Они путешествуют во времени ради меня!

Кафе, куда Юра привел девушек, было оформлено в ретро-стиле — под шестидесятые или что-то в этом роде: столики накрыты белыми скатёрками с кружавчиками по краям, тут и там стояли милые тумбочки и комодики, в дальнем углу зала стояли большие напольные часы с маятником и домиком кукушки наверху. Катя, пока они там сидели, частенько на них поглядывала — не выскочит ли кукушка. Неизвестно почему девушка побаивалась кукушек в часах, она сама не знала, что её в них так пугает; всякий раз, когда Катя видела часы с кукушкой, она ждала, как жуткая кукушка с резким и громким звуком выпрыгнет и застанет её врасплох. С детства она считала, что услышать кукушку — плохая примета. — А здесь мило, — Саша обвела взглядом помещение. Юра довольно улыбнулся, юноша рад был угодить девушкам, кроме того, ему не терпелось хоть что-нибудь узнать о будущем — он мечтал снова увидеться с путешественницей во времени с того самого дня, когда встретил Сашу на Патриарших в 1986 году. — Да, а главное тихо, — сказал Саша и заметил, как Катя снова бросила взгляд на часы с кукушкой. — Вы куда-то торопитесь, — спросил он девушку. — Нет, я просто посмотрела на часы… с кукушкой. Скоро восемь, она выскочит из домика? — Кто? — не понял Юра. — Не обращайте внимания, — Саша подарила юноше милую улыбку. — Моя сестра не любит кукушек. Так о чем вы хотели поговорить с нами? — Да так, — смутился Шатунов. — Я просто пообщаться… А если честно, — молодой человек набрался решимости, — я хотел спросить вас о будущем… — Что спросить? — Саша поддерживала разговор, но мысли её были далеко — где-то на границе с Польшей: она ломала голову, как они пересекут границу без загранпаспорта, без визы и приглашений. — Ну как там, в будущем, что там происходит, как живут люди? Летают уже воздушные такси? На Марс уже отправили экспедицию? Нашли инопланетян? Ну и еще… — парень замялся, стесняясь задать самый главный для него вопрос, но всё же пересилил себя и спросил: — «Ласковый май не забыли», Юрий Шатунов стал известным певцом или… И вы еще говорили про Разина, чтобы я ему не очень доверял… Можно подробней, чего мне опасаться? — Сколько вопросов, молодой человек! — покачала головой Саша. — Мне на все отвечать или можно на чем-нибудь одном остановиться? — Но увидев, что Юра засмущался и поник, девушка смягчилась. — Не волнуйтесь, «Ласковый май» — это классика русской поп-музыки, её история, её не забудут. В Википедии написано, что по популярности это первая русскоязычная группа как была, так и осталась… — В «википедии»? А это что? — спросил Юра. — Интернет-энциклопедия, — начала объяснять Саша, но Юра совершенно не понимал, о чем речь. — А «интернет» это что? — Ладно, — Саша нахмурилась, — так мне придется каждое слово объяснять. Давай я просто отвечу на твои вопросы про будущее и всё. Итак, с «Ласковым маем» всё будет в порядке, ты его солист, значит, и с тобой всё ОК, после группы ты начнешь сольную карьеру… — девушка осеклась: не могла же она сказать, что певец Юрий Шатунов очень рано покинет этот мир, не дожив до преклонных лет. Поэтому она быстро свернула с темы. — Летающие машины уже изобрели, но пока это эксперименты, пока машины у нас ездят по дорогам. На Марс еще не полетели, до сих пор собираются. А вот за границу у нас запросто можно поехать, не то что у вас… — Саша опять нахмурилась, вспомнив, что они с Катей так и не придумали, как им перейти польскую границу без документов. — Вы чем-то расстроены, я вижу, — сказал Шатунов, внимательно разглядывая Сашу. И девушка поделилась тем, что её угнетало. — Нам очень нужно в Польшу, — вздохнула она. — Мы не знаем, сколько нам позволят пробыть в этом времени, а Кате обязательно надо найти Геннадия Белова. — О, мне так нравится, как он поёт! — воскликнул Юра. — Я еще в детдоме, когда слушал его песни… Вспоминал маму. Помните вот эту песню: «Травы, травы, травы не успели...»? — напел он. — Конечно, — Катя печально улыбнулась, глядя на молодого человека, на глазах которого выступили слёзы. — Моя мама очень любила её и пела мне в детстве… — молодой человек тряхнул головой, прогоняя воспоминания, причинявшие ему боль. — Я помогу вам! — сказал он и улыбнулся своей знаменитой открытой полудетской улыбкой. И тут часы пробили восемь вечера — часовой механизм зашипел, внутри часов что-то заскрежетало, потом хрустнуло, в башенке на макушке часов со скрипом открылась дверца и оттуда на стальной линейке выехала серая механическая кукушка. Она осмотрелась по сторонам и спокойно, но строго сказала: «Ку-ку». После чего снова скользнула в свой домик и дверца закрылась. Юра с Сашей посмотрели на Катю. Девушка сидела бледная и притихшая и молчала. — Я помогу вам, — повторил Юра. — Мы послезавтра летим в Польшу, у нас концерт в Варшаве. — Да, но у нас же нет загранпаспортов и визы, конечно же, нет… Юра улыбался уже совсем не детской, а самодовольной взрослой улыбкой человека, у которого всё схвачено, всё подхвачено: — Спокойно, девушки, всё будет тип-топ. У нас директор куда угодно пролезет и что угодно достанет. Вам сделают если не паспорт, то такую бумагу, с которой… ну, не в Америку, но в Польшу точно пустят. Мы полетим спецрейсом, на отдельном самолете, так что… — И Юра стал хвастаться, как «Ласковый май» всюду пропускают и везде встречают, и как его лично любят во всех городах, где он выступал. В какой-то момент Саша потеряла нить в Юриных рассказах о победах и посмотрела на Катю. — Видишь, — сказала она, — кукушка не всегда плохая примета. Через пару дней увидишь своего Гену. — Тьфу-тьфу-тьфу, — ответила Катя.

