Цена контракта

— Мэйбл? — голос на противоположном конце хриплый, немного сиплый, но до боли знакомый. — Это ты, детка? — в этих трех словах столько боли и надежды. Она закрывает глаза и жмурится до звездочек. Дышать становится трудно. Стыд накатывает одной огромной волной. Мэйбл быстро отстраняет от себя телефон и сбрасывает. Сердце колотится в груди, она смотрит на фотографию тринадцатилетней давности и морщится. Неужели она не найдет в себе силы поговорить с людьми, которых она так сильно любила? Неужели она так и не сможет пересилить свои глупые страхи? Она встает с дивана и направляется на кухню. Наливает в стакан воды и тут же ее выливает. Рука дрожит, и Мэйбл устало прикрывает глаза и садится прямо на пол. Она должна. В конце концов, хотя бы встретиться с дядей Стэном. Он всегда был на ее стороне, понимал ее лучше всех, поддерживал и стремился помочь. Ради него. Ради себя. Ради светлого будущего, где у нее наконец-то все будет хорошо. Пока не передумала, Мэйбл вылетает из дома, схватив ключи и, запрыгнув в машину, трогается с места. Благо дорогу к Хижине Чудес она не забудет никогда. Телефон разрывается от звонков. Едва сбрасывается один, тут же начинается второй. Она вдавливает педаль газа глубже. Музыка из динамиков звучит, словно издевательство. A few steps from being alone Not to place the blame on you, but this is what you do. Лишь когда вдали появляются очертания Хижины, она сбавляет скорость. Вероятно, дела у дяди Стэна идут все еще хорошо. Странно, что туристам до сих пор не надоели подобные глупости, когда рядом лес, полный настоящих аномалий. Возле дома стоят две машины. Знакомая красная импала и небольшой черный Nissan. Мэйбл сворачивает на обочину, вставая так, чтобы было видно весь двор. На ступеньках, сжимая в пальцах сигарету, сидела высокая девушка с короткими ярко-рыжими волосами. Пайнс быстро признала в ней Венди и улыбнулась. Неужели она все еще здесь работает? Даже ее стиль в одежде не изменился. Все та же ярко-зеленая клетчатая рубашка, непроницаемый взгляд и необъяснимая крутость. В детстве Мэйбл восхищалась ей. Словно почувствовав чужой взгляд, Венди подняла глаза и осмотрелась. Выкинув сигарету, она зашла в дом, и на лужайке стихло. Понедельник, нерабочий день в Хижине. Интересно, что Кордрой здесь делает? Глубоко вздохнув, Мэйбл потянулась к телефону и снова набрала номер Стэнли. Трубку взяли почти сразу: — Да? Я вас слушаю, — на этот раз твердо произнес Стэн, — этот номер разве не принадлежит Мэйбл Пайнс? — Все верно, — пискнула она и откашлялась, — этот номер принадлежит мне. Долгие секунды молчания, а затем из Хижины вылетает Стэн. Постаревший, похудевший, но в привычной феске и все такой же бодрый, как раньше. На его лице совершенно нечитаемое выражение. Даже из далека Мэйбл замечает это. Растерянность, надежда, страх. Счастье? Он трепетно прижимает телефон к уху и садится на диванчик у крыльца. — Мэйбл, — шепчет Стэн, — я один, ты можешь говорить. — Спасибо, — на глаза наворачиваются слезы, — дядя Стэн, как ты? Как вы живете? Как ты себя чувствуешь? — О, детка, как могут быть дела у стариков? Все так же, милая. Все как всегда. Как ты? Почему ты нам не звонила, не отвечала? Мы все так соскучились по тебе, — его голос дрожал, — Мэйбл… — Прости меня, дядя Стэн, я такая глупая. Мне так жаль, что я так поступила со всеми вами, — она все-таки всхлипнула, — я чувствую себя ужасно. Прости меня… — Нет, это мы все виноваты перед тобой. Всего этого не должно было случиться. Прости меня, я… — Нет. Пожалуйста, перестань. Я поступила, как ребенок. И мне безумно стыдно за это. Я хочу извиниться перед вами. Хочу наконец закончить все это. Я хочу жить, как раньше, дядя, — она вытерла слезы с щеки, — скажи, вы сейчас все дома? — Конечно, детка. Мы все всегда дома, в Хижине. Мы ждем тебя в любой