☆˙·٠•●๑۩ lana ۩๑●•٠·˙☆
Тиррин.
Должен же быть у меня выход, не может такого быть. Безвыходных положений не бывает, а значит, его просто нужно найти. Ну почему беда не приходит одна? Неожиданно у меня перехватило дыхание! Прожив на большом континенте шесть лет, я, обернувшись назад, могу сказать: у меня после того, как покинул Юкшу, был шок. Это сложно описать словами: сначала ты думаешь, что это сон, потом резко приходит осознание… Осознание того, что всё в твоей жизни изменилось и так, как раньше, уже не будет. Что ты никто в этом мире и можешь легко умереть. Что никому ты здесь не нужен, и твоя жизнь висит на волоске. Законы и образ жизни твоего окружения чужды тебе, ты — один. А друг может стать недругом. Несмотря на прожитые годы кропотливой учёбы и адаптации, я лишь сейчас начинаю ощущать себя кем-то важным и сильным. И спустя время начал думать, что мне все удалось. Вот только жизнь снова преподнесла сюрприз. Я досматривал, возможно, десятый сон, когда кто-то изо всех сил забарабанил в дверь. Нет, ну не наглость ли? Но делать было нечего, пришлось вставать. Зевая, потопал открывать. — И кому же не спится в ночь глухую, да ещё и в каникулы? — бурчал я на ходу. Соль смотрел на меня, но не сдвинулся со своего места. А за дверью творилось нечто не совсем хорошее. — Соль, спрячься в своей комнате. Приготовил боевое заклинание и открыл дверь. К нам в холл влетел окровавленный парень, мой ровесник. Он рухнул мне под ноги и прохрипел: — Помогите, спасите! Я запустил обездвиживающее заклинание в коридор и попал. Закрепил его, чтобы не распалось, пока прибудет декан. А потом ударил по сети боевым, чтобы уж наверняка прибежали все. Вой сирены был оглушительным и все, кто спал или не спал, но слышал, выбежали в коридор. Шум, гам, вопросы, моя дверь по-прежнему открыта. В нее заглядывают любопытные. А мне не до них... Опустился перед парнем. Он был без сознания. Потрепали его знатно. Пришлось залечивать раны, пока тот не откинул ноги. Сольвьен выглянул из своей комнаты. Переживает, что ни говори. Но увидев лужу крови, съехал тихо по стеночке. Ну, говорил же ему не выходи, похоже, он не переносит вида крови. На вой сработавшей сирены прибежали декан, ректор и его зам. А ещё из службы безопасности. Что-то в последнее время моя жизнь напоминает фильм ужасов. Не мой жанр. — Я начальник безопасности школы Риян Вир. Что произошло? — Он появился самый первый. — Вызовите целителя, немедленно. Я немного подлатал парня, но, похоже, ему требуется более профессиональная помощь. Он в стазисе. А в коридоре нападавшие и виновники в этом событии. У меня упал в обморок мой наставник, ему тоже нужна помощь. — Я вас понял. Вскоре виновных забрал ректор школы. Парня - в целительское крыло, а мне пришлось отмывать бытовой магией кровь, прежде чем приводить в порядок Соля. Весёлая ночка, ничего не скажешь. Декан потребовал, чтобы я переоделся и явился вместе со своим наставником в кабинет ректора. Боги, а без меня нельзя решить этот вопрос? Похоже, нет. Но однозначно, с этим нужно что-то делать. Недолго думая, я написал императору письмо, излагая всю ситуацию в школе, и написал в попечительский совет для императора Дейтара седьмого. Сейчас я рискую, доверяя свою судьбу жестокому, беспринципному императору Дейтару седьмому. Но особого выбора у меня нет. Это его земли и творящееся здесь преступление не должно остаться безнаказанным. Потому что тогда нет смысла спасать жизнь этому парню. Переоделся и заглянул к Сольвьену, он тоже был готов выходить из комнаты. В коридоре мы встретили Карла и Линтара, которые тоже были приглашены в кабинет ректора. Как оказалось, свидетелей происшествия было достаточно. Вызывали наставника и подопечного, в основном, все были свидетелями, но не существенными. Лин мало что видел, только слышал и испугался, когда в его дверь забарабанили. Значит, парень пытался спастись и спрятаться в любой из комнат. Секретарь — элегантный эрго преклонного возраста в очках треугольной формы лишь покосился в мою сторону и, кивнув, вновь погрузился в работу. Нас позвали. — Соль, не переживай, не нервничай. Говорить буду я. Ты же ничего не видел и потерял сознание. — Успокаивал его, поглаживая по руке. Увы: скандал нашёл меня раньше, чем ожидалось. И принял оборот, к которому я подготовиться не успел. Мы вошли в кабинет ректора Илькара ас Мидар. За все три года я ни разу не был здесь. Зато очень знаком с кабинетом декана и зам. ректора. Что можно сказать, в обстановке сразу чувствуется характер хозяина. Ректор хмуро оглядел всех присутствующих. Сначала я не понял, чем он недоволен, пока возле окна не заметил высокого мужчину. Он стоял к нам спиной, но похоже, внимательно слушал разговор. В кабинете, помимо незнакомца, находился безопасник, целитель, менталлист, деканы факультетов. Мы просто случайно услышали разговор на повышенных тонах ректора и декана. — У вас, декан Кроу, с дисциплиной серьёзные проблемы. Почему в крыле эрго не сработала сигнализация при появлении учеников? — Он повернулся к нам. — А вот и наши спасители, молодой, юный маг-целитель. Он срывал на мне своё негодование. Неужели хотел вновь всё замять, как было и раньше? Вот мне интересно, как он в документах оформлял тех двух парней, что решились на самоубийство? Или что он написал в документах по этому случаю? А может, и вовсе ничего не писал и скрывал от руководства. Ведь, по сути, мы не принадлежим ни к одному из государств, и защиты никакой. Эта мысль возникла и застряла в голове занозой. — Поведайте нам о происшествии, свидетелями которого вы стали… — произнёс небрежно ректор и прошёлся по мне придирчивым взглядом с ног до головы, и запнулся, глядя в мои глаза. — Я не видел, как на пострадавшего парня напали, но слышал крики о помощи, поэтому открыл дверь и кинулся на помощь. Из-за чего произошёл конфликт между ним и теми нападавшими аристократами, не могу сказать. Но если бы я не оказал первую помощь, то он в этом коридоре скончался бы от полученных ран и потери крови. Ректор нервно постукивал пальцами по столу. На его лбу выступила испарина. Впрочем, новая мебель в кабинете господина Аспид, как ученики школы Гетен ласково зовут ректора за глаза, появляется с завидной регулярностью. Неясно только, куда девается старая. — Тэс, вы нарушили правила школы и закона. Пять учеников вашего этажа подтвердили, что видели в момент происшествия как вы посреди ночи впустили в свою комнату ученика мужского пола. Ваш браслет… — Простите, но как попали в корпус эрго нападавшие на этого парня и сам пострадавший? Вы причину этой ситуации почему-то не назвали. Разве это не запрещено? — Аспид глухо застонал. — Да, запрещено! — И я, по-вашему, должен