Сто пятьдесят пятый день
— Чонгук’и, как думаешь, сколько тут метров? — Ким стоит чуть поодаль от младшего на краю крыши и пристально за ним наблюдает. — Три, может четыре, — Чон отвечает сразу, не пытаясь увиливать или игнорировать Тэхена. Альфа не раз стоял на подобных крышах, желая прекратить свои страдания, но так и не решился, потому что слишком слабовольный. — Отличный глазомер! Хотя, если быть точным, то три семьдесят пять, — умничает омега, потом делает паузу и начинает, слегка балансируя, аккуратно шагать к Чонгуку. — Знаешь, что я от тебя хочу? — Догадываюсь, — младший не шевелится. Просто смотрит вниз и гипнотизирует грязный асфальт, мусорные бачки и несколько машин, стоящих на парковке. — И? Поделись своими мыслями, Чонгук’и. Мне жутко любопытно, — Тэхен всегда боялся высоты и даже сейчас его поджилки отчаянно трясутся от происходящего, но внешне он этого не показывает, потому что для окружающих мы есть то, что они видят на нашем лице. — Я должен прыгнуть вниз с этой чёртовой крыши и сломать себе шею, — не поднимая глаз на старшего монотонно проговаривает Чон. — Фу, как пессимистично! — недовольно восклицает Ким. — Тебе всего лишь нужно упасть в один из этих контейнеров на мягкий мусорок и остаться целым и невредимым. — Ну, да, имея на это пятидесятипроцентный шанс, — уточняет рассуждения старшего альфа. — Не прибедняйся, Чонгук’и. Ты всегда добиваешься того, что хочешь получить, — ехидно упрекает Тэхен. — Правда? Тогда, почему я страстно желаю, чтобы ты сдох, но никак не могу этого достичь? — рычит альфа, переводя яростный взгляд на старшего, но тот лишь ухмыляется, делает шаг, ещё один и оказавшись рядом с Чонгуком, обхватает его со спины за шею и прижимает к своей груди. Они оба слегка покачиваются, но равновесие сохраняют. — Всё просто. Значит, на самом деле, ты этого не хочешь, потому что трахать мое бездыханное тело будет совсем неинтересно, — шепчет омега на ухо младшего, отчего его пульс учащается, а тело насквозь прошивает электрический разряд. — Запомни, Чонгук’и, если я узнаю, что ты ходишь на крыши, то в следующий раз вместо мусорных бачков внизу будет растяжка. И еще… если когда-нибудь у тебя хватит смелости свести счёты с жизнью, твоей заменой станет Чонхен. — Откуда ты…? — испуганно пытается спросить альфа, но Ким его перебивает. — Я всё про тебя знаю, так что думай, прежде чем что-то делаешь, — Тэхен убирает руку на плечо младшего, слегка его придерживая. — Тебя подтолкнуть или сам прыгнешь? После вопроса старшего, Чонгук сжимается и замирает, всем своим видом показывая, что ему страшно и он не готов к тому, что ждёт от него Ким. — Лети, птенчик, — омега с силой толкает Чона вперед и с любопытством наблюдает за его падением. Несколько секунд и младший оказывается точно по середине одного из контейнеров. Везунчик.***
Чонгук стоит на пороге малюсенького деревянного домика, который снаружи похож на деревенский туалет, а внутри — на купе железнодорожного вагона. На удивление младшего, обстановка вполне достойная. По-видимому, охотники систематично следят за данным пристанищем. У входа во временное жилище стоит некая конструкция, похожая на печь. Она же является полкой для различных запасов, в основном состоящих из консервов, рамена и воды. Спальня или, скорее, её жалкое подобие, отгорожена от прихожей шторкой. В ней располагается только две односпальных кровати и небольшой столик, разделяющий их между собой. — Раздевайся, — командует Тэхен и слегка толкает Чона вперед, чтобы самому пройти в дом. Альфа очень хочет заартачится, но прекрасно понимает, что оставаться в мокрой одежде больше нельзя. Под вечер на улице стало прохладно и он, полностью пропитанный водой, продрог почти до