Молот ведьм

Черт побери, я все еще жива!

20 августа 1978 — Если бы мне сказали, что здесь так хорошо, я бы начала встречаться с тобой раньше, — заявила Лили, когда они сидели в гостиной около камина. Джеймс подавился сливочным пивом, но ничего не сказал в ответ, только побагровел и поморщился. — Я так и знал, что все дело в деньгах, — крикнул Сириус с другого конца комнаты. — Конечно, — важно кивнул Ремус. Он сидел в ногах Эммелины и доедал кусок шоколадного пирога, который Лили и Марлин готовили утром. — Мы с Эванс еще на первом курсе договорились, что найдем себе богатых наследников, чтобы они потом умерли и оставили все нам. Повисла тишина. — Я должен был завалить Сириуса. Блейк расхохоталась, что раньше не позволила бы себе в их окружении, но на лице Эванс расплылась ласковая улыбка по этому поводу. — Минуточку, а почему я об этом не знал? — возмутился Питер. — Я бы тоже завалил кого-нибудь! — А кто еще был в вашем клубе? — вскинув брови, спросил Джеймс. — Потому что я недавно видел, как Макдональд пялится на задницу Эйвери! Мэри, сидевшая на кресле рядом с Доркас, возмущенно поперхнулась печеньем. Крошки вылетели из ее рта. — АХ ТЫ ГОВНЮК! — она откашлялась, взмахнула палочкой, чтобы убрать за собой бардак, а потом чопорно произнесла: — Если бы я хотела завалить кого-нибудь богатого, я бы выбрала Малфоя, — они скривились. — Он старше, у него уже есть работа, и он бы постоянно пропадал где-то. А потом я бы убила его и забрала себе все деньги. — Хорошо, что в этом уравнении мне достался Лунатик, — пробормотал Сириус, глотая огневиски. — Очень смешно, — закатил глаза Поттер и любовно погладил Лили по руке. Блейк снова улыбнулась. Кавьяр последние пару дней вообще не делала этого, потому что знала, что утром двадцать первого ей придется переместиться на Гриммо-12, где ее будут ждать одиннадцать дней настоящего ада в обществе Блэков и их чистокровных взглядов. Сейчас она не могла устоять. Блондинка коротко глянула на Лили, но пока что не стала ничего говорить. Она вернулась из Греции на следующее утро после посещения банка. За ночь с Феликсом и Ярославой они обговорили почти весь план, но решили, что пока что будет логичнее им всем спрятаться, и Блейк предложила им отправиться в Гиблый лес. У них была магия, чтобы сделать тот домик обитаемым, и Лаво, который не сильно хотел светиться, согласился на это. Они распрощались, но пообещали друг другу писать письма, чтобы не забывать о плане. И Блейк уже начала приводить его в действительность, потому успела встретиться с Пандорой. Они мило пообщались в Косом переулке, и Кавьяр, решив рискнуть, рассказала Маршалл все, что ей было известно. Этого хватило, чтобы в глазах бывшей когтевранки полыхнула ярость на Дамблдора, и это было то самое ощущение, которого Блейк так долго ждала. Если они хотят победить в этой войне, они обязаны создать другую сторону. Третью силу, которая переживет и игры Дамблдора, и махинации Волан-де-Морта. — Значит, ты хочешь убить их обоих? — спросила Пандора, помешивая чай. — Я не желаю им смерти, — покачала головой Блейк. — Может, только Лорду. Но это фамильная месть. А вот Дамблдор… я не могу отрицать того, что он действительно великий волшебник, Пандора. Это было бы глупо. Я просто хочу заставить мир увидеть, что именно он сделал. — Я думаю, я знаю, кто сможет тебе с этим помочь, — кивнула Маршалл. Ее светлые волосы колыхались на ветру. — Дай мне пару дней, я должна найти нужный тебе контакт. Они немного помолчали. — Я, ты, Лили и Эммелина, — сказала Блейк. — И Ярослава. Я бы очень хотела вас познакомить. — И это все? — вскинула брови Пандора. — А тот другой… Феликс? Блейк качнула головой. — Он за нас, я это знаю. Но его магия будет уничтожать группу ведьм, я не могу позволить этому случиться. — И что? — Пандора пожала плечами. — Мы не сможем