был сидеть и ждать, когда все прекратится и его добьют? А утром, выйдя на завтрак, обнаружить хладный труп парня? Вы это хотите мне сейчас сказать, мэстр — ректор ас Мидар? — Глаза ректора сверкнули нехорошим блеском. — Сигнализация была преднамеренно отключена. Был магический сбой, и она не сработала, если вы намекаете на защиту эрго. А если бы кто-то из эрго умер? А если бы пострадал? Это хорошо, что я знаю, где находится та самая сеть защиты, и она точно сработает… и разве это впервые? Нет. Вы позволяете постоянно унижать мальчишек. Вы думаете, об этом никто ничего не знает? Еще как, вся школа, и даже ректоры других школ это знают. Вы закрываете глаза на произвол аристократов или позволяете этому регулярно происходить. А все почему, да потому что по закону они защищены, а мальчишки, прибывшие с Юкши, свободные, они не давали присяги ни одному государству, а значит, по закону ничьи, и над ними можно издеваться и закрывать на это глаза. И что будет с зачинщиками драки, которые умышленно решили убить парня? — Довольно, — проорал он, испуганно косясь на стоящего у окна незнакомца. — С зачинщиками драки я разберусь сам по всей строгости, — серьёзно произнёс ректор, усаживаясь вновь в кресло. — Это уже все границы переходит, тэс. Вы считаете, что можете в подобном тоне говорить со мной? Не слишком ли? — Хм… Ну-ну, сомневаюсь, что-то. И почему в школе Гетен, которая считается одной из лучших, все так плохо с дисциплиной? Вы мне не подскажете? — меня несло, но я никак не мог понять, что происходит. Влияние на меня извне? — Хотя, что я удивляюсь?! В таких заведениях большинство студентов — аристократов именно такие. И что вы сделаете с теми, кто совершил преступление? Пожурите их, скажите им: ай-ай-яй, так делать нельзя? А империи в будущем лишаются перспективных специалистов, так как им даже не дают раскрыть свои таланты, развиться как магам. Их убивают или доводят до самоубийства. — Ректор стукнул по столу, бросив на меня хмурый испытывающий взгляд. — А может, я ещё, как сознательный ученик, должен был позволить безнаказанно развлекаться в нашем корпусе? Так как сигнализация была отключена, то можно было безнаказанно поиграть с эрго. Вы не находите, что сами перешли границы дозволенного? Лицо Аспида побагровело. — Ты… однажды доиграешься… — он сжал кулаки, поднимаясь. — Тебе никогда не стать достойным магом! Эрго, в первую очередь, подстилки для магов. Никогда, слышишь?! — Дёрнулся, словно от пощёчины. По телу прокатилась дрожь… - Ты… Дьявольское отродье! — Впервые мне хочется вскинуть руки и свернуть эту голову и снять скальп. Чтобы потом сделать из неё завидный череп, а может, подставку под карандаши… И прямо в столешницу ударила молния, расколов стол пополам. Ректор подскочил и посмотрел на меня с ужасом. — Ещё одно слово про подстилки в сторону эрго и мой контроль слетит к хаосу. Не советую сейчас шутить. Вы только что нарушили закон, статья триста двадцать пятая общего кодекса империй и двадцать вторая кодекса школы. И вы перешли на личности, мэстр-ректор, и превысили свои полномочия, вам не кажется, что это перебор? Соль сидел, бледный, как мел, и напуганный до икоты. Деканы тоже отодвинулись подальше. Они не понаслышке знакомы с моей магией. Ох, сколько всего было, и мести и проказ… До ректора обычно не доходило, так как боялись, что император голову снесёт за меня. Он часто интересовался моими успехами в учёбе. Журил и ругал не хуже отца. Декан Кроу икнул. Аспид убедился, что опасность позади, и шумно выдохнул, обмякнув в кресле. На него было тошно смотреть, хотя меня самого внутренне колотило от выброса адреналина. Просто не могу поверить… — Довольно, — произнёс незнакомец так, что все похолодели, мы, похоже, увлеклись так, что про него забыли, а он повернулся ко всем лицом. Неисправимая ледышка! Его холодная сдержанность и умение вывернуть ситуацию в свою сторону завораживали. О чем ходили легенды и сплетни. Ректор шумно вдохнул и раздражённо поджал губы. Его глаза сверкали недовольством, но крыть явно было нечем. Я вздрогнул при виде этого мужчины. Хоть и видел его всего два раза. Один раз в живую, а второй раз на картине в зале сбора, но он врезался в мою память и не хотел оттуда покидать своё законное место. Вот и встретились. Я разглядывал его с откровенным интересом. Канцлер - красив, на вид ему не дашь больше лет двадцати пяти, с вольным и диким взором. Он высоко держал голову и привлекал своим видом эрго, да и не только их. Крепкое телосложение, собранные на затылке пшеничные волосы до лопаток, ярко-зелёный и голубой глаз с острым взглядом… - лёгкая щетина, которая ему невероятно шла. Мне стало не по себе. Сразу видно, что он привык командовать. Что же касается одежды, то одет был шикарно: строгий пиджак темно-синего цвета, из-под которого виднелась белоснежная рубашка. Никогда ещё не видел такой белизны. В тон пиджаку — брюки, облегающие мускулистые ноги. Его руки слегка светились, он применил свой дар. Теперь я понимаю, почему меня несло. Он воздействовал на мои эмоции, и я не мог остановиться. Это у него в крови. Я еще такому не научился. И есть ли у меня этот талант, не знаю. Ректор сменился в лице, опомнившись, и залебезил, поглядывая на моего отца. — Тэс Лиззарет, с вами проведёт беседу канцлер Лангар Раймон Азгард. Он прибыл к нам из империи Аркхем и проводит расследование. Он ожидает от вас искренних ответов. Ваша ложь может привести к неприятным для вас последствиям. Ваш декан тайной науки чернокнижия и метаморфосимбиозису Тарео Кроу в данный момент будет являться вашим попечителем в отсутствии одного из родителей. Придётся идти ва-банк, иначе мне не жить. Этот ректор со свету меня сживёт. Незаметно выдохнул, чтобы успокоиться. Ох, ну зачем ты на меня воздействовал? А потом сообразил, что браслет-артефакт именно так и устроен, что он при воздействии окружающей обстановки воздействует на моё поведение, чтобы я полностью совпадал с поведением эрго. Я был растерян и не знал, что делать. В такие моменты хочется сочувствия и понимания, а ещё выплеснуть эмоции. Как же все сложно. Здесь незнакомая территория, где каждая ошибка может повлечь за собой необратимые последствия. Мне срочно нужен был новый план. Старый, в общем-то, остался, но некоторые изменения неизбежны. И эта защита сейчас внимательно смотрела на меня. — Благодарю, конечно, но декан Кроу может быть освобождён от этой ноши, так как со мной находится наставник и отец. Челюсть упала у всех. Я второй раз за этот час продемонстрировал усмешку-оскал. — И кто же ваш отец, юный тэс? — произнёс мой отец. Ха, память у тебя коротка на фамилии или ты не прислушивался, когда меня тебе представили? Похоже больше на