***
- Значит, природа действительно играет в кости? - спросила Цири, с болью в груди вспоминая разговор в трактире «У ласточки». - В какой-то степени. И каждая из форм жизни, которую ты видишь, получена спустя неисчислимое количество бросков. Теперь ты знаешь, что гены - вовсе не фамильные серёжки, которые передаются по наследству. Что они не связаны с пропорцией крови. И говоря о Старшей крови, мы имеем в виду целую группу генов. Оптимальный баланс между способностью открывать порталы в пространстве и способностью предвидеть во времени...До Конъюнкции открывать устойчивые Врата для Hen Ichaer было вопросом опыта и терпения. Катаклизм изменил условия нашего существования. Нужную комбинацию пришлось искать долго, очень долго...Но однажды нам повезло. Мы получили подарок судьбы. Эталонный ген. Ген Ауберона. - Почему вы называете это...подарком? - Потому что ни мы, ни он сам так и не узнали, кто его родители. Но об этом как-нибудь в другой раз. Именно благодаря его генам программа пошла гораздо удачнее. А Лара Доррен стала настоящей квинтэссенцией, в которой дар Старшей крови достиг известного нам максимума. Что произошло дальше - ты знаешь. Лицо Аваллак'ха было всё так же непроницаемо. Илльриэн с раздражением покачал головой и что-то записал в своём блокноте. - Так начался новый виток эксперимента - попытки вернуть нужную комбинацию, но уже в твоём мире. О том, чтобы скрестить двойняшек Рианнон, детей человеческого короля, с эльфами, и речи не шло – но был и другой вариант. Потомки двух рас, в которых, вопреки общей тенденции, доминантными оказались эльфийские, а не человеческие гены. Таких среди знатных семей твоего мира, к счастью, оказалось достаточно. Но мы бы ни за что не справились, если бы не наши незаменимые помощники. Люди. Надо отдать должное их изобретательности…В ход шло всё, девочка. Интриги, подкупы, случайные встречи. Средства, пробуждающие страсть, которая не терпит отлагательств, - эльф в сером вдруг усмехнулся. - Приз был слишком заманчив. Цири не удержалась и впилась взглядом в холодные миндалевидные глаза. Пророчество, которое вы подвесили, как морковку перед носом у ослика! А может быть, Итлина - это вы? Ведь кто лучше вас знает законы истории… Волшебница лишь загадочно улыбнулась. - К слову, твоя названая мать, Йеннифэр из Венгерберга, внесла большой вклад в наше дело. Многие прославленные эльфийские чародеи были бы рады увидеть, какой получилась их правнучка. В тебе - кровь Aen Elle, Aen Seidhe, Dhu Seidhe. Да, ты утратила нашу внешность. Но в тебе осталось всё, что делает нас эльфами. Иммунитет, выносливость, способность общаться с природой...и, разумеется, Старшая кровь. И это позволяет с уверенностью говорить, что ты - одна из нас. Выражение ледяных синих глаз не изменилось. Мориэн ласково улыбался, словно подтверждая слова эльфийки. Цири покачала головой. - Боюсь, вы ошибаетесь. Я - человек. И никогда не общалась...с природой. - Возможно. Но, говорят, ты неплохо управляешься со своей лошадью. - У меня есть браслет... - начала Цири, и вдруг осеклась. Она вспомнила, что браслет был потерян где-то на равнинах Камелота ещё года три назад. - Жаль того мальчугана, который разбился, когда полез прыгать за тобой. Он не знал, что ты - другая. И ты не знала. Иначе непременно остановила бы его. Цири молчала в странном смущении. Тариэр повернулся к маленькой эльфийке. - Нам хочется быстрее узнать твоё решение, Науриэль, - произнёс он с едва скрываемым раздражением. Чародейка задумчиво провела рукой, на которой сплетались мелкими чёрными звеньями несколько браслетов, по фиолетовой поверхности. Это, разумеется, была лишь иллюзия. - Хороший был стол. Красивый. - Простите. Я не хотела. Правда, - едва слышно произнесла Цири. - Знаю. Это крепкая порода. Она бы выдержала...