Темные времена

      Крайне дождливый и необычайно прохладный май, на протяжении которого можно было насчитать лишь несколько солнечных и безветренных дней, сменился таким же дождливым, но хотя бы чуть более теплым июнем. Погода всем своим видом словно издевалась над и так не самым лучшим настроением живущих в Литтл-Уининге молодых людей, едва справляющихся с тем, чтобы не сорваться в безумное скитание по окрестностям, пытаясь хоть как-то собрать свои мысли в кучу и не сойти с ума. С другой же стороны такая погода была как раз под стать внутреннему состоянию Гарри и Гермионы, а потому они не особо жаловались на то, что купальный сезон в этом году явно переносится на куда более поздний срок.       Практически всю следующую неделю заняло изготовление Оборотного зелья в их домашней лаборатории, совмещенное с пространными размышлениями о смысле бытия. Свободное от зельеварения время друзья тратили на отработку самых эффективных защитных и атакующих заклинаний, ведь больше нельзя было допускать ошибок, связанных с невозможностью быстро обезвредить врага, а Гарри периодически в одиночку трансгрессировал на уже знакомый берег и тренировался в контроле Адского пламени. Заклинание давалось с огромным трудом, слушаясь его лишь в тех случаях, когда он чуть ли не орал на него матом и дико злился за свои неудачи. Огненная змея, стоило ей почувствовать хоть каплю слабости, так и хотела каждый раз сожрать своего хозяина, вытягивая все силы без остатка, но Поттер с завидным упорством выпускал ее вновь и вновь, ища необходимые эмоции, позволяющие управлять необузданной энергией.       Случившееся несколько дней назад событие, когда Гермиона чуть ли не стала жертвой неконтролируемой темной магии, оставило неизгладимый отпечаток на их мышлении. Из нее словно выбили значительную часть эмоций и теперь она ходила довольно понурой и словно в воду опущенной, хоть и не ругала Гарри за его самонадеянность. Он прекрасно понимал, какие воспоминания у нее вызвал несущийся на огромной скорости огонь, готовый моментально испепелить ее так же, как и десяток друзей на ее глазах. И Поттер, чувствуя свою вину за ее моральное состояние, пытался постоянно поддерживать поникшую подругу, помогать ей в ее делах и при возможности показывать, что он все еще рядом и готов протянуть руку в нужный момент. К тому же Гарри наконец смог полностью совладать со своими эмоциями, кои пьянили из-за избытка сил, а следовательно стать более сдержанным и не срываться на нее по поводу и без.       И все же, несмотря на свои попытки выдернуть Гермиону из грустных мыслей, а также окружить заботой и поддержкой, она все так же оставалась угрюмой и молчаливой, словно пыталась разобраться в своих мыслях, но не видела ответа на личные вопросы. Девушка механически выполняла свои обязанности, задумчиво смотрела в книги, задерживаясь на каждом развороте по десятку минут, даже не пытаясь вникнуть в смысл содержания, и постоянно молчала, лишь односложно отвечая на вопросы Поттера о предпочитаемом ужине или планах на следующий день. Со временем подобное поведение стало всерьез беспокоить Гарри, а потому он решил вытянуть ее на обстоятельный разговор по душам, дабы лучше понимать подругу и ее состояние.       — Послушай, Гермиона, — заваривал он пару стаканов с ароматным чаем, пока Кикимер готовил что-то на обед, — мы можем поговорить?       — О чем? — вздохнула она, сидя на диванчике в соседней комнате и перелистывая увесистый томик по поисковым чарам.       — О тебе, — подошел Гарри ближе и протянул напиток, благодарно принятый подругой. — Ты последние дни словно сама не своя, будто из тебя вырвали все радостные мысли. Это ведь как-то связано с произошедшим на пляже, не так ли?       Гермиона вцепилась пальцами в чашку и пронаблюдала за тем, как Поттер садится в кресло напротив, откинувшись на его спинку. Судя по ее выражению лица, она давно уже ждала, когда друг заведет эту беседу, ведь прекрасно понимала, что молчание не может длиться бесконечно, а потому теперь пора было озвучить те безрадостные мысли, что роились в ее голове последние дни.       — Понимаешь… — набрала она в грудь побольше воздуха. — Твоя не очень удачная практика… Скажем так… Вызвала во мне некоторые эмоции, от которых я старательно пыталась избавиться с тех пор, как мы поселились в этом доме…       — Какие? — уточнил Гарри. — Нет, если тебе тяжело, то…       — Да нет, — помотала головой Гермиона. — Просто… Ну ты был в отключке в момент когда… Когда он… В общем, когда Сам-знаешь-кто выпустил Адское пламя на защитников Хогвартса… Я же лично наблюдала за тем, как они один за другим вспыхивают словно спички… Кричат… Умоляют бежать… — наворачивались слезы на ее глазах. — И тогда, на берегу, я словно вновь увидела, как оно готово точно также испепелить меня за секунду, не давая никакого шанса на спасение!       — Я… — не знал он, что сказать в этой ситуации. — Прости, я не думал, что это заденет тебя так сильно…       — Я вновь была там, Гарри! — эмоционально воскликнула она. — Вновь чувствовала смерть и запах жаренного человеческого мяса! И я не знаю, как мы сможем одолеть Реддла! Я безумно хочу отомстить за наших близких, но с такой силой и мощью одним нам не справиться! — резко поставила она кружку с чаем на журнальный столик так, что из нее выплеснулась добрая его часть. — И я не знаю, что нам делать! Не знаю куда идти! У кого просить помощи! И я даже успела пожалеть, что твое неконтролируемое пламя не добралось до меня и не избавило от мучений! Я искренне хотела умереть в тот момент! Понимаешь?!       Гермиона, выплеснув скопившееся в ней напряжение, уткнулась лицом в ладони и горько зарыдала, размазывая по щекам соленые слезы. Гарри совершенно не представлял, что сейчас делать и говорить, ведь он и подумать не мог, что его действия привели к тому, что подруга настолько сильно была потрясена всепоглощающим пламенем, несущимся на нее изо всех сил. И сейчас он очень жалел о том, что вообще захотел его изучить, параллельно поражаясь силе духа Гермионы, решившей научить его использовать те чары, что оставили на ее душе столь глубокую травму.       Решив действовать так, как подсказывает ему сжавшееся от стыда сердце, Гарри поставил на столик свою кружку, встал на ноги, чуть помялся и переместился на диванчик, ближе к плачущей навзрыд Гермионе. Он хотел врезать себе как можно сильнее, если бы это помогло вернуть вспять излишнее любопытство и отменить этот разговор, но увы, маховика времени в кармане не завалялось, а потому осталось лишь обхватить руками дрожащую девушку и прижать к своей груди, поглаживая по волосам и позволяя ей в очередной раз выпустить вместе со слезами негативные эмоции.       — Прости меня, — шептал Гарри ей куда-то в макушку. — Я и не подумал о том, как много для тебя значит это заклинание… Я…       — Нет… — всхлипывала она, сжимая в руках его футболку. — Это лишь… Инструмент… Не более… Чем… Во-во-волшебная па-па-палочка, — заикалась Гермиона, пытаясь успокоиться. — Просто… Я…       — Имеешь очень плохие ассоциации с ним, — тяжело вздохнул Поттер. — И все же, в будущем мне стоит лучше думать над тем, как ты отреагируешь на мои идеи… Сначала вылазка в Гринготтс, теперь вот это…       — Но в о-о-обоих случаях ты был прав! — подняла Гермиона красные глаза и уставилась прямо на него. — Да, я не одобряю оба твои желания, но они были необходимы! И мне… И мне… Мне придется жить с этим! Придется привыкнуть к тому, что мы одни! Но я не могу их отпустить! Все еще не верила в их смерть! И все вокруг казалось затянувшимся безумным кошмаром, от которого я не могу очнуться, но… — сделала несколько глубоких вздохов Гермиона. — Но случай на пляже словно окончательно убедил в реальности происходящего! На меня словно огромной глыбой свалилась старательно удерживаемая правда! И я не могу ее вынести, Гарри! Не могу… Я… Я пытаюсь быть сильной, пытаюсь бороться дальше, но…       Бурный поток слез вновь хлынул из глаз Гермионы и она, уткнувшись в грудь Гарри, снова зарыдала так, как никогда ранее. Он понимал, что всякие слова сейчас бессмысленны и потому лишь продолжал гладить ее по спине и голове, позволяя пережить тяжелые минуты жизни. Гермиона всегда была очень сильной и волевой, но такие потрясения способны сломать душу любого человека и уж тем более, молодой эмоциональной девушки. Она пыталась сдерживаться все эти недели, старалась забыться и жить дальше, но не могла запираться в себе бесконечно, позволяя эмоциям брать вверх тогда, когда становилось совсем невыносимо. Однако сам Гарри, в отличие от Гермионы, несмотря на щемящее чувство в груди, довольно отстраненно относился к гибели близких и любимых людей, словно все эмоции выжгли каленым железом.       Возможно, виной всему было довольно тяжелое детство, в котором не было места привязанностям. Возможно, осознание того, что на войне потери неизбежны, сохраняло рассудок в относительно холодном состоянии. А возможно, он просто привык к тому, что постоянно кто-то погибает по его и не только вине. Ведь смерть Седрика стала настоящим потрясением, из-за которого потом несколько месяцев снились кошмары. Гибель Сириуса хоть и окончилась разгромом кабинета Дамблдора, но уже через пару недель эмоции пришли в относительную норму. Убийство самого Альбуса стало лишь очередным рядовым событием в тот безумный день, когда они отправились за крестражем Волдеморта, а смерть Грозного Глаза растворилась буквально за пару часов вместе с выпитым стаканом Огденского виски. И с каждым разом становилось все проще и легче принять горечь утраты. Взросление это было или просто привычка — не важно.       Гермиона же, хоть и была рядом все эти годы, но для нее эти жертвы стали не такими травмирующими психику потерями. По сути все они были для нее хоть и знакомыми, но чужими людьми, однако сейчас смерть коснулась лично ее. Только-только произошел ее поцелуй с Роном, едва стали зарождаться мысли о счастливом финале и спокойной жизни в будущем и вот, через несколько часов, она провожает Гарри на смерть, а следом Рон сгорает на ее глазах, пытаясь в последние секунды жизни прикрыть отход и спасти столь близкого человека. Он погиб как настоящий герой и Гарри тоже было крайне тяжело от осознания, что никто из большой семьи Уизли больше никогда не заговорит с ним, не предложит сыграть в шахматы и не продемонстрирует очередной магический розыгрыш, не предложит восхитительный пирог с патокой и не поцелует в коридоре Хогвартса нежными и теплыми губами. Никто. Никогда. Без вариантов.       И от того было еще более гадко на душе, ведь он старался как мог, пытался огородить всех от войны, хотел один на один разобраться с Волдемортом и его крестражами. Даже разорвал отношения с Джинни, лишь бы она была в безопасности, однако теперь казалось, что каждое его действие в прошлом было ошибочным. Каждый раз, когда он желал поступить благородно или правильно, погибал кто-то из тех, кто был рядом. Ведь не предложи он коснуться вместе кубка, ради общей победы Хогвартса, Седрик остался бы жив. Не побеги спасать Сириуса группой школьников вместо сообщения Ордену — крестный бы не попал в Арку смерти. Не пожертвуй собой ради всех — Волдеморт бы не подчинил себе Бузинную палочку и не уничтожил каждого, кто стоял у него на пути. И все это висело многотонным грузом внутри Гарри, заставляя оставаться здесь, в Британии, ради призрачной надежды на отмщение, поскольку он никогда бы не смог жить спокойно где-то там, вдалеке, а постоянно рвался бы назад или самоубился бы через пару лет от тяжести вины.       Отвлекшись на внутренние мрачные мысли и продолжая механически поглаживать подругу по спине, Гарри и не заметил, как со временем ее всхлипы прекратились, дыхание выровнялось и теперь Гермиона мирно дремала на его груди, восполняя силы после эмоционального выхода. Ее пальцы все еще вцеплялись в его футболку, словно держась за последний островок стабильности в этом мире, тело выглядело расслабленным и спокойным, а потому Гарри не посмел ее будить, продолжая сидеть на диванчике и позволяя Гермионе хоть ненадолго отвлечься от тяжелых душевных переживаний. Ведь хорошие друзья всегда готовы немного потерпеть немного некомфортную позицию на диванчике ради друг друга, не так ли?       И тем не менее, слушая мерные вдохи и выдохи Гермионы, Гарри не мог не уловить того факта, что ему и не особо-то хочется уходить отсюда, пусть спина и начинала уже затекать, а одна из рук, которую Гермиона интуитивно использовала в качестве подушки, давно потеряла чувствительность под весом ее головы. В этот момент она была столь невинной и тихой, столь беззащитной и умиротворенной, что Гарри просто любовался лохматой макушкой на своей груди, держал свободную руку на ее плече и водил большим пальцем вперед-назад, периодически задевая выступающую из-под ворота футболки шею. И плевать было на происходящее вокруг. Пока Гермиона рядом, а их дом надежно защищен от любой опасности — жизнь будет продолжаться, не смотря ни на что.       «Наш дом», — пронеслась у него в голове забавная мысль. — «Вот уж не думал, что когда-либо назову дом на Тисовой улице нашим с Гермионой».       Но, к сожалению, даже самые приятные моменты имеют свойство кончаться. Так случилось и сейчас, когда по прошествии нескольких десятков минут Гермиона дернулась и проснулась, чуть приподняв голову и слегка осоловело глядя на Гарри с неопределенным выражением лица. Она не сразу поняла, что так и находилась в полукольце его рук, а когда сообразила, что спала на его груди, то резко отстранилась и чуть порозовела, словно смутилась от подобной близости.       — Хорошо поспала? — улыбнулся Поттер. — Удобно?       — Гарри, я… — замялась Гермиона. — Извини, я словно выключилась… Просто столько эмоций, а потом…       — Да не переживай, я понимаю, — шевеля возвращающей чувствительность рукой Гарри, чувствуя покалывание под кожей. — Как настроение? Полегче?       — Немного, — размяла она затекшую шею. — Спасибо, что выслушал меня. Я всю эту неделю была словно сама не своя. Боялась, что ты разозлишься на мою слабость и…       — С чего бы мне злиться на тебя? — изогнул бровь Поттер.       — Не знаю, — смутилась Гермиона, утыкаясь взглядом куда-то вниз. — Просто раньше такого не было и я…       — Ты самая сильная и смелая девушка из всех, кого я когда-либо знал, — ободряюще приобнял ее Гарри. — Но ты ведь тоже не стальная, верно? Это у меня все эмоции умерли еще в зародыше, так что не переживай, все хорошо…       Слушая его слова, Гермиона расслабила напряженные до этого плечи, глубоко вздохнула и вернулась на грудь к Гарри, теперь уже обнимая своими руками и даря успокаивающее тепло. Да, они не в первый раз находились так близко, часто согреваясь в палатке под одним пледом и большой кружкой чая на двоих, но почему-то именно сейчас это было особенно душевно и приятно, несмотря на пасмурную погоду и моросящий дождик за окном.       — Я и дальше буду сильной, — тихо прошептала Гермиона. — Мне очень тяжело из-за их гибели, но я справлюсь. Обещаю.       — Я верю тебе, — повинуясь порыву прижался Гарри к ее затылку губами. — Мы оба справимся.       С того момента прошло почти два дня, в процессе которых Гарри помирал от скуки, не зная чем себя занять, пока доваривается Оборотное зелье, лишь не забывая на час-другой перемещаться в безопасное место и продолжать приручать Адское пламя. Чуть ожившая и повеселевшая после трудного разговора Гермиона предлагала ему несколько полезных книг с различными целительскими заклинаниями, но у него пока не было настроения учиться, ибо унылые строчки автора учебника еще сильнее вгоняли в тоску и апатию.       Однако еще в голове Поттера прочно засела идея, что не помешало бы забрать их палатку из леса, если она все еще там стояла, на всякий случай. Все же она могла им пригодиться в любой момент, да и их вещей там осталось довольно много. И он очень надеялся, что егеря, поглощенные идеей доставить приз №1 своим хозяевам, все же не стали уничтожать ее. Гермиона сначала воспротивилась этой идее, считая довольно опасной и безумной, но затем, взвесив все за и против, таки согласилась, при условии принятия всех мер безопасности.       Они появились за несколько сотен ярдов от того места, где Гарри когда-то по ошибке произнес имя Волдеморта. Все защитные заклинания в тот момент спали, а потому оставалось мало шансов, что палатка вообще продолжает их дожидаться там же, однако, осторожно подойдя ближе, невидимые волшебники все же обнаружили покосившуюся от ветров и осадков брезентовую ткань, вызвавшую настоящий прилив ностальгии и воспоминаний. Все же место было достаточно глухое, удаленное от городов и деревень, случайных людей быть не могло, а потому мало кто мог в принципе ее найти, не зная точных координат.       — Да уж, — оценила Гермиона ее состояние, обойдя по кругу несколько раз и убедившись, что никакой внешней опасности нет. — Потрепали ее знатно.       — Ага, — согласился Гарри, заглядывая внутрь. — Тут все вверх дном перевернуто! Но основная часть вещей на месте. Даже радио стоит. А-а-а! Сука!       — Что такое? — испуганно спросила она, вбегая следом. — Гарри! Нет!       — Диффиндо! — пытался разрезать он одеяло, накинувшееся на его шею после прикосновения. — Диффиндо! Фините Инкантатем!       — Стой, не шевелись! — выхватила палочку Гермиона и стала вращать ей с бешеной скоростью. — Я знаю эти чары! Сейчас, сейчас!       Через несколько секунд порезанное на лоскуты одеяло действительно успокоилось и упало на пол, позволяя Гарри вновь восстановить равновесие и внимательно оглядеться. Обменявшись короткими кивками с Гермионой, они начали осторожную проверку внутренностей палатки и обнаружили еще не менее пяти различных ловушек самой различной опасности, оставленных егерями после их поимки. Видимо они таки решили вернуться и хорошенько все заколдовать, подлости ради.       — Да, этого следовало ожидать, — бурчал Гарри, устраняя последствия взорвавшегося чайника, стоило только к нему приблизиться. — Но вроде как теперь чисто.       — Похоже на то, — проверяла Гермиона все по третьему разу. — Я еще поэкспериментирую потом с рунными кругам, но сейчас относительно безопасно.       — А ведь сколько мы здесь провели времени, — вздохнул он, устраняя бардак и беспорядок. — Хотя надеюсь, что наш новый дом станет более надежной и крепкой защитой.       — С необходимыми мерами предосторожности — станет, — кивнула Гермиона. — Ладно, давай сворачиваться. Все же не стоит надолго задерживаться на открытой местности.       Ближе к вечеру, когда закатное солнце уже касалось края горизонта, а молодые маги приступили к ужину, вернувшийся из наблюдательного задания Кикимер сообщил очередные не самые радостные вести, ставшие уже привычными и ожидаемыми. Вялые остатки разрозненного сопротивления окончательно разбиты, убийство маггла теперь не являлось преступлением, а отряды егерей могли смело применять Непростительные заклинания и пытки без какого-либо разрешения сверху. Каждый день исчезали люди, грабились магазинчики и лавки тех, кто подозревался в магглорожденности, что привело к тому, что практически все не чистокровные в третьем поколении волшебники ушли в подполье и пытались скрываться от нового правительства. Много кто сбежал в другие страны, а те кто не мог, заперлись под Фиделиусом и не высовывают носа, с трудом добывая припасы и деньги для выживания.       К счастью, Оборотное зелье было наконец готово и тихо булькало в котле, ожидая применения. Их домашняя лаборатория, расположенная в бывшей спальне Дурслей, разрослась до полноценной комнаты зельевара, где нашлось место и нескольким столам со специальными стойкам для варки, и шкафчику с ингредиентами, а так же полке с книгами рецептов зелий. Все это время, пока Гермиона занималась Оборотным, Гарри старался находится рядом, за исключением тренировок Адского пламени, а чтобы не скучать, осваивал приготовление тонизирующих и заживляющих отваров, противоядий и нескольких весьма смертоносных настоек. Однажды у него даже получилось сварить одно очень опасное, но крайне полезное в экстренных ситуациях зелье золотистого цвета, которое могло придать сил находящемуся почти в смертельном состоянии человеку, но имело кучу побочных эффектов самого отвратительного толка. После курса у Слизнорта и помощи учебника, доработанного Снейпом, Гарри осознал, что не такой уж и профан, но до мастера зельеделия ему еще было, разумеется, как до Китая пешком.       