* * *

Юра Шатунов сдержал обещание — через два дня Катя и Саша уже гуляли по Варшаве. Концерт с участием Геннадия Белова должен был состояться на главной концертной площадке польской столицы следующим вечером. А до концерта «Ласкового мая» оставалось четыре часа. — Что-то холодно гулять, — Катя поёжилась и посмотрела на Сашу — как она не мерзнет на таком холодном ветру? А Саша любовалась архитектурой Варшавы, она ни разу не была в Польше, хотя с детства об этом мечтала. — Холодно, говорю! — Катя подергала сестру за рукав. — Давай куда-нибудь зайдем. — Ну Катя! — скривилась Саша. — не хочу я сидеть в кафе, хочу по улицам ходить, смотреть хочу, мир познавать! — Давай потом будешь познавать, вот погреемся где-нибудь… — Ладно, пойдем, — Саша посмотрела на посиневшие от холода губы сестрёнки. — Но не в кафе. — А куда? В магазин? — Нет. На экскурсию! — Пешком? Ну нет! — Смотри, — Саша показала сестре на объявление: — «Автобусные экскурсии по достопримечательностям Варшавы». Вот что нам нужно! Через полчаса девушки уже ехали в уютном и тёплом автобусе по Варшавским проспектам, слушая монотонную речь экскурсовода: «Посмотрите направо, этот памятник воздвигли в тясяча восемьсот дремучем году в честь такого-то господина, который...» Катя согрелась, её разморило и она задремала под бормотание гида. Саша наслаждалась видами Варшавы. Автобус замедлил ход и остановился у светофора. Перекресток особой живописностью не отличался, по сторонам расположились типовые здания, любоваться было нечем, и девушка просто разглядывала прохожих. Поляки и полячки в этом времени одевались лучше, чем москвичи, молодежи в спортивных костюмах было немного, а те, кто предпочитал спортивный стиль, видимо, действительно были спортсменами. А так люди ходили кто в чем, в основном в одежде веселых, ярких расцветок. Пошел дождик, люди раскрыли зонтики. Не однообразные чёрные зонты, как в советской Москве, а цветные — красные, жёлтые, белые, часто попадались прозрачные полиэтиленовые зонтики. «Такие у нас войдут в моду только в двухтысячных», — подумала Саша и вдруг оцепенела: по тротуару быстрым шагом двигалась до боли знакомая гибкая фигура молодого человека в белом плаще и в чёрной широкополой шляпе. Мужчина в чёрных лакированных туфлях ловко перепрыгивал через лужи и лавировал между прохожих с зонтами, он шел, будто танцуя, на него нельзя было не обратить внимания. У Саши чуть сердце из груди не выпрыгнуло: она не могла ошибиться, это он! Саша растолкала сестру: — Скорее! Выходим! — Куда, — бормотала спросонья Катя. — Это какая остановка? Какой год? 1978? — Не важно, я видела его! — Саша кричала на весь автобус. — Да кого ты видела? — Катя начала просыпаться, но понимать, что происходит еще пока не начала. — Его! — кричала Саша. — Остановите автобус! — Автобус и так стоит, — Катя бросилась догонять сестру, рванувшую к выходу. Девушки выпрыгнули из автобуса, и Саша понеслась по тротуару за кем-то в погоню. Катя уже полностью проснулась и не отставала. — Да кого ты видела, можешь сказать? — спросила она, стараясь не сбить дыхание на бегу, мало ли сколько придется бежать за этой сумасшедшей сестрёнкой… — Его, — задыхаясь крикнула Саша. — Майкла!