Фарфор

      Наполненное густым белым туманом пространство давило на самурая пустотой — ни звука, ни запаха, ни ветра, даже пол под ним казался туманом, что вот-вот развеется, и Кадзуха провалится в небытие… это выбивало из привычного, безмятежного и спокойного, строя. Пугало неизвестностью. Самурай попытался успокоить себя: прикрыть глаза, медленно втянуть воздух… потянуться к рукояти подаренной катаны… которой просто не оказалось, и попытка сорвалась в обречённо-рваный выдох. Спасительный Электро треск застрял в голове, — …Скара? — Кадзуха распахнул глаза и поднял голову, замечая сквозь туман фиолетовое свечение.       Электро сфера трещит то ли приветственно, то ли грозно… Кадзухе ничего не остаётся, кроме как побежать за ней — но она ускользает, оставляя после себя только звук и еле мерцающий свет в тумане. Самураю было не впервой кого-то преследовать — сфера вела его достаточно долго, заставляя уже запыхаться, пока не обратилась в мужской силуэт, обретая форму давно потерянного друга…       Кадзуха задержал дыхание, распахнутыми каре-алыми глазами уставившись на призрака, — Т-Томо, я… — ринулся он, чтобы стиснуть в объятиях. — Как ты посмел… — холодно зашипел Томо, заставляя Кадзуху застыть и стыдливо потупить взгляд… — Почему ты променял меня на него???       Кадзуха вздрагивал, казалось, от каждого слова, вскидывая плечи и засовывая в них шею, — …т-ты умер… — Ты не просто не отомстил за меня — ты опорочил моё имя! Ты служишь сыну сёгуна, который ничем не лучше Её, а порой даже хуже!!! — Т-томо… нет… — Кадзуха хотел возразить, хотел вступиться за Скарамуччу, но только потому, что его подсознание приняло этот облик… он чувствовал себя совершенно беспомощно. Его голос будто отняли, в горле встал ком, тело сковали всхлипы, глаза заполнились влагой… самурай свалился на колени и обнял себя, завертев головой, — …нет …нет! — Посмотри, каким ты стал… Скоро твоё терпение закончится и ты просто сломаешься. Или… ты изначально добивался этого? Изначально хотел быть использованным и выкинутым в мусор, только чтобы подтвердить мои слова? Подтвердить то, что ты — жалкий трус, неспособный спасти меня. Это ты должен был пойти со мной на Неё… это ты должен был сдохнуть тогда вместо меня! — Мммф… — Скарамучча медленно приоткрыл глаза, недовольно взглянув на всхлипывающего Кадзуху. — Нет… нет… — тихо шептал самурай, рыдая и вздрагивая в кошмаре. — Эй, Псина, — нахмурился Скара, нависнув над ним и встряхнув, — Проснись!       Это не помогло — Кадзуха сжался в комочек, дрожа. — …Тц, — Скара аккуратно вытер его слёзы, — Кадзуха… тише… — от рыданий самурая уже самому хотелось плакать, — Ннн… — это немного помогло и всхлипы Кадзухи начали медленно проходить. — Ччч… всё хорошо… я рядом… — Скарамучча медленно поглаживал пепельные волосы, зажмурившись, позволяя каплям слёз прокатиться по фарфоровой коже, — Кто тебе снился, Кадзуха? Какая мразь заставила тебя плакать, м? Хах, надеюсь, что я… — Томо… — выдохнул самурай, перестав всхлипывать. — Томо? — ревностно оскалился Скара.       Кадзуха медленно приоткрыл глаза, тихо всхлипнув уже от счастья, — С-Скара… — расплылся в тёплой улыбке, положив свою руку на его, что была на щеке самурая. — Тц. — смущённо дёрнул головой Скарамучча, — Почему он до сих пор снится тебе? Ещё и заставляет плакать.       Кадзуха стыдливо опустил взгляд. — Только я могу заставить тебя плакать, Псина! — рыкнул Скарамучча, со всей злостью уставившись на самурая. — …только ты, — влюблённо хмыкнул Кадзуха, поворачивая голову, чтобы ткнуться в фарфоровую ладонь и поцеловать её, прикрыв глаза и потеревшись — от этого жеста кукла заалела до кончиков ушей. — Видимо… — Кадзуха поджал губы, боясь говорить Скарамучче подобные вещи. Боясь, что тот разозлится и изобьёт, как в прошлый раз… но затем шумно выдохнул, успокоив себя, — …часть моего подсознания, которая приняла облик Томо, считает, что я сделал неправильный выбор, выбрав быть с тобой… — самурай медленно посмотрел на Скару.       Скарамучча нахмурился больше непонимающе, и Кадзуха выдохнул облегчённо. — …то есть, в тебе есть часть, которая не хочет быть со мной? — отвёл взгляд Скара. — Да, но… эта часть очень маленькая! Я хочу быть с тобой, Скарамучча! — поспешил успокоить самурай. — Но тогда почему ты плачешь? Он абсолютно прав… — …что? — …это нормально …я понимаю твоё нежелание быть со мной, — нахмурился Скара, — …честно говоря, твоё желание я понимаю куда меньше…       Кадзуха обиженно фыркнул, — Почему ты успокоил меня? — Ха? — уставился на него Скара. — Почему не спихнул с кровати? Не ударил током? Не начал орать на ухо? Почему начал гладить и шептать, что всё в порядке?       Скарамучча в смущении стиснул зубы, зажмурившись, — Захотелось! Что за вопросы вообще? Не собираюсь больше отвечать на них!       Кадзуха самодовольно хмыкнул, — Поэтому я никогда не послушаю Томо…       Скарамучча фыркнул, извернулся из тёплых объятий, поднимаясь с кровати в холодную реальность, чтобы выйти на ещё более холодный балкон и выкурить горькую сигарету…       Он вздрогнул, когда Кадзуха обмотал шарфом его шею, и обнял, — Так тебе тепло? — самурай улыбнулся, — Покраснел. Значит, тепло~ — Тц, — красный Скара отвёл взгляд, — Почему ты это делаешь? Я — кукла, мне плевать на температуру… — Хочу отомстить тебе. Рядом с тобой мне тепло. Хочу, чтобы тебе тоже… было тепло со мной~ — … — пытался злиться Скарамучча, но вскоре сдался, прикрывая глаза и утыкаясь в грудь Кадзухи, — …тепло,       «Мне никогда и ни с кем не было так тепло, как с тобой. И от этого ужасно страшно и больно…»        Рука опустилась на индиговые волосы, заставляя дрогнуть, успокаивающе поглаживая.       «Ненавижу, когда ты заставляешь меня проявлять эти человеческие чувства к тебе, Кадзуха…»       Скарамучча зажал ладонью рот самурая, ткнув фильтр сигареты в губы — Кадзуха сощурился, но покорно закусил фильтр и прикрыл глаза, медленно, осторожно втягивая дым в лёгкие… всё-таки не выдержал и закашлялся, и, естественно, Скара издевательски засмеялся.       И всё же, кое-что оставалось тайным, что-то, что Скара боялся спрашивать — боялся знать ответ. Наблюдая рассветное солнце, он находил в себе силы, затягивая сигарету, на выдохе тихо, еле слышно прошептав: — …если бы Томо правда оказался жив… т-ты бы… ты…       Кадзуха умилённо улыбнулся и аккуратно взял голову Скарамуччи, проворачивая к себе, он ткнулся лбом в его лоб, заглядывая в индиговые глаза, — Нет.       