Идеальное равновесие

      Юнги окидывает усталым взглядом скудный пейзаж и останавливает свой выбор на большом дереве, чья раскидистая крона обеспечит ему уединенный отдых в прохладной тени. За то время, пока они гребли до этого ебучего берега, ему показалось, что он постарел лет на сто и превратился в дряхлого вонючего старикашку, поэтому сейчас с трудом передвигает конечностями и кряхтит словно умирающая утка. Если Мин продержится без сна еще хотя бы полчаса, то точно протянет ноги под одним из местных кустов и в таком случае его даже хоронить не придется, достаточно будет просто присыпать тощий трупик небольшой горсткой камушков или прикрыть веточками.       Альфа усаживается на землю и облокачивается спиной о бугристый ствол, но дискомфорта при этом абсолютно не ощущает, потому что наконец может расслабить свои уставшие мозги, которые последние несколько часов неприятно давят на черепную коробку, надрывно сигнализируя о критически малом запасе энергии. Он точно получил бы величайшее наслаждение, схожее с оргазмом, от данного момента, если бы палящее солнце не прожигало его глаза даже через закрытые веки.       Правда, через несколько минут высшие силы всё-таки обращают внимание на страдания Юнги и исполняют его желание, ласково опуская на горящее лицо благодатный полумрак. Альфа удовлетворенно вздыхает и нехотя приоткрывает одно око для того, чтобы исследовать неопознанный объект. Мало ли, вдруг какой-нибудь хищник решил воспользоваться его уязвимостью и поглодать облезлые косточки.       Мин с трудом различает перед собой фигуру Чимина и очень жалеет, что ошибся с первоначальным предположением, ведь дикое животное можно было бы несколько раз пнуть без последствий, а в случае с Паком так не получится.       — Постой так пару часиков. Мне очень нужно, — изможденно бубнит старший, снова проваливаясь в темноту. Он единственный из участников сплава уверен в благополучии пропавших, поэтому с чистой совестью может позволить себе отдохнуть. Тэхен не тот человек, кто будет совершать необдуманные поступки и чем-то рисковать, точнее кем-то конкретным с именем Чонгук. У этого странного омеги всегда всё просчитано наперед и именно поэтому крайне опасно наживать в его лице врага.       — Как ты можешь спокойно дрыхнуть, когда Чонгуку и Тэхену нужна наша помощь? — недовольно наезжает младший, пытаясь хоть как-то усмирить панику, разрастающуюся внутри него в геометрической прогрессии.       В голове альфы голос Пака из-за недосыпа звучит так, будто какой-то нехороший человек царапает ногтями или куском железа по стеклу. Мерзкий скрежет пробирает насквозь и хочется придушить ублюдка, который так нещадно насилует уши Мина.       — Считай, что я бессердечный мудак и мне похер на всех, кроме себя, — монотонно протягивает Мин, даже не пытаясь спорить с омегой. Во-первых, нет сил, а, во-вторых, он уже давно понял, что в любом случае проиграет этому чокнутому индивидууму с тараканами в голове.       — Эгоистичная скотина! — Чимин обиженно надувает губы и начинает шагать обратно к воде.       — Куда же ты тучка? — протяжно стонет Мин, щурясь от резких лучей.       — В жопу! — рявкает в ответ младший.       — Эх, это был всего лишь мираж. Пушистое облачко оказалось мерзкой клизмой, — хныкает старший, утыкаясь лицом в колени, чтобы спрятаться от противного света.       — Ребята, оттащите рафы подальше от реки, чтобы их случайно не подхватило течением, а затем подходите ко мне за дальнейшими указаниями, — командует Хе Джин, пересчитывая участников сплава по второму кругу. Она явно ошиблась в первый раз, потому что не хватает двух человек, но все уже давным-давно доплыли и копошатся на берегу, а значит нигде не могли потеряться.       — Так точно, агасси! — выкрикивает кто-то из учеников в подтверждение услышанного распоряжения, а Юнги начинает выть от отчаяния, потому что голос этой фурии оказывается ещё более отвратительным, чем у Чимина пять минут назад.       — Хэ Вон, где Чон и Ким? — взволнованно голосит Ан, наконец поняв кого из учащихся всё-таки не хватает.       — Он выкинул их за борт, — флегматично выплёвывает Мин, отчего по спине девушки пробегает неприятный холодок, хотя по факту она воспринимает слова альфы, как глупую шутку и не более того.       — О чем говорит этот ненормальный? — уточняет Хе Джин, переводя суровый взгляд на Хэ.       — Тэхен сам ко мне полез! — испуганно орет Вон, теперь уже осознавая всю серьезность ситуации.       — Значит, ты не отрицаешь то, о чем только что сказал Мин? — настороженно переспрашивает организатор, хотя и так уже знает ответ.       — Нет, но всё вышло случайно! — оправдывается Хэ, стараясь смягчить впечатление Ан о своём поступке.       — Правда? Тогда почему вы не вытащили их, придурки?! — девушкой овладевает настоящая паника, потому что за смерть двух детей её ждёт очень серьезное наказание. Она достает рацию, набирает номер спасательной службы и сообщает им об инциденте, а затем начинает ходить вперёд и назад на небольшом пятачке каменистой земли, пытаясь привести свои мысли в порядок. Хе Джин прекрасно понимает, что выгонять учеников в ночь на поиски пропавших бессмысленно, толку не будет никакого, поэтому в конце концов успокаивается и решает присоединится к спасателям утром. Сейчас её основная задача заключается в том, чтобы организовать комфортный ночлег остальным ребятам.       — Юнги, теперь ты будешь капитаном! Проследи, чтобы все установили палатки и один человек из твоей команды должен приготовить ужин, — на одном дыхании выпаливает Ан и разворачивается для того, чтобы уйти к другим ученикам.       — Почему, я должен заниматься этой еботекой? — моментально вспыхивает альфа в надежде на то, что всё-таки сможет отгрести от себя эту проблему.       — Ты действительно хочешь поспорить со мной, Мин, когда я в таком настроении? — грозно отрезает Хе Джин и Юнги отчётливо видит в ее глазах два предупреждения об отчислении, которые он недавно заработал. Ещё один промах и образ ободранного бомжа в его лице станет явью.       — Ладно, заткнулся и делаю. Пухлощекий, иди готовь жрать! Мун и Говнюк собираете палатки, — причитает альфа и снова заваливается на траву, чтобы хоть минуточку подремать.       — Меня зовут Гванук! — вопит младший с намеком на то, что Мин должен исправиться и правильно назвать его имя.       — Звучит однохуйственно, так что завались и выполняй то, что было сказано, — злобно рычит альфа, испепеляя Гванука убийственным взглядом.       — Юнги! Забыла сказать! В палатках вы спите по парам, на которые вас распределили на занятиях по самоподготовке, — кричит Хе Джин с другого конца берега, до сих пор находясь в неадекватном состоянии.       — Чего, блять? Нихуя подобного не будет, — горланит Мин, мысленно проклиная свое решение о том, чтобы поехать на этот сраный сплав. В гробу он видел такой отдых.       — Хочешь вместе с Хэ сменить учебное заведение? — сухо угрожает девушка.       — Властная пизда! — рявкает Мин себе под нос, но получается достаточно громко.             — Я всё слышала! — голосит в ответ девушка.       — Блять! — негодует Мин, понимая, что по собственной тупости сам роет траншею к своему отчислению.       — И это тоже! — опять прилетает от Хе Джин и альфа решает взять небольшую паузу в своих негодованиях относительно этой раздражающей девушки.       — А ты чё вылупился? Особого приглашения ждёшь? — бурчит альфа, глядя на заторможенного Чимина, который в этот самый момент прожигает отреченным взглядом пустое пространство перед собой.       — Я готовить не умею, — равнодушно поясняет младший.       — Как ты альфу то себе искать собрался Пусанский рукожоп? — предъявляет Юнги, удивляясь заявлению омеги.       — У меня есть куча других талантов, которые избавляют меня от необходимости стоять с утра до вечера за плитой! — истерит Пак, потому что больше не может сдерживать свои эмоции. Он безумно волнуется за Чонгука, а хуже всего то, что абсолютно бессилен в данной ситуации.       — Каких интересно? — Юнги прищуривается и подозрительно смотрит на младшего.       — Встречаться начнем, узнаешь! — нагло заявляет Пак.       — Хо-хо, нехило ты так губищи свои на меня раскатал! Даже не мечтай! Я вашей пидорастией, слава Богу, не страдаю! — ошарашенно отнекивается Мин. — Хоть в чём-то повезло в этой жизни!       — Ну-ну, успокаивай себя, пока можешь, — тихо приговаривает Чимин, но старший не разбирает его слов.       — Воду вскипятить то хоть сможешь или это тоже выше твоих умственных способностей? — подкалывает младшего Юнги.       — Смогу! — смело заявляет в ответ омега.       — Вот и отлично! Стартуй рукожопик. Позовешь, как забурлит. Сам сварю вам ресторанные помои, — продолжает глумиться Мин.       — Мы не свиньи! — возмущается Пак.       — Правда что ли? Что же у тебя тогда на лице пятачок вместо нормального носа? — Юнги делает шаг вперёд и указательным пальцем аккуратно нажимает на обсуждаемую часть лица младшего.

