Там, за горизонтом

      Осознание безвыходности ситуации, а вместе с этим и паника, навалилось холодной волной мурашек лишь в камере обезьянника, куда вас грубо затолкали после неудачной попытки пересечь внутреннюю границу Германии. Хотя нельзя сказать, что всё прошло так уж плохо: вездесущее Штази не смогло вас разглядеть и поймать, вся группа в полном составе и без ранений пересекла границу, а вот потом... - Фрау Т/Ф, пройдёмте со мной.       Ты так привыкла к тишине и отсутствию людей рядом с собой, что углубившись в воспоминания, даже и не заметила, когда дверь камеры распахнулась, лишь после того, как до мозга дошёл смысл сказанного и ты обернулась на голос, то увидела, что на пороге стоит с недовольным видом молодой немец в форме тюремной охраны. Аморфное состояние, в которое ты вошла после нескольких дней сидения здесь, мешало ясно мыслить, а потому не удивилась тому факту, что мужчина знает твою фамилию (документов точно ты не брала, неужели твои спутники проговорились?), только покорно встала и пошла по гулким коридорам куда-то вглубь здания.       Шли вы долго, и ты почувствовала, как замерзаешь. Всё же на тебе по-прежнему было лёгкое платье, которое ты надела на тот злополучный концерт, а толстые стены тюрьмы не пропускали ни солнечного света, ни тепла, храня лишь словно замогильный холод. Такие мысли заставили тебя поёжиться. - Уже скоро придём. - Коротко заметил охранник, заметив твои движения.       И действительно, после очередного поворота вы внезапно вышли в обычное казённое здание, где уже были обычные коридоры с огромными светлыми окнами. Стали попадаться люди, как в форме полицейских, так и гражданские. Они подозрительно косились на тебя и двух сопровождающих охранников, но ничего не говорили. Наконец, вы подошли к одному из кабинетов, куда тебя бесцеремонно толкнули. - Добрый вечер, фрау Т/Ф. Как вам понравилось в нашем скромном прибежище? - Услышала ты низкий голос, видимо, хозяина кабинета.       Добиться поездки в ГДР было делом очень сложным, ведь туда пускали в большинстве случаев только по делам, связанным с работой. Для туристов же, если они не были привилегированными членами общества, эта страна была закрыта. И ты это прекрасно понимала, но ничего не могла с собой поделать, всё же невозможно запретить человеку мечтать.       Тоя любовь к Германии, а в особенности к немецкому языку, появилась после того, как кто-то из одногруппников ещё в лохматые времена учёбы в университете дал тебе почитать книгу Бёлля "Глазами клоуна". Этого писателя искренне любили в СССР, его книги даже изучали в школьной программе, но достать его произведения было подчас также сложно, как и некоторых запрещённых авторов. И эту несправедливость ты ощутила на собственной шкуре, когда задалась целью прочитать если не всё, что он написал, то хотя бы большую часть. Ради этого ты была ударницей сбора макулатуры и металлолома, участвовала во всех самодеятельностях, лишь бы получить дополнительный купон на покупку книги, лишь бы заручиться поддержкой и найти друзей, способных помочь с поисками книг.       А потом кто-то подарил тебе "Глазами клоуна" в оригинале, и тут начался новый виток твоей истории. - В принципе, можешь ничего и не говорить. - Хозяин кабинета отвернулся от тебя и закурил. - Твои друзья были так любезны, что уже сами всё рассказали: кто вы, откуда и как додумались до такого преступления, как пересечение границы. А твоя подружка - На этих словах он усмехнулся. - много и лично про тебя рассказала. Мы теперь всё о тебе знаем: имя, твои увлечения, твои страхи, твои мечты и надежды.        