☆˙·٠•●๑۩ lana ۩๑●•٠·˙☆
Тиррин.
Мой мир в одну ночь превратился в некую территорию выживания, где каждый сам в ответе за себя. Нас окружает множество знакомых: «…и не друг, и не враг, а так…». Первый опыт — это первый жизненный урок. Всё имеет свою температуру плавления. Дружба, верность, любовь, честь… Всё! Но, как бывает, что всё хорошее когда-то кончается, так же, как и любовь. Тебя предают. Мне казалось, что все это кошмарный сон, будто вот-вот проснусь и обрадуюсь, что это какой-то ГЛУПЫЙ, УЖАСНЫЙ СОН. Я до последнего верил, что это не правда. Но это не сон. И вообще почему я решил, что все плохое именно происходит во сне? С чего такая уверенность? Нет, детка ты просто глупый и влюбленный дурак. Да хоть кричи сколько угодно, спорь с самим собой, но приходит прозрение, того самого главного отсутствия недавнего счастья. И я главный герой мелодрамы под названием «Разбитое сердце" — теперь мне нужно будет жить по-другому, словно заново, нужно будет быть сильным. Но лучше все по порядку. Это войдёт в мою маленькую историю. Что на меня нашло? Наверно, шлея под хвост, а может, гормоны играли. Я весь день был не в настроении, а Сольвьен довёл меня. Мы поссорились из-за Даккара, он ревновал, а я сорвался и накричал на него. Безответная любовь не бывает безболезненной. Если в отношениях нет симметрии, то рано или поздно это обнаружится. - Неужели ты никогда не найдешь в сердце место для меня? - проговорил он с каким-то исступлённым отчаянием. - Неужели ты не сможешь полюбить меня хотя бы вполовину так, как любишь ЕГО? — Я не готов принять твои чувства, - кричал я ему глядя в глаза. - Да, я хочу и буду с ним. И нечего тут устраивать сцены. Они мне не нужны. Это означает: я недостоин твоей любви. Уйдите! И поверьте – мне сейчас видеть вас – худшее из зол! Потому что могу наговорить гадости ещё в догонку. Я дал слово..., а Вы мешаете борьбе! - замолчал, пауза продлилась недолго, - Оставьте меня одного. Я не имел права так обижать его, но гормоны требовали выхода и выливались в не самые приятные минуты его жизни. Мы порой недопонимали друг друга из-за разницы в возрасте, а чувство превосходства над ним, понимание нужности ему, мне сносило порой в грубой форме крышу. Не могу сказать, что это был мой "самый близкий душевный родственник", но определенная связь между нашими Душами всё же была и я ее признавал и порой клял себя, когда приходил в норму. Но сегодня попала шлея под хвост и меня несло, сам не понимая, что убиваю его. - Желаю счастья! - Он психанул и ушёл, и точно знаю, что довёл его до слёз. На ужине его не было. Из комнаты он не выходил, и где Сольвьен провёл это время, не знаю. Совесть грызла. Я места себе не находил. Лишь ближе к ночи услышал, что он вернулся. Но покоя мне это не давало. Обычно он приходил ко мне, чтобы поговорить, и обычно я извинялся, что наговорил ему гадостей. Но сегодня он не пришёл. Зато в комнату ко мне ворвался Иссай. - Ты что творишь? — прошипел он. Я понуро опустил голову. — Ты совсем голову потерял или как? Молчу. Потому что понимаю, что натворил дел. Он тяжело вздохнул. — Тиррин, пойми меня…. Услышь меня. На таких, как ты не женятся, понимаешь? Хотя, нет, женятся, но не императорские семьи. Хочешь стать игрушкой, пожалуйста. Но Сольвьен, ему за что такая участь? — В переводе с его слов, понятно: ты дурак и идиот и таких поискать нужно. И я понял, ещё один пробел в своём образовании. Институт брака. Как он здесь устроен? — Соль любит тебя больше своей жизни. Он пожертвовал собой, чтобы ты жил. — Это было хуже, чем удар по физиономии кулаком. Намного хуже. Лучше бы ударил. А показать сейчас, что он меня до глубины сердца достал, не позволяла гордость. — Молчишь. Молчи… Соль отказался ехать с тобой. — Ещё один удар, словно горящая плеть вдоль спины и сердца. — Это твоя жизнь, Тиррин. И тебе решать, что делать дальше. Я принял решение Соля, как своё. Он мой лучший друг и я буду с ним до самого его конца. Он развернулся и покинул мою спальню. Ночь. Весна. Погасил свет. Я направился к окну, сегодня я вряд ли усну. Мой взгляд скользил по стеклу, а слух улавливал то, что творила стихия за этими стенами. Жизнь у моря. Это самое лучшее — слышать его шум день и ночь, вдыхать его запах, гулять вдоль берега и смотреть за горизонт, где скрывается земля… Сознавать, что там, в глубине, происходит столько всего такого, что нам никогда не увидеть и не узнать. Словно за твоим порогом сразу начинается какая-то великая тайна… Несколько минут просто стоял, не думая ни о чем. Совесть внутри меня поедом грызла, оставляя неприятный след. Я пал в собственных глазах. Мой взгляд упал на артефакт-связи с Даккаром. Впервые задумался, что правда, а что ложь? Я безумно захотел узнать эту самую правду. Родовая магия закружилась по комнате. Я не контролировал себя сейчас и это плохо. Хорошо только одно, я в комнате один и мой всплеск никого не убьет. Жажда истины была настолько велика, что моя сила проникла в артефакт и заставила его работать без вызова Даккара. Я хотел, жаждал видеть его, не таким, как хочет он преподнести мне себя. А другим. Я тоже, как и Соль задумывался, что он давно не мальчик, а книги утверждали, что в его-то возрасте имеются определенные потребности тела, а значит, они есть. Это еще больше подстегнуло подростковый эгоизм, чувство собственника и мечты об идеале. Что мне не изменяют, меня любят, а значит, в спальне он один… Зеркало пошло рябью и открыло мне неприглядную картину для влюбленного дурака. Два сплетённых тела, стоны удовольствия. Такого откровения давно не видел. Мне было шесть, когда я залез к Тетке Ноэль на дерево и наблюдал за всем процессом между мужчиной и женщиной. Но прежде я, как и ее дочь Олли, выслушал лекцию о зачатии детей. Ох, мать моя женщина, отец мой мужчина! Если бы моя мама узнала, то ее сердце просто не выдержало бы такое… А я ребенок любопытный и вдумчивый. Тетка Ноэль говорила, что это естественный процесс и все живое так делают, чтобы продолжить род. Поэтому отвращения к этому не возникло, с одной стороны, понять сам процесс было сложно, а с другой мой детский мозг воспринимал это как правильное… Я видела все… И вот теперь мне второй раз приходится видеть это… Но восприятие самого соития сейчас было другим, неправильным... Незаметно для себя вошёл в ступор, мне, словно в сердце воткнули копье и пришпилили к стене. Я стал сторонним наблюдателем. Словно не я стою сейчас и наблюдаю за этим, а кто-то другой… Не у меня по щекам текут слезы… Нет… Это не я плачу. Наивный Тиррин все еще надеялся на что-то. Они тяжело дышали, приходя в себя. А вот я не мог вздохнуть полной грудью. Там дыра от удара предательства и лжи. — Дакк, ты любишь меня? - шепчет его партнёр по сексу. - Ты сомневаешься? — ответил Даккар своему…? Кто он? Что он значит для тебя, Даккар? - Мысленно кричу, задавая вопросы, но об этом он не знает, и поэтому сейчас так откровенно смотрит на него. Его партнёр по сексу долго всматривался в его лицо, потом в чем-то убедился. — Нет. Уже нет. Но у тебя странная привязанность к одному парню. — Не стоит переживать или ревновать. Ты мой жених или забыл? Копье, что проткнуло сердце стало клинком, провернутым там три раза, где еще недавно бились чувства любви… похоже сегодня меня не станет. Я рванул к столу и схватил пустой кристалл для записи и сделал необходимые пасы, чтобы он начал запись. Все это время мой друг молчал, как и второй… Жених. - Билось в агонии моего сознания это слово, как раскаленным железом ставя клеймо мне в душе. — Нет, ты порой часами с ним общаешься. После ходишь слегка стукнутым и улыбаешься. — Ревнуешь? — Да. — Не стоит. На таких, как он, не женятся. Я, когда узнал о нашем магическом браке, что предложил мне отец с ним, то был очень расстроен. Он, а вернее она, жила тогда на Юкше. Мы были детьми, вместе проводили время. Она потом попала в школу-распределитель. Как и все там, прошла перерождение. ...