Несколько лет назад

      — Привет Чимин’и! Не надумал сесть на диету, а то эти джинсы уже скоро лопнут на тебе? — кричит на весь коридор Ха Сонун, замечая Пака в толпе учеников, проходящих мимо. Омега ничего не отвечает, лишь вжимает голову в плечи и ускоряет шаг, надеясь на то, что окружающие не догадаются о том, кому был адресован этот язвительный вопрос.       Подколы Сонуна уже почти не задевают за живое, потому самооценка Чимина и так давно закатилась под плинтус, поселив в его мозгу мерзопакостное чувство отвращения к самому себе. Пак ненавидит свое некрасивое лицо с пухлыми щеками, бесформенное тело с жирными ляжками и девчачий писклявый голос. Он уродец, который никогда не соответствовал стандартам корейской красоты и точно уже не будет в будущем.       Пак не держит на Сонуна зла, ведь альфа не делает ему больно, не высмеивает и не унижает, он лишь проявляет заботу таким странным способом, не осознавая того, что этим делает Паку только хуже.       Ха перевелся в среднюю школу полгода назад и сразу понравился Чимину. Красивый и высокий парень, занимающийся баскетболом идеально соответствовал всем запросам Пака и был абсолютно свободен, но, к сожалению, долгое время не обращал на омегу никакого внимания.       Чимин ходил на все дополнительные занятия, которые выбрал для себя объект его воздыхания; пропускал танцы, чтобы посидеть в спортивном зале и посмотреть, как его «будущий альфа» мастерски забивает мяч; тратил свободное время в раздевалке, наслаждаясь голым торсом своего любимчика. Список «достижений» Пака можно было бы продолжать бесконечно, только суть от этого не менялась: Сонун как не замечал омегу, так и продолжал это делать изо дня в день до тех пор, пока однажды Чимин сам не решился на признание.       — Привет! Ты мне нравишься! — омега выскакивает из-за куста линдеры прямо перед Ха в тот самый момент, когда вокруг никого нет. Он больше двух недель подбирал подходящую обстановку для этого важного события и сегодня ради осуществления заветной цели прождал Сонуна с тренировки почти два часа.       — Вау! Я думал, ты до окончания средней школы не осмелишься подойти и будешь дальше прятаться по углам, наблюдая за мной, как мелкий воришка, — хохочет Сонун, разглядывая Пака с ног до головы.       — П-п-прости, — сконфуженно мямлит Чимин, утыкаясь глазами в асфальт. Зря он все это затеял.       — Угу. Спасибо конечно за признание, но ты не в моем вкусе. Я люблю красивых, стройных омежек с узким личиком и белой шевелюрой, которые следят за своей внешностью и фигурой. Может быть, если ты скинешь пару-тройку килограммов, я смогу рассмотреть твою кандидатуру для парочки жарких ночей, а пока что — извини.       Сердце Чимина пропускает несколько ударов. Лучше бы Сонун просто послал его куда подальше, никоим образом не объясняя свой отказ.       — Хочешь помогу с диетой и тренировками? — Ха подходит к омеге ближе и сочувственно кладет ладонь на его левое плечо.       — Нет… спасибо… за честность. Мне уже пора на урок, — растерянно бормочет Пак и убегает прочь, в грязную темную подсобку, чтобы расплакаться и в очередной раз осознать свою никчёмность.

