***
На неделе Кирилл получает первую двойку за контрольную по математике. Антона это удивляет, потому что у Кира скорее математический склад ума, нежели гуманитарный. Иначе он бы не мог так легко просчитывать все на баскетбольной площадке. Антон не ругается, но качает головой и поджимает губы. Он придерживается позиции, что оценки — не показатель ума, но и на самотёк все не спускает. Кирилл обещает подготовиться и исправить оценку. Антон треплет его по волосам и выходит из его комнаты, чтобы не мешать делать уроки. Хотя Шастун старший не до конца уверен, что именно уроками занят сын. Наверно, не стоило давать ему деньги на покупку игры. В пятницу, когда утомительная неделя остаётся позади, Кирилл осторожно стучит в дверь психолога и надеется, что тот уже ушел. Потому что он и сам не понимает, зачем припёрся сюда после уроков. Поболтать? О чем? В голове пусто, но при этом очень шумно. Будто клубок. Вот он, вроде, лежит и никого не трогает, не мешает. Но, глядя на него, прям бесит то, что он спутан. Хочется распутать и аккуратно смотать, чтобы все было в порядке. Кирилл чешет нос и стучит ещё раз — последний, — надеется, что психолога все же нет на месте. Казалось бы, пятница, никто не придёт, можно уйти пораньше, но Арсений остаётся до конца и уже на последних минутах заходит в туалет, когда слышит стук в дверь. Торопливо смывает, одевается, моет руки и, толком не вытерев их, открывает дверь. — О, Кирилл, здравствуй, — широко улыбается и отступает назад. — Проходи, рад тебя видеть. Чай, кофе, вода, газировка, конфеты, печенье? — Здравствуйте, — выдавливает Кир и все же проходит в кабинет, сразу же оглядываясь. — Нет, спасибо, я ничего не хочу. У Вас тут… уютно. Ещё бы приставку с плазмой — и я бы тут жил. Пацан улыбается, продолжая осматриваться, но к полкам не подходит, ничего не трогает. Папа так не учил, это невежливо, поэтому Кирилл скользит глазами и чуть сильнее сжимает лямку в руке. — Если что, то я не знаю, о чем говорить. И я вообще не знаю, зачем пришел. Мне вообще кажется, что я ничего не знаю… Вы придете на игру в следующую пятницу? — с некой надеждой спрашивает Кир и наконец переводит взгляд на психолога. — Я получил недавно добро на приставку, джойстик и нормальный телевизор, — улыбается Арсений. — Так что пара месяцев — и все будет, — видя, что Кирилл не садится, Арсений тоже остаётся стоять, а потом всё-таки мягко кивает ему на диван, кресло и стул, чтобы он мог выбрать. — Мы можем просто поговорить. О последнем походе в кино, о тусовке с друзьями, о спорте. Я постараюсь не казаться рядом с тобой полным идиотом, — Арсений перехватывает взгляд Кирилла и улыбается. — Я очень постараюсь. Я пока не знаю дату, скажешь, пожалуйста? Я отмечу в календаре. И ещё, с твоего разрешения, я всё-таки налью чай, — и отворачивается, когда заканчивает кипеть чайник. Кирилл мнется недолго, а потом стаскивает рюкзак с плеча и ставит его у кресла. Он плюхается на мягкую обивку и устраивается удобнее. — Игра в следующую пятницу, ровно через неделю. Я боюсь, что папа не сможет прийти, я видел его графики работы, а постоянно подстраиваться под мои игры он не может. Но он ещё ни одной не пропускал, — голос Кирилла сходит на нет. Как бы он ни отдалялся от отца, его поддержка на играх для него всегда очень важна. Баскетбол — это единственная ниточка, которая связывает их очень крепко. Арсений садится напротив, чтобы его не смущать, и мягко ведёт плечами. — Я уверен, что он найдёт время для твоей игры. Он безумно гордится тобой и твоими успехами в спорте, так что точно не пропустит игру и будет болеть за твою команду. Как и я. — Папа постоянно на работе: то на одной, то на другой. А если не работает, то отсыпается. Я… чувствую себя брошенным, — Кирилл роняет голову и смотрит на свои руки. Он перебирает пальцами и дуется. Надо бы взрослеть, но он все ещё ведёт себя как ребенок. Хотя… — Я бы хотел чаще проводить время с ним и играть в баскетбол у нас во дворе, как раньше. Арсений вздыхает, наливает чай в обе чашки и одну ставит рядом с Кириллом, как и тарелку с конфетами и печеньем: захочет — возьмёт. — Это нелегко. Но, поверь мне, он тоже не рад тому, что ему не удаётся проводить с тобой много времени. Ты для него много значишь, и он хочет сделать твою жизнь максимально полноценной — поэтому так много работает. Всё ради тебя, чтобы ты ни в чем себе не отказывал. Кирилл смотрит на чашку чая, которую не просил, и все равно кивает в благодарность. — Может быть, я слишком многого хочу? Просто иногда он меня совершенно не понимает. Он будто не хочет меня понять, — пыхтит Кирилл. По сути, он не может ничего предъявить отцу. Но внутри все равно что-то мелко сжимается от несправедливости. Всегда, когда Кир хочет провести время с Антоном, того нет дома. Поэтому иногда малой бунтует: отказывается есть, игнорирует, погрузившись в игру и нацепив наушники. Но в отражении небольшого зеркала на рабочем столе каждый раз замечает уставший взгляд и обречённый вздох. Антон будто руки опускает, когда дело касается сына, будто от него устал. И Кириллу даже тошно задумываться о таком. Если не хотел, то зачем тогда рожал? Зачем обременять себя тем, кого не вывозишь физически и морально? Это же тупо. — Ты пытался с ним об этом говорить? Рассказывал, что тебя гложет? Он и сам переживает из-за того, что не может всегда быть рядом. Арсений делает паузу. — Вы ещё и из-за своей природы не всегда понимаете друг друга — ты альфа, который только познает себя, тебя нужно направить, помочь, подсказать, а он не всегда понимает, как это сделать, потому что он другой. Но это не значит, что ему все равно. — Нет, я боюсь с ним об этом говорить… Тем более мы почти не видимся. Но я, наверно, попробую, — Кирилл мнется, берет чашку в руки и тихонько царапает ручку ногтем, но не пьет. — Арсений Сергеевич, Вы слышали про мои стычки в школе? — Я почти уверен, что он сам хочет об