Я выплакала все свои слезы. Все, что осталось — это злость.
11 января 1980, поместье Гойлов Ремус достаточно часто в своей жизни думал о тех выборах, которые он совершал. Самый показательный пример — это дружба, на которую он решился. Чего мог и не делать, кстати. Он помнил тот день, когда Джеймс и Сириус залетели в его купе и уселись на сидения, делая вид, что они самые усердные студенты на свете. Ремус помнил и то, как в купе ввалился высокий, светловолосый и очень надменный мальчик, сверкающий золотым значком на своей новенькой и чистой мантии. — Тут два хулигана не пробегали? — он явно знал, что это были мальчишки, только что забежавшие сюда, но не мог доказать этого, потому что они выглядели вполне прилично. И он смотрел на Ремуса. И Ремус мог сказать, что это они. Мог сдать их. Но что-то внутри него, волк внутри него не захотел этого делать. Поэтому Люпин пожал плечами: — Видел, как кто-то промчался в сторону того выхода из вагона, — сказал он. — Там дальше по проходу девочки визжали, может быть, стоит там посмотреть. — Так и сделаю, — надменно ответил блондин и, недовольно зыркнув на Сириуса и Джеймса, вышел из купе. Они поблагодарили его. Они представились. И так Ремус обрел самых верных друзей. Питер присоединился к ним позднее, не прошедший первичную проверку на верность, и волк внутри Ремуса недовольно дергался при виде пухлого мальчика, которого не было в тот момент, когда начала зарождаться связь, но Ремус ничего не сказал. Он никогда не говорил. Потому что был нейтрален по сравнению с излишней открытостью Джеймса и немного нездоровым антагонизмом Сириуса. Сейчас он начинал думать, что когда-то принятые им решения испортили ему жизнь, потому что он не мог объяснить, что было настолько важно, чтобы его тело разрывало на части. — Круцио! — снова повторил голос, и Ремуса подбросило на месте. — Ублюдок! — завопила Лира, пытаясь добраться до друзей. Она, Ремус и Бенджи оказались оторваны от остальных. Им повезло. Действительно повезло. Ремус умудрился прорваться вперед, обеспечивая Пандоре «благородный побег». Она схватила крестраж, а потом исчезла во вспышке камина, отправляясь куда-то. Ремус не знал, куда. Никто из группы не мог аппарировать, значит, Пандора нашла другой способ добраться до пещеры. Заклятия Пожирателей становились более отчаянными, Тед и Артур сражались с кучкой на первом этаже, Ремус, Лира и Бенджи были заперты на втором, а остальных Люпин потерял из виду. — Заткнись, — рявкнул Люциус. Его светлые волосы были чуть подпалены с правой стороны, и Мародер внутри Ремуса умолял его пошутить. Но Люпин умел сдерживаться в отличие от Сириуса и Джеймса. Как они там? — Эй, ты, жертва неудачного Инсендио, не хочешь сразиться со мной? НЕТ! Взвыл волк внутри Ремуса. Амелия не должна быть здесь. Ее не может быть здесь. — Дрянь, — прошипел Люциус. — Авад… — Petrified! — завопила Амелия, и Малфой, словно увидевший Медузу Горгону, рухнул на пол, не способный двинуться или вздохнуть. — Ремус! — воскликнула Боунс, подбегая ближе. — Конечно, мы в норме, Эмс, — буркнула Лира, застонав. — Что ты делаешь здесь? — Блейк отправила меня к вам на помощь, — сказала Амелия, снимая с них все сдерживающие чары. — Ты должна быть с Блейк! — возмутился Бенджи. — Какого черта она так настаивала на плане, если сама его не соблюдает? — Ты явно плохо знаешь Блейк Кавьяр, — хихикнула Амелия. Ее нежные руки обхватили лицо Ремуса, и она ласково поцеловала его в лоб. — Привет, любимый. Тебя изрядно потрепало, ты можешь встать? — Ты должна быть в безопасности, Амелия, — вздохнул Ремус и поднялся на ноги. — Я никогда не буду в безопасности, если ты не будешь, — покачала шатенка головой. Она оглянулась вокруг. — Где остальные? — спросила Амелия. — Пандора забрала крестраж, — сказала Лира, пытаясь залечить порез на ноге. — Ей