***

      Чимин дает поспать Юнги ровно полчаса для того, чтобы тот хоть немного восстановился, а затем направляется к нему, чтобы разбудить.       — Я сделал то, что ты просил! — громко сообщает младший, снова закрывая собой солнечный свет.       — Свёл счёты с жизнью и прислал свою грешную душу со мной попрощаться? — сквозь сон бубнит старший, понимая, что после сна чувствует себя еще поганее, чем было.       — Обойдешься! Вода кипит! — огрызается Пак и специально отодвигается в сторону.       — Сука! Как же я тебя сейчас ненавижу! — орет Мин, щурясь от жгучих лучей.       — Аналогично, — спокойно констатирует давно устоявшийся факт омега.       — Вали палатку собирать! Она в моем рюкзаке на рафе, — приказывает старший, пытаясь подняться на ноги, которые к его великой печали совершенно не хотят разгибаться.       — Будет сделано, господин! — Чимин подхватывает альфу за талию и помогает ему распрямиться.       — Не называй меня так! — взвивается Юнги, отталкивая от себя Пака, как можно дальше.       — Как скажешь, припизднутый гном! — куксится младший и виртуозно скрывается из поля зрения Мина, чтобы не отхватить за свой длинный язык пару затрещин. Обратно он возвращается только через пару минут, когда Юнги уходит колдовать возле котелка. Омега облегченно вздыхает и начинает собирать тряпичную конструкцию, периодически вытирая слезы, которые не останавливаясь скатываются по его щекам. Он точно не выдержит, если с Чонгуком что-то случится.       — Что за дичь ты тут творишь, хомяк черноглазый? — выкрикивает Мин, незаметно приближаясь к младшему, отчего тот вздрагивает и роняет на землю несколько колышков, которые держал в руках.       — Я почти собрал! — протестует Чимин.       — Что именно? Пазл в своей голове? — усмехается альфа, рассматривая испачканное в туши лицо Пака. Соленая вода отлично умеет ее растворять, делая из красавиц жутких чудовищ в моменты их слабости и грусти.       — Пошел нахер! — щетинится младший, утирая жидкие сопли тыльной стороной ладони.       — Следи за словами, пока я тебе не навалял. Бери тот конец и в колечко втыкай палку, а потом толкай ее на меня, — деловито командует Юнги, размахивая поварешкой. — Блять, ты чё даже вставить нормально не можешь?       — Не могу! Я в отличие от некоторых омега и не должен обладать данным навыком! — верещит Пак, не понимая того, что от него требует старший.       — Правда что ли? Вот окажется твоя истинная пара девушкой, опозоришься по полной! — потешается альфа, а Чимин наконец сдается. Он бросает чертову железяку, сгибается пополам и начинает рыдать.       Юнги некоторое время просто молча на него смотрит, пытаясь разобраться в собственных эмоциях. С одной стороны он яростно хочет стукнуть Пака по макушке деревянной ложкой, которую держит в правой руке, а с другой — пожалеть, забрав себе его боль и переживания. Мягкий Мин выигрывает это противостояние, поэтому сделав несколько шагов вперед, тянет младшего вверх и слегка прижимает к себе.       — Перестань! Я обещаю тебе, что с ними все в порядке! — тихонько шепчет Юнги, проклиная себя за данный порыв добродетели.

Много лет назад

      Чимину двенадцать. На нем белая накрахмаленная рубашка, черные брюки и такого же цвета бантик на шее. Он выглядит, как маленький улыбчивый принц из волшебных сказок, который буквально сияет от счастья, потому что сегодня в его младшей школе выпускной.       Омега с нетерпением ждал этого дня несколько последних лет и всё для того, чтобы пригласить на танец мальчика, который нравится ему с первого класса.       — Привет! Ты сегодня прекрасно выглядишь! — жизнерадостно здоровается Пак, подходя к Сон Хуну, которого замприметил ещё на входе в торжественный зал.       — Ага, ты тоже, — бросает в ответ мальчишка, даже не поднимая на Чимина взгляда. Он увлечённо играет в телефон, не обращая на омегу никакого внимания.       Пак не обижается, а просто продолжает стоять рядом, краем уха слушая наставления преподавателей и с наслаждением разглядывая совершенного Сон Хуна.       — Составишь мне компанию? — предлагает мальчишке Чимин, когда выступления заканчиваются и диджей после нескольких быстрых песен обьявляет медленный танец.       — Что? — растерянно переспрашивает Сон, пытаясь разобраться в том, что от него хочет Пак. — Нет, конечно.       — Почему? — осторожно интересуется омега.       — Мне ещё объяснять тебе надо? — грубо бросает мальчишка и Чимину становится стыдно за свое любопытство.       — Прости, было бестактно с моей стороны, — искренне извиняется Пак, кавыряя носком ботинка дырку в напольном покрытии.       — Ага, вот именно, — все также бозразлично прилетает от Хуна.       Чимин не уходит. Он ещё некоторое время крутится вокруг мальчишки, а когда понимает, что тот собрался залипать в гаджете весь вечер, приближается к нему вплотную, поднимается на носочки и чмокает в щеку.       Сон Хун наконец отрывает глаза от любимого предмета и начинает яростно обтирать кожу на лице рукавом своей кофты, демонстрируя всем видом отвращение к тому, что только что сделал омега.       — Фу! Меня поцеловал жирный губошлеп Пак! Спасите! Помогите кто-нибудь! Я теперь буду такой же уродливый, как и он, — надрывается во всё горло мальчишка, начиная бегать по залу, как ошпаренный кипятком, и привлекать внимание окружающих к данной ситуации.       Чимин не понимает его поступка, ведь они всегда общались хорошо, не были лучшими друзьями, но никогда не говорили и не делали друг другу гадостей. Так, зачем Хун делает это сейчас?!       — Какая мерзость! — слышится откуда-то слева.       — Пак Чимин похож на болотную жабу со своими толстыми губешками и круглой физиономией, — заявляет одна из одноклассниц омеги своей лучшей подруге, которая в ответ лишь кивает головой, как болванчик, и от смеха прикрывает рукой рот.       — Он действительно подумал, что может понравиться Хуну с такими то внешними данными?! — продолжает негодовать девушка, смиряя Чимина надменным выражением лица, будучи его конкуренткой на сердце того же мальчишки.       — Бе-е-е! Я бы сразу блеванул после такого поцелуя от этого кривозубого коротышки, — выкрикивает ещё кто-то из толпы учеников.       — Бедный Сон Хун! Такое унижение на себе испытал! Если бы я была альфой, то дала бы Паку за такое по роже! — возмущается какая-то омежка из параллельного класса.       Злобные голоса звучали ото всюду ещё очень долго, забирая у Чимина уверенность в себе и разрушая его веру в то, что каждый человек является по своему красивым. Он не мог заставить себя сдвинуться с места, поэтому просто терпел и слушал эти лживые слова, впитывая в себя словно губка.

