Песнь Стали и Пороха

19.10.298 г. от з.Э. — Боль — это дар богов, лорд Эддард, — говорил великий мейстер Пицель. — Она означает, что кость срастается, а плоть восстанавливает себя. Благодарите богов за нее. — Поблагодарю, когда нога перестанет болеть. Пицель ухаживал за ним со своей обычной заботой и он не мог упрекнуть этого человека в том, что он не умеет лечить. А еще великий мейстер довольно подробно рассказал о письме лорда Тайвина, в котором тот выражал протест против того, что Эддард послал лорда Берика и его людей против Горы. «Тут явно не обошлось без Серсеи», — мрачно подумал лорд Старк. Странно получается. Иногда невинные глаза ребенка могут разглядеть вещи, скрытые от взрослых людей. Потом, когда Санса вырастет, надо будет рассказать ей, как она расставила все по местам. «Он совершенно не похож на старого пьяницу короля…» Примерно через час после визита великого мейстера явился Мизинец, в сливового цвета дублете с пересмешником, вышитым на груди черной нитью, и в полосатом черно-белом плаще. Его доклад был таким же безрадостным. Королевство продолжало обливаться кровью, к Утесу Кастерли стекались знаменосцы и отряды наемников. Принц Джоффри вместе с Ройсами, сиром Бейлоном Сванном и еще примерно двадцатью лордами и рыцарями сегодня утром вернулся в столицу, пока сам король, его гвардейцы, часть гостей и приглашенные австралийцы все еще оставались в лесу. А посол Файфилд не на шутку беспокоился о том, что происходит в речных землях и едва ли не каждый день интересовался, когда вернется король и что он намерен делать. Когда Бейлиш ушел, Эддард позволил себе выругаться. Сейчас, кроме горстки его вассалов, в городе не осталось никого, кому он мог доверять. А времени оставалось крайне мало. Король со дня на день мог вернуться с охоты и честь требовала от Неда рассказать ему все, что он узнал. Но дети… Даже если они были детьми, зачатыми от собственного брата… Что с ними сделает Роберт, узнав правду? «Он убьет их», — понимал Нед. — «Убьет без жалости». Нужно было спасти их. Но как? Убедить Серсею бежать в Утес Кастерли? Не поможет, король достанет их и там. Возможно, Вольные Города? Или еще куда-нибудь подальше? Роберт будет охотиться за ними по всему миру… По всему ЭТОМУ миру. «А что, если…» Он позвал Томара, нового командира его личной стражи, после гибели Джори. — Мне нужно, чтобы ты обратился к лорду Файфилду, послу Австралии. Спроси, может ли он встретиться со мной как можно скорее. Томар кивнул — и меньше чем через час Файфилд уже вошел в покои лорда Старка. Эддарду нравился этот человек, пусть он и говорил уйму странных вещей, половину из которых лорд Винтерфелла вообще не понимал. Но он чувствовал, что с этим человеком можно договориться. Посол был крепким крупным мужчиной лет пятидесяти, его волосы, когда-то темные, теперь подернулись серебром, а подбородок украшала короткая седая бородка. До сих пор он держался достаточно приветливо и не проявлял никакой враждебности ни к кому из вестеросцев, но в то же время в нем чувствовалась сила и внутреннее достоинство, присущее человеку, который пребывает наверху, но знает, чем живут люди, находящиеся ниже него. — Лорд Старк, — он поприветствовал десницу короля коротким поклоном, после чего протянул руку, как требовали обычаи его страны. — Простите, что не встаю, милорд, — Старк мягко сжал его ладонь. — Моя нога еще не зажила до конца. — Ничего страшного, я все понимаю. Могу я присесть? — Конечно, садитесь. Файфилд сел. — Вы кажетесь мне человеком честным и здравомыслящим, лорд Старк, мне очень нравится беседовать с вами. Но, как я понимаю, вы хотели этой встречи не ради простого разговора. Чем я могу вам помочь? — Я столкнулся с тяжелым выбором, — осторожно начал Эддард. — Мы не так давно знаем друг друга… Как и наши народы. Между нами много различий. Кольцо, соединившее наши миры… Вы, наверное, тоже понимаете, насколько это странно… Иногда я