***
—Как думаешь, наши отношения надолго? — спрашивает блондин, сидя на диване в объятиях своего парня. —Я не могу видеть будущее, но знаю, что даже если мы расстанемся, я буду тебя любить, — отвечает Выграновский, целуя Егора в макушку. —А если мы истинных встретим? —Это сложный вопрос, а я тупой. —Ты не тупой, Эд! —Скажи это Стасяну, который до сих пор удивляется, как я ещё не вылетел из уника. —А почему мед? —Сам не знаю. Когда я поступал мне было похуй, а с результатами егэ у меня было все круто, удивительно. Ну я и подал документы в первый попавшийся институт. —Да мы с тобой похожи. —Может судьба? —А ты в неё веришь? —Не, не очень, но так звучит драматичнее. Выграновский накрывает губы Крида своими. —Фу, телячьи нежности! — говорит светловолосый студент, вошедший в студию секунду назад. —Не завидуй, Шаст, — произносит Скруджи, открываясь от любимых губ. — Ты хули тут делаешь? —Да надо было из дома уйти, а куда именно я не придумал, поэтому пришёл посмотреть, как ты тут работаешь, — снимая верхнюю одежду, говорит Антон. — А ты, видимо, и не работаешь. —Присел отдохнуть я! И только попробуй пошутить! —Так ладно, я пойду. Напиши, как закончишь, — вклинивается в разговор друзей омега, уже вставая и направляясь к выходу. —И что тебя заставило сбежать из дома? —Да ничего, просто развеяться решил. —Может тогда в клуб сегодня? —А Крид? —С нами пойдёт. —Окей. Многие думают, что если ты учишься в медицинском, то никакой жизни вне института у тебя нет. По сути, так и есть, но если очень хочется, то ты найдёшь время, чтобы выбраться потусить. Ну, хотя бы раз за долгое время. А Эд вообще похуист и находит себе такое время почти всегда. Друзья сидят в каком-то клубе, где по ушам бьет музыка, на танцполе скачут уже прилично пьяные люди, а за соседним столиком чуть ли не трахаются какие-то молодые люди, на вид младше 18. А такое может быть, охрана тут не самая порядочная, поэтому за красивую оранжевую купюру с изображением Хабаровска они пустят тебя, даже если тебе двенадцать. Восходящие звезды музыкальной индустрии, то бишь Булаткин с Выграновским, о чём-то мило общаются, забыв про Антона. Хотя, ему и не очень скучно. Ему компанию составили невъебически классные шоты, стоящие на столе. Настроения танцевать у парня особо нет, да и знакомиться с кем-то тоже, а вот выпить он очень даже за. В уже пьяный мозг студента лезут мысли об Арсении, и все ещё та самая, которую он никак не может поймать. Что-то его тревожит, но сейчас он не в состоянии понять, что именно. Поэтому он просто сидит и вспоминает. Вспоминает этот запах елки, будто сейчас он стоит на каком-то рынке и выбирает хвойную красавицу на Новый год. Вспоминает эти голубые глаза, словно небо в летнюю ясную погоду. Вспоминает этот бархатный голос, смешной нос-кнопку, к которому иногда тянется палец, чтобы сделать «буп» и засмеяться от того, как морщится Попов. Вспоминает ту яркую улыбку, которую он видел не так часто, но почему-то так отчётливо ее запомнил и хочет видеть ее на нем как можно больше. Парни после того случая продолжают общаться даже лучше, чем до этого. Они часто переписываются, в институте иногда перебрасываясь парочкой слов, на что окружающие удивляются. «Свита» Попова почти перестала приставать к компании Шастуна, поэтому остальные студенты не могут наблюдать за новой заварушкой в стенах вуза. Арсений не затрагивает тему со здоровьем парня, за что Антон ему благодарен. Он, как и обещал, никому не рассказывал. —Ты чего завис? — раздается голос друга, выводя тем самым омегу из мыслей. —Да так, задумался. —Я говорю, тебе там глазки строят, — Эд кивает в сторону девушки, сидящей за барной стойкой. —Почему мне? —Ну мы в этом углу сидим одни, — Антон крутит головой в разные стороны, убеждаясь в правоте альфы. Даже та парочка куда-то свалила. — А по нам с Егором видно, что мы пришли вместе не как друзья. —Ясно, — успевает ответить Шастун, как к их столику подходит брюнетка приятной внешности, держа в руках бокал с напитком «секс на пляже», если он не ошибается. —Привет, может познакомимся? —Нет, извини, я не знакомлюсь, — как-то резко произносит студент, видя в глазах незнакомки легкие нотки печали. Она разворачивается и, кинув тихое «Извини», уходит обратно к бару. — Я, наверное, поехал, вы оставайтесь. Парочка лишь кивнула, снова возвращаясь к своему интересному разговору, теряя интерес к другу. Зеленоглазый парень, как бы ни был пьян, всегда мог вызвать себе такси и назвать заученный адрес.***