первое. — Это конфиденциальная информация и не подлежит распространению для всех тех, кто не является моей семьёй. Хоть документы и не оформлены, но кровь не водица и это не отменяет нашего родства. — Хорошо. Я задам вам вопросы, на которые вы ответите откровенно. — Хорошо, но я требую защиты у империи Аркхем, так как выбрал для себя, чьим подданным собираюсь стать. Мой отец, хоть и не является представителем расы деос, но он является подданным этой страны. Вашей защиты, канцлер. — Принимаю на себя обязательства по вашей защите, тэс Лиззарет… — и только после этого он, похоже, вспомнил. — Лиззарет. Соль все это время молчал и переводил взгляды на все происходящее. Он нервничал, но держал себя в руках. А еще я понял, что он не очень любит общаться с верхушкой власти, но я все время влезаю в эту стихию. Он смиряется с этими обстоятельствами. И сейчас переводил взгляд с меня на канцлера и обратно. Похоже догадался, кто тут мой отец. И был в небольшом шоке. А я… что я могу сделать, если мой родитель занимает такую должность и еще не до конца принял свои родительские обязанности? Нас не спрашивают, у каких родителей ты появишься. Вот, например, Даккар и вовсе принц, а отец император, и что, да ничего… Отец с нажимом начал задавать вопросы, которые не нравились ректору, и он закипал, обещая взглядом все кары небесные. Чуя, что запахло жареным, деканы всех факультетов дружно сели и написали обо всех якобы несчастных случаях и с повинной положили канцлеру свои листы. Наверняка написали, что их стращали и заставляли молчать. Что им угрожали и все в таком духе. Вскоре появился канцлер империи Макондо со своим окружением. Его я видел впервые, но, ознакомившись с документами и протоколами, переговорив со мной, было принято совместное решение, после которого и ректора, и его зама увели под стражей. — Тиррин, — обратился ко мне канцлер империи Макондо. - Идите отдыхать. Вы и так не отдохнули с этим ночным происшествием, потом участие в следствии. И ваше состояние здоровья не в лучшем виде. Император Нурон Рейзенбор и его высочество Даккар Рейзенбор не обрадуются вашему внешнему виду. — Они прибудут? - любопытство наше все. — А вы сомневаетесь? — Нет. Думаю, что давно необходимо было навести здесь порядок. Но, увы, тэс, аристократы как вели себя, так и будут это делать, так как это самая незащищённая категория магов среди населения. Нет закона по защите прав таких, как мы, нет даже в школе такого закона, ограничивающего от посягательств на жизнь и имущество такого учащегося. И вот, что странно, деньги выделяются из попечительского совета на таких учеников, а так как над ними издеваются, то получается ещё большая затрата на форму и канцелярию. А может и под это, ещё и денежные средства до сих пор уходят в карманы заинтересованных лиц. Может быть, ученик давно отправился за грань, а для него выписываются средства, якобы так необходимые ему. Все, кто был сейчас в кабинете ректора, от моих слов замер в задумчивости. — Я, Веллор Хорст, — произнёс наконец-то канцлер империи Макондо. - И жаль, что вы эрго. И мне жаль всех разочаровывать. Хотя… нет. Не жаль. Может, это и безрассудно, но в такой ситуации стоит рискнуть и открыться. Это как в шахматах, твой ход, или проиграешь… — Вы так в этом уверены? — Оба канцлера посмотрели на меня с удивлением. — Как вы уже поняли, возможно, не я один такой, кто прячется под маской эрго. А, что, собственно, говорить? Вы же видите сами, что здесь творится, а выживать приходится. Я даже рад тому, что вы передадите огромный привет моему знакомому принцу Даккару и это моя маленькая месть ему. — Веллор расхохотался. — Вам, мой юный друг, в тайной канцелярии работать. Это надо же так обвести вокруг пальца. — А, между прочим, никто не спрашивал меня, все только утверждали. Ну разве я посмею не выполнить желание принца? — Заржали все. — Он же очень хотел, чтобы я был эрго. Даже мой отец не выдержал и рассмеялся. Его лицо преобразилось, и я замер, смотря на него с восхищением. М-да, понимаю маму и ее чувства. Устоять перед харизмой этого индивида сложно. Я ощутил внезапное желание запечатлеть его привлекательное лицо в своём альбоме. Веллор, отсмеявшись, произнёс: — Передам, во всех красках, — продолжая улыбаться, а потом сменил эмоции на серьёзный лад. — Вы не думали о поступлении в Академию Магического Искусства и Дипломатии? Кроме, собственно, магических дисциплин, академия обучает языкам и этикету рас мира, танцам, дипломатии, риторике, ораторскому искусству, экономике, а также некоторым привычным вам предметам, таким, как каллиграфия, математика, химия, физика, физкультура. Из вас, юное дарование, вышел бы прекрасный дипломат или канцлер. — А где находится эта академия? — Столица Аль-Мина империи Аркхем. — Я подумаю над таким интересным предложением. Так как раньше рассматривал Академию КАЭР. Но понимаю, что ошибался в своём выборе. Во мне есть черты характера отца и, как говорила всегда мама, когда ругала, что я весь пошёл в него, и она совершенно в этом права, - все улыбались, кто-то пытался скрыть это, прикрываясь ладонью, кто-то опустил голову, но это не мешало мне наблюдать за их реакцией. — И кто же ваш отец? — герцог Лангар Раймон Азгард нарывался на ответ, да мне не жалко сообщить ему эту новость. Тем более, уже догадался. — Канцлер. Декан Кроу закашлял, словно подавился, декан боевого искусства Саран Рангарр пробурчал под нос: … это ожидаемый ответ. Декан зельеварения, сбору лекарственных растений Эрин Пирст перевёл взгляд на канцлера Азгард, который переваривал услышанное, все ещё не принимал такого свершившегося факта, как бастард на его голову. Держал лицо, так сказать. Декан специализации, углублённая магия стихий, алхимия, Арендар Озаран, хмыкнул, внезапно усмехнулся, потёр переносицу и только после этого произнёс: — Действительно, весь в отца. И деканы усмехнулись разом. Похоже, вспоминая мои проделки. Я театрально вздохнул, состроив утомлённый вид. — Давайте отпустим тэс Лиззарет и его наставника отдыхать. Он уже все, что мог, сделал… Все дружно согласились. Усмехнулся и, вежливо простившись, отправился к себе, держа за руку обалдевшего Сольвьена. А теперь спать, спать, и ещё раз спать. Соль походу, потерял дар речи или лимит на сегодня исчерпал. Он сопел и молчал. Даже когда нас в коридоре встретили Карл и Линтар. — Парни, ложитесь спать. Все потом. Устали мы, словно из нас выжали все соки. С нами согласились, и все стали расходиться по своим комнатам. На нашем этаже уже стояла охрана, а возле наших с Солем дверей, как оказалось, тоже стоит пара воинов империи Аркхем. Сольвьен икнул со страха, но продолжал молчать. Ночь выдалась насыщенной, и уставший организм