В тени династии

      У герцога Оленя было две дочери-близняшки: Кейт и Дейдра. Они любили друг друга и были настолько неразлучны, что даже день свадьбы назначили один на двоих. Дейдра должна была стать женой Герхарда — правителя земель Волка, а Кейт была обручена с Вячеславом — благородным рыцарем из рода Грифона. Однако, незадолго до бракосочетания на их дом напали разбойники, и одна из сестер была убита. Теперь Дейдра лежит в холодной земле, а Кейт властвует в землях Грифона, счастлива за двоих.        — Но ведь это ложь! — Говорит герцогиня, рассматривая себя в зеркале. — Не было никаких разбойников, были темные эльфы. Император делал все возможное, чтобы никто не узнал об этом позорном пятне — даже бароны думали, будто бы случился пожар, или она отравилась. И ты не Кейт, никогда не была ею, неужели, вы настолько похожи, что ты сама путаешься во всем этом?       Нет, на внешности сходства сестер заканчивались. Если бы сами они не захотели, вы бы никогда не перепутали двойняшек из рода Оленя. Дейдру все время мучали странные сны, от чего она кричала и боялась каждого шороха. Она была нелюдима, груба со всеми, иногда даже на сестру кричала, о чем потом жалела. Ее считали сумасшедшей, от того и обручили с Герхардом — он не одного волка заставил служить себе, уж с какой-то там девчонкой разберется.       Кейти же вызывала у окружающих радость. Даже на приемах, где все старались держать себя строго, она улыбалась и позволяла себе шутить. Сами ангелы прощали ей такие выходки, иногда их немые уста невольно расплывались в улыбке, именно она настояла на том, чтобы выйти замуж в один день с сестрой, что отложило ужасный брак с Волком на пару месяцев.       Лекарь предупреждал, что ей не следует переживать и геройствовать, по крайней мере, пока ребенок не появится на свет. После проблем с рождением Ирины жена Вячеслава решила прислушаться к нему и полгода спокойно сидела в замке, в свободное время она вышивала или читала книги. Все это было ужасно скучно, но хотя бы отвлекало от мыслей. Однако, чем больше времени проходило, тем чаще девушка ловила себя на мыслях о том, что забыла или попросту поменяла в своей голове.       У нее было два брата, но один из них погиб, а второй — пропал без вести. Тот, кого ее мать сейчас звала сыном, на самом деле был племянником, потомком сестры, что вышла замуж за младшего сына другого герцога. Все, что случилось в дни Горького Пепла, семья Оленя считала позором, они хотели забыть это, а кто не хотел, того заставляли.       Возвращаясь назад она вспоминает начало всей трагедии. Ужасный сон о войне в Иролане, попытки предупредить Туидхану через старшего сына — Раилага, но тот не сильно верит пророчествам и просит ее обратиться к лекарям, а когда начинается война оказывается, что кто-то слышал их разговор. Многие эльфы бегут, но некоторые считают, что она не увидела будущее, а создала его, поэтому нападают на дом Оленя, ищут, находят, как им кажется, Дейдру, и перерезают горло.       Мать зовет всех, не зная, что двоих уже убили, а третьего взяли в плен. Девушка выходит на встречу, вместе они добираются до стражи и спасаются. Все это время дочь герцога молчит. Обычно их различают по одежде, но нападение случилось ночью, а рубашки у них одинаковые. Наконец-то герцогиня находит в себе силы заговорить.        — Обыщите замок, изгоните от сюда эту погань! — Обращается она к поданным, а тогда переводит взгляд на дочь. — Я же говорила тебе, что видения этой ненормальной весь наш род в могилу сведут!       В тот миг спасенная понимает две вещи. Во-первых, мать приняла ее за Кейт, во-вторых, Дейдру она винит в случившемся и видеть не хочет. Мысли о двух свадьбах и абсолютно разных судьбах совершенно не волнуют — они придут позже. Недолго думая она принимает решение.        — Прошу, не говори о ней плохо. Дейдры больше нет, эльфы ей горло перерезали.        — И по делом, проклятая ведьма!       