Истинный смысл устойчивых выражений

Джон постоял напротив дома 221 по Бейкер-стрит, перекатываясь с пятки на носок, и сделал глубокий вдох. Выдохнул. Достал ключи и выронил их по меньшей мере трижды, пока пытался открыть дверь. Наконец та поддалась, и он взлетел по лестнице на второй этаж. — Шерлок! — позвал он нетерпеливо. — Шерлок, ты здесь? …в ответ ему было лишь долгое эхо. Джон швырнул сумку на диван и обошел всю квартиру. В комнате Шерлока было тихо и пусто, в его собственной — тоже. Он вышел на лестницу и крикнул миссис Хадсон, но той, верно, дома не было. Где-то в желудке заворочался иррациональный страх и на периферии сознания замелькали воспоминания двухлетней давности о таких же темноте и тишине, царивших тогда в этой квартире. Он прекрасно понимал, что Шерлок просто где-то болтается, дуясь на него, что его никто не трогал, что он не собирается снова бросаться с крыши, но… — Алло, Грег? Да, привет, это Джон. Я только… э-э-э, я только хотел уточнить, Шерлок с тобой? — Привет, Джон. Вообще да, но конкретно сейчас я его не вижу. Ты раньше времени вернулся что ли? — Нет, почему? — О, ну просто… Шерлок говорил, что будет вне зоны доступа, когда ты вернешься. Что-то сумбурно объяснял. Сказал, что ему будет необходимо быть дома. Я не совсем понял, почему, но… Я думаю, он просто забыл. Ты же знаешь, каким он бывает. Понятно. Лестрейд думал, что Шерлок забыл о его возвращении, потому что все его мысли заняло новое дело. Джон подозревал, что Шерлок его не ждет по совершенно другой причине, и кажется, он догадывался по какой. — А, хорошо. Да, пустяки. Короче, вы где? Два часа спустя Джон обнаружил себя бегущим по темному переулку вслед за полощущимися полами пальто Шерлока, тяжело дышащим и отчаянно жалеющим, что оставил пистолет дома. Заворачивая за угол, он был в миллиметре от того, чтобы поравняться наконец с Шерлоком, но тут что-то сильно ударило его сзади и мир погрузился во тьму.

***

— Джон. Первое, что почувствовал Джон, когда начал приходить в сознание, была пронзившая его тупая боль. Дезориентированный, он продолжал лежать неподвижно, однако глаза все-таки отрыл, часто заморгав от ослепившего его света. — Джон! Джон, ты слышишь меня? Размытые пятна плавали перед глазами; он догадывался об их природе, но в нормальную картинку мозг их объединять не желал. Он попытался помотать головой, потом сказать «нет» (потому что суть вопроса до него все же дошла), но вместо слов из горла вырвался слабый стон, и тут же плеча коснулись твердые пальцы. — Шерлок, не двигай его, — раздался откуда-то сверху и сбоку встревоженный голос. Джон смог идентифицировать в нем Лестрейда. — У него может быть травмирована шея. Нужно дождаться парамедиков. — Нет, — прокаркал Джон. Речь наконец к нему вернулась. — Все в порядке. Он хотел продолжить, но все еще не мог нормально видеть и не понимал до конца, что происходит вокруг. С его шеей, однако, несомненно все было в порядке, а вот голова раскалывалась. — О, слава богу! — сказал Лестрейд. — Рад, что ты снова с нами, Джон. Видишь, Шерлок? Все в порядке. Он в норме. Джон крепко зажмурился, открыл глаза и снова попытался сфокусироваться. Бесформенные пятна поплыли друг другу навстречу и соединились наконец в четкие фигуры склонившихся над ним мужчин. Лестрейд стоял, опираясь одной рукой на бедро, облегченная улыбка все еще играла на его лице, но смотрел он куда-то в сторону. Джон посмотрел туда же. Как оказалось, внимание Лестрейда было обращено Шерлоку. Тот стоял рядом и в свою очередь пристально разглядывал Джона, широко раскрыв голубые глаза и (бессознательно, кажется) приоткрыв рот. Джону почудилось, он был даже более мертвенно бледен, чем обыкновенно. Черт, они виделись в последний раз достаточно давно, и он почувствовал, как внутри рождается знакомое, но при этом какое-то новое теплое ощущение. И