провернуть это впятером. — Нас будет не пятеро, — отмахнулась Блейк. — Я знаю, что нас будет больше. Но на это нужно время. Маршалл кивнула. — Когда ты поговоришь с Лили? — Скоро, — пообещала Блейк. — Мне просто нужен правильный момент. — Это хорошо. Они помолчали еще немного, а потом Пандора снова вздохнула. — Если честно, я не очень представляю, когда мы это сделаем. Ритуал, про который ты говоришь, слишком сложный для меня. Я не знаю подобной магии. Блейк дернула уголком губ. Подобное ее не удивляло, записи об этом исчезли много лет назад. — В день солнцестояния, — сказала она наконец. — После того, как все, кто должен быть в ковене, окончат школу. — Почти год? — ахнула Пандора. — Но это безумно долго! — Поверь, этого хватит, чтобы уговорить всех, кто нам нужен, — качнула головой Блейк. — В солнцестояние Геката уходит на второй план. Ее силы все еще активны из-за фаз Луны, но линии, по которым течет энергия, перекрываются из-за активности Солнца. Это наш лучший вариант. — Я не понимаю, почему так, — растерянно пробормотала блондинка. Блейк перегнулась через столик и сжала ее ладонь, тепло улыбнувшись. — Я все расскажу, обещаю, — Кавьяр поджала на мгновение губы, — но сначала нужно уговорить остальных. — Ладно. Осталось лишь одно. — Что? — не поняла Блейк. — Регулус Блэк, — легко ответила Маршалл. — Все вертится вокруг вас двоих. Ты можешь все изменить, потому что тебе дано знание. Он может изменится, если ты того захочешь. — Не уверена, что это то, чего я хочу, — фыркнула блондинка. — Я знаю, — кивнула Пандора. — Но это не значит, что это невозможно. Блейк внимательно посмотрела на нее, а потом перевела тему. Говорить о Регулусе Блэке не хотелось от слова совсем. Ее выдернул из мыслей взрыв хохота. Лили закатила глаза и ласково провела руками по макушке Джеймса. — Я спать, — объявила она. — Завтра рано вставать. Сириус загундел, призывая продолжить веселье, но Эванс так на него посмотрела, что парень тут же притих. — Я тоже, — кивнула Блейк, поднимаясь со своего мягкого кресла, на котором просидела последние несколько часов, пока они выпивали, надеясь, что смогут немного отдохнуть от происходящего. Они с Лили вместе поднимались на второй этаж, и Блейк все думала, как начать разговор, но понимала, что полнейшего доверия от девушки не добьется, если не расскажет правду. Хотя бы ту часть, которая уже известна Поттеру. Но и затягивать не стоило, потому что Эванс уставала, и ей нужно было поспать. Практика Лили в больнице Святого Мунго началась почти сразу после выпуска из Хогвартса. Она подала заявление, как только ей пришли результаты ЖАБА, и, к тому моменту, как они с девочками — Марлин, Мэри и Доркас — съехались, ее уже приняли на первый год работы, конечно, пока что лишь в качестве стажера, но уже с зарплатой. И на том спасибо. Но Лили это давалось очень тяжело. Блейк знала это, потому что несколько раз ночевала этим летом у девочек. Она приходила домой и наливала себе выпить, потому что в тот день исцеляла тех, кого знала по Ордену, кто был ей другом или товарищем. Война не щадила никого, выходящего на рейды, и Орден терпел неудачи, терял людей. Эта самая война настигла когда-то и дом Кавьяров, но Лили — нежный цветок с шипами — не знала подобной войны. Она представляла себе, как все ее друзья возвращаются после работы, ужинают, ходят выпить, тусуются или занимаются таким сексом, что хотелось зажимать уши. Она не думала, что война превратит ее молодые годы в странное подобие ужаса. Дома Лили ждала холодная стена плача, горя и страха за свою жизнь и за жизни друзей. Особенно за жизни Мародеров, которые стали аврорами, как только выпустились. Их обучение должно было закончиться к ноябрю, но Дамблдор уже посылал их на некоторые миссии в качестве поддержки. Поэтому Эванс было тяжело жить, улыбаться и любить кого-то, пока