этом поговорить и все обсудить с тобой, но боится навязываться. Думаю, ты можешь сделать первый шаг к этому разговору, если правда хочешь разобраться с этой проблемой со своим отцом, — Арсений тянется за печеньем. — Да, слышал. Кирилл не знает, зачем завел этот разговор и зачем вообще припёрся сюда. Он делает глоток чая и смотрит в кружку. — Давайте забудем всю эту беседу, хорошо? — он ставит чашку на стол и поднимается с кресла. — Спасибо за чай, мне пора. Кир спешно подхватывает свой рюкзак и вылетает из кабинета психолога. Больше он сюда не вернётся. Больше неловкости и какого-то бреда, чем пользы. Глупо все это. А клубок мыслей все продолжает затягиваться в голове, путаясь ещё сильнее. Арсений не держит его. Только встаёт и идет следом до двери, провожает мальчишку взглядом и вздыхает. Понимает его смятения и страхи, потому что это нормально для такого возраста, но лезть и удерживать его не хочет — это неправильно. Он вернётся, Арсений уверен. А сам идёт к календарю, чтобы сделать пометку на следующую пятницу — нельзя пропустить игру.***
Всю следующую неделю Кир за километр обходит кабинет психолога, а если видит его где-то в коридорах, то тут же сворачивает, потому что не хочет попадаться на глаза. Поговорить с папой так и не получилось, но зато обрадовала новость, что он сможет прийти на игру. Антон кое-как уговорил свое начальство отпустить его хотя бы с одной работы. Утром, правда, все же придется прийти в кафе, а вот вечером не надо будет бежать в сад. Кирилл выкладывается на тренировках, чтобы на игре не ударить в грязь лицом. И на этот раз он обещает себе, что будет чуть сдержаннее, чтобы вновь не схлопотать красную карточку. В пятницу весь день проходит в предвкушении игры. Кир получает ещё одну двойку по английскому, но не унывает и думает, что потом исправит, главное папе не говорить. После уроков Кир прибегает домой, чтобы немного отдохнуть и нормально поесть, а потом собирается на игру. Антон как раз приходит с работы, поэтому в школу они идут вместе. Сейчас играть на улице уже прохладно, поэтому заранее подготовили спортивный зал для игры. Противники ещё не прибыли, но зато вся своя команда уже в сборе. Антон ободряюще сжимает плечо сына и чуть подталкивает вперёд. — Порвите их! — улыбается, провожая Кира взглядом, а потом уходит на трибуну и уже оттуда высматривает учителей и тренера.***
Неделя выходит суматошной: один преподаватель заболевает, и Арсения просят выйти на замену — читать книги, смотреть фильмы с детьми и в целом не нагружать их. Он старательно следит за тем, чтобы дети и не отдыхали слишком сильно, но и нагрузки не было — им достаётся на других предметах. В пятницу, после окончания занятий, Арсений на секунду задумывается о том, чтобы поехать домой — вряд ли Кирилл заметит его отсутствие, — но потом вспоминает, что обещал ему, и всё-таки едет на стадион. Покупает по дороге хот-дог и чай, потому что толком не обедал, и садится на привычное место на трибуне. Антон не сразу замечает, но, скорее, улавливает по запаху, что психолог где-то недалеко. И пусть он ещё не разобрал этот запах на какие-то составные, но он запоминающийся. Ненавязчивый и лёгкий для альфы, но которым хочется насытиться до отказа лёгких. Антон немного поворачивается и чуть в стороне видит Арсения Сергеевича. «Заметит или нет?» Игра ещё не началась, так что Арсений ест со спокойной совестью. Потом встаёт выбросить мусор и заодно оглядывается по сторонам — ищет глазами Антона. Видит его, улыбается и кивает, после чего садится на свое место. Игра должна начаться через несколько минут. Антон зачем-то наблюдает за психологом, пока есть время, а когда тот ему кивает в знак приветствия, немного тушуется и заторможенно кивает в ответ, расплываясь в глупой улыбке. — О, смотри, он тоже тут, — слышит Антон со стороны не очень-то скрываемые перешептывания других родителей. — Это тот самый залётный? — Кажется, да. У него сын играет в команде. Слышала, он недавно дважды затевал драку в школе, а потом ещё на игре. — Ничего удивительного. С таким родителем пацану не вырасти нормальным человеком. Правильно, что папаша их бросил. Антон сидит с совершенно невозмутимым лицом, выслушивая за своей спиной сплетни. Уже не первый раз, он привык не обращать внимания на людей, которым скучно живётся. Когда команды выходят, Шастун выключается от реальности и полностью переносится на площадку, и через несколько минут начинается игра. Антон мысленно просчитывает игру Кирилла, его тактику и стиль игры. Для него площадка как на ладони, он ее читает без особых усилий. Антон подаётся чуть вперёд, когда момент становится напряжённым, кусает кожу у ногтей и смотрит обеспокоенно, потому что противники прорвали защиту уже в первом тайме. Сегодня они какие-то расхлябанные, как сонные мухи. Но в последний момент Кирилл успевает перехватить противника практически у самого кольца и отбить мяч. Градус снижен, игра продолжается в том же темпе. Но Антон чувствует, что эта игра дастся Кириллу непросто. Арсений садится ровнее, греет руки о еле тёплый термос, сожалеет о том, что не оделся теплее, и весь концентрируется на поле. Иногда подаётся вперёд, нервно кусает губы, а после двухочкового и вовсе вскакивает на эмоции. Внутри трясёт так, словно он тоже на поле. Он ведёт Кирилла взглядом, кивает, когда у того удаётся маневр, тихонько успокаивает его на расстоянии, если что-то не получается, и бормочет себе под нос без остановки, сам этого не понимая. Антон искренне болеет за команду и за сына. Победа даётся тяжким трудом, но тем слаще послевкусие после игры. Он подрывается и бежит сразу же поздравить с победой, но притормаживает, оглядывается на Арсения, а потом все же убегает. Он хочет перехватить Кирилла раньше всех. Арсений всю игру сидит на краю стула, старается не реагировать слишком ярко, чтобы не привлекать к себе внимания, но в конце вскакивает вместе со всеми и