Что? Да ты меня и не спрашивал... Ты что, именно на это и рассчитывал? - думал в ужасе я. Еще один удар, чтобы больше не жить и не верить. Иссай только что мне это сказал, а эта... сволочь, подтвердил. — Постой, разве там не живут Эрго? — Дурак ты, Айрис. Не обижайся. Просто не все знают правду. А тебе сказали, что все эрго с Юкши, но ты не знаешь, как они рождаются, как появляются на свет. Так что просвещу тебя. На Юкше живут женщины. Там есть эрго, но они те, кто не могут жить без магии и энергии самого континента Юкши. В десять лет девочки проходят ритуал и определяется та самая несопоставимая часть с континентом. Внутри них закрыта мужская суть. — Он слушал, словно не знал об этом. — Так вот, она была моей подругой. Я переживал, что ее забрали в школу и она преобразится, став мальчиком. Я не хотел расставаться с ней, а чтобы она была всегда рядом со мной, необходимо, чтобы она стала эрго. Эта идея пришла спонтанно и я сообразил, что если попросить Богиню Каларахтари, то моя мечта сбудется. Я заплатил аббатисе большую сумму для проведения ритуала. Она исполнила свой долг. ...Идиот, и я растаял, надумал себе, настроил воздушных замков и сам того не заметил. По моим щекам текли слезы и было больно. До такой степени, что дышал с трудом... И нельзя приказать себе ощущать то, что правильно и нужно. А так бы хотелось! Как он мог со мной так поступить? Сольвьен пожертвовал собой из-за него... У меня не укладывалось в голове. А теперь больно… Мне захотелось взять и разбить об их головы хоть что-то, или запулить в них тяжелым, чтобы стереть их довольные и счастливые лица. Я аж передёрнулся. — Так он эрго? — Да. Сам понимаешь, что сейчас его нельзя трогать. У меня есть семь лет, чтобы приручить его к себе. — Ты собираешься провести с ним ритуал и сделать его третьим супругом? Значит, ты мне позволишь попробовать его на вкус? Вот так просто?! А моего мнения никто не хочет спросить?! Нарочно не придумаешь. — Да, на оба вопроса. Он же будет третьим, — и мне не понравился взгляд его жениха. Плотоядный. В его голове походу возникли картины с моим участием. Не-на-вижу… Гадость какая! И в этот момент подумал о товарно-денежном обмене, где товар — это моё тело. Как я мог допустить, что принц может испытывать что-то ко мне, кроме банального влечения. Вот только завопить на Даккара, что его предложение для меня оскорбительно, было бы верхом глупости. Если он услышит и поймет, что я все это вижу сейчас, то сам себя перестану уважать. А в его глазах буду истеричкой. Почему меня это волнует? Хз его знает. Даккар, как же ты изменился и явно стал тем, кто не привык к отказам. И похоже мое мнение вообще не учитывается. Потому молча взирал на него с болью в душе. Я для тебя игрушка..., которую можно дать всем, кому не лень, чтобы потом они желали сделать со мной ЭТО... Почему ты так со мной поступил? — Через семь лет мы уже с тобой будем женаты. А второй…, кто будет вторым супругом? Я себе не мог простить лживых чувств, того, что позволил мечтать о кареглазом принце. Вообразил, что, между нами та самая химия, которую увидеть нельзя, но оба чувствуют. Дурак! Игра? Даже если представить, что все именно так, должен же я был понимать: такому, как я, рядом с принцем крови не место! И вот теперь, борюсь с разочарованием и чувством собственной ничтожности… А Даккар решил провести ритуал, чтобы я стал эрго. Вот почему он не задал вопроса: кто я? Вопросов больше нет. Они отпали сами собой. Несколько секунд ещё глядел на принца, не совсем осознавая всю глубину его самоуверенности, граничащей с наглостью. — Второй… — пауза, — пока этот вопрос не решен. — Скажи, а если бы он не стал эрго, то что тогда? — Я же сказал тебе, на таких, как он, не женятся. Я бы нашел способ привязать его к себе и сделал рабом. Я умер пять минут назад. Вместе с надеждой на справедливость и верой в дружбу. Этот молодой мужчина был убеждён, что я эрго, и однажды стану его. Приду сам, и добровольно, чтобы стать его любовником. Чтобы потом меня могли использовать другие, и он позволит, когда натешит своё эго. А так он захочет сделать меня рабом... Всхлипнув от обиды, прикусил губу. Какой же я дурак, что повёлся на его красивое лицо и лживые речи! В груди после его предательства образовалась пустыня. Как раз в том месте, куда он и целился. Даккар потянулся вновь к его губам. Видеть это было невыносимо. Все, что хотел знать, узнал. Меня всегда учили не действовать на эмоциях и вначале обдумывать свои поступки. Осведомлён — значит, предупреждён. Ребус решен. Отключил артефакт и вылетел из комнаты как ошпаренный лавой. А я усвоил урок: в отношениях актуален «рецепт внезапного переключения» на другую персону - это не любовь. Это пустышка. Пустышка, которая вытягивает все жизненные соки из вас, превращая в измученного страхами и тревогами заложника такого взаимодействия. Это сосуд, который невозможно наполнить. Зачем быть рядом с тем, в котором постоянно не уверен? Зачем нужен такой союз? Бороться за партнёра бесполезно и не нужно, если для него достаточно обстоятельства: если кто то по его мнению будет лучшей партией для него, чем вы и этот кто-то проявит взаимный интерес. Мне нужно выпустить пар и не наделать тех самых глупостей. Я не хуже Сольвьена нёсся, не разбирая дороги. Слезы застилали глаза. Ты меня ужалил жестоко. Но я выше этого, не отвечу тем же… Я сильный! Но суть понял из данного урока. Ненависть со временем утихает, обида проходит, злость угасает, а разочарование навсегда отдаляет людей друг от друга. Взлетел по лестницам и оказался на той площадке, что когда-то стоял Соль. Именно он остановил меня незримой рукой. Я упал на колени и захрипел. Магия билась и кружила, я тихо скулил, помня, что на дворе ночь и все спят. Засверкала молния, с моря бил холодный ветер, капли дождя превратились в сплошной ливень. Он стоял непроницаемой стеной водной стихии… Раскаты грома заглушили мой крик. Я плакал, выпуская боль наружу. Вскрыл свой нарыв, чтобы потом подняться и идти своей дорогой. И помнить того, кто предал… Никто не должен видеть меня таким слабым. Расставаться больно. А из-за того, что тот, кому ты доверял и кого считал самым близким, вот так в одночасье показал вам, что вы для него пустое место, больнее в разы. Он сделал выбор в здравом уме и твердой памяти. Даккар поступил так, потому что это его сущность и такое отношение ко мне. Какой смысл устраивать разбор полетов? Главное не это, а то, что, итак, уже понял: на таких, как я не женятся, ими играют и выбрасывают в мусор, когда надоест. Такие становятся игрушками. И