за окном ярко горело алое оперение войны. Блейк постучала к ней в комнату, переодевшись в пижаму, и Лили ответила, что можно войти. — Еще не спишь? — спросила Кавьяр, прислонившись виском к косяку. — Нет, — качнула Лили головой. Рыжеволосая сидела на постели, размазывая крем по ладоням, но ее глаза — зеленые, но почему-то такие грустные — смотрели в окно. — Ты что-то хотела? — спросила Лили. Она отогнула край одеяла, призывая Блейк присоединиться к ней, и Кавьяр, улыбнувшись, запрыгнула на постель, сжимая собственный блокнот, который и собиралась использовать в качестве доказательств. Ее пижама принадлежала Джеймсу, к слову. Сначала она хотела надевать свою, но в одну ночь Поттер просто выдвинул комод и достал оттуда старую футболку с какой-то квиддичной командой, эмблему которой сложно было разобрать. С тех пор Блейк спала в ней. — Надо поговорить, — кивнула Кавьяр. Рыжая нахмурилась и повернула голову. — О чем? Выглядишь слишком серьезной, — попыталась она пошутить. — Не приводи Сириуса в спальню, — фыркнула Блейк. — То, что я собираюсь тебе рассказать, должно остаться в тайне ото всех, договорились? Действительно ото всех. — Ладно, — немного испуганно сказала Эванс. Блейк открыла свой блокнот и достала колдографию, которую вложила туда после двадцать шестого июля прошлого года. На ней — все Кавьяры, стоящие в саду на закате. Это тете Антонии пришла в голову идея сделать снимок. Он висел в большой гостиной, но все дети попросили размножить колдо, чтобы забрать себе, потому что иногда даже в школах хотелось помнить о родных, хотелось видеть их лица. Блейк стояла справа, обнимая за плечи маленькую Коллет, а Ричард сидел на корточках около своих сестер и радостно улыбался. Их родители решили, что они обязаны поцеловаться, в общем, в тот день было весело. Блондинка передала снимок Лили, позволяя рассмотреть всех и каждого из сорока с лишним человек, погибших в тот день. Губы гриффиндорки тронула улыбка, и она провела пальцем по лицу Блейк, рассматривая ее родственников. Почти все — светловолосые, такие загорелые и счастливые, веселые и радостные, что ей самой хотелось смеяться. — Переверни, — попросила Блейк, и Эванс подчинилась. Улыбка умерла на ее губах. Семья Кавьяр, 19 августа 1976 год. Снято эльфом Матисом. — Кавьяр, — прошептала она и посмотрела на Блейк. Та была спокойна. Она оголила запястья, как когда-то перед Джеймсом, позволяя увидеть тонкую нить, рисующую полную Луну и два полумесяца по бокам. — Это не совсем знак сделки, — пожала Блейк плечами. — Символ моей семьи, символ Гекаты, первой ведьмы. — Зачем ты мне это говоришь, — спросила Лили. — Потому что я вижу в тебе недовольство, — сказала девушка. — Потому что ты тоже не рада методам Дамблдора, а мне нужны такие люди. Эванс дрогнула. В ее взгляде мелькнул ужас, потому что она, как человек достаточно умный, прекрасно понимала, что именно представляет из себя еретик. Блейк открыла рот и тут же пожалела о неправильно выбранном времени, потому что ее рассказ затянулся практически на час. Начиная с истории семьи — короткой, помилуйте Эванс, она не собиралась углубляться в историю поколений — заканчивая происками Дамблдора и выжившими наследниками, которых он хочет завербовать специально для себя. — Формально, и я вхожу в Орден, — сказала Блейк под конец. Они уже не сидели на кровати. Лежали на подушках, повернув лица друг к другу, и Лили казалась поглощенной рассказом. Из ее глаз текли странные слезы сожаления, но с каждым словом в ее голове откладывался прочный пласт недоверия. — Слушай, — Кавьяр вздохнула, — я не говорю, что Дамблдор — злодей мирового масштаба, окей? Я просто говорю, что его величественность не дает ему права быть игроком, расставляющим фигуры на шахматной доске, окей? — И ты предлагаешь создать третью сторону? — выгнула брови Лили. — Не