К следующему дню наконец распогодилось и палящее солнце, казалось, выжигало землю, испаряя лужи и просушивая лужайки на глазах. После столь затяжных холодов и дождей подобное было довольно непривычным, а потому люди перебегали от одного кондиционера до другого и пытались всячески охладить себя подручными средствами, но это все было в Лондоне. На севере островов, да еще и в горах, все еще было намного прохладнее. Здесь ветра заставляли продрогнуть даже хорошо одетых магов, мрачные улочки волшебной деревни нагоняли тоску а парящие по территории бывшей школы дементоры, лишь усиливали ощущение холода и безнадежности.       Пара волшебников, прячась под мантией-невидимкой на полусогнутых ногах, появилась в окрестностях Хогсмида, чуть в отдалении от самого поселения, помня о Воющих чарах во время их последнего посещения этих мест. Сейчас они никак не напоминали самих себя, даже если попытаться сильно разглядывать их лица, как это можно было сделать в Косом переулке. Гарри превратился в невзрачного мужчину средних лет, на голове у которого уже отчетливо виднелись седина и залысины, а Гермиона, в свою очередь, приняла облик их соседки, бывшей подруги тети Петуньи, с которой та постоянно обсуждала последние сплетни, а также то, что натворил негодный племянник в этот раз.       Несмотря на надежно скрывающий их Дар Смерти в виде мантии-невидимки, сразу после перемещения друзья напряглись и оглянулись, ведь привлекающий внимание хлопок трансгрессии никто не отменял. Однако, к их счастью, вокруг не было ни души, а потому они, продолжая находиться под защитой, двинулись в сторону деревни, не забывая держать палочки наготове и смотря по сторонам. Улицы, некогда наполненные людьми, пустовали, большинство окон было заколочено, несколько домов сожжено дотла и лишь ветер гонял листы истлевшей газеты. Со всех сторон на них глядели их же фотографии, с обещанием баснословной награды за голову любого Нежелательного лица, напечатанные на больших плакатах и расклеенные по стенам домов.       — Мрачное место… — тихо шепнула Гермиона. — В прошлый раз мы появились поздно ночью и не заметили того, какой пустой стала деревня.       — Да уж… — согласился Гарри. — А ведь раньше мы столько времени проводили здесь…       Осматривая окрестности, друзья погрузились в воспоминания о счастливых временах, когда по выходным они гуляли в Хогсмид, угощались в Сладком королевстве и пили сливочное пиво в Трех метлах, ныне закрытых и с заколоченными окнами. Как заходили в Зонко, как закупались необходимым в магазине перьев Писсарро и даже как Гарри ходил на свидание в кафе мадам Паддифут. Не позволяя унынию взять вверх и выбрав направление, Поттер уверенно взял Гермиону за руку и повел в сторону от основной дороги, на окраину деревни, где находился чудом уцелевший и, похоже даже, работающий трактирчик.       — Я думаю, нам нужно начать оттуда, — шепнул он подруге. — Быть может узнаем несколько новостей и обстановку вокруг.       — Может не стоит? — неуверенно произнесла она, вцепившись в его плечо. — Это может быть довольно опасно! Да и Кикимер достаточно рассказал о происходящем в Хогвартсе!       — Лучше увидеть и услышать самим, — стоял на своем Гарри. — Идем! Мы будем очень осторожными.       Кабанья голова всегда была неприветливым заведением, особенно в сравнении с Тремя метлами, где всегда было красочно и радостно, но сейчас в этом заведении стало действительно жутко. Стены были сильно измазаны грязью, половина разломанных столов валялись бесформенной кучей в углу, а на стене горел лишь один непонятно как уцелевший факел, еле освещающий помещение. За оставшимися столиками сидели несколько человек с мрачными выражениями на лицах, погруженные в свои мысли и пившие дымящиеся напитки явно весьма крепкого содержания. Оценив ситуацию и найдя наиболее темный угол, друзья незаметно сняли мантию и подошли к барной стойке, где с радостью обнаружили все еще живого Аберфорта Дамблдора.       Старый волшебник выглядел весьма плохо и непонятно как выполнял свою работу. По его лицу было видно, что побои случались регулярно, а слуги Волдеморта не жалели своих сил. Всюду были синюшные и желтушные синяки, борода свисала запутанными грязными клочьями, а на нижней губе набухал довольно свежий кровоподтек, но похоже это не было связано с тем, кем он являлся на самом деле и что мог знать, а лишь было вымещением злости работавших здесь Пожирателей и егерей.       На счастье, брат Дамблдора был слишком неизвестной и скрытной фигурой, прячущийся под личиной обычного трактирщика. И судя по тому, что он был жив, до сих пор никто так не сопоставил могучего волшебника с похожим на него владельцем паршивого питейного заведения. Это всегда играло бывшему директору на руку, ведь трактирщик постоянно был в курсе последних слухов и настроений, а однажды даже предупредил Альбуса о том, что школьники замышляют незаконный кружок по защите от темных сил, чему тот, безусловно, обрадовался.       — Добро пожаловать в Кабанью голову, — хрипло поприветствовал он новых гостей, когда разглядел затуманенным взором новых посетителей у барной стойки. — Чем могу вам помочь? Желаете выпить?       — День добрый. Вы не видели здесь нашу подругу, Ариану? — нейтральным тихим тоном спросил Гарри, пытаясь сделать так, чтобы случайное ухо не поняло о чем идет речь. — Она сказала, что будет ждать нас тут.       Аберфорт встрепенулся и посмотрел прямо им в глаза, пытаясь понять, кто скрывается за незнакомыми ему людьми. Все же он давным-давно знал каждого жителя Хогсмида, а тех, кто был в курсе о сестре, мог пересчитать по пальцам, особенно среди выживших. Но поскольку в этом списке явно не могли оказаться Пожиратели смерти, то значит вариантов было немного и можно было попробовать рискнуть.       — Полагаю, что смогу вам помочь, — сказал Аберфорт через несколько долгих секунд. — Она предупреждала о вас и ждет в номере. Идемте за мной.       Старик развернулся, вышел из-за барной стойки, на всякий случай наложил на нее антикражные чары, дабы непочтенная публика не воспользовалась отсутствием хозяина трактира, после чего повел за собой куда-то вглубь здания. Они поднялись на второй этаж по старой скрипучей лестнице и прошли в уже ранее знакомый кабинет, где над камином висела картина молодой улыбающейся девушки. У Гарри даже чуть вздрогнуло сердце от воспоминаний, что именно после прохода по тоннелю за ее спиной началась кровавая битва, унесшая столько жизней с обеих сторон. И пока друзья предавались нахлынувшим эмоциям, Аберфорт закрыл и запечатал дверь, а затем наложил заклятие тишины и вперился в них пусть и усталым, но крайне яростным взглядом.       — Да ты совсем охуел, Поттер! Какого ебаного хуя ты приперся сюда после того, что произошло несколько недель назад? Опять решил поиграть в блядского героя? — бушевал Дамблдор. — Я же предупреждал вас, бросьте вы это дело, бегите! Нет, вы упрямые бараны ломанулись в бой и к чему это привело? Школа разъебана, десятки хороших людей убиты, а ебучий Темный Лорд открыто захватил власть! И теперь вы вновь решили устроить ахуенную рулетку на выживание?       Гарри и Гермиона немного шокировано слушали этот поток ругательств, обрушившийся на них словно цунами. Буквально за следующую минуту их словарный запас пополнился несколькими десятками непристойных многоэтажных конструкций и речевых оборотов, а один вид мужчины чуть ли не орал в лицо о том, что он крайне не рад их лицезреть перед собой. Нет, они знали что Аберфорт может быть весьма недоволен ими, но чтоб на столько…       — Какого хуя вы снова сюда прилетели? — с криком спросил он, закончив тираду. — Решили разъебать то, что осталось от нашей деревушки?       — Прошу вас, успокойтесь и выслушайте нас, — пыталась утихомирить его Гермиона. — Мы не сдались. Мы все еще хотим победить!       — Победить?! — посмотрел на нее как на сумасшедшую Дамблдор. — Вам самим-то не смешно, милочка? Или вы ебнулись головкой так, что теперь видите вокруг розовых пони? Или придумали заклинание, способное убить Сами-знаете-кого за тысячу миль?       — Да нет же! — решил взять слово Гарри. — У нас есть один план, но нам нужно попасть в Запретный лес и найти там некий артефакт.       — В Запретный лес? — вновь изумился мужчина. — Не смешите моих коз! Там сейчас нечего делать малолетним долбоебам вроде вас!       — Это уже нам решать! — рявкнула Гермиона. — Вы поможете нам или нет?       — Нет! — почти крикнул он в ответ. — Мне это нахуй не надо! Хватило уже один раз! Если я выйду отсюда и попрусь к замку, то мне пиздец!       — Вам и не нужно выходить, — пытался успокоить напряженный разговор Поттер. — Просто немного сведений и все.       — И что же это за артефакт? — со скепсисом в голосе спросил Аберфорт. — Опять тайный сюрприз от моего ебанутого братца?       — В какой-то мере, — вздохнул Гарри. — Он передал его мне после своей гибели и я успел воспользоваться им, но потерял в лесу. А сейчас нам бы крайне не помешала эта вещь.       — Тогда на кой хуй вы завалились ко мне? — смотрел на него старый волшебник с непониманием. — Думаете, я прочесываю лес в поиске завалявшихся безделушек?       — Нет, но вы можете дать нам информацию, — хмыкнула Гермиона, уже не особо верящая в помощь Дамблдора. — Мы не заставляем вас идти за нами, но помогите не сдохнуть сразу за дверями вашего сраного трактира! Я понимаю, что вам теперь чихать на будущее магической Британии, а в планах лишь и дальше получать по морде каждый день от Пожирателей, но дайте нам шанс сделать хоть что-то полезное! И я обещаю, что больше вы нас не увидите!       Аберфорт явно не ожидал такой речи от незнакомой ему женщины. Он чуть затих и задумчиво почесал потрепанную бороду, взвешивая все за и против. Сейчас перед ним сидели два человека, потерявшие всех кого знали и все, что имели, однако даже в такой сложный период не утратили надежду на победу или хотя бы банальную месть. Иногда ему уже начинало казаться, что брат держит ребят под Империусом и заставляет жертвовать всем, ради его великой цели, однако тот был давно мертв и явно не мог этого сделать, а сейчас же эти двое наглецов хотели продолжать дело Альбуса, какой бы цены им это не стоило.       — Мисс Грейнджер, я так полагаю? — относительно спокойно произнес Дамблдор. — Я обратил внимание на ваши ораторские таланты еще три года назад, когда вы тут собирали кружок по интересам.       — Да, это я, — кивнула она. — Но как вы меня узнали? И как сразу узнали Гарри?       — Вариантов-то немного, — усмехнулся Аберфорт, подойдя к шкафчику и достав какую-то коробочку. — Большинство тех, кто знал про Ариану погибли под стенами школы, а ваши трупы, судя по доносящимся слухам, пока так и не нашли.       — Значит нам недолго осталось быть скрытными, — задумчиво произнес Поттер. — Жаль, я надеялся на большее.       — Еще не все завалы разгребли, а многие тела были испепелены до неузнаваемости, — закурил трубку Дамблдор, поставив коробочку из-под нее на место. — Но в любом случае, ваши плакаты на стенах вы видели. Темный Лорд не успокоится, пока не будет убежден в вашей гибели.       — И тем не менее, что вы можете сказать о дороге до Хогвартса и охране в лесу? — вернула разговор в нужное русло Гермиона. — Мы сможем пройти туда незамеченными?       — Трудный вопрос, — выпустил клубок табачного дыма Аберфорт, посмотрев на нее побитым лицом. — Особых патрулей по дороге нет, но всюду снуют дементоры, на развалинах работают егеря и всякий сброд, а эльфам приказано докладывать о любом чужаке в округе. Вам придется хорошо спрятаться, накрыться дезиллюминацией и обходить все стороной, если хотите выжить. И будьте готовы выпустить Патронуса в любой момент, поскольку дементоры там не церемонятся и моментально высасывают душу у любого, кто нарушит охраняемую границу.       — А что с тайными путями? — на всякий случай уточнил Гарри. — Ну через Сладкое королевство или за портретом Арианы?       — А куда им вести? — закашлялся Дамблдор с усмешкой. — Вы похоже еще не видели, но от Хогвартса остался лишь остов, так что забудьте о них.       — Хорошо, — вздрогнула Гермиона от того, как легко говорит Аберфорт о полном разрушении школы. — Еще что-нибудь полезное есть?       — Да нет, — пожал он плечами. — Могу лишь пожелать удачи, а теперь катитесь нахуй отсюда. И больше я никогда не хочу вас видеть.       Пусть прием и не получился особо сердечным, но Гарри все же поблагодарил Аберфорта за информацию, накинул мантию на себя и Гермиону, а затем они осторожно вышли на продуваемую всеми ветрами улицу. Теперь их путь вел в сторону замка и Запретного леса, где они надеялись найти так нужный им дар смерти. Каждый шаг по тропинке отдавался воспоминаниями о школьных днях, каждый камень, каждое дерево, каждый куст были знакомы до мельчайшей детали, а воздух вокруг все еще был пропитан остаточной магией. Теперь, обретя наконец свои врожденные силы, Гарри чувствовал ее, мог определять направление, откуда которого шел максимальный отклик энергии, точно также как Дамблдор делал это в пещере несколько лет назад. Поттер прямо сейчас мог закрыть глаза, крутануться несколько раз на месте и потом безошибочно указать на Хогвартс, если бы это было нужно. И предаваясь эмоциям и воспоминаниям, они прошли почти половину дороги, соединявшей замок и Хогсмид, поднялись на небольшой холм и замерли, точно громом пораженные.       