Кукла вздрогнула, уставившись на него. — Мы с Томо… лишь друзья. — улыбался Кадзуха — его тёплая, наполненная совершенным спокойствием, улыбка вымораживала своей способностью внушать что угодно даже кукле, — Даже если все мои близкие вернутся с того света — я никогда не забуду про тебя, Скарамучча. — …почему? — лишь надрывно вырвалось у Скары. — Потому что ты доверился мне. Как я могу предать твоё доверие? Оно — самое ценное, что есть в моей жизни. — Кадзуха треплет по розоватым щёчкам, опускает взгляд на долю секунды, и вновь со всей теплотой вглядывается в свою любовь, — Ты — самое ценное, что было, есть и будет в моей жизни, Скарамучча. — Не говори так… — зажмурился Скара, тихо хихикнув, — …ну и уёбищная же у тебя жизнь, Кадзуха.       Самурай снисходительно улыбается, прикрывает глаза и тянется за поцелуем, но его рот вновь накрывают кистью, а индиговый взгляд зло впивается: — Но давай честно — ты не смог спасти Томо, и теперь пытаешься спасти меня. — … — опустил взгляд Кадзуха, он и не смел этого отрицать, — Ты никогда не задумывался, что было бы, если бы мы не встретились?       Скарамучча зажёг ещё одну сигарету, выдыхая, — Ты бы сдох. — А если… Томо был бы жив? — медленно поднял глаза самурай.       Скарамучча закашлялся дымом и, конечно же, со всей злостью уставился на Кадзуху, — Ч-что ты имеешь ввид- — Я задумывался. — грустно улыбнулся самурай, — Мы бы… мы бы всё-равно обязательно встретились, Скарамучча. Я бы нашёл тебя, а ты — меня. И Томо… никак не помешал бы нам.       Скара оскалился, — Если бы Томо не сдох — ты бы и секунды меня не выдержал! — Не правда, — нахмурился Кадзуха. — Ты не хотел бы прикончить Её. Ты жил бы счастливо, вместе со своим придурком Томо, и на всё тебе было бы поебать! — Скарамучча зажмурился, прижигая сигарету об свою кожу, — …тем более на меня. — Если ты так считаешь, — с вызовом посмотрел на него Кадзуха, — В таком случае… — вдохнул полную грудь воздуха, — Никогда не думал, что когда-то скажу это. Но в этих обстоятельствах, сейчас, с тобой, вот так… я рад, что Томо мёртв.       Скарамучча неверяще распахнул глаза. — Я рад, что встретил тебя на грани своих сил. Я рад, что у нас есть общая цель. Я рад, что люблю тебя, даже если это не взаимно. Я рад, что больше не нахожусь в иллюзии под гнётом сёгуна. Я рад… и благодарен в первую очередь тебе… за то… что я здесь и сейчас… жив и здоров… рядом с тобой…       Скарамучча опустил взгляд, грустно хмыкнув, — …жив и здоров …это временно… — Почему ты так считаешь? — нахмурился Кадзуха, — Я уверен, что всё будет хоро- — Заткнись. Просто, блять, завались… Ничего и никогда больше не будет «хорошо» в этой блядской жизни, и никогда не было!       Руки резко упали на плечи, заставляя куклу вздрогнуть, чуть стиснули их: — Сдашься раньше времени ты — мне ничего не останется, кроме как также сдаться. Я ведь просто Псина, что машет хвостиком и тупо следует за Хозяином, хоть капельку надеясь, что всё будет хорошо. Так что… всё будет хорошо, Хозяин, — тепло улыбнулся Кадзуха, обнимая Скарамуччу. — Ложь. — но Скара прикрывает глаза, позволяя себе ещё секунду в тёплых объятиях самурая, но затем резко отталкивает его, — Собирайся. Нам пора приодеться на бал~ — Гав! — Тц. --- — А без зеркал примерочные есть? — скрестил руки на груди Скарамучча, строго посмотрев на продавщицу. — Без зеркала? Простите, но нет… — опустила взгляд и поёжилась девушка. — Может, тогда вы его завесите? — фыркнул Скара.       Девушка поджала губы, переминаясь с ноги на ногу, — …простите, но это невозможно.       Скарамучча ещё пару секунд испепелял её взглядом, пока не подкатил глаза и не цокнул языком, — Ясно. В таком случае я поищу другой пиджак… — прорычал он и уже собирался уходить, но Кадзуха приобнял его за плечо: — Простите, мы можем зайти в примерочную вместе, чтобы я закрыл зеркало? — Д-да, конечно… — боязливо кивнула девушка, облегчённо выдохнув.       Кадзуха проигнорировал сконцентрировавшийся на нём злой взгляд, делая шаг в примерочную, и подталкивая Скарамуччу, что задыхается возмущением, но заходит, сдерживаясь, чтобы не наорать на самурая, не обозвать Псиной и не ударить током… как Кадзуха стягивает свою толстовку и завешивает ею зеркало, своим голым торсом закрывая оставшийся кусочек, — Да? ~ — улыбается он, в том числе и глазами.       Скарамучча заливается краской и дуется, не в состоянии злиться на самурая — это так умиляет Кадзуху, что края его губ дрожат, и он пытается не засмеяться, ведь это смертельно.       Скара фыркнул, отвернувшись, полностью переоделся в дорогой костюм, что сел на нём идеально — семья Райдэн сотрудничала с этими магазинами, его мерки были в базе данных и сшить для него очередной не составляло труда… — Хватит пялиться на мою шею, Пси- Кхм… Кадзуха, — развернулся он.       Самурай поднял глаза — отрицать и играть в дурачка было бессмысленно, поэтому он решил сменить тему: — Тебе очень идёт этот пиджак… — Я знаю! — рыкнул Скарамучча надрывно и хотел уже черно пошутить про кукольный домик, но хмыкнул, — Подлецу всё к лицу~       Кадзуха прямо… гордо, влюблённо заулыбался тому, что нейроны мозга Скарамуччи, оказываться, могут придумать комплимент своей внешности не в обесценивающем, издевательско-высмеивающем ключе… это прогресс.       Скара вышел из примерочной когда Кадзухе принесли его костюм, ожидая на пуфике напротив. — Как я выгляжу?       Костюм сел на самурае идеально. Пару верхних пуговиц алой рубашки пришлось расстегнуть, чтобы она не давила на ошейник. Кадзуха убрал волосы в высокий, на этот раз ровно посередине, хвостик — удивительно, что длины хватило на это, растрёпанные вверх концы смотрелись немного нелепо, но…       Но в купе, от этого вида Скарамучча дёрнул головой и до белых костяшек сжал край пуфика, — Н-нормально… — сглотнул он.       Самурай хитро сощурился, затянув свой высокий хвост чуть туже, подошёл, протянув руку, — Тогда мне нужен поводок…       Скара заметил идеально выглаженные стрелки на его брюках, поднял взгляд чуть выше, и… дёрнул головой, совсем отворачиваясь от самурая, — Зачем? — Это ещё не полный образ, — а Кадзухе так нравилось его смущать — захотелось переодеться ещё во что-нибудь, перемерить буквально всё, чтобы найти то, что понравится Скарамучче ещё больше.       Скара достал поводок из рюкзака, протянув, не смотря самураю в глаза, но Кадзуха хитро сощурился и покорно ждал, когда Хозяин всё-таки одарит его взглядом.       Скара нахмурился, скрывая смущение, глянул на того, — Что, Пси-       Кадзуха резко взял его за кисть и дёрнул на себя, приобнимая за талию — Скарамучча оскалился, упираясь в его грудь: — Ты что творишь, на нас смотрят! — зашипел он тихо, — Давно током не получал?       Кадзуха продолжал снисходительно улыбаться, — Я не могу застегнуть ошейник сам, я же Псина, у меня лапки~ — и сделал щенячьи глаза.       