слова Иссая били плетью еще горше. А сам… сам тоже хорош. Обидел Сольвьена и было бы из-за кого. …Молчишь. Молчи… Соль отказался ехать с тобой, — прозвучал его голос из моих воспоминаний, как еще один удар. Но положительный момент в этом есть, потому как еще не поздно начать жить без Даккара и его планов на меня. Я не раб и не Эрго. И придёт время, когда он об этом пожалеет. Нет, не собираюсь мстить. Чёрную ведьму не стоит обижать. Магия мстит за нее сама. Мои слезы отольются ему... Мир твоему дому Даккар... - Это не просто фраза, это сакральный смысл того, что пожелает ведьма после этих слов... Но зла не желаю. Я взял свою силу под контроль. Поднялся на ноги, но это уже не был тот мальчишка. Вся блажь выветрилась из головы. Стихия постепенно успокоилась и уходила. Равновесие наступало ей на пятки, требуя порядка во всем. Соль обижен, но он тот, кто не предаст. Я нужен ему, и буду с ним рядом, сколько бы не отмерила нам судьба. Он тот, кому смогу довериться. Переступить через предательство, оставить Дакка в сегодняшнем дне. Я могу дать Сольвьену фамилию своего рода. Он станет мне семьей. Что еще надо? Любовь. Так он любит меня. Я буду рядом и крепко держать его за руку. Цена предательства мне известна... Спасибо Даккар за предоставленный жизненный урок. Вернулся в свою комнату. И на меня навалился запоздалый откат. Я провалялся в постели несколько часов, не проявляя никакого интереса за своей дверью, да и сил не было. ТОЧКА… Кто-то должен был поставить точку… в наших отношениях с Даккаром, пока это не зашло в те самые дебри, где только боль и слезы сожаления. Да, больно, но еще больнее будет, если продолжу рвать себе душу. Уничтожу того, кто действительно любит меня. И я, как смог, так и поставил эту жирную точку невозврата. И не важно, что сердце разрывается в клочья. Половину души я оставил с ним! Прощался навсегда, со своей сумасшедшей любовью… Замкнулся круг и многое стало ярче и понятнее, чётче и острее лезвия ножа. И плевать. Я сам решу свою судьбу — пусть и рискну ради этого так, как ещё никогда в жизни не рисковал. Спустился вниз и первым делом убрал кристалл, как напоминание о себе дураке. О первом опыте и науке на всю жизнь. Отключил артефакт, дезактивировав его. Нашел почтовую бумагу, аккуратно сложил его и упаковал. Подарки императора лучше вернуть. Посмотрел на шкатулку и тихо выругался. Придется подождать, пока к нашим берегам придут корабли с товаром. Я могу приобрести не такую красивую, но тоже функциональную. Не хочу иметь ничего общего с эделир. Мне нужны деньги, чтобы приобрести эту вещь, а значит, отправляюсь в лабораторию и варю зелья. Несколько часов спустя… Зелья на продажу готовы и осталось узнать о прибытии корабля. На занятиях не появился, на завтраке, тоже не было. Меня немного потеряли из виду. Боль не мешает тому, что я задумал. Я спускался по ступеням к гавани и заметил привратника. — Добрый день, инар. Не подскажите, когда прибудут суда с товарами? — Что, сладкого захотелось? — Нет, хочу предложить свой товар или обменять его на определенную вещь. — Даже так? Подходите, юный эрго, к ужину. Они прибудут к этому времени. — Благодарю вас, инар. Значит, у меня есть время до вечера. Забежал в столовую, прихватил себе булочек и утопал в библиотеку. Мне есть, чем заняться. Брачный кодекс государств. Оказался толстенным и мудрым, скажу я вам по секрету. Я глотал боль, обиду и заедал булочками. Читал и читал, матерился и читал, вкось, вкривь и выучил пару законов. Опять матерился… Читал между строк и называл себя недоумком. Кто еще поругает, как не ты сам себя. Нужно было давно залезть в эти дебри и прочитать свод правил для чайников. Поднял глаза и вскочил как укушенный за задницу. Время… Корабли… И я рванул из библиотеки. Успел в последний момент. Моряки оживились. Со мной вел торговлю капитан. Я предложил зелья. Он оценил товар и предложил мне за все определенную цену. Меня она устроила и торговаться не стал. Прекрасно зная, что без лицензии, я получил хорошие деньги. — Вы юный эрго, что-то хотите приобрести? — Да. Шкатулку —почтовик, если у вас есть. Не дорогую, но функциональную. Он подал знак и вскоре я рассматривал товар, задавал вопросы, получал ответы. Я нашел, что искал. Недорогая, не украшенная никаким рисунком, но функции исполняет те же, что и подарок Даккара. — Это еще не все, -итихо произнес я. - Мне нужны два кольца без камней. — Какой металл вас интересует? — Устойчивый к царапинам, инертный к большинству химических веществ, хорошо переносящий физическое воздействие в рамках бытового использования. Кольца с Юкши есть? — Хм… — издал он звук и дал знать матросам. На подушечке я рассматривал кольца из черного золота. Они магические и бояться, что не угадаю с размером, нечего. Мне понравилась пара и сжал кулаки, так как мне не хватало денег именно на эти кольца. А другие не нравились. Кон заметил мой интерес, и я поднял на него свои расстроенные глаза. — Только не плакать. Боги! Я выгляжу и веду себя из-за этого браслета как эрго. — Капитан. Да сделай парню скидку. Готов заплатить те деньги, что у тебя остались. — Кивнул. — Капитан… — Ладно. На жалость тут давите. Давай, пока не передумал. — Я ссыпал горсть оставшихся монет обратно ему в ладонь и прижал к себе коробочку с кольцами. — Ты сделал мир счастливее, капитан. — Моряки рассмеялись. — Мир дому твоему, попутный ветер в парусах и пусть невзгоды обходят твой корабль стороной. — Я выпустил силу, где-то громыхнуло в небе без облачка, и все поняли, что я только что сделал для них. — Ого! Вас благословили, капитан. — Выкрикнул инар, а я, схватив свою покупки рванул прочь. — А привратник продолжил, — а обидел бы мальчишку, какой бы посыл тебе в зад отправился… ...И не собирался я их топить… — рассуждая, спешил к себе в лабораторию. У меня есть дела поважнее, чем шалить. Хватит. Доигрался в любовь. Сыт по горло. Мне долго пришлось возиться со своей шкатулкой, чтобы настроить ее как мне нужно. Написал короткое письмо маме и сестрам. … Мои любимые девочки. Скучаю безмерно по вам. Оказывается, есть артефакт — зеркало, которое дает возможность видеть собеседника и слышать его. Стоит оно дорого, но я надеюсь скопить денег, чтобы однажды увидеть ваши лица, слышать родные голоса. Мне не хватает вас. Ма… у меня все в порядке. Я помню, что должен быть сильным. Я иду по жизни только вперёд, не оглядываясь назад. Люблю всем сердцем и душой. Ты можешь гордится своим сыном. Я закончил учебу на отлично. Скоро мне предстоит новая школа «Высокого волшебства Гетен». Она находится в Норттаун. Как прибуду туда, обязательно напишу вам об этом княжестве. Ваш Тиррин. Письмо было отправлено, и вскоре мне показал индикатор, что оно доставлено и извлечено из шкатулки. Я улыбнулся. Первый шаг сделан. Шаг второй. Собрав подарки и, не сожалея ни секунды, всё завернул и отнёс к отсеку отправки почты крупных вещей, указав адресат империи Макондо, а получателем назначил Императора Нурона Рейзенбор. Писать и что-то объяснять не собирался. Мой друг, мой враг, а может, и вовсе так… В этот день я не вернулся в свою комнату. Засел в библиотеке. И добросовестно штудировал фолианты. Книгами назвать эти строительные блоки, каждый из которых примерно метр длиной, семьдесят