пусть его голова все еще грозилась развалиться на части, прилив подспудного удовольствия не заставил себя ждать. Вдруг он заметил, что несмотря на внешнее спокойствие позы, кулаки Шерлока были сжаты так сильно, что, не имей тот привычки всегда остригать ногти под ноль, ладони бы уже непременно кровоточили. — Эй, — позвал Джон, пытаясь усмирить головокружение и сбросить легкое замешательство, — все в порядке. Не стоит… — он кивнул на руки Шерлока. Невзирая на протесты Лестрейда, он кое-как сел и осторожно коснулся затылка. Да, неприятный удар. Он убрал руку и поднес к глазам — пальцы окрасились красным. Что ж, раны на голове всегда гарантируют много крови. Ему стоило поблагодарить небеса, что он видит всего лишь красный, а не, например, розово-серый. Шерлок издал сдавленный звук. Джон открыл было уже рот, чтобы ухмыльнуться и сказать, что всё пустяки, — но когда он поднял глаза, то увидел перед собой лишь копну темных кудрей. А затем что-то увесистое — чьи-то плечи, очевидно — внезапно прижалось к его торсу; резкая боль пронзила его (боже, боже, боже!), и длинные руки обвили талию. Шокированный, он мутно посмотрел вниз на растрепанную макушку. Сомнений не было: Шерлок Холмс стоял перед ним на коленях, уткнувшись лицом ему в грудь, и крепко прижимал к себе. Джон словно наяву услышал, как разбиваются о реальность хрупкие иллюзии последней недели. Как мог он быть таким… Оба они были запутавшимися в жизни, ломанными-переломанными людьми, и у них, вечно занятых попытками не загнуться хотя бы где-нибудь в похожем закоулке, попросту не было времени… Ни на что. Шерлок пробормотал что-то Джону в живот; он не сомневался, что это было его имя. — Господи, — подытожил Лестрейд. Джон высвободил одну руку и неуверенно положил ее Шерлоку на спину, и где-то в уголке сознания мелькнуло удивление, что он отнесся к этому нормально. Шерлок, разумеется. Даже в нынешнем болезненном раздрае мозг Джона четко осознавал: тот жизненно нуждается в том, чтобы с ним все было в порядке. Так что он, Джон, постарается сделать для этого все, что в его силах. — Шерлок, — сипло проговорил он. — Шерлок, все в порядке. Я нормально. — Нет, Джон, — пальцы Шерлока сильнее впились ему в спину, но голос звучал твердо. — Нет, ничего не нормально. Одним слитным, грациозным движением (совершенно противоречащим предыдущим — порывистым и резким) Шерлок отстранился и внимательно посмотрел Джону в глаза — вероятно, чтобы проверить, нет ли признаков сотрясения. Несколько секунд его ладони продолжали держаться за колени Джона, и на одно лишь крохотное мгновение он коснулся его лба своим. Джон не мог бы ручаться даже, что это произошло в самом деле, а не привиделось ему после удара головой. «Скорая» как раз подоспела, и Шерлок поднялся на ноги, окончательно возвращаясь к своему привычному образу. Врачи лишь глаза закатили в ответ на его попытки вывалить сразу всю возможную информацию, и начали стандартный осмотр. Шерлок раздраженно поморщился, и пока те были заняты Джоном, никак не мог найти себе места, мечась и путаясь в полах пальто, а Лестрейд все стоял, вытаращив глаза. — Господи, — повторил он, когда Джона наконец оставили в покое. — Никогда не думал увидеть такое. — Какое, меня с проломленной головой? — слабо улыбнулся тот. — В таком случае у вас проблемы с воображением, инспектор. Большинство людей предполагает, что я ударялся головой не однажды, прежде чем добровольно согласился жить с Шерлоком. Лестрейд потряс головой, донельзя серьезный в противовес пытавшемуся разрядить обстановку Джону. — Нет. Его, Шерлока… Вот таким. — Ну, — Джон был не в себе, сбит с толку и только что заработал черепно-мозговую, черт ее побери, и некоторым стоило бы отложить неловкие разговоры до тех пор, пока он не будет чуть здоровее, чтобы их поддерживать, — полагаю, у него случился небольшой шок? В свете