***
Основную часть сил сосредоточили на защите Ос Альты. В городе была древняя система тревожного оповещения с помощью колоколов, которые возвещали дворец о приближении врага. Получив разрешение отца, Николай установил над городом и дворцовыми стенами мощные пушки, как на борту «Колибри». Несмотря на ворчание гришей, Алина распорядилась, чтобы их установили и на крыше Малого дворца. Может, пушки и не остановят ничегой, но хотя бы замедлят их. Постепенно другие гриши начали понимать истинную ценность фабрикаторов. С помощью инфернов субстанциалы пытались создать гранаты, которые вспыхнут достаточно яркой световой вспышкой, чтобы сбить с толку теневых солдат. Проблема заключалась в том, чтобы сделать их без взрывчатых веществ, которые снесут всё и всех вокруг. Николай так заинтересовался этими изобретениями, что настоял на своем участии в работе над чертежами и расчетами. Сначала фабрикаторы пытались игнорировать его, потом сделали вид, что прислушиваются к нему, но вскоре поняли, что Николай не просто скучающий принц, которому нравится совать нос в чужие дела. Он работал с гришами-отшельниками достаточно долго, чтобы не только понять, в чем состоят идеи Дэвида, но и с легкостью заговорить на языке Малой науки. Довольно скоро все забыли о его титуле и статусе отказника, и теперь его часто можно было застать склонившимся над рабочим столом в мастерской субстанциалов. Вторая половина дня отводилась бесконечным встречам в Большом дворце. Сила заклинательницы Солнца являлась ценным рычагом давления равкианских дипломатов, пытавшихся заключить союзы с другими странами, и Алину часто просили прийти на их собрания, чтобы продемонстрировать свои способности и доказать, что она действительно жива. Королева устраивала чаепития и званые ужины, на которых бедняжка была вынуждена разыгрывать целое представление. Николай часто к ним присоединялся, чтобы осыпать Старкову комплиментами, бесстыдно флиртовать или маячить за ее стулом, изображая преданного поклонника. Александру постоянно приглашали на подобные вечера, но получали только отказы. Однажды, всё же приняв приглашение, она присутствовала на чаепитии, которое отбило всякое желание присутствовать на любого рода мероприятиях вместе с королевской четой. Хоть целью и было продемонстрировать способности Заклинательницы Солнца, чтобы попытаться склонить гостей на ее сторону, королева попрежнему презирала Гришей. Это читалось во всех ее жестах и взглядах, иногда она даже не брезговала пустить какую-то отвратительную шутку в их сторону, очевидно, считая это забавным. Кроме того, хоть признаваться самой себе Александра не собиралась, Николай, вечно маячащий рядом с Алиной, который своими действиями создавал впечатление влюблённого, немного раздражал глаз. Если не знать их достаточно хорошо, могло показаться, что они и правда пара. А как хорошо знала их Александра? Впрочем, ничто так не утомляло, как «заседания по стратегическим вопросам» с королевскими советниками и командирами. Король редко на них появлялся. Он предпочитал проводить дни, приставая к служанкам и греясь в полудреме на солнце, как старый кот. В его отсутствие болтовня советников не кончалась. Они спорили о том, стоит ли заключить мир с Дарклингом или объявить ему войну, о том, стоит ли вступить в союз с шуханцами или фьерданцами. Спорили о каждой строчке каждой сметы, начиная с количества боеприпасов и заканчивая вопросом о том, чем войска будут завтракать. Крайне редко им удавалось прийти к общему мнению или сделать хоть что-то полезное. Когда Василий узнал, что Старковы с Николаем посещают заседания, он отказался от своей многолетней привычки игнорировать обязанности наследника Ланцовых и настоял на своем присутствии. К удивлению сестёр, Николай приветствовал его с большим энтузиазмом. — Какое