пятеро друзей вошли в кафе. это был долгий, трудный день для каждого из них, и единственное, о чем они думали, — это расслабиться и выпить чашечку хорошего кофе, наслаждаясь обществом друг друга.
место назначения занимает первый этаж двухэтажного здания. снаружи кафе придают элегантность большие стекла, около входа располагаются вазы с цветами, оттенки которых порой очень удивляют. у стекол возле входа располагается стенд, с краткой информацией о кафе.
женя первая прошла в дверь, и то, что она увидела поразило ее настолько, что она остановилась как вкопанная. естественно, остальная часть группы врезалась прямо в нее, заставляя качнуться вперед и почти потерять равновесие. быстро опомнившись, она отошла в сторону и позволила остальным войти внутрь. все они остановились в дверях, разинув рты, глядя на внутреннюю обстановку.
это было небольшое помещение с одним залом, оформленным в светлых и нежных тонах: внутри стояли рядами круглые столики, накрытые белыми, как молоко, скатертями; обои были цвета какао с молоком, а простенькие стульчики были светло-светло-желтыми. на стенах висели различные картины в духе модернизма, полные нежно-розовых и небесно-голубых цветов; все это создавало светлую и нежную атмосферу, в которой хотелось остаться подольше.
алина указала на самый дальний столик, с двух сторон от которого располагались кофейного цвета диванчики, а сбоку висела шторка молочного оттенка, которая преспокойно могла прикрыть компанию от чужих взоров.
поняв намек девушки, вся свора направилась в тот угол; саша с аней сели на одной стороне, второй же диванчик заняли алина с женей; камила, недолго думая, воспользовалась считалочкой и через мгновение приземлилась рядом с загитовой.
спустя пару минут ожидания к компании подходит миловидная и улыбчивая темноволосая девушка в черно-красном одеянии, раздавая всем меню в коричневой твердой обложке. затем она говорит нечто, что камила в шутку называет «гремленским» и удаляется.
— это что вообще такое? — удивляется саша, указывая пальцем на строчку из меню с горячими блюдами, — цзя… что?
— цзяоцзы, — отвечает женя сразу и, заметив вопросительно поднятую бровь трусовой, поясняет, — это как пельмени наши.
— неужели сложно так написать? — недовольно бурчит рыжеволосая, — аж есть перехотелось, ей-богу.
— жень, ну раз ты как магистр йода, то что это? — аня привлекает внимание старшей и указывает пальцем на строгу из того же раздела.
— мяньтяо, кажется, — сомневается медведева, но в следующий момент возбуждается, словно в ее голове что-то внезапно щелкнуло, — да, точно! это как обычная лапша, но она очень даже ничего, кстати.
аня легко кивает в благодарности и возвращается к доскональному изучению темных страничек.
пару минут они проводят в полной тишине, перебиваемой лишь возгласами остальных посетителей и возней на кухне. компания внимательно вчитывается в каждый символ на неизвестном им языке, словно понимая хоть что-то и изредка обращаются за помощью к их личному магистру.
— девочки, ну что вы там выбрали? — прерывает вязкую тишину камила и кладет свою книжечку с блюдами на стол, усаживаясь удобнее на мягком сидении.
— да ну их с этими сложными блюдами. в конце концов, это кафе и я просто попью кофе с круассаном! — восклицает саша, грозно бросая меню на матовое покрытие и складывает руки одна на другую. в следующий момент она поворачивает голову влево, чувствуя чей-то взор на себе, и сталкивается с благоговейным взглядом ани, что заставляет ее смягчиться и выдохнуть, приходя в себя.
— собственно говоря, — начинает алина и заставляет всех обратить на нее внимание, — поддерживаю решение саши и возьму капучино.
камила, не произнося ни слова, лишь протягивает загитовой руку и пожимает ее, легко кивая, и возвращается на свое законное место, опираясь локтями на стол — плевать на этикет — и ожидает дальнейших действий.
— я, пожалуй, выпью зеленый чай, — вяло говорит щербакова и тоже кладет меню в общую стопку, откидывая голову на удобную спинку и опуская руки по обе стороны от себя.
— ты уверена? — саша чуть нагибается к своей девушке, заглядывая ей в глаза и видит в них смятение, — тебе нужно поесть, ань. давай тоже хотя бы круассан, ладно?
