Старшая кровь

***

В зале, опоясанном угольными колоннами, не было ни дверей, ни окон. Лишь массивный каменный стол тёмно-сливового цвета. Овальную гладь поверхности портила длинная зигзагообразная трещина – и Цири сразу прониклась к столу симпатией: в этом мире безупречной выхолощенной красоты он был таким же чуждым, как она сама. В чёрных мраморных чашах горело яркое охристое пламя. Прямо напротив неё, сидел высокий черноволосый эльф с пронзительно-синими глазами, способными разрезать насквозь эти колонны, стол и её саму. В плотно сжатых губах таилась опасная сила. Он расслабленно откинулся на спинку эбенового стула, положив на стол правую руку с перстнем-печаткой, на котором была изображена всё та же змея. Эльф мельком взглянул на Цири - и вновь стал смотреть на огонь. Золотистые огоньки в льдистых глазах казались застывшим, укрощённым пламенем. «Главный, - поняла Цири. - Прямо как госпожа Филиппа. Только вот он улыбаться и любезничать не будет…» Справа сидела молодая эльфийка. Длинное платье кораллового цвета, задрапированное складками, оставляло открытым мраморное покатое плечо. Голая рука была украшена зелёными браслетами в виде трав. Волосы орехового цвета спускались гладким потоком по другому плечу прямо до пояса. Огромные голубые глаза, окруженные опахалом ресниц, с любопытством взглянули на девушку. - Добро пожаловать, Зиреаэль. Меня зовут Инанниэн. Я возглавляю Академию целителей в Башне Ворона, - заструился тёплым бархатом голос волшебницы. - Здравствуйте. Очень приятно, - вежливо поклонилась Цири. Она каким-то образом уже научилась определять возраст эльфов - и сразу поняла, что среди Знающих женщина была самой молодой. Судя по тому, как Аваллак`х улыбнулся целительнице, садясь за стол, в Совете они были союзниками. Что ж, возможно, Инанниэн будет на её стороне…Только вот чародейка сидела в напряженной позе, нервно перебирая браслеты, и явно мечтала побыстрее вернуться назад, к цветущим оранжереям и любимым ученицам. «Она как Трисс, - сделала вывод Цири. - Добра и явно расположена ко мне…но вряд ли её мнение здесь играет весомую роль». Худощавый эльф, одетый в светло-серый камзол, перетянутый широким зелёным поясом, сидел, заложив ногу за ногу. Его лицо было скрыто в тени. Над раскрытой ладонью медленно вращались два малахитовых шарика. Цири невольно засмотрелась на них – и ощутила, как на неё накатывает странное оцепенение. С усилием оторвав взгляд, Цири встретилась глазами с эльфом – и не смогла подавить вздох. Более красивого мужчину ей видеть ещё не приходилось. Бледное лицо с острыми скулами и бровями вразлет окружали светло-русые волнистые волосы до плеч. Точеный нос усыпали едва заметные золотистые веснушки, отчего эльф казался совсем юным. Большие изумрудные глаза не торопясь изучали её плечи, грудь, живот - и ей казалось, что чёрное матовое платье становится прозрачным и тонким, как паутинка. Цири с трудом удержалась от того, чтобы прикрыться. Эльф нежно улыбнулся. Он заглянул в её глаза – и одним сильным движением столкнул её с хлипкого мостика прямо в бездну. Она не успела издать ни звука. Черные воды сомкнулись над головой. Она шла на дно, точно камень. Дальше. Ниже. Глубже. И вот уже колоссальная толща вод сдавила виски, стремясь продавить хрупкие кости, залиться в неё через край, заполнить без остатка чернильной пустотой… В бесконечной тьме что-то ярко вспыхнуло. Инстинктивно схватившись обеими руками за камень, Цири почувствовала, как вечно холодный рубин вдруг раскалился вмиг. Черная вода сдавила ребра, сжала виски, скрутила кости. Руки плавились, намертво приклеиваясь к кроваво-красной лаве. Прокусив губу, она едва удерживалась от крика, понимая, что камень сейчас расколется, брызнет тысячей винных осколков - и навеки оставит её одну в кромешной тьме… И вдруг всё закончилось. Бездна отступила – камень остыл, победно вспыхнув. Она вынырнула и жадно глотнула воздух. Эльф слегка подмигнул Цири и отвёл взгляд, всё так же дразняще улыбаясь, а затем наклонился вперёд и что-то вполголоса сказал главному Знающему. Она же едва стояла на дрожащих ватных ногах, испытывая животный ужас при одной мысли о том, чтобы вновь взглянуть на мужчину в сером. Нескольких секунд ментальной атаки ей хватило, чтобы понять: он мог раздавить её как букашку – и быть бы ей сейчас безвольной куклой без единой собственной мысли, если бы не камень. Если бы не его дар, который она, дура, ещё и собиралась вернуть! Лёгкий ветерок погладил её волосы. Золотистое пламя на миг дрогнуло. - Прошу прощения, - раздался приятный женский голос за спиной. На неё повеяло чем-то хвойным. Мягкая рука осторожно, но настойчиво отодвинула её. Цири, торопливо отскочив, обернулась – и тут же испытала легкое разочарование. Рядом с ней стояла обыкновенная эльфийка очень маленького роста - всего на полголовы выше еë, Цири. Среди людских женщин она бы прослыла красавицей, но в сравнении с неординарной Тэй или лучезарной Инанниэн смотрелась совсем заурядной. Пышные тёмно-русые волосы чародейка заплела в тяжелую косу. Выражение зелёных глаз определить было невозможно, как и возраст. Эльфийка в дорожном платье цвета хвои могла быть как вчерашней выпускницей академии, так и ровесницей главного Знающего. Вглядываясь в холодное лицо, Цири поняла, почему ощутила разочарование. Чародейка не вызывала эмоций. Не пугала, не восхищала, не очаровывала. В ней не было ни властной силы Филиппы, ни проницательности Шеалы, ни притягательной уверенности Йен…В ней вообще будто бы ничего не было. Вот только эльфы за столом считали иначе. Синий режущий взгляд притупился. Телепат убрал гипнотические шарики и застенчиво смотрел в пол. Целительница нервно улыбалась, теребя малахитовые кольца. На бледном лице Аваллак'ха явно проступило замешательство. Только что всесильные Знающие придирчиво разглядывали маленькую Ласточку сквозь прутья клетки - а теперь вдруг оказались нашкодившими детьми, за которыми явился взрослый. - Форидэн не смог приехать. Обвал на Источниках. Прорыв Барьера в трёх местах, - проговорила маленькая эльфийка. - Я решила, что заменю его. Тем более, учитывая важность вопроса... Она равнодушно дернула плечом, всем своим видом показывая, что важным этот вопрос как раз-таки нисколько не был. Чёрный стул ей не понравился - не двинув и бровью, чародейка преобразовала его в удобное кресло-качалку и села рядом с огнём. - Прости, что пришлось проделать столь утомительный