Ты сидела на стуле, на который тебе указал мужчина, когда ты сумела вновь встать после приземления на пол его кабинета. С наручниками это было тяжеловато, но никто помогать и не собирался, а в глазах его отпечаталось такое омерзение к твоему существованию, что даже внутренне стало стыдно за себя. А сейчас чувство стыда лишь усилилось. Каждый человек хочет скрыть некоторые части своей жизни, поэтому ты волновалась, как много подруга успела сказать, и почему она вообще это сделала. - Наверное, вас интересует, почему ваши друзья решили поделиться с нами такой замечательной информацией? - Мужчина начал медленно подходить к тебе. - Что ж, просто мы хорошо работаем, также хорошо, как и наши закадычные друзья-коллеги Штази. Кстати, о них. И о КГБ, наверное. Вы ведь знаете, что с вами будет, если мы вас отпустим и вернём обратно в ГДР, откуда вы к нам так невежливо вломились?        На это нечего было ответить. В лучшем случае - повторение ада проверок и допросов, который ты уже проходила здесь (и который выдержала, ничего не сказала, в отличие от... Но об том думать не хотелось), а потом жизнь под вечной слежкой. Ты себя искренне ненавидела за то опрометчивое решение, которое и привело сюда, но уже изменить было ничего нельзя, а поэтому нужно было думать, как справиться с этими сложившимися обстоятельствами. - В общем так. - Мужчина нарушил тишину. - Твои друзья уже на свободе. Что с ними станет - уже их личная проблема, если захотят, то могут вернуться в социалистический Рай. - На этом моменте он снова усмехнулся. - А захотят - могут остаться здесь, в свободной ФРГ, и стать достойными членами общества. Непонятно лишь, что делать с вами. - Он окончательно приблизился и встал перед тобой. - К сожалению, просто так отпустить тебя мы не можем.       Ты сморщилась от притворной грусти в его голосе, на что мужчина вновь посмотрел на тебя с брезгливостью и продолжил курить сигарету. Спустя пару минут он продолжил: - Именно тебе принадлежала идея незаконно пересечь границу. Это первое. Второе, ты сама разработала план. Третье, ты убедила всех своих спутников, хотя они не хотели преступать черту закона, но ты была настойчива. И четвёртое, и самое ужасное, сопротивление полиции и силам пограничников, а потом полный отказ сотрудничать. - Ты подняла на него глаза, но встретившись с его взглядом, захлебнулась словами в свою защиту, которые ты собиралась произнести. Мужчина же наклонился к твоему лицу и, чеканя каждое слово, сказал: - За такое ты сгниёшь в тюрьме. Надеюсь, ты прожила хорошую жизнь, ведь больше ты ничего не увидишь, кроме стен камеры.       Ты думала. что сейчас расплачешься, но слёзы будто высохли. Надо ли говорить, что всё сказанное было ложью. Очевидно, что возникла необходимость на кого-то повесить всех собак, чтобы другие вышли сухими из воды. И таким козлом отпущения назначили тебя, как же это подло и низко. - Однако, - внезапно продолжил полицейский, от неожиданности ты даже встрепенулась, - я могу закрыть глаза на все эти незначительные проступки, отпустить тебя и даже прикрыть перед Штази и КГБ...       И ты бы, может, даже постаралась довериться мужчине, предположить, что он просто пожалел тебя. Но нет. Его глаза говорили совершенно об обратном. Но всё же ты решила сразу не отказываться и выслушать его предложение. - Так вот, - продолжал он, отойдя в противоположный угол кабинета к окну, - за такую маленькую услугу со своей стороны, я попрошу лишь об одном ничего не значащем одолжении. Понимаешь, у меня есть брат. - На этих словах он поднёс руку к голове и зажмурился, будто его пронзила мигрень. - Да, старший брат. Раньше мы были неразлучны, а потом получилось так, что мы оказались по разные стороны границ. Ни поговорить, ни встретиться мы не можем, даже письмо не отправишь - оно будет перехвачено. Поэтому было бы замечательно, если бы ты передала ему записку от меня: ничего криминального, просто пара слов о том, что я жив-здоров.       В тебе всё боролось: с одной стороны хотелось согласиться, ведь действительно, ничего такого ведь не просит сделать, подумаешь, всего-навсего записку передать. Но... Не может быть всё настолько безобидно, раз он готов ради этого замять твоё дело. Тут что-то нечисто. Хотя и перспектива провести остаток жизни за решёткой тоже не казался достойным выходом. В конце-концов ты решила спросить: - А почему вы выбрали меня для этого дела? Почему просто не послать кого-то из агентов с таким поручением, раз вы говорите, что нужно всего лишь передать записку...       