совсем, — Блейк поджала губы. Она на самом деле очень долго обдумывала эту идею, но в начале не была уверена. Еще до полученного пророчества в ней укреплялась идея того, что это будет сильнее, чем семья или группа единомышленников, среди которых может завестись предатель. Жрицы лишь подтвердили ее желание, и тогда мысль о создании подобной группы стала не мечтой, а целью, к которой Блейк была близка как никогда. — Лили, ты знаешь, что такое ковен? — спросила Блейк, привстав на локте. Ее глаза полыхнули хризолитом, и она увидела краткий испуг на лице Эванс. — Собрание ведьм? — предположила Лили. — Ковены создавались для защиты территории, как волчьи стаи. — Не совсем, но почти, — кивнула Блейк. — Ковены начали появляться во втором веке, когда Инквизиция только зарождалась, — сказала она. — Это было объединение такой мощи, что его нельзя было остановить. Связь в ковене сильнее, чем любая другая. Это единство мыслей, чувств, магии. Чтобы нельзя было предать друг друга. — Полноценное доверие, — пробормотала Лили. До этого разговора она явно хотела спать, но сейчас любые признаки сонливости исчезли с ее лица. — Да. Спустя века ковены начали строиться вокруг еретиков, — Блейк махнула запястьем, и семейная метка вспыхнула серебристым свечением на ее руке. Затем снова погасла. — Мы можем преувеличивать силу. Знаешь, как машинный аккумулятор. — Чем больше машина работает, тем сильнее он заряжен, — кивнула Лили. — Ковены начали включать в себя мужчин, и все пошло по пизде, — пожала плечами Блейк. — Магия утекала через них, и ковены как общность исчезли. — Блейк, я люблю твои лекции, но к чему это все? — Я хочу создать ковен, — твердо сказала Кавьяр. — Чтобы уничтожить Лорда? — Чтобы принять тех, кто не хочет власти Лорда и Дамблдора, — поправила ее девушка. — Лили, — рыжеволосая перевернулась на спину и накрыла ладонью лоб, — я хочу, чтобы ты послушала меня. Я хочу, чтобы ты стала частью этого. Эванс думала, и Блейк позволила себе погрузиться в собственные воспоминания. Ковены — это крайне сложная магическая цепочка. До определенного времени вообще не было известно, что подобные магические средства можно было использовать в ковенате. Такая магия была почитаема у друидов. Они использовали свою тайнопись — огамы — особые рунические символы, которые непосредственным образом влияли на магическое ядро внутри волшебника. Ядро представляет собой поле, в котором существует маг, но огамы это поле расширяли. Когда друиды оказывались вместе, их магические поля — силы их ядер — тянулись друг к другу, превращаясь в сильнейшую сферу влияния. Поэтому в тех местах, где собирались друиды, разрастались леса, плодородила почва, вылечивались люди. Но, если технологически применить это к шабашу разных магов, это может стать прорывом. Подобные всплески увеличат и силу, и выносливость. — Дамблдор ведь не сказал имени Волан-де-Морта, не так ли? — ненавязчиво спросила Блейк, и Лили резко обернулась на нее. — Что? Блейк много об этом думала. Лорд действительно знал, как работает Хогвартс, раз уж он позволил молодым мальчикам творить свои бесчинства в школе. К тому же, Дамблдор ошибся тогда. То… Он знал его имя. Эта мысль пришла к Кавьяр не так давно, и она знала, чем займется в этом году. Архивы и альбомы выпускников ей в помощь. — Ну, — девушка едва улыбнулась, — Дамблдор ведь знает имя Лорда. — Известно лишь, что Лорд практически непобедим, что он прячется за спинами Пожирателей, — пробормотала Лили. — И Джим видел его однажды. Это было… — От него веет магией, — кивнула Блейк. — Темной. Стоило предположить, что он не просто так добился подобного могущества. Его магия должна была быть странной. — Да. Но как узнать, что именно поддерживает его силу? — вздохнула Эванс. Она перевернулась на живот и зарылась носом в подушку. — Это слишком сложно. — Ковен может