А вот вечер Арсения проходил у него дома в компании друзей, а именно Серёжи, который сидел сейчас напротив друга и ещё двух альф: Иры и Димы, которые были на подходе. Голубоглазый студент тоже не мог выкинуть из головы тот запах мандаринов, переносящих его в детство, когда он килограммами мог их съедать, пока мама готовила на кухне салаты к застолью в честь нового года. Не мог не вспоминать эти яркие зелёные глаза, забавные большие уши, эту редкую широкую и ужасно красивую улыбку. И его это напрягало. Напрягало, что он думает о своём однокурснике, а его аромат заставляет член отзываться. Чувства к парню у него смешанные. Они не то чтобы хорошие друзья, но иногда этого неуклюжего омегу хочется обнять так крепко, что тот не сможет выбраться, и они будут стоять так, пока не устанут руки. Такое с Поповым было в начале отношений с Аленой - бывшей девушкой - а может и не было… он не помнит. Встречались они долго, и со временем чувства угасли, пока не исчезли совсем. —Арс? —А? — возвращаясь в реальность, издал звук альфа. — Извини, задумался, что ты говорил? —Я говорю, что ты странный какой-то в последнее время. —Да боюсь, что у меня осложнения после сломанного носа начались. —В плане? —Ну вот ты чувствуешь от Антона запах мандаринов? —Шастуна что ли? — брюнет кивает. — Неа, слава богу, что он духи свои сменил и пахнет настоящим запахом, они были отвратительными. —Настоящий запах? —А ты не замечал, что раньше он пользовался какой-то ужасно пахнущей фигней? —Не, как-то не обращал внимания. —Понятно, — делая глоток пива, произносит Матвиенко. — Так что с носом? —Да я просто один чувствую запах мандаринов от него, уже предполагаю, что схожу сума. —А ты не уже? — смеется бета. Студент не успевает ответить, ибо слышит, что входная дверь открывается. Они не видели смысла ее запирать, так как ждали ещё гостей. В дверях гостиной появилась девушка, приветливо улыбаясь, но взгляд у неё был какой-то другой, не как раньше. —С тобой все в порядке? — спрашивает парень с хвостиком, пока Ира плюхается на кресло. —Да, а что? —Ты выглядишь грустной. —Нет, все замечательно, просто устала. —А это что? — задает вопрос Арсений, замечая на руке девушки синяк. Она тут же спускает рукав, прикрывая предплечье. —Ударилась, наверное. —А если правду? —Прав… —Мы тебя достаточно знаем, рассказывай! —Саша… он… ударил меня, — опуская взгляд, говорит блондинка. —Я убью его. —Сереж, не нужно. —Ты его бросила? — Матвиенко злится. — Ты убеждала нас в прошлый раз, что это случайно и такого больше не повторится! А мы, дебилы, тебе поверили! —Он… Он обещал, что… —Ир, второй раз! —Не второй. —В смысле?! — тут уже вскакивает со своего места Арсений. — Этот мудак тебя бил, а ты молчала?! —Я люб… —Ира! Да какого хуя ты творишь?! —Что за шум? — все перевели взгляд на голос. В комнату вошёл Дима, по очереди глядя на каждого из друзей. —Саша ударил Иру. —Снова?! —Парни, он… не хотел. —Не хотел, но сделал! И не в первый раз! Ир! —Тебе нужно бросать его, пока не поздно. —Я не могу, — девушка уже плакала, прикрыв лицо руками. — Я люблю его! —Ирочка, — Арсений обнял подругу. — Тебе этого не надо, ты достойна лучшего. —Он… Он запретил мне с вами общаться, грозясь бросить меня и слить фотки. —Адрес диктуй его! — прорычал армянин. —Сереж… —Адрес! —Не нужно, — жалобно проскулила Кузнецова, хлюпая носом. —Значит сам найду. — последнее, что сказал Матвиенко, выходя из комнаты, а после и из квартиры. Попов посмотрел на Позова, на что тот, поняв намёк, побежал за другом. —Тебе нужно его бросить, — тихо начал брюнет. — Да, будет трудно, но потом ты сама себе скажешь спасибо. Ты найдёшь кого-то намного лучше, ты же шикарна! Вытирай слёзы и пойдём съедим торт, пока эти не вернулись. —Тирамису? —Он самый, — улыбнулся хозяин квартиры. На следующий день Попов уже сидел напротив кабинета врача, ожидая своей очереди, переписываясь с Серёжей. Хвостик Ну я поговорил с ним.Вы Поговорил? Вот прям словами?