Хогвартс представлял собой куда более печальное зрелище, чем даже описывал Аберфорт. Разрушенный несколькими мощными взрывами замок сейчас напоминал не школу магии и волшебства, а оплот некромантов из страшных детских книг. Руины, казалось, до сих пор дымились от прошедшей в его стенах страшной битвы, верхние пять этажей попросту отсутствовали, на месте большого зала зияла большая воронка, а башня астрономии, откуда упал погибший Дамблдор год назад, лежала на боку, расколовшись на несколько частей. Кикимер ведь тоже рассказывал, что замок пострадал очень сильно, но они и не представляли, что настолько сильно.       — Мерлин! — ахнула Гермиона и начала говорить тихим шепотом. — Гарри, именно таким видят Хогвартс магглы! Неприятные разрушенные руины! Я видела изображение в истории Хогвартса и оно практически в точности соответствует тому, что мы видим сейчас!       Гарри не знал, что на это ответить. Он лишь однажды мельком видел ту картинку, когда Гермиона в очередной раз перечитывала любимую книгу, но определенно точно можно было сказать, что она была весьма похожей. Неизвестно, был ли художник провидцем или просто так получилось, но оставалось только в очередной раз удивиться тому, как магия могла влиять на людей и их творения. И сейчас, наблюдая с подругой эту ужасающую панораму, Гарри смог лишь сжать покрепче ее ладонь и двинуться дальше, не говоря ни слова и сглатывая тяжелый ком в горле. На подходе к сожженной хижине Хагрида, они почувствовали холод, который, казалось, проникал сквозь кожу и замораживал все внутренности, скручивая их в неприятный комок.       — Дементоры! — прошипел Гарри, оглядываясь по сторонам и замечая вдалеке несколько высоких темных фигур.       — Вызовем Патронусов? — предложила Гермиона, держа палочку наготове.       — Нет! — замотал головой он. — Это тут же выдаст нас! Только в случае крайней опасности!       Однако, помимо понижения температуры, других неприятных ощущений, сопровождающих обычно этих существ, не было и в помине. Гарри сначала не понимал, почему не слышит криков матери, почему не уходят силы и почему его не одолевает безудержная тоска, а светлые и добрые мысли все еще при нем. Ведь раньше дементоры всегда крайне сильно действовали на его психику, однако стоящая рядом Гермиона, походу, точно также испытывала лишь холод, но никак не уныние и страх.       — Гермиона! — прошипел он подруге, осознав причины происходящего. — Ни в коем случае не вылазь из-под мантии!       — Я и не собиралась, но…       — Не забывай, что это не обычная мантия, — продолжал Гарри, — а та, что способна спрятать от самой Смерти, не говоря уже о нескольких дементорах!       — Хочешь сказать, что они не чувствуют нас? — почти шептала шептала Гермиона.       — Я не знаю, но возможно, что это так, — надеялся Поттер, отворачиваясь в сторону от дементоров. — Идем, нам туда.       Обогнув неприятных существ по широкой дуге, они двинули в сторону Запретного леса, куда не стоило соваться лишний раз без причины. Даже имея палочку, арсенал заклинаний и нескольких смелых друзей, там можно было и в спокойные времена нарваться на серьезные неприятности, а сейчас и подавно. И все же они упорно шли в сторону, где, по мнению Гарри, он мог обронить камень, стараясь поменьше думать о остатках акромантулов, оборотнях и всем остальном. Насколько Поттер помнил, Волдеморт ожидал его на бывшем лежбище Арагога, а шел он тогда по прямой и почти не петлял.       Темный лес и близость дементоров давили на психику, массивные стволы деревьев словно говорили им уходить, однако пара волшебников давно привыкла к такому поведению этого места. Неоднократно они посещали его в различное время суток, сталкивались и с кентаврами, и с гигантскими пауками, и с великанами, да даже с самим Волдемортом, а потому спокойно шли дальше, лишь держа палочки наготове. Непривычна была лишь абсолютная тишина, в которой не было ни звуков птиц, ни криков животных, ни топота кентавров. Запретный лес как будто полностью вымер. Впрочем, судя по рассказам Кикимера о его зачистке Темным Лордом от всех, кто не являлся человеком, это было не далеко от истины.       — Гарри, а ты точно шел этой дорогой? — судорожно спросила Гермиона, ни разу не бывшая в нужном месте и крепко держащая его за руку, словно за спасительную соломинку.       — Да, — подтвердил он. — Почти по прямой от хижины Хагрида к лежбищу Арагога. Идем, тут не очень далеко.       Через несколько сотен шагов, где все еще чувствовался холод от воздействия стражей Азкабана, Поттер наконец примерно узнал место, где по его мнению должен был лежать камень, оброненный здесь больше месяца назад. Это была небольшая, заросшая травой и кустарником поляна, вокруг которой были видны остатки свисающей с кустов и деревьев паутины, произведенной ныне уничтоженной колонией гигантских пауков. Выходить из-под мантии было нельзя, иначе бы их тут же обнаружили дементоры, а потому оставалось неуклюже топтаться и осматривать землю вокруг.       — Гарри, а как он выглядит? — уточнила Гермиона.       — Небольшой, по форме ограненный блестящий ромб, — напрягал он зрение во всю.       — В такой темноте это все равно, что искать иголку в стоге сена! — повторяла она за ним. — Хоть бы Люмос зажечь! Но не стоит, наверное…       — Слушай, а ведь он же уже не крестраж? — спросил Гарри, сжимая в руке волшебную палочку. — Значит, с него должна была упасть защитная магия?       — Может быть, — кивнула Гермиона, не совсем понимая, чего он хочет.       — Акцио, Воскрешающий камень! — воскликнул Гарри и тот выпрыгнул к нему из ближайших кустов прямо в руку.       — Черт, это было слишком просто, — улыбнулась подруга и чмокнула в щеку, от чего Поттер получил довольно смешанную гамму эмоций. — А ты молодец, догадался.       — Да ладно тебе, — покраснел слегка обрадовавшийся Гарри, которому была приятна похвала. — Просто мы так привыкли, что Акцио не действует на защищенные вещи, что совершенно о нем позабыли…       Неожиданный порыв резкого ветра, непонятно откуда взявшегося среди густого леса, буквально сдернул с расслабившихся друзей легкую мантию, надежно отсекавшую друзей от внешнего мира. Гарри с трудом успел ухватить ее край и притянуть обратно, параллельно осознавая, что к ощущению холода моментально начали добавляться тоска и печаль. И это не значило ничего хорошего, ведь слуги Волдеморта моментально ощутили два живых организма на запретной территории и потянулись к ним с максимальной скоростью.       — Твою мать! — выпалил Поттер. — Нас заметили!       — Нужно уходить! Прыгаем! — воскликнула Гермиона, но, к своему ужасу, почувствовала, что трансгрессия не удается.       — Они вновь наложили на Хогвартс антитрансгрессионные чары! — крикнул Гарри, замечая дементора буквально в тридцати шагах. — Патронусы!       — Экспекто Патронум! — направили друзья палочки и из их кончиков вырвались серебристые олень и выдра, осветившие все вокруг ярким светом, прогоняющие тоску и холод, а также не позволяющие темным созданиям приблизиться, но выдавшие всем и каждому их местоположение.       — Срочно бежим в Хогсмид! — скомандовал Поттер и потянул за собой Гермиону.       — Давай накинем мантию! — предложила она на ходу.       — Нет! — ответил Гарри, запихивая Дар Смерти в карман — Они уже обнаружили нас, а мантия будет сильно замедлять бег!       Гермионе ничего не оставалось, кроме как согласиться с веским аргументом и со всех ног бежать в сторону магической деревни, где не была установлена защита от трансгрессии. По крайней мере около часа назад точно. Дезиллюминационные чары тоже по какой-то причине не сработали, поэтому они неслись по лесу, окружив себя Патронусами, что защищало их от дементоров, однако несомненно выдавало ярким светом, словно путеводным маяком, куда сбегались находившиеся неподалеку последователи Волдеморта.       — Инкарцеро! — пролетело возле Гермионы заклинание, выпущенное первым появившимся Пожирателем.       — Петрификус Тоталус! — ответила она и противник замер, словно статуя, повалившись на землю с глухим звуком.       — Быстрее! — подгонял Гарри, осматриваясь по сторонам. — Они уже здесь!       Красный луч Ступефая появился справа от Поттера и тот ушел от него перекатом, посылая в ответ свой, также не достигший противника. Второй луч, отправленный Гермионой, все же ударил врага в грудь, откинув назад на несколько футов и позволив друзьям вновь помчаться вперед. Они бежали и отбивались от все пребывающих Пожирателей, которых с каждой минутой становилось все больше. Тут и там сверкали вспышки различных заклинаний, шипение оглушающих чар и хлопающие звуки, словно егеря могли уже трансгрессировать прямо к ним. Гарри уже просто палил на звук, даже не наблюдая за результатом, стараясь просто задержать врагов и дать себе и Гермионе время на побег. Но на каждую его атаку в ответ прилетало чуть ли не десяток заклинаний, сдерживаемых щитами или же уклонением в сторону. Они бежали то влево, то вправо, спотыкаясь о корни деревьев и раздирая кожу ветками кустов, их Патронусы носились вокруг, слегка ослепляя ярким светом врагов, но пролетающие мимо заклинания ложились все ближе и ближе, пока прямо перед ними не возник еще один враг и сходу не выстрелил им прямо в лицо чем-то очень сильным.       — Протего! — успела перехватить его атаку Гермиона в последний момент, взорвав луч Бомбарды на полпути.       — Ступефай! — рявкнул в ответ Поттер и сквозь вспышку поразил егеря. — Бегом!       — Гарри, мы выбрались из анти… — не успела закончить фразу Грейнджер, как очередное оглушающее заклинание попало ей в спину, заставив выключиться, споткнуться и пропахать лицом землю на полном ходу.       — СТОЯТЬ! — кричал предводитель отряда егерей, сумевших взять в кольцо двух неизвестных им людей. — КТО ВЫ ТАКИЕ?       Бежать дальше было явно бесполезно и глупо, сознание моментально погрузилось в панику, а подлетевшие почти вплотную дементоры своим общим воздействием потушили серебристого оленя, потерявшего подпитку счастливыми мыслями, вновь погружая лес во тьму и холод. С десяток палочек смотрели прямо в лицо Гарри, готовые выпустить что-то явно неприятное в первый же момент, как он попытается дернуться в сторону. Да и куда было бежать, если одной рукой Поттер продолжал держать обмякшую Гермиону с поцарапанным лицом и разбитой губой, не способную на движение?       Злость и искренняя ярость на врагов из-за ее травм сменила собой страх и неуверенность, которые были совершенно неуместны прямо сейчас. Гарри не собирался оставлять Гермиону одну ни при каком условии, особенно без сознания. Ему нужно было вытащить их обоих прямо сейчас, пока оставались еще несколько секунд на ожидание ответа егерями, а потому второй рукой Гарри лишь покрепче сжал свою палочку и начал делать единственное хорошо разученное движение, способное спасти их в этой ситуации.       — Экспеллиармус! — попытался обезоружить его противник, но в последнюю секунду Гарри успел произнести невербальную форму Адского пламени, которое теперь ревущим вихрем вырывалось из летящей по воздуху бывшей палочки Драко Малфоя и заполняло все вокруг мощнейшим жаром. — А-А-А, что это за херня? Агуаменти! — недоумевал испугавшийся мужчина, отступая от огненной змеи, плевать хотевшей на его жалкие попытки потушить ее водой.       Кипящий от ярости Гарри временно отпустил подругу и побежал к лежащей на земле палочке, чтобы принять контроль над неукротимым темным пламенем и обратить его против своих врагов. Найти необходимые эмоции злости и силы оказалось не проблемой, а на ходу он вспомнил, как поступил Дамблдор в озере с инферналами. Прирученная и дышащая жаром необузданная стихия, пусть и с огромной неохотой, словно все еще сопротивляясь неопытному хозяину, все же последовала за круговым движением над головой и создала вокруг Гарри и Гермионы непроницаемое огненное кольцо, пышущее жаром преисподней и моментально переключившее на себя внимание егерей, а также испепеляющее оказавшихся на его пути дементоров.       — Гермиона! — окликивал Поттер лежащую на земле девушку. — Ты слышишь меня? Гермиона!       Тащить ее дальше, сквозь толпу врагов, даже при поддержке Адского пламени было бы крайне трудно, к тому же оно все еще едва ему подчинялось и тянуло очень много сил, а потому Гарри бы надолго не хватило. Он чувствовал, как спасающий их жар буквально высасывает его до капли, как питается каждым граммом энергии и жрет Гарри изнутри, всей своей сущностью показывая, почему эта магия является темной. Казалось, что выхода не оставалось и весьма скоро егеря смогут схватить обессиливших нарушителей, однако, через несколько секунд, Гарри наконец сообразил, что пыталась сказать подруга до оглушения и почему очередной противник появился у них прямо перед носом. Сжав покрепче ее руку, Поттер утянул за собой Гермиону в воронку трансгрессии, оставляя за собой лишь разбегающихся в разные стороны егерей, выжженную землю и полыхающие стволы вековых деревьев.       Знакомый пляж под скалами Дувра встретил их очередным дождем и шквальным ветром. Волны накатывали на берег, разбивались о белые стены и возвращались в море, покрываясь густой пеной. Но непогода была наименьшей из их проблем, случившихся за этот день. Капли ливня били Гарри в лицо, но он не обращал на них внимание и с волнением носился вокруг лежащей перед ним Гермионы, осматривая на предмет физических повреждений и колдуя не столь давно выученные простенькие диагностические чары. Ведь если при падении она себе что-то сломала или вывернула, а не просто получила несколько царапин и ссадин, то явно не будет этому рада при пробуждении. Однако на счастье, Гермиона была цела, за исключением нескольких не критичных повреждений на лице и забившейся во все места грязи.       — Энервейт! — направил он остаток сил на заклинание и, тяжело дыша, рухнул на песок.       Адское пламя и цепь из десятка трансгрессий, для запутывания следов, вымотали Гарри до нитки. Руки дрожали от волнения, а ноги гудели от длительного бега по пересеченной местности. Но сильнее всего колотилось сердце, когда нахлынуло осознание, чего они только что смогли избежать. Еще чуть чуть и егеря схватили бы их, вернули первоначальный облик и доставили прямо в руки Волдеморта, который бы без церемоний прервал их не самые длинные жизни. И пока панические мысли набатом били по черепной коробке, Гермиона открыла глаза и ошарашено заозиралась по сторонам, не особо понимая, что произошло.       — Гарри! — увидела она лежащего рядом парня, уже принявшего свой обычный внешний вид. — Что случилось?       — Ну… — не поднимая головы произнес он. — Мы выбрались…       — Что? Как? — удивлялась Гермиона, держась руками за гудящую голову. — Последнее, что я помню, как вокруг нас появлялись Пожиратели, а потом тьма…       — Тебя оглушили, — пояснял Гарри, глядя как смесь из воды и крови стекает по ее щекам. — Нас взяли в кольцо, однако не зря я учил Адское пламя и смог закрутить его вокруг. Пока они пытались от него отбиться, я допер, что мы вышли из антитрансгрессионного поля и перенес нас подальше от школы.       — А почему именно сюда? — не понимала Гермиона, оглядывая знакомое скалистое побережье.       — Ну… Не знаю, — пожал плечами Гарри, приподнимаясь на локтях. — Но это место кажется мне спокойным и защищенным. Даже более спокойным, чем дом.       — Спокойным? — подняла бровь Гермиона и посмотрела на штормовые волны.       — Духовно спокойным, — уточнил Поттер. — Я думаю, ты можешь понять, что я имею ввиду. По какой-то причине я могу здесь расслабиться и перестать бояться преследования, а еще оно помогло мне освоить столь сложное заклинание, спасшее нас несколько минут назад.       Отчасти она понимала его, поскольку часто ощущала себя так в школьной библиотеке, где была тишина, умиротворение и обилие знаний. По этой причине она постоянно проводила там время, утихомиривая сознание после тяжелых уроков, приключений и различной деятельности. Однако сейчас, когда школа была разрушена и библиотека была потеряна, этот берег с бушующими волнами, пожалуй, вполне мог стать ее новым местом для медитации.       — Спасибо тебе, Гарри, — произнесла она через несколько минут молчания. — Ты снова спас меня… Я у тебя в долгу.       — Да брось, — махнул он рукой. — Ты вытащила меня тогда из-под завалов, утащила от Нагайны, да и в целом позволила дожить до моего возраста. Думаю не в первый и не последний раз мы будем друг друга спасать.       — Опять скромничаешь? — улыбнулась подруга. — Создать защитное огненное кольцо всего через несколько дней тренировок? Это достойно похвалы!       — Давай обойдемся тем, что ты перенесешь нас домой? — лениво высказал Гарри. — Все же пока Адское пламя для меня слишком трудное и сейчас у меня сил даже на Люмос сейчас не хватит.       — Ты сам-то цел? — волнительно оглядывала она его с ног до головы. — Ну кроме усталости и истощения?       — Вроде цел, — кивнул Гарри. — А вот тебе не помешает помазать лицо бадьяном. Все же ты здорово пропахала носом землю и сейчас напоминаешь меня после квиддичных матчей.       — Тогда давай руку и полетели отогреваться, — усмехнувшись, встала на ноги промокшая от дождя и брызг Гермиона, ощупав слегка кровоточащие порезы. — И еще нужно будет детально разобрать каждую нашу ошибку!       Переместившись на Тисовую улицу, друзья отперли двери и впервые за последние несколько часов смогли расслабиться и почувствовать себя в безопасности. Целый день нервного напряжения словно висел тяжелым грузом, а теперь остался там, за порогом, ведь благодаря Фиделиусу они могли не боятся случайной слежки, залетного Пожирателя или самого черта из табакерки. Адрес этого дома был надежно затерт из головы каждого, кто мог когда-либо о нем знать, а дополнительные защитные заклинания, по образу тех, что были наложены на палатку, делали его настоящей крепостью.       Первым делом оставив уличную одежду у входа, Гарри направился на кухню и заварил пару кружек горячего чая, позволившего согреться и успокоить все еще колотящее сердце, пока Гермиона брала с полочки заживляющие мази и перед зеркалом наносила их на порезы. Все же вылазка действительно оказалась более опасной, чем они ожидали. Но тем не менее, оставалось радоваться тому, что они вернулись целыми и невредимыми. И немного придя в себя, высушив одежду заклинаниями, друзья прошли в гостиную, сели на диван и уставились на Воскрешающий камень с выгравированными на нем символами Даров Смерти, который Гарри положил на журнальный столик перед ними.       — Знаешь, — начал он. — Я вот теперь сижу и думаю, а стоило ли оно того?       — В смысле? — не поняла Гермиона, уставившись скептическим взглядом. — Хочешь сказать, мы зря так рисковали?       — Да нет, — поспешил заверить ее Гарри. — Просто камень… Я пользовался им только однажды, когда шел на свою смерть… А сейчас не уверен, что…       — Ты считаешь, что не сможешь сопротивляться ему? — поняла Гермиона.       — Да, — признался Гарри. — Я боюсь его, ведь не знаю, как точно работает его магия. А ведь он завел Кадмуса в могилу.       — Ну же, не переживай, я с тобой рядом, — с теплом в голосе ободрила парня Гермиона и чуть приобняла его. — Мы сможем справиться вместе. Просто помни обо мне, а я стану твоей путеводной звездой в мир реальности, а не фантазий.       Слова и действия подруги добавили ему уверенности, а потому Гарри протянул руку, взял со столика камень и расположил его в ладони. Вспоминая свои действия месяц назад, Поттер трижды провернул его и усиленно задумался о Северусе Снейпе, пытаясь вызвать его к ним. Однако прошло несколько минут, а требуемый человек не появлялся, как бы он не старался. По какой-то причине, Гарри не мог сосредоточиться, словно не верил в то, что бывший директор мертв, но продолжал свои безрезультативные попытки. Поттер несколько раз повторил все то, что делал несколько недель назад, когда призвал родных и близких, однако это не срабатывало раз за разом. Он не понимал, что он делал не так и уже начал считать, что камень мог потерять свои свойства, как внезапное осознание посетило его голову, а сердце начало колотиться с безумной частотой.       — Гермиона! — воскликнул Гарри, заставив держащую его за плечо девушку вздрогнуть от неожиданности. — Я не знаю, как это объяснить, но похоже, что Северус Снейп все еще жив.