если б не трещина. Трещина, которая была почти незаметна, но разрушала породу изнутри все эти годы. Зелёные глаза волшебницы наполнила грусть - и Цири вдруг распознала в них какой-то неуловимо знакомый оттенок. - Ты знаешь, что попасть в твой мир чрезвычайно сложно для нас. Нам приходится находить точки во времени-пространстве, которые могут быть расставлены на десятки лет. Мы руководили проектом дистанционно - благодаря Кревану, который мог ненадолго появляться в твоём мире, и нескольким подчиненным Мориэна, согласившимся покинуть нас навсегда. Но однажды мы получили, что хотели. Твою бабушку Калантэ. То самое дитя от двух потомков Лары, в котором Hen Ichaer могла возродиться вновь. Мы нашли нужную точку для перехода, когда девочке едва исполнилось пятнадцать. И нашли того, кто её заберёт. Того, кто уже бывал в твоём мире и сумел там выжить. Того, кто вероятно...сумел бы найти с ней общий язык. Илльриэн презрительно фыркнул. В глазах Аваллак`ха зазвучал оттенок вины, который она уже видела в Башне у моря. Цири смотрела на волшебницу. На еë тонкую шею и витую серебряную цепочку, уходившую под вырез платья. - Мы не скупились на обещания. Сулили власть и поддержку... Нам казалось, что всё пройдёт идеально. Но в день, когда мы вызвали его сюда, он лишь посмеялся над нами и нашими планами. Он вытащил свой меч, вонзил его в стол и ушёл. Из этого зала. Из Deard Ruadhri. Из нашего мира. Оставив нас с разрушенным планом и этой трещиной. - Безумец, который поставил на карту судьбу народа ради собственной гордыни, - брезгливо проговорил Тариэр. - Называй вещи своими именами, Науриэль. Он предал нас. И нанес тяжкое оскорбление Aen Saevherne, обвинив в убийстве Лары. Оскорбление, которое пришлось бы смывать кровью, если бы он не бежал к dh'oine... - Вина в случившемся - только моя, - спокойно сказала волшебница. - Я думала, что знаю его. А на самом деле, его не знал никто. Время было упущено. Шанс был упущен. Казалось, что всё рухнуло, что смысла больше нет, но...в итоге Старшая кровь так и не проявилась в твоей бабушке. Она возродилась после того, как наш порядок рухнул и начался хаос. Возродилась в тебе. И это значит...что это значит, Аваллак'х? Знающий растерянно хлопнул ресницами. Цири вдруг поняла, что когда-то он уже сидел перед своей наставницей так же, пытаясь вспомнить правильный ответ. - Это значит, что природа вновь оказалась мудрее нас. - Верно. Ты мудр, терпелив и упрям, дитя. Только благодаря тебе мы довели эксперимент до конца. Я считаю, что нам нужно следовать твоему плану. Бледные щеки эльфа чуть порозовели. Очевидно, Науриэль крайне редко удостаивала кого-то своей похвалы. - Но кто будет обучать девочку, Ardmare? - робко спросила целительница. - Я не представляю, кто справится, кроме Аваллак'ха. Но наши генетические программы требуют присутствия, мы что же, остановим всё это? - Верно. У меня есть предложение на этот счёт, - спокойно сообщил Знающий. - Так вышло, что Зиреаэль теперь доверяет…не нам. Она расценит наставничество одного из нас как попытку навязать ей нашу позицию. Нужна компромиссная фигура. Также необходимо учитывать интересы Deard Ruadhri. Хотим мы того или нет, но очередная…трещина нам сейчас ни к чему. Я предлагаю делегировать эту задачу Илльриэну. - Ни за что! Я отказываюсь. У меня служба, - хмуро заявил волшебник. Мориэн позволил себе довольно улыбнуться краешком губ. - Боюсь, мой юный