«в короткую программу назначена камила»
в ту ночь не спал никто. и речь не только о саше с аней, что уже успели накалить обстановку между друг другом; в шоке были и медведева с загитовой, и косторная, которая пару часов назад общалась с обеими по фейстайму; квителашвили же с кондратюком в тот момент сидели в холле и пока ни о чем не подозревали; валиева просматривала комментарии с пожеланием удачи и готовилась к новому дню, где все пойдет немного не по плану.***
— какого черта? саш, ты в порядке? — марк, увидев совсем вялую подругу, подрывается с места, начиная день с допроса. — все нормально. у меня всегда все в порядке, — она отвечает слишком жестко и марк отходит, решив дать девушке время. «захочет — расскажет», — думает он. трусова идет к месту выдачи еды и вместо обычного своего завтрака берет только чай, залпом выпивая его и быстрым шагом удаляется из столовой, мимолетно бросая взгляд на щербакову, что пялилась в стол, будто сверля его насквозь. — что это с ней? — женя смотрит на окружающих ее людей и видит в их вглядах сплошное негодование. она направляет взгляд на аню и видит примерно ту же картину за одним маленьким исключением: щербакова обнимает себя руками и опускает голову в пол. ее пробирает мелкая дрожь, что заставляет и саму медведеву вздрогнуть: «холодно? или плачет?» женя подзывает алину и кивает головой в сторону щербаковой, взглядом спрашивая: — подойти? загитова кивает и они направляются в ее сторону.***
тем временем трусова напралялась к их с аней общему номеру, будучи ни то в бешенстве, ни то в отчаянии. она нервно достает ключ-карту из кармана и несколько раз прикладывает ее к замку в надежде открыть, наконец, дверь, но не выходит. это еще больше выводит ее из себя и она бьет по двери кулаком, будто это поможет исправить ее положение. — сука! — она прислоняется к двери и в последний раз прикладывает карту, пообещав себе снять ее с петель, если результата вновь не будет. «слава богу» — проносится в голове, прежде чем она открывает и буквально через секунду захлопывает дверь, проходя в свою комнату и бросаясь на кровать, — скорее бы этот день закончился, — шепчет она в подушку, после чего из глаз начинают течь слезы, расплываясь по ткани.***
— и сколько вы уже скрываете это? — спрашивает алина, будучи под явным впечатлением от рассказа щербаковой. — почти полгода, — отвечает девушка, пряча лицо за волосами, все еще дрожа от вновь подступающих слез, — все было хорошо еще вчера днем, а потом, — она давится от подступающей истерики, — потом ее словно подменили. я не видела ее такой злой. сначала она просто кричала, а потом ушла в свою комнату и заперлась там. девушку трясло слишком сильно, потому не было смысла расспрашивать ее о чем-то большем — она и так сказала более, чем достаточно. загитова с медведевой лишь крепко обняли ее, подкрепив все словами «все образумится».***
— быть такого не может! — чуть ли ни крича, говорит морис. — я и сам бы рад был не верить в это, но так случилось. все, что мы можем — это успокоить девчонок и поддержать камилу, — марк почесывает затылок и будто сам сомневается в истинности происходящего. — выходит, все зря? все они так долго готовились и вот, что из этого вышло, — морис разводит руками, будто это прояснит ситуацию. — мы еще ничего не знаем наверняка, возможно, решение изменят и возьмут всех. еще не поздно, — марк глупо улыбается и направляется к лестнице, — идешь? — предвещая следующий вопрос, он отвечает заранее, — к камиле.***
валиева вновь тренируется на льду, куда приходят парни. что было для них удивительно: она, кажется, совсем не рада. наоборот, она слишком подавлена, словно чувствует вину за произошедшее. в конце концов, она не оказывала на решение никакого влияния. марк надевает коньки и словно летит по воздуху, приближаясь к девушке. — можно с тобой? — спрашивает он, сделав то ли «моську» флинна райдера, то ли состроив глазки кота из «шрека». валиева почти незаметно кивает и протягивает руку.***
щербакова идет по холлу, заворачивая в коридор, ведущий к номеру, разговаривая в это время с косторной по фейстайму. — ну, дела, подруга… и как тебя угораздило? а главное - даже мне не рассказала, а ведь я с самого начала думала, что так и будет, — алена, как по ней было видно, совсем-таки не обижена, а лишь рада за аню, что для нее было очень важно. — как-то это внезапно и слишком быстро произошло, да и мы решили держать это в тайне. ты только не говори ей, но мне действительно нужно было поделиться и попросить совета, — аня улыбается искренне, не подозревая, что это не надолго, — я уже подошла к номеру, нужно немного подумать и идти на тренировку. если что, звони, перезвоню в свободное время, — аня машет алене рукой и, получив тот же жест в ответ, отключается. с первого раза открыв дверь, она проходит вглубь, видя закрытую комнату трусовой. в голове слишком много мыслей и самая главная из них: "рискнуть и постучать или оставить ее в покое?".