громко хлопает. — Чудесная игра! Ты был великолепен! — налетает Антон с похвалой, обнимая Кира, но отпускает почти сразу же, чтобы не засмущать. Антон тактильный и любит проявлять эмоции, впрочем, как и любой омега. Но он понимает, что Кир растет альфой и его нужно воспитывать чуть иначе. Где-то поднажать, где-то додавить, но искренних эмоций Антон сдержать не может. — Шаст! Оба Шастуна оборачиваются, но Антон запоздало понимает, что это к Кириллу. Старая привычка — он всегда откликался на это сокращение. Кирилл говорит другу, что скоро придет, а потом выглядывает из-за отца и расплывается в улыбке. Он избегал его всю неделю, но на эмоциях после игры рад его видеть. Кир машет психологу рукой, и Антон оборачивается. Он слегка удивлен, но объяснить это никак не может даже сам себе. С каких пор столько радости при встрече? Арсений сначала порывается пойти вниз, но потом замечает, как ему показалось, предупреждающий взгляд Антона, и тормозит. Наверное, ему действительно не стоит — очевидно, что Кирилл всю неделю его избегал, так что лучше к нему не лезть, чтобы не напугать и не давить. Он как раз спускается по лестнице и идёт к выходу, когда видит, что младший Шастун ему машет, и останавливается. Удивлённо машет ему в ответ и всё-таки решает дождаться их — сейчас Кирилл все равно будет стоять с друзьями. Пацаны утаскивают Кирилла в раздевалку, чтобы переодеться, зовут гулять, но он отказывается сам. Пока Кир в раздевалке, Антон выходит на улицу и ежится от вечерней прохлады, поправляет шарф, приподнимает воротник темно-серого пальто и прячет руки в карманы. Он стоит в сторонке и не привлекает внимания, хотя знает, что некоторые родители все равно на него смотрят. Похер. Антон не позволяет себе курить, дабы не давать плохой пример сыну. Хотя тот может и сам начать, с друзьями где-то попробовать. Но Антон старается быть хорошим отцом. На свежем воздухе после душного спортзала становится немного легче. И пусть холодно, он позволяет избавить голову от лишних мыслей. Антон даже улыбается слабо, подставляя лицо прохладному ветру и прикрывая ненадолго глаза. Арсений в буфете покупает себе горячий чай — замёрз немного — и выходит на улицу, топчется на одном месте, согреваясь; сначала не решается, а потом всё-таки подходит к Антону. — Добрый вечер. Отличная игра. Антон медленно открывает глаза и поворачивается к Арсению, чуть склонив голову. — Здравствуйте. Да, игра достойная. Хоть мы и выиграли на чистом энтузиазме и упорстве, — пожимает плечами Антон и улыбается. — Только Киру это не говорите, а то он расстроится. Арсений лишь пожимает плечами и слабо кивает — он не очень разбирается, так что спорить не будет. Антон замечает, как легко одет Арсений для такой погоды, но ничего не говорит. Стоило бы зайти внутрь и дождаться там, чтобы не морозиться, но Антону на свежем воздухе хорошо. Он поправляет чёлку, но ветер вновь ее треплет, поэтому Антон опускает голову. Когда из дверей начинают выходить ребята со своими родителями, Антон отходит от Арсения на пару шагов и смотрит, чтобы не упустить Кирилла. К тому же, ему достаточно слухов, а создавать проблемы Арсению Сергеевичу на его работе не хотелось бы. Антон ощутимо сторонится его, но Арсений не настаивает: стоит на своём месте, пока не допивает чай, выбрасывает стаканчик, смотрит на двери и, развернувшись, идёт к машине. Лучше не будет лишний раз тревожить эту семью, им нервотрепки и внимания и так хватает. — Кир! — зовёт Антон, потому что в толпе тот не может его найти. Хотя, казалось бы, с ростом Антона его найти легче лёгкого. Как только Кирилл подходит к Антону, он оборачивается и видит, что Арсений уже уходит. — До свидания, Арсений Сергеевич, — прощается Антон, и Кир вторит ему. Арсений оборачивается, кивает им обоим и садится в машину. Старший неспеша выдвигается первым, а малой идет за ним. После игры он устал, вымотался бегать сорок минут по площадке. — Мороженое? — спрашивает Кир. — Дома есть. — Пап, — осторожно начинает Кир, но продолжить не может, потому что не знает, как правильно оформить свою мысль. Антон пребывает в своих мыслях, поэтому выдает лишь задумчивое «М?», но не вникает. И они оба в полном молчании доходят до дома. В машине Арсений включает печку и смачно чихает. Этого только не хватало. Он максимально прогревает салон, по дороге заезжает за ещё одним кофе и едет домой. Долго лежит в ванной, потом заваривает себе чай с мёдом и заваливается в кровать. Когда к вечеру следующего дня у него поднимается температура, он не удивляется. Остаток субботы и воскресенья старается лечиться, но в понедельник, проснувшись, видит неутешительные «38,2». Пишет Марине, что заболел, обещает вызвать врача, просит оформить больничный и заваливается дальше спать. Чертовски не вовремя, учёба только началась.***
В понедельник Кирилл проходит мимо кабинета психолога, замечает там пару учеников, которые стучатся в дверь, но им никто не открывает. Мимо как раз проходит Марина Владимировна и говорит, что Арсения Сергеевича сегодня не будет. И всю эту неделю его не будет. Заболел. Кир расстраивается и уходит на следующий урок. Обещал себе, вроде, что к кабинету психолога и близко не подойдет, но ноги будто сами привели его туда. Дома он говорит папе, что психолог заболел, а Антон, отрываясь от ноутбука, смотрит на сына. Тот проходит в свою комнату как ни в чем не бывало. — А ты общаешься с Арсением Сергеевичем? — удивляется тот. — Нет. Случайно узнал. — Я заметил, что он себя не очень чувствовал в пятницу после игры. С этими словами Кир начинает чувствовать легкий груз вины из-за того, что попросил психолога прийти на игру. Он мог бы и отказаться, если чувствовал себя нехорошо, но все равно пришел. Кириллу и приятно, и совестно.***