путь…Нам следовало собраться в Эмрилдарне, - почтительно пробормотал эльф в сером. Голос у него оказался тихим и вкрадчивым, льющимся, точно шёлк. - Благодарю за заботу, - с нескрываемой издёвкой произнесла волшебница, - но открыть парочку порталов для меня вовсе не утомительно. Тем более, я уже три дня в столице. Надо же иногда выбираться из нашего захолустья, верно? Во дворце, кстати, по-прежнему недурно кормят. Аваллак'х натянуто улыбнулся. Телепат нахмурился и стал ещё задумчивее. - Предлагаю начинать, - немного раздражённо произнес черноволосый. Цири вдруг поняла, что устала стоять в центре круга. Свободного стула не было. - Я бы тоже хотела сесть, - вежливо произнесла она. Знающие и ухом не повели. Лишь Инанниэн вздохнула и оглядела комнату. Цири в раздражении закусила губу. Ещё ничего не началось, но всё уже шло скверно. Аваллак'х торопливо поднялся и пододвинул к ней свой стул. - Спасибо, - благодарно шепнула она, с беспокойством глядя, как он остался стоять. Ситуация катилась прямо в бездну неловкости. Сзади вдруг послышался негромкий стук. Цири изумлённо оглянулась. Её по-прежнему окружали лишь чёрные стены. Стук усилился. Эльфы не обращали никакого внимания. За спиной послышался противный скрип. Цири нервно обернулась – в воздухе возникала дверь из тонких голубых линий, становясь всё ярче. Дверь распахнулась от сильного удара ноги - эльф в красном плаще на одно плечо решительно шагнул в комнату, стряхнув с рукава несколько бирюзовых искр. Вид у Илльриэна был парадный – бархатный чёрный камзол, серебряный пояс с ножнами и даже тонкая косичка у виска - но довольно хмурый. Находиться в угольной комнате ему явно не нравилось. - Добрый день, многоуважаемые Aen Saevherne, - почтительно произнёс юноша, согнувшись в поклоне. Светлые пряди упали ему на глаза. - Прошу позволения... - Пошёл вон, - лениво произнёс черноволосый. Эльф в сером слегка усмехнулся. - Да-да, я бы с радостью, - ничуть не смутившись, забормотал чародей, - у меня, знаете ли, были другие планы и вообще... Но я, к сожалению, не могу. Приказ командира. Эредин Бреакк Глас распорядился, чтобы я присутствовал в качестве наблюдателя на вашем...эээ.. собрании. Дело в том, что предмет вашего обсуждения, вот эта сердитая девочка - наша гостья. Его гостья, если быть точнее. В соответствии с нашими традициями, он преподнёс ей anrheg. Нечто крайне уникальное. Ты, наверное, уже успел оценить степень уникальности, да, Мориэн? - телепат с раздражением посмотрел на юношу. – Посему мы бы хотели убедиться, что с нашей гостьей всё будет в порядке. Что её здоровью, физическому и душевному, здесь ничто не угрожает... Аваллак'х посмотрел на юношу тяжёлым взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. Теперь, когда два светловолосых эльфа стояли рядом, Цири, наконец, поняла, почему лицо Илльриэна всё время казалось ей таким знакомым. "Как они похожи! И почему я сразу не догадалась…Но он ведь не может быть его сыном! Раэ говорила, что его родители погибли, когда он был малышом…" - С чего вдруг столько внимания к нашей очаровательной гостье? – ревниво поинтересовался эльф в сером. - Eigeadde. Отец Зиреаэль, Геральт из Ривии, в своё время спас его жизнь. Командир хочет отплатить добром за добро. Взять на себя заботу о девочке. - Эредин и добро... – со вкусом протянул Мориэн, словно анонсируя всем присутствующим какой-то невероятно смешной анекдот. Черноволосый эльф хохотнул – а затем посмотрел на юношу так, что у Цири ёкнуло сердце. - Передай многоуважаемому Эредину Бреакк Гласу, чтобы он провалился ко всем чертям вместе со своими приказами. - Да, хорошо. Я запишу, - в руках юноши возник большой голубой блокнот, в котором он действительно начал что-то писать. - Могу уточнить, а поставкам двимерита и тигрового камня тоже провалиться ко всем чертям? И свежей партии dh'oine для строительства новой Башни? Или dh'oine всё-таки оставить, а с остальным провалиться? Цири нервно хихикнула. Выражение синих глаз стало невыносимо острым. - Я лично выволоку тебя отсюда, мальчишка, - тихо проговорил он, сжимая руку. Инанниэн умоляюще посмотрела на эльфа. - Тише, тише, - вдруг раздался мягкий голос из угла. Маленькая эльфийка отложила книгу и укоризненно посмотрела на черноволосого. - Не горячись, Тариэр. В Deard Ruadhri служат мужчины. И они, кажется, ни разу не подводили нас со сроками. - Ни разу, - гордо сказал Илльриэн. Взгляд холодных зелёных глаз обратился на него. - Довольно невежливо сносить защитные чары, которые тут стояли семьдесят лет, Илль… - Я сожалею, Ardmare, но у меня приказ! Я могу всё вернуть... Эльфийка задумчиво кивнула. И с интересом спросила. - Porth amrewyol? Y ddolen? Cyfaredd Tafol? - Neen. Berke. - Неплохо, - одобрила чародейка. - Пусть мальчик останется, Тар. - Благодарю, Ardmare. Я... - И молчит, - продолжила эльфийка. - Твоё дело - слушать, не говорить. Понял? - Да. Целительница с облегчением вздохнула. Изумрудные глаза прищурились. Илльриэн расслабленно опустился в плетеное кресло, которое тут же появилось рядом с Цири. Он щелкнул пальцами - точно такое же кресло появилось рядом с Аваллак'хом. - Прошу, дядя, - ласково произнёс юноша. - Знаю, ты устаёшь от сидячей работы…Но, кажется, собрание будет долгим. - Благодарю. Голосом Знающего можно было замораживать воду, а взглядом – резать её на маленькие фигурные ледышки. Креслом он, впрочем, не побрезговал. Цири прибодрилась. Он не забыл про неё. Прислал своего чародея. На её стороне будут Аваллак'х и Инанниэн. Всё не так плохо. Вот только эта Знающая…Чего от неё ожидать? И зачем она вообще явилась, если ей это неинтересно? Сидит себе в углу, читает книжку… Оторвавшись от чтения, чародейка рассеянно взглянула на девушку. И гораздо более внимательно – на винный камень. С чётким оттенком неприязни. "Завидуешь, - догадалась Цири. - Завидуешь мне, ведьма! Потому что, несмотря на своё молодое тело, ты уже старуха. И он хочет меня, а не тебя..." Волшебница вдруг усмехнулась. - Ну какая же это Ласточка! Это маленький волчонок. Так и норовит укусить. Начинай, Креван. Ты лучше всех знаком с нашей гостьей. Аваллак`х кивнул - и начал размеренный рассказ, периодически сверяясь с какими-то бумагами. Цири изо всех сил пыталась вслушиваться, но в потоке незнакомых терминов общий смысл ускользал от неё. Кажется, речь шла о трудностях подбора пары для правильного…скрещивания. Оранжевое пламя тихо потрескивало. На ведьмачку