Переплетая жизненные пути

Вы стройны и во всей красе, Ваш вид надменен, взгляд рассеян. В того невольно верят все, Кто больше всех самонадеян.

      В десятом часу следующего дня Цукаса и Канаэ стояли в толпе своих бывших соучеников, а ныне — коллег по работе и отряду. Новичкам было велено прийти на первый тренировочный полигон для показательной тренировки.       Ещё до прибытия этого табора на площадке, окружённой трибунами, уже собрались некоторые офицеры. Каждый из них сегодня надел шевроны, чем-то напоминающие отличительный знак лейтенанта Киры, но у этих синигами они были значительно меньше и выглядели как нашивка с цифрой, соответствующей их званию.       Так, у высокой брюнетки в маске на шевроне сияла восьмёрка. Рядом с ней стоял темноволосый парень, чем-то напомнивший двум подругам Киру. Он препирался с восьмой, и та ему весьма ядовито и колко отвечала, несмотря на то, что синигами был четвёртым офицером — выше по званию.       Цукаса подметила присутствие человека, с которым она раньше уже виделась. Гори Такецуна — шестой в иерархии их отряда. Он как-то тоже посещал уроки в Академии, наряду с лейтенантом Мацумото и ещё некоторыми синигами из Готея. Присмотревшись к крупному мужчине в странном шлеме с очками, Канаэ тоже нашла его смутно знакомым.       Спустя какое-то время на полигон прибыл лейтенант Кира в сопровождении офицера Кучики. Томоэ тут же нашёл глазами Цукасу в общей гуще незнакомых ему солдат и игриво подмигнул девушке, ехидно улыбаясь в своей манере. Канаэ с явственным вопросом в глазах уставилась на подругу, как и некоторые новички рядом. Девушке где-то сзади зашептались, и не надо было гадать, кого именно они обсуждали.       «Как хорошо, что те стервы пошли в шестой отряд, а не к нам» — пронеслось у Тенрю в голове, когда она вспомнила «элиту» Академии.       — Лейтенанта Ичимару нет? — риторически задался вопросом Томоэ, обведя собравшихся старших офицеров глазами. Восьмая пожала плечами.       — Думаю, он решил посетить аттестацию у Хицугаи-тайчо, — высказал предположение Катакура. Кучики нахмурился.       — Что-то он зачастил туда. Интересно, когда капитан уже предложит ему просто перевестись в десятый?       — Насколько я знаю, она уже предлагала, — включился в разговор Гори. — Но он отказался.       — Я уверен, это капитан Хицугая отказался брать его даже самым низшим рядовым, — Кучики разразился в коротком злорадном смехе. Его поддержали Катакура и Люмьер.       Пока Цукаса утомлённо вздыхала, Канаэ же обратилась вся во слух.       — На его месте, я бы тоже отказала ему, — озвучила свои мысли Белл, из-за чего мужчины ещё громче засмеялись. И даже Такецуна и Кира слегка хохотнули.       — Конечно, отказала бы, — говорил Гори. — А то боюсь, Катакура не перенёс этот удар по своему эго.       Снова смех. Аска закатил глаза.       — А наш-то капитан где? — он повернулся к Кучики. — Где блондиночка наша шастает?       — А я-то откуда знаю? — наигранно удивился Томоэ.       — Мало ли. Я, конечно, в ваши семейные дела не влезаю, но…       — Ой, да какие там дела, — искренно печально вздохнул пятый. — Мы с ней почти не видимся в последнее время.       «Что? «Семейные дела»? О чём это они? — у Цукасы расширились глаза от услышанного. — Капитан Урахара — девушка Томоэ?»       — Это временно, — Белл в поддержке стиснула плечо беловласого парня. — Ты же знаешь, как наш капитан любит всё контролировать сама, от этого вечно берёт работы сверх нормы. Это хорошо, что она вчера выходной взяла — хоть отдохнула вдоволь.       — Да если бы отдохнула, — снова вздох со стороны Кучики. — Она так широко зевала сегодня утром…       — Это тоже неудивительно, — Катакура расплылся в какой-то странной улыбке. Цукаса бы назвала её плотоядной.       Томоэ отчего-то смутился, злобно посмотрев на старшего по званию.       — Фу. Как Вам не стыдно, четвёртый?       — Кто бы говорил!       — Давайте займёмся новичками, — решил-таки лейтенант Кира приступить к нужному делу, собравшему столько людей с утра пораньше.       Некоторые рядовые из числа выпускников Академии этого года спокойно выдохнули. Наконец-то офицеры решили обратить на их гурьбу своё внимание.       — Кстати, — вдруг произнёс Аска, указав большим пальцем правой руки в сторону трибун. — Вон они.       Все как один, в том числе и новички, посмотрели в ту сторону. На одном из балконов сидели двое. Коротко стриженного беловласого парня с лисьей ухмылкой и злыми колючими глазами Цукаса и Канаэ узнали сразу. Именно он помог им добраться до бараков вчерашним днём. На зрение девушки не жаловались, а поэтому сразу заметили на его левом плече шеврон второго офицера.       — Интересно? — тихо переспросила Тенрю у подруги. Канаэ только хмыкнула.       Рядом с лейтенантом Ичимару сидела женщина, ведущая с ним разговор. Сложно было что-то о ней сказать. Разве что на ней было надето безрукавное хаори с высоким стоячим воротом, перевязанное на талии широким поясом, а руки её были скрыты белыми перчатками длиною практически до середины плеча. Её светлые волосы были острижены под каре и уложены локонами так, что одно ухо было открыто. Сомнений в том, что неизвестная являлась предводителем третьего отряда, не было никаких.       — Неужели его капитан Хицугая выгнал? — прищурившись, словно сам Гин, произнёс Катакура. Остальные офицеры улыбнулись, после чего на скорости сюмпо поднялись на тот самый балкон.       Капитан Урахара встала, приветствуя своих подчинённых. Ближе всех к ней стоял Томоэ, с которым женщина обнялась, порождая в голове Цукасы уверенность в том, что эти двое точно состоят в каких-то отношениях, явно романтических. Ещё в первую встречу Тенрю подметила то, что офицер Кучики довольно высок — метр семьдесят с лишним как минимум. Капитан была ниже его на полголовы, поэтому зеленовласка решила, что она была ростом с Канаэ, то есть, чуть выше самой Цукасы, примерно сантиметров на семь.       — Как думаешь, они встречаются? — тихо спросила бывшая студентка у подруги детства. Акаге пожала плечами.       — Это не наше дело, — только и сказала она.       Вскоре к новичкам спустились лейтенанты и Восьмая. Кира вышел вперёд и объявил о начале показательной тренировки. Рядовым следовало разделиться на пары и провести бой на занпакто в не высвобожденной форме. Цукаса сразу же схватила Канаэ и отошла с ней в сторону, словно бы девушку могли украсть у неё из-под носа, и тут же обнажила своё бездушное во всех смыслах оружие. Акаге вздохнула и повторила за ней, доставая из болтающихся на бедре ножен катану с сизой обмоткой.       Тренировка длилась около часа. Офицеры ходили между пар, поучая некоторых нерадивых новичков, занимающих неправильную стойку во время борьбы. Восьмая похвалила Канаэ за «точность ударов» и «живой ум» — девушка всегда быстро принимала решения, удачно контратакуя выпады Цукасы, но так, чтобы на ней и царапины не оказалось. Несколько раз она даже выбивала катану из рук подруги. Тенрю насупилась из-за того, что офицер Люмьер только посоветовала ей держать крепче занпакто.       После дуэлей лейтенант Ичимару объявил о тренировке вторых форм духовных орудий новичков. Кира попросил общую массу разделиться на пять частей, каждую из которых будет курировать какой-нибудь офицер, присутствующий сегодня здесь. После его слов с балкона спустились Катакура и Такецуна. Кучики остался с капитаном.       