просыпаюсь и мне кажется, что все, что произошло в последние недели, было всего лишь сном. — Надеюсь, не кошмарным сном? — Нет. Я не могу назвать это кошмаром. — Рад слышать. Насколько я могу судить, кто-то, несоизмеримо более развитый, по сравнению с нами и с вами, соединил наши миры. И это, вопреки опасениям, не привело к конфликту между нами. Мы пришли к вам с дарами и знаниями, а вы с благодарностью приняли их. По пути сюда из посольства я мог видеть собственными глазами, как изменилась жизнь города за это время. И это лишь малая часть того, что мы готовы вам предложить. — Примите мою искреннюю благодарность за все добро, что вы нам принесли. Я говорю это от своего имени и от имени короля. И надеюсь, что наши отношения останутся мирными и плодотворными. — Рад это слышать, милорд. Так чем я могу вам помочь? — Выбор, с которым я столкнулся… — лорд Старк замялся. Он вдруг засомневался в том, стоит ли посвящать этого человека в подобную тайну. — Нескольким людям здесь, в Королевской Гавани, грозит смертельная опасность. Бежать им некуда. Они не будут в безопасности ни в Семи Королевствах, ни, скорее всего, за ее пределами, в Вольных Городах или где-то еще. Но раз в нашем мире им нельзя спрятаться… Быть может… — Вы говорите о беженцах? — уточнил Файфилд. — Кто-то ищет убежища, боясь за свою жизнь по какой-то не зависящей от него причине? — Да, — кивнул Эддард. — Именно это я и хочу сказать. — И вы хотите спрятать их в Австралии? Что ж… Такое вполне возможно. Мы каждый год принимаем от пятнадцати до двадцати тысяч беженцев, можем взять и еще несколько. — Уже? — удивился Эддард. — Но откуда? — В нашем мире много стран — и среди них есть такие, где жить очень тяжело. Из-за войн, жестокости или нищеты. Австралии повезло, она одна из самых благополучных стран нашего мира, поэтому многие стремятся спастись, перебравшись к нам. — И вы можете предложить убежище кому-нибудь из Вестероса? — Как я уже сказал, это вполне возможно. Но тут многое зависит от того, кто эти беженцы и что им угрожает. Сколько их? Действительно ли их жизни угрожает опасность? Не повредит ли предоставление им убежища отношениям между нашими странами? — Их немного, а их жизни очень скоро будут в смертельной опасности. — Могу я спросить, о ком именно вы говорите? Я пока не очень понимаю… Эддард снова засомневался. Огляделся по сторонам, гадая, не подслушивает ли его кто-то. — Я говорю о королеве и ее детях. Файфилд, не ожидавший такого ответа, задумался на секунду. — И почему вы считаете, что им грозит опасность? «Ну все, больше ходить вокруг да около нельзя», — подумал Эддард. — Вам известно, при каких обстоятельствах я был назначен десницей короля? Файфилд кивнул. — По просьбе самого короля, который специально для этого приехал в Винтерфелл после смерти Джона Аррена, вашего предшественника. — Вы знаете, как умер Джон Аррен? — Насколько мне известно, ему было лет восемьдесят или около того. В вашем мире люди столько обычно не живут. — Возможно, так оно и есть, но у меня есть очень сильное подозрение, что его отравили. — Зачем? — Я считаю, это дело рук королевы, когда он узнал, что дети, рожденные ей… Не от короля. Эддард внимательно смотрел в глаза посла. И понял, что этот человек, должно быть, был очень опытным политиком, потому что на его лице не дрогнул ни один мускул. «Или он уже все знает?» — пронеслось у него в голове. — «Мало ли, вдруг эти люди еще и чужие мысли слышать могут?» — Что заставляет вас так думать? — очень вежливо поинтересовался Файфилд. — Мне потребовалось время на то, чтобы разгадать эту тайну, — разоткровенничался Эддард. — У этой мозаики было много кусков, которые требовалось собрать воедино… Он указал на лежащую возле кровати толстую книгу родословных великих домов и Файфилд наклонился, чтобы взглянуть на обложку. — Я посмотрел записи. Всякий раз, когда Баратеоны и Ланнистеры сочетались браком, у их детей были темные