неумолимо накатывал сон. Тариэр и Инанниэн слушали внимательно. Мориэн вновь отодвинулся в тень. Маленькая эльфийка склонилась над книгой - приглядевшись, Цири поняла, что она подпиливает ногти маленькой пилочкой. Илльриэн увлеченно рисовал что-то в своем блокноте. Скосив глаза, она изо всех сил пыталась разглядеть рисунок и, в конце концов, заглянула ему через плечо. Юноша презрительно фыркнул – но, помедлив, всё же развернул к ней блокнот. На бумаге карандашом была весьма правдоподобно набросана противоположная часть зала. Весь лист покрывали тонкие штрихи - словно комната была погружена во мрак. Стола на рисунке не было. Маленькая эльфийка стояла, подняв руку. Пол был в каких-то волнах. Колонны и стены растрескались. У Инанниэн почему-то текла из носа кровь. Ну и ну. За что он её так? А ведь целительница изредка бросала на него взгляды, которые точно нельзя было назвать холодными… «Творческая натура, - решила Цири, возвращая блокнот. – Пусть рисует как видит». Вслушавшись в размеренно льющуюся Старшую речь, она поняла, что Аваллак`х продвинулся довольно далеко в своих рассуждениях - и перешел к способностям, которые дает Hen Ichaer. Что-то про энергию, про время-пространство… Наконец, наступила пауза, которой не преминул воспользоваться Мориэн, скучающе водивший по столу рукой с перстнем – тонкой серой полоской металла. - Не устаю поражаться столь вдумчивому и всеобъемлющему подходу, Креван, - зашелестел приятный голос эльфа. – Но я считаю, что для принятия каких-либо решений нам нужно чуть ближе познакомиться с нашей гостьей. Понять, что из себя представляет эта прелестная пташка… И прежде чем кто-либо успел опомниться, он перехватил инициативу в свои ухоженные руки – в них как нельзя более кстати появилась пухлая черная книга с листами, заполненными от руки. В книгу были вложены какие-то грязные клочки бумаги. Мягко улыбнувшись, эльф обвёл глазами присутствовавших – и начал рассказ. Он бегло рассказал о детстве Цири. О нескольких невинных шутках над слугами, которые, впрочем, оказались вовсе не невинными. О дворовом мальчишке, который в ходе опасной игры, на которую она всех подбила, получил перелом; кость срослась неправильно, мальчик остался калекой - но золото предусмотрительных слуг всё уладило. Цири вдруг вспомнила зареванное веснушчатое лицо Эни, когда его уводили…С тех пор она ни разу его не видела. И ни разу о нём не вспомнила. Следом пошло описание беззаботных деньков на Скеллиге. Рассказ про юного Хьялмара ан Крайта, который в результате соперничества с Цири заработал несколько переломов и ужасный шрам на лице. Про Уве и Коли, крестьянских мальчишек, которых она подначила искупаться на спор в ледяной воде под водопадом. Уве умер через три недели от воспаления легких – у родителей не было денег отвезти его в город, к лекарям, а толченый чеснок, мёд и кровопускание не помогли. Коли остался жив, но позже спился и был убит в пьяной драке. Эльф рассказал и про Аву - маленькую сестренку одного из мальчишек, что увязалась за ними, когда они играли в прятки в лесу. Цири из озорства подговорила всех убежать, оставив противную малявку на поляне. Поляна была недалеко от выхода – буквально минут десять по тропке среди деревьев, и мелкая трусиха, наревевшись вдоволь, конечно же, нашла её. По крайней мере, тогда Цири была уверена в этом – а рядом с лесом ее встретили запыхавшиеся слуги, которые торопились отвезти её к дедушке Крайту. - Тело девочки было найдено спустя три дня в лесу, - шелковым голосом продолжал Мориэн, предварительно сверившись с маленькой побуревшей запиской. – По свидетельству местного лекаря, на трупе были многочисленные рваные раны… В глазах у Цири потемнело. Она схватилась вспотевшими ладонями за фиолетовый стол, но тщетно – её уже затягивала сырость дремучего скеллигского леса, а в уши нещадно вонзался плач маленькой Авы. Хэлтор! Олав! Цири! Где вы? Вернитесь, мне страшно! Вернитесь сейчас же! Олав, я всё расскажу маме…Мне страшно! Мне страшно! Стра-ашно… «Нет! Этого не было!» - хотела сердито вскричать она, но вдруг телепат поднял голову. На дне изумрудных глаз уже плескался ответ. Всё это правда. Всё это было. Просто она никогда раньше об этом не думала. Она ни о ком не думала… Большие глаза вытягивали остатки тепла, а взамен её наполнял горький яд бессилия. Она медленно опускалась под воду - тьма вновь приветствовала её, обступая со всех сторон. Эльф неторопливо перелистнул страничку и продолжил. Галопом пронеслись побег в Брокилонский лес, гибель Цинтры, воспитание в Каэр Морхене и битва на Таннедде…Всё это было лишь прелюдией, дразнящим аперитивом к главному блюду, которое он приготовил и подал с истинным мастерством – к моменту, когда Цири из Цинтры растворилась в пыльном воздухе Нильфгаарда, уступив свое место Фальке. Она была готова, как только эльф начал читать свою проклятую книгу. Была готова вновь ощутить укол тысячи горьких игл, услышать имена убитых солдат, но… Нет. К такому она была не готова. Мориэн пошёл дальше, гораздо дальше. Он не ограничился рассказом о тех, чьи жизни оборвал эльфийский клинок. О тех, кто пал жертвами её подельников. Он рассказал о том, что было после. Про красавицу-жену убитого ею ниссара, что продавала себя, чтобы прокормить малышей. Про златовласых близнецов, которых в одиночку воспитывал заколотый ею бородатый стражник – они лишились дома, и их разорвала стая бродячих собак. Про тихую смерть новорожденного младенца, сброшенного в колодец через девять месяцев после их налёта на глухую деревушку… Зло разрасталось и ширилось. От каждой трещины, вычерченной её мечом по очередному горлу, сетью расползались другие - и вот уже всё вокруг погружалось в вечный круговорот боли и бед. Мертвы. Они все мертвы. От меча Фальки и копыт её лошади, от голода и болезней, от стыда и бессилия… Мертвы. А она – жива и здорова. Сидит за столом, нарядная, умытая, свежая. Сбросившая кожу, точно змея, и перебравшаяся в новую личину – добренькой чародейки, нетерпимой к злу… Кого, кого она обманывает? Она - здесь. Фалька - здесь. Всё здесь – вонь испуганной плоти и забродивших трупов, вкус дешевого пойла и шального угара, её темная радость при виде очередной гаснущей жизни, которую она забрала. Всё это с ней, с ней… Цири с ненавистью сжала кулаки, злорадно чувствуя, как ногти вонзаются в нежную кожу. Она вцепилась невидящим взглядом в трещину на столе, пытаясь окончательно не соскользнуть в чёрный