Мужчина лишь вздохнул и отвернулся к окну, а потом сказал: - Потому что агентов ловят. Я пробовал - записки даже к заместителю моего брата не попадают. А обычные люди слишком болтливы, ты же будешь молчать, ведь не хочешь же, чтобы эта низкая история всплыла, правда? - Внезапно он резко подошёл к тебе и поднял твоё лицо за подбородок. - И моему брату определённо нравятся такие девушки, потому он будет только рад, если лично ты принесёшь ему весточку от любимого младшего братца.       Пропускной пункт на границе с ГДР ты пересекла без особых проблем, несмотря на своё волнение и слишком дотошного пограничника. Восточный Берлин встретил тебя оживлённой обстановкой, видимо люди готовились к какому-то празднику. Ты огляделась по сторонам, пытаясь увидеть хоть какую-то гостиницу, но тщетно. Пришлось на ломанном немецком спрашивать у людей вокруг. Несмотря на то, что язык учила больше пяти лет, ты по-прежнему не могла свободно выражаться на нём, зато ты прекрасно понимала носителей: в СССР было много кассет с записанным произношением, а вот тех, с кем можно практиковать язык, катастрофически мало.       Приличную гостиницу за приемлемую цену ты нашла только под вечер. Уже мерцали первые звёзды, когда ты упала на кровать номера. Сил уже больше ни на что не оставалось, но ты упорно боролась со сном: всё же стоило смыть с себя грязь и волнения дня, прежде чем окончательно заснуть. Вздохнув, ты поплелась в душ, где проела около получаса, а когда вернулась в номер, то едва не закричала от ужаса.       В комнате определённо кто-то был, кроме тебя. В сгустившемся полумраке было сложно что-то разобрать, но непрошенный гость пришёл на помощь: послышались тихие шаги, а потом яркий электрический свет ослепил тебя. Проморгавшись, ты заметила мужчину в форме Штази, который облокотился на стену как раз рядом с выключателем. Неужели тот полицейский соврал, и ни от каких проблем он тебя не уберёг? Неужели этот офицер явился, чтобы арестовать тебя? - Вы кто? - Слабый хрип вырвался вместо привычного голоса. - Я тот, кому вы, фрау Т/Ф, должны передать записку. - Сказав это, незнакомец ухмыльнулся, и ты поразилась невольному сходству в движениях между тем полицейским и этим Штази. Неужели он тот самый брат? Во внешности у них не было ничего схожего, зато вот, например, манера ухмыляться была одинаковой. Занятая такими мыслями, ты и не заметила перемены в настроении гостя, а оно начало портится. - Т/И, давайте поскорее покончим с формальностями, я не собираюсь тратить свой вечер на гляделки с вами.       Его слова привели тебя в чувство, действительно ведь стоит как можно быстрее отделаться от этой ситуации. Однако неуверенность в том, действительно ли этот человек тот самый адресат записки? Заметив твою мнительность, офицер вздохнул и подошёл к тебе. Ты инстинктивно попыталась отойти, но он поймал тебя за руку: - Послушайте, я действительно тот, кому вам надо передать записку. Давайте я опишу моего брата и ту легенду,которую он выдал за правду, чтобы склонить вас на свою сторону? Если всё сойдётся, то вы отдадите мне письмо, нет - я уйду и больше не потревожу.       Ты кивнула, и тогда мужчина отпустил твою руку и отошёл немного. Потом он описал именно того полицейского и его слова. Тебе же оставалось только отдать записку. Пока мужчина читал, ты наблюдала за ним. Всё же схожесть в жестах и мимике у братьев была необыкновенная, однако у старшего все движения были более резкими и порывистыми, но характер его, видимо, был более сплкойным и уравновешенным, чем у младшего. - Всё ясно. - Офицер дочитал записку и, скомкав её, выбросил в мусорку. Такое поведение тебе показалось странным, ведь мало ли, может,там какие-то тайны были написаны. - Собирайся, поедешь со мной.       