сантиметров шириной и двадцать — толщиной, просто язык не поворачивался. Спасибо магии. Материал усваивался как те самые строительные блоки. Лишь к середине ночи отложил это занятие и отправился к тому, кого обидел. Его дверь была заперта, но я ее вскрыл и проник как вор или любовник. Мне даже стало смешно. Сняв лишь ботинки, прокрался к Сольвьену, и улёгся поверх его одеяла. Он вновь плакал, а я был занят местью. Прости… Прижал к себе, и он затих стоило почувствовал мое присутствие в его жизни. Всхлип. Он моя семья здесь и сейчас. Не спрашивая его согласия, надел ему на пальчик колечко, шепча слова обряда: — Соль, мой Соль… моя семья, моя опора. Клянусь оберегать, слышать и уважать. Я выбираю тебя. Знаешь, я твой должник и почти погиб. Свой мир я по собственной глупости разрушил. Я уже не я, и перестаю метаться. Не оставлю тебя на краю забвения. Возьми моё сердце. Храни мою душу. Похоже по мне плачешь ты и свеча на холодной заре. Я выбираю тебя. И нарекаю, Сольвьен Лиззарет. Магия принимала мой обет, а я надел на свой палец второе кольцо. И коснулся губами его губ. Наш первый поцелуй, неумелый, нелепый и таинственный как сама эта ночь.Сольвьен.
Просыпаться совсем не хочется, а вот сбежать из действительности даже очень. Ощущение теплоты, запах родного Тиррина манил. Моя рука заскользила по простыни. Она хранила тепло. Мозг фиксировал изменения и не понимал, как такое может быть. Я закрывал дверь, спать ложился один, тогда что происходит вокруг меня? Повернулся на бок и открыл глаза. Взгляд сам собой падает на мятую подушку. Сердце предательски застучало в разы сильнее. — Тиррин, — Хрипловатым голосом позвал я, а в ответ тишина. Бред, ну не показалось же мне… вновь на подушку. Убедился, что действительно характерный признак того, что на ней спали. Резко сел на постели и только после этого заметил на своём пальце кольцо. Оцепенение прокатывается по телу волнами. Неверяще прошёл подушечками пальцев по ободку. Сидит, как влитое. Что происходит? У меня не было кольца, когда ложился спать. Три дня подряд не видел Тиррина и вот тебе сюрприз. Он, надеюсь, всё же объяснит мне. Но сначала необходимо его найти, а уж потом пытать с пристрастием. Спустя несколько минут я прибывал в некотором ступоре. В ванной комнате аромат тела Тиррин был устойчивее, чем в спальне. Он был, и это не сон. Привёл себя в порядок, переоделся и собирался выходить. Цель найти его... В мою дверь постучали. Открыл и посмотрел в глаза взбудораженного Иссая. — Тиррин, появлялся? - начал он прямо с порога, что поразило меня до глубины души. — Да. Но я его не видел. - Оторопел от его напора и не понимал, что ещё могло произойти. — Как это? — А вот так. И понятия не имею, где он. — Я перед лицом друга махнул рукой. Обиженные нотки в голосе и поджатые губы в купе с оскорблённым взором сразу дали ему понять — разговор простым не будет. — Мальчишка, — в сердцах произнес друг. - Что это у тебя на пальце? Покажи. — Он схватил меня за руку и посмотрел на кольцо. — Откуда? Я словно попал к дознавателю на допрос. Да что происходит? — Всё те-же вопросы, на некоторые, как ты понимаешь, не могу ответить. — Парировал я. — Тиррин? — Очень хочется знать… Что произошло? Ты чего такой взбудораженный с утра пораньше? — Он отправил подарки обратно императору. — Что-ооо? - от такой новости ещё больше хочется присесть на стульчик и попытаться нормально дышать. А еще лучше найти виновника всего переполоха. — Он взбешён и не понимает, что произошло. Я тоже хорош. Наорал на парня… — Когда? - прошипел предупреждающе на друга, готовый намылить шею за своего спутника. — Три дня назад. — Иссай, ты накричал на Тиррина? — вместо ответа он опустил взгляд. — Что ты ему сказал? - Я сдерживался, но напирал на него. Он молчал и прятал от меня взгляд. Замечательно, просто великолепно. Никаких нервов на них нет. — Иссай, — я произнес с нажимом его имя. - Он ребенок. Его никто не видел все эти дни, понимаешь, - прошипел я, глядя ем в глаза и давя на совесть. Он преподаватель и еще его куратором был. — Что? — он будто бы оправдывался. Помолчал, вздохнул принимая некоторую вину на себя. — Может ты и прав, и я виновен в этой ситуации? - его воинственный запал пропал. — Пойдём в кабинет ректора там и поговорим. Заодно посмотри, может быть, застанем Тиррин у него. Мне он может не открыть, а тебе возможно, да. Постучись пожалуйста... Мы вышли. Иссай проверил дверь, постучал, но так никто не ответил. Административный корпус и мы поднимаемся на второй этаж здания. В правом крыле канцелярия, а в левом кабинет ректора. Нас пригласили после сообщения секретаря о нашем появлении. Рэмин сидел за столом и читал какие-то бумаги. Он поднял голову и посмотрел на нас. — Присаживайтесь, — тяжело вздыхая, он поднялся и вышел из-за стола, налил себе воды и осушил свою чашку. — Что происходит? — Начал Иссай. — Ты видел Тиррин? — Да, и разговор по душам не получается. Всё, что связано с императором, а вернее, с наследником, и разговор заходит в тупик. Ещё одна новость. Сольвьен, поздравляю вас вступлением в род Тиррин, и теперь по всем бумагам ты обладатель фамилии Лиззарет. Для эрго это честь, ваш спутник оценил ваши заслуги. — Я открыл рот от удивления и закрыл его, при этом глядя на кольцо. — Соль, что это? — Сегодня проснулся и обнаружил на своей руке. А ещё подушка была примята и его запах… похоже он ночевал и не могу объяснить этот подарок, так как он меня не будил, — я смутился и слегка покраснел. — Ладно, посмотрим, что к чему. На это он точно ответит, даже не сомневаюсь. Но, сейчас не об этом. Соль, я понимаю, вы ссоритесь без конца и твои нервы не железные. Один отчубучил, а второй разозлился и устал воевать с ним, поэтому ты отказался ехать. И тут он делает ход, давая тебе свою фамилию. Соль, наберись терпения, просто умоляю. У него подростковый период взросления и тебе придётся отступить, и поехать с ним. Ему всего лишь четырнадцать лет, ветер гуляет в голове. Он импульсивен в своих поступках, но ты старше его. Понимаешь, он настаивает на сдаче дипломных экзаменов экстерном. Мы все знаем, что он их сдаст. Ещё, он настаивает перебраться в ближайший городок возле школы на время каникул до поступления в школу Гетен. Тиррин согласился, что финансовые вопросы будешь решать ты и рвётся уехать, только бы не видеть наследника и не общаться с императором. Что несказанно должно радовать тебя. Не будет ревности, и он рядом с тобой. И ещё, он настаивает на том, чтобы не сообщали императору о его местонахождении. — Вот это новости! … Что такого могло произойти, что он так резко дал отворот поворот не только наследнику, но и императору? - Воскликнул Иссай. Но ответа похоже из нас троих не знал никто. — Где сейчас Тиррин? Может, я поговорю с ним? — поинтересовался я. — Скоро придёт. Он сдал первых два экзамена. И даже не сомневаюсь, идёт на красный диплом. — Что говорит император? — Иссай переживает, а мне любопытно и хочется знать, почему такой резкий поворот? — Он в недоумении. Я тоже, но три ночи назад у Тиррин был магический срыв. — Что? — мы произнести в два голоса разом. — А вы думаете, что ураган, дождь стеной, молнии это вам природный катаклизм? Я вычислил магический след, тянувшийся в комнате Тиррин, а потом на