костей, впрочем, как и Ким. — Отвернись, — бормочет Чонгук, разглядывая разноцветную тряпку, имитирующую дверь. Даже если он её закроет, через огромные щели с боков его будет видно, как на ладони. — Господи! Как скажете, послушница Чон, — омега закатывает глаза, но просьбу выполняет. — Мудак! — бросает альфа уже в спину старшего. — Может, вместо оскорблений, уже что-то хорошее мне сегодня скажешь? — нарочно упрекает Ким, напрашиваясь хоть на какую-нибудь похвалу. — Ага, мечтай больше, — выплёвывает Чонгук, обдумывая, что ему делать с нижним бельем. — Трусы тоже снимай, а то пиписька отвалится и будешь потом крокодильи слёзки лить, — Тэхен не подглядывает, но на подсознательном уровне ощущает загвоздку младшего. — Заткнись уже, шутник херов! — продолжает злиться Чон. — Одежду оставь на полу, я сам её развешу, — омега искренне хочет побыть джентльменом и поухаживать за младшим, ведь, как ни крути именно Ким виноват в том, что они промокли до нитки. — Обойдусь без сопливых, — артачится Чонгук, не желая иметь с Тэхеном ничего общего, а, тем более, принимать от него какую-либо помощь. — Вообще-то, я на два года тебя старше, — гордо заявляет Ким. — Ну да, только мозгов, как у пятилетнего ребёнка, — можно сказать, что младший окунул Кима мордашкой в тазик с помоями, а может во что-то и похуже. — Я всё! Твоя очередь. — Хамло! — Тэхен обиженно надувает губы, поворачивается и разочарованно вздыхает, потому что на бедрах младшего красуется белая простыня, которую он стянул с одной из кроватей. Ким однозначно надеялся увидеть чуть больше обнаженки, чем наблюдает сейчас. Чонгук вместе с мокрой одеждой в руках протискивается мимо Кима к печке, которую старший уже успел затопить, благо дрова были заранее приготовлены завсегдатаями этого домика, для того, чтобы оставить её сушиться. — Ладно, — Тэхен заходит в спальню и стягивает с себя футболку. Находиться вдвоем в миниатюрной комнате размером в несколько квадратных метров, которая представляет собой одновременно прихожую, кухню и гостиную, мягко говоря, проблематично. — Не хочешь шторку закрыть? — спрашивает Чон, боковым зрением ловя голый торс старшего. — Неа. Можешь смотреть, пока глаза не вытекут, — омеге, в принципе это и нужно, поэтому он включает все свое природное очарование и, вместо обычного раздевания, устраивает душераздирающий стриптиз. — Поумерь свое самомнение. Ты мне нахер не сдался, — теперь уже точно физиономией не в картофельные очистки, а в чье-нибудь дерьмо, но, стоит отметить, что красочное представление без внимания младшего не осталось, правда, Киму об этом знать не обязательно. Тэхену крайне неприятно слышать подобное от альфы. Будь на его месте кто-то другой, да и сам Чонгук, только год назад, захлебывался бы уже собственной кровью, а сейчас приходится прощать. — Это пока, — уверенно заявляет старший, хотя они оба знают, что у них нет ни единого шанса на совместное будущее. Слишком много «больно» в прошлом и слишком мало «да» в настоящем. Кроме того, они из разных слоев общества и категорически не подходят друг другу по многим аспектам, вот только Киму плевать на эти «но». Он всё равно возьмёт «свое» и не важно сломает при этом чью-то жизнь или нет. — Это навсегда, — мозг Чонгука на сто процентов уверен в озвученных им словах, но сердце теперь уже нет. Младший вспоминает свои чувства на берегу, часом ранее, когда искал Тэхена, и, к сожалению, понимает, что эти эмоции даже отдаленно не имеют ничего общего с ненавистью.Сто седьмой день