У Скарамуччи спёрло дыхание — это ещё что за поведение? Это так Кадзуха флиртует с ним? От чего-то горит лицо, а механическое, искусственное сердце выпрыгивает из груди. Руки самурая стискивают его талию по бокам, Скара чует сладкий запах цитруса и смолы, духи, что сам же купил Кадзухе час назад. — Так странно… — наконец, выдох Кадзухи возвращает его на землю, — Не помню, чтобы прикасался к твоей шее и «выключал» тебя.       Кукла снова задыхается в смущённом возмущении, пылает под хитро сощуренными, алыми глазами самурая. — Или… тебе так понравился этот пиджак на мне, что ты задумывал купить своей Псинке ещё парочку костюмчиков? — Да завались ты уже… — шипит Скарамучча, всё-таки застёгивая его поводок дрожащими руками — Кадзуха замечает это, и Скару накрывает новая порция стыда за свой же стыд. Если самурай снова посмеётся над ним — кукла провалится под землю.       Но Кадзуха, отмечая, что любимый уже на грани, и вот-вот взорвётся дикой злостью, чтобы скрыть свои чувства, лишь влюблённо улыбается. — Отцепись! — отталкивает его Скарамучча, а затем наматывает поводок на кулак, натягивая. Но жмурится, отбрасывая не самые невинные мысли — сейчас на них нет времени. — Да, Скарамучча, я стану перед тобой на колени, как только представится такая возможность~ — шепчет Кадзуха.       Скара неверяще распахивает глаза, — Не делай вид, что читаешь мои мысли, Псина! Я думал совершенно не об этом! — Конечно~ — снисходительно улыбается самурай, — Конечно. — Тц! ---       Шэнь Хэ уже неделю не появлялась дома — такое бывало при затяжных заказах, когда ей надо было «залечь на дно» на какое-то время… но Чун Юнь точно знал, что заказов не было уже месяц, а ситуация с Син Цю окончательно выбивала, заставляла думать, что он в этом как-то замешан и требовала начать поиски.       Они продлились недолго — два билета на мероприятие в честь открытия издательства Яэ лежали в почтовом ящике…       «Цю будет там. Возможно, тётя тоже…»       Чун Юнь в белом пиджаке, с убранной назад чёлкой осторожно вошёл в зал… и быстро осознал, что данное мероприятие похоже не на открытие издательства, а на тайную вечеринку мафиозной верхушки города: большая часть гостей совершенно спокойно ходила с катанами наперевес, абсолютно точно являясь наёмниками Райдэн, и в них Юнь тщетно пытался найти свою тётю, но сжавшимися кошачьими зрачками заметил кое-кого похуже — старого знакомого, которого держал за поводок сын сёгуна…       Индиговый взгляд цепляется за инеевые волосы — разум заполняется болезненными воспоминаниями, реальность плывёт перед глазами, Скарамучча делает шаг назад, зажав рот рукой. — …Скара? — заволновался самурай, готовый ловить куклу. — Нет, нет… — Скарамучча уставился перед собой — от сковавшей его дрожи хрупкое тело быстро размякло, упав на подхватившего его Кадзуху, сжимаясь.       Самурай быстро отнёс его в туалет, вытер лицо Хозяина холодной водой, взяв голову в руки, — Тише. Посмотри на меня. — М-мф… — кукла медленно перевела полный отчаяния взгляд, — Он… он… — задыхаясь всхлипами, содрогалась она.       Кадзуха поджал губы, спрятав Скарамуччу в объятиях, успокаивающе погладил его по голове, — Я рядом. Я тебя никому не отдам. — Д-д… Дотт…       Кадзуха сам напрягся, — Его не может быть здесь, ты знаешь…       Скарамучча изогнул брови, утыкаясь в грудь самурая, пытаясь контролировать своё дыхание…       Кадзуха начал считать до десяти, показывая, как нужно дышать — Скара повторял за ним и вскоре медленно, но верно успокаивался… — Нам уйти? — уткнулся лбом в его лоб Кадзуха. — …нет …это …не он, — судорожно вдохнул Скара, стиснув зубы в гневе, — …это тот …телохранитель …Син Цю, — заскрипел он зубами, — …чтобы он сдох …почему …они так похожи …триггерит меня…       Кадзуха облегчённо выдохнул, сильнее обнимая Скарамуччу, за что получил лёгкий удар током и тут же отстранился, обиженно фыркнув.       Кукла поднялась, умывшись, быстро привела себя в порядок и дёрнула за поводок, — Пошли, Псина! --- — Не ожидал тебя здесь увидеть, Каэдэхара… — Аято внимательно осмотрел самурая, особо зацепив взглядом ошейник, — Разве… ты не в бегах? — Что вы! — мило улыбнулся Кадзуха, — Я всё так же служу сёгуну… — самурай посмотрел на своего Хозяина и был абсолютно прав — полные ярости молнии плясали в его индиговых глазах.       Скарамучча сжал поводок, сдерживаясь, чтобы не дёрнуть за него жёстко. — Вижу… — Камисато перевёл взгляд на сына сёгуна и, встретившись глазами, тут же сделал шаг назад, — …удачного вечера, — ретировался он к сестре.       Скарамучча дёрнул Кадзуху вниз, но самурай успел покорно пригнуться сам. — Спизданёшь что-то подобное ещё раз — и реально будешь служить Ей, а не мне, вместе с Томо на том свете, Псина. — зашипела на ухо кукла. — Ты не думал, что это хорошее прикрытие, учитывая нашу сегодняшнюю миссию?       Скарамучча дёрнул за ошейник ещё раз — Кадзуха тихо фыркнул. — Я думал, ты достаточно умный, чтобы не разевать рот без приказа. — Ох, спасибо за комплимент… — Кадзуха стиснул зубы, когда ошейник на нём затянулся так туго, что он еле мог дышать. — Вот так~ — с ноткой вожделения, низко выдохнул в его ухо Скара, — Не думай, что можешь выводить меня из себя, когда мы на публике. Знай своё место, Псина.       Кадзуха тихо скульнул, урывками хапая воздух, чтобы совсем не упасть в обморок от недостатка кислорода… С подноса официанта резко подхватил бокал шампанского. — Даже не см-! — Скарамучча оскалился, когда Кадзуха запрокинул его, жадно глотая и болезненно морщась, когда кадык сталкивался с ошейником. — Ах ты-! — Скара зажмурился, стараясь, чтобы на них обращали как можно меньше внимания. — Кх! — Кадзуха сморщился и закашлялся, когда ошейник ударил его током.       Скарамучча зло посмотрел на публику и за поводок потянул самурая подальше от глаз. — Один… бокал… — прохрипел самурай, и сжался от второго удара тока. — Ты нужен мне трезвым. — И… не… зады… хаю… щимся? — Кадзуха туманным взглядом посмотрел на него. — Тц. — Скара ослабил его ошейник, и самурай сладко вдохнул воздух полной грудью, тяжело задышав: — Не самая… худшая смерть… — Кадзуха напрягся от очередного удара током. — Рот. — напомнил Скарамучча, и самурай сделал жест рукой, будто закрывает свой рот на застёжку, немного обиженно фыркнув.       «А она что здесь, блять, забыла???» — краем глаза Скарамучча заметил Мону, и повернулся к ней спиной, сжав поводок в кулаке.       