настоятельно требовал отдыха. Рассвет сегодня был пасмурным и, похоже, ожидается дождь. К моменту, как мы оказались в нашей комнате, небо окончательно прорвало. Дождь бил в окно, о чем-то бормоча. Как будто бы просился на ночлег… полыхнула молния, стекла сотрясало от раскатов грома. Постель была, как айсберг, холодна, до мурашек и озноба не комфортна. Пришлось зажечь огонь в камине, скворча, трещали дрова и искры поедали дерево… Потеплело. Я заглянул в комнату Сольвьена. Он кутался в одеяле и пытался согреться. Я проделал то же самое с его камином. Он спал, пережив не самое приятное эмоциональное потрясение в его жизни. Я сел на постель и смотрел на него, любуясь. Не выдержал и сбегал к себе, вновь присел на край его постели в ногах. Карандаш заскользил по бумаге, создавая портрет Сольвьена. Он вышел как живой, но мне казалось, что оригинал, все же лучше. Эта монотонность стука дождя успокаивала, а сопение Сольвьена приводило в желание обнять его, прижаться к нему. Не стоит искушать судьбу. Ушёл от греха подальше. Моё тело все чаще реагировало на Сольвьена и требовало определённых действий, но пока я ещё не сдавался и не потакал ему. Спал плохо. В какой-то момент услышал — тишина, вокруг тишина, не бьют по окну капли дождя. Повернулся на другой бок, но сон, похоже, вместе с дождём, распрощался со мной. Немного полежал, прислушиваясь к комнате Сольвьена. Он был не один. Их разговор, а вернее, некоторые фразы долетали до моих ушей. Он в самом начале рассказа, что произошло в кабинете ректора. Вот мне интересно, откроет он мой секрет или нет? Я лежал и слушал. Все же, нет. — Ректора увели. Там теперь работает комиссия из двух империй, а может, и третья присоединится… — Это к лучшему. Сколько можно издеваться над детьми. Мы их в школе холим, лелеем, оберегаем, становимся для них семьёй, помогаем, а тут их уничтожали. Сердце кровью обливалось, если честно и не понимал, как администрация могла такое допускать. Но все боялись и молчали. — А мой не смог. Что будет с нами, не представляю? Хотя мой попросил защиту у канцлера Азгард. Жуткий тип. У меня от него руки и ноги холодели, а мой ничего… Репутация канцлера шагает впереди него. Я в курсе всех дворцовых сплетен, но также хорошо знаю историю. Азгард хорошо себя зарекомендовал на службе у Императора. О нем ходят разные слухи. Одни называют его Кровавым, другие — сумасшедшим, но как-то не хочется проверять, какой он в действительности. — Это верно, но и твой парень боец. И моего приучает быть смелее, ставить обидчиков на место. Твой лидер и ума хватает, знает, когда остановиться, а когда можно похулиганить, — оба издали смешок. — Посмотри на всю группу. Они, как единый слаженный организм, друг за друга и в бой. Их побаиваются и уважают. Только вот время пришло, им по шестнадцать и теперь держись. Ухаживать начнут, хвосты аристократишки поднимут и будут, как красивые самцы, привлекать внимание наших деток и ведь кто-то поведётся. — Тиррин нет. Он до сих пор никак от чувств к принцу не отойдёт. — Что? — Не спрашивай. Знаю, он его не забывал, много времени прошло, а он все злится на него и, возможно, любит, рвет и мечет. Там все сложно. Я молчу, переживаю за него. — А браслет… — Что браслет, он не совершенен. Я сам и не заметил, как влюбился, а когда понял, было поздно. Снимал браслет и понимал, что он даже не помог мне, а наоборот, пропустил привязку. Тиррин проводил эксперименты и усилил браслет Линтара, так что не переживай. Твой выбирать будет сердцем. Он почувствует своего спутника. Они там так навертели, что голову свернёшь, но это и к лучшему. Время обеда, надо будить Тиррина, а то останется до ужина голодным. — Да. Пойду за Линтаром. Мы заглянем к вам минут через пятнадцать. — Этого времени хватит, чтобы собраться. На обеде школа гудела, как потревоженный улей. Аристократы притихли и обходили стороной всех наших мальчишек. Те вздохнули с облегчением и недоумевали. Что произошло? Разговоры об аресте ректора, зама и ещё некоторых педагогов переходили с одного стола на другой. Расписание отменено. Кто станет новым ректором? Что изменится? Тех нападавших парней наказали, заблокировав им дар на несколько лет. Их отправили домой и ещё им никогда не видать теперь высоких должностей. Пострадавший парень, оказывается, тоже находился на обеде и глазами искал меня. Я не стремился к славе, но он меня узнал. — Подожди, — закричал он, стремясь поговорить. Я рассматривал его. Острые скулы, тёмные волосы,… ощущая на себе десятки заинтересованных взглядов. Пришлось притормозить и взглянуть на него. Повисла неловкая пауза. Я не знал, с чего начать, он, видимо, тоже. Может, подбирает слова. — Я хотел поблагодарить тебя за спасение моей жизни. — Перестань, не бери в голову. В какой-то момент всем нужна рука помощи, так уж устроена жизнь. Если мы не будем помогать друг другу, то однажды превратимся в нежить или станем чёрствыми и бездушными тварями. К чему тогда эта жизнь? Не помню название книги, что читал, но фраза до сих пор в памяти осталась: каждый из нас должен сделать себя полезным целому по способностям и средствам, кои Бог вложил ему в руку. Сильные и Могущественные должны дать опору и защиту Слабому, ибо тот, кто злоупотребит своей силой и могуществом, чтобы угнетать ближнего своего, нарушает Закон Бога. Это слышали все. В столовой стояла тишина, а я отправился обедать со своими друзьями и одногруппниками. Вскоре тишина разрядилась гулом голосов. Возможно, кто-то принял цитату для себя, но, если парень муд… невоспитанный с детства, то тут ничего не исправишь. Соблазнительный аромат горячего хлеба подействовал на меня успокаивающе. А ароматы мяса и вид овощей вообще привёл меня в восторг. Мой растущий организм возрадовался и возликовал в предвкушении трапезы.Канцлер Лангар Раймон Азгард.
