Твои руки шрамированы убийствами, но все же я доверяю им полностью…
2 января 1980 Сириус немного настороженно смотрел на вазу, которую Мулона поместила под странные охранные чары в лаборатории поместья. Пифос, как сказали гречанки, был узким и покрытым странными, на взгляд Сириуса немного психоделическими изображениями древних греков. Но сегодня утром их сигнальные чары наконец прозвенели, и все собравшиеся на третьей стороне, серой зоне, как сказал Регулус, топтались вокруг искрящейся вазы, надеясь на какое-то чудо. — Так, — Лира громко хлопнула в ладоши и разложила на стоящем сбоку столе карту, — в принципе, все готово. — Это карта Британии? — скептично спросил Барти. — А что, думаешь Волан-де-Морт спрятал крестраж в Сингапуре? — закатила глаза шатенка, и Крауч, проворчав себе что-то под нос, замолчал. Сириус передернул плечами и, протянув руку, переплел свои пальцы с пальцами Марлин. Блондинка чуть покосилась на него, но ладонь не убрала — только сжала крепче. Он чувствовал, как девушку бьет легкая дрожь, она тоже боялась, потому что никто не знал, какую именно правду откроет им пифос. Сколько еще у Лорда крестражей? И если диадема Кандиды Когтевран досталась им легко, когда призрак, спустя час уговоров от Пандоры, раскололся, то ради медальона, например, его брат почти погиб. Кому еще придется страдать ради этого? Глаза Сириуса автоматически нашли Регулуса в комнате, наполненной людьми. Они с Блейк, кажется, снова поругались, но в этот раз как-то иначе. Когда Бродяга спросил об этому саму Кавьяр, она только отмахнулась и сказала, что для них такие ссоры в новинку. Сириус не понял, что это значит, но решил не вдаваться в подробности и не злить беременную ведьму. Сейчас же Регулус неотрывно следил за искрами пифоса, за передвижениями Лиры и, что не было необычно, за Блейк. Словно однажды он взглянул на нее как-то иначе и с тех пор не смог отвести взгляд. Лира ухватилась обеими руками за пифос, а потом захрипела, пытаясь его поднять. Феликс тут же пришел на помощь, и они дотащили эту тягомотину, смысла в которой Сириус все еще не видел, к столу, подняли ее, а потом перевернули. Из пифоса вытекло несколько капель черной жижи, похожей на слизь или на слюни мантикоры, которые они периодически использовали в зельях. И пифос погас. — Что, и все? — приподняла брови Амелия. — Я думала, будет более эффектно. — Это не… — Я тоже ожидала хотя бы искр, — выпалила Эммелина, и Феликс сдулся под ее недовольным взглядом. Марлин хихикнула. Сириус тоже не мог не улыбнуться. Лаво казался таким… яростным, агрессивным во всем. Он был грубоватым, и Блэк честно понимал, чем вызвано подобное поведение, хотя, судя по тому, как спокойно принимает это Кавьяр, Феликс и до двадцать шестого июля был таким. И все же было забавно видеть, как могучий вуду-волшебник дует губы, когда Ярослава просит его заткнуться или когда Эммелина делала что-то наперекор, потому что все еще не простила. Сириус сам случайно узнал обо всей этой заварушке, потому что Марлин поделилась слухами. Лира тем временем, указав палочкой на карту, начала шептать что-то, что звучало как чертовски сложная связка поисковых заклятий, половину из которых Сириус раньше даже не слышал. — Это безопасно? — шепотом спросил он Сохатого. — Посмотри, где мы находимся. Я не уверен, что эти люди вообще знают, что такое безопасность, — таким же тоном ответил Джеймс. — На себя-то посмотрите, — ехидно позвала их Блейк и подмигнула. — Работает! — восторженно пискнула