удалось, — кивнула Амелия. — Она как-то передала это послание Блейк, думаю, сейчас она отправляется в поместье. — Тед и Артур были на первом этаже, — вздохнул Бенджи. — Как дела у вас там? Лицо Амелии помрачнело, и она покачала головой. — Сейчас не нужно думать об этом, и я… — Кто? — спросила Лира, выступив вперед. — Амелия, кто? Лицо Амелии исказилось, и ее грязные, все в саже — Ремус не хотел об этом думать — были разорваны слезами. — Марлин. — Что? — послышалось позади них, и четверка обернулась. Придерживая Гидеона, на них смотрел Сириус. Он был покрыт кровью и грязью, его волосы растрепались и были опалены с одной стороны, но он мог видеть только заплаканное лицо Амелии перед собой. — Повтори, что ты, блять, сейчас сказала, Боунс! — взревел он. — Она приняла на себя удар Мальсибера, — покачала головой Амелия. — Спасла жизнь мне и Эммелине. Мне так жаль, Сириус. — Нет, она… — он сглотнул и растерянно посмотрел на Ремуса. — Она не могла… она же… она хотела поехать в Америку, она… — Сириус, — Ремус приблизился к другу и обхватил его за плечи, крепко прижимая к себе. — Сейчас тебе нужно думать о том, кого еще можно спасти, понимаешь? Несколько мгновений ничего не происходило, Сириуса трясло, и от этого Гидеон оступился. Его глаз был залит кровью, Ремус не хотел думать о том, где сейчас его брат, но этого и не нужно было — по Гидеону все было понятно и так. — МЫ СЕЙЧАС ВЗОРВЕМСЯ! — проревел голос позади них. Артур и Тед, сражающиеся на втором этаже, вбежали в комнату. Следом за ними — Роб, Эдгар, Эйдан и Юлиана. Они все были порезаны, почти убиты, но еще каким-то чудом живы. — Нужно убираться отсюда, — хрипло сказал Сириус и снова подхватил Гидеона. — Амелия, что там у Кавьяр. — Защита на крестраже слишком сильная, так что пришлось придумать новый план, — сказала Амелия. — Нам нужно уходить отсюда и прямо сейчас. В поместье. — Мы не можем бросить их там, — сказала Юлиана, ее суровый акцент заставил всех вздрогнуть. — Мы обязаны это сделать. — Я прикрою, — кивнул Роб. — Нет! — воскликнула Лира. — Слушайте, — покачал Эйвери головой, — сюда бежит толпа Пожирателей, убирайтесь отсюда, валите к Блейк, а те, кто ранен, перемещайтесь в поместье, вами займутся. Нам нужно, чтобы это сработало, понимаете? Сириус с готовностью кивнул. Он ткнул пальцем в Амелию. — Ты, бери Гидеона и отправляйся в поместье. — Да заткнись ты! — завопила Амелия, и Сириус вздрогнул. — Я пойду с вами. Тед, Артур — заберите с собой Гидеона и Бенджи, им нужна срочная помощь. Как сможете — отправьте Патронус Пандоре, чтобы она бежала к нам. Сила ковена в том, что мы вместе, Сириус, — прошептала Амелия. — Марлин это уже вернет, но мы еще можем испытать удачу. Некоторое время все молчали. Они обдумывали шансы на то, что смогут вернуться живыми домой. — Тогда так и сделаем, — сказал, наконец, Ремус. — Мы — к Лестрейнджам, остальные — в поместье. — Я останусь с Робом, — твердо заявила Лира и отмахнулась от остальных. — Я присоединилась к кругу позднее, как и Мулона, наши силы роли не сыграют, как бы Блейк не уверяла всех. Вы — первоначальный состав — вы едины. Идите. Амелия прижалась к Лире, обнимая ее и целуя в щеку. — Мы еще увидимся. В этой жизни и во всех других, — пообещала Боунс. Кивнув друг другу, они все бросились в разные стороны, и Ремус потерял Лиру и Роба из вида. 11 января 1980, поместье Лестрейнджей Все вокруг горело. Блейк не была уверена, что она может видеть, где начинается конец коридора, а где он заканчивается. Она только знала, что сейчас ее противником был Роули, который появился спустя десять минут после того, как она запустила Молибденов огонь. — Грязная шлюха! — крикнул он. — Круцио! — Протего! — Ты сдохнешь, как и все остальные. Роули был яростным соперником. Блейк было тяжело отражать его атаки, а вывихнутая правая