Ноябрь 11, 2023. Суббота. Лос-Анджелес, штат Калифорния.
Найл улетает, поэтому Луи нервничает. С ним было как-то проще, а теперь… теперь им с Гарри придётся всерьёз обсуждать всё и не бояться, что их прервут. Хотя бы потому, что Стайлс нанял няню, чтобы она посидела с близнецами. И вот они сидят в спальне, собираясь всё обговорить. Руки омеги потеют так, словно от просто окунул их в ведро с холодным потом, но кудрявый успокаивает его. — Я же уже всё рассказал, — волнуясь, бормочет Томлинсон, даже боясь поднять взгляд. — Или что, лично хочешь послушать о том, как отец стал моим сутенёром? Может, хочешь, чтобы я всё это ещё и визуализировал? Сыграл сцену перед тобой? Показал на тебе, как я отрабатывал? — Что ты несёшь? — с некоторым отвращением (невольно) спрашивает Гарри, закрывая дверь и доставая плед и сухие салфетки. — Я хочу лично поговорить с тобой, чтобы мы могли обсудить это. — Зачем? Ты же уже всё знаешь! — Чтобы ты знал, что можешь доверять мне. Луи, я не стал хуже относиться к тебе из-за твоего прошлого. Мне жаль, что ты пережил это, но это не твоя вина. Ты ждёшь от меня, что я убегу? Ждёшь, что я вышвырну тебя и наших детей? Этого не будет. — Тогда что я должен сказать тебе? Мне было пятнадцать, меня насиловали, мной пользовались, меня избивали. И так до семнадцати лет, это всё. Джек устроил меня в пансион, помог найти работу, помог попасть к психологу. Что ты хочешь услышать? — Помнишь нашу первую ночь? Ты сказал, что тебе хотелось, чтобы я пользовался твоим телом после того, как произойдёт сцепка. Я просто не понимаю… у тебя психологическая травма, но ты хочешь быть использованным? А потом отталкиваешь меня, потому что я якобы «использую» тебя для самоудовлетворения. Я просто хочу понять, почему ты так делаешь. Пристыженно опустив взгляд, Луи поудобнее устраивается на большой постели Стайлса, обдумывая свои слова и противоречащие им действия. Гарри садится рядом с ним, накидывая плед на его ноги и оставляя ладони на его коленях, внимательно рассматривая краснеющее лицо парня. Альфа не собирается оставлять всё вот так просто. Он хочет, чтобы Луи понял сам и позволил ему понять, что происходит в его омежьей голове. — Это была просто фантазия… Она появилась у меня в голове за пару лет до того, как мы встретились. Я хотел, чтобы… я хотел, чтобы её воплотил в реальность тот, на кого ты был так похож, понимаешь? У меня снесло крышу, когда я увидел тебя. Я был под наркотой, а ты был не против поэксперементировать. Я видел в тебе… — Джека? — Да. Я видел в тебе Джека. Просто он всегда так хорошо относился ко мне, дарил подарки, заботился обо мне, дарил хорошие воспоминания, катал меня на машине и… для подростка это было так круто… он был старше и сильнее, он был единственным клиентом, который доплачивал моему отцу просто за то, чтобы меня не били. И однажды он сказал, что у нас с ним никогда не будет ничего серьёзного: ни детей, ни брака, ни общего дома, — ничего из этого. И в тот день он пообещал, что уйдёт из моей жизни. А я захотел, чтобы он взял меня прямо в ту минуту и оплодотворил. Чтобы у него была причина взять свои слова назад. Я думал, что куплю противозачаточные после ночи с тобой, но всё так быстро завертелось, что в итоге я пропустил приём и… всё получилось так, как получилось. Ты понравился мне как человек, и я не мог, не хотел накладывать на тебя такую отвественность. Понимаешь? — Детка… — Прости. Прости, что это я использовал тебя, чтобы забыть о нём. Это сработало в первую же ночь с тобой, но это также стало катализатором для того, чтобы я влюбился в тебя. И я ни о чём из этого не жалею, понимаешь? — Понимаю… Но всё-таки… скажи мне правду, что ты делал в Лос-Анджелесе? Тебя никто не искал. Ты никому ничего не говорил о том, где ты был… и ты упомянул наркотики. Расскажи мне об этом. — Ох…. . .