Вечер плавно перешёл в ночь. Початая бутылка не давала мне расслабления. Я сразу понял, что пропал, когда встретился с его глазами хамелеонами. У меня подкосились ноги, на несколько секунд остановилось дыхание… Я не верил своим глазам. До сих пор помню их, как и имена своих дочерей, Офелия и Тиррина. Сердце болезненно сжалось, отдавая болью под рёбра, я никогда не задумывался о том, как они там, без меня. Не думал о том, что дочь может пройти перерождение и стать сыном. Тиррин. Гордый ребёнок с характером, что тогда, что сейчас. Шестнадцать долгих лет не участвовать в воспитании своего ребёнка и получить его сейчас. Да, он подросток, но уже ни поменять, ни подкорректировать его личность. Он такой, какой есть. Происходящее не нравилось. Мысли выворачивали мозг, не давая спокойно заснуть. Каждый в ответе за свои поступки, если даже не знал, что у него растёт сын и он совсем рядом. Что делать в такой ситуации? Принять хотя бы какое-то участие в его жизни, и постараться завоевать его доверие. Это сложнее, намного сложнее, чем с маленьким ребёнком. Усмехнулся, вспоминая нашу первую встречу. Офелия в красивом нарядном платье, хоть и боится, но тянется ко мне, хочет познакомиться. Тиррина влетает воинственным коршуном, гордо поднятой головой и уже тогда чувствуется ее настрой ко мне. Нет, я понимал, что дочери не могут стать наследниками рода. И что ничего не могу дать им, и это понимала моя воинственно настроенная Тиррина. Нет, Алеграсс Лиззарет не настраивала своих детей, просто хотела познакомить. А мне нужен наследник. Как странно повернулась судьба и неожиданно дала мне пинка под зад там, где этого не ждал. Сейчас сын открыто заявил свои права, и чувствую, стоит вернуться в школу и поговорить по-родственному. Своему другу и правителю империи Аркхем сообщать о том, что начал оформление документов на внезапно появившегося почти взрослого сына не стал. Ни к чему императору такие треволнения. У него своих дел хватает. Отбор женихов для наследника уже завтра, остаётся дождаться благословения богов. Отбор женихов — дань традициям, не более того. Это своеобразная иллюзия равенства, чтобы каждый подданный думал, что у него есть шанс выдать своего сына за наследника империи. Будущий правитель же получает взамен популярность и признание жителей. В действительности кандидатура жениха всегда предопределена. Никогда принцы не женятся по любви, только из соображений выгоды короны. Зато остальные получают возможность показать своих наследников родов и найти выгодную партию. Завтра на закрытом заседании оракул озвучит будущего жениха для наследника. А отбор — это праздник и развлечение для аристократов. Хотя, есть надежда, что принц присмотрит себе второго супруга на этом отборе. Ведь обычно первый брак по расчёту, по договору и о любви нет и речи. Утром меня разбудили очень рано. Я совсем не выспался, было такое чувство, как будто только закрыл глаза, и вот уже вставать. Тяжёлое утро, переходящее в такой же день. Мой секретарь стоял по стойке смирно и вёл утренний доклад. — Все готово к отбору жениха, — все надеются и ждут, что сегодня наследника благословят боги и пошлют ему хорошего мужа. Пока он рассуждал о благословении богов, я одевался. Пока докладывал о составленных приглашениях на отбор и списках участников, что от них можно ждать, я завтракал, слушал, и слушал его. — Терри, записывай, так как я знаю твою дурную привычку переспрашивать в самый неподходящий момент. Мне необходимо знать всю подноготную принца Даккара, меня не интересует учёба, меня интересует его личная жизнь. — Интимная сторона. Захотелось даже зарычать, чтобы выпустить злость и негодование. — Терри, меня не волнует с кем и сколько раз он проводит ночи, меня интересуют его сердечные дела. Кого он любит, его намерения к этой персоне. Ещё, подготовь мне бумаги для установления отцовства на моё имя, а имя ребёнка оставь пустым, потом впишу. Официальную церемонию прикрепления к роду проведу сам. И ещё, узнаю, что проболтался об этом, тебе не жить, — секретарь вздрогнул и икнул, понимая, что я на ветер слов не бросаю. - Всё, пошли, думаю, нас с тобой потеряли немного. Мы все это время двигались по коридорам замка, Терри не поспевал за мной, и ему приходилось ускорять шаг. По ходу нашей процессии к нам присоединились маги, распорядитель отбора, все тихо переговаривались и, дойдя до пункта назначения, остановились перед двустворчатой дверью. Слуги отворили их, и мы все вошли в просторный зал, наполненный магической силой оракула. Я смотрел на огромный магический камень, что светился изнутри, и чашу, в которую сегодня положат имена тех претендентов, что могут стать потенциальным первым супругом наследника империи. Ни о каких чувствах речи вообще не шло. Магический брак завязывает желания супругов друг на друга. Это не делает измену невозможной, но превращает её в занятие, лишённое всякого вкуса и удовольствия. Деосы, пожалуй, самые «непроницаемые» существа с точки зрения психологического воздействия. И у них есть странная система ценностей и моральных норм. Первое: Закон полезности — если действие, существо, механизм, здание и прочее-прочее полезно для деоса и его целей, то он будет всячески ему содействовать и вряд ли предаст, если только не найдёт более полезный вариант. В данном случае супруг относится именно к этой категории, так как, проводя с ним обряд единения, рождается ребёнок, то есть будущий правитель. Второй Закон, нейтральности — считается, что для деоса все расы равны, для них несущественны разницы между полами, внешним видом и поступками. Всё, опять же, сводится к закону полезности — бесполезное для цели деоса существо неинтересно. Кроме того, они могут оправдать даже самый зверский поступок, если он был направлен во имя цели деоса. И третий Закон эмоциональности — считается, что деосы не могут испытывать истинных эмоций , однако это не совсем так. У представителей этой расы значительно ослаблены эмоциональные переживания, но везде есть свои исключения. Деосы способны проявлять невероятно яркие эмоции в редких случаях, но для не деосов сие может выглядеть искажённо и дико. Деосы — бессмертны и убить их может лишь другой деос. Если деоса убивает существо иной расы, то он превращается в пепел и через сто лет реинкарнируется в ребёнка, сохранив все свои воспоминания. Однако деос вынужден снова развивать силу, это обычно занимает пять-семь лет. Поэтому второй супруг не совсем обязателен, но есть традиции, которым стараются придерживаться. Обычно вторым супругом у деосов становится эрго. Но в связи со сложившимися обстоятельствами и политической обстановкой, наследнику придётся задуматься о втором супруге. Одна маленькая особенность, Деос может находиться как в образе женщины, так и в образе мужчины любое количество времени. Но, после битвы богов, лишь императорская семья смогла сохранить эту особенность. Это большая тайна и не каждый живущий в нашем мире деос её знает. Именно это и спасло трёхлетнего наследника при попытке переворота. Мир изменился и многое утеряно. Я смотрел на приближенных императора и знал каждого не только в лицо, но и их подноготную, чем живут, чем дышат. Знания имеют две стороны медали… Додумать не успел. Ожидание императорской семьи длилось недолго. Император и наследник предпочитали точность во всем, даже в таком деле, как отбор. Объявили об их прибытии и двери вновь отворились. Стража встала по периметру зала и дверей. — Что ж, сегодня ответственный день для империи Аркхем, — чётко и торжественно произнёс император Дейтар седьмой. - Тиэр Виланд Антигарр, предоставьте