щербакова еле заметно кивает, а трусова отвечает «хорошо», в следующее мгновение целуя ее в щеку, и возвращается в прежнее положение.
— одни зожники собрались, ужас, — шутливо возмущается медведева и еще раз откидывает взглядом список блюд, — вы как хотите, а я возьму вонтоны, ди сан сянь, а потом запью это все горячим кофе.
— ну что ж, с днем по… — начала было свою обыденную фразу валиева, но загитова тут же перебивает ее.
— камила, не смей! хотя бы не сейчас, аппетит испортишь, — буркнула себе под нос она и притворно поморщилась в отвращении.
— ну все, тогда зовем официантку? кстати, как ее позвать-то? — спрашивает валиева и приоткрывает шторку.
— а вот этого я не знаю, — проговаривает женя, задумываясь, — может, просто подойти?
— или можно по-английски, если здесь есть знатоки, — предлагает саша вроде вполне логичную идею, но ловит на себе недобрый взгляд медведевой.
— в китае очень мало людей говорит по-английски, так что давайте хотя бы здесь не будем позориться, — хмыкает она, — уж за этот месяц мы явно не один раз сюда заявимся.
в следующий момент она уже напрвляется к обслуживающей их девушке и показывает на их столик, затем складывая руки вместе в умоляющем жесте. через несколько секунд обе оказываются у нужного столика и официантка в очередной раз спрашивает их о чем-то на гремленском языке.
— что она сказала, жень?
медведева показывает жест пальцем, прося дать ей минутку, и поворачивается к трусовой, — я, конечно, знаю язык, но не настолько же. вроде спросила, что закажем, но не буду утверждать.
— так, ясно, — щербакова берет дело в свои руки и открывает меню на нужных страницах. разместив пальцы между всеми листами, она поворачивает его нужной стороной, чуть наклоняясь. она указывает на нужные позиции и, видя, что официантка закончила написание одного блюда, показывает на другое.
в конце действа девушка показывает блокнот с текстом щербаковой, а та, осознавая, что все равно ничего не поймёт, удрученно кивает.
— ничего вы без меня не можете, мои юные падаваны, — ухмыляется аня и отбивает «пять» медведей.
— вы теперь всегда будете использовать эту звездно-воинскую хрень?
***
саша подавила радостно-хищную усмешку, когда аня резко вдохнула и заёрзала, сидя рядом с ней.
медведева поедала очередную пельмешку, делясь ею с загитовой, пока камила рассказывала какую-то историю из детства — словно сейчас она взрослая — и тепло улыбалась от нахлынувших вопоминаний, чем, несомненно, заставляла улыбнуться остальных.
саша придвинулась ближе к столу и одной рукой придерживала чашку с кофе, когда другой рукой медленно обхватила колено ани, — ну-ну, камил, и как так вообще получилось?
шатенка резко втянула воздух, ибо саша резко провела рукой до бедра и вновь опустила ее ниже, а сердце щербаковой вполне могло посоревноваться с рыжеволосой в количестве прыжков.
щёки ани порозовели, что заставило сашу ещё улыбаться пуще прежнего. она ожидала, что кареглазая дёрнет ногой, чтобы стряхнуть с чужую руку, но та, ничего не предпринимая, лишь следила за тем, чтобы никто не заметил того, что творилось под столом.
— ань, ты в порядке? — взволнованно спрашивает камила, заметив покрасневшую подругу.
та и слова не могла произнести, боясь выпустить тихий то ли стон, то ли вздох, и, отпив немного чая, быстро закивала, произнеся молниеносное: «да, рассказывай дальше».
валиева пожала плечами, взглянула на совершенно спокойную сашу, и продолжила разговор с загитовой.
щербакова до скрипа и боли в костях сжала обивку диванчика, когда трусова вновь медленно провела ладонью вверх по бедру, легко сжав кожу кончиками пальцев.
— а ты даже не слушаешь, да, ань?
— что? — она взглянула на женю; ее лицо выражало знакомую досаду на ее невнимательность.
— ты вся красная.
аня повернулась к камиле. саша же ни на секунду не отрывалась от своего занятия, одновременно попивая кофе с обыкновенным выражением лица, и собраться с мыслями было невозможно.
— жарко тут, — пробормотала аня.
— а я говорила закрыть окно, — начинает женя, — температура небось.