Лира, и все тут же обратили свое внимание на карту. Сириус уловил, как крепко брат сжал кулаки, рассматривая рисунок. Темные линии поползи по подробнейшей карте, постепенно застывая в разных местах. В четырех местах. — Четыре, — глухо сказал Регулус. — Три, — поправила его Нарцисса. — Диадема у нас. Что еще осталось? — и посмотрела на Блейк. Бывшая Кавьяр вздохнула. — Кольцо, чаша и какой-то дневник, — развела она руками. — Есть изображения, но… что это нам даст? — Мы не сможем, — развела руками Лили. — Каким образом мы соберем три крестража, чтобы никто нас не заподозрил? И уничтожим их, что важно? — С уничтожением все гораздо проще, Эванс, — поморщился Роб. — Поттер. — Да насрать, честно, — отмахнулся он. — С медальоном ведь получилось. Ты сказала, что Адское пламя все еще в той пещере, — парень повернулся к Блейк. — Да, — кивнула блондинка. — Я была там вчера, все еще не потушилось. — Ты была там? — как-то слишком тихо спросил Регулус, и они обменялись странными взглядами, значения которых Сириус не смог понять. Блейк кивнула. — Хорошо, — Пандора положила руки на карту, — это место я знаю, там маггловская деревушка, — ткнула она пальцем в одну из точек. — Может, что-то связанное с приютом? — предположил Эдгар. — Сомневаюсь, — хмыкнул Ремус. — Я знаю этот: дом Лестрейнджей. Был там, когда путешествовал со стаей, — Амелия поморщилась. — А я знаю эту точку, это поместье Гойлов, — сказал Регулус. — Но для того, чтобы собрать все крестражи, нужно напасть одновременно, чтобы никто ничего не понял. И Лорд не перевез вещи. — Нас слишком мало, — болезненно зашипела Блейк, сморщившись. Ее плечи согнулись, и Сириусу стало жаль эту женщину, тянущую войну на своих плечах. Несколько мгновений они молчали, пока Блейк не подняла голову обратно. — О нет, — пискнула Мулона. — Вот же блядство, — закатила глаза Лира. — Что? — недоуменно спросила Пандора. — Мы знаем это лицо, — сказала Каррас. — Это лицо значит: я собираюсь влезть в дирекцию, потому что случайно написала матерные оскорбления в своем эссе, попадусь охране и, превратившись в песца, подерусь со Старицей. Кавьяр закатила глаза. — А еще это лицо значит: у нас проблемы. — Или: мы обречены. — Или, — прервала их Блейк, — у меня есть идея. — Какая? — Сколько человек оптимально нам может понадобиться? — она посмотрела на остальных. — На каждую из групп? — Человек по пятнадцать, — честно выдал Сириус, — это как захват здания. Пятеро отправятся за крестражем, остальные делятся по всему пути, прикрывая тылы. Один или два контролирует пути отхода. — Нас всего пятнадцать, — вздохнул Регулус. Джеймс нахмурился, пересчитал их по головам, потом показал пальцы. — Нас девятнадцать. — Прикалываешься сейчас? — младший из братьев Блэк фыркнул. — Эванс не пойдет никуда, потому что она беременна, — Джеймс согласно кивнул. — Нарцисса и Блейк — по той же причине. Их сборная солянка изумленно посмотрела на Блейк, скрывшую эту радостную новость. Хотя, подумал Сириус, вряд ли для этой парочки такая новость была хорошей. Они и поругались из-за этого, скорее всего. Потому что, насколько Сириус знал теперь, женаты они были по прихоти и необходимости, а не из любви, и он гадал, когда же между Регулусом и Блейк ляжет контракт о разводе. — Извините, что? — Кавьяр обернулась на мужа в ярости. — Я пойду! Это и моя война! — Ты останешься здесь, — беспрекословно рявкнул Регулус, и Сириус вздрогнул. Такого брата он раньше не видел. — В безопасности и подальше от Адского пламени, понятно? Ни