Кадзуха давно подметил постоянно поглядывающую на них девушку в достаточно открытом, облегающем тёмно-фиолетовом платье с чокером на шее, что для такого вечера смотрелось достаточно… смело. — Кто это? — на этот раз самурай, не стесняясь, столкнулся с ней взглядом, и Скара зло дёрнул поводок вниз: — Моя бывшая. Не пялься на неё — не хочу, чтобы она подходила…       Каэдэхара будто пропустил его приказ мимо ушей, продолжив смотреть на девушку, — …она красивая, — и тут же сморщился от последующего удара тока, что было ожидаемо, а затем хитро заглянул в полные злости индиговые глаза, — У тебя, определённо, есть вкус~       Скарамучча обильно покраснел от этого комплимента, и резко сморщился, вскинув плечи от голоса, который надеялся больше никогда не услышать: — Долго ещё будешь избегать меня, Скар?       Кадзуха чуть нахмурился, — Простите, но мой Хозяин не желает вас видеть… — Хозяин? — изогнула бровь Мона, а затем прикрыла рот рукой с длинным маникюром, издав издевательский смешок.        «А. Ясно. Она такая же…» — самурай снисходительно улыбнулся, — Да, мой Хозяин.       Скарамучча повернулся к Моне, перебарывая стыд за слова Кадзухи, он всё-таки решил подыграть своей Псине, расплылся в ухмылке, — Да. Хозяин.       Мона сощурилась, — А Псина может сказать, как его зовут, или ему Хозяин не позволит?       Кадзуха вопросительно посмотрел на Скарамуччу, и тот самодовольно хмыкнул: — Можно, Псина. — Каэдэхара Кадзуха, — сообщил самурай — и они оба насладились надувшимся лицом Моны. — Вы оба, серьёзно? — выпалила она, — Ох, Скар, я, конечно, желала тебе последнего терпилу, но не думала, что ты падёшь так низко! — Действительно, после тебя ниже падать уже некуда~ — торжествующе пожал плечами Скарамучча. — А ты, Кадзуха! — надеясь разозлить второго, переключилась Мона, — Неужели ты способен терпеть эту… эту! — Куклу? — снял с её языка Кадзуха. — Именно!       Кадзуха со всей любовью посмотрел на Скарамуччу, улыбнувшись, — Да. Ведь для меня… он никогда не был куклой. — Ты просто обманываешь себя, — фыркнула Мона, — Он — кукла! — А может он кукла только для тех, кто считает его куклой, а не человеком? — заступился Кадзуха. — Заткнулись оба нахуй! Бесите. — Есть минутка поговорить наедине? Если тебе Хозяин позволит, Псина, — встав руки в боки, уставилась на Кадзуху Мона.       Скарамучча поджал губы, сжав поводок, — Нет. — А что такое? Боишься, что Псина не такая преданная? — задела за живое Мона.       Кадзуха нагнулся, заглядывая в глаза заботливо, — Обещаю, я буду рядом, и приду по первому зову.       Скарамучча зажмурился, стиснул зубы и поводок, позволяя себе подобную слабость даже при Моне.       Кадзуха хотел обнять Скару: успокаивающе погладить по голове, чмокнуть в висок и зашептать, что всё будет хорошо, но не мог сделать этого на публике и, тем более, при Моне. — Я умру, если не вернусь… — шепнул он так, чтобы она не услышала — Скарамучча распахнул глаза, со всей строгостью уставившись на него. — Сдохнешь. — фыркнул Скара, отпуская поводок.       Кадзуха расплылся в счастливой — торжествующей улыбке, благодарно кивнув, он переменил выражение лица на холодное, посмотрев на Мону, пошёл за ней. — Значит, слушай сюда. Я знаю о вас всё. Знаю, что ты — сраный «спасатель», травмированный в идеально подходящий к травмам Скара пазл. Твоя жизнь, живи как хочешь, как хорошо, что я — это не ты.       Кадзуха молча выслушал, хоть и напрягся. — Я здесь по другой причине. Дотторе. — скрестила руки на груди Мона.       В глазах самурая появился реальный страх, переходящий в чистейшую, пылающую ярость.       Мегистус хмыкнула, — Вижу, ты уже знаешь. Что будешь делать с ним? — Убью. — без промедления сорвалось с языка Кадзухи. — Убьёшь? — вскинула брови Мона, — Да что ты? Если Скар кое-как сбежал от него, и то под Порчей, как ты, самый обычный человек, сможешь его убить?       Кадзуха опустил взгляд, а затем грустно улыбнулся, — Я — не обычный человек. Я пылаю любовью к Скарамучче. Эта же любовь заставляет меня ненавидеть Дотторе всем сердцем. Я пожертвую собой, лишь бы Скарамучча был счастлив.       Мона тяжело вздохнула, — Но этого недостаточно! — она, наконец, посмотрела на Кадзуху со всей грустью, — Что будет после твоей смерти? Скар сломается гораздо сильнее, и если и убьёт Дотторе — то встанет на его место, а то и хуже.       Кадзуха в шоке уставился на неё — он никогда не задумывался об этом. Для него, как для самурая, всё всегда заканчивалось его собственной смертью, самопожертвованием — высшей формой доверия. Он нахмурился, правда задумываясь о том, что будет после его смерти… — Если можешь оставить Скарамуччу сейчас — оставь его, — тяжело вздохнула Мона, — Не лезь в эту Бездну, живи своей жизнью. — Моя жизнь давно закончилась! — повысил голос Кадзуха, что было ему совершенно не свойственно, — Я посвятил её одному человеку, теперь посвящаю Скарамучче. Таков мой выбор и исход — иного и быть не может. — Я слышу лишь то, что ты способен начать новую жизнь, для себя, но не хочешь брать за неё ответственность, — хмыкнула Мегистус, — Ты хочешь взваливать всё на другого, терпеть, быть жертвой в этих отношениях. Быть «хорошим, добрым, понимающим». Но на самом деле ты ведь не лучше Скарамуччи.       Кадзуха прикрыл глаза, — Вы не знаете ни меня, ни Скарамуччу по-настоящему… — Теперь ты считаешь себя лучше меня? Думаешь, я не пыталась его исправить? — Я не хочу исправлять его… — отвёл взгляд Кадзуха, — Если я сам прошёл бы всё то, что прошёл он — я бы сломался гораздо сильнее. А ведь я не знаю всех подробностей. Он справился очень хорошо, я горжусь им так сильно… — самурай посмотрел на Мону и резко согнулся в благодарности, — Спасибо, что были с ним в то время! Спасибо, что заботились о нём!       Девушка поджала губы, обильно покраснев, — Не за что… — вскинула носик она, скрывая смущение, а затем ухмыльнулась, — Погавкай для меня и можешь возвращаться~ — Мона не могла не вздрогнуть от пронзившего холодом взгляда самурая, что молча развернулся и пошёл обратно в зал… --- — Неужели ты пустил Псину погулять…       Скарамучча дёрнул головой, — Тц. Я так и знал… — Ты пришёл отпраздновать триумф своей мамы, но за весь вечер ни разу не подошёл и не поздравил её? Как некультурно, Куни! — обиженно фыркнула Яэ Мико. — Эи здесь? — рыкнул Скара. — Ох, ну почему из нас двоих ты всегда выбираешь её? Я ревную вообще-то. — Эи. Здесь? — посмотрел на лису со всей серьёзностью Скарамучча.       Мико хитро хмыкнула, — И не стыдно тебе подвергать опасности целый город ради мести? Ладно Кадзуха, он сам на это подписался, — лиса посмотрела в сторону гостей, — Не разочаруй меня, скажи, что ты сейчас подорвёшь тут всё, или у тебя кто-то в заложниках, на кого мне или Эи не плевать, или ты сговорился с Дотторе и являешься приманкой…       Скарамучча прикрыл глаза, хмыкнув, — Нет. — Нет? Ох, как же ты разочаровываешь меня! Я ожидала от своего сына хоть чего-то интересного, но ты как всегда. Жалок. — ХАХ?! — распахнул глаза Скарамучча. — Да, милый, ты не ослышался! А я говорила Эи, что надо было уничтожить тебя с самого начала… — «мило» улыбнулась Яэ Мико. — …м, — вырвалось из пустой полости в груди куклы, пока его разум заполнялся треском фарфора. — Но Эи пожалела тебя и не разрешила, — обиженно надула губки Яэ, — Хотя… она была абсолютно права — такая жалкая кукла никогда не сможет повлиять на наши судьбы. Для Эи ты просто красивая статуэтка на полочке, а для меня… мусор.       