омут. Где-то вдали журчал ровный голос Мориэна, который перешёл к многочисленным показаниям о пьяных кутежах, диких плясках под фисштехом, демонстративных поцелуях с Мистле…Краем глаза она видела, как вытянулось мраморное лицо коралловой богини. Как на губах Тариэра застыла брезгливая складка, точно перед ним поставили полную тарелку навозных мух. Как Илльриэн усмехнулся и записал что-то в свой блокнот. Но ей было уже всё равно. В теле расползалась чернильная тьма. Очнулась она, лишь услышав слово «оргии». - Этого не было! – сердито вскричала она. - Я в этом не участвовала! Лучистые изумрудные глаза взглянули на неё. Эльф аккуратно закрыл книгу. Вздохнул, откинув светлую прядь со лба. - Это лишь слова напуганных dh`oine, дитя, - виновато улыбаясь, сказал он. – Истину же можешь прояснить только ты. Для этого достаточно ответить на пару вопросов. Скажи, Зиреаэль…Тебя ведь удерживали в банде силой? Заставляли? Угрожали смертью? Цири долго молчала. Эльфы за овальным столом смотрели на нее. У неё не было ни единого шанса скрыться. Уйти от ответа. Солгать. - Нет. Мне просто было некуда идти. - Некуда? – искренне удивился телепат. – Но как же Геральт из Ривии? Йеннифэр из Венгерберга? Твои приемные родители, которые нежно заботились о тебе? Просто взять немного награбленного золота, хорошую лошадь и тихо уйти…Вернуться к ним. - Я не знала, что с ними. Я думала…думала, что они мертвы, - тихо сказала Цири, упорно глядя на трещину. Эльф понимающе кивнул и сочувственно сжал губы. У нее вдруг мелькнула безумная надежда, что он – на её стороне. Ей хотелось, чтобы он был на её стороне. Чтобы он отложил книгу, обвел лучистым взглядом эльфов и сказал своим мягким убедительным голосом, что всё давно в прошлом, что Ласточка раскаялась и заслуживает прощения… - Шесть сломанных ребер. Травма позвоночника. Перелом обеих лодыжек. Осколочный перелом бедра, - вдруг начал перечислять Мориэн, вновь заглянув в книгу. – Перелом малой берцовой кости. Ушиб лёгких… Цири непонимающе смотрела на телепата. - Половины этого списка достаточно, чтобы отправить dh`oine на тот свет. У ведьмаков повышенные способности к регенерации, но и в этом случае требуются минимум полгода полнейшего покоя, – эльф захлопнул книгу. – Но Геральт из Ривии не стал ждать полгода. Не прошло и месяца, как он, едва залечив раны, отправился искать свою дочь. Выручать её из беды, в которой она оказалась… - Я не знала, что с ним! Не знала! Понимаете вы или нет? – нервно закричала ведьмачка. Эльф долго смотрел на неё – его бездонные глаза наполняла тихая печаль. - Понимаю, Зиреаэль. Незнание – страшная вещь…Оно точно черный омут, в котором скрыто свершившееся. И каждый бы мечтал иметь фонарь, который хоть на миг рассеет эту тьму. Но мы – Старшая кровь, дитя. Там, где другие видят омут - мы видим пути. Те, кого мы любим, те, о ком болит душа…Они приходят к нам во снах. Мы видим их боль, их болезни, их смерть. Так значит…твой отец не снился тебе, Зиреаэль? В повисшей тишине она отчетливо слышала треск пламени и свое собственное дыхание – натужное, дававшееся с неимоверной болью. Значит, добро и забота не трогают тебя, дитя? Не проникают в твое сердце? Сколько раз тебе снился твой отец? Твоя мать, бедная храбрая Йен? Ты якобы хочешь их вернуть, но даже в твоих снах им нет места… Ведь там всё отдано ему. Она хотела закричать, приказать ему остановиться, вышвырнуть мягкий голос из головы - но не могла даже шевельнуться. Она больше не владела ни одним мускулом тела - всё заполнил паразит. Крошечный паразит, которого она предпочитала не замечать - а он всё рос и рос. Всё пожирал и пожирал, ничего не отдавая взамен. Торопливо перешагивал через убитых защитников и покалеченных друзей. И ничего его не волновало, ничего не трогало кроме собственной жажды, злобы и…похоти. Каждый день она лгала себе, что мечтает стать ведьмачкой и отправиться на поимку чудовищ. Но главным чудовищем была она сама. Чёрная бездна сомкнулась над головой, навсегда стирая далекое солнце. Равнодушие и бессильная тоска заполнили её, растворяя плоть и кожу в прозрачную чёрную воду. - Протестую! – вдруг услышала она сердитый голос Илльриэна. Он до боли сдавил ее локоть - Цири очнулась, вновь увидев свет факелов сквозь толщу воды. – Мориэн оказывает недопустимое давление на девчонку. Уважаемый Совет, она полгода болталась по мирам. Вы знаете, как это отражается на нас…Чего он добивается? Чтобы она спрыгнула с башни? Наглоталась яду? - Я лишь предложил подробнее ознакомиться с биографией нашей гостьи, - спокойно ответил телепат. - И привел некоторую часть фактов. Правдивых фактов. Разве вы с твоим командиром не главные поборники правды, Илль? - Правда должна быть сказана в нужный момент, - парировал юноша, - а не использоваться как нож, чтобы добить ослабленную жертву. - Всё правильно. В нужный момент. Так скажи мне, мой юный друг...в какой именно нужный момент вы собирались раскрыть тот факт, что вы отпустили девчонку, нарушив приказ Совета? Более того, вы открыли ей портал в родной мир. Над фиолетовым столом повисла неловкая пауза. - Мы не обязаны отчитываться о своих методах, - холодно сказал Илльриэн. – Мы приняли наилучшее решение с учетом её состояния. Как видишь, это привело к нужному результату. Об остальном нет нужды беспокоиться. - Как скажешь, дитя, - лучезарно улыбнулся телепат. – Мы не будем беспокоиться. Просто зафиксируем ещё один факт: Эредин Бреакк Глас вступил с девочкой в сговор и, по всей видимости, достиг некого соглашения…Ты прав, к чему ворошить прошлое нашей не совсем здоровой гостьи? Предлагаю рассмотреть те самые результаты, к которым привело ваше наилучшее решение. Прошу прощения, решение твоего командира. Перелистнув половину книги, Мориэн перешёл к подробному описанию «новиградского инцидента». Цири сидела, выпрямив спину, - бледная, бессильная, неподвижная. Она не хотела слышать - но слышала про все последствия устроенного ею пожара. Разорение, голод, кражи, казни, поджог поселка полуэльфов – и вновь смерти, смерти, смерти… - Общее количество погибших в результате пожара на рынке по прямым и косвенным причинам составило пятьдесят три человека, из них – двенадцать детей. Также - девять полуэльфов и три краснолюда. Отмечу, что неделю спустя полностью сгорел Дрянной поселок за рынком, чье население в основном составляли криминальные элементы. Погибло сто тридцать человек. Нельзя исключать, что этот