туда, ни в пещеру ты больше не сунешься! — Не смей указывать мне, — возмутилась Блейк. — У тебя нет никакого… — Ты снова захотела… — Регулус оборвал себя, но Сириус видел, что ущерб уже нанесен. Что бы брат не собирался сказать, Кавьяр поняла его с полуслова, и это заставило ее выглядеть так, словно Регулус ее ударил. Несколько мгновений они злобно пялились друг на друга, а потом Блейк сглотнула и тихо сказала: — Я пойду туда, и ты мне не запретишь. — Здорово, — едко всплеснул руками Регулус. — Просто фантастически круто! — О, прекрати. Сириус подавил ухмылку. Младший брат, которого он помнил, цеплялся за материнскую юбку и покорно преклонял голову и колено перед Волан-де-Мортом. Этот брат в своей странной манере заботился о жене, собирался умереть, чтобы сбежать от войны и прямо сейчас работал над уничтожением бывшего хозяина, одновременно препираясь с Кавьяр, на что мало, у кого хватало духа. Честно говоря, Сириус не думал, что когда-либо был настолько кем-то горд. — В любом случае, — громко прервала их спор Ярослава, — у нас даже так людей едва на одну вылазку не хватит. — Можно найти больше людей, — сказал Ремус. — И не идти разом в три места, а по очереди зайти в каждое из них. Если распланировать все. — Где мы найдем еще людей? — отчаянно спросил Эдгар. — Андромеда, — пришло вдруг Сириусу в голову. — Андромеда и ее муж, Тед. — Андромеда? — с любопытством поинтересовалась Лира. — Одна из наших кузин, — кивнул Блэк на брата, — сестра Нарциссы. — У нее ребенок, Сириус, — покачала миссис Малфой головой. — Тогда просто Тед. — Эйдан поможет тоже, — предложила Мулона. — И, я уверена, что и Тай с Каспером подтянутся. — Нам придется попросить Орден Феникса помочь, — вздохнула Эммелина. — Иначе… — Нет, — твердо сказала Блейк. — Нет, ни в коем случае. Никого из них не будет на моей территории. — Она в чем-то права, — кивнул Джеймс. — Орден не пойдет за Блейк, как пошли мы, — он оглядел остальных. — Но там все еще есть люди, которые пойдут против Дамблдора. Кавьяр нахмурилась. — Не думаю, что… — Как считаешь, Бродяга? — елейным голосом протянул Джеймс. — Как отреагируют Пруэтты, Лонгботтомы и даже сам Кингсли на то, что директор знал о Педдигрю? Сириус прислонил ладонь к подбородку, изображая великого мыслителя. Ремус подавил смешок. — Думается мне, Сохатый, они пошлют его нахуй. Блейк едва улыбнулась, а потом снова стала серьезной. — Народ, нам нужно убедить их так, чтобы Дамблдор не понял, что мы перетягиваем людей. — Я уговорю их, — твердо сказала Лили, а потом, увидев возмущенный взгляд Джеймса, покачала головой. — Я правда не хочу рисковать, отправляясь на захват крестражей, но они поверят мне, когда все услышат. Но вы забываете о главной проблеме — сам Волан-де-Морт. — Не вижу проблемы, — нахмурился Феликс. — Тебе бы зрение проверить, чувак, — хмыкнула Мулона. Лаво рыкнул на нее. — Мы уничтожим крестражи, хорошо, — предположила рыжеволосая, — но сам он никуда не денется. Он все еще будет жив, хоть и слаб. — Нам еще и его убивать, — застонал Барти, а потом посмотрел на Роба. — Напомни мне, нахера мы согласились? — Блейк выглядела крайне уверенной в своих словах, — смущенно буркнул Эйвери. — И все? — хихикнула Кавьяр. — Это все, на чем вы основывались? — Иди в задницу. — Это не по мне, — ответила Блейк. — Начнем со сбора людей, — решила она, осмотрев всех. — А потом уже будем думать, как нам забрать все крестражи. Ярослава вздохнула и опустила подбородок на ладонь. — А ведь мы могли бы отдыхать где-нибудь на Карибах сейчас. — А я говорил, — фыркнул Феликс. 