Это эхом застряло в голове Скарамуччи, и он зажмурился, — Так может настало время вынести мусор на мусорку, ммм? — Зачем? Мусор уже достаточно взрослый, чтобы сам себя вынести, разве нет? ~ — мягкая рука опустилась на тёмно-индиговые волосы. ---       Заметив, что одна из матерей Скарамуччи, наконец-то, ненадолго оставила Син Цю и пошла к сыну, Мона тут же оказалась перед ним: — Син Цю, что происходит? Почему ты кинул меня в ЧС? — она краем глаза посмотрела на Чун Юня, — Вы ведь расстались, я права?       Син Цю, наконец, посмотрел на неё, улыбнувшись — в его взгляде было что-то… странное, инородное, пронявшее Мегистус до дрожи. — Ты сама прекрасно всё знаешь… — не в состоянии поддерживать с ней взгляд, он отвлёкся на еду, хотя был вовсе не голоден… горечь подступила к горлу комом, края улыбающихся губ задрожали… Син Цю окончательно отвернулся от Моны и закрылся волосами, думая о том, что будь его воля — он вообще не пришёл бы, даже на мероприятие, посвящённое ему и его книге. Яэ Мико не пригласила его семью… и на том спасибо.       Но… он должен стерпеть ради Юнь-Юня… — Я бы хотела подтверждение моим гаданиям, — скрестила руки на груди Мона.       Син Цю шумно выдохнул, пытаясь успокоиться, — Пожалуйста, я не хочу втягивать в это тебя. Прости и прощай.       Мегистус сощурилась, — У тебя ещё есть шанс оставить этот путь, Цю. — Нет, — Син Цю коротко взглянул в сторону Чун Юня, — Он не оставил мне шансов.       Мона поджала губы и подошла к Цю вплотную… нагнулась, шепнув ему кое-что на ухо — по лицу Цю поползла странная улыбка, и он отстранился, лишь кивнув. — …хах, — Мегистус неверяще выдохнула, поморгав глазами, — Прощай. — выполнив все дела на сегодня, Мона поспешила на выход.       Весь вечер Чун Юнь пытался подойти к Син Цю, но тот тут же сбегал, прятался в разнообразной толпе, и возвращался лишь тогда, когда наёмник этого не замечал. Юнь ненавидел этот приём, но всё, что ему оставалось — это заставить Син Цю врасплох, когда тот уйдёт в уборную.       Рука легла на стену возле уха Син Цю — Чун Юнь сверлил его кошачьими зрачками.       Син Цю поёжился, не в состоянии взглянуть ему в глаза, сжал руки в кулаки, — …зачем ты пришёл? — Мне выслали приглашение, как и моей тёте. Ты знаешь, где она? — … — Син Цю распахнул глаза и изогнул брови, поднимая дрожащую руку, опустил её на свой рот.       Юнь нахмурился, — Ты перепил? Тебе плохо? — Ахах… АХАХАХА!!!       Чун Юнь впал в ступор.       Син Цю вскинул голову, жмурясь, — АХАХАХАХАХАХАХ!!! — он воспользовался моментом и резко оттолкнул от себя Юня, убегая в недра поместья.       Чун Юнь, тебя… тебя и правда волнует лишь эта твоя тётка?       Слёзы полились из чайных глаз, а рука сильнее вжалась в рот, заглушая всхлип.       Я думал, ты пришёл извиниться. Я думал, ты пришёл поздравить меня… Я думал… ты…       Т-ты…       Син Цю рвано выдохнул, откидывая голову в истерическом смехе…       Юнь выбежал обратно в зал, ища Цю, как забинтованная рука схватила его за плечо: — Почему вы не выполняете наши условия?       Чун Юнь обернулся, вздрогнув — Кадзуха хитро хмыкнул: — Неужели вы забыли, Чун Юнь? Я оставил вам жизнь тогда лишь с тем условием, что наши судьбы больше не пересекутся…       Юнь сглотнул, потупив взгляд, и резко согнулся в извинении, — Простите! Я уже ухожу…       Взгляд Кадзухи сменился на полный чистейшей злости, — Если мой клиент заметит вас ещё раз — я так же не выполню условия и совершу то, что обязан был совершить в тот день. Не испытывайте судьбу… — он задумался на секунду, — Лучше ответьте мне на один вопрос… Компания «Райдэн» может воскресить человека? — Кадзуха со всей внимательностью впился в инеевые кошачьи глаза — этот тяжелейший взгляд заставил Юня не выдержать и отвести их. — …меня же воскресили, — еле слышно прошептал он.       Каэдэхара опешил, вскидывая брови — все его догадки обрушились в миг, оставляя наедине лишь с неизвестностью, тайной, которую создала Яэ Мико.       Самурай проморгался. Нет, этой лисе нельзя доверять! Он дрогнул, краем зрения обнаруживая в присутствующих Томо — ринулся к нему.       Даже если это правда. Даже если компания «Райдэн» правда может воскресить Томо. ЯЭ МИКО ВРЁТ! — Ох, ты правда так считаешь? — Кадзуха распахнул глаза — вместо Томо перед ним стояла лиса, — Как же это… лицемерно, ты отдал Куникудзуши всю свою жизнь — и не можешь поверить одной из его матерей. Точно такой же, как и он сам.       Может, «включить» Скарамуччу уже после того, как он заберёт и защитит Томо? Простит ли Скара ему это?       А если… если к тому времени, Скарамуччи уже не будет существовать? — Брось, куклу всегда можно воссоздать, — голос лисы одним своим тоном вымораживая, застрял в голове, — Стоит только пробраться в компанию «Райдэн» и найти его чертёж… Раз плюнуть для тебя, Каэдэхара… — Яэ Мико нагнулась, — А вот Томо без меня ты воскресить не сможешь больше никогда. Это — единственный шанс, неужели ты им не воспользуешься?       Кадзуха медленно сглотнул, проморгавшись… и пошёл обратно, к Хозяину. — И о чём же ты так долго с ним пиздел, Псина?! — ревниво рыкнул Скарамучча, дёргая самурая за поводок к себе, и замечая его потерянный взгляд, — …Кадзуха? — Простите… — виновато опустил глаза тот.       Снова на «вы»? Скара нахмурился, взяв самурая за голову и поворачивая к себе, — Наш план в силе?       Кадзуха зажмурился и согласно кивнул. — Отлично. Так… — Скарамучча обнял шею самурая одной рукой, другую кладя на его поясницу и надавливая, чем заставил сделать шаг ближе к себе, — …о чём ты говорил с Чун Юнем, ммм? ~ — Сказал, чтобы он больше не появлялся на твоих глазах.       Скара хихикнул, — Хороший, хороший Пёсик~       Ошейник расстегнулся — Кадзуха шумно выдохнул, потирая голую кожу. Так… непривычно.       Скарамучча положил его в руки самурая, успокаивающе поглаживая их, — Готов? ~ — Всегда. — отбрасывая сторонние мысли, посерьёзнел Кадзуха.       Скара довольно хмыкнул, взяв самурая за руку, повёл вглубь поместья, что раньше считал домом, в свою комнату…       Осматривать бывшую комнату Скарамуччи у самурая совершенно не было времени, он отметил лишь огромное количество чёрных вещей. Скара сел на кровать и молча протянул ему ошейник.       