друг, что решать предстоит не тебе. Поддерживаю. Могу лично поговорить с многоуважаемым командиром Deard Ruadhri… - Мы уже поговорили утром, - сообщил Аваллак'х. - Эредин всецело одобряет и надеется, что данный шаг поспособствует укреплению нашего сотрудничества. - Непременно, - ледяным тоном ответил Тариэр. - Значит, решено. Под твою ответственность, Креван. Илльриэн приложил к виску два пальца. Его лицо стало отстраненным. После долгого телепатического разговора он, наконец, поднял голову и взглянул на Цири с таким бешенством, что она тут же поняла – ничего хорошего её не ждёт. - Куда? В город у моря? – спросила Иннаниэн. Эльф в сером покачал головой. - Нецелесообразно. Могут быть провокации. Боюсь, пока до провинций дойдет весть, что девочка невиновна, ей уже могут ненароком открутить голову. Илльриэн всем своим видом показал, что не против такого развития событий. - В Башню Ласточки, - проговорил Аваллак`х, склонив голову. - Мы строили её как цитадель чародеев Старшей крови. Пора использовать её по прямому назначению. - Имей в виду, Илль, я буду наблюдать за каждым твоим шагом, - пообещал Мориэн. – Только попробуй развести там…пропаганду. - Увижу хоть одного твоего шпика – ему придётся служить тебе из шкуры землеройки, - холодно ответил чародей. – Как быть с порталами для Всадников? Эредину будет тяжело одному. Командируйте к нам кого-нибудь. Таалию или Форидэна. - Тариэр? Что скажешь? Поможем...коллегам? - с насмешкой спросил телепат. - Да, разумеется, - небрежно отвечал тот. - Проведём заседание, посвящённое этому вопросу, в ближайшее время...скажем, через месяц. Лицо Илльриэна окаменело. Аваллак'х успокаивающе прикоснулся к руке племянника. Не было никакого "предназначения", которое велело ему сотрудничать с Эредином, вдруг поняла Цири. Он просто использовал его идею - потянуть время и спрятать её в Башне - чтобы вытащить племянника с опасной службы. И заодно ослабить Красных всадников, поставив под угрозу вылазки в другие миры. Теперь он со спокойной душой отправится в свою лабораторию. Искать для неё, Цири, идеальную пару. А может, уже нашёл?... Она вдруг почувствовала страшную тоскливую усталость. Ей захотелось вновь, хотя бы на миг, оказаться на вершине холма. Плевать на его чёртову гадюку. Плевать на то, что он чудовище. Все они - чудовища...Но он ей не врал. И дарил своё тепло. Этого ей было достаточно. - Поскольку обвинения с девочки сняты, в заботе твоих стражников более нет нужды, Мориэн, - вновь зазвучал мягкий голос чародейки. - Разумеется, Ardmare, - почтительно склонил голову эльф. - Я лишь хотел бы задать ещё один, последний вопрос Зиреаэль... Если она не против, конечно. - Слушаю, - угрюмо откликнулась Цири. - Поведай нам, дитя, чего от тебя хотел Эредин Бреакк Глас, вызывая на тайную встречу в беседке за несколько дней до смерти Ауберона? Она горько усмехнулась и вызывающе посмотрела в глаза телепату. - Он сказал, что вы никогда меня не отпустите. И он не соврал. - Вот как, - протянул Мориэн. - Что ж, я полагал, что девичья память – не слишком надёжный источник... Ловко достав из воздуха лист бумаги, телепат полностью зачитал их разговор в беседке. Неужели Аваллак`х?.. Но в глазах светловолосого эльфа светилась такая неподдельная растерянность, что Цири поняла - он здесь не причём. Долгая пауза закончилась. Белый лист исчез из рук командира Серой Стражи. - Думаю, всё предельно ясно. Девочка не понимает, с кем связалась. Она в его паутине по самое горло. Я обвиняю Эредина Бреакк Гласа в убийстве короля Ауберона. И в соответствии с данными мне полномочиями начинаю собственное расследование. - Серьёзные обвинения, - заметила Науриэль, устраиваясь в кресле удобнее. - Насколько мне известно, в момент, когда владыка был отравлен, Эредин был неподалеку от столицы. Лекари Deard Ruadhri пытались залечить его рану. - Всего царапина...