помочь в этом, — пожала плечами Блейк. — Ты хочешь втянуть меня в авантюру! — возмутилась рыжая. — Я имею право на сомнение! — Я не хочу втягивать тебя в авантюру, — передразнила ее девушка, закатив глаза. — Я хочу собрать ковен, чтобы не обращать внимания на шахматную доску, которую кроют Дамблдор и Лорд. — С чего ты вообще это взяла? — спросила Эванс. — Откуда ты знаешь, что у директора есть свои интересы? Блейк вздохнула, понимая, что не рассказала о том, где Эдгар Боунс провел летние каникулы, но ей нужно поделиться этим, если она действительно хочет, чтобы Лили доверяла ей в этом вопросе. Поэтому пришлось рассказать. И о том, что, скорее всего, именно орденцы спугнули Пожирателей у Бажовых, и что Боунс наблюдал за тем, как убивали Лаво. Он знал, Дамблдор все знал, и, судя по глазам Эванс, это стало для нее решающим фактором. — Он не говорил нам этого, — поморщилась Лили. Ее руки зарылись в волосы и сжали у корней, чтобы, как показалось Блейк, очнуться от странного сна, в котором она жила. — Надо сказать Мародерам. — Им нельзя говорить, — фыркнула Блейк. — Они — люди Дамблдора. И они — мужчины. — Я думала, ты доверяешь Джеймсу, — недовольно сказала Лили. — Доверяю, — кивнула Кавьяр. — Но не настолько. Есть вещи, которые он не поймет. — А что не так с тем, что он мужчина? — возмутилась рыжая. — Ковены начали распадаться из-за этого, — повторила, словно попугай, Блейк. — Что за бред? — Мужская энергия связана со вторжением, а женская — с жизнью, — мягко сказала блондинка. — Мужчинам в ковен нельзя. Лили побарабанила пальцами по собственному затылку. — И сколько человек нам нужно? — спросила она. — Сколько угодно, — пожала плечами Блейк. — В идеале — семь или тринадцать, но это необязательное условие. Лили наморщила лоб. — Сколько уже есть? — Я, ты, Пандора, Эммелина и Яра. У меня намечается еще Амелия, но, если захочешь присмотреться к Марлин или Доркас, я буду рада. — Это очень мало, — покачала Лили головой. — Поверь, — вздохнула Блейк, — нам не нужна армия. Нужна лишь небольшая группа. Эванс поморщилась, но блондинка видела, что ее захватила эта идея. Сделать что-то, о чем не будут знать Мародеры. Казалось, будто она вступает в сообщество, которое станет чем-то решающим. Возможно, это были мысли Кавьяр, а, может, мысли Эванс, но Лили чувствовала сильные колебания, и Блейк готова была дать ей время, чтобы адаптироваться к этой мысли. — Мне нужно подумать, — сказала рыжая. — Я не могу просто так согласиться. — Конечно, — кивнула Блейк и легко выскользнула из ее постели. — Но позволь дать тебе один совет, — старшая заинтересованно приподняла брови, — никто не будет свободен, пока последний король не будет повешен на внутренностях последнего священника, — проговорила блондинка, пристально вглядываясь в лицо бывшей гриффиндорки. Что-то в голове Лили щелкнуло. — Дидро, — едва ворочая языком во рту, сказала она. — Да, — кивнула Блейк, — красивая цитата. Подходящая. Лили сглотнула. — Спокойной ночи, Эванс, — улыбнулась Кавьяр. — Подумай об этом. 21 августа 1978 — Ты все взяла? — спросил Джеймс. Всей дружной толпой они стояли около камина, ожидая, пока Блейк покинет гнездышко Поттеров. — Да. — Вещи для школы? — Да, пап, — фыркнула Кавьяр. — Палочку. — Да, пап. — Сменное белье? — уже откровенное веселился Джеймс. — Да, пап. — А ты взяла…мфхмф… — Беги, пока у тебя есть возможность, — нежно рассмеялась Лили и обняла Блейк. Она прижалась губами к ее уху и шепнула: — Я обдумала. Я согласна. Блейк отстранилась от нее и несколько секунд вглядывалась в красивое лицо. — Хорошо, — кивнула девушка. — Я напишу тебе, идет? — Да. — Не давай их притворному очарованию очаровать тебя, — попросил Сириус, тоже обнимая ее. — Ребята, я собираюсь провести несколько дней со своим парнем и его семьей, — хохотнула Блейк, ловя на себя пристальный