облегчение! Умоляю, скажи, что можешь в этом разобраться, — Николай подтолкнул к брату огромную стопку бухгалтерских отчетов. — Что это? — спросил Василий. — Предложения по ремонту акведука за Чернициным. — И все это по акведуку? — Не волнуйся. Я распоряжусь, чтобы остальное доставили к тебе в комнату. — Есть еще? Может, пусть один из министров… — Ты видел, что случилось, когда отец позволил другим взять на себя правление Равкой? Нужно быть бдительными. Василий настороженно поднял со стопки верхнюю бумагу, так, словно брал в руки грязную тряпку. Сложно было сдержать смех. — Василий думает, что сможет править, как наш отец, — поделился Николай с Александрой позже в тот день, застав её в саду, — устраивать банкеты, то и дело произносить речи с бокалом вина в руке. Я хочу убедиться, что он понял, каково заниматься делами без Дарклинга или Апрата, готовых сделать работу вместо него. — Полагаю, моё присутствие на подобных собраниях вовсе необязательно. — Ну, уж нет. Оставишь сестру одну, окружённую этой скукой? — Думаю, она справится, уже взрослая девочка, — а затем добавила, — Помнится, она сбежала от моей опеки. Не хочу, чтобы это повторилось. — Знаешь, думаю, твоя опека пригодилась бы взбалмошному принцу, так что.. — Не устал от нянь за своё детство? Слышала, за тобой бегало по десять за раз.. или больше? — Я не считал, но они всё равно не справлялись со мной, — бархатисто рассмеялся Николай, погружаясь в тёплые воспоминания юности, — А ты бы справилась? Как ладишь с детьми? — Думаю, я бы тебя заморозила и спокойно провела день, а к вечеру сняла бы заклятие и отправила к мамочке. — Интересный метод, — задумался принц, — правда, няни были вынуждены проводить со мной дни и ночи. Родители не сильно занимались моим воспитанием. Почему-то Александре показалось, будто в голосе вечно веселого Ланцова проскользнула грусть. Вероятно, он бы хотел больше времени проводить с родителями. И Старкова разделяла его детские мечтания. — Знаешь, я бы всё-таки походила на эти собрания, — а затем добавила, будто оправдываясь, — Забавно наблюдать за выражением лица Алины. Мне кажется, она готова испепелить Василия, лишь бы тот заткнулся. — Значит, продолжишь составлять мне компанию? — Пока что. Хотя ничего полезного в этих собраниях я не вижу. Николай неопределённо пожал плечами, соглашаясь со словами девушки. Так они дошли обратно до стен Дворцов и разошлись по покоям, готовясь к очередному дню полному собраний, боевых подготовок и цирковых представлений.***
Александре план, связанный с Василием, казался успешным и весьма многообещающим, пока, по истечению недели, присутствие Василия не привело к увеличению времени заседаний в два раза. Он пыжился и распускал хвост, словно павлин, выступая по каждому вопросу, толкая длинные и пафосные речи о патриотизме, стратегии и тонкостях дипломатии. Николай постепенно начинал выходить из себя, однако взгляда льдистых серых глаз хватало, чтобы вернуть себе самообладание и продолжать держаться спокойно. — Никогда не встречала человека, который мог бы так много и бесполезно болтать, — произнесла Александра в один из вечеров, сидя рядом с принцем в саду, — Ой, нет, вспомнила! Встречала. Николай засмеялся, понимая отсылку. — Родная кровь, — вспомнив тот диалог ночью, отозвалась Александра, — Какие бы у вас не были отношения, но вы и правда братья. — И кто тебе нравится больше? — Ланцов игриво поиграл бровями. Старкова, не сдержавшись, улыбнулась этому жесту. С каждым днём она всё больше открывалась принцу и сопротивляться этому совсем не хотелось. Хотя, оставаясь одной в комнате поздними вечерами, Александра часто ловила себя на мысли, что это всё лишнее и неуместное, что ни к чему хорошему это не приведёт. — Тот, который сдерживает свои обещания. — Ну, вы с сестрой в безопасности, целы и невредимы, так