3 января 1980 Блейк устало покосилась на лежащие на столе бумаги и снова перевела взгляд на дверь. Регулус заканчивал разговор с Нарциссой, которая недавно вернулась от его матери. Вальпурга знала, что со смертью сына было что-то не так. Пускай гобелен и указал дату страшного для обеих женщин события, Регулус был жив, и миссис Блэк чувствовала это. Как мать, ребенок которой еще был жив. Нарцисса должна была украдкой намекнуть, что Регулус вернется домой. И пусть Блейк этого не одобрила, ей пришлось подчиниться, потому что, если быть совсем честной, она не была уверена, что знает, как отказать Регулусу Блэку. — Я думал, ты уже легла спать, — недоуменно сказал Регулус, проходя внутрь. Лили и Мародеры активно спорили почти весь день, и голова Блейк раскалывалась от их криков. — Ждала тебя, — едва слышно ответила Кавьяр и посмотрела на стол. На его чистой, блестящей от лака поверхности лежал единственный лист, призывно манящий Регулуса. Он, нахмурившись, приблизился и взял его в руки, чтобы тут же выронить обратно и посмотреть на Блейк в абсолютной растерянности. — Нет, — сказал он, покачивая головой. — Просто выслушай меня, — попросила Блейк, привставая с места. — Нет! — словно нерадивый ребенок, которому запрещали сладости, повторил Регулус, упрямо смотря ей в глаза. Даже ногой топнул. — Нам это нужно. — Мне это не нужно, — упрямо ответил брюнет и стянул с себя рубашку, чтобы переодеться ко сну. — Мне не нужен гребанный развод с тобой, чтобы понять, что я хочу провести остаток своих дней с тобой же, женщина! Блейк подавила улыбку. Он был таким чертовски драматичным. — Поэтому ты предпочел умереть? — спросила она, и Регулус замер, застыв в странной позиции, пока тянулся за ночной кофтой. — Ты предпочел умереть, а не остаться со мной, потому что думаешь, что любишь меня? Он обернулся. — Ты все еще злишься на это? — он прикусил щеку. — Тогда это было единственное решение. — Ты мог уйти со мной еще тогда, — напомнила Кавьяр, подходя к парню, напоминая ему о другом, более тоскливом дне, когда им пришлось расстаться, — но ты остался, потому что думал, что тебя убьют. — Блейк… — А до этого ты изменил мне, потому что думал, что я оставлю тебя, — продолжила она давить, и Регулус истерично качнул головой. — Я не хочу с тобой разводиться! — Я не брошу тебя, когда на моем пальце не будет кольца, Регулус Блэк, — закатила Блейк глаза. Он громко засопел. — Этого я не боюсь, — фыркнул Регулус, хотя его глаза и говорили об обратном. — Почему ты не можешь принять то, что я люблю тебя и хочу быть с тобой? Помнишь? — Он приблизился и взял девушку за руки. — Шаг за шагом, как мы и договаривались. Блейк грустно улыбнулась и, высвободив ладони, коснулась его щек. Под бровью, у уголка глаза у него остался небольшой шрам — горькое напоминание о страшной пещере инферналов, которое навсегда будет с ними, как и ее перерезанное запястье, как и фантомная боль внизу живота, с которой Блейк просыпалась каждое утро. — Регулус, — Блейк покачала головой, — ты не женился бы на мне, если бы не обстоятельства; я не вышла бы за тебя замуж, если бы не обстоятельства. И сейчас ты задыхаешься, как и я. Этот брак — не тот, в котором я хочу быть с тобой, понимаешь? Я хочу, чтобы ты решил, что мы должны пожениться, и чтобы мы сделали это не при Лорде и твоей матери, а при наших друзьях, — Регулус дрогнул. — Наших. При тех, кто любит нас, кто поддерживает нас, кто