Ангел

В полдень Кин прервала медитацию, заявив, что ее сил, наконец, достаточно. — Нам нужно поспешить к Нагато, я хочу избавить его от страданий. — Прошептала девушка, на губах которой все еще искрилась природная чакра. — Идем, я провожу тебя. — Учиха махнул рукой в приглашающем жесте и они направились по тропе назад в башню. Он решил, что останется с ней до конца ритуала и убедится, что теперь девчонка в безопасности в руках Нагато и Конан, а потом уйдет. Он обещал последний бой Кисаме и сдержит слово. А потом встретится с Саске. — Ты в порядке? — Кин удивленно обернулась на Итачи. — Все хорошо. Давай поскорее покончим с этим. Девушка согласно кивнула и поспешила в башню. Ей предстояло потратить много сил и сделать то, что не мог сделать никто другой. Они вошли в зал, где их ждал Пейн и Амацухьто попросила всех отойти от Нагато как можно дальше. Конан последовала ее просьбе и Итачи заметил, что на глаза куноичи навернулись слезы, а руки дрожали. Она переживала за Узумаки. — Я начинаю. — Объявила Ангел. 
И через мгновение помещение наполнил свет, исходящий от ее крыльев. Девушка взлетела, оказываясь за спиной Пэйна, а потом, обхватив первый из черных штырей, резко потянула вверх. Итачи слышал, как кричал Нагато, из спины которого вынимали этот страшный предмет. Сложно было верить глазам, но именно сейчас ему казалось, что свет проходит сквозь этот штырь прямо в тело Лидера. Едва сковывающий предмет был вынут, он рассыпался пылью, разносясь по всему залу и закручиваясь вихрем от ветра, что исходил от Кин. Второй штырь дался сложнее, он проникал в самый позвоночник, и тянулся с напряжением. Нагато кричал еще громче, выворачиваясь под руками Амацухьто. Боль. Это то, что приведет его к исцелению. И ему нужно было это пережить. Второй штырь вышел из спины и Нагато потерял сознание. Тогда Кин остановилась, гася свои крылья. Она обошла огромную бочку вокруг и заглянула в лицо Пэйна не касаясь его. — Нагато, ты должен оставаться в сознании. Я не могу продолжать. Приди в себя, пожалуйста. Он не заставил себя долго ждать, сначала слабо поморщившись, а затем открывая глаза. — Я чувствую свои ноги… — прохрипел он первое, что пришло ему в голову. — Все хорошо. Давай продолжим. Только, не закрывай глаза, пожалуйста. — Кин подрагивала, но еще уверено стояла на ногах. — Осталось всего восемь. Учиха слышал, как скрипнули зубы Лидера, когда третий штырь поддался и начал вытягиваться из спины, однако, в этот раз Лидер не издал ни звука. Когда же и тот черный предмет превратился в пепел, Кин наклонилась к Лидеру. — Четвертый! — Прорычала она с натяжкой, а потом продолжила вытаскивать их. 