— Тебе идут длинные волосы, Чонгук’и, — омега подхватывает небольшую прядку волос младшего и пропускает её между пальцев. Чёрные кудри нежно проскальзывают по нервным окончаниям и возвращаются в привычное состояние. — С другой стороны, нельзя быть таким красивым. — Что теперь? Обольешь меня кислотой или оставишь ещё несколько порезов на лице, как в прошлый раз? — огрызается в ответ альфа, понимая, что Ким слов на ветер просто так не бросает. Он явно что-то задумал. — Ну, не-е-ет. Как ты можешь так обо мне говорить?! Я же не монстр, — наигранно возмущается Тэхен. — К тому же, убогой причёски вполне будет достаточно, чтобы ты превратился в невзрачного корейского подростка, который мало кому интересен. Альфа слышит за спиной противный звук ротора машинки для стрижки волос и понимает, что зря потратил кучу времени на то, чтобы отрастить свою девчачью шевелюру. В отличие от Тэхена она ему безумно нравилась.***
— Какого черта ты делаешь? — возмущается Чонгук в тот момент, когда старший забирается на его кровать. — Собираюсь подарить тебе весь жар своего тела, — мурлычет омега, устраиваясь позади младшего. — Пиздуй на свое место, — Чон пытается слезть с постели, но Ким хватает его за живот и притягивает обратно. — Тебе придется потерпеть мое близкое присутствие, иначе мы оба заработаем пневмонию и проведем в этой холупе последние часы своей жизни, — спокойно разъясняет свой поступок Тэхен, понимая, что иначе младший не успокоится. — Только попробуй хоть пальцем до меня дотронуться! — шипит альфа, продолжая крутится, как уж на сковороде. — Выполнено! Что ещё? — Ким игриво перебирает своей пятерней под пупком младшего, получая при этом ни с чем не сравнимое удовольствие от того, как он на это реагирует. — Думаешь, имея черный пояс по тхэквондо, я не смогу дать тебе отпор? — начинает угрожать Чонгук, потому что ничего другого больше не остаётся. — Расслабься уже и направь свою энергию на обретение тепла. Обещаю, что твоя девственность останется этой ночью при тебе!Сто шестьдесят первый день
— Чонгук’и, мой дорогой, тебе удобно? — Тэхен нежно проводит кончиками пальцев по щеке младшего, но тот с омерзением отклоняет голову вбок и отворачивается. — Отвали от меня! — альфа дёргает руками, но они остаются в том же положении, потому что зафиксированы кабельной стяжкой на стойке баскетбольного кольца. — Нельзя быть таким грубым к близким людям. Мы с тобой уже почти родные, а ты всё также пренебрегаешь мной! — Ким хватает младшего за подбородок и грубо разворачивает его лицо к себе. — Я надену на тебя очки, потому что еще какое-то время ты будешь нужен мне зрячим, но целостность остальных частей тела не гарантирую. Стрелок из меня, знаешь ли, никчёмный. Чонгук качает головой, смотря Тэхену через плечо. Старший оборачивается и видит неподалеку за деревом напуганного Чимина. — Смотри-ка, пожаловала твоя группа поддержки, — усмехается Ким, подбирая с земли спортивный лук. — Думаю, десяти шагов будет достаточно, все-таки моё любимое число. Главное, не шевелись, а то отстрелю тебе что-нибудь нужное и будет грустно. Чон сжимает кулаки, наблюдая за удаляющейся фигурой старшего, и твердая пластмасса сильнее врезается в запястья, причиняя дискомфорт. Он снова оказался в западне, хотя прекрасно знал, что Ким будет его здесь ждать, но почему-то все равно отправился домой через этот проклятый школьный двор. В такое позднее здесь всегда немноголюдно, а сегодня вообще никого нет. По-видимому, старший подготовился заранее. — Хочешь присоединится к дружку? — злорадно спрашивает Ким, останавливаясь рядышком с Чимином и в десяти шагах от Чонгука. — Н-н-н-ет, — заикаясь, выдавливает из себя Пак. Он выглядит, как затравленное животное, которое из-за шока не способно здраво оценивать окружающую обстановку, а, соответственно, является лёгкой добычей даже для самого слабого хищника. Чонгуку невыносимо видеть глаза друга, наполненные жалостью и