момент. Приезжай, пожалуйста, — он крепче сжимает телефон, — я встречу тебя с автобуса. Или сам приеду за тобой. Где ты живешь? — Этого не нужно, дядя Стэн. Я уже здесь, — она сбрасывает трубку и проезжает несколько метров, останавливаясь на лужайке. Дядя Стэн неподвижно сидит на диване, уставившись на ее машину. Пока она вылезала, он успел лишь подняться на ноги и, шатаясь, подойти к лестнице. Мэйбл сцепила руки перед собой, как бы закрываясь от предстоящего разговора. Стэн все стоял, уставившись на нее широко распахнутыми глазами. — Мэйбл, — глупо повторил он ее имя, а затем широко распахнул руки, приглашая ее в объятия, — иди ко мне, малыш! Не думая даже секунды, она срывается с места и бросается на шею к человеку, по которому тосковала долгие тринадцать лет. К человеку, который случайно стал жертвой ее глупой самовлюбленности. Сжимая его в объятиях, она забывает обо всем: о своей нетактильности, о странных контрактах, о своей работе. Она забывает обо всем и плачет, утыкаясь в плечо любимого дяди. Все еще самого близкого ее человека. — Прости меня, пожалуйста! Прости, — она сжимает футболку на его спине, — мне так жаль! Я так виновата перед тобой! Я должна была ответить тебе хотя бы на одно сообщение! — Все хорошо, милая. Мы любим тебя, — он чуть отстраняется, в выцветших зеленых глазах застыли слезы, — почему ты не сказала, что приедешь? — Это вышло спонтанно. Я здесь по работе, — она вытерла слезы и хлопнула себя по щекам, приводя в чувство, — не знала, буду ли я готова встретиться с вами сразу. — По работе? — грустно переспросил Стэн. — И надолго ты? — Несколько месяцев точно пробуду, — она улыбнулась и чуть сгорбилась, предвкушая напряженный диалог. — Так это отлично! — мужчина хлопнул ее по плечу. — Нас ждет еще одно незабываемое лето. Идем скорее в дом, детка. Поговорим, расскажешь, как живешь. — В дом? — она сжала руки в кулаки. — А… Диппер и Форд, они… — Да, они дома, — кивнул Стэнли, — но если ты не хочешь с ними видеться, то мы можем уехать и поговорить в другом месте. — Нет, все нормально, идем, — она натянуто улыбнулась и сглотнула ком в горле, — они прямо там? — Да как обычно в подвале, Венди их позовет, — Стэн открыл для нее дверь в магазинчик, — смотри-ка, здесь все как раньше, да? — Серьезно? Здесь действительно ничего не изменилось, — она провела рукой по немного пыльной стойке, — все прямо как тринадцать лет назад. Только ковра нет. Почему убрали? — Ковра? — не понял Стэн. — О каком ковре ты говоришь, Мэйбл? — Ну здесь перед автоматом лежал ярко-желтый ковер, я помню. Где он? — она осмотрелась. — Он мне нравился. — А… ковер с тем дьявольским треугольником… Нет, Форд убрал все его изображения из дома. И ковер тоже, — Стэнли почесал подбородок, — хотя он неплохо смотрелся здесь. — Каким треугольником? — она усмехнулась. — Не понимаю, о чем ты. Разве это был не обычный ковер? — Нет, вообще-то… — Мистер Пайнс? — раздался голос из-за поворота. — Мистер Пайнс, а когда у нас привоз? Венди держала в руках планшетку с бумажками, на которые смотрела с крайне задумчивым и сосредоточенным лицом. Она явно изменилась. Ей же сейчас должно быть около двадцати восьми? — Венди, отвлекись, — Стэн приобнял племянницу за плечо, — взгляни, кто приехал к нам в гости! Девушка отвлекается от списка, вскидывает глаза и медленно обводит взглядом гостью. Непонимание быстро сменяется узнаванием, а затем шоком. Ее рот слегла приоткрывается, и Веди спешит прикрыть его рукой. Она переводит взгляд со Стэна на Мэйбл. — Что? — выдает она спустя несколько секунд молчания. — Привет, Венди, — улыбается Мэйбл, — рада видеть тебя на старом рабочем месте. — Быть такого не может! Мэйбл?! — Венди делает шаг вперед. — Серьезно? Это ты? Ты все-таки приехала? — Да, я по работе. Думаю, я надолго здесь, — она пожимает плечами. — Обсудим за