Арсений всей душой ненавидит первые дни болезни, когда из-за слабости приходится ходить по стенке, нос течёт сильнее, чем любая омега в течку, а кашель такой сильный, что страшно увидеть свои лёгкие на полу. Из-за температуры порой начинаются галлюцинации, так что Арсений встаёт только в туалет. Лекарства у него возле кровати, как и запасы платков, телевизор работает весь день, чтобы не было так тоскливо, но из-за головной боли все мешается в один комок, и он не понимает, когда заканчивается один фильм и начинается другой. К вечеру среды становится немного лучше. Температура не поднимается выше «38», кашель почти сходит на нет, хотя голос остаётся хриплым, а нос стабильно забит, но лучше так, чем потопы. Он пытается работать издалека, проверяя работы и консультируя зама, но из-за слабости и мигрени может отвечать редко и коротко, скрупулёзно набирая сообщения буква за буквой. Арсений обещает выйти в понедельник на работу, понимая, что дольше болеть ему никто не позволит. Да и он сам уже готов на стены лезть.***
В один из вечеров, когда на работу не надо, а Кирилл пропадает на тренировке, Антону становится скучно. Смотреть что-либо не хочется, готовить тоже. Сегодня они могут устроить праздник живота и заказать пиццу или какой-нибудь фастфуд. Добрый вечер, Арсений Сергеевич. Как себя чувствуете? Вам уже лучше? 18:45 Антон смотрит на набранное сообщение пару секунд и отправляет его. Ничего страшного не случится, если он ему напишет. Мир не рухнет, Земля не остановит свой ход по орбите, котят не утопят. И пускай они не близки и не общаются от слова совсем, а уж про общие интересы говорить нечего. Это Антон, папа Кирилла Шастуна, — уточняет он в следующем сообщении, вспоминая, что своего номера психологу не оставлял. Кир беспокоится, что заставил Вас прийти на игру в плохом самочувствии. Вы могли отказаться. 18:47 В четверг Арсений весь день заставляет себя быть на ногах: встаёт до двенадцати, убирается, готовит, проверяет работы — в общем, делает все, чтобы занять себя. Вечером, выйдя из душа, он видит новое сообщение и сначала хмурится, а потом видит уточнение, от кого оно, и слабо улыбается. Добрый вечер, Антон. Я чувствую себя значительно лучше, спасибо. В понедельник выйду уже на работу. Можете передать ему, что все в порядке — я сам виноват, что оделся не по погоде. Я был рад присутствовать на его игре. 18:52 Я рад, что Вам лучше! И простите за мое беспокойство. 18:53 Антон чувствует себя идиотом. Зачем только написал? Но хотя бы узнал, что психолог там не умирает с температурой в сорок градусов. Вы разговаривали с ним? Я давно не видел Кира таким воодушевленным… Он будто пытается идти на контакт, пусть и нехотя порой, но перестал быть таким резким. Больше задумчивый и молчаливый. 18:57 Антон не умеет, кажется, разговаривать о чем-то другом, кроме своего сына. Наверно, это болезнь всех родителей. Когда появляется ребенок, то он становится чуть ли не центром вселенной. Интересно, а у Арсения есть дети? Наверно, нет, иначе бы он не пошел работать в школу. Арсений задумчиво поджимает губы. Вообще, главное правило психолога — не рассказывать о своём пациенте, только если ситуация не угрожает его или чужой жизни. А тут… Он старается говорить осторожно. Он приходил ко мне, но мы толком не поговорили — он в себе не до конца разобрался, чтобы озвучить то, что его тревожит. Но, думаю, Вы и сами знаете, как для него важно проводить с Вами время. Он очень ценит то, что Вы ходите на его игры. 19:00 — Н-да, важно… — тихо выдыхает Антон себе под нос. Понимаю. И я хотел бы уделять ему все свое свободное время… А на игры хожу ещё отчасти из-за того, что сам не могу играть. Для меня это забытое ощущение. И, надеюсь, Вы не думаете, что я реализовываю свои несбывшиеся мечты о баскетболе через сына?) 19:03 Скобочка в конце была явно лишней, но как-то сбавить градус задаваемого вопроса надо было. Антон никогда не заставлял Кирилла насильно играть в баскетбол. Предложил на выбор то, что могло бы понравиться малому, а тот уже сам потянулся к тому, к чему лежит душа. Антон не рассчитывал, что это окажется именно его любимый баскетбол. Я бы так думал, если бы не видел, как он горит этим видом спорта. Здесь же очевидно, что он делает это, потому что ему самому нравится. Но я считаю, что это отлично — у вас всегда есть, о чем поговорить, а общая тема всегда сближает. 19:06 Арсений садится на кровати и поджимает губы. В нем борется профессионал, который не имеет права разглашать информацию пациента, и человек, отчаянно жаждущий помочь этой семье. И он не знает, как лучше поступить. Он не хочет предавать доверие Кирилла, которое очень ценит, но и молчать тоже не очень правильно. Самое главное, что вы любите друг друга и дорожите друг другом. Значит, вы точно придёте к компромиссу. Просто нужно чаще разговаривать. Но не давите на него лишний раз — у него сложный возраст. 19:10 Антон несколько раз перечитывает сообщения Арсения и жуёт нижнюю губу. У него сложный характер. А наложенный ещё и на возраст равно беда. 19:15 Сказать Арсению больше он не может. Чем больше об этом думает сам Антон, тем больше он хочет это забыть. Что бы ни случилось, Кирилл его сын. Спасибо за поддержку, Арсений Сергеевич! 19:15 Хотел бы я помочь больше. Но я всегда готов сделать все, что в моих силах. 