Они путешествуют во времени ради меня!

Катя открыла глаза. Над ней склонился Гена. Её Гена. Теперь она могла его как следует разглядеть. — А ты возмужал и… поправился, — слабым голосом сказала девушка. Лицо ее выражало боль, по-видимому, голова сильно болела и говорить у нее получалось с трудом. Но глаза у Кати светились счастьем. Она протянула руку и провела ею по волосам Геннадия. — Ну хоть не лысый, — попыталась пошутить девушка. — Что, постарел? А всего-то несколько лет прошло… — Несколько лет… — эхом откликнулась Катя. — А для меня несколько недель, и они тянулись, как долгие годы. Представляю, каково тебе было. Ты скучал? — Очень. — И совсем не постарел, — Саша решила добавить позитива. — Мужчина в самом расцвете сил. Как Карлсон. Ой, смотрите, сюда бегут врачи, давайте смоемся! Но смыться от медиков не удалось, пришлось объяснять им, что с девушкой случился лёгкий обморок от прилива чувств. — Моя сестра — страстная поклонница Геннадия Белова, понимаете? — Успокаивала Саша медработников. — Как увидит его — сразу хлоп в обморок. Обычное дело. Медики ушли, да в них и нужды не было — катя уже полностью оклемалась, от былой слабости не осталось и следа. — Давайте пойдём куда-нибудь, — сказала она Гене. — все вместе. Кстати, познакомься — Юра Шатунов, он тоже певец. Молодой, но уже очень популярный. — А, «Ласковый май»! — улыбнулся Геннадий Белов. — Популярная группа. — О, вы о нас слышали! — Шатунов был польщен. — Ну как же, ваша музыка последние месяцы чуть ли не из каждого утюга звучит, — Гена снова повернулся к Кате. — Ты правда хорошо себя чувствуешь? — девушка кивнула. — Тогда поедем в ресторан… О, Майкл! Рад видеть тебя снова живым и невредимым, — Геннадий только сейчас заметил Майкла, сидевшего в сторонке и молча наблюдавшего. — Надеюсь, ты с нами? — О, да, ресторан! Я давно голодать, как дикий волк! — Майкл дурачился в «режиме иностранца». — Пойдемте, мой юный друг, — он по хлопал по плечу Юру, — утолим голод физический после того, как пресытились пищей, так сказать, духовной.