Ноябрь 20, 2023. Понедельник. Лос-Анджелес, штат Калифорния.
Психотерапия помогает не только Луи, но и детям, кажется, тоже. Особенно Эдварду, который постепенно становится куда более спокойным, пускай всё ещё остаётся очень самостоятельным и не терпящим помощи со стороны взрослых. Он ведёт себя не по годам, но это даже на руку как Луи, так и Гарри, потому что Грейс всё ещё остаётся четырёхлетней малышкой, которая нуждается в них. Психолог сказала, что девочка в порядке, если не считать того факта, что она хочет получать намного больше внимания со стороны отца. Это было ожидаемо, но родителям было важно услышать это. Теперь Гарри чаще играет с девочкой, по крайней мере настолько часто, насколько это возможно. Потому что он всё ещё работает. Пока его нет, Луи помогают няня и домработники. И это настолько непривычно для парня… у него теперь есть много свободного времени, а он даже не представляет, на что его тратить. Последние четыре года он только и делал, что заботился о детях, совершенно забывая о себе. Он понятия не имеет, чем себя занять.Луи: «Я могу пойти в магазин? У нас закончились хлопья». 13:26.
Гарри: «Конечно. Можешь даже не спрашивать :))». 13:30.Луи: «Прости, мне просто как-то неуютно. Тебя нет, дети увлечены занятиями с Колин, чувствую себя лишним». 13:32.
Гарри: «Займись чем-то, что тебе нравится. Почему нет?» 13:33.Луи: «Я не уверен, что знаю, чем могу занять себя». 13:34.
Гарри: «Поплавай в бассейне. Или можешь принять расслабляющую ванну, можешь почитать». 13:36.Луи: «Я имею в виду что не могу расслабиться и отдохнуть, потому что… не умею? Я не знаю, как это объяснить. Я не знаю, чем заниматься, когда дети с кем-то другим. Я всё время занимаюсь с ними: играю, кормлю, укладываю спать. Но после твоего появления у меня стало куда больше свободного времени, и теперь я чувствую себя бесполезным. От меня было бы куда больше пользы, убирайся я в доме или вынашивай третьего малыша». 13:40.
Луи: «Я не говорю, что хочу третьего ребёнка прямо сейчас, но если бы он был, я бы чувствовал себя комфортнее». 13:41.
Гарри: «Хочешь приехать ко мне в студию? Мы заканчиваем редактировать альбом, хочу показать, как здесь всё устроено. Познакомлю тебя с ребятами, покажу, как работаю. А потом можем поехать в ресторан поужинать». 13:45.Луи: «Ха-ха-ха, смешно, Стайлс». 13:47.
Гарри: «Я не шучу. Приезжай, отвлечёшься от самокопания, развеешься». 13:48.. . .
Луи волнуется, когда видит Гарри. Студия звукозаписи «Electric Lady Studios» выглядит весьма минималистично, но волнительно как снаружи, так и внутри, поэтому ноги омеги едва гнутся, пока альфа не берёт его за руку. Они поднимаются по лестнице, пока Томлинсон нервно шутит и пытается не умереть от страха перед встречей с друзьями и коллегами возлюбленного. — Ты понравишься им, сладкий, — уверяет его Гарри, приобнимая за талию. — Ты восхитительно выглядишь, ты красивый, ты очень хорош. И они увидят это. У тебя прекрасное чувство юмора, ты обворожителен, ты со всем справишься, милый. — А если они посчитают, что я с тобой ради денег? А если… — Ты снова накручиваешь себя. Перестань, Лу. Вспомни, что тебе говорила психолог. Ты лучше, чем ты думаешь. Ты способен нравиться людям. Тебя есть за что любить и ты… ты что? — И я могу любить в ответ, — вздыхая, дополняет Луи. Ему становится немного лучше, но он всё равно волнуется о встрече с Джеффом