Молот ведьм

Но моё сердце было в изъянах, но я осознал свои слабости, Так удержи меня за руку, не отдавай тьме…

1 марта 1978 Лили довольно выдохнула, наблюдая за тем, как Джеймс ерошит волосы. — Вы омерзительны, — пробормотала Кавьяр, щурясь. — Серьезно, прямо перед моей запеканкой. — Меня кто-то звал? — Сириус опустился на лавку около Блейк и взъерошил ее волосы. — Почему ты не даешь нашим детям поиграться? — ФУ! — Доркас подавилась чаем и закашлялась. — Блэк, твою мать! — Это… — Ремус гипнотизировал глазами чайник, — не то, что я хотел бы знать о Сохатом. — Я не хочу иметь с тобой детей, — возмутилась Блейк, ревностно прижимая к себе тарелку. — Я… типа… нет! — Почему? — нахмурился Сириус. — Смотри, короче… — Мерлин, дай мне терпения, — взмолилась Кавьяр, опуская голову на плечо сидящей рядом Марлин. — Я думала, надо просить дать сил, — нахмурилась Маккиннон. — Если я попрошу сил, я убью твоего типа-парня нахуй. Джеймс хохотнул. — Погодите, — Сириус эффектно откинул волосы назад и уставился на Блейк. — Есть много причин, по которым лучше заводить детей — Сохатого — со мной. — Я… — Блейк чуть покраснела, — извини, Сириус, но я не очень хочу заводить Сохатого, — Ремус поперхнулся тыквенным соком, и тот пошел у него носом, из-за чего все засмеялись. — Это работа Лили. — Да, а раньше этим занимался сам Сириус, — захохотала Доркас, и Блэк бросил в нее кусочек тоста, заставляя мулатку заткнуться. — Не важно. — Важно. — Тихо! — гриффиндорец откашлялся. — Причины, чтобы стать моей женой, — торжественно сказал он. Третьекурсница за столом Пуффендуя, услышав это, ахнула. — Я разведусь с тобой, — мрачно ткнула в него вилкой Блейк. Брюнет игриво подмигнул ей и передал Марлин немного джема для ее запеканки, тепло улыбнувшись. Та кивнула. Кавьяр не очень понимала, какие именно были у Марлин и Сириуса отношения. Эммелина, которой, кстати, на завтраке не наблюдалось, рассказала будто по секрету, что они встречались на шестом курсе, но в итоге решили остаться друзьями. И теперь они «+1» друг для друга, иногда они трахаются, а еще — и тут Блейк верила своим глазам — они заботились друг о друге. Это было мило. Знать, что ловелас Сириус Блэк на самом деле не такой уж и черствый, что он впустил Марлин в свой весьма ограниченный круг друзей. Блейк украдкой посмотрела на Джеймса. Она не знала, как сказать ему о чертовых парных огоньках. — Не разведешься, — вернул ее в реальность Сириус. — Итак. Во-первых, посмотри на Сохатого. Он объективно взял все лучшее от нас обоих. — Я почти уверена, что он приемный, — парировала Кавьяр, но в игру втянулась. — Вы че, охуели оба? — воскликнул Джеймс. Лили закатила глаза. На эту разрастающуюся компанию итак уже смотрели многие, но после этого его выкрика — обернулись все, кто не смотрел раньше. — Дорогая, мы говорили об этом, — проворковал Сириус, — Джеймсу до свадьбы ни слова, не стоит поощрять его комплекс неполноценности, — Блейк икнула, но закатила глаза. — Да, любимый, как я могла забыть, — поддержала она экспромт. Лили залилась хохотом. — Комплекс неполноценности! — возмутился Джеймс. — Мам, пап, вы где-то выращиваете тентакулу? — Нет, сынок, мы просто ее курим, — пробормотал Сириус, наклоняясь ниже к своей еде. — Если вы разведетесь, — задумчиво сказал Питер, выставив вверх вилку, — ты можешь забрать его мотоцикл. Блейк вздрогнула, вспоминая это рычащее чудовище, которое стояло в гараже Поттеров. В один из дней Сириус решил, что пора перебрать пару деталей, и они наложили согревающие чары на гараж, устроив небольшую тусовку прямо там, пока парни копались в этом… — Груда металлолома, — буркнула Блейк. — ЧТО, ПРОСТИ? — рявкнул