хочет, чтобы мы были счастливы, а не дали хорошее потомство или озолотили очередной род. Регулус наклонился и захватил ее губы своими в жадном поцелуе, лаская шею ладонью. — Я знаю, — кивнул он, и их лбы соприкоснулись. — Я знаю это, и я понимаю это, но… я не хочу разводиться с тобой сейчас по двум причинам… — Скажи мне, — попросила Блейк. — Во-первых, наш сын не родится вне брака, — хмуро заявил Регулус. — Что бы ты там не думала — я так не поступлю со своим ребенком, — ее губы тронула легкая улыбка. — А во-вторых? Блэк отошел на шаг и опустился на край постели. Его спина изогнулась, словно он готовился к удару, а пальцы зарылись в непослушные кудри — он снова оброс. — Все разваливается, — прозвучали его слова в тишине комнаты. — Все вокруг. Все рушится, и я не знаю, как мог быть участником чего-то подобного. Но ты, — Регулус поднял голову, и их глаза встретились. Его серые, чуть потемневшие, но усталые, обрушились на ее хризолиты с такой болью, что Блейк захотелось плакать, — ты — единственная константа. Как будто, если мы разведемся, если я потеряю это, то все остальное тоже падет, и я не могу этого допустить, Блейк. Он тяжело вздохнул. — Я… — Регулус опустил лицо вниз и посмотрел на свои ладони, — когда я пошел в ту пещеру, я потерял всякий смысл. Я сказал тебе уходить, но тебя не было рядом со мной, и я боялся, что мы больше не встретимся. Я скучал по тебе. Все вокруг летело в бездну, мне было страшно, и я… я просто не видел больше смысла, если честно. — Рег… — Я хотел умереть, — глухо сказал Регулус, и Блейк не смогла подавить рыдание, прижимая ладони ко рту. — Я знал, что, если Лорд победит, то я потеряю тебя; но, если победишь ты, тогда я навсегда останусь заточенным в этой вине, и это как ударная волна, Блейк, я не могу на ней удержаться. Так что, я пошел в ту пещеру, я надеялся, что не всплыву. Но ты пришла, и ты спасла меня, и все внезапно стало… я не знаю, — он покачал головой и зарылся пальцами в кудри. Блейк стерла слезы и чуть сощурилась, рассматривая мужа. — Настоящим. Регулус вскинул голову и уставился на Блейк, кивая. — Да, — вздохнул он, а потом протянул ладонь, привлекая девушку к себе. — Да, все стало настоящим. Он поднялся с места и обнял ее за талию. Длинные пальцы пробежались по животу, которого еще не было видно, а потом Регулус приник губами ко лбу Блейк, бормоча: — Я люблю тебя. Это правда. И я хочу, чтобы ты была счастлива. Это тоже правда. Если ты хочешь развестись, чтобы я снова сделал тебе предложение, то пусть так и будет, но не делай со мной этого сейчас. Кавьяр обняла парня за пояс и прижалась ближе, избегая касания губ, зарываясь носом в место соединения шеи и плеча. — Мне страшно, — тихо призналась девушка. — Страшно, что кто-то погибнет; страшно, что Лорд победит; страшно, что ты оставишь меня. Это пугает сильнее всего остального, — Регулус сильнее сжал ее тело. — Я слишком много пережила из-за тебя, Регулус, если ты оставишь меня, я не думаю, что смогу выбраться из этого, понимаешь? — Я знаю, любовь моя, — ответил брюнет. — Я знаю, и мне хотелось бы сказать, что мне жаль, но тогда мои поступки имели для меня смысл. — Даже Алексия? Регулус помолчал. — Возможно, в какой-то степени, и это имело для меня смысл. Блейк подняла глаза и, привстав на носочки, прижалась к его губам в легком поцелуе, заверяя в чем-то. — Как только Лорд падет, мы подпишем бумаги на развод, — сказала она, — и это ничего не поменяет. Потому что я люблю тебя, и ты любишь меня, — Регулус согласно кивнул, — и мы двинемся дальше, шаг за шагом. Мы снова заключим брак, как захотим. У нас… у нас все будет хорошо, да? — Да, — Регулус поджал губы, кивнул опять, а потом поцеловал ее. — Да, у нас все будет хорошо. 