Азоффом. Но, к счастью, тот факт, что Гарри посоветовал ему купить пончики, хорошо повлиял на первое впечатление. Митч и Сара с радостью приняли угощение, а менеждер приятно удивился, хотя по большей части наблюдал именно за поведением омеги. Дружеская атмосфера быстро успокоила Луи, поэтому он всё-таки стал раскрываться новым знакомым, пока Гарри держался рядом, гордо улыбаясь. — Здесь так здорово, — говорит Томлинсон, когда они со Стайлсом подходят к автомату с напитками. — Тебе же было шестнадцать, когда ты впервые попал в такое место, да? Каково это было? — Да, мне было шестнадцать. Это было очень круто, очень волнительно… я боялся, что провалюсь, но Лиам поддерживал меня, поэтому со временем всё стало очень просто. Джефф во многом поддерживал меня, Митч и Сара пришли через время, было классно осознавать, что у меня такая… сильная команда. — Заметив нечто странное во взгляде парня, кудрявый вскидывает брови, достаёт купюру и вставляет её в автомат, выбирая две ванильные колы. — Что? — Ничего, — Луи стеснительно качает головой, опуская взгляд на свои кроссовки. — Просто… ты такой простой. Ну, типа обычный, знаешь? Ты популярный исполнитель, тебя узнают повсюду, где бы ты ни был, но ты всё равно остаёшься таким. Таким… не знаю, собой. Ты всё также улыбаешься, смеёшься с глупых шуток, флиртуешь со мной, хотя я, по факту, никто в сравнении с тобой. — Ты не никто, — он достаёт напитки и протягивает одну из банок Томлинсону. — Ты мой омега, Лу. — Да, но… люди всегда будут думать, что я просто твой омега. Я не буду чем-то большим. — А чего бы ты хотел? Чем тебе нравится заниматься? Чем бы ты хотел заниматься? — Я не знаю… меня устраивало то, как я жил. У меня был такой маленький мирок, а сейчас я чувствую себя растерянным из-за того, что ты сделал этот мир таким… громадным. Теперь я не просто я. Теперь я твой омега и… я папочка наших детей. В том плане, что… раньше я был папочкой своих детей, а теперь… теперь они наши. Гарри с пониманием кивает, открывая свою колу и обдумывая его слова. После пары-тройки посещений психолога Луи всё-таки начинает говорить с ним. Не о какой-нибудь ерунде, а о серьёзных вещах, которые до этого не решался произносить. Это радует Стайлса. Они становятся ближе, становятся честнее друг с другом. Это не может не радовать. На несколько мгновений подняв взгляд к лицу Луи, альфа широко улыбается и отламывает «язычок» от баночки. Он демонстративно совершает глоток, вводя Томмо в ступор, потому что омега понимает, что Гарри задумал что-то. А затем Стайлс отставляет колу на столик, стоящий неподалёку и… встаёт на колено, вытягивая перед собой этот самый язычок. — Что ты делаешь? — смеясь, недоумевает Луи. — Луи Уильям Томлинсон, — голосом, полным решительности, произносит Гарри, стараясь не рассмеяться в ответ. — Это моё обещание тебе. Обещание, которое я даю тебе перед… эмм, перед этим автоматом с газировкой. Обещание того, что покажу тебе весь этот «громадный мир» и помогу найти своё место в нём. И я надеюсь, что это место будет рядом со мной. — Господи, — омега прикрывает краснеющее лицо, хихикая. — Встань, ты смущаешь меня. — Я не встану, пока ты не примешь моё обещание. — Я не могу принять его, Гарри, это же всё так серьёзно, — шутит Луи. — Ты хорошо это обдумал? — Конечно, я думал об этом целую минуту! — В таком случае я принимаю твоё обещание.. . .
