***
Ночь продолжалась, под ними мелькала погруженная в сон Равка. Алина считала звезды, наблюдала за сестрой, которая переодически просыпалась, но снова была отправлена Тамарой в сон, дремала, обходила экипаж, предлагая воду и пучки сушеных цветков юрды. Когда кто-то спрашивал о Багре, максимально кратко пересказывала им факты о битве. С началом восхода Алина заняла свое место у перил и преломила свет, чтобы спрятать корабль. Тогда-то Адрик и пробормотал что-то во сне. Надя резко оглянулась. «Выпь» закачалась. — Сосредоточься! — рявкнула Зоя. Но она улыбалась. Как и все мы, цепляясь за мельчайшие обрывки надежды. Громкий голос Назяленской заставил Александру вздрогнуть, прогоняя сон. Приподнимаясь на локтях, девушка щурилась от лучей восходящего солнца. Глаза сами собой нашли Николая, стоящего у штурвала. Тот, будто почувствовав взгляд льдистых очей, обернулся, едва улыбаясь старшей Старковой. Александра повернулась к шквальным. Пока она валялась тут в отключке, они ни на секунду не передохнули. Совесть противным удушливым чувством скреблась внутри Ледяной Заклинательницы. Слегка размяв затёкшие плечи, девушка вновь направилась к Назяленской, пока ее пробуждение не было замечено Тамарой, и призвала силу, холодом отдающую на концах пальцев. — С добрым утром, — бросила Зоя, когда почувствовала, что нести судно стало в разы легче. — Простите, — снова извинилась Александра, собираясь продолжить речь, но была перебита. — Прекрати, ты начинаешь раздражать, — отозвалась Зоя, — лучше направь свои силы на поддержание нас в воздухе, а не на болтовню. Александра усмехнулась, привыкшая к такому поведению черноволосой. Раньше ее это бесило, но сейчас даже начинало нравится. Вероятно, они всё же нашли общий язык. — Если договоритесь между собой в очередности, сможете передохнуть, — предложила сероглазая. — Мне это не нужно, я ещё в силах, — бескомпромиссно отозвалась Назяленская. — Не упрямься, Зоя, — настаивала на своём Александра. — Ты сама на приведение походишь, — бросила ей черноволосая. — И тем не менее смогу заменить каждую из вас ненадолго. Я отдохнула, вам тоже нужен перерыв. Вы на ногах едва стоите, — продолжала уверять светловолосая, — как ты там говорила? Пользы от мёртвого Гриша не будет? Зоя на секунду перевела взгляд на Надю, а затем тяжело вздохнула. — Она первая, — Старкова просияла, — чего стоишь? — обратилась черноволосая к напарнице, — отдыхай, пока дают шанс. И хоть Зоя пыталась казаться грубой, за время проведённой с ней вместе в борьбе с Дарклингом многие знали, что это лишь защитная реакция, и сердце ее куда светлее.***
Они летели весь следующий день. К ночи обе шквальные успели передохнуть, вновь возвращаясь к обязанностям. Держать судно в воздухе попрежнему было нелегко, но никто не жаловался. Переодически девушки даже завязывали беседу, к которой увлечённо подключались прочие члены команды. Когда небо погрузилось во мрак, кое-где разбавляемый малютками-звёздами, а солнце давно скрылось за горизонтом, место которого спешила занять Луна, Тамара подменила Николая за штурвалом, а сам блондин направился к шквальным. Атмосферу воцарившейся с наступлением темноты тишины разбавил бархатистый голос корсара: — Как успехи? Держитесь? — Судно не упало. Сойдёт за ответ? — ядовито прокомментировала Зоя, даже не взглянув на Ланцова. — Осталось недолго, — подбадривал он, — к утру мы должны быть в Сикурзое. — Хорошие новости, — откликнулась Надя. Все пытались сохранять оптимизм, хотя вести судно становилось всё сложнее.***