волосы. Но все дети королевы блондины — и похожи только на нее. — И кто же может быть их отцом? — Джейме Ланнистер, брат королевы. И я уверен… — Нед сделал паузу, снова засомневавшись в том, стоит ли рассказывать австралийцу свои домыслы. — …Я думаю, что мой сын случайно подслушал их разговор в Винтерфелле. Или увидел, как они… И тогда кто-то из них столкнул его с башни. Вот тут Файфилд действительно удивился. А потом помрачнел. — Я спрашивал королеву об этом происшествии вскоре после того, как узнал о том, что ваша жена похитила ее брата. Она отклонила все подозрения. Но я не могу не признать, что определенная логика в ваших словах все же есть… Я слышал, что Бран выжил и очнулся. Что он сказал? — Ничего. Мне сообщили, что он ничего не помнит. Но пока он лежал без сознания, они послали убийцу, чтобы добить его. Вот с этим кинжалом, — Эддард вытащил валирийский клинок, принесенный его женой, и показал послу. — Если бы рядом не было его ручного волка, они бы заставили моего сына замолчать навсегда. И мою леди-жену тоже. Файфилд о чем-то задумался, откинувшись на спинку кресла. — Кажется, я понимаю, какой именно тяжелый выбор сейчас стоит перед вами. Если вы расскажете обо всем королю Роберту… Как он поступит? — Я хорошо знаю короля… Мы знакомы с детства, — вздохнул Эддард. — Он хороший человек. Он всегда был хорошим. Он умеет прощать. И многих простил, даже тех, кто был ему врагом и сражался против него… Но такого он не простит. Он убьет королеву. И дети тоже не уйдут от его гнева. — Сколько им лет? — Джоффри двенадцать, Мирцелле девять, Томмену восемь. — Что ж… Давайте обговорим детали, — Файфилд так внимательно смотрел на кинжал, словно надеялся, что он оживет и тоже начнет отвечать на его вопросы. — Если мы предложим убежище королеве и ее детям… Я так полагаю, они отправятся в нашу страну не одни? С ними будут слуги, охрана… Верно? — Скорее всего, да. — Это можно устроить. Мы организуем убежище для четырех человек, чья жизнь в опасности, а остальных проведем в качестве гостей, чтобы они какое-то время могли прислуживать королеве и детям, пока они адаптируются в нашем мире. А потом смогут вернуться обратно через Кольцо. А эти четверо останутся. И вам придется убедить короля, что они больше не представляют угрозы, поскольку никогда не вернутся в ваш мир. Вы понимаете, чего от вас требуется? Мы можем гарантировать, что ни один из них никогда не появится в Вестеросе, ни при каких обстоятельствах. Как вы считаете, устроит ли это вашего короля? — Очень на это надеюсь. — Как и я. Еще один вопрос. Как только он узнает, что мы предоставили им убежище, не окажется ли он настолько глупым или самонадеянным, чтобы попытаться вторгнуться через Кольцо со своим войском, отыскать их и забрать с собой? — Я сделаю все возможное, чтобы убедить его не делать этого. Даже Роберт не осмелится… — Я очень надеюсь, что не осмелится. Мне уже пришлось объяснять… Одному из ваших знакомых, что мы не собираемся вторгаться в ваш мир с оружием в руках. Но если кто-то вторгнется к нам, мы будем защищаться всеми доступными средствами. И мы не можем гарантировать, что хоть кто-то из нарушителей нашей границы уцелеет. — Я уже видел многое из того, на что способны ваши люди. И Роберт тоже видел. Он понимает, что сражаться с теми, кто умеет летать, бессмысленно. — Хорошо, если он это понимает. Но если он все же будет настаивать… Кстати, кто теперь будет наследником престола? — резко сменил тему Файфилд. — С учетом того, что законнорожденных сыновей у Роберта нет… Его брат, Станнис. — К сожалению, я с ним не знаком. Он так ни разу и не появился в столице за то время, пока мы здесь. — Я писал ему, спрашивая, когда он вернется на свое место в Совете, но он ни разу не ответил. Могу предположить, что он сбежал на Драконий Камень, спасаясь от угрозы со стороны королевы после смерти Джона Аррена. — Так Станнис знает о детях? — Как минимум, подозревает