печальный инцидент также стал одним из последствий пожара… - А что, он и вправду так называется – Дрянной поселок? – робко спросила Инанниэн. Мориэн на всякий случай сверился с книгой. - Именно так. - Похвальная самокритичность, - усмехнулся Тариэр. Телепат тонко улыбнулся и перешел к адепткам Аретузы, скрывавшимся в Новиграде. Цири вдруг вспомнила про медальон под поясом – она торопливо сжала в руках оскалившуюся кошачью морду, моля судьбу, чтобы не услышать знакомое имя. Только не мадам Рита. Пожалуйста. Пожалуйста! Иглы уже не пронзали её тело, холодное и мертвое. Она уже была трупом, опустившимся на дно черной бездны. Куском мяса, равнодушным к собственной судьбе. Она – чудовище, заслужившее высшей меры наказания, и не всё ли равно, какой именно способ изберут для неё?... Ты должна всегда принимать решения сама, Цири. Делать свой собственный выбор. И помнить, что между меньшим и большим злом всегда надо искать третий путь. Она вздрогнула, услышав знакомый до боли голос. Треск догорающего костра, запах кожаной куртки, звёздное небо и кислый вкус деревенского вина – всё это вновь наполнило её. На миг. Всего на один короткий миг. Но и этого было достаточно. «Я не зло. Не зло! Потому что он верил, что я – не зло. Разве для того они столько мучались? Чтобы я теперь сложила лапки? Я ещё могу сделать что-то хорошее, чёрт возьми! И я сделаю. Иначе и быть не может! Иначе и не будет!». Она посмотрела на эльфов за столом, будто увидев впервые. Сосредоточилась, мысленно обращаясь к чародею Deard Ruadhri. - Чего орешь, девка? Юноша продолжал чертить что-то в блокноте. - Кто он такой? - Мориэн? Aen Saevherne. Сильнейший псионический чародей. Командир Серой Стражи. У них много обязанностей. Следить за порядком среди эльфов. Среди dh`oine. Контролировать…народные настроения. Только всё это – лишь верхушка льдины. - А что под водой? - Почти все их дела засекречены. Мы предпочитаем не лезть. Держать нейтралитет. - Зачем он это делает? Рассказывает обо мне? - Оружие Красных Всадников – сила. Оружие Серых – страх. Страх разрушает изнутри. Превращает в раба. Стоит лишь впустить его…и он начинает расти сам. - Нечего мне рассказывать про страх! Лучше помоги! Скажи, что мне делать! - Помогать? С какой стати? Мы спасли твою шкуру. Не позволили сделать из тебя послушную тряпку. А теперь ты ждешь, что мы устроим тут грызню? Хочешь спрятаться за нами, как пряталась за спины ведьмака и чародейки? Не выйдет. Сегодня всё решится, Цири. Решится, кто ты. Действительно Ласточка из пророчества…или самозванка. Очередной расходный материал ведунов из Башни. И я уже знаю ответ. Она сердито посмотрела, как он безмятежно трудится над новым рисунком. Что ж, не очень-то и хотелось. Она справится и сама. Мориэн тем временем перешел к описанию последствий её побега от Ложи для многострадальных Aen Seidhe… - Хватит, - резко перебила Цири. – Думаю, все уже поняли. Я приношу сплошные страдания и всё такое. Что ж, я не отрицаю, что совершила много зла. Только вот кто вам дал право судить меня? Вы и ваша серая свора убили кучу людей, а может, и эльфов! На ваших руках столько крови, сколько мне и не снилось! И чем же мы с вами отличаемся? Эльф довольно прищурился и взглянул на неё сквозь пушистые светлые ресницы. - Какой верный вопрос ты задаёшь, дитя. Мы оба – Старшая кровь. Оба проникаем в чужие мысли. Оба не раз приносили смерть. Но есть существенное отличие. Я сохраняю порядок, моя девочка. Всё живое стремится к разрушению – с самого первого вздоха. Чтобы поддерживать порядок, нужно прикладывать силу. Платить малым количеством жертв, чтобы спастись от несоизмеримо больших. Вырубать пораженные деревья, чтобы сохранить лес. Отрезать сгнившую плоть, чтобы спасти организм. Таков закон природы, милая. Тебе он не нравится, верно? Ты теперь не приемлешь никакую кровь. Но порядку служу не только я, но и твой нынешний…покровитель. И если с моих рук падают капли крови, то вокруг него – целые реки. Тебе нравится купаться в этих реках, Зиреаэль? Погружаться в них с головой? Знаю, потом тебе стыдно…но что такое легкое чувство стыда по сравнению с голодом, который терзает снова и снова? Тут нечего стыдиться, дитя. Признайся. Признайся себе, что тебя притягивает его тьма. Возбуждает его жестокость. Ты хочешь монстра, милая. Жаждешь его любви...и его даров. Тебе ведь понравилось, как он наказал тех, кто посмел тебя обидеть? Пламя горело так ярко, так долго… - Итак, я приношу порядок, а ты его разрушаешь, - как ни в чём ни бывало продолжал эльф, пока перед её глазами вспыхивал красный пожар. – Ты приносишь хаос всюду, куда ступает твоя изящная ножка. Тебя ведут лишь сиюминутные порывы – поэтому твоё маленькое добро неизбежно оборачивается большим злом. Ты рождена, чтобы сеять разрушение. Нести гибель. И в этом есть своя красота… - Чушь! – резко ответила она. - Не вам решать, для чего я рождена! Ты злишься, милая, я знаю. Но я лишь помогаю тебе понять, кто ты. Я освобождаю тебя, Зиреаэль. Он запер тебя в золотую клетку. Но скоро ты сломаешь её и обретёшь крылья… Эльф неторопливо провел рукой по фиолетовой поверхности – она вдруг почувствовала, как горячий палец скользит по её ключицам. Цири с силой прижала камень к нежной коже – ожог вспыхнул острой болью. Мориэн поморщился и убрал руку со стола. - Помнишь ли ты того чудесного старика, с которым беседовала в Элландере? Нет. Ей не хотелось отвечать. Она медленно кивнула. - Вероятно, ты решила помочь ему? Оставила сверток с золотыми монетами? Мое доброе дитя…Кому как не тебе знать, какими жестокими становятся твои собратья, когда речь идет об этом металле. Блеск золотых монет они чуют, словно акула - каплю крови. Старик не дожил до вечера. Грабители зарезали его в квартале от трактира. Она молчала, вспоминая ясные глаза дедушки Фогга. Нет. Она поплачет и погрызёт себя потом. У неё будет время. А сейчас - нельзя поддаваться. Нельзя плясать под их мерзкую дудку. Они - в её руках. Всё так. Иначе её бы не пытались сломать так настойчиво. - Можете не трудиться, описывая, каким монстром я являюсь, - спокойно сказала Цири, глядя в изумрудные глаза. – Ведь даже будь я чиста как первый снег – всё равно была бы для вас чудовищем. Я ведь dh`oine. Низшая раса, недостойная даже того, чтобы сидеть в вашем присутствии. Нам бессмысленно убеждать в чем-либо друг друга. Поэтому предлагаю перейти к обсуждению того, зачем мы здесь собрались. Я хочу объяснить, на