площадке крыши. — Я виноват. Это он после моего разговора с ним… — Иссай замолчал. — Сорвался из-за Соля. Я его долго успокаивал, переживал за него, вот и высказал о наболевшем парню. — Та-ааак. Что ты наговорил ему? — прорычал Рэмин. Иссай признался и опустил голову. Мы на него чуть ли не шипели… Стук в дверь и после приглашения вошёл Тиррин. Он прятал взгляд, как и руки. — Добрый день, мэстр Рэмин Рогвард и мэстры, — сейчас, вновь слышал его голос, изменённый браслетом - артефактом: мелодичный, нежный, под стать облику эрго. Белоснежные волосы, худощавое лицо, разного цвета глаза, небольшой рот и прямой нос. Все выглядит так мило и симпатично для эрго. А на самом деле, он другой, жаль, этот облик скоро смажет его настоящую внешность из памяти, так как он взрослеет и меняется, а я не увижу этого изменения и не буду знать, как он выглядит, а так хочется увидеть. Сумбурное размышление получается, но ничего поделать с собой не могу. Мысли разлетаются, как птицы в разные стороны, а сердце бьётся сильнее. Соскучился по нему и не могу долго держать на него обиду. Он моя самая большая слабость. — Тиррин, мэстр Иссай… - начал свою речь директор. — Он ни в чём не виноват. — Резко оборвал Тиррин. — Есть вещи, о которых я не хочу ничего знать, и уж тем более обсуждать. — В голосе ноты ярости и недовольства. Вот и поговори с ним спокойно. Тяжело вздыхаю, но понимаю, куда я денусь от него. Соберу вещи и рвану за этим несносным мальчишкой. Не могу я без него. Всю душу наизнанку вывернул, но люблю. — Тиррин, — обратился я к нему. — Но и оставить без всяких объяснений императорскую семью нельзя. Это просто попытка объяснить ему, почему настаиваем. — Хорошо. — Странно, но не спорит и нет агрессии. Это уже серьезно. Что произошло? Тиррин повернулся к Рэмину. — Мэстр-ректор, если Тир Нурон Рейзенбор ещё раз свяжется с вами, то передайте ему, что пришлю объяснения сам. — И в этот момент он посмотрел ему в глаза, а Рэмин вздрогнул от его взгляда. — Всё настолько плохо и серьёзно? — Рэмин сидел, ошеломленный. Ну, посмотри на меня. Что случилось? Я готов смириться с эти Даккаром, лишь бы ты был счастлив. — Мэстр-ректор, скажите, можно будет организовать наш переезд? И я надеюсь, что мой наставник Сольвьен не бросит меня, а другого мне не надо. — Сольвьен Лиззарет, так что вы скажете на этот вопрос? — Рэмин посмотрел на меня с мольбой. Я молчал. Всё же надеялся, что Тиррин догадается извиниться. — Мэстр Сольвьен Лиззарет, прошу при всех присутствующих здесь, у вас прощения за своё поведение. Это больше не повториться. Он всё же извинился, что несказанно порадовало меня. Но он упорно отводил взгляд и прятал глаза. Сердце ёкало, но понимание, что правды даже мне не добиться, хотелось пристукнуть принца Даккара чем-нибудь тяжелым. — Я не сержусь и поеду. — Он выдохнул, а я отпустил ситуацию из-под контроля. Пусть идет, как идет. Ему хоть и четырнадцать, но порой бывают замашки взрослого мужчины. И по этим поступкам могу с уверенностью сказать, он лидер по характеру. Мы справимся с его бунтом гормонов. — Тиррин, у меня к вам вопрос, — для чего вы дали фамилию своего рода мэстру Сольвьену? — Поинтересовался Иссай. Тиррин перевел взгляд на моего лучшего друга, и он вздрогнул. Да что же это такое? Что происходит? Их реакция на моего мальчика пугает. — Для каждого из нас в жизни играет огромную роль семья. Я лишился её, да, переписываюсь, но это все не то. И поэтому отныне мэстр Сольвьен не только мой наставник, но и семья, которой я лишён. Думаю, это подходящий аргумент для всех. Ведь ближе наставника у эрго нет никого. — Вы же понимаете, что обратного пути нет. Что… Рэмин смотрел на его руки, и мой взгляд невольно тоже направился. Ох, на его пальце было второе такое же кольцо. Он… мы… не может быть или может. Я строил щиты в попытке отгородиться, а он сломал их, вот так просто одним махом. Семья. — Не стоит, мэстр Иссай, — прошипел он яростно. - И я отдаю отчёт в своих действиях. — Он воинственно сжал кулаки. И я не выдержал. Подскочил со своего места и подошёл к нему. — Тиррин, — с нежностью произнес я. А он неожиданно притянул меня к себе и обнял. Я вновь не увидел его взгляда, но его тепло и нежность затопили душу. Я, как льдинка, попавшая в объятия огня, таю на глазах, растекаясь лужицей у его ног. Мир, я сошел с ума. Всё, пиши пропало, я в его руках беззащитный и поглупевший, однозначно. Стук в дверь, вошёл секретарь и сообщил, что прибыл сам правитель Нурон Рейзенбор. Тиррин отпустил меня, но переплел наши пальцы, не отпуская. Я не сбегу. Поздно рыпаться. Ты хоть осознаешь, что сейчас сотворил со мной? — Тиррин, тебе придётся с ним общаться, — с нажимом произнес Рэмин. Он тяжело вздохнул. — Я подойду через десять минут. Мне нужно кое-что сделать и вернусь обратно. — Не задерживайся. Императоры ждать не любят. Сольвьен, Иссай сообщу позже решение вопроса. Нас негласно выпроваживали, а мы и не очень-то жаждали встречи. И поспешили покинуть кабинет, пока здесь не появился правитель империи Макондо.Ректор школы Слёз Рэмин Рогвар.
Император расположился в удобном кресле и согласился выпить чаю, пока мы ожидали моего ученика. Я наблюдал за его действиями и, похоже, так же, как и он, задавался вопросами. Некоторое время он молчал и лишь спустя несколько минут после того, как допил чай, посмотрел на меня и спросил: — Как проходят экзамены у Тиррин? — Тир Нурон, не переживайте, вы же видите, что Тиррин старается получить знания не только от учителей, но и сам много читает книг. Библиотека обширна, и дети могут брать интересующую их литературу. Она разбита на возрастные группы и подобрана специально под определённый возраст. Но речь не о библиотеке и книгах, есть вопрос намного посложнее, но решить без попечительского совета и вашего согласия не могу. И пока мы ожидаем Тиррина, я хотел бы дать вам ознакомиться с его прошением. И узнать есть ли возможность организовать это? - И протянул лист императору. Он забрал его и пробежал по строчкам. — Что за странная просьба? Мы обсуждали этот вопрос, и он должен был прибыть ко мне во дворец. Его комната готова, как и комната его наставника. — Не могу сказать, что произошло, но Тиррин три дня назад сорвался. Это было ночью. После этого его никто не видел. И только сегодня он появился вот с таким заявлением. Попытался найти подход к нему, но результат нулевой... Стук в дверь. Я замолчал и свернул тему разговора, и лишь громко сказал: — Тиррин, проходи, — сухо и твердо произнес. Дверь отворилась, и мальчик вошёл. Шагнул внутрь кабинета, склонил голову перед главой государства. — Давай без всяких там церемонии, мой юный друг. Я ознакомился с твоим прошением и не понимаю, почему ты просишь отправиться со своим наставником в город Хедер? Мы же все обсудили… — Он замолчал и смотрел, внимательно следя за эмоциями мальчика. Но он опять прятал взгляд, поджал губы и сложил пальцы в кулаки. — Тиррин, что происходит? Ты заставил всех нас беспокоиться, —с мягким нажимом произнес император. — И почему вернул подарки? Тиррин вскинул голову, выпрямляя гордо осанку. Он словно преобразился. Перед нами стоял нахохлившийся воинственно настроенный эрго. О-ох… — Тир. — Нурон… — Перебил глава государства. Тяжёлый вздох отчаяния