тех событий, — он тяжело сглотнул, — которые теперь словно повторяются зеркально. Никогда раньше Джон не обсуждал с Лестрейдом Бартс и все, что случилось после. Всякое общение между ними прервалось само собой после того, как Шерлок прыгнул, а когда тот вернулся — возобновилось так же само собой и никогда не выходило за рамки практически чисто рабочего. Оба сознательно игнорировали произошедшее. Джон думал, что совместными усилиями они смогут избежать этого разговора. Вероятно, надеждам оправдаться было не суждено. Лестрейд провел рукой по волосам и посмотрел под ноги. — Я знаю, что ты держался неплохо, пусть тебе и было тяжело, — сказал он грубовато. — Но ему тоже. Ты просто не видел… Я знал, что ты будешь в порядке, но вот он — он нет. Казалось, будто он все время машинально выискивает что-то глазами. Кого-то ждет. Да и выглядел он гораздо хуже твоего, — Лестрейд сделал паузу, и профессионально ухмыльнулся. На лице его в миг отчетливо проступили все признаки бессонной ночи. — А ты, позволь заметить, выглядишь сейчас чертовски плохо. Что послужило причиной — внезапность ли, сотрясение или странное чувство, грызущее его при виде бушующего Шерлока — не известно, но Джон вдруг почувствовал необходимость говорить предельно честно. — Не думаю, что «в порядке» — правильное слово, — заметил он. — Да, я спокойно работал и общался с людьми, но так, будто… не знаю, будто бы я наблюдаю за своей жизнью как за скучным кино. Все такое серое, пустое. Бессмысленное. Лицо Лестрейда приняло сосредоточенное и серьезное выражение, и Джон упрямо склонил голову, игнорируя боль, пронзающую весь череп при малейшем движении. Только что он рассказал о том времени больше, чем когда-либо, и не то чтобы он страстно желал побить новый рекорд. — Послушай, Джон… — Лестрейд перемялся с ноги на ногу и потупился. Кажется, тот собирался сказать что-то очень непростое. В сущности своей Грег был неплохим, храбрым малым, и явно считал этот неприятный разговор своим долгом. Наконец он взял себя в руки и посмотрел Джону прямо в глаза. — Теперь, когда он вернулся в Лондон, ты знаешь, что с ним все в порядке и над тобой не тяготеет груз вины… Самое время немного отстраниться. Съедь. Заведи жену, семью. Я в курсе, что ты тот еще адреналиновый наркоман, но для таких, как ты, существуют всякие тематические парки, а ваше с Шерлоком… ваша договоренность, она же не может длиться вечно… Не может же? — закончил он со странной неуверенностью. Что ж, и до этого впечатлений за день было многовато для одного Джона, но теперь он почувствовал, что вот-вот его закоротит. Коренной англичанин, он терпеть не мог выражать эмоции и взамен им предпочитал здоровую дозу отрицания. И чая. Или скотча. Но, похоже, вселенная твердо решила, что стереотипы пора ломать. Во всяком случае, в его отношении. Он открыл было рот, чтобы ответить что-то резкое, но тут его мобильник вдруг запиликал. Тут же он выхватил его из кармана, даже не поморщившись от приступа боли, и с благодарностью взглянул в экран. Боюсь, тебе придется съехать. Наше сожительство становится для меня обременительным и негативно влияет на работу. Я приношу свои извинения, Джон, но надеюсь, что ты меня поймешь правильно. За вещами можешь зайти утром. ШХ 8:26 — Это от?.. — Грег вытянул шею, пытаясь заглянуть в телефон, и Джон молча повернул экран к нему. Наверно, он должен бы раздражаться от того, что его переписка стремительно становится всеобщим достоянием, но никакого раздражения почему-то не было. Ничего другого не было тоже. — О, — рука, показавшаяся вдруг неприятной, легла ему на плечо. — Мне жаль, приятель. Может быть, это и к лучшему. Джон кивнул, и Лестрейд отошел к Донован, бросив на него последний сочувственный взгляд. Он долго смотрел в экран пустыми глазами, прежде чем напечатал единственное слово и нажал «отправить». Ладно. 8:40