Полёт длился всю ночь. На рассвете второго утра перед ними, наконец, предстал Сикурзой. Девушки снова начинали уставать, что было заметно по подрагивающим пальцам и напряженным лицам, поэтому Алина и Женя вновь любезно предложили свою помощь. И хоть Зоя скептически относилась к их порывам, отказываться она не стала: мышцы ужасно ныли, предупреждая хозяйку, что в любую секунду руки откажут и бесконтрольно опадут вдоль тела, пробиваемые крупной дрожью. Сначала Заклинательница Солнца предложила свою помощь сестре, но получила отказ. Ссылаясь на то, что именно шквальные делают основную работу в поддержании судна на ветру, Александра отослала её помочь Назяленской. Алина не стала спорить, хотя и выглядела сестра не лучше них. У шквальных кожа сияла здоровым блеском, в то время как сероглазая попрежнему походила на белое полотно. Но ее уверенный вид и твердость голоса заставили святую отступить. Николай ещё ночью занял своё место у штурвала, переодически возвращая пронзительный взгляд к спине Александры. Её некогда тёмные кучерявые волосы сейчас белым водопадом спадали с плеч, путаясь в порывах ветра. Она держалась стойко, но к утру следующего дня от былой уверенности не осталось и следа. Сейчас руки старшей Старковой начинали подрагивать от прикладываемых усилий, а ноги ждали шанса подвести девушку и подогнуться, роняя ту на твёрдую поверхность дерева. Она упрямо хмурила брови, покусывая и без того истерзанные в кровь губы, пытаясь держать руки навесу. — Помощь нужна? — игриво улыбаясь, рядом с Ледяной Заклинательницей возник Николай, место которого за штурвалом минутой ранее занял Дэвид. — Только если сможешь заменить меня, — стараясь не показывать усталости, вкладывая напускную бодрость в голос, ответила Старкова. — Я не настолько идеален, — выпаливает мужчина, — хотя несомненно неотразим. Александра смеется то ли от смущения, то ли от удивления, вызванного весьма завидной самооценкой Ланцова, хотя и стоило бы к ней уже привыкнуть. — Так гораздо лучше, — удовлетворенно отзывается блондин. — Что? — непонимание отражается в льдистых глазах, но улыбка не сходит с лица. — Я так давно не слышал твоего смеха. — Ну, теперь услышал, доволен? — румянец против воли слабо выступает на щеках, выдавая реакцию светловолосой. Ланцов только усмехается на это, — Запоминай. Вряд ли это теперь будет частым явлением, — чуть мрачнее бросила она. — Я постараюсь внести регулярность в это действие, — а затем, не спрашивая разрешения, заходит за спину сероглазой, отводит растрепавшиеся волосы в сторону и опускает подбородок ей на плечо, подхватывая её руки, чтобы помочь держать те навесу. — что ты делаешь? — бормочет девушка, вопреки словам не пытаясь вырвать руки из хватки или оттолкнуть блондина от себя. — Помогаю, насколько это в моих силах, — негромко отзывается Ланцов, а его дыхание щекочет щеку Старковой. Девушка молчит, но себе признаётся, что он и вправду облегчает ей задачу. Александра опирается спиной о грудь Николая, ловя каждый его вдох сквозь ткань одежды. Ноги больше так не болят, не напрягаясь в попытках удержать равновесие и найти относительно удобную стойку. Руки практически полностью расслабляются под ладонями бывшего принца, сводя дрожь в мышцах до минимума. — Спасибо, — спустя мгновение тихо выдаёт Александра, выпуская облегчённый вздох. — Не за что, Принцесса, — по-щенячьи ласково отзывается Николай, снова заставляя её смутиться. И когда их отношения пришли к этому?***
В полдень они заметили глубокий зазубренный кратер, обозначавший заброшенную медную шахту, где Николай планировал спрятать «Выпь». Посреди него находился мутный бирюзовый пруд. Ланцов вернулся к управлению судном, оставляя Александру справляться самой. Впрочем, именно она и послужила инициатором ухода Николая, настаивая на том, что у штурвала он нужнее. Приземление вышло медленным, но резким. Как только корпуса царапнули по поверхности кратера, все три девушки дружно повалились на палубу. Они превзошли границы своих возможностей и были полностью истощены. Натянув веревки, экипаж умудрился скрыть «Выпь» из виду под каменным выступом. Любой, кто спрыгнул бы в шахту, с легкостью бы ее нашел, но трудно представить, кто решит тратить время на такое занятие. Дно кратера было усыпано поржавевшей техникой. Застоявшаяся вода источала неприятный запах, и Дэвид сказал, что матово-бирюзовый цвет появился от минералов, выщелачиваемых из скал. Признаков скваттеров нигде не было. Пока Мал с Хэршоу подвязывали паруса, Толя спустил Адрика с «Выпи». Из культи на месте его руки сочилась кровь, но сам мальчишка был в сознании и даже сделал пару глотков воды. Миша отказывался двигаться со своего места у корпуса. Алина накинула