Болтливый остролист

      Гарри ни на мгновение не пожалел, что позвал именно Полумну на вечер к Слизнорту.       Возможно, в прошлом году в самом начале он действительно во многом не понимал Лавгуд. Не знал, как общаться, как реагировать. Лишь к середине курса Гарри вдруг осознал, что опыт общения с такими яркими личностями у него всегда был. Дора, сама того не зная, научила его, как понимать Полумну. Они ведь действительно были похожи. Обе любили болтать странности, удивлять. Обе открыто говорили о важных для себя вещах, не боясь осуждений.       Поэтому что на собраниях Армии Дамблдора, что сегодняшним вечером Гарри чувствовал себя уютно. Он – пусть и со скепсисом – слушал рассказ про каких-то недавно открытых существ. Задавал вопросы и шутил – абсолютно беззлобно, Полумна только улыбалась. А от проявленного интереса глаза её сияли.       И почему к ней так плохо относятся? Она же замечательный друг.       – Я слышал, что в Америке есть особый вид вампиров, – поддержал Гарри тему, когда речь зашла о том, что нынешний Министр Магии был одним из кровопийц. Веру Полумны в отца и его теории Гарри даже считал милым, немного опасным, но всё же. – Они блестят на солнце.       Дора хитро и чуть гордо хихикала из чехла.       – Ох? Это звучит впечатляюще! Я обязательно скажу папе, он проверит, – девушка лопнула в ладоши.       – Я точно должна познакомиться с её отцом. Уверена, это человек моего полёта.       Поттер начинал переживать, что Дора сможет натворить вместе с Лавгудами.

***

      – Эх, малец, плесни в кружку огневиски и утопи меня там!       Гарри, до этого мирно наблюдающий за напевающими песню своей молодости Артуром и Молли, с которыми кружилась счастливая Джинни, чуть воздухом не подавился от неожиданных слов Доры. В гостиной было слишком много людей, чтобы вслух задать вопрос своей палочке, но та поняла его без слов.       – Это год разбитых сердец, Гарри. Гермиона и Рон. Ты и Джинни. Я и Люпин. Ээх, союз друзей – любовь без крыльев.       Гарри снова ничего не понимал… кажется, это вошло в его привычку.       – Ну ты и тормозная колодка, малец… Я про Люпина и Тонкс говорю!       Парень обернулся в ту сторону, где Люпин о чём-то переговаривался с Сириусом. Выглядело всё нормально, атмосфера Рождества пропитала воздух, даже в такое неспокойное время у всех получилось расслабиться. Оба мародёра выглядели счастливее обычного. А Тонкс тут при чём? Её даже нет здесь.       – Совсем ты не разбираешься в таком, – вздохнула Дора. – По косвенным уликам и так же ясно, что случилось с Тонкс, почему ещё летом она так сильно изменилась. И почему её нет. И ты же видел её изменившийся патронус?       Гарри осенило.       – То-то и оно, малец, то-то и оно. Ох, не стать тебе помощником детектива Пандоры.       Несмотря на то, что она тут только что страдала от неразделённой любви и хотела топиться в кружке, звучала Дора бодро и весело. Не так сильно, наверное, её волновало это.       Ну да, Гарри знал её хорошо, чтобы понимать – все эти оды любви к Люпину были ещё одной шуткой. Симпатией как к человеку. И если уж говорить о личном счастье бывшего профессора, то Дора будет первой проголосовавшей «за».