рука почти не работала, и ей пришлось неумело переложить палочку в левую. Если бы не магия еретика, девушка уже была бы мертва. К тому же, ее живот тянуло, и какая-то глубокая, испуганная часть ее безумно хотела, чтобы она осталась дома и позволила остальным сделать эту работу. — Это моя жена, ублюдок! — послышался возглас, за которым последовала зеленая вспышка Убивающего проклятия. — Блейк! — Регулус! — всхлипнула она. — Ты живой! Я потеряла тебя, не знала, куда ты… — Тш-ш, все нормально, — он прижался губами к ее лбу — Блейк снова затошнило. — Где крестраж? — спросила она. — Руны разорваны, крестража больше нет, — заверил ее Регулус. Его темные кудри прилипли к вспотевшему лбу, а серые глаза казались ярче и как будто более прозрачными из-за полыхающего вокруг них огня. — Ты видел остальных? — спросила Блейк. — Видел, — кивнул Регулус. — Они снаружи, почти все. Марлин… Кавьяр кивнула. Она ощутила это. Поняла, что одна из нитей оборвалась. — Я знаю. Нам нужно идти. — Тебе нужно отдохнуть. — Нет, — покачала Блейк головой и стерла слезы, — нам нужно найти остальных. Рег, остался только он. И все. — Я в курсе, — кивнул Регулус. Он осмотрелся и приметил лестницу в самом конце коридора. — Аква Эрукто! — крикнул он. — Вперед, давай. Этот огонь чертовски сложно удерживать. — Да, его же я наложила. — Чертова ведьма! Внизу был самый настоящий хаос. На мгновение Блейк перенеслась в тот самый день, когда все разрушилось — в семьдесят седьмой год, когда ее братья и сестры убивали друг друга, восстав вместе со своими родителями. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, ладонь легла на живот. Сейчас совсем не тот момент, когда нужно это делать. Блейк сделала еще один вдох. Потом выдохнула. Впереди нее мелькали вспышки заклинаний, они с Регулусом направились во внутренний двор, где разгорелась битва. Все, кто не должен был быть здесь, был, блять, здесь. Блейк недовольно вздохнула — она же просила всех придерживаться правил. Амелия должна была забрать ребят из второй группы в безопасное место, и где, черт побери, была Лира? — Я же говорил: мы все тут сдохнем! — приветственно улыбнулся ей Барти и продолжил биться с Уилкисом. — А я сказала, что это не так! — возмутилась Эммелина. Она бросила взрывающиеся камни, которые каким-то образом умудрилась стащить из дома Блейк, и несколько Пожирателей оказались отброшены на сотню метров назад. — Круцио! — послышался знакомый, леденящий душу низкий тембр, и что-то врезалось в Блейк. Регулус. Он накрыл ее тело своим, придавив к земле. Его сотрясало от судорог из-за пытки Волан-де-Морта, но он и не подумал шевелиться. — Рег! — воскликнула Блейк и тут же перекатила его, поднимаясь на ноги. Том Реддл, темноволосый и взбешенный, смотрел на нее своими глазами, отражающими алую ярость. — Ты. — Я, — ответила Блейк и вскинула палочку. Не заметила даже, как Регулус исцелил ее руку на бегу — придурок. Как она его любила. — Ты последний остался, — сказала Блейк, отбивая его атаки. — Крестражей больше нет, Реддл! Сдавайся! Он злобно расхохотался. Пожиратели вокруг нападали на всех, кроме них троих. Регулус все еще дергался на земле, постанывая от боли. — Авада Кедавра! — раздалось рядом, и на землю прямо перед Лордом рухнул Нотт, его тело было покрыто кровью. Волан-де-Морт яростно обернулся и посмотрел на Джеймса. Грязный, уставший гриффиндорец с честью выдержал этот взгляд и высоко поднял голову. — Остался только ты, — повторил он слова Блейк. Она и не заметила, что Пожирателей становилось все меньше и меньше. И несмотря на то, что она была чертовски этому рада, Блейк не могла не думать о том, что они явно потеряли где-то Беллатрису. Разве она не должна быть дома? Разве она не должна быть здесь, сражаясь рядом со своим любимым Лордом? — Меня не так просто убить, мальчишка, — выплюнул