С того самого дня на шее повис камень вины. Это ее должны были убить за горе-пророчества, похоронить на окраине кладбища и вспоминать как поганую колдунью. А все то, что происходит сейчас — судьба сестры, ее счастье и горе, ее жизнь.        И эта маленькая кроха, что сидит рядом и слушает живот, пытаясь понять, кто родится и как его назвать, и куча служанок, готовых принести любое кушанье и питье по приказу, лучшие лекари, что переехали во дворец Грифона со столицы — все это досталось злой ворчливой девчонке, а нежная и заботливая сестра не удостоилась даже своего имени на могильной плите.        — Эйлин, прикажи готовить карету. Мы с Ириной поедем в герцогство Оленя, если муж спросит скажи, я бы хотела чтобы бабушка увидела внучку.        — Прикажете отослать гонца герцогу или его матери?        — Нет, пускай будет сюрприз.       Готовясь к поездке мать начала сомневаться, стоит ли брать с собой ребенка чуть меньше двух лет от роду. Нет, как бы это цинично не звучало, Ирина была нужна — она инструмент, повод, чтобы уехать со дворца, пускай и со свитой. Узнав, что супруга взяла с собой ребенка, Вячеслав не послал никого следом, ограничившись той охраной, что была с герцогиней.       Но на самом деле карета ехала не в столицу. Меньше всего на свете дочь Оленя хотела бы увидеть мать и выслушать очередную историю о том, как поступали с нехорошими женами. Девушка направлялась к месту, где хоронили членов династии, хотя, это стоило сделать еще до свадьбы, а сейчас… Был ли в этом смысл, что теперь сможет исправить или изменить супруга Грифона?        — Касота. — С интересом наблюдая за дорогой сказала маленькая герцогиня. Она так увлеклась дорогой, что даже прекратила дергать пуговицы на платье и впервые за несколько дней дороги седела спокойно.        — Нравится? Это земли, где я выросла. В герцогстве Грифона много отвесных скал и красивых водопадов, а здесь — полян и озер. Знаешь, когда-то тут жили олени, которые теперь обитают только в Иролане. Солнечные, и их спутницы — лунные, они были полными противоположностями, но все равно жили семьями. Твоя дядя как-то нашел рога, которые один такой сбросил весной, и сделал себе из них красивое украшение. А вообще охотится на этих существ здесь нельзя, как и на грифонов дома.       Рассказывая дочери историю, половину которой та даже не понимала (так как не особо много слов знала) девушка снова ушла в свои воспоминания. Она так злилась когда узнала, что Вячеслав крутил роман с Элизабет, но при этом сама же строила глазки принцу эльфов, только вот они расстались незадолго до помолвки.       Это случилось негласно, бывшие любовники даже не виделись. Дочь Оленя обещала помочь им, Раилаг неохотно принял обещание. Но когда лесные эльфы погнали сородичей, посылая за ними сильнейших воинов, герцогство резко перешло на сторону нападающих. Так приказал император — целый народ, или малая его часть, для дипломатии выбор очевиден. Затем небольшой отряд мстителей напал на семью обманщиков, тут и слепому было понятно, что больше они не увидятся.       Карета подъехала к стене из камня, какая-то ее часть обвалилась, другая держалась только за счет плюща. Да, хоронили тут членов династии, но только незначительных — незамужних дочерей, детей, всякого рода преступников и монахов-отшельников, столь же призрачных для истории, как один умерший арбалетчик из тысячи.       Дальше они пошли вдвоем. Герцогиня с трудом открыла проржавевшие ворота, маленькая Ирина всем своим весом навалилась на решетку, чтобы помочь матери. После этого девочка взяла старшую за руку и послушно следовала за ней — для малышки окружение было незнакомым, можно было легко потеряться или заблудиться, поэтому она припрятала свой норовливый характер и не капризничала.       Едва ли можно было отличить камни от надгробий, а может, и камни когда-то стали чьей-то биографией, просто та уже стерлась. Несмотря на свои необычные способности, супруга Вячеслава ничего не чувствовала — ни голосов мертвых, ни руки давно забытых богов, что могли бы повести ее. Только память вела странницу.       