каких условиях готова сотрудничать. В черной зале воцарилась тишина. Лица Знающих остались неподвижными – лишь молодая целительница заерзала на своем стуле и шумно вздохнула. - В нашем мире dh`oine дозволено говорить лишь тогда, когда мы разрешим, - холодно произнес Тариэр, глядя на стену за спиной Цири. – Что бывает с чересчур болтливыми, ты видела на примере своих слуг. Вот оно что. Слуги в сером не брезговали с ней говорить. Они не могли с ней говорить. Кровь прилила к щекам. - Прошу не угрожать нашей гостье, - Илльриэн поднял голову и посмотрел прямо в ледяные синие глаза. Тишина вдруг стала звонкой, словно натянутая до предела тетива. - Иначе – что? – мягко уточнил Мориэн. - Узнаешь. - Хочу узнать сейчас. Убьёшь меня, Илльриэн? Молодой чародей медленно закрыл блокнот. Цири отчего-то вздрогнула. - Твоя смерть - не в моей руке, а в крысиных клыках. Твоя смерть с тобой за одним столом. В день, когда она заберёт тебя, умрёт и ваш Совет с его лживым единством. Он дал трещину много лет назад – а сегодня рассыплется мелким песком... Она инстинктивно отпрянула от юного чародея, голосом которого вдруг заговорило нечто. Лицо Аваллак`ха стало ещё бледнее обычного. - Дешевые фокусы, - спокойно произнес Мориэн. – Узнаю этот неподражаемый стиль. Полюбуйся хорошенько, Креван. Тебе нравится, в кого превращается твой племянник?... Аваллак`х не ответил. Остальные эльфы прятали глаза. Маленькая эльфийка зашевелилась, вздохнула и с явным раздражением закрыла книгу. - Говори, дитя. Только помни: лгать нам нельзя. Ложь мы почувствуем. Цири кивнула и сжала в кулаке кошачью голову. - Итак. Когда вы заманили меня сюда в первый раз, вами была озвучена четкая цель, для которой нужен мой ген. Чтобы спасти от Белого Хлада Aen Seidhe, а также людей. Правда, позже выяснилось, что точно таких же людей вы успешно перебили, освободив место для своего…цветущего сада. А ребенка хотите использовать, чтобы захватить мой мир. Как вы понимаете, я не могу этого допустить. Да, мои предки принесли эльфам много зла - но те, кто живет сейчас, не отвечают за их деяния. И вы пролили уже достаточно нашей крови. В общем, ни на какие «скрещивания» с кем бы то ни было из вас я не согласна. Уговоры не помогут, угроз я не боюсь, а все, кого я могла потерять, уже погибли. Также сообщаю, что если вы захотите отправить меня в какую-нибудь вашу лабораторию, чтобы сделать это против моей воли, то…. Несмотря на волнение, она одним привычным движением достала нож из-за пояса и продемонстрировала молчаливым эльфам блестящее лезвие. - Мы же просили не врать, дитя, - укоризненно сказал Мориэн. – Ты же знаешь, что у тебя не хватит силы духа… - Замолчите! – взвизгнула Цири, машинально направив нож на телепата. – Хотите проверить? Давайте проверим прямо сейчас! - Тише, Зиреаэль, - произнесла Инанниэн, встревоженно глядя на нож. – Мы верим тебе. Продолжай. Цири вздохнула. Она не хотела этого признавать – но ей было страшно. Очень страшно. Она отчаянно вцепилась диким взглядом в трещину на столе. - Но всё же я благодарна вам, - заговорила она дрожащим голосом, пытаясь восстановить дыхание и успокоиться. – Точнее, Илльриэну и Эредину. За то, что они отнеслись ко мне…по-человечески. Простите за каламбур. На моем языке по-человечески значит хорошо. По-доброму. И я сожалею, что вашим братьям...пришлось столько пережить. Я готова выполнить ту цель, которую вы озвучили изначально. Перенести сюда всех эльфов из нашего мира. Мне потребуется время. Но я могу это сделать. Я знаю, что могу. Я готова остаться тут до тех пор, пока не смогу. Но у меня есть…условия. Цири трясущимися пальцами достала из-за пояса смятый клочок бумаги. Илльриэн нервно хихикнул. За фиолетовым столом стояла гробовая тишина. - Во-первых, я хочу, чтобы меня сейчас же освободили из-под стражи, - медленно начала Цири, чувствуя, как жар выступает на щеках красными пятнами. - Во-вторых, я хочу гарантий, что вы не станете преследовать меня после того, как я выполню обещанное. Что я смогу уйти навсегда. В-третьих, вы должны захоронить кости убитых вами людей в том овраге за городом. Не знаю, как у вас, но у нас принято предавать останки земле… - Пора заканчивать этот балаган, - тихо сказал Тариэр. Эльфийка в зеленом остановила его поднятием руки. - Спокойно. Мы обещали, что дадим ей высказаться, - чуть скривив губы, волшебница посмотрела на мятый клочок. - Много там еще условий, девочка? Хотелось бы понять, закончим ли мы здесь до ужина. - Всего одно, - хмуро ответила Цири. – Полуэльфы. Вы должны принять их тоже. Тех, кто захочет уйти. Им совсем несладко живется…в нашем мире. Маленькая эльфийка вдруг посмотрела на неё с интересом. Илльриэн и Аваллак`х обменялись серией взглядов, явно ожесточенно споря о чём-то. Целительница робко улыбнулась. Но потепление длилось лишь миг. Долгая ледяная тишина выморозила все признаки жизни в угольном зале. А затем взгляд синих глаз пригвоздил ведьмачку, точно всамделишного мотылька, прямо к стене. - Ты, наверное, проходила через зал с пальмами, когда шла сюда, девочка, - неожиданно мягко начал Тариэр. Цири осторожно кивнула. – Там живут обезьянки. Почти такие же, как в твоем мире. Тебе повезло, что в полдень они прячутся от зноя. Бывает, они выскакивают из зарослей и выхватывают побрякушку у какой-нибудь неосторожной эльфийки. А потом забираются на верхушку пальмы и начинают верещать. Гримасничают, кривляются, поднимают хвост. Иными словами, выдвигают свои условия. Цири побледнела от ярости. Посеребренные кошачьи уши впились в ладонь. - А если бы ты понаблюдала за ними подольше…Ты бы увидела, что наши обезьянки воруют не только шляпки и сумочки. Они перенимают наши жесты, интонации, движения. Смотрится забавно, право. Как ты знаешь, дитя, твой предок произошел от обезьяны. В ходе эволюционного отбора немного изменился внешний вид – отпал хвостик, стало меньше волос и больше лоска. Но суть осталась прежней. Подражание. Твой предок был таким беспомощным, когда Конъюнкция закинула его в наш мир, который теперь ты отчего-то называешь своим. И вот вы стали подражать. Перенимать нашу культуру, образ жизни, одежду. Учиться читать, творить магию, ковать оружие…Вы быстро переняли всё, а благодаря чудовищной плодовитости и звериным инстинктам сумели вытеснить нас. Но если приглядеться, под всеми вашими одеждами и манерами можно по-прежнему увидеть волосатую обезьянью задницу. Слепое подражание без понимания – ваша суть. Ваша сила. И ваше убожество. И вот ты здесь, маленькая dh`oine. Нацепила на себя наши одежды, сделала прическу, размалевала глаза…думаешь, ты стала от этого эльфийкой? Нет. Ты по-прежнему смешная обезьянка с уродливым обезьяньим лицом. - Как вам не стыдно! – вдруг тихо, но твердо сказал Илльриэн. - Она же ещё ребёнок! Прекратите её…. Звонкий голос вдруг пропал. По лицу чародея словно ударили наотмашь. Из носа у него пошла кровь. Цири прикрыла глаза, чувствуя, как в ушах шумит…нет, это было не море. В ней поднимался холодный стальной океан. Вода прибывала, готовясь неизбежно затопить всё вокруг, как затопила тот далекий мир с пирамидами – и она уже ничего не могла с этим поделать. - Теперь перейдем к еще одному платью, которое ты нацепила на себя. Твои высокие моральные принципы. Позволь открыть тебе маленькую тайну, дорогая. Мы – Aen Saevherne, чародеи Народа Ольх. Мы не занимаемся ничем, кроме развития магии. Вопросами войны у нас занимается кое-кто другой. Тот, кто убил сотни твоих собратьев. Тот, кто обещает народу новые завоевания, пытаясь заработать дешевую популярность. Он, несомненно, уже планирует вторжение в твой мир… с твоей, разумеется, помощью. И чем же ты надеешься остановить его? Своими раздвинутыми ногами? Мориэн удивленно покосился на синеглазого эльфа, но промолчал. Илльриэн отчаянно пытался вернуть себе голос - голубые искры вспыхивали и тут же гасли. Цири не могла оторвать взгляд от брезгливого лица черноволосого эльфа. Её ноздри раздулись, а губы безостановочно тряслись. Вода, прибывая, всё громче шумела в ушах, и она вдруг поняла – он тоже хочет, но не может остановиться. Его слова – больше, чем ненависть к dh`oine. Это ненависть персонально к ней. - Где же были твои хваленые принципы, маленькая обезьянка, когда ты полезла в постель к убийце своих собратьев? – тихо сказал Тариэр, упорно глядя на её винный камень. – Знаешь, Ястреб и его мясники любят позабавиться с вашими самками. Подчеркнуть свое презрение к нашим законам…когда они вдалеке от нашего мира, разумеется. Даже пьют специальное средство, чтобы перестать испытывать к вам физиологическое отвращение. Твой дорогой племянник рассказывал тебе об этом, Креван?...А он, конечно, решил показать нам свое превосходство. Оставить на тебе свою метку. Представляю, как ему пришлось накачаться вчера...Не будь обезьянкой, Зиреаэль. Не заставляй нас бить тебя палкой. И благодари всех своих смешных богов за то, что твоя судьба зависит от нас, а не от него. Иначе сегодня же вечером он бросил бы тебя, как обглоданную кость, своим шавкам – а такой судьбы я не пожелаю даже dh`oine! Цири молчала. Только что её растоптали, изваляли в грязи, унизили всеми возможными способами…но она была спокойна. Она была предельно спокойна. Она словно видела всё со стороны. Как вода уже добегает до самых краёв. Как всё вокруг заволакивает пелена, в которой пропадают цвета, звуки и запахи. Как маленькая эльфийка медленно закрывает книгу. И она заговорила - тихим, осипшим голосом. - Вы – трупы. У вас нет будущего. Время остановилось. Трещина в столе потемнела. Каменный стол взорвался, брызнув во все стороны крупными фиолетовыми осколками, неся неминуемую смерть… но осколки вдруг застыли в воздухе, удерживаемые зеленоватой сферой. Они бешено вращались, отдавая полупрозрачным стенкам энергию взрыва, – но не могли пробиться наружу. Маленькая эльфийка удерживала сферу вытянутой вперед рукой. Невозможно. Ни одна магия не может остановить взрыв. Цири зачарованно смотрела на зелёную сферу, ставшую матовой и яркой. Магический купол наконец лопнул – и во все стороны брызнул мелкий фиолетовый песок. Она инстинктивно вскинула руки, защищая глаза. Песок обжег ладони и лицо, засыпал её платье и пол…но ни принес никакого вреда. - Чёрт возьми, что это было? – с искренним восторгом воскликнул Илльриэн. Они с Аваллак`хом вскочили одновременно, но опоздали на долю секунды, и теперь им оставалось лишь пристыженно смотреть на песок, покрывший пол волнами. - Преобразование кристаллической решетки, - небрежно произнесла волшебница и спокойно опустилась в свое кресло. Потом осмотрелась - и с явным недовольством стала отряхивать песок с платья. Цири молча разглядывала зал. Океан ненависти выплеснулся, уйдя без следа – теперь она испытывала лишь стыд и страх, видя глубокие трещины на колоннах, пробоины в стенах, мраморные обломки чаш. Огонь погас и наступила тьма. Эльфы неподвижно сидели на черных стульях. Они были мертвы. Она смотрела в бледное лицо целительницы. Из губ, когда-то бывших коралловыми, на белую шею и платье стекала тонкая струйка крови. Верховный Знающий смотрел на Цири потухшими мёртвыми глазами. На его груди расплывалось большое бурое пятно. Она медленно повернула голову левее… и закричала так, как никогда не кричала. Потому что такого ей видеть еще не приходилось. И никому из смертных ещё не приходилось. - Это не я, не я, - кричала Цири. – Я не могла такого сделать, не могла! Это не я! Она вдруг замычала, чувствуя, как губы замерзают. Широкая прохладная ладонь закрыла её глаза. Она отчаянно билась в руках эльфа, который крепко прижал ее к себе, машинально удивляясь тому, что при стройном телосложении он был так силен. - Ну-ка тихо, - сердито зашипел Илльриэн ей на ухо. – Не прикидывайся истеричкой! Хочешь, чтобы тебя привязали к кровати? Она помотала головой. Юноша убрал руку с глаз, продолжая крепко держать за талию. Зал был ярко освещен. Знающие, живые и здоровые, с удивлением смотрели на неё. Лишь у Инанниэн бежала из носа кровь – она прикладывала к носу какой-то листочек. - Я видела… - Держи при себе всё, что видела. Ты среди Hen Ichaer. Тут все что-нибудь да видят. Успокоилась? Она кивнула. Эльф подозрительно взглянув на неё, отпустил талию и одним толчком усадил её в кресло. Цири закрыла лицо руками, безостановочно дрожа. Что же она натворила… Она чуть не убила всех Знающих! Всех разом. Ей уже слышались тяжелые шаги Серой Стражи в коридоре… - Что ж, думаю, информации у нас достаточно, - нарушила молчание маленькая эльфийка. – Мы послушали увлекательное жизнеописание Цири из Цинтры. Ознакомились с её условиями. И даже погрузились в некоторые аспекты досуга Deard Ruadhri…Не знаю зачем, правда, но было довольно интересно. Перейдем к конкретике. Аваллак`х тактично кашлянул. Вероятно, он не ожидал, что его маленькая подзащитная устроит хаос – но и виду не показал. Цири угрюмо смотрела в