Кадзуха сел рядом и неспеша застегнул на Скарамучче ошейник.       Скара ухмыльнулся, — Давай. Ударь меня током.       Кадзуха впал в ступор, непонимающе поморгав глазами. — Ох, перестань… Я знаю, ты ждал этой возможности. Отомсти мне. Ударь меня током. Я разрешаю. — Я никогда не ударю тебя… — взял его голову в руки Кадзуха, — Никогда не сделаю тебе больно, чтобы отомстить, — нежно проводя по заалевшим фарфоровым щёчкам, Каэдэхара потёрся носом о его нос, — Я хочу забрать всю твою боль, а не приумножать её, — Кадзуха нахмурился, — Так что не смей приказывать мне делать тебе больно.       Скарамучча виновато опустил взгляд, кивнув. — Стой. — Скарамучча взял его за руки и ткнулся в них, медленно потеревшись, — …поклянись, что включишь меня обратно… — с долей страха заглянул в глаза цвета осени он. — Я умру, если не сделаю этого, — со всей серьёзностью ответил Кадзуха.       Скарамучча нежно погладил его руки, медленно положил на свою шею, — Почему ты так напряжён… эй, это мне надо напрягаться, — шептал Скара, приблизившись, лизнул в губы, — Выключи меня. — М… — Кадзуха изогнул брови и медленно ответил, выдыхая дрожаще-рвано. — Выключи… — шептал Скара, заползая пальцами в пепельные волосы и массируя его голову, — Пожалуйста, выключи меня, Кадзуха… — задрожал его голос.       Самурай распахнул глаза — Скарамучча, наоборот, зажмурился. — …ты так целуешься, будто прощаешься… — выдохнул самурай.       Рот Скарамуччи сложился в дрожащей улыбке, — А это решишь только ты. Но… знаешь, Кадзуха, — опустил взгляд он, — …даже если …ты обманешь меня сейчас …я всё-равно рад …что ты появился в моей жизни.       Самурай поджал губы, тыкаясь лбом в его лоб, — Ты — самое лучшее, что случалось со мной. Будет глупо расставаться вот так…       Скарамучча нахмурился, — Выключай уже, заебал!       Кадзуха не мог не улыбнуться. Он осторожно провёл кончиками пальцев по ошейнику… — Мфф… — Скара покорно положил голову на его плечо и прикрыл глаза.       Кадзуха призвал ветер и Скара замер, не дыша. Обречённо выдохнул Кадзуха…       Самурай максимально осторожно поднял его на руки, отмечая, что Скарамучча в «выключенном» состоянии весит как пушинка. Он вышел из комнаты, направившись по коридору… ветер, запах, Электро треск говорили ему, куда идти.       Кадзуха не мог смотреть на него в «выключенном» состоянии.       Насколько это страшно — быть «выключенным» на долгие годы. Не умереть. Не уснуть. Быть «выключенным» по чьей-то чужой воле… Оказаться полностью беспомощным, просто… вещью.       И насколько же страшно во «включённом» состоянии осознавать, что тебя в любой момент могут «выключить». Что этот механизм, изначально, назло вшит твоим создателем… О каком доверии Ей, да и всем остальным людям, может идти речь?       Кадзуха не знал, дар ли это, или проклятье, что Скарамучча доверился ему настолько, что позволил сделать это с собой. Самурай хотел верить, что первое… но понимал, насколько он тяжело травмирован, что даже подобные риски для него больше не имели значения.       Это напоминало Кадзуху его в прошлом…       Он вышел на небольшую комнатку, больше напоминающую кладовку, возле которой стояла Яэ. Лиса тепло улыбнулась, открыв дверь, за которой была лестница в подвал, — И всё же, ты сделал это. — …я сделал это, — сам для себя прошептал Кадзуха, спускаясь по лестнице вниз максимально осторожно.       Прохлада помещения, обитые металлом стены… это было очень похоже на подземный проход в компанию «Райдэн».       Лиса открыла для него обитую сталью дверь и включила холодный свет — в комнате не было ничего, кроме койки, на которую Кадзуха положил Скарамуччу, и под строгий взгляд Яэ Мико сделал три шага назад. — Хороший мальчик, Кадзуха, — лиса подошла, сев на койку, — Но ты правда думал, что это сработает? — Яэ легко сняла с куклы ошейник, фыркнув, — Или это он надоумил тебя? — Он. — напряжённо кивнул Кадзуха.       Мико обречённо выдохнула, взглянув на «сына», покрутила ошейник на пальце и оставила на койке, поднимаясь, — Жалкий. Впрочем, как и всегда… Томо!       Кадзуха неверяще распахнул глаза.       В комнату вошёл Томо.       Живой. Улыбающийся. Раскинувший руки для объятий… Томо.       Такой радостный. Счастливый, такой счастливый. Такой… идеальный… слишком идеальный… Томо?       Самурай сдерживает облегчённо-обрячённый всхлип, пытается оставаться серьёзным… но душа трепещет сладостью, душа, уже готовая кинуться в объятья, пытается вырваться из сдерживающего его тела.       Друг хмурится, опуская руки… Осознаёт, что что-то здесь не так. Что это не похоже на воссоединение, а похоже на сделку. Он показывает Кадзухе глазами на тело Скарамуччи, а Кадзуха молча кивает.       И Томо без слов всё понимает и медленно кивает в ответ. И это… это ещё сильнее убивает Каэдэхару. — Упрямец Каэдэхара, наконец-то ты мне веришь? — фыркнула Яэ, — Я выполняю свои обещания. Забирай его и уходи.       Этот момент настал. Момент окончательного выбора. Кадзуха достал катану, принимая стойку, — Нет, вы не угадали. Я заберу их обоих.       Мико цокнула языком и повела появившимся Электро хвостом, оставляя после себя… тотем. Каэдэхара нахмурился, не понимая, зачем он нужен, как тотем пробил тело Томо молнией, заставив друга вскрикнуть и свалиться на колени. — ОТПУСТИТЕ ЕГО! — рявкнул Кадзуха.       Яэ Мико создала очередной тотем, кружась вокруг Томо, — Здесь его держишь и подвергаешь мукам лишь ты, Кадзуха.       Лиса давила, требовала принять решение прямо здесь и сейчас… Кадзуха не мог. Он ринулся к Скарамучче, но Мико с тотемом появилась перед ним, и самурай прочувствовал на себе то, что Томо ощущал каждую лишнюю секунду принятия решения — от этого было куда больнее. — Не будь таким жадным, Каэдэхара, разве родители тебя не научили, что игрушками надо делиться? — смеялась лиса.       Кадзуха смотрит на неё абсолютно ненавистным взглядом и скрипит зубами, дрожащими от тока руками стискивает наполнившуюся от тотема Электро стихией катану, заводит рукоять за шею и с помощью Анемо метает в сторону Скарамуччи, как его вновь ударяет током, и самурай всхлипывает, боясь, что не рассчитал.       Но катана точно втыкается возле шеи куклы и бьёт её Электро…       Все трое впиваются взглядом в Скарамуччу и… ничего. Лиса дёргает хвостом, и заливается издевательским смехом, что заставляет Каэдэхару сжаться. Тотемы пропадают, и Томо пробивает сразу несколько молний, заставляя лишь надрывно орать, отдыхиваться и дёргаться судорогах, — К-К… Кадзу…       Самурай неверяще поворачивает голову.       Томо не слушающимися пальцами показывает ему «палец вверх», — Н-не с-сдавай. ся… Хах… со мной… это не… впервой… — он прикрывает глаза, отдыхивясь.       