что.. — принц пожал плечами, игриво улыбаясь, пытаясь вызвать такую же улыбку в ответ. — Может, какая-нибудь призовая лошадка твоего брата сбросит его с себя и лягнёт в голову? — перевела тему Александра, хотя мысленно и согласилась со словами блондина. — Уверен, они часто испытывают такой соблазн. Василий ленив и тщеславен, и любит искать короткие пути, но нет легкого способа руководить страной. Поверь мне, скоро он устанет от этого. — Возможно, но к тому времени я, скорее всего, умру от скуки и его мнений, который сменяются со скоростью света. Николай вновь рассмеялся.***
При помощи Николая Алина привезла во дворец специалистов по вооружению из Полизной, чтобы познакомить гришей с современным оружием и обучить их стрельбе. И, хотя сначала собрания проходили в напряжении, со временем положение изменилось. Все надеялись, что скоро Первая и Вторая армии оттают и подружатся друг с другом. Быстрее всего осваивались отряды гришей и солдат, которым поручили задачу выследить Дарклинга, когда тот подойдет к Ос Альте. Они возвращались с тренировок, воодушевленные чувством товарищества, и обменивались шутками, понятными только им. Ребята даже начали называть себя «нулевыми», поскольку уже не разделялись на Первую и Вторую армии.***
Александра шагала по тропинке к озеру, как вдруг поток ветра сбил её с ног. Не нужно гадать, чтобы понять, что это Зоя. Назяленская стояла напротив шатенки и хитро улыбалась. — Хочешь испробовать на себе мои силы? — Спокойно, но с явно читаемой угрозой произнесла Старкова. — Давай, покажи всем, как воспитал тебя Дарклинг, — Зоя снова давила на больную точку. Пусть шквальная и не знала настоящей причины, по которой Александра оставалось рядом с Теневым Генералом, но точно была осведомлена о неприязни Старковой к этому периоду. — Если это, наконец, заставит тебя думать прежде, чем говорить - с радостью покажу. — Остра на язык, может, мы и подружимся, — более мирным тоном уведомила Назяленская. — Уже чувствую, как мои рёбра выказывают протест. — Я не стану извиняться. — Я и не жду извинений, — помолчав немного, всё же добавила, — хотя друзья мне здесь не помешают, особенно такие. Это был комплимент, и Зоя его оценила.***
Рано утром сестры Старковы застали Дэвида на крыше Малого дворца, где начали устанавливать его гигантские зеркальные тарелки. Он создал временное рабочее пространство в тени одного из куполов, и оно уже сплошь покрылось блестящими осколками и листками черновиков. Легкий ветерок трепал их края. На полях одного из них Александра заметила каракули Николая. — Как идут дела? — спросила Старкова младшая. — Лучше, — ответил парень, изучая гладкую поверхность ближайшей тарелки. — Думаю, я правильно рассчитал кривизну. Скоро мы сможем их опробовать. — Как скоро? — Продолжали приходить противоречивые доклады о местоположении Дарклинга, но если он пока и не закончил создавать свою армию, то времени явно осталось мало. — Через пару недель, — ответил Дэвид. — Так долго? — Мы работаем не на скорость, а на качество, — проворчал он. — Дэвид, мне нужно знать… Если… если я захочу снять ошейник… Как мне это сделать? — промямлила Алина тихо, не желая привлекать внимания лишних слушателей. — Никак. — Не сейчас. Но потом, когда мы… — Нет, — перебил Дэвид, не глядя на девушку. — Он не такой, как другие усилители. Его нельзя просто снять. Тебе придется сломать его, нарушить структуру. Результат будет катастрофичным. — Насколько? — Точно сказать не могу. Но, уверен, Каньон в сравнении с ним покажется незначительной помехой. — О… — тихо произнесла Алина. Дэвид взял пузырек с чернилами и начал крутить его между пальцами. Вид у него был несчастный. Нет, даже виноватый.***