вырвался из груди Тиррин. — У меня были весомые причины. И не было времени на раздумья, поэтому и вернул. Я всегда уважал и ценил ваше внимание. Считаю вас почти отцом. Но… — его голос звенел, нервно и как-то рвано. — Но… — грозно произнес император и я поёжился, а Тиррину хоть бы хны… — Можно, я не буду углубляться в подробности, и просто отдам вам кристалл с записью? Вы все поймёте, — сбавил тон мальчик, покорно опустил глаза, скрывая их мятежный блеск. — У меня такое ощущение, что ты собираешься со мной попрощаться, — в голосе правителя звучит досада и не желание расставаться с ним. — Позвольте мне уехать. Жить своей жизнью и решать, кем мне стать, — голос Тиррина стал еще ниже, но упрямство выдавало его с головой. — Не понял, — рык императора заставил меня вздрогнуть. Вот это выдержка у Тиррин! Не дрогнул, так и стоит с гордо поднятой головой, правда, глаза в пол и продолжают рассматривать на нем рисунок ковра. — Что тут непонятного? — Прошептал Тиррин упавшим голосом, до шепота. - Очень распространённая история. Как говорится, где браки по расчёту — там и любовь вне брака. И для представителей высшего света пара-тройка любовников — совершенная норма. Самыми частыми кандидатами на эту роль актёры и певцы - есть, чем похвастаться, и прислуга, не надо далеко ходить. Что касается меня, то на таких, как я, не женятся. Такие, как я, игрушки на одну или две ночи, не хуже и не лучше тех самых актеров. — И по щекам Тиррин потекли слезы. — Такие, как я, годны только для постельных утех, а надоел, можно отдать другим. Пусть пользуются, не жалко. А главное плевать, что при этом чувствую я… Шок. Был написан не только у меня на лице. — С чего ты это взял? — император нашёл всё же силы спросить. Но даже он потерял выдержку, а вот мальчик стоял скалой. — Да даже будь я полноценным парнем, всё равно, на таких не женятся. Ими играют, пока не надоест. Тиррин быстро делает шаги и вкладывает кристалл в его руку. Закрывает его ладонь, проводит пальцами по коже. — Простите, но простить я не смогу. Отпустите… - И уж никак не ожидал, что он обнимет императора. — Вы все поймёте. Он явно прощался с императором и только сейчас до меня дошло, что они друг другу не чужие. Там плескались чувства любви, дружбы, доверия. Тиррин отступил, закрываясь и на лице появляется холодное безразличие. Отрекаются, любя… — Ты как клинок, Тиррин — продолжает император, — со скрытыми лезвиями и замаскированной пружиной. Держать тебя в руках опасно: никогда не знаешь, прикосновение к какой части выпустит эти скрытые ядовитые лезвия, и не ударят ли они руку, что сжимают рукоять. Тиррин уже не плакал, но, похоже, злился, что отражалось там, за стеклом. А в комнате пахло озоном. — Тир Нурон Рейзенбор… - произнес я, так как за окном вновь громыхнуло. — Срыв. — Ступай, Тиррин. Я решу, когда посмотрю, что там за запись, — с теплотой в голосе произнес император. И это помогло не сорваться Тиррин. Все же браслет немного делал из парня эмоционально не сдержанного эрго. Или сама ситуация? — Её никто не видел и не стоит смотреть посторонним, — прошептал он, но правитель его вполне ясно услышал. — Я услышал тебя, сынок. Тиррин попрощался и ушёл. — Мне не нравится его состояние. Он в бешенстве и в тоже время убит. Я позволю вам подготовить документы, деньги и место проживания Тиррин. Откуда юный, невинный эрго знает об интимных отношениях? — мне оставалось лишь развести руками и пожать плечами. И взглядом напомнить о кристалле. — Я так понимаю, вы намекаете на эту вещь. — Возможно, вы найдёте ответы, на которые мне, как ректору, не удастся получить информацию из первоисточника. — Хорошо. Организуйте охрану двум эрго. — Как вам будет угодно. Я выдохнул после его ухода. Но червячок любопытства так и остался. А слова Тиррин долго стояли в моих ушах. На таких не женятся… Боги, что всё это значит? И откуда такие мысли об игрушках и постельных утехах?Император Нурон Рейзенбор
Я сидел в своем кабинете. Выключил свет. Попытка номер пять, успокоиться после просмотра записи, провалилась. Этот мальчик прав, такое не прощают. Что ты наговорил, сын? Мне придётся отступить и скорбеть о потере такого удивительного сына, как Тиррин. Нет, не оставлю его совсем, просто теперь придётся наблюдать за ним издалека. Что ж, жизнь поставит все по порядку, расставит все по своим местам. И если не суждено, он уйдёт без оглядки, а если суждено, свяжет по рукам и ногам. Стук в дверь и после моего позволения входит виновник торжества. Он включает свет и вздрагивает от моего яростного взгляда. Я, милостиво дожидаясь медлительного отпрыска, сидел в кресле. — Ты соизволишь сесть? Или предпочитаешь разговор, стоя? — и я начал повышать на него голос, как какой-то дознаватель… — Стоя. — Как в детстве. Все еще мальчишка. Тиррин в свои четырнадцать и то смышленее. Что же ты наделал, глупый? — Что ты сделал, сын?! Мало я тебя порол. Ох, как мало. Может, ума прибавилось бы. Мы имеем отвратительную привычку: не замечать очевидного, когда дело касается не нас. А вот когда коснется… — Что случилось? Тиррин приедет? Значит, мой сын даже не удостоился выяснения отношений. Мальчик все решил для себя. — Запомни, сын, три вещи, которые невозможно вернуть в жизни: СЛОВО после того, как оно сказано, МОМЕНТ после того, как он упущен, и ВРЕМЯ после того, как оно прошло. Ты все это как раз сотворил и прошляпил. После такого ты больше не увидишь его. Он сказал, что не простит. Как ты мог… И это мой сын. Ты позор мой, а не наследник. Есть еще она мудрость, сын. У каждого ведьмака где-то спрятано сердце. А кто найдет его — подчинит его себе. Тот и владеет его силой, мощью и даром. Ты же все разрушил. — Я швырнул кристалл так, что он проехался до моего сына. — Ты даже не понимаешь, что потерял. А когда поймёшь, а впрочем, уже поздно о чем-то говорить. Теперь брак для тебя обречён на провал. Иди и любуйся собой. — Отец, — он как-то неуверенно произнес в попытке понять, что именно потерял. Я тяжело вздохнул. Мне не сложно повторить то, что он в своё время не услышал и прошляпил, пропуская мимо ушей. — Раса эделир, сын, создана богами после архонтов. Первыми были деосы, вторыми архонты, а нам досталось самое лучшее из двух первых рас. Столько прошло времени, что мы просто стали забывать наши корни. А вот императоры и их потомки не могут обойтись без этого. Мы чем-то неуловимо напоминаем эрго. Есть привязка к определенному существу, сын. Но, в отличие от эрго, мы можем жить дальше, а вот эрго, нет. Они умирают. Ты будешь жить, так и не познав вкуса губ того, кто предначертан тебе. Ты поймёшь, насколько сильно тебе его не хватает. Я понял сразу, что Тиррин твое предопределение, твой спутник. Но ты все сломал и не жди прощения. Боги умеют наказывать за то, что дали, а ты отверг, испоганил. Сын уходил, но я точно знал, не сейчас, но он поймет, что потерял. Ему нужно время, чтобы осознать.Тиррин.