взгляд Поттера. — Это не убийственная миссия от Ордена Феникса, окей? — Мы все равно волнуемся за тебя, — напомнила ей Эммелина, прижимаясь к щеке Блейк мягким поцелуем. — Будь осторожна. — Обещаю. Все, — Блейк взяла в руку уменьшенный чемодан, словно он был удобной сумочкой, и улыбнулась, — увидимся. Я буду вам писать, и вы обещали, что будете приезжать в Хогсмид! — она ткнула пальцем в сторону Бродяги. — Мы будем тусить там каждое полнолуние, — кивнул на это Ремус. — И тебя мы тоже ждем. — Отлично! — просияла Кавьяр. Она ступила в камин и подмигнула Доркас. — Гриммо-12! Знакомое зеленое пламя дернуло ее за плечи, перенося в другую часть Великобритании, и девушка чуть пискнула, когда приземлилась на ноги в другом камине. Стоит сказать, что изначально Кавьяр не горела желанием отправляться к Регулусу на такое количество времени. Подобное грозит ее самовыпилом посредством выбрасывания самой себя в окно, но выбора у нее особенного не было, она сама поставила себя в эту ситуацию. Поэтому она с милой улыбкой сказала, что будет рада провести с ним все это время. Нихуя подобного, к слову. Регулус ждал ее у каминной сетки, помогая ступить на ковер. Блейк замерла. — Что? — У тебя волосы отросли, — отмерев, сказала ему девушка. Блэк покраснел. Его кудри, которые раньше были осторожно уложены, сейчас почти полностью закрывали его уши, а передние пряди падали на розовеющие скулы. — Мне нравится, — честно призналась Кавьяр, всматриваясь в новую прическу. Она растерянно поморгала глазами. — Мы что, не виделись год? Рег закатил глаза. — У меня быстро растут волосы, отвали, — но она видела улыбку, спрятанную в уголках его губ. — Мне правда нравится, — мягко сказала блондинка и, привстав на носочки, чмокнула его в щеку. — Выглядит необычно. — Спасибо, — Регулус обхватил ее за руку, а другой — забрал уменьшенный багаж. — Ты очень милый, — покраснев, сказала ему Блейк. Во-первых, она была девушкой, у которой почти не было отношений, и ей была приятна его забота. Во-вторых, она обязана была покраснеть, она же, черт побери, безумно в него влюблена! — Я это знаю, — пожал плечами Регулус, приобнимая ее за талию. — Идем, мы воспользуемся порталом. Блейк нахмурилась. — Я думала, я прибыла по верному адресу, — не поняла она. — Да, — кивнул брюнет. — Но семейство решило провести последние дни в нашем французском поместье, — поведал ей Регулус, пока они шли на улицу, в небольшой парк около Гриммо. Их дом был мрачным, честно говоря, и Блейк поморщилась, смотря на отрезанные головы домовиков. Девушка не могла любоваться чем-то подобным, но ее привлекли многочисленные портреты родственников Регулуса и Сириуса, и она отметила, что, черт побери, почему некоторым людям просто повезло родиться с такими скулами? — А почему не поездом? — спросила Блейк, когда они вышли в парк. — Не хотелось бы потратить целый день на дорогу в поезде. — Зато там продают сладости, — улыбнулась Блейк. — Я не знал, что ты настолько сладкоежка. Они остановились около странного ведра, которое стояло около большого дуба. Кавьяр провела пальцами по его коре и улыбнулась. — Я не сладкоежка, — отмахнулась она. — Я могу спокойно прожить без сладкого, но мне нравится. — Да, ага, — кивнул на это Регулус. — Я в апреле видел, как ты чуть ли не ограбила «Сладкое королевство». — Я не ограбила! — возмутилась Блейк и рассмеялась. — Ты вынесла два пакета сладостей! — Половина не для меня. Я не люблю тянучки и конфеты с фруктами. Покупала для подруг. — А что ты любишь? — спросил Регулус, кинув в нее заинтересованный взгляд. Кавьяр рассматривала — Молочный шоколад, — пожала плечами Блейк. — Знаешь, на моей родине не так много чего-то подобного, как у вас в Хогсмиде. Там сладости больше народные, или из темных сортов. Но есть зонтики. — Что такое зонтики? — не понял Регулус. — Это просто