— я прослежу за тем, чтобы она измерила ее, как только мы вернемся, — вклинивается в беседу саша, — так что там с марком было?
— кажется, я услышал свое имя? — до девушек доносится знакомый голос и валиева приоткрывает перегородку.
— марк! — взвизгивает камила и радостно подпрыгивает, — женя! — заметив семененко рядом с парнем, она искренне улыбнулась и обратилась к остальным девочкам, — пустим этих несчастных?
девушки кивнули одна за другой и валиева, привстав, оттянула штоку, впуская двух друзей в их уголок. женя, недолго думая, уселся рядом с камилой и жестом пригласил марка к себе на колени, не желая отпускать его ни на минуту. ребята вновь завели разговор, говоря про марка, а тот, словно заново проживая эту историю, тепло улыбался и иногда посмеивался с остальными.
тем временем щербакова уже не могла дышать, все еще чувствуя теплую ладонь на своем бедре.
— я… мне нужно в туалет! — аня неуклюже солгала. поставив чашку на стол, она встала, надеясь, что сумеет добраться до туалета, где спокойно умрет от стыда.
— я пойду с тобой, — весело сказала саша, поднимаясь с места.
щербакова начала медленный марш в сторону туалета — благо, хотя бы его она нашла сразу, — ей так отчаянно хотелось исчезнуть.
— девчонки, — усмехнулся кондратюк, — почему они всегда ходят в туалет вместе?
камила начала историю про плаксу миртл и ее смерть в туалете.
семененко же выглядел так, словно уже знал ответ.
***
— там сидят наши друзья, — выдохнула она аня, сразу после того, как дверь за девушками закрылась.
— мне было весело, принцесса, — рыжеволосая ответила так серьёзно, как только могла.
аня промолчала и легко присела на край белоснежной раковины.
довольно много времени прошло, пока саша внимательно разглядывала аню, склонив голову набок и задумчиво поджав губы. напряжение почти сводило обеих с ума.
— это было неуважительно по отношению к ним, — пробурчала шатенка, — а если бы нас заметили? — она усмехается и весело болтает ногами.
— но ведь не заметили, — трусова подходит к девушке и кладет ладони на ее колени, слегка раздвигая их и встает между, — хочешь уйти?
— нет, саш! — щербакова говорит это с длительным выдохом, чуть подаваясь вперед, когда зеленоглазая опаляет своим дыханием сначала шею, а затем поднимается выше — к губам — и одну ладонь кладет той на шею, а второй медленно поглаживает бедро.
приблизившись к лицу своей возлюбленной, она отодвинула прядь её волос, заставляя ее сердце забиться в бешеном ритме, делая кульбиты, и потянулась к её губам.
аня отвечает сразу же, совершенно не думая, и зарывается руками в волосы своей прелестной дамы, но также быстро отстраняется, — мы не можем, саш.
— хорошо, — кивает трусова и, в последний раз быстро поцеловав ту в губы, отходит; она протягивает руку, помогая шатенке спуститься; в следующее мгновение дверь открывается и внутрь вваливается камила, — боже, да вы здесь все очернить решили, не так ли? — беззлобно спрашивает она, — пойдемте, вас там потеряли уже.
под смущенные взгляды девушек, младшая выходит и дожидается их.
— когда-нибудь она перестанет палить нас в самый неудобный момент, но явно не сегодня.
***
— быть такого не может, ты лжешь! –восликнула алина после очередного рассказа семененко.
— и даже не краснею, — посмеивается он.
— жень, нам не пора уходить? — марк смотрит на любимого и качает ногами из стороны в сторону.
— вы не можете нас бросить! — начала протестовать алина, — вы всего пятнадцать минут здесь, останьтесь еще.
марк поднялся из-за стола и поклонился, — простите, мадемуазель, не в этот раз.
— женя, нет, хотя бы не ты! — возмутилась та и засуетилась, когда и второй парень тоже поклонился.
— вот и прекрасно. они нас подменят, — высказал он, заметив сашу с аней, — успехов!
пробравшись между столиков, он приоткрыл входную дверь и, пропуская марка вперед, вышел на улицу. прохладный ветерок приятно обдувал разогретую кожу, прогоняя сонливость. бархатная ночь окутала город, и лишь желтоватый свет фонарей немного рассеивал ее.