Сириус, прижимая ладонь к сердцу. — ТЫ ЧТО, ОСКОРБИЛА МОЙ МОТОЦИКЛ? Теперь уже все когтевранки смотрели на Блэка. Кажется, если в школе до этого не знали о железном ужасе гриффиндорца, то теперь в курсе были все. — Погодите, — Джеймс выставил вперед палец, — тебе что, мотоцикл дороже меня? — ахнул Поттер, почти падая с лавки. Блейк расхохоталась. — Нет никого дороже тебя, — просуфлировала Марлин для Сириуса. — Нет никого дороже тебя! — откликнулся он, впиваясь вилкой в завтрак. — Бродяга! — Прости, любовь моя! — на манер актера шекспировского театра завопил Сириус. Блейк оглянулась по сторонам. Неужели преподавателям настолько все равно, что происходит за столом Гриффиндора? — Это ты к кому обратился? — спросил Джеймс, коварно поднимая палочку. — Конечно же к тебе. — Что? — ахнула Блейк. — Ты что, не любишь свою жену?! Джеймси, дорогой, можешь заколдовать своего папку сразу же, как он встанет из-за стола! — Конечно, матушка! — подхватил ее Поттер. — Все ради защиты твоей чести! — Ее честь принадлежит мне! — Сириус, не обращая внимания на зрителей, приложил руку ко лбу и ахнул. — Моя честь принадлежит моему парню! — расхохоталась на это Блейк. — Ты же не отнимешь девушку у младшего брата, не так ли? Сириус дрогнул под ее издевающимся взглядом, но потом обернулся на стол Слизерина. Регулус, конечно же, подобное выступление пропустить не мог. Блейк нахмурилась. Она ожидала злости, потому что после многочасового нахождения в поле ментальной энергии парня гриффиндорка прекрасно понимала его характер. В отличие от других знакомых, Регулус лучше всех мог прятать свои эмоции, и Блейк научилась различать, когда он правдив в своих порывах. Небольшая подсказка: при каждом его милом слове — он лгал; при каждом поцелуе — испытывал отвращение; при каждой улыбке — сдерживался от нервного глазного дерганья. Регулус мог транслировать ей свое настоящее настроение всегда, и сейчас она была удивлена, что Блэк на самом деле наслаждается этой сценой. Кавьяр прокрутила свои слова: о, блять. Они пока что не объявляли всем вокруг, что они встречаются, хоть Регулус и настаивал на этом, потому что хотел взять ее за руку у всех на глазах. — Лев и змея, хохотал он. Это будет лучшим, что видела эта школа. Блейк пожала плечами, посылая ему воздушный поцелуй, и брюнет закатил глаза. Старший из Блэков оценивающе прошелся глазами по Регулусу, наморщив лоб. Задумался. — ТЫ НАД ЧЕМ ДУМАЕШЬ, МУДИЛА?! — рявкнула гречанка, сложив руки перед собой. Блейк вскинула брови, и весь стол Гриффиндора лег, когда волосы Сириуса против его воли поднялись вверх, будто наэлектризованные. — Фу, верни на место! — возмутился брюнет. — Оставьте свои брачные игры! — рассмеялся Питер. Кавьяр закатила глаза. — Вторая причина, — опомнился Сириус. — Я чертовски красив. — Ты ведь помнишь, что я встречаюсь с твоим братом, да? — вскинула брови Блейк. — Очевидно, я выбрала лучшее, что было в вашей семье. Старший гриффиндорец надулся. — Сохатый, меня оскорбляют. — Наконец-то, — пробурчал Джеймс. Он поднялся на ноги. — Мы опаздываем, — поторопила всех Лили. — Блейк, ты тоже. У тебя Чары. — Почему, блять, ты помнишь мое расписание лучше, чем я? — ахнула Кавьяр. — Как? — Я же староста, — легко пожала плечами рыжеволосая и взяла сумку, которую тут же отобрал Поттер. — Сохатый, ты стал чьей-то сучкой, — громогласно расхохотался Сириус. — Бродяга, ты еблан, — с той же интонацией протянул Джеймс, а потом поспешил за своей девушкой. — Как я рада, что в вашей четверке мозги достались Люпину, — вздохнула Доркас, а потом потянула Блейк за руку. — Идем, красотка. Я тебя провожу. Кавьяр нахмурилась. — Возможно, мне стоит бросить Регулуса ради