шоколад на пластиковой палочке. В виде зонтика, — пояснила Блейк и стряхнула с его плеча упавший листок. — Вкусно и смешно. — Еда не должна быть смешной, — скорчился Регулус. — Еда может быть любой. Главное, чтобы она приносила удовольствие. — Звучит как-то очень завуалировано, — сказал он и остановился. — Ты на что-то намекаешь? — Возможно, — улыбнулась Блейк. — Но для этого пока рано. Мы пришли? Регулус несколько секунд изучал ее странным, напряженным взглядом, а потом кивнул и взялся за ведро. Блейк последовала за ним. Оно начинало пульсировать. — Ты когда-нибудь перемещалась порталом? — Да, в прошлом июле, — кивнула Кавьяр. Ей не хотелось рассказывать о поездке в Грецию на встречу с теми, кто планирует бунт против Лорда. — Да? И куда отправилась? — спросил он. Портал разогрелся почти до предела. — В гости к крестной матери. И тут ее дернуло крюком вверх. Блейк подавилась последними звуками своих слов и слегка вскрикнула, когда ведро закрутило их, перемещая во Францию. — Отпускай, — крикнул Регулус, и они разорвали цепь. — Вау, — выдохнула Блейк, когда перемещение закончилось. Слизеринец воспринял это не лучшим образом, его лицо стало слегка зеленым, и он покачивался, выронив уменьшенные чемоданы из рук. Блейк не знала, почему он не положил их в карман. Она осторожно подставила ему плечо, чтобы парень не рухнул на землю. — Ты хоть раз перемещался? — спросила девушка, обвивая руку вокруг его пояса, чтобы поддержать на месте. — Ага, — шумно прокряхтел Регулус. — Ненавижу эти штуки. — Мы же могли попросить твоих родителей переместить нас через камин. Или все-таки поехать поездом, — укоризненно напомнила ему Блейк. — Почему ты сразу не сказал? — Хотел немного погулять с тобой, — простонал он. Кажется, у брюнета начинала болеть голова, и Кавьяр, осмотревшись, помогла ему опуститься на ближайшую лавочку. Даже удивительно, что тут была эта лавочка. Они оказались в небольшой магической (Блейк видела, как волшебники спокойно пользовались палочками) деревушке. Видимо, это была специальная площадка для портальных перемещений, потому что никто не обратил внимание на двух прибывших. Блейк опустилась перед ним на колени, хватая за предплечья, чтобы парень не упал лицом в землю, и чуть улыбнулась. — Я уже говорила, что ты милый, Регулус. Но, честно, не надо было. Мы можем выйти прогуляться в любой момент, когда ты не будешь выглядеть так, будто сейчас умрешь, — она хихикнула, и Регулус недовольно поморщился. Геката, этот человек откинется на уроках аппарации. Она уже предсказывала это. — Это действительно было плохой идеей, — согласился он с ней, недовольно мыча. — Далеко до вашего дома? — Нет, пара улиц, — покачал головой Регулус, и его тут же схватила новая волна боли. — Эй, — Блейк обняла его лицо холодными руками. Потом переместила одну на лоб, чтобы немного облегчить его страдания, — пообещай мне, что больше так не будешь, ладно? — Ага. — Регулус, я же серьезно! — улыбнулась Кавьяр, меняя руки местами, чтобы холодная опустилась на горячий лоб. — Луна, ты горишь. — Это ты меня Луной назвала? — Нет. Это я так молюсь богине магии — Гекате. — У нее много имен? — изумился Блэк, вскинув голову, и гречанка ласково улыбнулась. — Геката — это Лунная Дева, ты не знал? — Откуда? — Она одна из первых волшебниц, как и Мерлин. Она из Греции, — пояснила Блейк. — Ну это я знаю, — фыркнул парень. — Сначала ей поклонялись фракийцы, но потом, после завоеваний, ее ореол сил изменился. Геката была величайшей ведьмой своего времени, еще до появления других богов она могла контролировать лунный свет, — шепотом, будто по секрету, поведала Кавьяр. — Ты поклоняешься Луне? — Регулус нашел в этом что-то смешное. Ему стало лучше, и он потянул Блейк за руку, прося сесть рядом. Быстро накинул заклинание охлаждения на лавку. — Моя семья всегда отслеживала