— Сюда точно никто не зайдёт? — испуганно спрашивает Луи, когда они заходят в какую-то подсобку. Гарри щёлкает по включателю, и комната озаряется не очень ярким светом. Здесь есть какой-то диван, но он не очень большой. Кажется, это какое-то служебное помещение или вроде того. Повернув щеколду, Стайлс лишь кивает и подхватывает парня на руки, позволяя ему обхватить свои бёдра ногами. Они не слишком торопливо целуются, пока омега пытается снять с альфы футболку. А затем Луи оказывается на столе. — Прямо здесь? — удивляется Томлинсон, посмотрев на мужчину, расстёгивающего его штаны. — Ты возьмёшь меня на столе? — А ты не хочешь поэксперементировать? — Я думал, что мы… я думал, что ты хочешь, чтобы я… ну, то, что мы обсуждали. — Что? — Гарри понимает что, когда видит взгляд Луи, бегающий по его торсу, и то, как омега неловко прикусывает губу. — Хочешь взять контроль в свои руки? Хорошо, давай попробуем. Благодарно улыбнувшись, Томлинсон кивает на диван, и альфа на удивление послушно садится на него. Немного обдумав всё, парень раздевается и просит Гарри сделать то же самое. Поначалу происходящее сильно смущает Луи как раз потому, что теперь он главный, но благодаря поддерживающему взгляду и абсолютному послушанию со стороны Стайлса всё становится чуточку проще. — Я говорил о том, что у тебя красивые глаза? — поглаживая щёки альфы, интересуется Томмо и запускает пальцы в его волосы, сжимая у корней и замечая, как Гарри рефлекторно хочет прервать это действие. — Ты сам сказал, что контроль в моих руках, Хаз. — Да, но я не разрешал тебе доминировать, — замечает Гарри, мягко обхватывая его запястья и пытаясь убрать их от своих волос, но омега хмурится, цепляясь за них крепче. — Луи. — Мне не нужно твоё разрешение, Стайлс. Я буду доминировать над тобой. На мгновение это заявление пробуждает в кудрявом всё альфье самолюбие, но затем он думает о том, что ему будет интересно посмотреть, что из этого выйдет. А Луи будет полезно побыть главным. Возможно, Гарри поймёт, что делает не так в постели, чтобы удовлетворить Томмо так, как тот того желает. Потому что что-то ему подсказывает, что парень решил отыграться пополной. — Ты не против? — смягчается Луи. — Я не против. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Стайлс поглаживает его обнажённые бёдра, продолжая смотреть ему в глаза. — Хочешь, чтобы я унижался? — Томлинсон удивлённо, даже озадаченно, смотрит на него, не понимая, о чём идёт речь. — Всё нормально, если ты хочешь этого. Отыграйся на мне, чтобы тебе стало легче. Представь, что наказываешь тех, кто причинил тебе боль. — Нет, — Луи хмурится. — Я не буду унижать тебя, Гарри! Я просто хочу немного подоминировать. — Хорошо, докажи, что можешь сделать это, — он знает, что омега боится, знает, что он понятия не имеет, как и с чего начать. — Поимей мой рот, можешь даже дать пощёчину, если я буду плохо работать языком. — Открой рот, — с неожиданной искрой во взгляде говорит Томлинсон, потянув его за волосы назад. Для Гарри это всё ещё непривычно, но ему приходится перешагнуть через себя, чтобы не оттолкнуть руки парня. Он подчиняется, даже не представляя, что его ждёт. А затем Луи наклоняется к его лицу и плюёт прямо в раскрытый рот, поражая воображение альфы и пробуждая в нём бурю противоречивых эмоций. Гарри гордится тем, что Томмо решился на такой шаг, но в то же время хочет наказать за это. Потому что это он здесь альфа. — Глотай, — видя замешательство во взгляде возлюбленного, произносит Луи. — Глотай, блять, у меня нет альфа-голоса, чтобы манипулировать тобой так же, как ты мной! — Гарри глотает только потому, что слова парня оказываются ударом под дых. — А теперь давай сюда свои руки. Чёрт, Стайлс готов закончить всё прямо сейчас, когда видит собственный ремень, который Томлинсон поднимает с пола. Он надеется, что омега сжалится, но в итоге Луи ещё и связывает ему руки сзади. Теперь Гарри чувствует себя загнанной в угол омежкой, потому что он вообще ничего сделать не может, а возразить не решается, чтобы не расстраивать любимого. Верхом унижения становится тот факт, что Луи правда пользуется его ртом, сжимая волосы у корней. Пускай он и действует не так уж и жёстко, Гарри начинает казаться, будто он передумал и хочет втоптать его честь и достоинство в грунт. А затем Томлинсон буквально отталкивает его от себя и седлает. — Ты перегибаешь, — сипло говорит альфа, стараясь отдышаться из-за того, что Луи ему буквально продыху не давал в течение нескольких минут. — Это ты перегибаешь обычно, так что помолчи и принимай то, что я тебе даю. Почувствуй каково это — умолять о чём-то и не получать этого. — Наказываешь меня? — самодовольно улыбнувшись, уточняет Гарри. — Наказываю, — и он присасывается к соску, прикусывая его и зализывая, игнорируя достаточно громкий стон. — Жаль, что у альф соски не такие чувствительные, не так ли? Усыпая его шею поцелуями и засосами, Луи мягко ёрзает на его бёдрах, поэтому их члены приятно трутся друг о друга. Стайлсу хочется поскорее насладиться омегой, который только и делает, что пачкает его смазкой, источая приятный карамельный аромат. Наконец-то, Томлинсон обхватывает член альфы, направляя в столь желанном направлении, но останавливается. — А презерватива у тебя нет? — Нет, — нетерпеливо отзывается Гарри. — Но у тебя же ещё есть таблетки? — Нет… Стайлс даже сказать ничего не успевает, потому что Луи осторожно опускается на его член, смотря прямо в глаза и издавая тихий стон.. . .