плед ему на плечи и оставила его с галетой и куском сушеного яблока, надеясь, что он покушает. Женя и Дэвид помогли Зое с Надей спуститься с корабля, пока Николай раздавал приказы, наблюдая за Старковыми. Алина подняла сестру с пола, позволяя той опереться на себя. Мал, который уже закончил работу с парусами, поспешил к девушкам, перехватывая инициативу в свои руки. Оретцев подхватил подругу детства за талию, перебрасывая руку той себе на шею, чтобы ей было удобно идти, ощущая опору. Николай бросил прожигающий взгляд на удаляющихся друзей, поспешив закончить с разговорами и отправиться следом. Ребята перетащили спальные мешки в нишу в тени выступа и без лишних разговоров погрузились в беспокойный сон. Дозорных не ставили. Если их и преследовали, ни у кого все равно не осталось сил на борьбу. Закрывая глаза, Алина заметила, как Толя прокрадывается обратно на «Выпь», и заставила себя сесть. Через секунду он вышел с крепко завязанным пакетом. Его взгляд скользнул по Адрику, и у нее скрутило желудок от осознания, что он несет. По привычке Заклинательница Солнца нашла руку своей сестры, спящей рядом, и сжала, как всегда делала это в детстве, когда боялась чего-то и искала защиты. Александра проснулась от прикосновения, тут же принимая сидячее положения. Проследила за взглядом Алины и, понимая ситуацию, прижала ту к себе, опускаясь обратно на настил. Аккуратно перебирая пальцами волосы младшей сестренки, сероглазая стала тихо напевать какую-то смутно знакомую колыбельную. Слушая размеренное сердцебиение, Солнечная Святая погрузилась в сон, давая своим отяжелевшим векам закрыться. Не хотелось ей знать, где Толя планировал закопать руку Адрика. Николай, ещё не успевший заснуть, наблюдал за развернувшейся картиной с задумчивой полуулыбкой на лице.***
Когда Александра проснулась, небо было окрашено в лучи заката. Большинство по-прежнему крепко спали. Женя закалывала рукав Адрика. Тяжести от головы Алины на груди больше не чувствовалось, а ее место было едва тёплым: ушла недавно. Мала в лагере не наблюдалось, значит, они с Алиной ушли куда-то вместе, скорее всего на охоту. Вернулись они минутами позже с огромным мешком куропаток на ужин. Правда, чтобы развести костер и их приготовить, веток по близости не нашлось, поэтому Александра решила взять эту обязанность на себя, предварительно сказав об этом сестре и другу. — Я принесу хворост. Святая коснулся руки сестры. — Александра. — Я ненадолго, Алина, не волнуйся. Протиснулась мимо неё, направляясь в лес, окружавший шахту. Тут, на юге деревья были другими, более высокими и редкими, с красной рыхлой корой. Пройдя достаточно далеко, чтобы не слышать разговоры, доносившиеся из лагеря, Александра замерла. Тишина окутала плотным слоем, словно каждое крошечное существо в этом лесу затаило дыхание. Мрак опускался на лес, отказываясь пропускать последние лучи солнца сквозь стволы деревьев. Странное удушающее чувство окутало девушку липкими когтистыми лапами. Сердце стало отбивать бешеный ритм, и каждый последующий удар казался болезненнее предыдущего. Эмоции, так долго хранившиеся внутри, стремились вырваться, и сдерживать их девушка больше не могла. Столько всего произошло за эти месяцы. Столько страха и боли было пережито. Столько не пролитых слез ждали подходящего момента, и, кажется, он наступил. Спрятанное от чужих глаз и ушей место, где можно дать волю чувствам и разрыдаться, наконец, отпуская всё. Александра вспомнила, как испугалась, когда думала, что потеряет Николая, в битве в Ос Альте. Вспомнила, какой страх окутал ее там, на вершине гор, когда она думала, что Дарклинг исполнит задуманное и превратит Ланцова в одного из своих чудищ. Картина обезображенного парня, с когтями вместо пальцев и чёрными трещинами по всему телу, так живо рисовалась её фантазией, будто это было не воображение, а самое настоящее воспоминание. Старкова хотела кричать, срывая голос, и так она и сделала. Закрыла рот рукой, до кровавых полумесяцев зажатой в кулак, и кричала, пока не сорвала голос. Вне ее сил было остановиться. Она упорно поджимала губы, сдерживая слезы во дворце после