столом, — останавливает их Стэн, — Венди, позови ботаников. Детка, поможешь мне приготовить чай? — Конечно, дядя! — она улыбается. — Проводишь на кухню? — Нет, — он растягивает букву «е», — ты не могла забыть этого. Мэйбл смеется. Он прав. Расположение комнат в Хижине она помнила так хорошо, словно была здесь пару дней назад. Кроме исчезнувшего ковра, здесь все осталось на местах. Даже запах был точно такой же, как раньше. Размокшая древесина, старые экспонаты, что-то подгоревшее на кухне. На кухне было чисто, но пусто. Словно здесь не живут. Мэйбл нахмурилась. Раньше Хижина ощущалась живой. Мэйбл достала из шкафа пять кружек и в очередной раз обругала себя за дрожащие руки. Дядя Стэн, суетящийся рядом сиял, как начищенный пятак. — Так значит, ты пишешь книги? — спросил Стэн. — Да. Куда только жизнь не занесет, — она усмехнулась, — сама никогда не думала, что начну писать. Вообще я криминалист. Я именно поэтому здесь. — А я-то подумал, что ради нас, — он пихнул ее в бок. — Если бы не вы, то вряд ли бы я поехала в такую глухомань, — на выглянула в окно, — еще и с монстрами. — А что не так с монстрами? Раньше ты их любила, — Стэн развел руками. — Раньше мне было двенадцать, и всем, о чем я беспокоилась, были мальчики, — она поставила кружки на стол, — а есть лимон? — Да, в холодильнике. Она кивнула и подошла к старому, грязному холодильнику. На нем на магните висела бумажка с изображением странного символа. Мэйбл нахмурилась. Такой она видела каждый раз, когда свидетельствовала в суде как криминалист. — А давно вы масонами стали? — она через плечо указала на символ иллюминатов. — Чего? — Стэнли обернулся. — А… Форд все никак не успокоится. Все ищет своего этого… э, не помню, как зовут. Они с твоим братцем твердо уверены, что он затаился где-то и ждет случая напасть. — Кто? — Мэйбл села спиной к окну. — Не понимаю, о ком ты. — Как же так? Уже забыла, как вы с Диппером гонялись за ним в моей голове? — Стэн присел рядом. — Не поверишь, ты уже второй, кто говорит мне об этом. Я начинаю подозревать, что все это какой-то розыгрыш и вам просто хочется пошутить надо мной, — она откинулась на спинку стула, — думаю, если бы я оказалась в твоей голове, то запомнила бы это надолго. — Что ты имеешь против моей головы? — притворно надулся Стэн, садясь рядом. — Слушай, Мэйбл. Ты точно готова поговорить с братом? — Прошло тринадцать лет, — она вздохнула, — такая глупая ссора с семьей… Мы не молодеем, никогда не знаешь, что будет завтра. — В твоем возрасте еще рано об этом говорить, — отмахивается дядя Стэн, — сколько там тебе? Двенадцать? Мэйбл смеется и пихает Стэнли. Хорошо, что он здесь. Рядом с ним ей будет не так страшно взглянуть в глаза брата. Она сжимает чашку в руках и кусает губы. Дядя Стэн успокаивающе сжимает ее плечо. В коридоре слышатся торопливые шаги. Дыхание замирает, сердце барабанит в груди, к лицу приливает жар. Кажется, что даже зрение расфокусировалось. Раз, два, три… — Мэйбл? — в дверях замирает он. Диппер Пайнс изменился. Он вытянулся, повзрослел, его взгляд стал совершенно другим. Из доброго и наивного мальчишки он стал похож на прошедшего многое взрослого, который уже не верит в чудеса. На его лице двухдневная щетина. Он выглядел старше своих лет. За его спиной, чуть сгорбившись, стоял Форд. На кухне воцарилось молчание. Диппер молчал, Мэйбл не спешила заговаривать с ним. Они не отводили глаз друг от друга, пытаясь понять, тот ли человек перед ними. Мэйбл не знала, куда деть свои руки. Она напряглась и боялась даже дышать. Она не знала кого винит сильнее: себя или брата. Диппер делал маленькие нерешительные шаги навстречу. — Привет, — выдыхает Мэйбл и нервно облизывает губы. Диппер останавливается и выпрямляется во весь рост. Его изучающий, любопытный взгляд вдруг меняется. Он застывает на переносице