об этом. Мне известно, что он изучал происхождение детей Роберта и Серсеи вместе с Джоном Арреном. И знает, что после смерти Роберта трон должен перейти к нему. — Кому еще это известно? — вдруг спросил Файфилд. — Кроме меня, королевы, сира Джейме, Станниса… и вас? Не знаю. Может, больше никому. Но я не удивлюсь, если еще кто-то тоже заподозрил неладное. Возможно, Варис со своими пташками… Он вообще все знает. — А вы уверены, что королю вообще стоит об этом знать? Эддард растерянно заморгал. — Как… Как я могу такое от него скрыть? — Я не настаиваю… Я просто предлагаю подумать. Это оставалось секретом на протяжении двенадцати лет — и небо на землю не рухнуло. Что мешает хранить этот секрет дальше? — Нет, — отрезал Эддард. Он вспомнил о Бране, лежащем во дворе замка. Потом в постели без сознания… Вспомнил о своей жене, о ее изрезанных руках. Вспомнил о Джоне Аррене, сгнившем буквально за сутки от яда. Слишком многие пострадали ради того, чтобы эта тайна осталась тайной. А он? Сможет ли он жить дальше, каждый день глядя в глаза Роберту, который когда-то был его лучшим другом, и хранить молчание? И позволить королеве избежать наказания за измену? Он не мог такого допустить, это было против самой его природы. — Нет, — повторил он. — Король должен узнать. Все должно закончиться. А если Серсея и в самом деле заботится о своих детях, она не откажется от предложения спастись. Я расскажу ей все, пока еще можно… Вот тут Файфилд действительно забеспокоился. — Лорд Старк… Вы точно уверены в своем решении? Вы только что сказали, что королева убила вашего предшественника ради того, чтобы сохранить свой секрет. Ради этого же она пыталась убить вашего сына. Что ей мешает заставить вас молчать тем же самым способом? — Я поговорю с ней с глазу на глаз. Возможно, она не заслуживает такого шанса после всего содеянного… Но я все равно дам его ей. Шанс спасти себя и детей. Если же она его отвергнет… Будь что будет. — Послушайте, лорд Старк, даже если вы не сразу поняли… — не успокаивался Файфилд. — Но если вы все еще сомневаетесь… Мы могли бы разрешить эту проблему другим способом. Вы знаете, что такое ДНК? — Нет. — ДНК — это вещество, которое присутствует во всех живых существах. И одна из вещей, которую можно сделать с ее помощью — это установить родство между людьми с практически абсолютной достоверностью. Эддард внимательно посмотрел в глаза посла. Он не все понял из его слов, но то, что они могли устанавливать отцовство… — И как это работает? — Очень просто. Нам потребуется небольшой образец генетического материала от детей… И тех, кого вы считаете их возможными отцами. Немного крови будет достаточно. Никакого вреда им это не причинит. Я повторюсь, ДНК-тесты очень просты и очень надежны. Любой суд в нашем мире принимает их как безусловные доказательства. Эддард кивнул, все еще не понимая, как именно действует этот тест, но он почему-то не сомневался в правоте его слов. — Возможно, мы попросим вас об этом тесте… Могу ли я сказать королеве, что вы готовы ей помочь? — Ну… — замялся Файфилд. — Я должен напомнить, лорд Старк, несмотря на то, что я горжусь своей работой, я всего лишь посол. Моя работа заключается в том, чтобы наблюдать и изучать, а также координировать нашу гуманитарную миссию. Окончательный ответ я могу дать не раньше, чем через два дня, когда лорд Ренли вернется из Канберры. — Боюсь, что ответ мне нужен немедленно, посол, — Эддард сказал это с большим нажимом, чем хотел. — Ладно, — вздохнул Файфилд. — Под мою ответственность. Скажите, что мое правительство готово предоставить убежище ей и ее детям. Если они приедут к Кольцу, мы пропустим их и не пропустим тех, кто попытается их преследовать. Но дальнейшее будет зависеть уже не от меня. За то, что с ними произойдет по ту сторону, отвечают уже другие люди. Повыше меня. — Я очень вам благодарен, лорд Файфилд, — Эддард Старк сказал это совершенно искренне.