Тихий скромный похорон, мать решила не приходить. Священник, помощники гробовщика, слуги из ее же свиты и Герхард — вот он-то тут точно лишний. Волк долго вглядывается в лицо умершей, на протяжении всей церемонии разглядывает ее своим суровым взглядом, а когда крышку гроба закрывают бросает землю, но не становится на свое место, а подходит прямиком к сестре-близняшке покойной.        — Когда мы виделись в первый и последний раз, Дейдра сказала, что скорее покончит с собой, чем выйдет за меня замуж. — Без капли сожаления, переполненный злостью говорил герцог.        — Как ты смеешь так говорить? Ее убили, половину нашего замка разгромили, и брата тоже прикончили! — Не сдержавшись девушка кинулась на него, но бывалый воин с легкостью схватил ее руку и вывернул так, что едва кости не сломались.        — Вот и я думаю, что умирать она не хотела. И откуда у тебя прорезался такой дерзкий характер, Кейт?       Тогда слуги ели как оттащили незваного гостя и проводили к карете. Все списали на то, что Герхард уж слишком спешил со совей свадьбой, а Кейт была так поражена потерей сестры, от того и растеряла свои улыбки.       С тех пор он довольно часто появлялся во дворце, вплоть до свадьбы. Дочь Оленя была так напугана что он найдет хоть одно отличие, которое вдруг появилось между ними… Она приказала сшить себе белую накидку, и с тех пор уже два года не расставалась с ней.       И вот она снова стоит здесь. Маленькая осина, которую сестра посадила через неделю после похорон, подросла, и уже могла укрыть половину захоронения своей тенью. Глубокие рельефные буквы сохранили свои очертания под слоем мха, правда лавка прогнила и развалилась.        — Мама? — Показав пальчиком на портрет спросила девочка.        — Нет, не мама, твоя тетя. Видишь вон там поляну цветов? Иди, собери букет, а я пока приберусь.       Хоть Ирину и пугала новая обстановка, она не была из тех, кто любил признавать, что боится. Не умея говорить многих слов, даже не зная их, маленькая герцогиня, однако, знала что такое отвага и честь. Она могла бы преподать урок тем стражам, что пропустили убийц в покои умершей, сохранив тем самым свои жизни.        — Ну вот, теперь у нас есть немного времени. Наверно, в последний раз можем так собраться и поговорить. Кейт, я больше не могу жить во лжи. Вячеслав очень добр ко мне, семья Грифона приняла, как свою, но все это лишь благодаря тебе. Ты создала вокруг меня репутацию желанной невесты, ты нашла мне жениха, даже отдала жизнь, хотя конечно же у тебя не было выбора. Знаю, эти слова не утешат, тем не менее поверь: если бы в ту ночь убийцы пришли ко мне, я бы не стала их обманывать, и тогда все это было бы твоим.       Конечно же, захоронение молчало, только некроманты могут говорить с мертвыми, и то не всегда.        — Вернувшись во дворец я все расскажу супругу, и пусть будет, что будет. Если меня разлучат с детьми, отдадут во дворец Герхарда или выгонят с империи — пусть так, ни одно наказание не вернет тебе жизнь, моя дорогая сестра.       Ирина прибежала с большим букетом. Брак и расставание, рождение и смерть, война, победа и поражение в ней — все это для детей просто красивые слова, интересные события в жизни. Оставив букет девочка начала смотреть по сторонам — она уже изучила территорию и страх совсем пропал, наоборот — окружение наскучило ребенку. Не став мучать дочь, герцогиня разрешила вернуться к карете, а сама мельком подняла руку.       Мох на камне тут же загорелся, а магические искры пробежались по надписи, сменив Дейдру на Кейт, как и должно быть. Подумать только, если кто придет сюда и решит почитать эпитафии он разгадает тайну, за которую так цеплялся Герхард, вот только никто этого не сделает — до несостоявшихся членов династии никому нет дела.       Той же ночью семья Грифонов остановилась в ближайшей таверне — они возвращались домой, Вячеславу уже отослали гонца, чтобы он не переживал. Ирина быстро заснула, а вот дочери Оленя сон долго не шел — она чувствовала, а может и боялась очередного видения, вдруг оно придет, вдруг ее поступок приведет к еще одной войне или ссоре?       