План Николая, похоже, работал. Хоть Василий всё ещё продолжал приходил на собрания совета министров, с каждым разом он являлся все позже и позже, и нередко засыпал на них. Однажды, когда он не пришел, Николай вытащил его из кровати, радостно настаивая на том, чтобы брат быстрее одевался, так как без него якобы никто не мог справиться. Василий, который явно страдал от похмелья, вытерпел половину собрания, покачиваясь во главе стола, прежде чем выбежал в коридор и шумно осквернил лакированную вазу. Сегодня Александра с трудом держала глаза открытыми. На улице не было ни намека на ветер, и в переполненном зале для собраний стало невыносимо душно. Голова шла кругом, становилось всё сложнее дышать. Встреча шла вяло, пока один из генералов не сообщил о сокращении численности войск Первой армии. Их ряды уменьшались от смертей, дезертирства и многих лет жестокой войны, а поскольку вскоре Равка снова вступит в бой как минимум на одном из фронтов, ситуация становилась удручающей. Василий лишь лениво отмахнулся: — К чему такой переполох? Просто снизьте призывной возраст. — И насколько? — Четырнадцать? Пятнадцать? — предложил Василий. — Какой он сейчас? — Ой, почему бы тогда не понизить сразу до двенадцати? — огрызнулась Заклинательница Солнца. И Александра поддерживала её настрой, хотя и осталась молчаливым зрителем из-за здравого смысла и своего самочувствия. — Служить своей стране никогда не рано, — объявил старший принц. — В таком случае, зачем останавливаться на двенадцати? Я слышала, что из младенцев получается отличное пушечное мясо, — резко произнесла Алина, мысленно стукнув себя по лбу. Со стороны королевских советников раздался неодобрительный ропот. — Брат, новый призыв не удержит их от дезертирства, — обратился Николай к Василию, пытаясь отвлечь внимание на себя. Сероглазая была ему благодарна за это. — Значит, нужно найти дезертиров и наказать их в назидание другим. Николай вздернул бровь: — Ты уверен, что смерть от расстрельной команды страшнее, чем перспектива быть разорванным на кусочки ничегоями? — Если они вообще существуют, — фыркнул принц. Александра скрипнула зубами, сжимая сидение стула до побеления пальцев. От ладоней девушки начали расходиться морозные узоры. Это служило верным знаком её иссякающего терпения. Николай едва заметно бросил взгляд на Старкову старшую, а затем мило улыбнулся брату. — Я лично видел их на борту «Волка волн». Ты же не станешь подозревать меня во лжи? — Ты же не станешь заявлять, что измена предпочтительней честной службе в королевской армии? — Я просто предполагаю, что эти люди любят жизнь так же сильно, как и ты. У них почти нет экипировки, ресурсов и надежды. Если ты читал доклады, то знаешь, что офицерам с трудом удается поддерживать порядок в полках. — Тогда им нужно ужесточить наказания. Только такой язык крестьяне и понимают. Алина почти подорвалась с места, но Николай дернул её обратно, за что Александра вновь была ему благодарна. У неё самой кипели эмоции, но она старалась сохранять спокойный вид. — Они понимают язык полного желудка и четких указаний. Если ты позволишь мне внести некоторые изменения, я бы предложил открыть казну для… — Жизнь не пляшет под твою дудку, младший братец. Комната затрещала от напряжения. И, кажется, температура в помещении упала. — Мир меняется, — ответил Николай со стальными нотками в голосе. — И мы меняемся вместе с ним, иначе в память о нас не останется ничего, кроме пыли. Василий рассмеялся: — Не могу понять — ты подстрекатель или трус? — Не могу понять — ты идиот или идиот? Лицо Василия покраснело. Он вскочил на ноги и стукнул кулаками по столу. — Дарклинг — всего лишь человек. Если ты боишься сражаться с ним… — сейчас Александра готова была поступить опрометчиво и поддаться, наконец, гневным эмоциям. Старший принц вёл себя до омерзения отвратительно и глупо. — Я сражался с ним. А если ты не боишься - если кто-либо из вас не боится - значит, вам не