лунные циклы, — покачала головой Кавьяр. Она потерла руки. — Ты знаешь о Круге года у друидов? — спросила, посмотрев на него. Регулус мотнул головой. Девушка сощурилась. — Регулус, я тебя умоляю, скажи мне, что ты не считаешь, что волшебники по всему миру — одинаковые? — А что, нет? — ухмыльнулся он. Блэк обхватил ее ладони своими и поднес к своему рту, целуя ладонь. — Я думал, мы все одинаковые. Ну, до твоих рассказов. — Ну, они еще различаются по взаимодействию ядер, и по другим вещам, которые питают их. — А ты откуда это знаешь? — изумился он, отпуская ее ладони. — Так, давай ты расскажешь мне об этом, когда мы придем домой. Они двинулись вперед по узкой улочке французской деревушки. Дома почти все были одинаковые, оплетенные цветами и плющом, и девушка распахнула рот, увидев это. — Я никогда не была во Франции, — поделилась она. — Серьезно? — удивился Регулус, но тут же поморщился от выбора слов. Он зачесал волосы назад. — Ну, я была в Париже, — пожала Кавьяр плечами, — но это…совсем другое. Улочка закончилась, упираясь в зеленые просторы, уходящие вниз к побережью. — В какой мы части Франции? — полюбопытствовала Блейк. — Недалеко от Лазурного берега, — ответил парень. Их дом стоял на границе с небольшой лесопосадкой, и он был… Кавьяр ахнула. Это поместье отличалось от дома на Гриммо-12. Дом Блэков был светлым, с большой открытой террасой, к которой вела мраморная лестница. Над ней возвышалось два этажа, с которых на прибывших смотрели балкончики комнат, находящихся на этой стороне. Серую крышу украшали две каминные трубы, посверкивающие белоснежной лепниной, а под самой кровлей эстетично вписывались барельефы с каменной лозой. С другой стороны дома, как заметила Блейк, находился такой же светлый флигель, и что-то подсказывало ей, что музыкальная комната, являющаяся атрибутом каждого подобного поместья, располагалась именно там. Кавьяр вдруг нахмурилась, вспоминая загоны этих людей по части чистоты крови. Она дернула Регулуса за рукав легкой рубашки. — Что? — Слушай, — девушка еще раз бросила взгляд на дом и замялась, — я поняла сейчас, что это плохая идея. — Почему? — изумился Блэк. — Ну, я… — Блейк вздохнула, — ты же помнишь, насколько по-разному наши семьи относятся к магглорожденным, да? — Регулус поморщился. — Просто… не станут ли твои родители, ну, против нашего общения из-за этого? — Об этом точно не переживай, — хмыкнул парень. — А по поводу магглорожденных. Соври что-нибудь, что будет в середине двух понятий. Ты не против, но магглы все равно не понимают принципов древней магии, что-нибудь такое. — Уверен? — с сомнением посмотрела на него Блейк. — Они полюбят тебя, — пообещал Регулус. — Я клянусь. Блейк расплылась в облегченной улыбке. — Ладно, — она вздохнула, готовя себя к встрече. — К тому же, мы пока что одни. Все вернутся только послезавтра, — ехидно добавил брюнет. — Они сейчас гостят у тети Друэллы, она слегка приболела. — Ах ты засранец! — вспыхнула Кавьяр. — Ты не мог раньше сказать? — Нет, — отмахнулся Регулус. — Ты очень смешно переживаешь, понравишься ли моим родителям. Они прошли внутрь дома, и перед парой сразу же оказался страшного вида домовой эльф. Блейк сглотнула. Неприятный эльф. — Кричер, — тепло улыбнулся Регулус, — это Блейк Шервуд, моя подруга. Она будет у нас до начала учебного года. — Кричеру отрадно видеть гостей мастера Регулуса, — хрипло поклонился домовик. — Приятно познакомиться, Кричер, — вежливо ответила девушка, снимая легкий кардиган. — Кричер, отнеси наши вещи и приготовь чай. Я сам покажу Блейк ее комнату, — когда домовик с их вещами и тихим хлопком исчез, Регулус обернулся. — Тебе нужно отдохнуть? — спросил он. — Нет, — покачала она головой. — Но я бы приняла душ. — Понял тебя, — улыбнулся Регулус и, наклонившись, сорвал с ее губ легкий поцелуй. — Идем, я все тебе покажу.