Канаэ и Цукаса попали в группу к офицеру Люмьер, чему, собственно, были почти рады. Аура, исходившая от лейтенанта Ичимару, их пугала, Катакура не замолкал, прыская своим ядовитым сарказмом на рядовых, Такецуна просто выглядел устрашающе. Адекватным казался только второй офицер Кира, но уж слишком он был нерешительным. Акаге даже высказала мысль о том, что он слишком зависим от мнения своего непосредственного коллеги. Девушка объяснила это тем, что минувшим днём узнала одну их историю — до назначения Урахары на пост капитана, его занимал именно Гин, а Изуру был у него в подчинении. Потом случилась какая-то история с двойным шпионажем на службе у известного в Обществе душ зачинщика войны арранкаров и синигами, который, ко всему прочему, являлся дезертиром из Готея-13 с поста капитана пятого отряда. После того случая Ичимару ходит в лейтенантах.       — Простите, восьмая, — обратилась к офицерше Цукаса, когда та проходила мимо. Люмьер с вопросом посмотрела на неё. — А… у меня нет… шикая…       Глаза Белл наполнились осознанием. Послышались смешки со стороны некоторых новичков, которые тут же начали обсуждать бывшую сокурсницу. Восьмая слишком резко скомандовала им замолчать — шепотки затихли скорее от удивления, чем от самого приказа.       — Так это ты та самая Тенрю, — задумчиво произнесла Люмьер, возвращая своё внимание зеленовласке. Цукаса решила не спрашивать, что означает «та самая». Брюнетка осмотрела рядовую цепким взглядом сверху вниз и снизу вверх, после чего ответила:       — В этом случае можешь постоять рядом со своей подругой или продолжить тренировать своё зандзюцу.       Цукаса снова надула щёки, но покорно и почти благодарно кивнула. Белл отошла.       На полигон были вытащены бывалыми синигами из третьего отряда множество мишеней. Новичкам предстояло атаковать их своим шикаем, какой бы он формы и вида ни был. Цели установили, условно говоря, прямо под тем балконом, на котором до сих пор находились Кучики и Урахара. Цукаса недовольно нахмурилась, в который раз посмотрев на воркующих офицеров, которые, кажется, ни разу не обратили своего внимания на подчинённых внизу.       Тенрю подошла к подруге.       — Канаэ, можешь кое-что сделать? — девушка быстро зашептала свой план на ухо рыжевласке, а после спросила:       — Ну как тебе?       — Ты хочешь привлечь их внимание, или обеспечить нам билет в Мукен? — состроив весьма скептическое выражение лица, спросила Канаэ, поднимая брови. Её взгляд разноцветных глаз так и кричал о том, что Тенрю законченная дурёха.       Цукаса сделала лицо, как у кота из «Шрека», задёргав нижней выпяченной губой и замотав сложенными вместе ладошками. Акаге закатила глаза и нехотя сдалась.       — Если что-нибудь случится, я сразу свалю всё на тебя, — категорично заявила она. Тенрю согласно замотала головой.       Когда подошла очередь Канаэ, а призвала свой шикай. Заняла правильную стойку. Люмьер обратилась вся во внимании на мишень, ожидая, что произойдёт после выстрела стрелой, так похожей на её собственную силу. Но она не могла знать, что Акаге даже не собирается стрелять туда.       Прошла несколько секунд, в течение которых Канаэ не двигалась, вроде как целясь.       — Давай, Кан-чан! — призвала её к действию подруга рядом.       В следующее мгновение Акаге подняла арбалет, направляя его в сторону капитана, что стояла на балконе и активно что-то жестикулировала в течение диалога с Кучики. Люмьер не успела оказаться рядом и остановить атаку — Канаэ выстрелила.       Всё должно было получиться, как в том фильме из Мира живых. Главная героиня «Голодных игр» во время своего показательного выступления перед распорядителями этих самых игр эффектно выстрелила в яблоко, находившееся во рту зажаренного поросёнка, который поглощали эти зажравшиеся садисты, совершенно не обращая внимания на саму девушку. Канаэ рассчитывала попасть в небольшое пространство между капитаном Урахарой и офицером Кучики, чтобы они таки снизошли до новичков своего отряда и хотя бы мельком взглянули на них. Но у Акаге было слишком мало времени, чтобы прицелиться, да и волнение сыграло свою роль.       Стрела из света полетела прямо в лицо блондинке. Но прежде чем Цукаса испуганно вскрикнула, закрывая от страха рот, а Томоэ запоздало поставил барьер, чтобы остановить атаку, капитан одним изящным и резким движением словила снаряд из чистой реацу.       