5 января 1980 Блейк знала, что это было плохой идеей, но она не могла просто так проигнорировать это приглашение, поэтому она, поставив в известность ковен (и написав Регулусу записку) выскользнула из дома ночью и аппарировала в Годрикову Впадину. Там, на темном кладбище, на котором были похоронены родители Джеймса, ее ждал Дамблдор, стоящий возле одной из могил.Кендра Дамблдор и ее дочь Ариана
Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше
Блейк сглотнула. — Мои соболезнования, директор, — сказала она, остановившись возле надгробия. — У вас была красивая мать. И сестра тоже. — Спасибо, Блейк, — устало вздохнул директор. Он провел палочкой над могилой, и она заросла дикими ромашками, несмотря на снег, через который растениям пришлось пробиваться. — Зачем вы позвали меня сюда? — спросила Блейк, почтительно отходя на несколько шагов. — После смерти миссис Поттер… Лили, я имею ввиду, Орден Феникса начал терять надежду, — сказал он. — Думаю, ты и сама понимаешь, что это такое — потерять надежду. Блейк кивнула. Она могла с этим согласиться. Она помнила те дни, когда была заточена в Гиблом лесу невозможностью пройти дальше из-за страха; невозможностью прокормить себя из-за страха. Надежда покинула ее, когда стало понятно, что зиму она точно не переживет, если не хочет быть обнаруженной. — Это не отвечает на мой вопрос, директор. — Ты могла бы помочь мне. — На каком основании? — спросила Кавьяр, хмыкнув. — Я не доверяю вашим мотивам. И я точно знаю, что вы подозревали Педдигрю, но позволили ему… — Иногда нужно приносить жертвы ради общего блага, — оборвал ее речь директор. — Я не горжусь многими своими поступками, мисс Кавьяр, но я… — Миссис Блэк, — также прервала его Блейк, и Дамблдор моргнул. — Прошу прощения, я слышал, что ваш муж умер… — Это не имеет значения, если я все еще люблю его. — Ты не любишь его, Блейк, — мягко сказал директор, пытаясь убедить ее. — Ты просто… — Не надо учить меня жизни, Альбус, — резко ответила Блейк. — Я не верю в «общее благо» и любую другую чушь Грин-де-Вальда. Что тебе нужно? Директор поднял подбородок, и вся мягкость ушла из его взгляда. Вот теперь она видела настоящего директора. Видела сталь и кровь в его глазах, видела его напряженную позу и подрагивающую руку, готовую в любой момент схватиться за палочку и напасть на нее. — Волан-де-Морт, Том, он бессмертен. — Я знаю. Дамблдор удивленно моргнул. — И у него есть крестражи. — Я в курсе, — кивнула Блейк, наслаждаясь тем, как директор злится за то, что она была умной. — Я хочу, чтобы ты примкнула к Ордену Феникса, хочу, чтобы ты помогла нам победить. — Нет. — Это не вопрос. — Это было предложение, — кивнула Блейк, убрав руки за спину и слегка покачиваясь на носочках, — которое я вежливо отклонила, спасибо большое. Я не собираюсь работать на вас, директор, не хочу. Ваши методы мне противны, а Орден Феникса — это всего лишь цирковые собачки, готовые плясать под вашу дудку, — она вскинула подбородок. А потом они с Дамблдором одновременно наставили друг на друга палочки. — Значит, вы выбрали сторону, миссис Блэк? Она улыбнулась — холодно и зло. — Нет, директор, — покачала Блейк головой, — я создала свою. И блондинка, не переживая за свою спину, развернулась и поспешила уйти с кладбища.