Томо. Этот придурок Томо. Кадзуха поджимает губы. И, резко отпрыгнув, уворачивается от воткнувшийся в пол катаны. — Мам!       Яэ оборачивается и видит сидящего на койке Скарамуччу… с ошейником на своей голове. Это заставляет лису звонко, издевательски засмеяться: — Ах, милый, это самый ужасный способ шантажа, что я видела! Я же сказала тебе сегодня, как сильно я бы хотела, чтобы тебя не существовало… Почему же ты до сих пор пытается нажиться на моих материнских чувствах, м, Куникудзуши?       Скарамучча хмыкнул, — Да, тебе плевать на меня. Но не Эи. — если было бы время — он позволил бы себе залиться полным сарказма и самоиронии смехом, насколько данная фраза совершенно переворачивала его мировоззрение, — И Эи прекрасно знает, что последний чекпоинт у меня был… до Дотторе.       Яэ Мико резко умолкает, и недовольно дёрнувшиеся Электро хвосты выдают её, — И ты думаешь, что мы не способны отправить тебя к нему на «лечение» ещё раз, дорогой? — А ты считаешь, что сейчас Он сможет остановиться, как тогда? — говорить это так больно, — Вы с Эи… вы ведь тоже не остановите Его… И тогда не остановили… Вы никогда Его не остановите. И вы хотите… дать Ему неограниченное количество меня… снова на эксперименты? Хах… дело больше даже не во мне. Как быстро Он тогда создаст своих клонов? Как быстро Он переплюнет компанию «Райдэн»? Об этом ты не подумала?       Яэ зло смотрела на него, дёргая хвостами… такую Мико он видел впервые, настоящую, искреннюю в своей злости — и Скарамучче это, определённо, нравилось: — Я потеряю память, и ты не сможешь остановить Эи. — Здесь выбираешь не ты, — Мико хватает Томо за волосы, прижимает руку к шее, готовая очередной молнией множество, множество-множество раз пробить кукольное тело, призывно смотрит на самурая, — Итак, Каэдэ- КХ.       Потоком ветра живот Томо протыкает катана — кукла неверяще брызгает на Кадзуху кровью изо рта, но катана насаживает на себя и не ожидавшую подобного поворота событий Яэ Мико, пришпоривая оба тела к стене.       Кадзуха отстраняется, рвано, тяжело дыша, замирает от взгляда Томо — всё такого же тёплого и доброго. Понимающего. Живого. Настоящего.       Каэдэхара рвано вдыхает, задерживает дыхание, чтобы сдержать себя в руках — рука Скарамуччи опускается на плечо, отталкивая самурая назад, — Не мешайся, Псина! — Скара вскинул голову, бешено скалясь, взялся за рукоять катаны, — Я закончу с ней сам~ — Прими мои поздравления~ — наполнившийся кровью, лисий рот сложился в презрительном оскале, — Ты сломал Кадзуху раньше меня. — Я поплачу на твоих похоронах. — оба тела пробил ток, усиливаясь ещё и тем, что исходил изнутри из-за катаны — Скарамучча вложил абсолютно все силы, что разблокировал в нём Дотторе. Вложил ревность к Томо, вложил ненависть к обоим матерям, вложил злость за ложь Яэ, вложил боль за услышанное сегодня, вложил разочарование.       Резким движением вытащил катану из двух обугленных тел — его дыхание стало рвано-дрожащим, он неверяще впился взглядом, откидывая катану и обнимая себя… белая точка в его глазах замерцала. Он свалился на колени, дрожа. — С-Скара? — Кадзуха, находящийся сейчас в таком же состоянии, сел рядом. — М-мам? — отчаянно спросил Скарамучча, жмурясь в попытке выдавить из себя хоть слезинку, — …прости меня …прости, я не хотел …я не хотел тебя убивать… — он стиснул зубы, утробно зарычав, — Ты сама не оставила мне выбора, тварь! Ты хотела прикончить меня с самого начала, ТАК ПОЧЕМУ НЕ УБИЛА, ХАХ??? У ВАС У ОБЕИХ… ПРОСТО НЕ ХВАТИЛО ОТВЕТСТВЕННОСТИ УНИЧТОЖИТЬ ЭТОГО КОНЧА, ЭТУ ОШИБКУ ПРИРОДЫ, ЭТОГО УБЛЮДКА, ЭТУ КУКЛУ!!! И С ХУЯ ЛИ Я ТЕПЕРЬ ДОЛЖЕН ИСПЫТЫВАТЬ УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ, КОГДА УБИВАЮ ВАС, СКАЖИ МНЕ??? СКАЖИ!!! МНЕ!!!       Он истерично звонко засмеялся, — АХАХ… АХАХАХАХАХАХАХАХААААААА!!! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ МНЕ СКАЗАТЬ, ПОТОМУ ЧТО ТЫ, МРАЗЬ, НАКОНЕЦ-ТО МЕРТВА!!!       Скарамучча чуть дёрганно повернул голову, бешено посмотрев на Кадзуху, — Ебануться…       Кадзуха безжизненными, стеклянными глазами смотрел на труп Томо… Он был живой. Настоящий. Томо. Его Томо. Сейчас самурай мог бежать с ним, ветер унёс бы их куда-то подальше от сёгуна, от этого города, от этого кошмара… — …з-зачем, Кадзуха? — Я не знаю… — прошептал самурай. — ПОЧЕМУ Я, А НЕ ОН, ПСИНА?! — Я ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ!!! — истерично вырвалось из груди, и, наконец-то, переключило Кадзуху в состояние истерики — все сдерживаемые до этого момента эмоции полились горькими слезами, — Это был он… он… это правда был он… я убил его… убил… я убил Томо… — Ты убил Томо. Я убил Яэ Мико. У нас был очень продуктивный день. — констатировал факт Скарамучча, поднимаясь, — Пошли с места преступления, Псина.       Кадзуха схватил руки Скарамуччи, которые хотели надеть на него ошейник, содрогаясь, — …п-пожалуйста, подожди секунду …дай мне… — он хапнул воздух полной грудью, превращая выдох в дрожащие всхлипы.       Скарамучча нахмурился, — Она может прийти в любую минуту. — Я знаю. Пожалуйста, перестань давить… — сглотнул Кадзуха, вскинув плечи, — …я пытаюсь-       Скарамуччу сковало внутри странное ощущение, что до этого он не испытывал. Будто… хотелось заплакать для Кадзухи, чтобы он мог выплакать всё. Хотелось погрузиться с ним в эту скорбь. Но тут же его эгоистичные намерения отдёргивали его — он не может плакать, особенно здесь и сейчас. Тот, кто реально убил Томо сейчас, разве достоин оплакивать его вместе с Кадзухой? Нет.       Кроме того, ты не можешь отрицать, что хотел, чтобы он оставался мёртв. Сейчас ты убил его просто потому, что можешь. Можешь списать всё это на аффект, что он попался под руку, подставился сам. Можешь вообще обвинить Кадзуху, кого сам же и сломал. Скинуть всё убийство на него. Или сделаться дурачком и отрицать, что это был вовсе не Томо.       Карты сложились в идеальную возможность убить Томо, и ты воспользовался ею. — Посмотри на меня… — тихо, максимально осторожно позвал Скарамучча, нежно повернув его голову к себе, — …у нас …не было иного выбора …понимаешь?       Кадзуха всхлипнул, и, судорожно выдохнув сквозь сомкнутые зубы, медленно кивнул. — Сделай глубокий вдох, — Скарамучча наполнил напитанным Электро воздухом полную грудь, — И медленно выдыхай… Хах, не думал, что кукла будет учить тебя дышать, да?       Кадзуха выполнил приказ и не смог не улыбнуться дрожащей улыбкой на последнее предложение. — Ты всё сделал правильно. Мы всё сделали правильно. И мы должны уйти отсюда, чтобы всё не пошло по пизде снова, да, Кадзуха? — …д-да, — самурай нагнулся и вытянул шею, чтобы Скара мог застегнуть на нём ошейник.       