Лорд. Они напали на него разом. Все вместе. Все сразу. Но он успешно отбивал их атаки. — Инсендио! Земля под ними загорелась. Вместе с особняком, охваченным пламенем, это вызывало прямо-таки болезненные флэшбеки, которые Блейк никогда не хотела бы увидеть снова. — Круцио! — закричал Лорд, и Барти упал на землю, извиваясь, пока вдруг за него не вступилась Мулона, почти играюче пытаясь выиграть для них время. — Диффиндо! — Регулусу удалось подобраться ближе всех. Он разрезал кожу на плече Лорда, и из него хлынула кровь — она была черной, проклятой кровью, и Блейк яростно сжала челюсти. — Авада Кед… — Депримо! — а вот и Беллатриса, подумала Блейк, когда земля под ее ногами пропала. Ее, стоящего рядом Регулуса и появившегося вдруг Сириуса отбросило на несколько метров. — Семейка Блэков, — хихикнула Беллатриса, отрезая им троим путь к Лорду. — Бешеная ты сука, — сплюнула Блейк кровь. — Я же говорила, что доберусь до тебя однажды! — рявкнула она. — Удачи с этим, — Беллатриса подняла палочку, все еще безумно смеясь, и направила ее на Регулуса, намереваясь, кажется, убить его. — Круцио! — заревела в ответ на ее желание Блейк, и Лестрейндж рухнула на землю, пораженная пыточными чарами. — Брахиабиндо! Бой продолжался — Блейк видела это. Амелия и Ремус стояли совсем рядом, и из их палочек выходило пламя, удерживающее Лорда в кругу огня. Она видела и Джеймса, подбирающегося ближе, и она видела Барти, Массалу и даже Юлиану, которые отбивали атаки Лорда. Несмотря на то, что все они построили идеальный круг вокруг мужчины, он словно был везде и сразу. Темномагический щит не позволял их чарам нападать со спины, и Том был прекрасным дуэлянтом. Одно заклятие отскочило в Регулуса, и он ударился головой, отлетев еще на несколько метров. Блейк вздохнула. Она посмотрела на взволнованного Сириуса. — Займись братом, — приказала девушка. — А ты займешься чем? — саркастично спросил Бродяга. — Твоей кузиной, — пообещала Блейк и бросилась за убегающей прямо в горящее на верхних этажах поместье. Беллатриса остановилась посреди залы. — Я долго ждала этого, еретичка, — прорычала она. — Я ждала этого дольше. И они скрестили палочки. Их заклятия отлетали от стен, разрушая их гранитные облицовки; они пытались задеть друг друга, и некоторые проклятия Кавьяр начинали действовать на Беллатрису. Она теряла много крови, она была ранена. Но она была отличной ученицей. И Беллатриса знала, как сильно Блейк нервировало подступающее Адское пламя, быстро сжирающее все на своем пути. Как страшно ей было не знать, в какой момент потолок обрушится на нее, хороня под собой, как это случилось когда-то в Ираклионе. — Авада… — Протего Трио! Беллатрису отбросило к стене, и это разбило последнюю преграду для пламени. Оно перешло на стены, на потолок, на пол, оно облизывало ковры и старые сидения, и Блейк видела, как близко она была к смерти в этом пламени. Но она также помнила, как умер ее отец. Кто был рядом. Она помнила, как трясся в ту ночь, разрешив позаботиться о себе, Регулус. она помнила слова Сириуса о кузине, о ее сумасшествии, и она знала, как сама Нарцисса натерпелась от Беллатрисы. Поэтому Блейк выпрямилась, несмотря на усталость, несмотря на пламя, несмотря на безумные крики, которые она слышала снаружи. Ей стало легче дышать, и она подняла палочку, направив ее на Беллатрису. Та поднялась на ноги. Женщина была слегка дезориентирована, но ей удалось выдавить. — А ведь меня просили пощадить тебя, — хрипло сказала она. — Вальпурга… эта жуткая старуха, она просила пощадить тебя до того, как я всадила нож ей в сердце, ты знала? Блейк застыла. — Она сказала, что на семейном древе появился новый росток, — лицо Беллатрисы опустилось, и ее глаза уперлись в едва заметный живот, который Блейк не прятала, но и не выставляла напоказ. — Она сказала, что