С каждым движением ее силы иссякали, и Итачи видел, как сложно ей было двигаться и говорить, как подрагивали руки, обхватывающие очередной штырь, как ноги отказывались держать, когда она тянула девятый. — Еще чуть-чуть, Нагато-сан. Потерпи. — Она натужно прокричала, вытягивая последний из спины Лидера, а потом рухнула на колени, без сил. Он хотел пошевелиться, но девушка его остановила. — Нельзя, теперь мне надо вернуть твои жизненные силы, иначе те дыры, что оставили штыри снова откроются и ты погибнешь. — Она тяжело дышала, но крылья помогали девушке держаться на ногах. — Ты готов? Я лишу тебя твоих сил. Лидер кивнул, изможденный от всей этой боли. Нет, не той, что сопровождала процесс вытаскивания штырей, а той, что была с ним всю его жизнь с тех пор, как статуя проткнула его тело. — Скоро все закончится. — Шепнула она, протягивая к его лицу руки и обнимая Нагато крыльями. Кин снова кричала. Так громко, что казалось, она сейчас умрет, ее разорвет на части. Нет, Итачи не видел ни ее лица, ни того, что происходило — все было перекрыто светом, но он все слышал и сердце нукенина волнительно ускорилось от переживаний, что затопили его разум. На этот раз все длилось куда дольше, чем когда Амацухьто развеивала Пэйнов или Зецу. Минуты тянулись вечностью, крик Кин перерос в вопль, а потом к нему добавился голос кричащего Лидера. Еще пара мгновений и все, наконец, стихло, втягивая яркий свет в истощенного мужчину, повисшего на устройстве-бочке, что удерживала его все это время вертикально. Итачи судорожно перевел взгляд полуослепших глаз на пол — девчонка лежала недвижимая у самых ног Нагато, раскинув руки в разные стороны и плотно закрыв глаза. — Кин! — Прокричал Учиха, бросаясь к ней и возникая возле ее недвижимого тела в долю секунды. Он проверил ее пульс и судорожно выдохнул — она в порядке. Только после того, как Итачи убедился, что ее жизни ничего не угрожает, он, подхватив ее на руки, выпрямился, переводя свой тяжелый взгляд на Конан, уже стоящую подле Нагато. — Он в порядке. — Выдохнула куноичи. — Он жив! Она вытащила Лидера из той самой бочки, отстегивая его от устройств и принимая в свои руки. Иссохшее тело стало более наполненным, словно в него, как в сдутый шар подкачали воздуха, но он все равно выглядел истощенным и болезненным. Когда Нагато оказался на полу, устеленном бумажными листами, Конан снова проверила его пульс и дыхание. В этот момент веки Лидера дрогнули и глаза открылись. На них смотрел голубоглазый мужчина, у которого не было и намека на существование риннеганов. Он дважды моргнул, сконфуженно оглядываясь по сторонам. — Конан… — Голос Лидера был тихим и надтреснутым. — Все… Все такое другое… Он поднял вверх дрожащую ладонь и повертел ей из стороны в сторону. Затем сжал ее в кулак и разжал. — Что ты чувствуешь? — Тревожно поинтересовалась куноичи. — Ничего… Я ничего не чувствую. Боли нет. — Он взволновано задышал, пытаясь подняться. -Конан, мне больше не больно! Нагато сел, опираясь на тут же собравшиеся в опору бумажные листочки за его спиной и удивленно осмотрел зал, в котором находился многие годы. — Все выглядит совсем иначе. — Глаза шокировано бегали от пола до потолка, иногда задерживаясь на лице куноичи. Что ж, пришла пора уходить, оставляя спасенного от боли Лидера, его бумажную спутницу и небесное создание, что твёрдо засело в мыслях Учихи. Ему нужно получить обещание прежде, чем он уйдет. — Нагато, Кин исцелила тебя, как и обещала. — Голос Итачи был холодным и твердым. — Теперь ее жизнь — твоя ответственность. Поклянись мне, что будешь оберегать ее и не позволишь никому причинить ей вред. Конан испуганно вскинула глаза на Учиху, понимая, что эти слова он говорит не с проста. — Ты покидаешь Акацки? — Спросила она с тревогой. — Меня ждет мой младший брат. Я не вернусь в Амэ, но прежде, чем уйти, я получу от вас обоих клятву. Ее не надо было вытягивать ни из Лидера ни из Куноичи, они добровольно пообещали, что присмотрят за девушкой, что бы ни случилось. А потом, заявив, что ей нужен отдых, Итачи отнес ее в комнату и уложил на кровать. Пришло время прощаться. — Ты все перевернула в моей жизни. — Тихо прошептал он, целуя ее в лоб. — Я бы хотел остаться там с тобой — в том домике на опушке леса. Но, мне пора. Прощай, Касуми Дооцуки. Кин… Он на миг зажмурился и запечатал второй поцелуй на ее лбу. А потом, словно тень, бесшумно выскользнул из ее комнаты, чтобы принять последнюю дозу своих лекарств и, наконец, встретиться с отото в последнем поединке.