Что Скарамучча и сделал… а так же поднялся на носочки и чмокнул Кадзуху в алую прядь, — Ты молодец. Сделал правильный выбор. Спас меня… — Скарамучча отстранился, опуская взгляд, — …спасибо, Кадзуха. ---       Чун Юнь выбежал на улицу, преследуя аристократа, — СИН ЦЮ, СТ-       Юня сносит с ног - он не успевает даже понять, что это: мясная масса наваливается, прижимает, душит весом, впивается в его плоть множеством зубов. Чун Юнь истошно орёт — им резко овладевает сила Ян и он наполняется инфузией, пытаясь заморозить это, пытаясь выпутаться, но мясо сгребает его под себя, окончательно придавливая и заставляя выдохнуть последний воздух. На инеевые ресницы накатываются слёзы, он задыхается - где он допустил ошибку? Что сделал не так?       Его тётя... исчезла так же?       Ногти слезают с пальцев, в тщетной попытке пытающихся уцепиться за асфальт... рука размякает и утаскивается мясом под себя.       Син Цю зажал рот рукой — взгляд помутился от кровавого месива, размазанного по асфальту, которое раньше звали Чун Юнь…       Дотторе обернулся на него, — Ох… Перестань, я сделаю тебе нового.       Цю дрожаще выдохнул, не в состоянии отвести взгляд, медленно отнял руку от своего рта, — …обязательно надо было уничтожать этого Чун Юня? — Твоё личико того стоило~ --- — …Мико?       В воздухе витала чистейшая Электро энергия — точно такая же, как у Эи, запах заряженного воздуха, запах грозы… от этого становилось вдвойне тошно.       На глазах сёгун навернулись слёзы. Падая на колени, закрывая лицо руками, она поддалась всепоглощающей её слабости… О нет, только не снова. Это состояние… будто сердце вырывают из груди. Сердце, окутанное слоями холода и защиты. Сердце, в которое был доступ только для Яэ Мико…       И это стало фатальной ошибкой.       Опять.       Любой, кого Эи пустит в своё сердце, умрёт.       Но как… как ОН посмел вернуть её в это состояние? Почему её сын… почему самое священное, самое красивое, самое хрупкое её создание… так резко поступило с ней так?       Что Эи ему сделала? Она ведь старалась из всех своих сил, делала для него всё, чтобы только он перестал быть хрупким… Но как он отплатил ей — убил всё то, что любила Эи.       Почему?       За что?       Этот вопрос стоял в голове сёгуна…       Что она… сделала не так?       Она… плохая мать? ---       Кадзуха безжизненно смотрел на тортик, вздрагивая от проносящихся за окном ударов грома.       Скарамучча шумно выдохнул — все его попытки воодушевить свою Псину провалились, — Чем быстрее ты сожрёшь этот торт — тем быстрее мы окажемся в номере и тем быстрее начнётся новый день. — Я не голоден… — прошептал самурай, прикрывая глаза.       Скарамучча скрестил руки на груди, — Ты можешь хоть немного порадоваться за нас? Смотри, Псина, я купил тебе торт! Мы не сдохли сегодня! И нам даже удалось приблизиться на шаг к нашей цели! Давай просто формально отпразднуем это и пойдём дальше! — Отпраздновать смерть Томо… — грустно хмыкнул Кадзуха… — Твой Томо сдох ещё хуй пойми когда, — «мило» улыбнулся Скарамучча, — Ты хотел предать меня, ты хотел вернуть своего Томо, Псина, и за это я мог бы прямо сейчас отпиздить тебя ногами и поджарить током прямо здесь, в этом милом розовом кафе, но тебе сегодня очень везёт, потому что сегодня я пиздец какой добрый, и ты сегодня молодец, что принял правильное решение, так что жри ебаный торт, сучара, иначе я запихну его тебе в глотку…       Кадзуха шумно выдохнул, снисходительно улыбаясь, медленно посмотрел на Скарамуччу — почему-то закончившееся терпение Хозяина немного успокоило его… — Или размажу его по твоему хитрожопому ебалу, хочешь, Псина?       Кадзуха вдохнул воздух полной грудью, — …я ни секунды …не жалею о принятом мною решении…       Скарамучча обильно покраснел, скрестив руки на груди, дёрнул головой, — И вот ты снова начинаешь нести хуйню… — Я просто… — Кадзу взглянул на торт, поджав губы, — …ведь …можно было как-то …чтобы вы оба …остались…       Скара тяжело вздохнул, — Не думаю, что если загрузить всю память в мою новую оболочку — она не повредится… — Что??? — распахнул глаза Кадзуха. — Ой, не делай вид, что не думал об этом! — рыкнул Скарамучча, — В твоей голове ведь точно было «да он же кукла, прототип компании «Райдэн», да где-то есть его чертёж, да его можно скопировать и вставить, можно его не жалеть и всегда сделать нового Скарамуччу!». Так вот знай — я давно не менял тело, хотя, может, очень бы хотел поменять его, забыть что-то, начать всё с чистого листа… перестать существовать. Но мне не дали… этого сделать. Моя память, особенно записанная самой последней, может повредиться. И тебе снова придётся терпеть меня такого, каким я был в начале нашей встречи…       Кадзуха, почему-то, тепло заулыбался и согласно кивнул. — И если сделаешь ещё одного Скарамуччу — я буду считать это предательством, — вскинув плечи, прорычала кукла. — А если бы была возможность сделать второго меня, ты бы сделал? — наконец, самурай отломил кусочек от торта и съел немного — тот растаял на его языке сладко-пряным вкусом, и Кадзуха тихо промычал, прикрывая глаза от удовольствия. — …мне и одной Псины хватает, — буркнул Скарамучча, пытаясь выбросить из головы сцену, где его обнимают два Кадзухи…       Каэдэхара хитро заулыбался. — Два Скарамуччи звучит устрашающе, — Кадзуха взглянул на окно, за которым не прекращался ливень с грозой.       Скара тоже взглянул на окно, но со злорадной усмешкой. Да, тварь, рыдай над хладным трупом Мико. Ты ведь чувствуешь всю эту боль, да? Скажи спасибо, сука, что я заставил тебя чувствовать хоть что-то… — Особенно с учётом, что у одного из них отбитая память… — Как считаешь, армия Скарамучч возможна, или они перебьют друг друга?       Скара серьёзно задумался, — Возможна, если у каждого из них будет по Кадзухе. Но так как Кадзуха один — перебьют. Либо… один из них назло всем убьёт Кадзуху и тогда они объединятся против него…       Самурай в шоке выпучился на Скарамуччу. — Что? Что ты хотел услышать? «Они все будут жить мирно и счастливо, соблюдать график, и один день в месяц вместе с Кадзухой будет вполне устраивать каждого из них»? Хуй там! Один всё-равно захочет получить всего Кадзуху!       Самурай закрыл рот рукой… а затем тихо засмеялся. — И хули ты ржёшь… — смущённо прорычал Скара. — Я не ожидал, что подобный вопрос заставит тебя буквально рассказать мне, как сильно ты меня любишь, — счастливо заулыбался самурай, — Как тебе важно, чтобы я весь был только твоим.       Красный как помидор Скарамучча поджал губы, вскакивая и хватая самурая за руку, потянул из кафе. — Я не доел! — буркнул Кадзу. — Твоё время и моё терпение вышло…