Ты даже и не поняла сначала, что вторая часть фразы относилась к тебе, а когда дошло, то это вызвало ступор и непонимание. Ты уставилась с непониманием на мужчину, пытаясь понять, чем тебе обернётся этот приказ. - Да не бойся! - Его лишь развеселила твоя реакция. - Мы не в управление поедем, а ко мне домой. Ты готовить-то умеешь? А то моя домработница уволилась пару дней назад.       Под его насмешливым взглядом ты окончательно стушевалась. К чему он вообще так шутит? - Я не шучу. - Мужчина посерьезнел.- Собирайся давай. - Ну и каково жить с моим братцем? Он всё такой же аккуратист, когда дело касается личных вещей? - Пробормотал Людвиг, что-то ища в бумажках на своём столе, и чем дольше не мог найти, тем больше раздражался. Ты же стояла ни жива, ни мертва, до сих пор не веря, что тебя удалось уговорить поучаствовать в авантюре, которая могла стоить жизнь. - Ну и чего ты молчишь? - Мужчина окончательно забросил попытки найти нужный отчёт. - Или он тебя так надрессировал, что теперь только по команде рот открываешь?       На подобное хамство ты лишь вздохнула и задумалась над ответом. После месяца житья под боком у Гилберта, ты научилась не обижаться и не реагировать на подобные выпады. Ещё ты узнала имена братьев и их повадки и характеры: причём у старшего ты имела счастье выяснить их на практике, то про второго ты могла опираться только на рассказы самого Гилберта и некоторых людей, которым довелось видеть братьев вместе. - Не могу судить, не с чем сравнить. - Наконец ты нашла, что ответить. - Интересно. - Людвиг откинулся на спинку кресла и заинтересованно посмотрел на тебя. - Так почему ты вернулась? Ты мне больше ничего не должна, как и я тебе.       На это ты лишь опять вздохнула. Прошло уже две недели с того дня, как Гилберт увёз тебя из отеля. Ты вполне прижилась в его доме, и да, пришлось выполнять роль домохозяйки, ведь иначе это отражалось на качестве жизни вас обоих. И если с вечным бардаком и пылью мириться было можно, то с его плохим настроением - нет. Гилберт работал чуть ли не сутками, приходил домой уставший и голодный. И если ты вставала к его приходу и готовила поесть, а потом стирала и гладила его одежду, то в доме царил мир и покой. Если же всего этого не было, то его плохое настроение задевало всех: вещи летали из комнаты в комнату, в тебе находился тысяча и один недостаток, но и его подчинённые лезли на стенку в попытках угодить начальнику. Так что ради себя и других, ты взвалила на плечи весь вес работы по дому. С течением времени это даже стало приносить дополнительные плюсы: Гилберт начал приносить кое-какие милые безделушки, пирожные и другие лакомства. Ты расценивала это как просто попытки поддержать хорошие отношения и отблагодарить за твой ежедневный труд.       И неизвестно как долго бы всё это продлилось, но однажды Гилберт пришёл домой более угрюмый, чем обычно. Ты постаралась хоть как-то расшевелить его, но всё было тщетно. Только перед тем как лечь спать он пришёл в твою комнату, и сказал: - Москва одобрила план. Готовься. - Понимаете, - ты попыталась изобразить на лице максимально невинное выражение, - я, как вы и сказали, передала записку. Это... Было легче, чем я ожидала.       Ты осознавала, что нельзя было начинать со лжи, потому что Людвиг мог сразу раскусить ваши планы, и тогда точно прощай обычная жизнь. На твои слова мужчина кивнул, и ты, ободрённая, продолжила. - Я думала, что на этом всё, но он отвёз меня в свой дом. Пришлось мне с ним жить. - Нервная улыбочка всё же прорезалась сквозь нервно сжатые губы, но в данной ситуации это было на руку - пусть думает, в каком смысле вы жили. - А потом он почему-то решил, что я буду счастлива поработать на ГДР в качестве шпиона. Но какой из меня шпион, когда я по-немецки еле говорю?       Было видно, что Людвиг о чём-то напряжённо размышляет. Наверное, он не мог поверить в искренность твоего желания вот так сдаться и всё рассказать. Проблема была и в том, что ты сама не знала, насколько искренне сейчас говорила. - И почему ты пришла ко мне? - Наконец произнёс мужчина. - Потому что вы его брат! И только вы можете меня от него защитить! Я не желаю быть пешкой в его руках, а с вами, как я поняла, можно вести дела. Да и вообще доверять вам. - Выпалила ты на одном дыхании.       