Хвостик Ну почти. Подумаешь, ударил пару раз… Головой об тумбу, но ничего, жить будет.Вы А Дима тебя не остановил?
Хвостик Не, он на моей стороне был. В общем, он к Ире больше не подойдёт, а если рискнёт, то уже будет с переломом рёбер лежать. Еблан! Последнее сообщение остаётся без ответа, потому что альфу вызвали в кабинет. Сидевший в кабинете врач осмотрел студента, но не выявил никаких нарушений. Все с его носом было в порядке и запах, который он чувствует, действительно есть, только вот почему он его один чувствует, ему не объяснили. Медик же, конечно, сразу понял, но напрямую говорить об этом не стал, ведь на 100 процентов не уверен. Если Арсений парень не глупый, то сам скоро все поймёт. И студенту не остаётся выбора, как расспросить об этом друзей Шастуна. И выбор падает на Добрачеву, ведь сегодня из всей компании в институте она была одна. Ну, либо альфа их не застал, так как пришёл только к последней паре, сам особо не понимая зачем. —Кать, погоди, — произнёс брюнет в спину уходящей девушки. —Арсений? Что-то случилось? —Можем поговорить? —Да, говори. —Желательно не тут, может в кафешке, которая за углом? — Арсений направил на девушку умоляющий взгляд. — Это не надолго и очень важно. —Ладно, да, давай. Одногруппники сидели за столиком, на который официант ставил две чашки горячего кофе. На удивление, людей сейчас тут было немного, ведь обычно весь университет сидит тут. —Спасибо, Даниил, — обратилась омега парню в чёрном фартуке. — Так о чем ты хотел поговорить? —Об Антоне, а точнее о его омежьем запахе. Если бы студентка взяла чашку с напитком в руки, то она с грохотом бы упала на пол, разбиваясь вдребезги. Она подняла на сидящего напротив Попова удивленный, даже шокированный, взгляд. Девушка настолько поражена, что даже не знает, что говорить. —А откуда…? —Он рассказал после того случая, когда я его подвёз. —Об этом я с ним отдельно поговорю, — чуть отходя от шокового состояния, произносит Катя. Но быстро берет себя в руки и продолжает слегка недовольным тоном. — А что не так с его запахом? —Он говорил, что все ещё пьёт подавители. —Да, это так. —Но я чувствую от него запах мандаринов. Но только я. Эд в прошлый раз тоже не почувствовал ничего, Сережа тоже. Я даже у Антона спрашивал. Скажи хоть ты, что я не схожу с ума, пожалуйста, — Попов смотрит на неё со взглядом полным надежды. — Я даже у врача был, с носом все в порядке. —Арсений… —Я выдумал себе этот запах? —Я не могу сейчас ничего говорить, давай я съезжу домой, а позже напишу тебе. —Получается, есть вероятность, что я не схожу с ума? —Есть вероятность, что я убью сегодня Шастуна. Катя девушка неглупая, сопоставить 2 и 2 может. Сейчас она злится на своего друга, который даже не сказал о том, что Попов чувствует запах цитрусовых, а она уверена, что он знал. —Ладно, Арс, мне нужно бежать. Я тебе напишу. —Спасибо, — успел сказать альфа, прежде чем девушка скрылась за дверями кафе, оставив на столе так и не тронутый напиток. Домой Добрачева не заходит, а влетает, сразу направляясь в комнату к зеленоглазому студенту. Открыв дверь, она видит спящих Варнаву и Шастуна, причём один лежит, чуть ли не падая с кровати, а вторая забросила все конечности на друга. Но омега не настроена жалеть парня, позволяя ему выспаться после бурной ночи в клубе. Она подлетает к спящим, начиная кричать на студента, выхватывая из-под головы подушку. —Придурок! Не мог сразу сказать! Идиот! — она замахивается подушкой, проходясь ею по спине омеги. — Я убью тебя! Ты знал! —Кать, ты чего? — разлепляя глаза, спрашивает альфа. —Этот дебил продолжает пить подавители! — удар. — У него нет никакого альфы! — еще один. — И он скрывал, что Попов чувствует запах мандаринов! —ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?! — подключилась Варнава. —Лежачего не бьют, — тихо проговорил парень, прикрывая голову рукой. —Я тебя убью, Шастун! Урод! Ты какого хуя творил!? Знал же, что это, блять, опасно!! Успокоились девушки только через долгих и мучительных для студента 20 минут. Бросив, что ждут его на кухне, подруги вышли из комнаты. Друзья сидят за столом в молчании. Антон боится поднять взгляд на них, ведь ему стыдно. И про Арсения надо было рассказать, но что?! Он чувствует его запах даже под