засыпанный песком пол. - Так получилось, что я знаю Зиреаэль несколько дольше, чем остальные. Скажу одно: эта девочка пережила слишком многое. Давление и угрозы по отношению к ней бессмысленны и слишком жестоки. То, что она не доверяет нам теперь - наша вина. Кроме того, ей уже двадцать лет, а она всё ещё не обучена. Её колоссальный дар выпивает собственные силы организма. Мы должны принять Зиреаэль как одну из нас. Дать наставника, который научит её контролировать дар. Показать наш мир и позволить самой убедиться в том, что мы не причастны к замыслам, о которых она говорит…и не собираемся использовать ген таким способом. - Но нам важно передать ген Зиреаэль дальше, - напомнила целительница. Тепла в её глазах больше не было. - Как я говорил вначале, оптимальным решением было укрепить ген через отцовство Ауберона. Теперь для того, чтобы подобрать лучший вариант, нам необходимо изучить специфику её Старшей крови. Придётся потратить время. В любом случае. - Принято, - вновь подала голос маленькая эльфийка. – Есть ли другие предложения? - Есть. Боюсь, Креван живет в выдуманном мире своих генетических опытов и далекоидущих научных планов, - мрачно сказал Тариэр, потирая щёку. - Девочка показала, что она жестока, неуправляема и непредсказуема даже для себя самой. Кроме того, она находится в статусе подозреваемой. Предлагаю отвезти её в Башню у моря и приступить ко всем необходимым процедурам как можно скорее. - Принято. Ещё предложения? Нет?...Что ж, видимо, каждому из нас предстоит поддержать один из этих вариантов. Ну-с, кто начнет, коллеги?.. В разрушенном зале наступило молчание. Цири сжимала кошачью голову в мокрых ладонях. Ей почему-то вспомнилось солнце на веранде, пушистое покрывало и ласковые руки, игравшие пепельными волосами. Она была слишком слаба, чтобы прогнать эти воспоминания, такие живые и тёплые в этой мертвой тишине. - Я согласна, что нам нужно проявить доброту и терпение, - начала эльфийка в коралловом платье, – но поддержу предложение Тариэра. Дар девочки слишком опасен. Она может ненароком навредить кому-то. По тому, как потускнело лицо Илльриэна, Цири поняла, что целительница должна была поддержать их. Оставшиеся голоса точно будут не в её пользу. Что ж, Знающий с грустью скажет Эредину, что сделал всё возможное. А её, Цири, ждут двимеритовые наручники - и тот момент, ради которого придется собрать всю свою храбрость… - Поддержу предложение Кревана, - прозвучал шёлковый голос. Тариэр посмотрел на чародея в сером с раздраженным изумлением и недобро прищурился. Но удивлялся не только он. Ошарашены были все, включая Цири. Разве что маленькая эльфийка всё также сидела в углу и отрешенно смотрела на пламя. - Чего? – не выдержал юный чародей. – Да ты тут больше всех распинался… - Много болтаешь для пешки, Илль,- лениво сказал Мориэн. – Предложение Кревана логично и стратегически верно. А о том, чтобы напуганная пташка не упорхнула…и не подвергалась более разного рода разрушительным соблазнам, я позабочусь лично. Мужчина сладко улыбнулся, словно перед ним была прекраснейшая из эльфиек. Но Цири не могла ответить ничем, кроме ужаса в глазах. Страшное видение всё ещё было слишком ярким. Лицо Аваллак`ха было непроницаемым, но она знала – он не на шутку встревожен. Поддержка Мориэна вовсе не была хорошим знаком. Скорее наоборот. - Остался твой голос, - мягко сказал Знающий, глядя на маленькую эльфийку. – Твоё решение станет нашим...Науриэль. Цири замерла, глядя на женщину во все глаза. Это была она. Та самая волшебница, которой пятьсот с лишним лет назад выпал уникальный шанс – последовать за странным эльфом, чтобы на практике проверить свои идеи о развитии цивилизаций. Маленькая эльфийка не упустила свой шанс. И если Ауберона можно было назвать отцом Народа Ольх - то она, без сомнения, была матерью. И вдруг Цири поняла – всё, что было до, не имело никакого значения. Науриэль с самого начала знала, что её голос будет решающим. Хладнокровно наблюдала со стороны, изредка направляя расшалившихся детей в нужное русло. Судьба Цири всё это время зависела от неё и только от неё. - Пять дней назад, - не спеша начала эльфийка, разглаживая складки на платье, - я получила просьбу от одного из членов Правящего Совета. Просьбу вызволить память камня. Из одного, как я полагаю, хорошо вам знакомого предмета. Эльфийка вытянула руку – и в ней возникло изображение нефритового пузырька, который был в руке Короля Ольх в последние минуты его жизни. - Можем ли мы узнать, Ardmare, кто обратился с этой просьбой? - осторожно спросил Мориэн. - Разумеется. Тианор Ремах Анидвен. Глава Правящего Совета. Удалось всё сделать быстро – у меня был прекрасный ассистент. Благодарю, Илль. Анализ показал, что тот, кто принес яд, надежно замёл следы, наложив иллюзию последнего уровня. Такая магия девочке, разумеется, не доступна. Также мы восстановили все её маршруты. - Мы тоже восстанавливали, но данных недостаточно… - Вероятно, у вас был неподходящий предмет, - снисходительно объяснила Науриэль. Цири с изумлением увидела в руке эльфийки свой собственный меч, который отдала Эредину. – Мы восстановили все её перемещения поминутно. Когда девочка пришла к владыке, он уже был отравлен. Жить ему оставалось лишь несколько минут. К слову, отравитель был в королевских покоях долго. У них был длинный разговор… - К чему столько сложностей, Ardmare, - улыбнулся телепат. – Мы ведь можем попросить девочку дать доступ к памяти. И снять малейшие подозрения… - Так ты попроси, - ехидно сказал юноша. - Или боишься, что укусит? - Заткнись, Илль. - Я передам то воспоминание. Позже. Сама, - сухо проговорила Цири. Она уже поняла, что стащить с её шеи камень невозможно без её согласия. - Очень хорошо, - одобрила Науриэль. – Но малейшие подозрения сняты и без этого. Тианор уже получил отчёт. Сегодня Совет выпустит официальное решение о том, что девочка больше не является подозреваемой. Таким образом, будучи нашей гостьей, она сможет пользоваться всеми правами эльфийки Aen Elle. Что же касается гена... Волшебница глубоко вздохнула, неторопливо листая страницы книги. Никто не смел торопить её. - Кажется, многие хотят рассказать тебе о том, кто ты есть, дитя? Забавно. Но это можешь решить лишь ты сама. А для этого тебе нужно разобраться в собственной природе. Видишь ли, Цири, наука в твоем мире находится на этапе становления. Знания о генах вам пока недоступны. Но я попробую объяснить...