Болтливый остролист

      Гарри трясло. Дыхание было прерывистым и шумным. В глазах темнело. Паника накрывала его.       Поттер не видел ни взбешённого лица дяди Вернона, ни напуганную тётю. Он смотрел в пустоту, левой рукой сжимая письма, правой – Дору.       Его исключали из Хогвартса за то, чего он не делал. Был ли Гарри расстроен? Конечно. Но боялся сейчас не этого. Он ведь всё ещё мог видеть своих друзей. Наведываться к Уизли. Возможно, он мог бы жить с Сириусом.       Да, Хогвартс – его дом, но он бы смог это пережить. Не сразу, однако смог бы.       «В ближайшее время представители Министерства явятся к Вам по месту проживания, с тем чтобы уничтожить Вашу волшебную палочку», – гласило письмо.       Они хотят забрать Дору. Они хотят её сломать.       Они хотят её убить.       Гарри начинал задыхаться, стоило ему представить это. Он ведь не просто лишится права колдовать, он потеряет Дору. Это ведь логично, если остролист был её телом, а сердцевина сродни органам? Дора умрёт, если сломать палочку? Гарри не хотел проверять.       Не хотел, чтобы кто-то забирал Дору. Чтобы её уничтожали. Чтобы на руках остались лишь щепки, как у Хагрида.       Надо бежать. Так, чтобы не нашли. Чтобы не забрали. Чтобы Дора всегда могла глупо шутить. Чтобы…       – …лец? Малец! Эй! Гарри! – знакомый до каждой звонкой нотки голос привёл его в чувство. – Дыши. Давай. Спокойнее. Всё в порядке.       Дора справлялась с паническими атаками парня всё лучше с каждой неделей, хотя в начале каникул чуть сама не начинала плакать, когда Гарри просыпался от кошмаров и не мог прийти в себя.       – Спокойнее, да, вот так. Всё хорошо.       Картина перед глазами Поттера начала проясняться. Бледный свет лампы, растерянный Дадли. Он в доме Дурслей. На Прайвет Драйв. Не на холодной от приближения дементоров улице. Не в бегах. Не на кладбище.       – Не переживай раньше времени, Гарри. Во-первых, если мы расскажем, что я первая говорящая палочка, меня могут оставить, чтобы изучить.       Гарри передёрнуло от подобной мысли, да так сильно, что Дора заметила и сразу осознала свою оплошность. На опыты её тут никто сдавать не хотел.       – Кхм, во-вторых, там прилетела ещё одна сова. Возможно, Дамблдор всё-таки договорился с Министерством.       Так быстро письмо Гарри ещё никогда не вскрывал.

***

      Ему было обидно, что никто не рассказывал ни о чём. Никто не написал ему не волноваться. Никто не написал, что Волдеморт ещё не развязал войну. Никто не написал про Орден Феникса.       На мгновение Гарри даже охватила злость, но она потухла так же быстро, до того, как обидные слова успели сорваться с языка. Гермиона и Рон не были виноваты.       Гарри почти наяву слышал, что могла бы сказать Дора.       – Ты имеешь право чувствовать себя задетым. Но срываться на других?       Он слишком хорошо знал её уроки, которых стало меньше. Дора уважала его мнение и его собственные стремления, он был уже достаточно взрослым, чтобы самостоятельно разбираться в отношениях между людьми. Маленький пинок она готова дать в любое время, конечно, но поводов было всё меньше.       Поэтому вместо этого Гарри радостно встретил друзей, а обиду свою вылил на членов Ордена в виде целой кучи вопросов. Уж что-что, а знать правду он должен был.       И, в целом, если не учитывать постоянные мысли о Волдеморте и приближающемся дисциплинарном слушании, время в доме Блэков прошло даже неплохо. Рядом были Рон и Гермиона, Сириус, не дающие унывать близнецы и Джинни. Счастливая от присутствия Люпина Дора.       И остальные мелочи, такие как уборка дома, надоедливые докси и древний жуткий боггарт, меркли в кругу близких.       Гарри почти смог насладиться этим летом и поверить, что они справятся.