мне списки кандидатов. Он засуетился с кипой бумаг, отыскал пару страниц. Ого! А он решил подойти к делу серьёзно. Что же, посмотрим, что из этого выйдет. Дейтар просмотрел придирчиво всех предложенных женихов, были и те, кто выбыл, по его мнению, недостойные его внимания. Наследник тоже ознакомился и вычеркнул двоих, аж передёрнулся при прочтении родовых имён. Вроде определились. Потом подготовили имена для оракула, внося каждого кандидата по отдельности, и сложили в чашу. Каждое имя вспыхивало синим магическим сиянием. И вот последнее имя предоставлено оракулу. Все вроде бы нормально шло, а потом все имена кандидатов разом сгорели. Мы смотрели на это и не понимали, что происходит? — И как это понимать? — прорычал недовольно Дейтар. — Тир, оракул не принял ни одного из предложенных нами имён. — Вижу, не слепой. Ваши предложения? Тиэр Эрик Росс Косе-Брион засуетился и схватился за предсказания. Тиэр Виланд Антигарр вновь засуетился и что-то написал на небольшом клочке бумаги и бросил обратно в магический оракул. Ответ пришёл мгновенно. Руки у Виланда тряслись, так как Дейтар находился в пограничном состоянии, ещё слово и начнёт метать искры… — Читай, — прорычал император. — Ик… — выдал Виланд, и зашептал, — В восьмом году индикта обрёл наследник деоса мужа, стоящего близ двух столпов в смирении великом, световидного и праведного, сурового обличьем, но духом воистину дивного и крепкого. Сей будет вашим властителем, ибо он любезен и вы, приняв его, исполните клятвы, данные в храме великом… — Тиэр Эрик Росс Косе-Брион — прорычал император. — Так бывает, когда древняя магия переплетает судьбы двух душ. Когда боги решают это предназначение. И от этого уже никуда не деться. Тирэ знаком со своим женихом и обручён в храме бога тёмного. Простите, Тир, но более ничего сказать не могу. Предназначение решено свыше. Я перевёл взгляд на наследника, а он стоял и недоумевал, когда это он кому-то давал клятвы в храме. Я видел это по его глазам, он хмурил брови и был не рад такому повороту судьбы. — И кто же он? — пророкотал его голос. — Мне двадцать один год, и я не помню, чтобы посещал хоть один храм, — магия прокатилась по залу. - Единственное, что стерлось в моей памяти, это воспоминания на континенте Юкша, когда мне было десять и то, не все... В этот момент в кармане завибрировал артефакт связи, извинившись, включил его. — Марк, что случилось? — Это международный скандал. Я пытался остановить его, но не получилось, - в голосе охраны паника. — Ты мне толком скажи, что случилось? — Прибыл принц Даккар со своей свитой. Они сначала орали друг на друга, а потом он врезал принцу по лицу, вернее, он его избил, а тот позволил ему. Принц весь в крови, наставник в ужасе, у него тихая истерика, Сольвьен пытался остановить парня, но они сцепились вновь, и опять орали друг на друга. Принц вновь получил по физиономии кулаком. Губа разбита, они сейчас в его комнате, вновь орут, что делать? — я перевёл взгляд на императора, тот стоит и внимательно слушает, принц забыл про свои проблемы и усмехается. Они с Даккаром заклятые враги, а тут он слышит, что ему начистили физиономию. — Ты попытался войти к нему в комнату и остановить его? — Магическая защита не пускает. Это же крыло эрго. Я выругался, смачно так. — Вы хотя бы можете себе представить размах проблемы? — продолжил я, — поговорите с наставником, пусть попробует остановить Тиррина. Я ему шею сам намылю. — Вам лучше самому прийти порталом, там, похоже, опять драка. Он угрожает принцу, что прикопает и труп его иператор не найдет. — Я взвыл и вновь посмотрел умоляюще на императора. — Идите, но я желаю знать подробности. Любопытство распирало многих, а я переживал за сына. Активировал артефакт-портал и направил точку выхода в комнату Тиррина. Меня встретил бледный, заплаканный наставник, а разговор в спальне был крепким, мужским. Привычка тайной канцелярии, сразу активировал кристалл записи и неслышно ступил в тёмную гостиную, так как на окнах шторы были задёрнуты. — Я не уйду отсюда, пока мы нормально не поговорим с тобой. Мне за эти два года надоели твои отмазки и твоё молчание. ... Ого! А тут не хилый размах скандала. Мой сын, и правда, знаком с Даккаром, - подумал я. - Хотя он же говорил об этом, но тогда плохо верилось. — Даккар, успокойся. — Нет, это ты успокойся, и давай поговорим нормально. Мы уже не дети. Я не видел сына, но прекрасно видел в зеркале гостиной принца. Он сидел с кровоподтёками, рубашка порвана и в крови, отсутствуют пуговицы, волосы всклокочены, руки сбиты до мяса. — Прости, я больше не могу так. Мне надоели эти бесконечно долгие дни и ночи в ожидании того, что ты, быть может, мне напишешь, ответишь. Я скучаю по тебе и хочу слышать твой голос, видеть тебя, общаться с тобой. — Глаза принца сейчас горели, в них действительно было чувство, что он говорил. — Мне безумно тебя не хватает. Моя гордость и так уже растоптана. И чем дальше в лес, тем больше дров. Я забыл, что такое спокойно спать по ночам. — О, да, я это видел, как ты не спишь ночами, и изучил твои сексуальные предпочтения. Сарказм и издёвка слышались в голосе моего сына. Я все больше убеждался, что он моё сокровище, моя кровь и плоть, он моё продолжение, моё воплощение, наследник рода. Я чуть сдвинулся и теперь мог видеть Тиррин. - Издеваешьс-с-ся? – прошипел Даккар. — Нет. Как ты мог такое подумать? Мщу, – и такая коварная улыбка появилась на губах сына, что гордость сама в душе подняла за него голову. - И просто констатирую факт. Ты хоть понимаешь, что я чувствовал в этот момент? Ты предал меня, и что теперь хочешь? Убил бы! Точно убил, несмотря на то, что ты принц, чтобы остальные не мучились! Моя челюсть упала. Даккар же спокойно на это отреагировал, словно что-то знал, чего пока не известно мне. - Тиррин, солнце моё, мне плохо без тебя и это наши с тобой проблемы. Пойми, мы есть и это не изменить. — Я больше ни слышать, ни видеть, ни знать, не хочу этого. — Не правда. Если бы не волновал, то ты бы не стал драться, не стал бы проявлять так бурно эмоции, а просто равнодушно прошел, — повышая голос, произнёс Даккар. — Скажи прямо мне в глаза, важно ли тебе, что я чувствую сейчас? Я помню все, что ты мне тогда сказал. Признаю, что я мудак и, как и то, что слишком поздно понял, кто ты для меня. Давай поговорим нормально. Мы знаем друг друга очень хорошо. Как видишь, я держу себя в руках и не лезу с поцелуями. — Зараза, гибрид ты дерева и ветра… Гибридный цветочек в горошек, блин! Я улыбнулся. — Можно мне ручку и бумагу, я запишу?