у семьи появится новый наследник. Я буду наслаждаться смертью вашей семейки, — выкрикнула она. — Я заставлю тебя смотреть на то, как я разрежу твою брюхо, ты, мерзкая, грязная шлю… — Centum secat, — сказала Блейк, направив палочку, и Беллатриса застыла. Ее тело начало покрываться порезами, они кровили, падали в огонь и тут же исчезали под напором пламени. И Беллатриса, пытаясь устоять на ногах, не ожидая такого от обычного проклятия, оступилась. Ее юбка загорелась первой. Полыхнули кружева, и она упала на ноги. Тело охватил огонь, и женщина закричала — ужасный, страшный звук боли и агонии, который будет преследовать Блейк до конца ее жизни. Она не помнила, не считала, сколько Пожирателей пали от ее руки этой ночью, но она знала, что Беллатрису не сможет забыть никогда. И тогда, когда тело Беллатрисы превратилось в пепел, Блейк вдруг вздохнула и опустила палочку. На нее навалилась страшная усталость, захотелось прикрыть глаза. Она устала, подумала Блейк. Она устала, и она не желала больше воевать. Остальные справятся с Лордом, они смогут пережить и ее потерю, подумала Блейк. И в эту же минуту кто-то схватил ее за руку.***
— Регулус! — кричал ему Сириус. Ладони старшего брата вцепились в его тело, и он оттащил его назад от горящего поместья. Прямо к телам, которые лежали на поляне. — Хватит! — Нет! — Регулус дернул локтем и ударил Сириусом. А потом… Потом он бросился прямо в огонь за своей женой. Он нашел Блейк, стоящую посреди гостиной, объятой огнем. Она как будто застыла, смотря на то, что раньше, понял Регулус, было телом его кузины. Странно ли это, что он не ощутил никаких эмоций на этот счет? Наверное, нет. Беллатриса была ужасной, он ненавидел ее всем сердцем. А вот Блейк он любил, и он схватил ее за ладонь, потянул за собой. Ей было тяжело бежать, и перед ними падало горящее дерево, и в один момент Блейк закричала от боли, но они оба выбежали до того, как поместье разрушилось. Регулус рухнул на колени и притянул Блейк к себе. Их лбы соприкоснулись, и она всхлипнула. — Ты чем думала? — она покачала головой и прижалась к нему. Вокруг была тишина. Ее тело было в его руках — горячее, потное и влажное от крови. На ее лопатке ткань немного сварилось — на нее попал горящий кусок, но Регулусу было все равно. Пока вдруг волосы на его руках не встали от странного ощущения. Он не успел обернуться, как Блейк вдруг дернулась и выставила вперед палочку: — Ступефай! Темный Лорд, перед которым застыл Поттер, замедлил свое движение. Заклятие как будто бы прошло сквозь него, но все же он замедлился. И тогда Регулус посмотрел на Блейк. Весь ужас, весь страх, вся грусть, что была в ней — ушли. Осталась лишь ледяная стена, лишь месть, которая все это время двигала этой женщиной, и она, покачиваясь, поднялась на ноги. Не переживая о собственной безопасности, она приблизилась к Лорду и подняла руки, показывая ладони. — Implebo sanquinem tuum igne, — проговорила Блейк, и Том Реддл зашипел, его руки начали…пениться? Регулус услышал, как кого-то стошнило, когда кровь начала буквально кипеть в теле мужчины, и Волан-де-Морт закричал от боли. — Implebo venas tuas veneno, — продолжила Блейк, и Лорд рухнул на колени. Его лицо начало сереть, вены выступали вперед, прожигая свой путь наружу, и его кожа плавилась на глазах. — Implebo cogitationes tuas vanitate! — Кавьяр подняла подбородок, когда лицо Темного Лорда стало таким же пустым, каким оно было. Блейк прижала палочку к его плавящемуся телу, прямо туда, где должно быть сердце. — Это за мою семью, ублюдок, — прошипела она. — Авада Кедавра! И Темный Лорд, словно он был лишь игрушечным солдатиком в пламени, упал, раскинув руки. И застыл. Навсегда. Блейк обернулась на остальных. Ее лицо, покрытое кровью и потом, было непроницаемым, когда она твердо сказала: — Темный Лорд мертв.