Мэйбл, становится заостренным. Диппер прищуривается, а на губах появляется злая усмешка. — «Привет»? — с негодованием произносит он. — «Привет»?! Это все, что ты мне скажешь? Мэйбл хмурится: — Тебя что-то не устраивает, братец? — она выпрямляется, начало разговора ей уже не нравится. — Диппер, остынь, — начинает Стэн, но Мэйбл останавливает его поднятой рукой: — Нет, пускай продолжит. Было бы интересно послушать, какие претензии у него ко мне, — она натянуто улыбается, — расскажешь, Дип? — Тринадцать чертовых лет! — он срывается с места и с громким стуком опирается на стол. — Тебя не было тринадцать лет! Ты просто вычеркнула нас всех из своей жизни, а теперь так просто заявляешься сюда и говоришь «привет»? Мэйбл, у тебя есть совесть? Карточный домик рушится. Мэйбл поджимает губы и отодвигается от стола. Значит, не выйдет. Она старается стереть каждую эмоцию со своего лица, но почти уверена, что из глаз вот-вот пойдут слезы. Она откидывается на спинку стула и с вызовом смотрит в глаза Диппера. — Да. Насколько я знаю, совесть у меня есть, — она кивает ему на стул, — присядь, братишка. Давай поговорим спокойно. Нам же уже не двенадцать, — она переводит взгляд на все еще стоящего в дверях Стэнфорда, — дедушка Форд, рада увидеться снова. — Я тоже, Мэйбл, — он неловко улыбается и несмело подходит ближе, садясь рядом с племянником, — рад, что ты наконец-то вернулась домой. Мы очень скучали по тебе. — Хватит! — Диппер взмахивает руками. — Хватит говорить с ней так, будто она сделала нам великое одолжение! Вы не забыли, что это она решила оставить нас в прошлом? — Ну-ка немедленно замолчи, сопляк! — прерывает его Стэн. — Имей уважение и говори со своей сестрой нормально. Ты ведешь себя, как свинья. — И что? Свиней Мэйбл любит больше, чем нас, — Диппер буквально кипит от злости, — а что? Разве я не прав? Хоть кому-то из нас Мэйбл позвонила? Ответила? А может, приехала в гости? — Диппер, правда, не будь таким категоричным, — Форд сильно сжимает его плечо. Он тяжело дышит. Он переводит взгляд с Форда на Мэйбл и тяжело выдыхает. Его плечи расслабляются, а сам он прикрывает глаза. Пару секунд проходят в молчании. — Почему ты бросила нас, Мэйбл? — он поднимает на нее резко покрасневшие глаза. — Почему ты не звонила? Почему ты оставила свою семью? — Я? — все так же спокойно отвечает она. — Я не оставила. Я продолжила жить так, как жила. Раньше мне не приходилось звонить своему близнецу в другой штат. Я не стала что-то менять. И знаешь, близнец тоже не особо стремился к общению. Пару звонков в первые полгода и… все, — она пожимает плечами, — никто не мешал тебе приезжать. Ты бросил семью ради воздушных замков? — Ты все такая же легкомысленная эгоистка. Ты видела только то, что хотела. И сейчас так делаешь! Я выбрал будущее! Мое будущее! — Я умоляю тебя, Диппер, — она истерично смеется, — о каком будущем идет речь? Ты живешь в дыре, брат! Занимаешься какой-то… ерундой! — Ерундой?! — Да, именно! Что-то я не слышала о лауреате Нобелевской премии Мэйсоне Пайнсе, — она разводит руками. — Ты рассуждаешь, как ребенок, — он зло сжимает кулаки, — наука не в премиях, она здесь, — Диппер указывает на свою голову. — А настоящая жизнь там, — она машет рукой в окно. — Кто так решил? Ты? — он закатывает глаза. — Ты не имеешь права обижаться на меня, Мэйбл. — Ты определяешь мои права? — она начинает злиться, пальцы нервно стучат по столу. — Ты бросил меня, Диппер! Бросил! — Ты ребенок, — фыркает Диппер. — А ты идиот, который прожигает свою жизнь ради никому ненужных исследований в дыре мира, — Мэйбл злобно сминает салфетку. — Мэйбл, ты не права, — вдруг решается заговорить Стэнфорд. — Замолчи, ботаник, — перебивает Стэнли, — девочка во всем права. Вы действительно просто два загнанных в подвал глупца. Вы и жизни-то не видите. И кому до этого есть дело? Ваши