём обвинили вас, – с грустью усмехнулась Цири. – Теперь – да. Но ты сама понимаешь, это лишь повод. Недовольство копилось долго, и тому было множество причин, одна из которых – мы сами. Быть может, если бы мы чуть больше думали о тех, кто рядом с нами…о тех, кому не дано получить красоту, власть и долголетие лишь по праву рождения – всё было бы иначе? – чародейка вздохнула и отставила пустую чашку. – Что ж, всё случилось как случилось. Рано или поздно мыльный пузырь лопнет – диктат жрецов приведёт к катастрофе. И вот тогда о нас вспомнят. Тогда мы вновь окажемся нужны. Но когда это будет – никто не знает… Они помолчали, глядя на последние красноватые лучи, просочившиеся сквозь шторы. – Смогу ли я когда-нибудь увидеть Трисс? – тихо спросила ведьмачка. – Не знаю, милая. Мы не знаем местоположения друг друга – из соображений безопасности. Но я верю, что она жива. Ведь теперь поимка каждой известной колдуньи становится чуть ли не государственным праздником. Вести тотчас разлетаются по всему Северу. Цири прикрыла глаза. Приложила ко лбу брусочек льда. – Билеты на завтрашнюю казнь! Третий и четвёртый ряд! – донёсся из приоткрытого окна громкий настойчивый голос. – Всего полкроны за место. Перед сожжением ожидается вырывание ногтей. Раскалённая решётка. Возможно, даже вызимский сапожок! Маргарита Ло-Антиль молча закрыла окно. – Достоверные источники сообщили, что речь идёт о самой Разрушительнице! – не унимался зазывала. – Проклятие Фальки во плоти! Ведьма, наславшая Катриону! Она явилась сжечь Новиград – но Вечный Огонь спас нас. Всего за полкроны вы сможете увидеть последние минуты демоницы! Будет о чём рассказать внукам! Полкроны! Цири крепче завернулась в шерстяную накидку. Вновь взяла в руки чашку и сделала долгий глоток. Ей вдруг вспомнился ночной разговор за трактиром. Талисман, блокирующий порталы, в руке у стражника. Быть может, кожаные шляпы и банда Бельферио преследовали одну и ту же цель? Маргарита щелчком пальцев зажгла жёлтый шар – уютная мансарда, обшитая деревом, наполнилась тёплым светом. – Вернёмся к Народу Ольх. Ты рассказывала о сне, в котором тот воин-чародей…Эредин…угрожал догнать тебя. Цири невольно потёрла запястье. Эльфийскую цепочку закрывал тяжёлый двимеритовый браслет, а поверх него была надета какая-то сетка из множества шелковистых ячеек, между которыми порой пробегали голубые искорки. Мадам Рита уверяла, что какая бы сильная магия не была в браслете, теперь она надежно нейтрализована. – Я больше не видела ни его, ни остальных, – наконец проговорила ведьмачка. – Но потом, уже в Камелоте, мне стали сниться сны. Сначала редко. Когда я решила вернуться и отправилась в путь…их стало больше. И вот он отыскал меня в одном из миров. Надел свой чёртов браслет. И если я…если не сниму… Она повертела в руках чашку, аккуратно поставила её на стол и тихо добавила: – Мне придётся отрубить себе кисть. – Что ты, Цири! Успокойся! – волшебница мягко прикоснулась к её волосам. – Да, это тонкая работа – я никогда не видела такого сплава. Но мы разберемся с этим! Снимем его, как только прибудем в Ковир. В конце концов, это всего лишь заколдованный предмет. Он не может оказаться умнее двух взрослых чародеек! Ведьмачка слегка улыбнулась. Сейчас, в тёплой мансарде, пахнущей смолистым деревом, она была уверена, что именно так и будет. Она смогла пережить весь этот кошмар и найти мадам Риту – а значит, справится и со всем остальным. – Так ты думаешь, что эти сны… – Да. Он насылал их магией, чтоб отыскать меня. Я уверена в этом! Мне очень нужно какое-то средство…чтобы перестать видеть сны. – Такие средства крайне опасны. Особенно для нас, – помедлив, произнесла Маргарита. – А что там было, в этих снах? Цири сложила руки на коленях. Сплела пальцы в замок. – Там всё было…иначе, – ведьмачка замялась и вдохнула воздух, вдруг показавшийся пыльным и сухим. – На самом деле, я почти ничего не помню. – Тебе бывало…стыдно после этих