… Ты так красиво порой начинаешь ругаться, что мне хочется запомнить все и записать. И мне тоже... — Гад… — Давай, выпусти весь яд, и тогда мы поговорим. — Снимай рубашку, и не красуйся тут своим торсом, меня не тронет это, но вылечить твои гематомы нужно. — Даккар улыбнулся, поднялся с постели и стал медленно расстёгивать пуговицы, смотря на реакцию Тиррина. — Это что, эротическая попытка стриптиза? - Я чуть не рухнул на пол от высказывания моего сына. Далеко пойдёт, далеко. А моя челюсть познакомилась с полом. Так разговаривать с принцем даже у меня духу не хватит. — Чего копаешься, снимай. Два года тому назад я бы изошёл слюнями, и закапал пол, смотря на это. А сейчас это уже не то и не так. Дакк, спасибо тебе, что превратил мою слабость к тебе в огромную силу. — Мой сын отошёл от принца и достал из шкафа бутылёк с зельем. — Готов? — Да, - пробурчал недовольно Даккар. Сын подошёл к нему, открыл крышку и поплыл приятный аромат трав. Он обработал раны этим составом, а принц наслаждался его прикосновениями. Его дыхание сбилось, но он молчал, словно впитывал всё, что происходит между ними. После обработки, мой сын, как и все целители, стал направлять свою магию на принца и под его ладонью раны затягивались. Даккар не шевелился. — Вот и всё. Я дам тебе свою рубашку, по комплекции мы вроде одинаковые. В глазах принца горел огонёк счастья. — Это будет первый подарок от тебя за столько лет. — Прекрати, - рык, и это прорывается уже через иллюзию эрго. А мне интересно, как мой сын выглядит без этого... — Молчу. Сын открыл свой шкаф и достал темно-синюю рубашку. — Такому подлецу всё к лицу и, зная тебя, ты её не вернёшь, даже если бы попросил. На, держи. Даккар забрал рубашку и стал её надевать, а сын, бросив искру в камин, разжёг его, забрав рваную рубашку, кинул её в огонь. — Что ты делаешь? - Даккар с расширенными глазами смотрел, как его рубашка загорается и превращается в пепел. - Дакк, какой из тебя маг, если не знаешь таких вещей? Запомни на всю свою жизнь, что кровавые вещи лучше сжечь, а не отдавать слугам на чистку. Маг крови может убить тебя или ещё что похуже сотворить. Например, подчинить. А общаясь с магами, ты никогда не узнаешь, кто может владеть этими знаниями. Мне ты можешь доверять, мы с тобой в храме дали клятву о не причинении вреда, о доверии и открытости. Ты пользуешься этим без зазрения совести. Но ты меня не знаешь полностью. — Не правда. В гневе ты можешь пожелать человеку неприятностей и твоё пожелание непременно сбудется… Стоит тебе улыбнуться и мужчины вокруг уже пускают на тебя слюни и готовы тебе служить, идти за тобой даже в самый ад. Дружба с тобой вызывает привыкание и зависимость. Ты прекрасно поешь, рисуешь, красиво и без усталости танцуешь долгое время и наверняка испытываешь тягу к игре на каком-то из музыкальных инструментов или рисованию. Ты портальщик, дипломат и вообще потрясающий парень… И я помню те пещеры. Отец бы поседел или получил бы сердечный приступ узнай он, на кого нарвались там. Их не меньше сотни было. Камнекрылы. Как только первая тварь высунула морду из уступа, я запустил в неё пульсаром, а потом ты открыл портал, ещё немного, и мы бы не выжили, — усмехнулись оба. М-да… Я бы тоже поседел от такого, а орал бы, как потерпевший или как бешеный зверь. Детки… — Все верно, но ты не знал, что я маг крови. Мне и самому порой страшно становится оттого, что я могу. В моих генах столько всего намешано и проявилось, что порой сам нахожусь в ступоре и не знаю, как управлять этой силой. Давай, я готов к разговору с тобой. Выслушай меня, и прошу, не перебивай. — Мой сын сел рядом с Даккаром. - Начнём с магического брака, что затеяли император Нурон и император Арен третий Империи Горнор. Этот брак выгоден империям по многим причинам и их пять. Перечислять их не стану, для меня главное другое, сам принц Айдер де Тарриот. Он привык идти к цели напролом, не считаясь с мнением окружающих. У него на все, что положительное, аллергия и, похоже, совсем мозгов нет. Я наблюдал за ним и, Дакк, пересмотри кандидатуру, я не хочу услышать однажды, что тебя убили во сне. Этот придурок спит и видит заполучить власть и это не власть с тобой, а единоличное обладание троном. Ещё ты нужен ему до тех пор, пока не родится наследник, а лучше двое, чтобы... Если случится что с первенцем, второй заменил бы его. Он жесток и амбициозен, упивается своим величием и ему нравится унижать других. Он обожает само чувство власти, но при этом не любит принимать решения, а значит, станет марионеткой в других руках. Глупый император на троне худший итог для страны. Его интересуют тряпки, украшения, при таком раскладе казна просто опустеет, его интересуют слуги, которых можно пороть, убить, продать, а с аристократами ему интересно развлекаться, управляя их жизнями. Кончится тем, что империя погрязнет в крови, нищете, будет переворот, разруха и голод. Он доведёт страну именно до этого. Поэтому, как итог присмотрись к его младшему брату. Кай уравновешенный мальчик, не испорченный, и забирать его нужно сейчас, пока его не научили плохому. Да, он ребёнок, да, ему всего одиннадцать, но ты сможешь воспитать супруга, сможешь завоевать его сердечко. Он будет предан тебе. Он будет жить рядом с тобой, но прошу, не делай таких глупостей как со мной. Он должен думать в положительном ключе о тебе и верить в ваше будущее, а свои сексуальные потребности спрячь так, чтобы Кайл не знал об этом. Защищай его интересы. Уделяй ему внимание, да, понимаю, что разница в возрасте огромна, но он растет, и однажды эта грань сотрётся. Кай тебе понравится, поверь. Теперь о втором твоём браке, мой ответ - нет. — Даккар хотел сказать, но рукой мой сын остановил его. — Ты выслушаешь меня до конца. — Принц кивнул. — Первое, как бы я ни относился к тебе, но простить пока не смогу. Ты думал, что игры с богами не отразятся на твоей судьбе, как же ты ошибся. Теперь пожинаешь те плоды, что сам себе накликал. Ты заплатил дань богине Каларахтари. У всего, запомни, обращаясь к богам, есть две медали, когда получаешь что-то, моля у них, то не забудь отдать лучшее. Это опасно. Твой бумеранг к тебе вернулся. Так вот, Сольвьен заплатил своими годами жизни, чтобы исправить то, что ты натворил. Эрго спас мне жизнь в те дни перерождения. Он стоит и слушает нас. Сольвьен переживает, плачет и до сих пор не верит, что я выбираю его, не тебя. Да, даже если не брать это, есть огромная тайна, которую Соль уже три года бьётся в желании узнать. Как и говорил тебе, я маг крови, это было ещё до встречи с тобой. Мама меня за это убила бы, но остановить в ту ночь было некому, а мной двигал детский страх. Я спас жизнь парню, имени которого не знаю, в том самом храме, в котором мы с тобой потом часто бывали и дали клятвы защищать друг друга ценой жизни. Клятвы эти не шутка, Дакк, так как