пленения Дарклингом. Кусала нежную кожу в кровь, чтобы отвлечь себя, на «Выпи». Напевала знакомую с детства мелодию колыбельной, чтобы отгородиться от ужасных картин, в шахте. Но сейчас, скрытая от всего мира кронами многолетних деревьев, Александра осела на лесную подстилку, выпуская страхи наружу бесконтрольным потоком слез. Прошло какое-то время, когда солнце окончательно село, а холод стал пробираться под одежду, покалывая кожу. Крики сероглазой переросли во всхлипы - тихие и надрывные. От них тело пронзала боль, словно вот-вот сломаются ребра, но с уст перестали срываться какие-либо звуки. Девушку никак не покидали дурные мысли о Николае и о том, что с ним что-то могло произойти. К переживаниям об Алине добавилось беспокойство за Ланцова, который против воли прочно обосновался в сердце. Только, если сестренка становилась сильнее и удачно избегала опасных моментов, Николай безрассудно кидался в пекло, очевидно, следуя за ней самой, стремящейся избавить Алину от угроз. Внезапно Старкова услышала тихое шуршание. Резко подняла голову в сторону звука, замечая появившийся в ветках силуэт. — Александра, — чей-то знакомый голос звал её. Вероятно, она долго отсутствовала, и кто-то в лагере потерял её, — Александра? — прозвучало удивленно-испугано. Пелена слез закрывала обзор, и разглядеть подошедшего в сумраке ночи не представлялось возможным. — Александра, — тёплые руки опустились на мокрые щёки Гриша, — Что случилось? — коньячные глаза с беспокойством вглядывались в лицо Старковой, пытаясь найти ответы. — Николай. — всхлипнула девушка. Мысли перемешались, но человека перед собой она узнала сразу. — Что, что? — лихорадочно пытался выяснить у неё причину слёз блондин. — Николай, — снова и снова шептала девушка куда-то в грудь Ланцова, крепким кольцом обвив руки вокруг его спины. Сначала мужчина удивился, даже испугался, не понимая причин такой реакции Старковой, но затем решил отложить интересующие его вопросы для более подходящего времени. Николай крепче прижал к себе сероглазую, начиная тихо напевать знакомую мелодию куда-то ей в волосы. Александра сразу узнала ее: эту колыбельную совсем недавно она сама пела Алине, чтобы та уснула, отвлекаясь от собственных страхов. Сейчас это тоже помогало. Хотя светловолосая не была уверена, что причиной тому именно песенка. Возможно, это был бархатистый голос Николая, в котором отчетливо читались переживания и забота. Возможно, его быстрое сердцебиение, доказывающее девушке, что он жив и рядом, что с ним ничего не случилось, вопреки страшным картинкам, подкидываемым разумом. Возможно, виной тому был его особенный запах. Кажется, это аромат пергамента и моря. Хотя последнее могло быть обусловленно солёными дорожками, продолжающими катиться по щекам. Александра не знала, в чем были причины, но именно Николай одним своим нахождением рядом мог заставить её успокоится, забывая обо всех страхах, и дать почувствовать себя, наконец, в безопасности.***
— Все в порядке, — хрипло отозвалась Александра, когда истерика отступила. И пусть это было далеко от правды, сейчас имелись проблемы посерьёзнее, поэтому добавлять новых хлопот в своём лице Старкова не хотела. — Ты же знаешь, что можешь довериться мне? — они так и сидят на промозглой земле, прижавшись друг к другу. — Знаю, — прошептала девушка, понимая, что на большее её голоса не хватит, — Я просто.. — она вздохнула, — уже темнеет. Нас, наверное, потеряли, — сероглазая отстраняется. Николай прожигает её взглядом. — Я не настаиваю. Откроешься, когда решишь, что я заслуживаю твоего доверия. А до тех пор я буду ждать, — Александра хотела ответить, но Ланцов продолжил, — Вернёмся. Нас действительно могли потерять, — мужчина поднялся на ноги, поднимая следом Ледяную Заклинательницу. — Нужно собрать хворост, — бросила она. — Тогда поищем его по пути в лагерь. Девушка кивнула, и пара двинулась обратно. — Столько всего накопилось за эти месяцы, — голос Александры разрезал тишину, когда Николай подбирал очередную ветку в их охапку дров, — И я вдруг подумала, сколько моментов было, когда я могла потерять тебя, — в голове