тебя. 3 марта 1978 Лили расслабленно перелистнула страницу учебника и покосилась на дверной проем. Патрулирования сегодня у них не было, поэтому Джеймс, нарочито весело попросил его не ждать, и убежал с друзьями планировать какую-то очередную расправу над слизеринцами. В начале марта погода не радовала никого, и Блейк, привыкшая к жаре, как она сказала однажды, раздраженно шмыгала носом и морщилась, когда видела все еще лежащий снег. — Март — это весна, — бушевала она пару дней назад в гостиной, вернувшись с прогулки. — Это гребанная весна! Какого хуя везде снег?! — Это весна в Англии, — напомнил ей Ремус. — МЫ В ЕБАННОЙ ШОТЛАНДИИ, ЛЮПИН! После этого было принято коллективное решение не напоминать Блейк о том, что холода продлятся до апреля. Иначе девушка могла спокойно взорваться, устроив пожар в башне. А этого никому не хотелось. Лили только радовалась возможности понежиться в теплой башне у камина (без остальных). Иногда ей не хватало шума внешнего мира и веселья их общей гостиной, но в подобные моменты девушку все устраивало, и она с нетерпением ждала таких вечеров. Она покосилась на газету, забытую Лунатиком на тумбочке около дивана. Мародеры собирались у них, как у себя дома. УЖАСАЮЩЕЕ НАПАДЕНИЕ НА СЕМЬЮ МАГГЛОВ В БИРМИНГЕМЕ. По рассказам очевидцев, поздно ночью в доме, где проживало три маггла, включая ребенка, был виден зеленый свет. Вспышка была быстрой, сообщают наши источники, и соседи, испугавшись неполадок в доме, поспешили вызвать полицию. Маггловским правоохранительным органам так и не удалось понять, что именно случилось с нападавшими. Аврорат работает без устали. Мы привычно ожидаем увидеть над этим домом Черную Метку борца за чистую кровь, называющего себя Волан-де-Морт, однако он и его люди отказались брать на себя ответственность за подобное убийство. Метка над домом обнаружена не было, а очевидцев преступления и свидетелей, которые могли бы опознать напавших, нет. В связи с учащением подобных убийств, связанных с магглами и их детьми-волшебниками, Министерство собралось на обсуждение законопроекта, который будет направлен на улучшение защиты таких домов и семей. Многочисленные активисты уже не раз предлагали создать отдел, который займется обеспечением безопасности магглов и магглорожденных волшебников, чтобы впредь таких преступлений не совершалось. Министерство просит всех сохранять бдительность и спокойствие. При волнении и опаске за свою жизнь — посылайте запросы на установку охранных чар в Отдел Регулирования. Внизу была фотография дома, на который совершено нападение. Обычный домик, каких в Англии очень много. Темная улица, колышущиеся занавески и милый сад с цветущими розами и гортензиями. Вот только жители этого дома больше не смогут дышать, убитые той падалью, которая мнит себя спасителем чистой крови. И пускай над домом не было Метки, пускай ответственности за убийство никто не взял — все были уверены в том, что это дело рук Волан-де-Морта и его приспешников. Лили устало закрыла лицо руками и поморщилась. Ей вдруг стало жарко, поэтому девушка вышла из гостиной, закутавшись в мантию. Наверное, гулять сейчас по школе было не особо нормальным и безопасным занятием, зная, что где-то здесь бродят слизеринцы. И планирующие свои розыгрыши Мародеры. Но Эванс стало все равно. Она думала о своем маленьком домике, о теплого цвета занавесках и о беззащитных родителях и старшей сестре. Пусть девушка наложила на дом всевозможные чары, даже экстренный вызов авроров в случае нападения Пожирателей, но все равно не было спокойно от мысли, что кто-то может просто добраться до ее семьи. Лили думала о кустарниках, о траве перед домом, о материнских