Людвиг поднялся и подошёл к тебе. Его глаза напряжённо пытались угадать твои намерения, но, видимо, в конце-концов он решил, что тебе можно доверять, а потому вернулся на своё кресло. - То есть вы хотите поработать на благо ФРГ, я правильно понимаю? Хотите быть двойным агентом? - Он привстал и наклонился над своим столом. - А сможете ли?       Ты сглотнула ком в горле и уверенно кивнула. - Ну и как там поживает мой брат?Во дворце живёт, наверное? - Гилберт в этот день был особенно доволен. Ты принесла интересные разведданные, касающиеся военных учений ФРГ, а потому благодарность была выражена ему, ну и тебе через него косвенно. - Обычно живёт. - Ты дернула плечом. - В обычном доме, не лучше и не хуже вас. - Ну, неплохо. А девушка у него есть? - Гилберт развалился на диване в гостинной и внимательно слушал информацию о своём брате, как Людвиг пару недель назад слушал информацию о нём. Только реакция у них была разная: чем больше младший узнавал, тем больше мрачнел и задумывался; а Гилберт в свою очередь лишь больше веселился. - Нет, но ему есть, с кем проводить вечера. - После этих слов ты сильно покраснела.       Людвиг стал твоим не посредственным начальником. Если тебе было что-то непонятно, ты всегда могла обратиться к нему - и мужчина помогал или объяснял. Благодаря этому акклиматизация к той жизни прошла быстро. Помогло ещё и то, что никто не ждал от тебя услуг домработницы, а потому большая часть времени была у тебя свободна.       Лишь однажды, когда ты уже собиралась уходить домой, секретарь Людвига в приказном тоне попросил доставить ему кое-какие бумаги. Ты согласилась, и пока ехала в такси до дома начальника, успела аккуратно просмотреть их, это и были отчёты по военным учениям ФРГ с НАТО, эта информация потом и легла в отчёт, который так порадовал Гилберта.       Что было странно, так это тот факт, что Людвиг не открывал. Жутко пунктуальный и занудный, он не никогда не заставлял ждать людей под дверью больше пяти минут. Ты же провела там больше пятнадцати, топчась в нерешительности: с одной стороны глупо было дальше стоять и ждать, а с другой - не везти же отчёты обратно в управление? Это глупо, и этот его мерзкий секретарь потом долго ещё припоминать будет, что ты не справилась даже с таким простым поручением. И этот факт в конечном счёте перевесил, ты решила дождаться Людвига.       Спустя час у дома остановилось такси. Из него вывалилась пьяная проститутка, а с другой стороны вальяжно вышел Людвиг. Увидев тебя, на его лице сначала поступило недовольство, а потом он заметил бумаги, и он уже посмотрел лояльнее. Когда уехало такси, ты хотела подойти к мужчине, но он жестом остановил тебя. Ты замерла в нерешительности, не зная, куда себя деть от неловкости и стыда. А Людвиг тем временем пинком поднял ночную бабочку, а потом схватил ту за руку и потащил к дому. Всего пара секунд ушла у него на то, чтобы открыть дверь, а потом он резко забросил женщину, как тряпичную куклу, в дом. Сделав это, мужчина подошёл к тебе и аккуратно забрал из твоих рук документы и исчез в доме. Лишь хлопок входной двери привёл тебя в чувство. И только сердце, как птица в силках, билось о грудную клетку, неужели тебе не показалось и Людвиг на прощание посмотрел на тебя с явным интересом? - И часто он так? - Гилберт даже принял более собранную позу. - И да, и нет. - Ты бы предпочла не развивать эту тему, но Гилберт ведь всё равно своего добьётся, когда ему что-то надо он не перед чем не останавливается. - Его секретарь как-то проболтался, что очень сложно теперь находить ему подруг. Честных девушек он портить не хочет, ведь это идёт вразрез с его убеждениями. А женщины свободных нравов стараются не связываться с ним. - Почему? - Гилберт дотянулся до холодильника, который предусмотрительно был расположен рядом с диваном, и достал себе баночку пива. - Жестокий он очень, говорят. - Замялась ты. - И вообще, предпочтения у него нестандартные. - Краска начала заливать лицо, поэтому ты поспешила закончить этот разговор. - А больше я ничего и не знаю.       