звучала недавняя реплика, брошенная Ланцовым о доверии. Отчего-то нестерпимо захотелось приоткрыть ему душу, чтобы показать, что оно есть. По крайней мере с ее стороны. — Ты из-за этого так..? — вопрос остался незаконченным. — Я не.. просто эти мысли, — слезы снова комом встали поперёк горла, — забудь, неважно. — Только не снова, — скинув на Землю собранные ветки, Ланцов оказался перед Александрой, — Я не хочу видеть твоих слез, Принцесса. Тем более быть их причиной. И эта щемящая нежность в его взгляде, эти осторожные касания пальцами к щеке. Всё это лишь подстегивало к новой порции слёз, поэтому, сокрушенно опустив голову, Старкова поджала губы и зажмурила глаза, пытаясь заставить влагу исчезнуть. Она ненавидела себя за эту слабость. Не хотела показывать, насколько сломали её произошедшие за время войны события. — Перестань, пожалуйста, — так убито звучит эта фраза, что Александра вздрагивает, поднимая взгляд на мужчину. Он выглядит таким виноватым, и сердце у Старковой сжимается ещё сильнее. — А ты перестань делать такой вид, — бросает ему Гриша, пытаясь заполнить мысли беседой с блондином. Это всегда работало. — Какой? — Николай понимает её идею и переводит разговор в новое русло, желая отвлечь девушку от печальных мыслей. — Такой виноватый. Словно щенок, брошенный на улице в дождь. Николай смеется, и этот звук вызывает тёплую улыбку на лице Александры. — Твой щенок, — внезапно выдаёт Ланцов и стремится в сторону лагеря, хитро поглядывая в сторону ошарашенной сероглазой.***
К тому времени, как они спустились на дно кратера, под каменным выступом зажглись лампы. — Долго же вы резвились в лесу, — стоило паре появиться в поле зрения Назяленской, послышались ядовитые реплики, — А нам что прикажете, помирать от холода? Наверняка заплаканное лицо было заметно, потому, не скрываясь, Александра отозвалась: — Нужно было выплакаться. Старкова ожидала нового саркастичного комментария от Зои, но вместо этого услышала: — В следующий раз позови меня с собой. Мне тоже это не помешает. Александра понимающе улыбнулась, кивнув. Рядом выросла Алина: — Я тебя одну больше не отпущу. Так что если решишь снова поплакать, придётся и меня брать в вашу компанию, — подхватила сестру под руку Солнечная Святая и отправилась к подготовленному кострищу, в которое Николай скинул хворост. Дичь, пойманную Малом, уже освежевали и нанизали на вертел, и вскоре, несмотря на грусть и тревогу, у всех потекли слюнки от аромата жареного мяса. Гриши и отказники сидели вокруг костра, ели и передавали по кругу флягу кваса, наблюдая за игрой отсветов на корпусе «Выпи» под треск и хлопки горящих веток. Им нужно было многое обсудить: кто пойдет в Сикурзой, кто останется в долине, хочет ли вообще кто-то остаться. Внезапно Зоя сказала: — Мне следовало догадаться, что Сергею нельзя доверять. Он всегда был слабаком. Александра заметила, как сестра недовольно поджала губы, будто была не согласна с этим, но решила промолчать. — Накошке он никогда не нравился, — добавил Хэршоу. Женя подкинула ветку в костер: — Думаете, он планировал выдать нас с самого начала? — Я тоже об этом размышляла, — призналась Алина, — Мне казалось, что ему станет лучше, как только мы выберемся из Белого собора и туннелей, но его состояние только ухудшалось. Он становился все более нервным. — На то может быть много причин, — заметила Тамара. — Обвал в пещере, атака ополченцев, храп Толи. Тот кинул в нее камешком. — Людям Николая стоило пристальнее наблюдать за ним, — сказал он. Ланцов нахмурился, молчаливо соглашаясь с его словами. Он определенно взял вину на себя. Всегда так поступал: всю ответственность взваливал на свои плечи. Хоть и любил Николай создавать видимость легкомысленного юноши, действительность была куда сложнее. — Ничегои действительно… просто разорвали его? — спросила Надя. Алина покосилась на Мишу. В какой-то момент он спустился с «Выпи». Теперь он спал рядом с Малом, все еще сжимая в руках свой деревянный меч. — Это было ужасно, — тихо произнесла она. Вдруг Адрик прорычал: — Я рад, что Сергей мертв. Жаль только, что мне не досталась честь свернуть ему