бог, которому принадлежит этот храм, существует и он набирает сейчас силу. Не знаю кто он мне, этот парень. Я проводил кровавый ритуал, если бы этого не сделал, он умер бы на моих руках, а допустить я этого не мог. Думал, что он мне станет кровным братом, парень почти не дышал, и оставалось несколько секунд на его спасение. Молил и обратился тогда к этому богу, и он связал наши судьбы. Я должен буду выполнить клятвы, что и этот парень. Мы оба давали их под воздействием божественной силы. Так что, по любому, это невозможно. У меня одна цель, найти его и понять, кто он мне. Так как до сих пор сомнения гложат душу. Что-то в это ритуале было не так. Я могу общаться с тобой. Смогу отодвинуть эту боль, что ты причинил мне и не припоминать об этом, но при определённых условиях: не хочу слышать о твоей любви ко мне. Никогда не предлагать мне брак. Меня это бесит и коробит. Сразу вспоминаются слова, что на таких, как я не женятся. Всегда выслушаю тебя и дам совет по любому вопросу, если знаю ответ. А знать все в мире невозможно. Я тоже могу ошибаться. И такой же живой, как все, я не идеален. Сольвьен это знает. Я бываю, как и ты, упрямым, невыносимым, недоверчивым и прежде, чем сделать шаг, просчитываю его сотни раз. Это касается моего отца. Мне потребовалось шесть лет, чтобы принять решение не только о том, что он моя семья, но и выбрать страну, в которой стану подданным. Я знаю, ты бы хотел, чтобы я стал подданным твоей страны, но это невозможно. Мой родной отец дружит, служит и предан императору Дейтару седьмому и я, как его сын автоматически принимаю Аркхем своим домом. Да, твой отец мне стал близким, я уважаю его и ценю. Но, однажды сказал императору, что у нас разные пути, и ему придётся отпустить меня. Но это не значит, что я не желаю общаться с ним. Нурон для меня много сделал и, чтобы не оценить это, надо быть идиотом. Принц поднялся с постели. А я задумался: Какие оказывается у моего сына сложные отношения, что с императором Нуроном, плюс с его сыном. — Рин, я услышал тебя и понял. Присмотрюсь к Кайлу. — Устрой поездку в Империю Горнор под невинным предлогом, что хочешь поближе познакомиться с родителями Айдера, заранее подготовь документы в случае передачи отцом трона, а он, как я понимаю, хочет это сделать и отойти от дел. Он устал. Да, он не бросит тебя, но столько лет нести бремя власти сложно. Нурон давно одинок и ему тоже хочется тепла и любви. Я очень хочу, чтобы он нашёл свою половинку. — За окном громыхнуло. — Упс… — Даккар усмехнулся. — Не волнуйся, я поддержу отца, когда это случится. Он замер возле него, не сводя жадного взгляда с идеальных черт бледного лица. Шаг. Даккар притянул моего сына, обнимая, и тихо зашептал: — Прости… за всё прости. Всё, что было в моей жизни до этого дня — была мишура, сон, бред. Я жалею о сказанном и от сознания того, что совсем не знаю, как быть и как жить, становится особенно тоскливо. Как показала жизнь, опасное дело — к кому-то привязываться. С ума сойти, до чего от этого бывает больно. Больно от одного лишь страха потерять. Видеть тебя, общаться, спорить и смеяться, слушать рассуждения, просто находиться рядом… Это для меня необходимость, насущная потребность. Веление сердца. Ты не представляешь, какую власть надо мной имеешь. И… ты ведь даже не знаешь, как мы можем быть вместе, мы даже ни разу не целовались… Сын запрокинул голову, так как Даккар был чуть выше моего сына, все же разница в возрасте сейчас заметна. Но мой сын растёт и это ещё не его предел. Все свои мысли по поводу их разборок решил оставить на потом. Мне тоже нужно будет уйти по-тихому. В следующий раз мы встретимся с сыном уже с готовыми бумагами, и он подпишет их, теперь я знаю это. — Даккар, не рви себе душу, этот поцелуй не принесёт тебе счастья. Мой ответ нет. Прими это. И иди ты нахер, — сын похлопал по плечу принца. — Только на твой… — пророкотал, не скрывая своего желания обладать им. — Я уйду, но оставляю за собой право на надежду. Пусть рассудит жизнь. Возможно, ты ошибаешься. От фразы Даккара и вовсе потерял дар речи и об этом стоит задуматься. Я скользнул в тень, понимая, что кто-то сейчас уйдёт, а ему меня видеть не стоит. Вовремя. Успел. Даккар, распрямив плечи, покидал комнату моего сына. Он остановился возле Сольвьена. Сжимал кулаки, смотря на эрго, но я не видел его выражения лица, что он хотел ему сказать, не знаю, но мой сын вышел из спальни и встал между принцем и эрго. — Ты его спутник, да? — Я не лезу в твою личную жизнь, не спрашиваю тебя, с кем ты проводишь ночи и здесь не лезь, пожалуйста, ты… — Ты невинен, чист… — он замолчал и потом воспользовался артефактом-порталом. Сын повернулся к Сольвьену и обнял его, тот пискнул и затих в его руках. Наши глаза с ним встретились, и я поднёс палец к своим губам, давая понять, чтобы молчал обо мне, лишь глазами хлопнул, тоже дал знак, что не скажет. Я не шевелился, а эрго млел в его руках. Соль обнимал его в ответ, напитываясь любовью, теплом и безоговорочной поддержкой. — Соль, не реви, слышишь? — всхлип. — Я твой, — сын произнёс это тихо, а эрго выдохнул. — Он ушёл, но вернётся, Дакк упрям и порой хочется ему врезать. — Как сегодня, — он, оказывается, плакал. — Он это ожидал, и надеялся, что так смогу спустить на него всю злость. Клятвы, Соль, не проходят просто так. Магия накажет нерадивого. И он, и я, мы оба это знаем, — тихий спокойный голос приносил в душу умиротворение. — Ты его рисовал в последнее время, того мальчика, что спас? — любопытные нотки пробились в голосе эрго. — Залез, — стальные и обвинительные ноты теперь звучали в голосе моего сына. — Одним глазком, и то не рассматривал. Мне хочется увидеть его. — Давай завтра. Этот упырь все нервы мне вымотал. Сольвьен усмехнулся, и я вместе с ним. Гордость за сына не проходила. — Пошли, поужинаем, а то с этими разборками обед пропустили. — Я сейчас переоденусь, и мы пойдём. — Хорошо. Сын вновь вернулся в комнату, прикрыв дверь, а эрго подошёл ко мне. — Я передам охране, что все в порядке, и вы были здесь. Но, понимаете, то, что вы видели и слышали, личное. Если это выползет наружу, то Тиррин докопается до истины, и вы потеряете его навсегда. И ещё, это лично моя просьба. На улице Долихист в этом городе, есть заброшенный храм, чтобы найти ответы на мучившие вопросы моего мальчика и вашего сына, необходимо восстановить его. А освятить сможет сам Тиррин. Только этот бог сможет ответить ему на все вопросы. Уходите сейчас. Пришлось согласиться с эрго. Открыл портал и ушёл, а мыслей тысяча. Они не давали мне покоя и предположений, которые страшно было озвучивать самому себе, но этот вопрос я тоже хочу знать. А значит, придётся заняться этим вопросом вплотную.