Чувство дежавю начало мучить тебя спустя месяц, когда Людвиг внезапно вызвал тебя к себе на разговор. Ты даже и не представляла себе, о чём он захочет поговорить, но всё же ставила на обсуждение рабочих дел. И не угала - мужчина хотел поговорить о брате. - Ну и как тебе жизнь в ГДР? - Начал он, когда ты появилась на пороге его кабинета.       Ты же застыла от шока. Весь кабинет был перевёрнут вверх дном. Некоторые шкафы были свалены, дверцы же других раскрыты настежь, а бумаги и вещи, хранившиеся в них, свалены неаккуратно на полу. Да и сам Людвиг... Обычно он олицетворял собой саму собранность, а сейчас - форма была расстёгнута наполовину, волосы растрёпаны. Ноги он положил на стол, на котором, кроме десятка пивных пустых банок, не было ничего. Вся эта картина олицетворяла собой истинную анархию.       Заметив, что ты так шокирована обстановкой, он лишь махнул рукой: - Начальство приезжало, высказывали недовольство работой, вот я и вспылил немного. - Понимаю, канцлер бывает слишком педантичен. - Кивнула ты, стараясь из вежливости поддержать Людвига, но он на это лишь скривился, как от зубной боли. - Простите, я что-то не так сказала? - Так. - Он потянулся под стол, видимо за новой банкой. - Да только не канцлер это был. А сам Америка. Чёртов малец, ничего не понимает, а жизни учит. Как будто я сам так уж хочу наступления коммунизма везде и всюду! Да только что я могу? Что могу - то делаю, а для большего нужны ресурсы, и не всегда только денежные.       Ты поняла лишь приблизительно то, что он сказал. "Наверное, он просто оговорился. Может, он имел в виду по "Америкой" посла американского или генсека НАТО?" - подумала ты, а вслух сказала: - Так вы спрашивали про жизнь в ГДР? - Он кивнул на твои слова, допивая банку пива. - Неплохо, но ваш брат меня дальше своего дома только со скандалом отпускает. И вообще я у него как домработница, только бесплатная. Так что тут лучше. - Ты улыбнулась. - По крайней мере, я могу свободно передвигаться и некому здесь мне прислуживать. - А что у него женщины нет, чтобы она этим занималась? - Ты заметила, как его настроение резко ухудшилось. - Не знаю. Может, и есть, только при мне он её не приводит домой. - Честно ответила ты. - Знаешь, что? - Людвиг выкинул пустую банку куда-то в угол и попытался подняться, но у него это плохо вышло: он закачался и упал обратно в кресло. - А была у него одна женщина. Десять лет вместе провели. - Тут он хмыкнул.- Да вот только прогнал он её, теперь всё внимание тебе уделяет. Даже в бары ходить перестал, дома пить пиво придумал.       Ты поняла, что нарвалась на непрошенные пьяные откровения, знание которых может аукнуться уже завтра, когда мужчина отоспится и протрезвеет. Ты уже предприняла попытку уйти, но Людвиг посмотрел на тебя с такой яростью, что всё желание уходить куда-то делось: мало ли, что придёт в его пьяную голову, лучше молча отсидеться, авось он и заснёт скоро. - Ты для него, как трофей. Так и будешь в его доме сидеть, как прислуга. Он ведь собственник жуткий, как дракон будет охранять свою принцессу. - Мужчина откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. - А ещё я знаю, почему он разрешает тебе сюда приходить. План ведь у вас был на тебя, как на живца, поймать меня? - Его лицо расколола ухмылка. - Ну что ж, получилось у тебя. Только больше ничего по вашему плану не пойдёт. С этого дня ты будешь жить в моём замке.       Как ошпаренная, ты выскочила из кабинета Людвига. Жутко не хотелось верить в его слова, но, если призадуматься, то можно было найти доказательства этому в действиях обоих братьев: с обоими ты сблизилась достаточно сильно, оба оказывали знаки внимания, которые ты игнорировала, и оба были ужасно опасными. Бежать от них некуда: Людвиг найдёт тебя в любой капстране, а Гилберт - в любой стране соцлагеря. А потому выход только один - выбрать одного из братьев. А уж кого - решение остаётся за тобой.