но это был рог единорога, - тихо сказала Инанниэн. - Эредин не настолько глуп, чтобы сделать это своими руками, - хмуро сказал Мориэн. - Не сомневайтесь, мы найдём ответы на все вопросы. Пока же напомню, что в день своей смерти владыка настойчиво желал видеть именно его. С чего бы это?.. Он обвёл изумрудными глазами эльфов. - Я считаю, что на время расследования необходимо оградить девочку от любых контактов с подозреваемым. - Поддерживаю, - сказал Тариэр. - Поддерживаю, - сказал Аваллак`х, сжав плечо племянника. - Я не понимаю, почему... - тихо начала Инанниэн. - Поддерживаю, - мягко сказала Науриэль. Всё было решено. - Ублюдок! Твоё расследование окончится военным судом. Над тобой! - Час назад ты обещал мне другую смерть. Тебе бы определиться… Сердитые голоса смешались в её голове в одну противную громкую кашу. Она уже не хотела разбираться ни в чём. Цири медленно поднялась и пошла прочь. - Тебе разве не нужен твой меч, девочка? - услышала она мягкий голос за спиной. Цири послушно подошла. Робко взялась за ножны. Чародейка подняла на неё яркие зелёные глаза. Она была совершенно седая – ни одного тёмного волоса. И совершенно беспомощная. Выпитая до дна. Жалкая и немощная. Она дрожала, глядя на Цири с невыносимой болью - а по белой, точно снег, щеке бежала одинокая крошечная слезинка… Ведьмачка закрыла глаза, не в силах вынести волну чужой боли, внезапно нахлынувшую на неё. Когда она вновь решилась открыть их - холодная и собранная чародейка молча разглядывала её. Не говори ничего. Твои видения - только для тебя. Ты не должна рассказывать их никому. Твой дар. Твоя ноша. Науриэль протянула руку - и взялась за камень, висевший у неё на груди. Тот вспыхнул мягким тёплым светом. Когда я заговаривала этот рубин, я была уверена, что это - мужской камень. Его камень. Но, оказывается, он - твой... Цири смотрела в миндалевидные глаза, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Долголетие - лучший способ совершенствоваться в подлости, дитя. Через жалкую пару сотен лет чувства уже перестают играть какую-либо роль. Но я так и не стала Знающей. Я осталась женщиной. А знаешь, что самое страшное для женщины? Смотреть, как умирают твои дети и внуки... но ты всё ещё живёшь. Зачем? Для чего? Может быть, в этом уже нет никакого смысла? Может быть, это кара за всё, что мы сделали? За то, что дерзнули пойти против судьбы? Волшебница глубоко вздохнула и на мгновение отвела взгляд. Они все погибли, девочка. Все. Мои сыновья. Мой внук. Моя правнучка, бедная Айлин… Остался только он. Её единственный сын. Но он больше не хочет меня знать - с тех самых пор... Прошу, дитя. Скажи ему. Скажи, что я хочу увидеть его ещё хоть раз, прежде чем умру! Пообещай мне, что он придёт! Всесильная Науриэль Итуривэль, мать народа Aen Elle, умоляюще схватила Цири за руку - и смотрела на неë с отчаянием и робкой надеждой. Она кивнула, сжимая маленькую руку волшебницы.***