19:16 Арсений отправляет сообщение, видит, что на телефоне 2% зарядки, ставит его заряжаться и ложится спать. Нужно набираться сил и отсыпаться. Антон читает сообщение и не отвечает больше. Даже такая короткая переписка немного воодушевила его и успокоила начинающийся шторм в голове. Антон, видимо, акцентирует внимание на том, что Арсений ведь психолог и должен людям помогать разобраться в себе. Всё-таки это как-то отвлекает и правда помогает. Антон откладывает телефон в тот момент, когда слышит поворот ключа в замке — Кирилл вернулся с тренировки. — Пиццу хочешь? — сразу же спрашивает Антон вместо приветствия. — Хочу! Антон заказывает две пиццы и говорит, что доставка будет через час. С дивана он не встаёт. Кирилл заходит в комнату и сворачивается клубочком на кресле. — У меня проблемы с английским. Тренер сказал, что может не допустить меня к отборочным, если я не исправлю оценки. — Хорошо, что ты это не скрываешь от меня. Хочешь, возьмём тебе репетитора, чтобы подтянуть немного? Или я могу попросить Димку тебе помочь. — Дядя Дима? Он же врач. — Напомню, что у него красный диплом, а это значит, что у него все в порядке даже с английским. Хотя бы какие-то основы он знает. — Ну… давай. А ещё я немного не дотягиваю по русскому. — Я могу поднатаскать. Если у тебя есть желание и ты хочешь играть, то исправишь свои оценки. — Исправлю. — Хорошо. Кстати, Арсений Сергеевич вернётся с понедельника. А ещё просил передать, чтобы ты не беспокоился насчёт него, он был рад прийти на твою игру, — Кирилл смотрит на отца какое-то время, но ничего не говорит. — Если тебя что-то тревожит, то можешь со мной поделиться, ты знаешь. — Спасибо, пап. Малой сползает с кресла и заваливается на Антона, обнимая. Антон обвивает его руками и целует в макушку. Он чувствует крепнущий со временем запах альфы и гордится своим сыном.***
Остаток недели Арсений лечится. Ему кажется, он на 60% состоит из чая, на 30% — из таблеток, на 9% — из презрения к себе из-за того, что пропускает работу, и на 1% — из слабой радости, что у него есть возможность выспаться. В воскресенье он идёт к врачу, закрывает больничный и в понедельник со спокойной совестью идёт в школу. Обещает Марине отработать эту неделю и извиняется так много, что та просит его заткнуться уже, потому что «Ты человек и можешь болеть». Он немного успокаивается и идёт в свой кабинет, по которому успел соскучиться. Завтра должны привезти телевизор и приставку, а к концу недели — несколько игр на полку и пуфики на пол. Скоро это помещение станет своеобразной комнатой-релакс для всех желающих.***
Антон всю неделю работает, не просыхая. Он договаривается с другом о занятиях и предлагает выплачивать символическую сумму за занятия. Димка соглашается и скидывает график тех дней, когда он может принять у себя Кира. Кирилл налегает на учебу, ходит на тренировки и начинает ездить к Диме на занятия. Он выматывается, как тварь, устает больше обычного и находится из-за этого на нервах. Он срывается чуть больше, ходит хмурый и к Арсению не заглядывает, хотя видит, что тот вышел с больничного. Он лишь здоровается с ним в коридорах и не более. И так продолжается до начала отборочных. В конце осени тренер озвучивает новый график тренировок, основной состав игроков и запас, а также даты игр. Отборочные продлятся до конца января из-за праздников и бесчисленного количества контрольных работ. Все это стараются организовать так, чтобы это не было в ущерб учёбе. Антон тоже находится слегка на нервах, потому что к Новому году надо будет закупать подарки. И Арсению, наверно, тоже надо будет что-то подарить. Всё-таки немного он помогает.***
Осенью все по очереди заболевают, так что Арсений привыкает к тому, что заменять уроки становится его привычным занятием. Это не трудно, а, напротив, даже интересно, так ещё и деньги платят. Больше всего ему нравится то, с каким удовольствием дети, особенно в начальных и средних классах, работают с разными тестами на тип личности и так далее. Он никогда никого ни к чему не принуждает, разрешает не подписывать листок, если ребенок не хочет, чтобы он потом узнал, кто это писал, но просит делать это, если кто-то правда хочет разобраться с той или иной проблемой. Время тянется, как старая резинка, но одновременно с этим летит слишком быстро, и Арсений удивлённо таращится на календарь, увидев на нем первое декабря. Через месяц Новый год, а там полторы недели каникул, можно подумать, куда съездить отдохнуть.***
Кирилл почему-то радуется тому, что обществознание у них будет заменять Арсений Сергеевич. Он даже садится поближе, чтобы лучше слышать. И урок проходит очень занимательно. А после урока Кир остается в кабинете и дожидается, пока все выйдут. — Арсений Сергеевич, а у Вас сейчас ещё уроки есть или Вы в свой кабинет вернётесь? У Кирилла уроков больше нет и тренировки тоже, поэтому он может немного поболтать с психологом. Тем более, где-то услышал, что к Арсению уже привезли приставку, а опробовать хочется. Арсений улыбается, когда видит среди учащихся Кирилла, но никак его не выделяет и вообще не привлекает внимания к тому, что они знакомы. Незачем. Когда он после урока собирает свои вещи, замечает, что к нему подходит Кирилл, и поднимает на него глаза. — Мне нужно отнести документы к Ма… К замдиректора, а потом пойду к себе. Хочешь присоединиться? Я заказал вместе с приставкой несколько игр, которые сейчас пользуются популярностью, но понятия не имею, насколько они интересные. — Если Вы не против, — мнется Кир и предлагает, — я помог бы установить игры и сделать нормальные параметры. Кирилл поправляет рюкзак на плечах и сжимает лямки, глядя на Арсения с надеждой. — Да, конечно, — он делает паузу, а потом достаёт ключи от кабинета и передаёт ему. — Иди включай все, что нужно, я пока отнесу бумаги вниз, возьму чай и вернусь к тебе. Только никого больше не пускай, пожалуйста, по крайней мере, пока я не приду. Кирилл берет ключи и кивает, а потом уходит в кабинет психолога. Он пару минут возится с замком, а потом заходит внутрь. Включает сначала свет и осматривается, потому что с прошлого его пребывания здесь кое-что изменилось. Скинув рюкзак у кресла и закрыв замок изнутри, чтобы никто свободно не зашёл, Кир подходит к приставке и начинает с ней копаться. Подключает все, вставляет провода в нужные разъемы и включает телевизор и приставку. Пока идёт загрузка, он читает инструкцию, потому что это новая модель, с такой Кир ещё не встречался. Загрузка идёт долго, пацан успевает посмотреть на полке все диски с играми, которые купил Арсений Сергеевич, и выбирает пока только одну игру, которую давно хотел попробовать. Ее он