шею. — Для этого нужны обе руки, — заметила Зоя. Последовала короткая напряженная пауза, после которой Адрик насупился: — Ладно, тогда заколоть его. Зоя улыбнулась и передала ему флягу. Надя просто покачала головой. Адрик вернул флягу, Зоя сделала большой глоток. — Знаете, что Багра сказала мне на нашем первом занятии? — она понизила голос, чтобы сымитировать гортанную хрипотцу Багры: — Милая мордашка. Жаль, что у тебя каша вместо мозгов. Хэршоу фыркнул. — Во время одного занятия я поджег ее хижину. — Ну, еще бы, — ухмыльнулась Зоя. — Это вышло случайно! После этого она отказалась меня учить. Даже не разговаривала со мной. Как-то раз я встретил ее у озера, а она просто прошла мимо. Не проронив ни слова, стукнула меня по колену своей тростью. У меня до сих пор кость выпирает. — Он задрал штанину, и действительно, под его кожей виднелась шишка. — Это все пустяки, — щеки Нади зарделись, когда все обратили на нее внимание. — У меня был долгий период, когда я не могла заклинать. Она заперла меня в комнате и впустила в нее пчелиный рой. — Что?! — взвизгнула Алина. Но её шокировали не только пчелы. Она месяцами пыталась призвать свет в Малом дворце, и Багра ни разу не упоминала, что у других гришей тоже такое бывало. — И что ты сделала? — недоверчиво поинтересовалась Тамара. — Мне удалось призвать поток ветра и отправить их вверх по дымоходу, но меня успели столько раз ужалить, что я выглядела так, будто у меня огненная оспа. — Я еще никогда так не радовался, что я не гриш, — покачал головой Мал. Зоя подняла флягу. — Давайте послушаем этого отказника! — Багра меня ненавидела, — тихо произнес Дэвид. Зоя отмахнулась: — А кого нет? — Нет, меня она действительно ненавидела. Когда-то она обучала меня вместе со всеми фабрикаторами моего возраста, но затем отказалась меня видеть. Я часто оставался в мастерской, пока все остальные шли к ней на урок. — Почему? — спросил Хэршоу, почесывая Накошке шею. Дэвид пожал плечами: — Без понятия. — А я знаю почему, — вставила Женя. — Животный магнетизм, — продолжила она. — Если бы она провела с тобой еще хоть минуту в той хижине, то сорвала бы с тебя всю одежду. Дэвид призадумался. — Это кажется маловероятным. Александра усмехнулась, услышав реплику Костюка, и перевела взгляд на Николая сидящего рядом. — Невозможным, — одновременно сказали Алина с Малом. — Ну, не прямо невозможным, — он выглядел слегка оскорбленным. — Маловероятным, — в один голос выпалили Николай и Александра. Женя рассмеялась и жадно поцеловала Дэвида в губы. У Александры появилась догадка, почему Багра отказывалась обучать Костюка: он напоминал ей Морозова. Рассказы о нем она слышала не только от наставницы, но и от сестры, узнавшей что-то от той же Багры. Так или иначе всё сводилось к ней. Но Дэвид не такой, как Морозов. Видя, как трепетно фабрикатор относится к Жене, в голове четко появлялась одна единственная мысль: он будет бороться за неё до последнего, а это отличалось от Гриша, с которым, вероятно, сравнивала его Багра. Девушка окинула взглядом эту странную, потрепанную группку: однорукого Адрика, смотрящего влюбленными глазами на Зою; Хэршоу с Толей, наблюдающих, как Мал чертит маршрут в пыли; Алину, увлечённо ковыряющуюся палкой в тлеющих углях; Шрамы Жени натянулись, когда она улыбнулась, слушая яростно жестикулирующего Дэвида, пока тот пытался объяснить свою идею о медной руке Наде, а та его полностью игнорировала, водя пальцами по темным вьющимся прядям Тамары. Никто из них не был простым или легким в общении. Они лелеяли свои обиды и скрытые раны. Каждый был сломлен по-своему. Да, они не идеальная команда. Их края настолько острые, что иногда они режутся друг об друга, но, свернувшись на боку, положив голову на колени сестры и чувствуя теплоту костра за спиной, Александра ощутила прилив благодарности, который граничил со страхом. Близость с ними - опасная роскошь, за которую придется платить. Теперь место в ее сердце занимали не только сестра и друг детства. Теперь беспокойство не только за двух людей прочно обосновалось внутри. Теперь защита всех их ложилась на ее плечи немым обещанием.