- Что теперь с ним будет? Они ведь не могут... арестовать его? Илльриэн ничего не ответил и лишь ускорил шаг. Она почти бежала за ним по залам, которые вновь становились всё роскошнее и цветистее. С его пальцев сорвались две ярко-голубые птицы из искр, которые тут же умчались в разные стороны. Цири повторяла свой вопрос снова и снова…пока не поняла, что больше не может издать ни звука. - Твоя трескотня мешает мне думать, - сердито бросил чародей. - Говорить будешь, когда разрешу. Это было уже слишком! Она резко шагнула вперёд и, выхватив из ножен меч, приставила к его груди. Тот лишь презрительно усмехнулся. Меч изогнулся в её руках - и, стремительно раздуваясь, стал превращаться в серебристую змею. Цири в ужасе попыталась отбросить её, но змея оказалась проворнее. Серебряные кольца крепко сжали грудную клетку, затягиваясь всё сильнее. Она бессильно захрипела. …Залитый солнцем двор у храма. Йеннифэр создает чёрную птицу, чтобы отправить какое-то крайне секретное письмо. Цири смеётся и протягивает небольшой камешек, прося сделать птичку и ей, а чародейка, будучи в необычайно хорошем расположении духа, терпеливо объясняет, что из камня может получиться лишь другой камень... - Из неживого не создать живого, - прохрипела Цири. Она с усилием дышала, чувствуя, как тело освобождается от мнимого удушья, вызванного собственным страхом. - Убери свою иллюзию! Я сегодня видела змеюку и похуже! Гадюка подняла треугольную голову прямо к её лицу, готовясь к броску. Раздвоенный язык мелькнул в клыкастой пасти. Цири ухмыльнулась и высунула язык навстречу змее. Дрогнув, фантом рассеялся без следа. - Чокнутая девка, - хмуро сказал Илльриэн, поднимая с пола меч и протягивая ей. - Вот уж не думал, что ему нравятся чокнутые... - Привыкай. Волшебник поглядел на неё с нескрываемым отвращением. Цири решила, что хлипкий фундамент взаимоотношений с новоиспечённым наставником срочно нужно укрепить. - Я хочу владеть магией так же, как ты. Я буду стараться, - пообещала она. - В Каэр Морхене мне приходилось тренироваться по много часов подряд… - Льстить ты умеешь не лучше, чем вести переговоры, - презрительно заявил эльф. - Нашла с чем сравнить...Крутиться с железкой в руке много мозгов не надо. А вот магия требует того, что ты пока так и не проявила... Он постучал ей пальцем по лбу. Цири фыркнула, глядя в сиреневое витражное стекло. - Посмотрим, как ты запоешь через неделю. Имей в виду, плакаться тебе больше некому. Командир тебя слушать не станет. Знающие - тем более, после того, что ты устроила... - Я не хотела, - почти шёпотом сказала Цири. - Раньше у меня никогда не получались взрывы, да ещё такие…даже когда злилась. Может, это из-за каких-нибудь защитных чар? Или из-за тех странных колонн? Илльриэн посмотрел на неё в недоумении, подняв бровь - и вдруг расплылся в улыбке. Прямо как тогда, у ручья. Только теперь в его взгляде было что-то такое, от чего на щеках мгновенно выступила краска. - Так-так, - ехидно протянул он. - Значит, твоя мать-чародейка рассказала тебе про трансмутацию...а про маленький женский секрет умолчала? - Я была ребенком, - на всякий случай уточнила Цири. Эльф продолжал улыбаться. - Верно... Но теперь-то ты совсем не ребёнок, правда? Она уставилась в пол, мечтая, чтобы мозаичные плиты провалились под ней прямо сейчас. - Это называется нечестное конкурентное преимущество, - с удовольствием развивал свою мысль Илльриэн. - Между прочим, когда мы изучали историю других миров, я предположил, что именно из-за этого ваши чародейки вытеснили мужчин. Ну а что? Они ведь всегда могли вызвать у себя кратковременный всплеск сил. Кстати, я слышал, что перед важными битвами, чтобы добиться...