загрузит первой. Арсений заканчивает все свои дела и поднимается к кабинету. Стучит, ждёт, пока Кирилл откроет дверь, и заходит в кабинет. — Ну что, разобрался? Надеюсь, я не совсем ерунду купил. Просил что-то не сильно навороченное — а то денег жалко, — но качественное, чтобы можно было использовать. Кирилл открывает Арсению и возвращается к своему делу. Садится прямо на пол, не жалея школьной формы, и берет в руки джойстик. — Да, это знакомая мне модель. Правда, грузит долго. Сейчас установка закончится, и я закачаю вот эту игру, — он показывает диск, — но придется ещё ждать, так что это на пару часов точно. Вы торопитесь домой? Арсений смотрит на часы. — Не тороплюсь, но я хочу есть. Нужно или сходить в магазин, или заказать еду. Ты голодный? — Немного. Но если Вы закажете, я Вам денюжку верну. О, загрузилось. Сейчас настрою все и поставлю на закачку игру, может, даже быстрее управлюсь, — Кир быстренько просматривает параметры и настройки, клацает кнопками и вставляет диск. Нажимает ещё пару кнопок и на экране вновь начинается загрузка, но уже игры. Арсений кивает, берет телефон и садится на диван. — Какую пиццу ешь? Давай закажем одну большую и что-то в качестве гарнира. Ну и попить тогда, если чай не хочешь. — Мне хватит пиццы, можете взять любую, только не острую. И я чай попью, — Кирилл продолжает копаться в дисках, потому что некоторые игры ему совсем не знакомы. Он читает их описание и раскладывает по стопочкам. — О, я играл вот в эту у друга. Мне очень понравилась, но я ее не до конца прошел, а дома приставки нет. Может, у Вас иногда буду зависать, если Вы не против. Арсений кивает, заказывает четыре сыра, добавляет туда ветчину и бекон, картошку, соус и оплачивает все. За чаем спустится, когда пойдёт забирать заказ. — Без проблем. Только не в учебное время и не когда я занимаюсь тут с кем-то, а то в последнее время много тяжёлых случаев. Все переживают из-за экзаменов. — Хорошо. Но я не знаю, когда у Вас здесь свободно. Да и Вас отвлекать от работы не хочу, вдруг у Вас какие-то документы, а я буду тут шуметь, — произносит Кирилл и задумывается. Было бы логично попросить номер телефона у психолога, чтобы тот мог сообщать, когда кабинет свободен, но это будет уже слишком невежливо. Арсений пожимает плечами. — Официально кабинет занят до двух часов, после можешь спокойно проводить здесь время. Главное не приводить толпы людей — меня за это по голове не погладят.***
У Антона сегодня выходной, поэтому удалось выспаться, наконец-то приготовить что-нибудь поесть и немного убраться дома, пока Кирилл на учебе. Он знает, что у малого сегодня нет тренировок, а о гулянках с друзьями после школы тот обычно предупреждает. Но сейчас, когда время уже перевалило, а от сына ни слуху ни духу, Антон начинает переживать. Он строчит ему пару сообщений, они доходят, но адресат не читает. Лёгкая паника начинает овладевать Антоном, поэтому решает позвонить на телефон. Семь пропущенных и одиннадцать сообщений. Кирилл будто сквозь землю провалился. Антон меряет комнату широкими шагами и грызет ногти. Если честно, уже не знает, что делать и где искать малого. Антон одевается, берет с собой только телефон и ключи от дома. Спускаясь по лестнице, он набирает номер психолога и ждёт его ответа. Мог бы просто написать, но сейчас на таких нервах, что быстрее и проще позвонить, чем томительно ждать, когда сообщение прочитают. Арсений тянется за телефоном, чтобы посмотреть, что там с пиццей, и видит входящий от Антона. Во время работы он всегда отключает звук, чтобы ничто не отвлекало, а сейчас забыл включить. — Алло, да, здравствуйте, Антон, — слышит его испуганный голос и как-то сразу все понимает. Смотрит на Кирилла, одними губами спрашивает «Ты не предупредил отца?» и слегка укоризненно качает головой. — Нет, все в порядке, он со мной, помогает мне в кабинете. Простите, что заставили Вас волноваться — увлеклись процессом. До школы идти минут пятнадцать, но на таких скоростях, после ответа Арсения, Антон доходит за десять. И даже после слов психолога, он не может успокоиться, пока не увидит Кира в целости и сохранности. Малой после слов Арсения тут же тянется к рюкзаку и достает оттуда телефон, на котором забыл включить звук после уроков. Обычно он всегда его включает, но сегодня забыл. Глядя на количество пропущенных и сообщений, тихонько произносит: «Мне хана». Он так отчаянно смотрит на Арсения Сергеевича, будто тот решит все его проблемы за две секунды и возьмёт весь гнев отца на себя. Но сам понимает, что громоотводом тот между отношениями отца и сына не станет. Кирилла начинает слегка трясти, потому что не знает, что сейчас ожидать от папы, а Антон по дороге старается хоть немного успокоить нервы и не быть слишком резким. Но он так сильно распереживался, что сейчас едва ли может сдерживать себя. Лишь подходя к школе, он замечает, что какой-то альфа пристально на него смотрит и даже притормаживает, а Антон просто на нервах, даже запах свой сдержать не может. Нужно успокоиться. — Эй, — Арсений осторожно привлекает внимание Кирилла, — просто извинись, хорошо? Он волновался, его можно понять. Но я сам тебя замотал и забыл напомнить, чтобы ты ему написал. Кирилл заторможенно кивает, поджимает нижнюю губу и отворачивается обратно к телевизору, где уже почти завершена загрузка игры. Через минут пять в кабинет стучат. И по торопливому стуку оба, кажется, догадываются, кто это. Кирилл тут же поднимается со своего места, открывает дверь и смотрит на отца. — Прости, пап, я забыл включить звук на телефоне после уроков. Этого больше не повторится, — Кир виновато опускает голову, а Антон не может на него злиться, потому что так сильно переживал, что случилось что-то плохое. Но сейчас он смотрит на живого и здорового сына, и облегчение накрывает такой волной, что у Антона колени подкашиваются. Он шумно выдыхает и прикрывает глаза, обнимая сына. — Главное, что