***      

      После плотного ужина Юнги сразу отправляется в палатку и к своему великому удивлению внутри обнаруживает то, что застелена только его половина. Поразмыслив, Мин приходит к выводу, что, возможно, омега решил ночевать с кем-то другим и удовлетворенно забирается под одеяло, но через пятнадцать минут младший все-таки нарисовывается. Он тихонько проползает на свою сторону и фактически на земле сворачивается в позу эмбриона.       — Где твой спальник? — сердито спрашивает Мин, разглядывая замерзший силуэт. На улице уже давно похолодало, но глупый омега так и не надел на себя теплую кофту.       — Нет его у меня, — робко отвечает Пак.       — Потому что…? — продолжает выпытывать Юнги.       — Я планировал ночевать с Чонгуком, — разъясняет Чимин, продолжая лежать к старшему спиной.       — Так в чем проблема? Пиздуй в его палатку, — выдает очевидные вещи Мин.       — Я не смог найти его рюкзак в рафе, видимо кто-то забрал, — омега наконец поворачивается к альфе лицом и садится, поджав ноги в позу лотоса.       — Погоди, ты чё накрасился? — настороженно уточняет Юнги.       — Да, — подтверждает Чимин, не видя в этом ничего странного. Он всегда приводит себя в порядок, когда ночует не один, потому что не хочет пугать других своей страшной физиономией.       — Пипец! Ждёшь, что зубная фея офигеет от твоей красоты и, как детям, деньжат тебе под подушку накинет? — шокировано заявляет Мин.       — Нет, мне и так на жизнь хватает, — хихикает Пак.       — Повезло, но ты всё-таки скажи, если сработает. Я тогда тоже стану полупедиком и начну разукрашивать свою прекрасную мордаху. Ладно, залезай модель на выезде, — альфа поднимает наверх уголок одеяла, тем самым приглашая к себе Чимина, но тот не двигается с места, а лишь испуганно на него смотрит и хлопает своими длинными ресницами. — Предлагаю один раз.       Последняя фраза Юнги приводит младшего в чувства и он моментально оказывается у него под боком.       — Руки и другие части тела не распускать. За любое посягательство на мой организм буду беспощадно убивать. Все понятно? — четко проговаривает Мин и просовывает между собой и Чимином свитер, а также ещё несколько вещей, чтобы, так сказать, точно себя обезопасить.       — Угу, — довольно тянет омега, потому что он не из тех людей, кто привык слепо следовать чьим-то правилам, так что Юнги ждёт умопомрачительные восемь часов в его крепких объятиях. Жаль только, что старший этого даже не почувствует из-за сильной усталости. — Спокойной ночи, Юнги!       — Тебе того же, Пак Чимин.