снов? Неловко? – спокойно спросила чародейка. – Нет! Разумеется, нет! – она слышала собственный голос точно сквозь плотную жаркую вату. – Мне было страшно! Проклятье! Зачем она вообще заговорила об этом? Ну зачем? Вот идиотка!.. – Знаешь, во времена учёбы в Аретузе, был у меня напарник из Бан-Арда. Угрюмый такой юноша, но способный. Мы почти не общались – он всё язвил и разговаривал через губу. А потом, когда практика закончилась и они уехали, мне стали сниться сны. Сначала редко, потом всё чаще. А там он, ну и…сама понимаешь. Я о таком даже и не думала, честное слово! И между нами говоря, некоторые…сцены были просто возмутительны! Ну и что ты думаешь? Однажды я поймала его во время Сбора и задала хорошую трёпку. Я как раз выучила боевые чары Альзура… в общем, дым стоял коромыслом, искры во все стороны! Но в итоге мы выпустили пар, и он во всём признался... Чародейка мечтательно улыбнулась, предаваясь каким-то крайне приятным воспоминаниям. – Мы провели вместе несколько лет. К сожалению, характер у него был совершенно невыносимый! И я в какой-то момент просто не выдержала. Цири взглянула на порозовевшие щёки мадам Риты – и тут же уткнулась в стол. – Что вы имеете в виду? – наконец выдавила из себя она. – А то, дорогая, что мужчины – странные существа. А уж мужчины-эльфы… Цири не отвечала. Она всё пыталась рассмотреть какие-то невидимые пылинки на полу, а на самом деле едва могла усидеть на месте. В стекло тихо билась мошка, привлеченная светом шара. Маргарита рассмеялась и слегка сжала её запястье. – Ну, не хмурься! Я просто хотела немного развеселить тебя. А если серьезно, сны действительно можно сотворить магией, только используются они для иного. Чтобы внушить идею. Натолкнуть на мысли. Или…хм…подружиться. Серьёзная магия, тонкая. Но она не поможет навести на след. Для этого нужно нечто большее. Глубокая эмоциональная связь – и обязательно обоюдная. Цири кивнула, не поднимая глаз. Ей нестерпимо хотелось закончить этот разговор. В конце концов, нужный эликсир она сможет достать в Ковире и сама. – Вилььгефорц был сильнейшим магом Континента, Цири. Но и он не мог найти тебя, – голос Риты стал тихим, и в нём больше не было улыбки. – Ни одним из способов. Вот для чего он поймал Йеннифэр. Он пытал её изощрённо и долго – но она не сломалась. Наша храбрая малышка Йенна… Волшебница умолкла. Умокла и мошка за стеклом, растворившись во тьме. На место беспокойному жару пришла знакомая ледяная тоска и принялась за своё рутинное дело – стала глодать грудную клетку тупыми редкими зубьями. «Мамочка. Я найду тебя. Найду вас, – Цири осторожно провела пальцем по гладкой деревянной столешнице. – Теперь я ближе. Ближе чем когда-либо!» – Выше нос, зяблик, – улыбнувшись, чародейка слегка ущипнула её за плечо. – Разберемся мы с твоим загадочным эльфом! Мужчина-чародей, надо же. Их ведь не было уже больше столетия! Последним, кажется, был отец Францески. Маргарита Ло-Антиль поднялась, оправив юбку. Свет шара стал ярче. – Заговорила я тебя, милая. А тебе ведь надо отдохнуть хорошенько! Ванна внизу в твоем распоряжении – кликни служанку, она принесет горячей воды. А я обновлю охранные чары и спущусь к тебе. Цири улыбнулась, глядя на волшебницу. Золотистый свет на деревянных панелях окончательно рассеял все ужасы минувшего дня. Тело стало тяжелым и приятно слабым. Хотелось скорее зарыться в мягкие перины, провалиться в сон до самого рассвета…а там её ждёт море. Путешествие. Новая жизнь. Подумать только! Дз-зиньк. Один из защитных талисманов на балке – из множества металлических бусин – вдруг качнулся и тихо звякнул. Только вот окно было закрыто. Ветра в комнате не было. Дзинь. Дзинь. Качнулся соседний – полая трубочка ударила по шарикам. Цири перехватила недоуменный взгляд Маргариты. Дзинь. Дзинь. Дзин. Теперь дрожали и звенили все талисманы. Глиняная зерриканская маска под потолком издала натужный вой. Одним прыжком волшебница заслонила собой