эффекта в полевых условиях, они... На плечо волшебника легла твёрдая рука. - Хватит морочить девочке голову, Илль. Аваллак`х обладал воистину потрясающей способностью появляться в самый нужный момент. - Ина привезла новые образцы из Башни. Она ждёт внизу, в яшмовом зале, - проговорил Знающий, строго глядя на племянника. - Подождёт, - фыркнул тот, - ты видел, что эта трусиха устроила? Она чуть не подставила нас, дядя! - Запутавшийся узел надлежит распутать с вниманием и осторожностью, а не рубить с плеча, - наставительно произнёс эльф. - И я тысячу раз просил не называть меня... - А что такое? - резко перебил юноша. - Стыдишься, что идиот, который предпочёл блестящей карьере службу у мясников - твой племянник? Цири впервые увидела, как на бесстрастном лице Знающего проступило выражение растерянности и даже беспомощности. Она почувствовала себя неловко от того, что стала невольной свидетельницей этого спора, древнего, как сам мир. - Нет. Это не так. Илль, мне надо поговорить с Зиреаэль. Наедине. - А со мной не надо? - насмешливо спросил эльф. - Тебя не было две недели. И я завтра уезжаю. Кстати, я тут видел леди... - Я сам разберусь, - сердито перебил Знающий. - Быстрее! Ина ждёт. Фыркнув, молодой чародей круто развернулся. Алый плащ взвился, точно пламя. Он ушёл прямо сквозь желтоватую янтарную стену. Аваллак'х проводил его невозмутимым взглядом - а затем повернулся к Цири. - Мне надо взять немного твоей крови для исследований, дитя. Ты позволишь? Она послушно протянула руку. Знающий очень аккуратно и совсем без боли воткнул в запястье иглу - чуть пониже нового браслета из серебристо-сиреневых звеньев, которые надели на неё Знающие. Ласточка недолго пробыла на свободе. - Весь в отца, - вдруг с грустью сказал эльф, - тот тоже не мог и пяти минут на месте усидеть! Вечно ему было что-то нужно... И, конечно, везде таскал с собой её! Цири догадалась, что мать чародея, трагически погибшая вместе с его отцом во время обвала в горах, была родной сестрой Аваллак'ха. Ей вдруг захотелось как-то его утешить. - В нашем мире большинство чародеек после окончания Аретузы идут ассистентками к кому-то из опытных, - несмело начала она. - Но некоторые идут дорогой двимвеандры. Путешествуют, берутся за случайную работу, помогая первым встречным. Моя мать Йеннифэр поступила именно так. Она говорила, что этот путь тяжёл - но именно он дал ей опыт и наблюдательность, без которых она не добилась бы ничего. Эльф убрал в карман маленькую колбу, наполненную тёмно-красной жидкостью, и долго проницательно смотрел на Цири. - Спасибо, дитя. Ты, верно, очень их любила. Говорят, когда наши родители воспитывают нас в заботе, мы начинаем искать тех, кто вобрал их лучшие черты...Геральт из Ривии был храбрым воином. Он обладал железной волей. Шёл судьбе наперекор. Но... ты ищешь не там, Зиреаэль. Она улыбнулась, продолжая разглядывать браслет. Что ж, этот разговор должен быть состояться. - Прими мои извинения за все ужасные слова, которые Тариэр сказал тебе. Потери ожесточают, дитя... Все его сыновья были боевыми чародеями и пали от руки людей во времена Второй войны. А потом погибла его внучка. Её тоже убили люди. Она была его последней роднёй. И совершенно особенной эльфийкой... одной из немногих, кому подчинилась магия воды. Кто мог подумать, что она выберет службу в Deard Ruadhri?.. Цири вдруг почувствовала глухое раздражение. Зачем Аваллак`х ей это рассказывает? Какое ей дело до эльфийки, погибшей невесть когда на войне, которую они сами же и устроили? Сколько волшебниц погибло на Содденском холме... Йеннифэр потеряла глаза, а Трисс буквально собирали по кусочкам! - Но в одном он был прав, Зиреаэль. Не мы мечтаем устроить войну в твоём мире. И не мы пытаемся использовать тебя. Поверь мне, дитя. Того, в ком горит жажда власти, уже не согреет иное тепло. Жажда вечна и постоянна, а всё остальное - лишь способы утолить её. Я столько раз видел это. Эти пламенные взгляды, красивые