хватает здравого смысла, чтобы понять, кому мы противостоим. Некоторые генералы закивали. Но советники короля, дворяне и бюрократы Ос Альты выглядели недовольными. Для них война - всё равно что парад, военная теория, маленькие фигурки, переставляемые по карте. Когда дойдет до дела, эти люди встанут на сторону Василия. Николай расправил плечи, его лицо в который раз преобразилось в актерскую маску. Теперь Александра восхищалась этим его умением быстро брать эмоции под контроль и умело играть отведённую роль. — Не будем ссориться, брат, — сказал он. — Мы оба желаем лучшего для Равки. Но Василий не хотел успокаиваться. — Лучшее для Равки — это Ланцов на ее троне. Александра недоуменно уставилась на Лиса, а в голове сразу зародилась догадка.. Девушка крепче сжала стул - даже если мелькнувшая мысль правдива, Василий вёл себя мерзко. Не только по отношению к Николаю, хотя в данный момент именно это имело значение. В комнате воцарилась гробовая тишина. С тем же успехом Василий мог напрямую назвать брата бастардом. Но младший Ланцов собрал волю в кулак — ничто не могло выбить его из колеи. — Так помолимся же за здоровье полноправного короля Равки, — сказал Николай, — Итак, может, закончим с делами? Собрание растянулось еще на несколько минут, а затем наступил долгожданный конец. Николай проводил Алину до покоев, попутно обсуждая мелкие детали касательно новых устройств фабрикаторов и свежих сведений из разведки, а когда вышел на улицу, заметил Александру - непривычно бледную и едва стоящую на ногах. Беспокойство тут же отобразилось на лице принца, а сам он уже спешил к девушке. — Александра? — на сей раз эмоции сквозили в голосе. — Николай, — милой улыбкой ответила Заклинательница, хотя та и вышла натянутой и вялой. — Ты в порядке? Выглядишь.. бледной. Гриши же не болеют. — Верно, но я не совсем гриш и, вообще-то, здорова, — шатенка старалась говорить бодро, пытаясь уверить мужчину, что самочувствие у неё находилось в норме и помощь ей не требовалась, хотя забота с его стороны и была приятна. — Я бы не был так уверен, — а затем протянул руку, хватая девушку под локоть, — идём, я отведу тебя в покои и позову целителя. Александра мягко высвободила руку. — Не стоит, просто в зале совета было слишком душно. Мне требовался свежий воздух, — Николай смотрел с сомнением, слишком бледно она выглядела для той, кому просто нужен было подышать, — Иди, не хочу занимать твоё время. До покоев я точно дойду, — и девушка поспешила удалиться, стараясь сохранить ровную осанку и твёрдую походку под пристальным взглядом коньячных глаз. Едва Старкова оказалась в стенах коридора, как мир вокруг завертелся, окуная ее в пелену мрака. Ноги плохо слушались хозяйку, и та схватилась руками за стену в попытке найти дополнительную точку опоры. Дыхание учащалось, но кислорода больше не становилось, воздуха попрежнему не хватало. В следующее мгновение крепкие ладони опустились на женские плечи, помогая удерживать равновесие. — Говорил же: давай провожу, — сердито, но обеспокоено проговорил Николай, разворачивая девушку к себе. На лбу у неё выступила испарина, губы потеряли свой цвет, сливаясь с бледным, словно полотно, лицом, а глядела девушка будто сквозь Ланцова. Принц, не церемонясь, подхватил девушку на руки и поспешил к ее покоям, надеясь встретить хоть кого-нибудь по пути. Возражать у Старковой не было сил, поэтому девушка просто проигнорировала брошенную ей фразу, продолжая искать возможность вдохнуть поглубже. "Гриши же не болеют". По иронии судьбы столкнуться в коридорах парочке посчастливилось с Зоей. Однако та, вопреки ожиданиям Ланцова, отнюдь не злорадствовала, а с не менее испуганным видом, каковым обладал сейчас сам принц, поспешила прочь, крикнув, что приведёт лекаря. Александра погрузилась во тьму.***