Но во сне не было огня, криков, сломанных черепов и землетрясений. Она сидела в голубятне, совсем маленькая, а рядом — словно отражение из противоположного мира — та самая, кого нынешний герцог считал супругой.        — Кейт. Это игра моего разума, или еще один знак судьбы?        — Это сон, Дейдра. Иногда сны просто сняться, не неся за собой ничего зловещего.       Сестра не ощущалась мертвой, и взрослой тоже, хоть как нереально и странно это не было. Они сидели здесь, под крышей, как и много лет назад. Сидели, не ведая ни соседских герцогов, ни долгов, ни императоров, ни бастардов с законными наследниками — просто две девочки, которые решили поиграть.        — Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за содеянное?        Да, как обычно она нагоняла мрачных красок, и секунды не могла чему-то порадоваться. Сестра не стала строить гримас, ответив спокойно.        — Тебя не за что прощать, это была просто случайность. Не нужно ничего возвращать, это будет мой тебе подарок. Живи, Кейт, живи и для себя, и для меня.       С этими словами девочка превратилась в стаю голубей. Они вылетели из-под крыши, улетели на встречу восходящему солнцу. Воистину, Кейт из рода Оленя была достойна переродиться ангелом, жаль, что ее тело было непригодным для ритуала.       С того дня жизнь стала легче. Герцогиня больше не запиналась, называя свое имя, не оглядывалась по сторонам, хоть и не прекратила носить накидки. Как и советовала сестра, была ли она подсознанием или реальным духом, девушка не стала ставить на себе крест, хотя те, у кого есть дети, в империи считаются уже отыгранной партией, и не привлекают особого внимания, если кому не надо найти невесту или жениха из ряда их детей.       Однако, чем больше дочь Оленя уходила в себя, тем лучше понимала, что земли Сокола, в каком бы герцогстве она не жила, были для нее чужими. Что-то внутри нее снова взбунтовалось, и, не будь у нее дочери, жена Вячеслава наверняка бы сбежала, дабы исходить весь Асхан и найти то самое нечто, что звало ее.       Откуда в голове появились голоса, кто посылал пророческие ведения? Где бы ее талант был помощником, а не обузой и позорной тайной, кто бы научил ее наконец-то разбираться в том, как избегать фатального рока и понимать язык судьбы? Кейт спешила отыскать ответы на вопросы, после двух лет притворства в шкуре сестры она вернулась к тому, что волновало незадолго до помолвки.       А тогда на свет появился Антон — долгожданный наследник герцога Вячеслава. В честь него устроили такой праздник, о котором сам Лайам сказал «не слишком ли пышно, так впору отмечать рождение будущего императора!». Однако, радость быстро сменилась проблемами — ребенок был очень слаб, много плакал, и ни один лекарь не мог помочь ему, даже найти причину плача. Некоторые слуги говорили, что, как и в случае с Ириной, со временем мальчик окрепнет, все пройдет.       К слову, та самая Ирина теперь чаще видела Элизабет, чем родную мать, так как родители все время проводили у колыбели больного, а няньку старшей так и не нашли. Несомненно, Кейт предстояло найти ответы на вопросы, найти себя — ее жизненный путь не заканчивался на браке. Однако, поиски пришлось отложить — по крайней мере до тех пор, пока дети не подрастут.       Итак, дом, что же это? Нечто, данное тебе от рождения, или то место, где ты чувствуешь себя своим? Несомненно, каждому в начале пути дается некий дар, ни за что, просто в честь появления на свет — возможно, крестьянское поле и десять братьев, а может, странные пророческие ведения и богатый род.       Несомненно, оно пойдет за ребенком в жизнь, будет преследовать и напоминать о себе вплоть до глубокой старости. Однако, время идет, дети вырастают, и, опираясь на фундамент прожитых лет, идут строить свой дом, а не закапываются глубже в землю. Жизнь не заканчивается ни в двадцать, ни в тридцать, ни даже тогда, когда умирает лишь часть тебя — она продолжается, и ты попросту не можешь оставаться на одном месте.