подарки, счастливые девичьи лица - а потом лишь пустота и отчаянье, когда они отдали всё, что могли. Ты и сама это видела сегодня. Скоро и ей это предстоит. Я не хочу, чтоб это случилось с тобой. Ты слишком юна. Слишком неопытна... - Спасибо. Я буду иметь в виду, - сказала Цири чуть более холодно, чем следовало. Эльф долго молчал, наблюдая, как в сиреневые стёклышки бьётся солнце. - Он не подходит для программы. Случайный ген. Слабый. Мутация, - наконец глухо проговорил Аваллак`х. - Его страшно злит, что он к чему-то не способен. Что есть что-то, над чем он никогда не обретёт власть...Берегись, Цири! - Чародей вдруг мягко, но сильно сжал её ладонь прохладными пальцами. - Обещай, что будешь осторожна. Что будешь постоянно задавать вопрос - зачем? В чем выгода? Ему, себе, всему, что увидишь вокруг….Обещаешь? Она кивнула и улыбнулась, глядя в прекрасные аквамариновые глаза. Аваллак'х ничего не рассказал ей про Геральта. И про лабораторию. О чём он умолчал на этот раз?... В одно мгновение в галерее наступила кромешная тьма. Лишь лицо чародея выделялось в ней своей мертвенной бледностью. Он смотрел за её спину. Две тёмные струйки крови быстро вытекали из его носа и рта. Разбитыми в кровь пальцами он пытался сотворить какие-то чары, но зеленоватое свечение лишь вспыхивало и тут же бессильно гасло в холодной тьме. Неведомым образом она знала - ей нельзя оборачиваться. Если она обернётся - еë уже не отпустят. Дрожа от животного ужаса, она закрыла глаза ладонями. Лишь бы не видеть. Лишь бы не оборачиваться... - Что с тобой? – Аваллак`х обеспокоенно сжал плечо, а затем осторожно отнял её руки от лица. Галерею заливал уютный лиловый свет. Оглянувшись, Цири увидела, как в воздухе медленно кружат серые пылинки…Она устало потерла висок. - Я…кажется, я очень устала там, во время Совета, - жалобно сказала она. – Мне надо немного посидеть…Можно, я побуду одна? - Конечно. Я отведу тебя.***
Она сидела на скамейке у пруда, заросшего ивами. В уединенном садике не было никого, кроме пары роскошных черных лебедей, неторопливо вычищавших великолепное оперение в прибрежных кувшинках. Вот бы и ей стать лебедем. Плавать целыми днями среди кувшинок, заботясь лишь о чистоте перьев и о сочной траве. А когда засеребрится первый снег, улететь далеко-далеко – туда, где всегда лето и морские волны шершаво лижут песок… Она нагнулась и вытянула руку лодочкой. Ближайший лебедь презрительно зашипел. Но затем, подумав пару минут, всё же пошёл к ней, тяжело переваливаясь на бронзовых перепончатых лапах. Она несмело прикоснулась к мягкому чернильному пуху на шее. - Госпожа Цири, - раздался осторожный шепот сзади. Раэллин неслышно - как и положено настоящей эльфийке - выскользнула из-под раскидистой ивы и села на краешек скамейки. В её руках был большой сверток, из которого вкусно пахло. Она погладила черную лебединую голову и протянула птице большой лист салата. Второй лебедь степенно устремился к ним. - Еле нашла вас, - защебетала эльфийка. – Они так долго вас держали…Вы, наверное, ужасно проголодались. Пойдемте обедать? - Я завтра уезжаю, - невпопад сообщила Цири. - Знаю, госпожа…Я тут встретила кое-кого, - девушка смущенно улыбнулась. – Он сказал, что тоже придет, если я приведу вас. Принесёт хорошее вино…Идёмте? Все они одинаковы, вдруг со злостью подумала Цири. Эредин, Аваллак`х, его племянник… - Не пойду, - жёстко сказала она. – Благодарю. Я больше не хочу видеть твоего господина. Он обманул меня. А Илль использует тебя. Выдохнув, она прикусила губу от досады на саму себя. Ну и зачем она срывает свою злость на ни в чём не повинной деве? К чему ей знать…всё это? Оливковые раскосые глаза смотрели на неё очень внимательно. - Вы встретили её, - прошептала она. - Служанка из дворца, видела вас, пока обстригала цветы в южной оранжерее. Ах, госпожа….