исследования отвергают везде. — А знаете почему? — вклинивается Мэйбл. — Потому что ты, Диппер, не получивший образования никому не известный самоучка. А ты, дедушка Форд, забытый «гений», — она показывает кавычки, — которого последний раз видели лет сорок назад! — Мэйбл, — предупреждающе произносит Диппер. — Мэйбл, ты снова не права. Наши исследования просто слишком… сложные для понимания простым людям внешнего мира. — Внешнего мира?! — хохочет она. — Вы хоть себя слышите? — Я поддерживаю Мэйбл, вы потеряли связь с семьей, бросили открытый мир и обрекли себя на одиночество! Так еще и считаете, что можете что-то говорить нам, — Стэн качает головой, — не тебе учить детей разуму, Форд. Ты сам так и не понял своей ошибки. — Моей ошибки? — тут же вспыхивает Форд. — Да кто бы говорил! Чего ты добился в своей жизни? Построил бизнес за чужой счет? — Да за тридцать лет я трижды окупил стоимость этой лачуги и сделал для нее больше, чем ты! Я хотя бы смог построить бизнес! Я жил реальной жизнью, — Стэнли подскакивает, — в конце концов, меня не смог подкупить очевидной лестью первый встречный треугольный демон! — Билл — опаснейший из всех существ, которые вообще были когда-либо известны людям, — вскрикивает Диппер, — ты даже не знаешь, о чем говоришь, но говоришь, дядя Стэн! — Да какой к черту Билл! — Мэйбл хватается за голову. — Диппер, ты так и не понял? Я приехала сюда ради вас! Не ради работы в этой дыре с чокнутым редактором ради одной единственной книжонки! Ради вас! Но ты так и не изменился. Как был глупым мальчишкой, так им и остался, — она встает из-за стола, — я не хочу больше здесь находиться. Была рада повидаться. Она направляется к двери. — Мэйбл, стой! — она слышит окрик дяди Стэна. Диппер вскакивает следом и бежит за ней. Он хватает ее за запястье, стараясь развернуть ее к себе, но Мэйбл легко выворачивает его руку и заставляет застонать от боли. Она наслаждается этим секундным превосходством, но быстро отпускает его. — Чего тебе? — Ты не хочешь извиниться? — Диппер тяжело дышит, смотря на нее пылающим взглядом зеленых глаз. — Что? — она прищуривается. — Ты серьезно? Да пошел ты! Она уже открывает дверь, но Диппер снова задерживает ее: — Ты приехала в неудачное время. Тебе лучше уехать, Мэйбл, — тараторит он. — Да ты с катушек слетел, — она морщится, — я никуда не уеду отсюда, пока не закончу работу. — Да какая работа, Мэйбл! Подумай о себе, о своей жизни, — он держит ее за плечи и заглядывает в глаза, — Билл вернулся! — Да хватит! — она сбрасывает его руки. — Я понятия не имею, кто такой Билл! И мне плевать, вернулся он или нет! Пусть хоть убьет меня, — она срывает на крик, — я ненавижу тебя, Диппер? Ты понимаешь это? Я. Тебя. Не-на-ви-жу! — Мэйбл… — Оставь меня в покое, — она чувствует, как по щекам стекают слезы, а дышать становится сложно, — дай мне уйти отсюда. Она выскакивает за порог и почти бегом спускается с лестницы. Диппер не отстает. — Это опасно, Мэй… А-А-А! Прямо перед ним с крыши падает вывеска, едва не разбивая ему голову. Он отшатывается назад и падает. Его задержка и растерянность дают Мэйбл возможность сесть в машину и быстро уехать. Слезы душат, она почти не видит дорогу. Все вышло совсем не так, как она ожидала. Они даже не поговорили, просто накричали друг на друга. Телефон начинает снова разрываться от звонков. «Дедушка Форд», «Дядя Стэн», «Диппер». Она никому не ответит. Она вообще больше не хочет видеть их. Зачем? Зачем она приехала в этот дурацкий город? От него вообще не стоило ждать ничего хорошего. Весь вечер она рыдает, мечтая забыть о произошедшем. Мечтая об одном — пусть все это окажется сном. Stan: пожалуйста, давай увидимся завтра? Stan: только ты и я Stan: у Ленивой Сьюзен Stan: пожалуйста Мэйбл с трудом разбирает слова сквозь слезы. Me: ок. Завтра в 12:00. Она не изменилась.