Близнецы бросают няню на произвол судьбы сразу, как только родители перешагивают порог дома. Видя синяки на шее папы, Грейси удивлённо ахает, спрашивая, кто побил его, а Луи лишь краснеет, замечая довольную улыбку Стайлса, и поскорее убегает в ванную. Заходя в спальню после водных процедур, Томлинсон удивлённо смотрит на то, как дети лежат по обе стороны от Гарри и слушают сказку, которую он им читает. Луи и не знал, что у него в доме есть детские книги. Уже поздний вечер, не удивительно, что малыши такие спокойные. Но тем не менее Грейс, в отличие от Эдварда, спать не очень хочет. Она рассматривает «синяки» папы, поэтому Луи ненавидит себя за то, что позволил себе сделать их. — Папочка, а кто побил папу? — дуясь, спрашивает девочка, перебивая отца и его скучную историю. — Меня никто не бил, солнышко. Это особые поцелуйчики, которые ваш папочка подарил мне из-за того, как сильно любит меня. — …взамен на горошинку? — Томлисона словно окатывают холодной водой, когда он достаёт из сумки таблетки, слушая разговор. — У нас будет братик? — Милая, сейчас нам всем немного не до братика, — тихо говорит Гарри. — Возможно, через пару годиков это будет не так, но сейчас и ваш папочка, и я будем очень заняты работой и вами. — Но я хо’у братика, — расстраивается Грейс, едва ли не начиная плакать. Луи взволнованно смотрит на возлюбленного, давая понять, что он не знает, нужно ли принимать таблетку. На несколько долгих мгновений Гарри и сам теряется, не представляя, что делать, но он обнимает малышку, говоря: — Милая, мы с папочкой тоже хотим ещё деток, чтобы вы все могли дружить и играть друг с другом, но, когда ребёночек родится, ему нужно будет очень-очень много внимания со стороны папочки и не меньше от меня. Вы с Эдвардом тоже ещё очень маленькие, вам тоже нужны родители… А мы с папочкой не можем разорваться на части. — Н-но т-тог-гда п-по’ем-му т-ты д-даришь п-пап-по’к-ке гор-рош-шинку? — не понимает Грейси, плача, поэтому Луи всё-таки садится рядом, чтобы тоже обнять дочь. Эдвард мирно спит, даже не подозревая о том, что происходит. — Милая, папа не дарит мне горошинку, — тихо объясняет Томлинсон. — Папа просто очень сильно любит меня, а я — его. Мы просто любим целовать друг друга, мы очень сильно любим друг друга, вот и всё. И мы оба любим вас с братом, но мы не можем просто так завести ещё одного малыша. — Н-но п-по’ему?! — Грейс, сейчас немного рано для этого. Папочка совсем худенький для этого, — отчасти, Гарри говорит правду. Ему хочется, чтобы Луи набрал побольше веса, чтобы во время беременности всё было хорошо. Наверное, если бы не тот факт, что совсем скоро альбом Гарри выйдет в свет, а осенью он уедет в тур, то он был бы очень даже не против завести третьего ребёнка. Но им бы с этими двумя разобраться. И со своими отношениями желательно тоже. К счастью, девочка быстро успокаивается, хотя по ней видно, что родители совсем не убедили её. Они все засыпают в большой кровати Гарри, но Луи до последнего думает о том, насколько правдиво он сам говорил о том, что они не могут завести ещё одного ребёнка.