Болтливый остролист

      Гарри судорожно втянул воздух, надеясь избавиться от узла тревоги в груди. Он не был здесь… почти девятнадцать лет, да?       Однако лавка Олливандера совсем не изменилась.       Гарри выдохнул. В последний раз он заглядывал к мастеру волшебных палочек после войны, принеся Дору, которую сам восстановил с помощью Бузинной палочки. Несмотря на то, что магия вернулась, услышать девушку Поттер больше не мог, оттого и пришёл тогда, лелея веру в то, что Олливандер ему поможет.       Но старик лишь сказал, что никаких проблем с палочкой нет. Магия устойчива, как и связь. А значит… Дора действительно мертва.       Воскрешение недоступно даже волшебству.       Поэтому почти двадцать лет Гарри, как последний трус – вопреки всем геройским заголовкам газет – избегал этого магазинчика. Когда Джинни в поездке сломала палочку, когда Джеймс поступал в Хогвартс, Гарри не пошёл с ними. Да им и не нужно было его присутствие, в отличие от Ала.       Второй сын намного ближе был с ним, чем с Джинни, поэтому Гарри просто не мог отказать. Он хотел быть хорошим отцом. Он старался им быть.       Альбус стоял и мялся неловко, волнуясь не меньше Гарри.       – Пойдём, – мужчина ободряюще улыбнулся сыну и открыл для него дверь.       Олливандер встретил их с прытью и энтузиазмом, которые опасны в его возрасте.       – Мистер Поттер! А я всё ждал, когда увижу других ваших детей. Выбор первой палочки, великий день!       И долгие часы начались. Кажется, Ал побил даже рекорд отца по сложности подбора. Сколько полок уже взорвалось, ваз, зал был в полном беспорядке. Сколько других посетителей уже купили палочки. На лице сына Гарри видел, как волнение нарастало. Он мог угадать, о чём тот думает. Что он какой-то неправильный. Что ни одна палочка не подойдёт.       Гарри многое делал, чтобы Альбус не так волновался из-за знаменитости их семьи, из-за страха оказаться в тени. И у него получалось… но только не сегодня. Мальчик слишком переживал, надумывая лишнего.       – Так, дайте-ка я вспомню. Точно. А что если… – Олливандер пропал за стеллажами и быстро вернулся, неся ещё один футляр. – Я её сделал не так давно. Как вернулся сюда после войны. Пока что никому не подошла. Строптивая больно, обжигает всех.       Старший Поттер немного испугался, вредить сыну не хотелось бы… он тут же заметил решительный взгляд Ала и не посмел отговорить, вместо этого мысленно готовя заклинания лечения.       Они не пригождаются.       Ал светится улыбкой, радостно держа палочку.       – Ах, я как чувствовал! – старик разок хлопнул в ладоши. – Остролист. Одиннадцать с половиной дюймов. Волос Вейлы. Вообще, раньше я никогда не делал такую сердцевину, очень уж темпераментные, на мой взгляд, палочки. Но на старости лет решил, что надо попробовать что-то новое… хм, правда, больше я не решусь на такие эксперименты.       Гарри расплатился за всё, прикупил ещё чехол и средство для ухода, после чего обернулся на сына, который странно отдалил палочку на вытянутой руке от себя и смотрел широко распахнутыми глазами, приоткрыв рот от недоумения.       – Ал?       Мальчик перевёл на него изумлённый взгляд и встал в нормальную позу, тут же следуя за отцом из магазина.       Гарри это показалось странным, он обернулся на плетущегося позади Альбуса, который что-то тихо бормотал себе под нос. Это что-то ему напоминало…       Мужчина остановился, осмотрелся и отошёл в сторону людной улочки – уже был вечер, но Косая аллея жила полной жизнью даже сейчас, толпа волшебников сновала туда-сюда. Он подозвал сына и присел перед ним на корточки.       – Что-то случилось, пап?       На всякий случай Гарри наложил заглушающие чары.       – Нет, ничего, просто хотел спросить, – возможно, он выдумал это от отчаяния и верил в то, чего нет. Возможно, он наивный дурак, что не может отпустить прошлое. – Твоя палочка… случайно не разговаривает?       Альбус в шоке уставился на него. Гарри даже успел пожалеть, что поддался импульсу и не промолчал, уже собираясь забрать свои слова назад.       – Такое бывает? Я думал, я сошёл с ума! – воскликнул мальчик.       Гарри замер. Мысли лихорадочно забегали в голове. Мог кто-то сказать Алу? Гермиона, Рон или Джинни? Только они знали. Да нет, они бы не стали делиться таким важным секретом. Да и жестоко это для шутки.       – Бывает. Редко, но бывает, – наверное. Гарри точно не эксперт. Он знает лишь один случай.       – Слава Мерлину. Ой, кстати, она просит передать привет.       Мужчина нервно сглотнул.       – Она?       – Да! Она говорит, что вы знакомы. Ты знаешь Дору?       У Гарри словно земля из-под ног уходит. Сердце стучит бешено. Облегчение накрывает его.       – Она просит передать, что ты неплохо сохранился, – неуверенно передал Альбус.       Старший Поттер усмехнулся и, с трудом приходя в себя, взъерошил волосы сына.       – Поздравляю, тебе досталась лучшая палочка в мире, Ал.       Мальчик ярко улыбнулся.       – А ещё, что я похож на твоего клона и что клонирование запрещено, к сожалению, везде, кроме Великобритании, – затараторил он, пытаясь всё успеть. – А? Я? Я Альбус.       Гарри непонятливо прислушался к сыну.       – Альбус Северус Поттер, – добавил мальчик. Кажется, Дора попросила его представиться. – Ой!       Ал вздрогнул и от неожиданности выронил палочку, чуть подбрасывая. Гарри с быстротой ловца поймал древко и бережно придержал. На мгновение он подумал, что вот сейчас, вот в этот момент почувствует связь, услышит голос, но… нет.       Это не его палочка. Он вернул её, вложив в детскую ладонь.       – Что случилось? Что она сказала?       – Эммм, мама запрещает повторять мне такие слова.       Класс, Дора учила его сына материться. Прямо сразу.       – Эм, она просит передать, что, кхм: фантазии у тебя, малец, так и не появилось. Зато появилась привычка нарушать обещания.       Гарри криво улыбнулся. У Ала неплохо получилось передать её интонации.       – Что за обещание? – не понял старший Поттер.       – Выбирать имена детям получше? – нетвёрдо повторил за палочкой Ал.       Ах. Точно. Было что-то такое. Давным-давно.       – Кстати, про имена, – продолжил сын, задумчиво жуя губу. – Дора звучит очень похоже на сес…       – Ох, Джинни, наверное, нас заждалась дома! – неловко и смущённо перебил Гарри. – Нам стоит поторопиться на ужин. Мы же всё купили?       Ал, отвлечённый мысленной болтовнёй Доры, заторможенно кивнул и встал рядом с отцом, готовясь идти.       Гарри всю дорогу наблюдал за сыном с любопытством. Выглядел ли он так же, погружённый в себя и в не слышимый никому разговор? Так отстранённо от мира? И так счастливо?       Он так же бережно прижимал палочку, не убирая в карман? Так же почти беззвучно шептал что-то?       Блики очков прятали мягкий взгляд ярко-зелёных глаз.       Груз девятнадцати лет рухнул с его сердца за считанные минуты. Дора была жива. Он может извиниться перед ней, может рассказать обо всём. О последнем крестраже, о семейной жизни, о забавных случаях с работы.       И пусть он уже не услышит её звонкий голос, её шутки и смех… Дора всё равно останется его дорогим другом.       Его болтливым остролистом.