Если мы теряем, значит, нам есть, что терять. Прописная истина для каждого живущего в любом мире. И сколько еще мне предстоит потерять или приобрести, одни боги знают. Эрешт немного расстроен, так как храма в школе Гетен нет, а его сил пока не хватает присматривать за мной на другом континенте. Жаль, он стал не просто богом, а другом. Прекрасно понимаю, что сила его велика, что он может управлять моей судьбой, как и судьбой Соля. Но к богам всегда особое отношение. Боги смеются, боги шутят, боги решают… Моему счастью не было предела. Нам позволили покинуть остров и отправиться на большой континент. Я собирал вещи, и душа, израненная предательством друга, сейчас пела. Близких друзей здесь у меня не было. Да и зачем их привечать, когда знаешь, что твоя судьба решена, а все, кто учатся с тобой, разбегутся по другим школам. Та же Рита, ставшая теперь Ритар, Нола, ставшая Нориан, да и остальные мои сверстники, все они разлетятся кто куда, и вряд ли мы встретимся еще. А если встретимся, то уже изменимся и не сможем найти общего. Я задыхался в этих стенах. Пусть будет охрана, но это все равно больше, чем сейчас. Хочу увидеть мир. Погулять по улицам города Хедер. Уже к вечеру я был готов к своему второму большому переезду. Сердце пело, душа переживала, а в голове строились планы. Я влетел в комнату к Сольвьену. Он тоже собирал свои вещи, но ему в разы сложнее. Он оставляет здесь не только воспоминания о прожитых днях, оставляет друзей, дом, который многие годы был его надёжной опорой. И на этот раз я хочу все исправить, быть с ним откровенным, верным, только с ним. Мне захотелось прижать его к себе. Успокоить и защитить. — Сольвьен, — он посмотрел на меня со страхом и неуверенностью в глазах, сидя на своей постели. Соля прошёлся по вещам, как оказалось их немного: три пространственные сумки. И вы представьте, что там вся его жизнь. Зелья, травы, книги, записи, оборудование, ну, и конечно, его одежда. Он смотрелся потерянным и беспомощным. Я, не давая себе времени на размышления, просто подошёл к нему, опустился на колени и уткнулся носом ему в грудь. — Сольвьен, понимаю, что тебе страшно уезжать с насиженного места. Но мы с тобой не просто наставник и твой ученик, мы семья. Не бойся, я с тобой и не предам тебя, не брошу и не оставлю одного. Мы с тобой одно целое, навсегда, слышишь? — Звучит как музыка. Как признание в любви, — с легкой иронией произносит он. — Признание, это громкие слова, ни о чем. Ты же знаешь, я не терплю неприкрытую ложь и поменял свое мнение. Мои раны за мгновение нитью не зашить. Даккар постарался. Поэтому, просто сказать люблю и не чувствовать этого — слишком больно для тебя. А у меня… Всё ещё рана болит с прошлых чувств — она горчит так, что хочется выть. Соль, пусть я и с обгоревшими крыльями, но твой. И встряхнул головой, точно желая таким образом вытрясти из неё мысли о Даккаре. — Ты. Ты… догадался? — его голос дрожал, дыхание сбилось, а под моей ладонью его сердце дробью застучало быстрее. — Соль, я хоть и подросток, но не дурак. Ты простишь меня? - я смотрел ему прямо в глаза, не скрывая своих чувств. Эрго умеют читать по связи со своим спутником. — Простил, ты же слышал. — Примешь как своего спутника? Он немного помедлил с ответом, но уже склонялся над моей макушкой целуя и зарываясь ладонями в мои волосы. — Да, — это был тихий шепот, но в этом согласии сейчас было больше, чем сказано. – Я уже давно пропал, как только увидел тебя впервые… В одно мгновение внутри все сжалось в тугой узел, и жизнь перестала иметь смысл. Это было так странно, но понял это слишком поздно, чтобы остановиться. Согласен стать твоим близким другом, поверенным твоих тайн, твоей тенью. Тем, кто всегда рядом. Я готов к этому. Лишь бы не расставаться. И сделаю все, чтобы выжить ради этого маленького счастья. Я без тебя не могу. Задыхаюсь в пустой Вселенной. Прекрасно понимаю, о чем он говорит. Прости меня, Соль, но у меня сейчас все не так, как хочется тебе. Но не обижу ни словом, ни делом. — Соль, честно говоря, мне не нужен тот, кто видит во мне только хорошее, мне нужен тот, кто видит во мне и плохое, но при этом все еще хочет быть со мной. - Я буду с тобой. Мы укладывались спать сегодня вместе. Обнимал его и ему было легче. А я всё думал о том, как хорошо было бы вырвать из своей груди сердце, которое стало у меня таким тяжелым. Мы — как музыкальные инструменты: их звучание зависит от того, кто к ним прикасается. И в каждом из нас, в той или иной степени, противодействуют две силы: потребность в уединении и жажда общения с людьми. Даккара вижу во снах. Сны — это настоящая пытка, в них мы вместе. Потому что во сне все хорошо, ничего ещё не случилось, и он рядом, все ещё кажется родным и близким. Не способным на обман и предательство. Путешествия учат больше, чем что бы то ни было. Иногда один день, проведенный в других местах, дает больше, чем десять лет жизни дома. Я огляделся по сторонам, подмечая мелочи, из которых обычно складывается первое впечатление о городе. Несмотря на утро, в старом городе с мощёными улицами и средневековыми зданиями уже вовсю кипела жизнь. Чужая речь текла легко, гладко, практически не тревожа внутренней гармонии пространства — такое бывает, когда собеседники абсолютно понимают друг друга. Для Сольвьена деоский язык давался тяжело и сейчас у него была вся надежда на меня. Дома в этом городе были выше, а улицы шире, чем я привык видеть на Юкше. В уличной толпе юрко сновали мальчишки-газетчики. Они выкрикивали самые горячие новости из свежей прессы, торговцы тоже не молчали, на все лады расхваливая свой товар, и все это создавало просто невероятный гвалт. Мне хотелось пройтись по шумным улицам, размять ноги, но охрана не давала простора, да и город оказался большим и затеряться в нем можно мгновенно. По улицам сновали люди, по широким дорогам мчались магмобили самых разных размеров и марок, открывали свои двери лавки и магазинчики. Очень приятно было пройтись по этим улочкам и увидеть жизнь другого города, не привычного для меня. Многотысячный Хедер жил своей жизнью. Шумел, звенел и, казалось, даже дышал. Он пугал и обещал невиданные перспективы. Он притягивал и отталкивал. Но говорят, что столица империи Аркхем еще больше, чем своего рода столица княжества Норттаун, куда мы и прибыли сегодня. Город манил загадками и грозил неприятностями. Моя мечта сбылась! Так хорошо мне не было в жизни давно. Словно в другой вселенной, где я еще девочка Тиррина... — Как я вообще решился приехать сюда? Почему позволил тебе меня уговорить? - бурчал Соль. Я лишь улыбался. И мы в сопровождении охраны двигались в сторону нашего дома на эти два месяца. Это всего лишь философские мысли Соля, ничего более. Мы оба знаем, что он никуда от меня не денется, а я приехал сюда поступать и учиться. — Сольвьен, зато мы сможем познакомиться с городом и неплохо в нем начать ориентироваться. Нам с тобой тут целых три года жить. Ты же знаешь, что потом вновь переезд и другой город. Но именно этот город станет нашим учителем, нашим домом. Так, что не куксись, — бросил на него быстрый взгляд и легонько толкнул его локтем в бок. Я вздохнул полной грудью, широко улыбнулся и подмигнул. Пока мы добирались до места, Данир наш старший командир охраны, прожужжал нам все уши, делясь своими впечатлениями о городе. Как оказалось, он здесь родился и вырос. Так что лучшего гида по Хедеру нам не найти. Исторические постройки датированы еще тринадцатым тысячелетием. Изысканная архитектура завораживает. Оригинальные здания пестрят своим разнообразием, а мощёные камнем извилистые улицы