* * *

Уютный ресторанчик в пригороде Варшавы оказался довольно дорогим, но оно того стоило — ненавязчивая живая музыка, столики располагались в отгороженных полукабинках, развернутых к сцене, аккуратные бочонки с кустиками тропических растений, много цветов, приглушенный свет и отменная кухня. Геннадий заказал шампанского и вина, и через некоторое время компания, подогретая едой и алкоголем, веселилась во всю: Майкл мило дурачился, показывая фокусы: он вытаскивал из своей шляпы то букетики бумажных цветов, то маленьких плюшевых зверюшек и хохотал громче всех, радуясь собственным шуткам, как ребенок. На вопросы Саши, где он научился этим трюкам, Майкл отшучивался: «один американский индеец-колдун научил, когда я путешествовал во времени и случайно попал в доколумбовую эпоху». Катя не сводила глаз с Гены, так что тот в конце концов засмущался и спросил прямо: — Да что ты так на меня смотришь? Я так сильно изменился? — Нет, — рассмеялась девушка. — Я просто ужасно по тебе соскучилась, хоть и месяца не прошло с момента, как мы расстались. Но… — девушка помолчала, подбирая слова. — Но знаешь, мне становится грустно, когда я думаю, что если нам суждено снова расстаться, то… я не увижу, как ты меняешься с каждым днем, я снова увижу тебя другим, через несколько лет… А я хотела бы, чтобы мы менялись вместе. А Геннадий действительно изменился, он стал взрослее, старше. До старости ему было далеко, но она ведь не наступает резко — её приметы проявляются постепенно, и если пропустить эти изменения, то они резче бросаются в глаза. И Катя смотрела на морщинки, появившиеся вокруг глаз Гены, разглядывала его чуть пополневшее лицо и невольно думала о том, что всё хорошее, всё лучшее в жизни почему-то обязательно заканчивается, люди расстаются, уходят, даже умирают… Девушка тряхнула кудрями. «Нет, — подумала она. — Я нарушу ход истории, я сделаю всё, чтобы он жил!» Ход её мыслей прервала Саша. Шампанское ударило ей в голову или присутствие Майкла так пьянило девушку — не известно, но она вдруг вскочила и заявила: — Хочу песен! — Очень оригинально, — усмехнулся Гена. — Мы же только с концерта. По-моему, кое-кто уже пел и сейчас не прочь бы расслабиться и отдохнуть… — А я хочу петь! — не унималась Саша. — Вот только пою я… так себе, — под воздействием алкоголя её настроение менялось стремительно. — Но… Я знаю, кто мне поможет! Катя, давай ты! Катя недовольно посмотрела на сестру. — Может, не надо, Саш, — она покачала головой. — Дай артистам отдохнуть. Для кого-то пение, между прочим, реальная работа, а не просто развлечение. — Правильно, — невозмутимо ответила Саша. — Пусть артисты отдохнут. Петь будешь ты! Компания за столиком зашумела: Гена смеялся, но с тревогой посматривал на Катю, думая не навредит ли это его девушке — она же совсем недавно в обморок упала; Юра Шатунов аплодировал — молодому человеку на самом деле шампанское сильно дало в голову, но он держался, чтобы выглядеть достойно рядом с мэтром эстрады Геннадием Беловым, а тут, после предложения Саши, парень забыл обо всём и чуть ли не подпрыгивал на стуле, предвкушая развлечение. Неожиданно Сашу поддержал Майкл: — А что, Катя, спой! Саша мне говорила, что ты прекрасно поёшь… — Что-нибудь из репертуара Геннадия Белова? — подзадорил девушку Юра. Катя вдруг с серьезным лицом оглядела друзей и сказала, кивнув Шатунову: — Нет, Юра, лучше Гены его песни никто не споёт, поэтому я спою другую песню. Из репертуара Майкла Джексона! — О, ты поёшь на английском… — не успокаивался Шатунов. — Я пробовал, но мне сказали, что у меня жуткий акцент, поэтому… — Нет, — остановила излияния юного певца Катя. — Я спою на русском. Я знаю один хороший перевод песни Майкла… Одна из моих любимых. Девушка встала и собралась уже спеть своим друзьям, но вмешался Майкл: — Ну нет, так не пойдёт! — он встал и поднял обе руки, требуя внимания. — Это моя песня, как сказала Катя, и я хочу, чтобы её спела по-настоящему, на сцене. Хоть и по-русски. — Но… — попыталась что-то возразить Катя. — Никаких но! — безапелляционно заявил Майкл. — Скажи мне на ушко, что за песня. Катя назвала ему песню, которую собиралась исполнить. Майкл Джексон поднял брови — этого он не ожидал. — Ну что ж, — покачал он головой, — хороший выбор. Сложная песня, но… действительно хорошая. Она многое значит для меня. — И артист решительно зашагал к сцене. Майкл переговорил с музыкантами, что-то напел им, подошел к роялю и наиграл несколько нот. Потом за рояль сел местный исполнитель и взял аккорд, другой… Майкл удовлетворенно кивнул — музыканты смогли подобрать мелодию, а один из них даже знал эту песню, он недавно был с концертом в Америке и купил там пластинку Майкла Джексона, где была эта композиция. — Катя, прошу! — Майкл пригласил девушку на сцену. — А ты мне поможешь? — спросила Катя. — Хорошо, — улыбнулся Майкл. — Я помогу, но вести будешь ты. Музыка заиграла. Катя встала к микрофону, Майкл встал рядом. Что же с рассветом? Что же с дождем? Что происходит с тем, что имеем, с чем живем? Поля все пустеют и время бежит... Что же случилось с тем, чем каждый дорожит?.. На втором куплете вступил Майкл, он пел по-английски, но тихо и тоном ниже. Его голос вторил голосу девушки, словно эхо. А голос Кати окреп, и она пела всё уверенней, и только в конце, где в оригинальной песне была очень яркая и экспрессивная концовка, Майкл Джексон взял лидерство и допел в полный голос. Раздались аплодисменты. Хлопали все, кто был в зале, даже официанты. Майкл поцеловал Кате руку и поблагодарил. — Я тебя научу правильно заканчивать эту песню, — сказал он. — А так вообще было великолепно! — Когда аплодисменты утихли и Майкл с Катей уже собирались вернуться за столик, где их ждали Гена с Сашей и Юра, они услышали, одинокие и как бы настойчивые хлопки в ладоши где-то у входной двери ресторана. Они посмотрели, кто там запоздало аплодирует, и замерли: у входа стояла женщина в строгом деловом костюме и в больших очках в черепаховой оправе. Она размеренно и громко ударяла в ладоши, пристально глядя на Майкла и Катю. — Марианна… — выдохнула Катя. — Что ей тут надо?