Запахло палёным. Ткань перчатки на внутренней стороне ладони повредилась, но, благо, не загорелась. Стрела растворилась в воздухе, и Урахара медленно опустила руку, пронзающим даже на таком большом расстоянии взглядом впиваясь в испуганное выражение лица Канаэ.       Кучики было бросился к капитану. Парню удалось взять её за ладонь, чтобы посмотреть, какой фронт повреждения и не травмировалась ли сама кожа, но блондинка резко выдернула руку из хватки офицера. Что-то ему сказав, она растворилась в сюмпо, уходя с полигона.       — Вы слабоумные или да?! — донёсся разгневанный голос пятого до новеньких третьего отряда прежде, чем он вышел из мгновенной поступи. Томоэ ничуть не сомневался в том, что в этом инциденте замешана и Цукаса. — Проблем себе захотели?        — Мы не думали, что… — сокрушённо начала говорить Тенрю, но тут же замолкала, склонив голову. Ей нечего было сказать в оправдание своей глупости. Канаэ стояла молча, поджав губы и хмуря лицо.       — Я не сомневался в этом! — снова рявкнул Томоэ, переполненный злобой и раздражением.       На фоне его голоса спокойный тон Люмьер звучал уж слишком контрастно, когда она подошла к старшему по званию и спросила, что сказала ему капитан.       — Орден им выписать! — он махнул рукой в сторону двух подруг, будто кому-то было не ясно, о ком парень говорит. — Что она ещё могла сказать?! За храбрость и дурость! А следом — билет в Ад!       Кучики замолк и зажмурился, постаравшись проделать несколько успокаивающих дыхательных упражнений. Когда первая волна злости схлынула, он продолжительно выдохнул и открыл всё ещё тёмные от негативных чувств глаза.       — Подойдёте после тренировки, я отведу вас к ней. Надеюсь, она как минимум отправит вас на недельку в подчинение офицера Мадараме.       «Молитесь, чтобы отец об этом не узнал!» — пронеслось в голове у парня, когда он развернулся и отошёл от общего столпотворения синигами.       Тенрю и Акаге не спешили спрашивать о том, кто такой офицер Мадараме. Судя по тому, как Кучики произнёс его фамилию, он являлся очень страшным человеком, с которым лучше не встречаться.       — Идиотки, — как само собой разумеющееся выдал Ичимару. Он и остальные синигами, занимающиеся тренировкой новичков, тоже стояли рядом с местом происшествия. Канаэ и Цукаса виновато потупили взгляды.       Тенрю чувствовала вину не только перед капитаном и офицером Кучики, крупицу расположения которого она добилась и, видно, успела потерять. Своей просьбой она подставила свою лучшую подругу. И пусть Канаэ не обижалась на неё и обвиняла в произошедшем своё эго, надувшее ей в уши, что она справится с задачей, и свою глупую безотказность Цукасе, а также свою авантюрность.       Тренировка для подруг закончилась в тот момент, когда последний новичок из их группы буквально подорвал мишень. Офицер Кучики жестом подозвал к себе девушек и наказал им следовать за ним. Мысль о пререкании не возникла ни у кого, и, покорно склонив головы, Тенрю и Акаге пошли за пятым.       Парень молчал, но волны раздражения от него чувствовали даже те, кто не являлся свидетелем происшествия на полигоне. Хотя его лицо выглядело беспристрастным, в глазах бушевал океан чувств и не самых позитивных.       — Как думаешь, он хóчет нас убить? — как можно сильнее понизив голос, прошептала Цукаса подруге. Канаэ выразительно посмотрела на неё. Томоэ дёрнул ухом в сторону девушек, но, кажется, не расслышал самого вопроса.       Офицер привёл рядовых к главному зданию. Здесь его окликнул какой-то синигами. Кучики обернулся к девушкам и объяснил, как добраться до кабинета капитана, добавив:       — Сбежите — найду и порву на много маленьких дурочек.       Цукаса и Канаэ покорно кивнули. Томоэ ушёл. Подруги переглянулись. Акаге вздохнула и первая пошла в здание.