с тобой все хорошо. Арсений Сергеевич, спасибо, что приглядели за ним. Извините, что доставил неудобства со своей паникой. После этих слов Кир цепляется руками крепче за Антона, понимая, сколько хлопот доставил лишь тем, что не включил телефон. — Арсений Сергеевич, там все установилось уже. Можно просто выключить. Я в следующий раз посмотрю настройки. Антон немного недоуменно смотрит на обоих, приподняв бровь, и нервно поправляет чёлку. Он все ещё старается взять себя в руки, чтобы не душить своим запахом, а то от него за километр, кажется, пахнет переживанием и немножко отчаянием. Арсений поднимается, когда заходит Антон, и улыбается ему, как бы показывая, что все в порядке и не о чем беспокоиться. — Прошу прощения, что я не проконтролировал этот вопрос. Мы как-то сразу после занятий сюда пришли, стали с приставкой разбираться, а то я в ней совершенно не понимаю ничего, а Кирилл вызвался мне помочь. Надеюсь, Вы не слишком испугались, — Арсений понимает, что Кирилл намекает на то, что он собирается уйти с отцом, и слегка сдвигает брови и кивает Антону. — Антон, проходите. Мы заказали пиццу, скоро должны привезти. Можете пока включить игру попробовать, а я спущусь за чаем. А потом вас отвезу домой. Антон, незаметно для Кирилла, слегка выставляет руку вперёд, демонстрируя Арсению, как она слегка трясется от переживаний. — Нет, не слишком, — с лёгким сарказмом произносит Антон и улыбается. Кирилл — единственное, что у него есть, поэтому за него он трясётся постоянно, но при этом не сажает в клетку и не держит постоянно рядом с собой. Всего лишь просит быть на связи, когда это нужно. Когда Антон слышит про приставку, он удивлённо смотрит на Арсения, а затем переводит взгляд на сына. — Так вот какими пряниками тебя сюда заманили, что ты даже меня забыл предупредить, — усмехается и закусывает нижнюю губу Антон, обращаясь к Киру. — Если ты ещё не закончил и хочешь задержаться… — Там немного совсем осталось! — заверяет Кирилл, все ещё чувствуя свою вину, но он хотел бы закончить настройку. Вообще, он хотел ещё и поиграть немного, но за такой косяк он слишком много хочет. Антон чувствует себя неловко. Зачем вообще прибежал? Наверно, чтобы удостовериться, что с Киром и правда все в порядке. Арсений хоть и учитель, но доверия пока к нему особо нет. Они совершенно незнакомы, поэтому странно оставлять единственного ребенка наедине с ним. Может, Антон предвзят. Но с малым ничего не случилось, сидит и дальше копается в настройках, пока Антон мнется на пороге. — Если только не надолго. И мы сами можем добраться, спасибо, — Антон старается быть вежливым и ненавязчивым, в то время как Кирилл уже вовсю оприходовал кресло и с уверенностью копается в чужой технике. Кажется, Кирилл и психолог куда больше общаются, чем Антон подозревал. Становится даже интересно. — Я сейчас вернусь. Присаживайтесь. Арсений спускается в буфет, берет на подносе чайник и ещё одну чашку и возвращается в свой кабинет. Через пару минут звонит курьер, и Арсений снова спускается, чтобы забрать пиццу. — Загоняли, — пытается пошутить, кивает Антону, прося освободить место на кофейном столе, и ставит сверху коробку из-под пиццы. — Приятного аппетита, чай сейчас всем налью, — он наполняет чашки, ставит их сбоку на подлокотник, потому что на столике нет места, берет один кусок пиццы и садится сбоку, чтобы не мешать остальным. — Как игра? Пошла? Антон всё-таки проходит в кабинет и встаёт позади кресла, за Кириллом. Смотрит, что он делает, и быстро увлекается процессом. Антон бы и рад купить сыну приставку, но отложенных денег порой бывает недостаточно на такой дорогой подарок. А Шастун для своего чада хочет самое лучшее, соответственно, и приставку последней модели. — Я не понимаю, почему она не хочет запускаться. Я всё сделал правильно, вроде… — бурчит Кир. — Ты не разархивировал лаунчер. Он у тебя остался вне папки игры, поэтому она вылетает. Давай я сделаю, ешь пиццу. Антон вытирает руки салфеткой и берет джойстик в руки. Быстро клацает по кнопкам, ждёт, пока все переместится в единую папку, а потом запускает игру. На темном экране наконец-то появляется лого компании, выпустившей игру, а потом открывается раздел меню и настроек. Кабинет наполняется музыкой из игры, а малой на воодушевлении подскакивает ближе. — Арсений Сергеевич, пап, можно немножко, пожалуйста? — просит Кирилл поиграть. — Я за тебя уроки делать не буду, — напоминает Антон и переводит взгляд на психолога, который, наверно, должен вразумить ребенка. Потому что и ему не хочется торчать на работе, дома же ждут. А они и так уже засиделись. Арсений наблюдает за их взаимодействием и улыбается в кружку. Особенная семья. Казалось бы, обычная, но все равно почему-то нельзя не смотреть на них без улыбки. Он съедает ещё кусок пиццы, а остальное оставляет им — Кирилл явно голодный, да и Антон может захотеть перекусить. Арсений сидит в своём кресле и отправляет в рот одну за другой сушки с солью, иногда потягивая чай. Слышит голос Кирилла и смотрит на него. Переводит взгляд на Антона и пожимает плечами. — Сейчас только четыре, мне в шесть нужно уйти. Так что я не против посидеть тут ещё, если твой отец не против. Но я бы всё-таки потом довёз вас. Антон продолжает смотреть на Арсения, пока тот говорит, и пытается понять, почему тот постоянно пытается подбросить их до дома. Неужели его вторая половинка не учует запах другой омеги и не устроит скандал? Антон не хочет доставлять неудобств Арсению, но пока отмалчивается. Настанет время уходить — тогда и поговорят. — У тебя час, — обозначает Антон, устраиваясь на диванчике и погружаясь в свой телефон. Там в рабочих чатах уже насыпали — скинули график работы на следующий месяц. Декабрь на носу. Скоро новый год и кромешная задница на работе. Антон очень не любит этот период, но в эти дни платят больше. Главное отпроситься на 31-е, чтобы успеть все подготовить к празднику. Как