виной, но осознание того, что с ним всё будет в порядке немного успокаивает. Альфа уверен в этом почти на сто процентов, потому что сам попросил Чимина поклясться в том, что он не будет ему помогать или просить об этом кого-то ни при каких обстоятельствах. — Тогда брысь отсюда, крыска! Не мешай нашему рандеву, — Ким делает резкий выпад в сторону омеги и тот, испугавшись, убегает прочь в сторону главных ворот школы. Малодушный мальчишка никому ничего не скажет, если хочет остаться целым и невредимым. — Продолжим наше милое общение, Чонгук’и? — омега вытаскивает из колчана одну стрелу и заправляет ее в лук. — В десяточку целиться не буду, там всё-таки сердце, так что, начнем, пожалуй, с одной из твоих конечностей. Нога или рука? — Левая рука, — коротко бросает Чонгук, понимая, что если не выберет сам, то Тэхен сделает это за него, а тогда есть вероятность, что он останется хромым на всю жизнь. — Вау! Я думал, что ты гордо промолчишь в ожидании своей участи, а тут такая заинтересованность в процессе. Похвально! — Ким поднимает оружие, натягивает стрелу, целится и отпускает тетиву. Деревянный снаряд с металлическим наконечником пролетает в нескольких сантиметрах от альфы и приземляется в траву. — Эх, мимо. Ну, ничего страшного, у меня есть ещё четыре попытки, — Тэхен вытягивает ещё одну стрелу, заправляет и выпускает. Она точно также, как и первая не попадает в задуманную траекторию. Ким добивается поставленной цели только на четвертом снаряде, когда кусок заостренного железа рассекает предплечье Чонгука. Младший съеживается и шипит, чувствуя как теплая жидкость начинает струится по руке и стекать на асфальт. — Думаю на этой прекрасной ноте мы можем закончить. Оказывается, я не такой уж безнадежный лучник, как считал ранее, — торжественно заявляет омега и подходит к Чонгуку вплотную, морщась от вида крови. — Больно? — Нет, — коротко отвечает младший, стараясь не смотреть в угольные глаза. — Почему ты так хочешь казаться стойким? Твой предшественник уже давился бы слезами и орал, как скотина на бойне, а ты молча всё терпишь, — Кима раздражает поведение младшего, потому что гнобить жалких слабаков гораздо проще, чем тех, кто дает отпор. Последние со временем начинают вызывать уважение и желание делать им больно автоматически улетучивается. Чонгук ничего не отвечает, потому что к горлу подкатывает неприятная тошнота и в голове образуется туман. Ему нужно беречь силы, чтобы суметь добраться до ближайшей больницы. — Открой рот, — требует старший, засовывая между зубами альфы пакет для оказания первой медицинской помощи. — Закрывай, — Тэхен быстро перерезает стяжку и чмокает Чонгука в щеку. — Хороших выходных, Чонгук’и. Позаботься о себе как следует!***
— Я надеюсь, мне в задницу упирается твоя рука, а не что-то другое! — негодует альфа, как только солнечный свет ударяет в глаза и он просыпается. — Как бы сказать помягче?! Ради твоего спокойствия я готов побыть уродом с тремя конечностями, — стебётся Тэхен, находясь с утра в отличном настроении. — К черту всё, я сваливаю отсюда, — Чонгук вскакивает на ноги и, спотыкаясь, убегает в соседнюю комнату для того, чтобы одеться. — Ты, кстати, тоже являешься обладателем дополнительной ноги, — хихикая, подмечает Ким. — Мой потерянный брат-близнец! Наконец-то я тебя нашёл! — Такое иногда бывает по утрам, — сконфуженно мямлит альфа, поспешно натягивая на себя штаны. — Ну да, ну да. У тебя мужская физиология, а у меня почему-то стоит отнюдь не из-за этого, — продолжает задирать омега. — Хватит! — рявкает Чонгук, вылетая, как ошпаренный на улицу, подальше от Тэхена. — Ладно, как скажешь, послушница Чон, но задница у тебя действительно шикарная! — выкрикивает Ким вслед младшему.