— Гриши не болеют, так какого черта с ней? — звонкий и рассерженный голос Зои эхом разносился за пределы покоев Александры. Назяленская шагала по комнате из стороны в сторону с явно обеспокоенным видом. И Николая ее переживания разделял, хотя и не понимал такой реакции от шквальной после того инцидента на совете. Спустя пару минут нагнетающей тишины, не обещающей ничего хорошего, целительница выдала: — Она и не болеет. Вернее, болеет, но не естественной болезнью, — присутствующие напряглись, — кажется.. — девушка замялась, не зная, как лучше преподнести новость, — кажется, её отравили. Николай задумчиво нахмурился, сжимая руки в кулаки. В голове сразу начал перебирать возможные варианты виновных и того, как именно могли это совершили. Он непременно разберётся с произошедшим и накажет причастных. Алина, подоспевшая сразу после того, как ей доложили о случившимся, в ужасе ахнула, крепче сжимая ладонь Мала, у которого от напряжения ходили жевалки. Назяленская, отношения с которой у Александры поначалу не ладились, замерла по середине комнаты, занеся ногу, но так и не сделав шаг. — Как? — выдала черноволосая, первой выйдя из оцепенения. — Я не могу точно знать. С ядами лучше разбираются алкемы, полагаю, нужно обратиться к ним. Но попал он не через пищу, скорее.. — девушка задумалась, — скорее через дыхательные пути? — это было лишь предположение, но звучало вполне утвердительно. Алина обречённо выдохнула: — Цветы.. — Что? — уточнила целительница. — Это могли быть цветы? Ну запах, пыльца или что-то такое? — Да.. да, думаю, это очень вероятно. А почему ты так решила? Множество любопытных глаз, требующих ответа, устаивались на Заклинательницу. — Вчера вечером у себя в покоях Александра обнаружила ромашки. Она сказала, что их не было, когда она уходила. Кто-то тайно оставил их на столе в её комнате. — Они ещё там? — тут же спросил Николай. — Да, наверное. Она поставила их в вазу вчера, за ночь они бы не успели завять, так что вряд ли их выбросили. — Тогда нужно отдать эти цветы фабрикаторам, пусть узнают, что за яд и как с ним бороться. А пока.. что нам делать? — Ждать и надеяться. Я буду стараться снимать симптомы, но без противоядия это мало поможет. — Я за цветами, — вызвалась Зоя, что откликнулось парой недоверчивых глаз, уставившихся на неё, — Пошли со мной, если не доверяете, — вздохнула она, — но действовать нужно сейчас, — бросив последний взгляд на бледную Старкову, покинула покои вместе с Алиной, засеменившей следом. Мал постоял какое-то время, безотрывно смотря на хрупкую бессознательную фигуру подруги детства, а затем с тяжелым вздохом покинул помещение. Внутри не осталось никого, кроме отравленной Принцессы и печального Лиса. Николай осторожно присел на край постели, словно боялся потревожить сон девушки. Хотелось бы верить, что она действительно просто спала. — Прости, — прошептал Ланцов, опуская руку на ледяные пальцы Александры, с осторожностью сжимая их, будто пытался передать своё тепло, — Прости, я не сдержал обещания, — обречённо шептал он, надеясь, что девушка слышит, — я уверял, что ты будешь в безопасности, что рядом со мной тебе ничего не грозит.. и, вот, чем это обернулось. Николай не мог вспомнить, когда последний раз голос так хрипел, мешая нормально говорить. Слёзы так и хотели наполнить глаза, застилая взор мутной пеленой, окрашивая позже чистую кожу солеными дорожками. — Я не сдержал обещания, но ты должна. Ты дала слово оберегать Алину, так исполни это. Валяясь тут, вряд ли, получится исполнить сказанное, так что тебе придётся прийти в себя. Ты же сильная девочка, справишься, да? — Николай тоскливо усмехнулся, прикрывая глаза, прогоняя мысли о худшем, — ты нужна Алине, нужна Равке, — а затем тише добавил, — Ты нужна мне, — но эти тихие слова значили больше любых громких фраз. Николай молча покинул покои.