руках и отцовской улыбке. Но на ум приходили только ужасы того, как плохо ей будет, если она этого лишится. Если кто-то заберет это счастье у нее. Последнее время у Эванс даже патронус нормально не получался. Раньше ее лань всегда была рядом. Она успокаивала в моменты, когда Лили просыпалась от очередного кошмара. К тому же, эта лань соединяла ее с Джеймсом, и это было… Эванс любила это так сильно, что отказывалась верить в то, что потеряла способность к вызову Патронуса. Возможно, подумала Лили, ей стоило поговорить с Блейк. Эммелина не раз говорила, что у любительницы тепла были кошмары, и она каждую ночь набрасывала на кровать заглушающие чары. Блейк должна знать, что именно делать в таких случаях. Каждое счастливое воспоминание было отравлено страхом, постоянным страхом за свою жизнь и за жизнь своих родных. Лили не знала, как с этим справиться, не умела. Она вильнула влево и пристроилась в углублении в стене, надежно прикрытом гобеленом, когда в коридоре послышались шаги и голоса. И какого же было ее удивление, когда Лили поняла, что это Блейк и Регулус. Сколько же они гуляют? Они о чем-то тихо переговаривались, а потом Блейк вдруг толкнула его в плечо и бросилась бежать прямо по коридору, не беспокоясь о шуме. И Регулус, впервые на памяти Лили, довольно улыбнулся и бросился вслед за ней, грозя расправой. Девушка дождалась, пока парочка уйдет за поворот и выскользнула из странного укрытия, созданного стеной и гобеленом. Она отряхнула пыль, осевшую на подоле ее черной школьной юбке, и двинулась по коридору, переживая, что ей суждено стать тем самым бедным студентом, попавшим под шутку Мародеров. Лили фыркнула. Их юмор, как и мозг, не развивался, но некоторые розыгрыши парней на самом деле сейчас веселили. Лили казалось, что иногда это были единственные радостные моменты. Она запнулась о брошенную кем-то обувь и нахмурилась. В кабинете в паре метров от нее горел свет свечей, но голосов не было слышно. Она фыркнула. Кажется, какая-то парочка развлекается ночью. Потом Эванс вспомнила, что она вообще-то староста и ей не положено отпускать тех, кто гуляет по ночам. Пусть она и сама гуляет по ночам. Лили приблизилась к кабинету, когда ее кто-то схватил за руку. Эванс вскрикнула и ткнула палочкой в обидчика, собираясь причинить ему страдания, но он заойкал от боли и тут же появился перед ее лицом. — Джеймс? — зашипела Лили, а потом бросила взгляд на ткань в его руках. — Ты чего тут делаешь? — Я гуляю. — Я думала, что ты с парнями! — возмутилась Эванс. — Да, — Джеймс почесал затылок. — Просто сегодня моя очередь патрулировать коридоры. Точно, вспомнила Лили. Мародеры решили организовать собственное расписание, гуляли по коридорам и присматривались ко всему, что могло бы показаться им странным. — А ты чего тут одна ходишь? — разъяренно зашипел на нее Поттер. Лили никогда не видела его таким злым. Карие глаза гриффиндорца потемнели, напоминая горький шоколад сейчас. — Я захотела прогуляться, — буркнула Лили. — Не думала, что мы увидимся. — Лили, твою налево, — выругался Поттер. — Сейчас не то время, когда стоит гулять по ночам и любоваться Хогвартсом! — Но ты же здесь! — нахмурилась Лили. — Блять, Эванс. — Не матерись, — на автомате кинула она. — Лили, — Джеймс обнял ее за плечи, серьезно смотря в любимые зеленые глаза, — я умоляю тебя. На колени готов встать. Не ходи одна. Прошу тебя. Он прислонился своим лбом к ее. — Я не готов мириться с тем, что в стенах этой школы небезопасно, — прошептал Джеймс, легко целуя ее в губы. — Но я просто сойду с ума, если с тобой что-то случится, понимаешь? — Джим. — Пожалуйста. Лили обняла его ладонями за щеки, чувствуя, как