напоминают о тех далеких временах. Улица Виа роза, по которой мы теперь шли, упиралась прямо в низенькие ворота, гостеприимно распахнутые. — Это наш дом? — поинтересовался я. — Да. Хороший дом вам выбрали, крепкий. Давненько он без жильцов стоит. А дому без хозяина нельзя, непорядок это, — сдвинув на затылок длинную челку, протянул Данир. — Нравится? Как и ожидалось, местечко роскошное, воздух свеж и чист, погодка отменная… — Выглядит красиво. А внутри? — Вам понравится. Мы вошли в услужливо распахнутые инарами двери. Внутри дом оказался так же прекрасен, как и снаружи. — Приветствую! Как дорога? — начал возникший откуда-то из дома мужчина, в летних белых брюках и легкой белой рубашке. Кажется, это тот, кто будет у нас работать… - Мое имя Ивви, - произнес эрго, пропуская нас в дом. Все в теплых тонах, мягкая стильная мебель, большое зеркало в прихожей, в холле мягкий ковер персикового цвета, напротив светло-коричневого дивана с затейливым рисунком цвета охры. В просторном холле с высокими окнами выстроились слуги. Это так необычно даже для меня. Повар, его пару мальчишек помощников, два горничных, эконом и сам лакей Ивви. Каждый из них представился и почему-то все смотрели на меня, словно именно я здесь хозяин дома. Что ж, пора посмотреть тогда и определиться с комнатами. Первый этаж. Светлые стены, которые дополняли коричневые панели, шикарный высокий потолок, люстры, ярко освещающие помещение. Ивви проводил экскурсию по дому, пока наши вещи относили на второй этаж, а охрана разбирала свои вещи на первом. — Хороший дом! — произнес я, оглядывая гостиную, в центре которой высились коробки с нашими вещами. Уютный, со вкусом обставленный, светлый зал блистал золотом и белизной, аромат белых роз наполнял воздух, намек на солнечный свет, легкая тень весенней свежести. Этот ароматный свет хотелось пить, подобно дорогому вину, мелкими глотками, смакуя, пьянея от каждого вдоха. Мини-библиотека у стены, бар с таким разнообразием напитков, что любой алкоголик бы удавился от зависти. Огромная комната, переходящая в кухню, ванную и спальни для охраны. Все это на первом этаже. На втором оказалось лишь только две спальни и примыкающие ванные комнаты. День выдался утомительный. Лишь ближе к ночи добрался в спасительный полумрак и теперь сидел в кресле с бокалом сока. И наконец, представилась возможность осмотреть свою комнату. Кровать и пуфики у изножья, два кресла со столиком, расположенные возле единственного зашторенного окна напротив двери, шкафы — бельевой и книжный, комод, напольное зеркало, картины в числе пяти штук — этакие портреты и изображения природных красот. Несколько консолей с золочёными подсвечниками выглядели страшно, если учесть, что стены комнаты до середины были обшиты дубовыми панелями, рядом с которыми стояли источники огня. Потрескивал огонь в камине. И комната тонула в полумраке, разгоняемом лишь этим веселым огоньком. Дрова потрескивали в огне, но мне этот звук не показался уютным. Прошёлся по комнате. Остановился у окна, зачем-то пристально всматриваясь в темноту ночи. Потом мой взгляд упал на дверь ведущую в ванную комнату. Пора укладываться спать. И, не раздумывая, направился туда. Включил воду, разделся и наконец-то влез в ванну. Ум-м-м, какая теплая, приятная, расслабляющая все мышцы вода. На некоторое время замер, словно растворяясь под ее струями, что стекают вдоль тела и расслабляют его, наслаждаясь ощущениями. Я тщательно вымылся. Вытерся и оделся в спальную рубашку и штаны. Вышел из ванны, но не успел даже просушить волосы, как в дверь забарабанили. И со стороны коридора услышал сдавленный крик Соля. Открыл дверь, впуская его и держа наготове боевое заклинание. Меня поразила сама мысль, что есть охрана, так что могло напугать так Соль. Он прошмыгнул мимо меня дрожа всем телом, а я выглянул в коридор и увидел Олла, нашего охранника. — Олл, что происходит? — прорычал я, продолжая держать боевой шарик. — Ничего. У меня чуть пар из ушей от возмущения не пошёл, догадываясь. Это я образно, конечно, но вот сжав руки в кулаки, почувствовал натяжение воздушных потоков. — И ты считаешь, что мой наставник просто так с испуга рванул в мою комнату? Ты решил меня за дурака держать? На лестнице послышались шаги и вскоре на последней ступеньке появился Данир. — Что происходит? — прогромыхал он. — Данир, ты здесь за старшего. Так вот, объясни бестолковым своим подчинённым, что здесь не бордель. И еще хоть раз кто-то подойдёт к моему наставнику, то пусть пеняет на себя. Прокляну, да так, что бордели будут только сниться, так, что больше ничего работать в штанах не будет. Я ясно выразился, Олл? — Запахло озоном и перед Оллом сверкнула молния. Он вздрогнул и сделал шаг назад. — Твоя работа охранять, а не нравится, подавай в отставку. Мне еще в доме не хватало разборок и военных действий. — Тиэр Тиррин, прошу вас, успокойтесь, иначе вы дом разнесёте. Олл, пошел вниз, и чтобы больше не подходил к Тис Сольвьену. Это приказ. Даю слово, что больше никто из охраны не подойдёт к вам. Я убрал боевое заклинание. — Извините, Тис Тиррин. И я приношу свои извинения вашему наставнику. Я перешёл границы дозволенного. Он мне понравился, думал, может, у нас с ним получится что-то большее, чем просто знакомство. — На первый раз прощаю. И давайте без конфликтов. У моего наставника есть спутник, если вы об этом. И он общается с ним по артефакту-связи. Олл тихо выругался и его негодование было направлено на себя. Данир уводил парня вниз. Их шаги стихли на лестнице, но разговор их услышал. - Теперь я понимаю нашего императора. Это же боевая единица, а не эрго. - Зачем поперся? - Ну, не знал я, что наставник уже имеет спутника. Правда, понравился. Да не смотри ты так. Не подойду. Мальчишка, похоже, не шутит насчет проклятий. — Император тебе голову снесет за этого парня. А если пожалуется на тебя, то казематы тебе обеспечены, понял? — Да понял я. Силен, парень… Меня аж оторопь взяла. А он точно эрго? — Дурак, что ли? Иди спать, бедолага. Я прикрыл тихо дверь. Поставил защиту от вторжения и только после этого повернулся в сторону Сольвьена. Он сидел в кресле перепуганный и бледный. Подошёл к нему, взял за руку и потянул на себя. Он поднялся, и я просто обнял его. Тепло рук, тепло тел и он постепенно расслабляется. Я уже с него ростом и не чувствую сейчас разницы, между нами. Она стирается вот в таких моментах. — Я… не хотел… испугался. Я только твой, — паника в голосе Соля. — Соль, — тихим, нежным голосом произнес я. — Успокойся. Все обошлось. Они больше не подойдут к тебе с этим вопросом. Ты у меня красивый, привлекательный, вот и заглядываются на тебя. Ты только мой. Пойдем спать. В ответ получил кивок. Он выдохнул. И кто из нас сейчас больший ребенок? С нежностью накрывал его легким пледом. Он улёгся на бок и ожидал меня. Пришлось укладываться спать, хотя после такого адреналин гулял в крови. Соль переплел наши пальцы, выдохнул и затих. Вскоре я слышал его ровное дыхание. А еще некоторое время просто лежал и задавался вопросом: вот как можно спрятаться под артефактом и скрывать свою сущность, когда такие, как Олл, существуют везде? И это только начало. Идея была странной, но именно она успокоила меня. Научить Сольвьена защитным заклинаниям.