Цири. Отвела руку в боевой стойке. Пух! С тихим щелчком дверь разлетелась на тысячи щепок, точно хрупкое стекло – в глаза тут же ударила невыносимо яркая вспышка, в центре которой едва виднелся тонкий силуэт. Илльриэн! Он прислал его! – Не двигайся, Рита, – зазвенел холодный женский голос. Пятно перед глазами выцветало. Одним движением фигура скинула с головы капюшон. Секундой раньше ведьмачка узнала этот голос, а теперь узнала и строгое лицо, обрамленное тёмными локонами. Шеала де Тансервилль, отшельница из Ковира, собственной персоной. – Ты следила за мной, – отрывисто бросила Ло-Антиль. – Какая подлость, Шеала! Она подняла руку выше – воздух заискрил, отделяя их прозрачной преградой. Шеала осталась неподвижна. Чуть прищурила тёмные глаза. – Не за тобой. – Уходи! Девочка останется здесь. – У нас на неё другие планы, – Шеала повела тонкой бровью, и Маргарита вдруг скривилась точно от боли. Её тонкие пальчики дрогнули. Барьер затрещал и пошёл искрами. – Меня не волнуют твои планы. Ложи больше нет! – Но интересы её остались. С дороги, Рита. Ты знаешь, что тебе не победить. – Беги, Цири! Маргарита вскинула обе руки вверх. Комнату моментально окутало едким дымом – послышался треск, женский вскрик и страшный грохот. Цири сжала кулаки, готовясь к прыжку. Чёрт! Двимерит на браслете! Она торопливо стала распутывать сетку – шелковистые ячейки путались друг о друга и шипели искрами. Комната мигала вспышками света – голубыми, алыми, зелёными. Звенело неведомое оружие, с грохотом падала мебель, сеть стен покрылась мелкими трещинами. К дьяволу! Ведьмака бросилась к окну. С усилием потянула на себя раму. Дерево вдруг стало мягким, как тесто – и двинулось прямо на неё. – Нет! На помощь! Руки провалились прямо в дерево – и вокруг уже сжималось что-то мягкое, но неумолимое. Она брыкалась, пиналась, кричала, но тщетно – неведомая сила развернула её спиной к стене и замуровала, точно в саркофаг. Ноги, плечи, тело – всё оплетали ветви и скрученные лозы. Цири не могла даже шевельнуться. Могла лишь смотреть вперёд, где сбросив невидимые чары, постепенно проявлялась фигура в фиолетовом плаще. Ведьмачка узнала и это лицо – с тонкими губами и невыразительными, почти бесцветными глазами. Ассирэ вар Анагыд, чародейка из Нильфгаарда, буравила её взглядом, словно пыталась вдавить им в дерево ещё глубже. Затем подошла вплотную, не меняя выражения лица. Коснулась холодными сухими пальцами лба. Ведьмачка рванулась, точно змея – и вцепилась зубами в щёку. Чародейка страшно закричала – тело Цири тут же ударило спазмом боли. Она разжала челюсти, бессильно повиснув. – Ах ты дрянь! – из прокушенной щеки вовсю лилась кровь. Мансарду заполнил поток такой отборной нильфгаардской брани, которой постыдились бы даже те матросы. Чародейка отвернулась, поспешно залечивая лицо магией. Облако дыма вокруг Шеалы и Маргариты стало угольно-чёрным и крутилось, точно смерч. На миг всё стихло – и тут же грохнуло со страшной силой. Большой фрагмент крыши обвалился прямо в смерч. Сверху показалось равнодушное звёздное небо. – Чего ты там копаешься? Быстре! – голос Шеалы был сдавленным. Кажется, ей приходилось не сладко. – Не работает. Ничего, – процедила Ассирэ, с ненавистью глядя на ведьмачку. Упругая волна вдруг обрушилась на стены. Смерч брызнул ошмётками черноты во все стороны. Цири ощутила, как древесные оковы ослабли – следом уши пронзил сдавленный крик. И это точно кричала не Маргарита. Скорее! Она содрала проклятую сетку о сучья, отбросила двимерит и прыгнула, уходя сразу в пространстве и времени… Сладкий мягкий аромат окутал лицо – мир выцветал, выбрасывая её назад. – Я знала, что тебя подготовили, – прошипела Ассирэ над ухом и крепче прижала тряпку к её носу. – Нет…Мадам Рита…– Цири из последних сил разлепила тяжелые деревянные губы. Сладкий аромат уже погружал во тьму. Последнее, что она видела – как стены уютного домика разлетелись, словно картонки, подхваченные ветром.