подавителями и это странно, ведь никто кроме него… И тут пазл в голове парня сложился, но мысли раньше озвучила Добрачева. —Он твой истинный. —Пиздец, — коротко и по фактам. —Встал! — скомандовала Варнава, на которую направились два ничего не понимающих взгляда. — Встал! Мы едем к Попову! —Я не поеду! —Я тебя и не спрашивала! — девушка злобно зыркнула на него. —А как ты поняла, что он мой истинный? —Тут только дурак бы не понял, — тихо ответила омега. — Вы езжайте, вам надо все рассказать ему, а я пока все его подавители соберу. —Кать… —Заткнись и не беси меня, — за подругу ответила альфа. Антону деваться было некуда, поэтому уже через 15 минут он, одетый, стоял у мотоцикла Кати. Девушка с ним не разговаривала, и он понимал, что ей нужно остыть, поэтому не трогал ее, быстро забираясь на байк. Откуда у Варнавы адрес непонятно, но уже спустя каких-то 10–15 минут они оказываются в нужном дворе. Альфа гнала так быстро, что Шастун иногда боялся отлететь, поэтому, наверное, передавил все органы подруги, крепче хватаясь за неё. Арсения друзья увидели, как только сняли шлемы. Тот наворачивал круги вокруг детской площадки с коляской, на что Катя перевела удивленный взгляд на стоящего рядом омегу. —Ты знал? —Да. —И это его ребёнок? — спросила девушка, забирая из рук друга защитную экипировку. —Я думаю, что не имею права что-либо рассказывать, спроси у него самого. —Лучший друг называется. —Ну извини. —Все, не стой столбом, пошли! Альфа уверенным шагом направилась в сторону брюнета, который заметно напрягся, увидев надвигающихся однокурсников. Он переводил взгляд то на девушку, то на Антона, не прекращая покачивать коляску. —У нас есть разговор, — начала Варнава. — Точнее Шаст хочет тебе кое-что рассказать. —Пойдёмте ко мне. Только сначала я бы Кьяру к родителям отвёз, судя по твоему напряженному лицу предполагаю, что это серьезно. —Да, очень серьезно. —Тогда подождите у меня, они недалеко живут. Друзья лишь кивают, заходя в подъезд за голубоглазым брюнетом. Антон невольно принюхивается и жалеет, ведь член на это слегка подрагивает, реагируя на альфу. Арсений оставляет их в квартире, а сам ретируется, обещая, что вернётся через минут двадцать. Хоть светловолосый студент тут уже был, он не успел осмотреться. Квартира у Попова немаленькая. У него просторная светлая гостиная, в середине которой стоит вместительный серый диван, на стене висит плазменный телевизор. В углу стоит белый шкаф, на полках которого разместились книги различных авторов, а на одной несколько фотографий с семьей, дочерью и друзьями. Но нет фотографии с матерью малышки. Антон обещает себе спросить об этом у Арсения как-нибудь потом. В коридоре размещены ещё двери, судя по которым, у брюнета в квартире ещё две спальные комнаты. В конце коридора находится ванная комната, Попов об этом уведомил сразу. В другом конце выход на кухню. Она тоже выполнена в светлых тонах, а на холодильнике, к удивлению, нет магнитов. Создаётся впечатление, что Арсений пытался создать уют теми фотографиями, но у него не вышло. Шастун возвращается в гостиную, где сидит подруга, и осмеливается произнести: —Прости. —Антон, я знаю, что ты не маленький и сам понимаешь, как эти препараты влияют на твой организм, но я тебя очень прошу, перестань, — девушка говорит все тише и тише. — Я не хочу, чтобы ты губил своё здоровье. Я знаю в каком мире мы живем, но я готова лично въебать тем, кто что-то скажет в твой адрес, Антош! Пожалуйста. —Кать, прости, прости! Я просто… —Нет, не надо. Я знаю все, правда, я просто волнуюсь за тебя. Я не могу смотреть, как ты мучаешься во время течки, перед ней. —Я… —Не стоит что-то сейчас говорить. Обдумай все. Студент не заметил, что осматривал квартиру альфы минут 15, поэтому, выглянувшая в окно подруга, хлопнула в ладоши, увидев возвращающегося Попова. —Если вернёшься домой без запаха Попова, то я тебя убью! —А если… —Без если, Шастун, я тебя урою, ты знаешь, что я могу! — сказала девушка, поцеловав друга в щеку. — Я побежала. Варнава была уже в подъезде, стоя и ожидая лифт, из которого как раз вышел брюнет. —Ты уходишь? —Да, и Арс, — начала девушка, заходя в лифт, — вытрахай из него всю эту дурь, пожалуйста. И двери закрылись, оставляя альфу застывшим в недоумении.