пробивается щетина. — Просто… ради меня, Лили, — он снова поцеловал ее, мягко прикусывая нижнюю губу. — Не ходи одна. Я не смогу… это… это слишком. — Хорошо, — спокойно кивнула рыжеволосая. — Я не буду. — Спасибо, — облегченно вздохнул Поттер, прижимая ее к себе. — Там кто-то есть, мне кажется, — сказала Лили, указывая на свет. Джеймс не ответил. Он вглядывался в полоску света под дверью кабинета Трансфигурации. — Мне это не нравится, — шатен достал палочку, а потом схватил Лили за локоть. — Не лезь вперед. — Я могу себя защитить! — зашипела Лили. — Эванс, — жестко тряхнул ее Поттер. — Пожалуйста, хоть сейчас не спорь. Она разъяренно выдохнула, будто дракон, но покорно кивнула. В конце концов, он мужчина, пусть он на себя удар принимает. Вместе они подошли к кабинету и прислушались. Не было звуков, шепота, даже дыхания, которое могло бы сопровождать засидевшегося за проверкой учителя. Была вероятность, что кто-то поставил заглушку на кабинет, но Джеймс улавливал уханье сов, доносящееся с улицы, поэтому он толкнул дверь, выставив вперед палочку. Лили нахмурилась. Из-за его плеча она не могла рассмотреть, что происходит, но шатен все равно не позволял ей. Он судорожно выдохнул и тут же развернулся, выталкивая ее из кабинета. — Не смотри, — попросил парень, и Лили толкнула его в бок, а потом закрыла рот рукой в безмолвном крике. Она знала девочку, сейчас парившую в метре над полом, раскинув руки в стороны. Ее темные короткие волосы разметались вокруг ее головы, будто мрачный ореол, а на синеватом лице зияли неподвижные, потухшие голубые глаза. Пиппа Макмиллан, надоедливая соседка Эммелины, была окутана странным темным туманом, который ласкал ее руки и ноги. Голова обессиленно опустилась на плечо. Лили всхлипнула и резко отвернулась, тыкаясь в грудь Джеймса. Он обнял девушку одной рукой и достал из кармана странный осколок зеркала. — Сириус Блэк, — четко, но сдавленно произнес Джеймс, все еще не отрывая взгляда от Пиппы. На доске за ее спиной была нарисована Метка. — Сохатый, чего тебе? — услышала Лили и оторвала голову от груди парня. Ее заплаканные глаза тоже отразились в зеркале, и Сириус охнул, увидев готовность друга тоже разрыдаться. — Что случилось? — Бери Макгонагалл или Дамблдора, — отчеканил Поттер. — И найди нас на Карте. Приведи их. — Да что случилось? — завопил Блэк. — Сириус, пожалуйста! — рявкнул на него Джеймс, и друг исчез. — Лили, — тихо позвал ее парень, — тебе не стоит на это смотреть, иди в гостиную. — Нет, — помотала она головой, все еще обнимая его. Девушка стерла слезы, но не отстранилась, — я останусь. Не проси. Гриффиндорец некоторое время изучал ее лицо, а потом поднял свободную руку и заправил ей за ухо прядь волос. Кивнул и привлек ближе к себе, легко целуя пахнущие лавандой волосы. Несмотря на то, что Лили почему-то охватило спокойствие от этого действия, ее все же трясло, а где-то в глубине души разрушалось ощущение дома. В Хогвартсе убили студентку, и сделали это другие ученики, ненавидящие ее просто за то, что она родилась в семье магглов. Лили отчетливо представила, как страшно было Пиппе. Она не была с ней лично знакома, но эта девчонка бойко кричала в поддержку гриффиндорской команде, и Лили знала, что она наверняка боролась. Она должна была бороться. Эванс отстранилась от Джеймса и осмотрелась. Волшебная палочка Пиппы Макмиллан была сломана и валялась под ее парящим в воздухе телом. — Твари, — прошипела она, закрывая глаза руками и надавливая, чтобы больше не плакать. — Какие же они твари. — Знаю, — кивнул Джеймс. Вдалеке послышались быстрые шаги профессоров и Сириуса. Лили и Джеймс переглянулись. Война пришла в Хогвартс.