бы Антону хотелось сделать для малого настоящий Новый год с семьёй и друзьями. Но у них нет ни того, ни другого. У Кирилла есть какие-то друзья, но они не из категории лучших, так, общаются, но не более. А у Антона и подавно, кроме опостылевших коллег, никого. Только они и есть друг у друга, поэтому каждый праздник Антон старается сделать максимально запоминающимся. Арсений незаметно подмигивает Кириллу — мол, все порешали — и немного сдвигается на стуле, чтобы лучше видеть игру. Старается сдержать слабую улыбку и кусает губы. Кириллу лучше не знать, что Арсений возится с техникой ещё со средней школы и может установить любую игру буквально за пару минут. Он знает досконально каждую купленную игру и может её с лёгкостью пройти, да и вообще, вся эта тема — его конек. Но он сразу понял, что Кириллу важно внимание, важно чувствовать себя значимым и полезным, так что, его маленькая идея увенчалась успехом и он этому рад. — Неплохая игра. Мне нравится графика. Только я не уверен, что справлюсь со всеми этими миссиями — слишком много кнопок. Антона завлекают звуки игры, поэтому он переводит взгляд на экран и пытается сдержать в себе порыв тоже взять джойстик. Он тоже тот ещё великовозрастный ребенок, которому внезапно пришлось слишком рано повзрослеть. — Я могу Вам показать, если хотите, — воодушевленно вклинивается в поток мыслей Антона Кирилл. — Здесь несложно. Антон переводит взгляд на Арсения и, кажется, буквально видит во взгляде голубых глаз себя. Такой же блеск и азарт сдают его с потрохами — все он знает и умеет. Шаст незаметно приподнимает уголок губ, потому что просек фишку. Психолог до мозга костей, ты посмотри. Антон пытается делать вид, что ему не особо интересна игра, но в голове все равно проскальзывают мысли, что он бы сделал по-другому, что надо было идти другим путем, что Кир пропустил кнопку и поэтому схлопотал люлей. — Ты пропустил ящик с «вкусняшками», — невзначай бросает он и кидает взгляд на Арсения, тот должен знать, если играл в эту игру. — Он слева под столом. Антон как-то видел прохождение этой игры у одного блогера, вот и запомнил. Спалившись, он смотрит на Кира и замечает, что тот сидит с высунутым кончиком языка. Перенял привычку Антона, потому что тот тоже, когда чем-то увлечен, занят или задумался, вытаскивает кончик языка и водит по губам. Все никак не может избавиться от этой привычки. Арсений ближе не садится, чтобы не смущать ни одного, ни другого, и молча наблюдает за игрой. Он её знает наизусть, так как проходил несколько раз, чтобы открыть все концовки и тайники, но палиться не хочется. На телефон отвлекаться смысла уже нет, игра затягивает. Вместо положенного часа, они сидят полтора, поэтому Антон мягко просит сворачиваться. Он помогает Арсению немного прибраться и помыть чашки, и мимоходом скидывает ему на карту деньги за пиццу — не любит быть должным. Арсений видит уведомление от банка, но ничего не говорит — с Кирилла он бы деньги не взял, с Антоном же не хочет бодаться. Они выходят из школы все вместе и смотрится это, наверно, странно. Хорошо, что уже все ушли, иначе бы возникло много вопросов. Арсений выбрасывает мусор, поправляет куртку и поворачивается к ним, встав возле своей машины. — Предложение все ещё в силе. Я честно не кусаюсь, если кто-то вдруг боится моей бледности или повадок аристократа — мне тридцать пять, а не триста пять, — и усмехается. Кирилл отсылки Арсения не понимает и удивлённо хмурится, а Антон смеётся и роняет голову. Казалось бы, что шутка лёгкая с нотками иронии, но Антона почему-то пробрало. Он ещё посмеивается, но качает головой. Все ещё не хочется стеснять Арсения, поэтому Антон вновь стоит на своем, отказываясь. — Вам и не дашь тридцать пять. Может, Вам и правда триста пять, и Вы хорошо сохранились? — улыбается Антон. — О, Вы старше папы на семь лет, — вставляет свои пять копеек Кирилл, а Антон мысленно хвалит его способности по математике. Не стоило говорить о возрасте, потому что не хватало ещё одного человека в копилку презрения, который будет думать, что Антон залетел по молодости-глупости и теперь вынужден в одиночку тащить чадо, потому что альфа сбежал. Сразу становится не до смеха. Антон поджимает губы, опускает взгляд, уже готовый принять на себя очередное презрение и ярлыки. Холода голубых глаз и без всего этого достаточно. Арсений тепло улыбается и пожимает плечами. — Отец в самом расцвете сил. Зато точно не будет скучно, как с дедами, которые кроме «В наше время было лучше» ничего не могут выдать. Так что тебе с ним наверняка повезло. — Да, он самый лучший! — подхватывает Кир, и Антон все же улыбается, глядя на него. У Антона самый лучший сын, которого он безумно любит. И после слов Кира на слова Арсения он уже особо не обращает внимание, будь они сказаны из вежливости или искренне. Арсений — психолог, и от него можно ожидать чего угодно, любых ходов и подводных камней. Он может улыбаться и говорить то, что ты хочешь услышать, а у себя в голове уже раскладывать по полочкам все твои проблемы и загоны. Антон перед ним как открытая книга — читай не хочу. Арсений закидывает на плечо рюкзак и кивает обоим. — В таком случае, до понедельника. Ещё раз спасибо, Кирилл, что помог — сам бы я точно не справился. Антон, был рад видеть, — фраза максимально дежурная без какого-либо подтекста. Он снимает блокировку с машины, садится на водительское и включает подогрев — все ещё холодно. Включает радио и при выезде ещё раз машет обоим в окно, после чего покидает территорию школы. Отец и сын прощаются с Арсением, машут ему и по дороге домой заглядывают в магазин за любимым мороженым Кирилла. Малому все фишки Арсения Антон не выдает. Если они пошли на контакт, то это, наверно, хорошо. Может, общение с более взрослым альфой пойдет Киру на пользу, потому что Антон ему по этой части толком ничего дать не сможет. Но ещё неизвестно, какой Арсений Сергеевич фрукт.