Не верьте ей! Оглядевшись, эльфийка придвинулась к Цири вплотную, вытащила гребень из её волос и стала заплетать новую причёску, попутно шёпотом вводя в курс дела. - Моя школьная подруга Вилль служит в их доме. В доме Тианора. Она жутко обращается со слугами, даже с эльфами! Недавно ей не понравилось, как Вилль оттёрла ее серебряные ложки…она бросила тряпку ей в лицо! Представляете? Вилль – столичная эльфийка, её прадед служил при дворе самого Ауберона! А она заставила её отдраивать голыми руками всю посуду в доме…в наказание. У бедняжки распухли руки, хорошо, Лори помогла… Так вот, Вилль говорит, что последний раз наш господин был у неё ещё до Беллетэйна. С тех пор он не приходил. Ни разу. Она точно знает, её заставляют там торчать до глубокой ночи! Понимаете? - Понимаю. Но почему ты и Вилль стали служанками? Разве слуг…dh`oine не достаточно? - Ах, госпожа, - вздохнула эльфийка, ловко оплетая пепельную косу вокруг головы. – Куда же нам еще идти? У меня нет ни малейших магических способностей. Мать воспитывала меня одна, обучение она оплатить не в силах. А без обучения или магии количество профессий довольно ограничено. Но мне нравится у господина Эредина. Говорят, к врагам он беспощаден. Но с нами он добр… Цири задумчиво кивнула. И здесь, в мире процветающей эльфийской расы, затаилось неравенство. - Я служу у него уже три года, а Лори – все пять лет. За это время она ни разу не была в его доме. Я её не видела. И Лори тоже…Это дом его родителей, госпожа. Всё, что от них осталось. Он пускает только тех, кому доверяет. Мы знаем всех и видели много раз… - Она говорила…про свадьбу. - Priedd? И вы верите? – удивилась Раэ, закрепляя серебряный гребешок на затылке. – У нас это не принято. Да, господин поощряет это среди своих солдат, но сам… Знаете, старая Уна, у которой я покупаю сыр, служит кухаркой в одном местечке, где ужинают офицеры. Он как-то им сказал, что скорее звёзды упадут на землю, чем он позволит какой-нибудь вертихвостке связать себя по рукам и ногам. Забавно, правда? - Да уж, - улыбнулась Цири. - Вы что же, общаетесь с людьми? - Иногда, - спокойно ответила эльфийка. – Никаких отношений быть не должно, за это эльфов карают хуже, чем dh`oine. Но разговаривать – почему нет? В некоторых вещах они даже не хуже нас. Смотрите, что сделала Сиэ из булочной. Я рассказала ей про вас. Раэллин покопалась в своем свертке и с торжеством продемонстрировала ей золотистый пряник. Цири долго рассматривала странную толстую ящерицу с маленькими треугольными крылышками. - Очень похоже, - наконец признала она. - Вот видите. Идёмте скорее! - Я должна забрать свою лошадь, - вдруг вспомнила она. - Какую? Вороную кобылку? Илль привел её к нам неделю назад. Конюх выгуливает её каждый день вместе с лошадьми господина. Вчера я давала ей сахар… Вздохнув, Цири посмотрела на лебедей, пригревшихся у их ног. Ледяной кусочек в груди медленно таял, уступая место холодной воде. Она взяла в руки сверток. - Я помогу тебе. - Вы очень добры, госпожа. Расскажите, что с вами было после того, как вы ушли от нас? Цири усмехнулась. - Сначала я встретила одну змею, которая меня чуть не ужалила. Потом долго говорила со Знающими, и теперь у них нет их любимого стола. А ещё я поставила на место одного зарвавшегося чародея. С чего начать? - Ах, госпожа, - засмеялась эльфийка, - пожалуй, последняя история интереснее всего…