В тени династии

      Внутренний голос, совесть, сознание — наши вечные спутники, лучшие друзья и страшнейшие враги. Должны ли мы прислушиваться к ним, или же мысли — еще одна выдумка демонов Шио?       Несмотря на то, что дети Эльрата и Ургаша считаются полными противоположностями, они довольно схожи между собой. Мир — не прямая, он подобен окружности, то, что стоит дальше всего от тебя, в то же время соприкасается с тобой спиной. Народ империи часто задается вопросом, если ангелы живут сотни лет, могут ли у них быть дети, и что происходит после смерти с теми, кто так близок к духам изначально?       На самом деле, тут работает принцип демонов — как и ангелы они очень близки к своей стихии (те же люди не были рождены светом, они пришли к нему). Очень трудно превратить светлые души во что-то другое, так что почти всегда они рождаются снова и опять как ангелы, только вот прежде чем возродить свои знания и умения, заново рожденные проживают не одну сотню лет. Они слишком медлительны для современного мира, мира, где Михаэль не должен был появляться.        Как один из величайших воителей он не мог позволить себе просто уйти — после внезапной смерти душу архангела поместили в реликварий, где она хранилась. В те времена собратья говорили «мы знаем, как хранить умерших, но не воскрешать их, если кто-то из нас окажется на грани смерти, он будет дожидаться времени, когда мы найдем способ».       И они нашли, как оказалось, не самый приятный. Очнувшись, Михаэль обнаружил себя в привычном теле, только в другой одежде. Обычно души смертных, как и тела, не могли носить в себе столь высоких существ, настолько приближенных к богам. Исключением являлись пророки и монахи — они имели возможность входить в контакт с высшими силами, чтобы те передали послание, но лишь на несколько минут.       Но эти люди были куда сильнее остальных, намного ближе к ангелам. Воскресший чувствовал это — род человека, который стал его телом, был пронизан лучами света, каждое поколение рождалось сильнее предыдущего и теперь было достаточно сильным, чтобы принять такую ношу. Ему пояснили: часть своих сил ангелы заключили в династические оружия, которые были подарены герцогам новорожденной империи. С тех пор дети Эльрата тщательно следили за чистотой крови, и души в семьях таких родов рождались сильнее.        — Тебе не стоит переживать за судьбу этого человека. — Сказала какая-то крылатая дева. — У его рода остался наследник, и регент тоже есть, он недавно умер, семья уже попрощалась.        — Меня это не волнует. — Отрезал архангел. — Цель оправдывает средства.       Той девушкой была Сара — как оказалось, она ему в матери годилась. Впрочем, Михаэлю она не нравилась, так как не любила слушать приказы, а идеи самой воительницы были довольно радикальными. Уриэль так же остался на этом свете — увы, брат по крови, но не по духу. Его слабости позволили пернатому выжить, как мокрице, что в случае беды готова спрятаться под заплесневевший камень, по крайней мере, так считал величайший полководец Асхана, а его мнение все еще имело вес.       После воскрешения на ангела налетел мальчишка из рода Грифона, назвал его отцом. Несмотря на свою строгость, Михаэль был довольно терпим к детям, предпочитая раз сделать замечание, а только потом наказать. Однако, в случае с Вячеславом вместо нотаций последовало молчание — словно кто-то заткнул ему рот. Тогда он впервые подумал, а кем же был его сосед по телу.       После возвращение величайшего архангела назвали чудом, он стал советником императора, а по факту управлял королевством вместо него. Помимо людского рода на Михаэля возлагали большие надежды ангелы. На фоне пророчеств о новом приходе демонов они решили, что и безликие используют этот шанс, и сам он свято верил в то, что используют — им свойственны коварство и обман, да еще и людей будут искушать — они то слабее союзников, в конце концов, даже небожители используют их как инструмент.        Но в новом мире подготовиться к войне было непросто. Может, перерождение было не такой уж ошибкой — родись бы он здесь, проживи лет двадцать в новом мире, мог бы потом соединить знания и быть более уверенным в своих действиях.       Конечно, дела политические шли не очень хорошо, тем не менее Михаэль держался на высоте. Павел его не беспокоил, никогда не мешал принимать решения, даже если они касались гибели сотен людей или сотворения нового отряда инквизиции. Единственный отголосок прошлого возвращался во время нечастых встреч с Вячеславом — пару раз в год на балах и приемах. Тогда он обращался к герцогу не иначе как «сын мой», чем вызывал прилив недовольства у других правителей, правда, они его показывали только гримасами.        И вот недавно на спокойном море имперской политики снова начался шторм. Сара и Уриэль — они сильно сдружились после смерти Михаэля, куда больше смахивали на брата с сестрой, чем на товарищей по оружию. Поговаривали, именно она помогла брату архангела пережить все те смерти, что случились во времена войн Древних.       Итак, Уриэль много лет терпел, но теперь его терпение лопнуло. Ангел решил, что кого-то из дочерей герцогов — их было довольно много — можно убить, чтобы поскорее воскресить Аврору, ведь ее он любил куда больше, чем брата. Что подтолкнуло его к этой просьбе, сказать трудно, только вот идея прочно засела в голове — ни о чем другом говорить не хотел, и ни за какие дела не желал браться. Михаэль решил отослать его подальше на пару месяцев, чтобы брат одумался, тут же подключилась «сестра».       Сара хотела подготовиться к войне. Чтобы вступить в противостояние, безликим нужно выкрыть себя, а значит, они покажут свою обитель — невидимую библиотеку. Воительница еще не забыла, как черные тени градами обрушились на их небесные города, теперь она планировала создать оружие, способное развеять любую тьму, а для этого связаться с силами хаоса. Да уж, ее уверенность и безумие Уриэля отлично дополняли друг друга.        — Чего же ты хочешь от меня? Разрешение улететь в Шио, благословение на союз с демонами? Ты не дитя, и не юный ангел, делай, как посчитаешь нужным, не привлекая к этому других небесных воителей.        — Сказать по правде, я и сама не знаю, как пройти через орды демонов, но когда-то, как это было с воскрешением, путь найдется, и тогда я попрошу тебя о помощи.        — Отлично, вот тогда и приходи.       Проблема была отложена, уже вторая. Как бы они все не вернулись бумерангами в час затмения — размышлял Михаэль, снимая доспехи перед сном. К слову, в ту ночь сон так и не пришел. В голове разбушевался голос, который до селе звучал лишь тихим шепотом. Это был Павел, Павел из рода Грифона. Он требовал, чтобы архангел немедленно навестил его сына, пусть это будет платой за такой скромный подарок, как тело и чужая душа.       Воин, что одолел легионы Ургаша и Малассы, не смог побороть простого смертного. Ладно, не совсем простого — чем ближе династии были к ангелам, тем сильнее они становились, и все же до него им было далеко. Но от демонов отбиться куда легче, они лишь пытаются проникнуть в голову, а Павел был там с момента воскрешения. Отделаться от него было возможно только уничтожив тело, а победить — лишь проиграв.       Тогда Михаэль решил, что визит к Грифонам — не такая уж большая плата за вторую жизнь, да и что может тревожить эту семью? Все дела смертных жалкие и решаются очень просто, на фоне интриг безликих даже самая большая трагедия — капля в море.       Как оказалось, этих капель было много. Едва прилетев к замку гость заметил Сандора — того жуткого выродка, что испоганил столетия работы собратьев пернатого. Он был рядом с матерью — колошматил свою единокровную сестру.        — Где ее мать, где слуги, почему наследница Грифона осталась одна? — Негодовал ангел. Это из-за такой мелочи его призвали сюда?       Матери было совсем не до дочери, у нее была куча других проблем. Самая главная — болезнь Антона. Мальчик постоянно плакал, при этом никаких заболеваний не было, ребенок был довольно крепким, хорошо ел и рос, как полагалось в его возрасте, но по ночам вопил как проклятый. В добавок к этому недавно Кейт сообщила о третьей своей беременности. После двух угроз выкидыша она старалась поменьше времени проводить в монастыре среди весталок, и побольше с детьми, но целители были непреклонны: строгий постельный режим и никакого стресса.       В следствии всего этого кошмара и Вячеслав не мог справляться со своими обязанностями, все больше сидя у колыбели сына и все меньше появляясь на собраниях, перед своими баронами. Иногда к ним приезжала Светлана, она так же не могла вылечить ребенка, только посидеть с ним и ненадолго успокоить, но была вынуждена большую часть времени проводить у Миранды — та по достоинству оценила способности бывшей ученицы Агирре и теперь не желала ее отпускать.       Первым делом Михаэль заставил родителей нанять гувернантку, чтобы та смотрела за детьми. Более того, он сам выбрал человека — Валеску, талантливую инквизиторшу, чью семью после нашествия демонов приютил монастырь в землях Волка. Проведя всю жизнь среди священников, будучи спасенной ими от голода и холода, она как никто другой осознавала важность верности Эльрату, и стала бы отличной помощью потомкам того, кто нарушил устои ангелов. К сожалению, даже тут проявилась упертость Грифонов — Вячеслав потребовал, чтобы та пускала Сандора к младшим, и давала ему то же образование, что и остальным.       После архангел снова послал лекарей из столицы на помощь Кейт, даже одного своего сородича отправил, дабы тот уберег ее. Война все ближе, будет много жертв, и пернатые тоже падут. Сколько людей понадобиться, чтобы возродить их (даже если кого-то из династии придется убить), сколько останется, чтобы и дальше жить? Каждая жизнь была на счету.       В конце концов небесный воитель принял еще одно непростое решение. Взяв с собой кормилицу, он сделал то, что не одобрил бы ни один ангел — взял Антона в небесный город Люкс, чтобы там исследовать причины его болезни. В конце концов, мальчик был наследником целого герцогства, да еще и внуком его соседа по телу, если бы он сошел с ума, Павел никогда бы не простил.       О, творения небесные, они слишком хороши, чтобы ими любовались люди! Даже запечатленные на картинах, описанные в поэмах и песнях, города ангелов не так прекрасны, какими есть они на самом деле. Вместо грязной земли — нежные, белоснежно-золотавые облака. Днем каждый уголок, каждый шпиль и кирпичик стены укрывает золотой свет солнца, а ночью — серебряные проблески луны. От всего земного остается только прекрасное: снег не отмораживает пальцев, ветер не сдувает с ног, ручьи не несут в себе крови.       Однако, стоит кому-то посягнуть на священную чистоту, и тогда, подобно ангелу, что хранил род людской, города обнажают оружие. Погода становится неприветливой, стены демонстрируют хорошие укрепления, за которыми сидят легионы воинов, вооруженных зачарованными клинками. Увидев небесные земли однажды, ты их никогда не забудешь, а будучи свергнутым с них — не восстанешь.       Павлу нравились здешние пейзажи, и Антону тоже понравились. Днем младенец с восторгом рассматривал проплывающее облака, сидел с нянькой и никого не беспокоил, правда, с наступлением ночи все вернулось — плачь, крики, и еще одно, чего не замечали родители — напуганный взгляд. Чего может боятся столь юный герцог?       Михаэль приступил к лечению. Он знал тысячи способов, но пробовал лишь по одному в пару дней — помимо возни с больным ребенком оставалось множество дел, в том числе и императорских. Он не мог сказать Соколу, которого его же сородичи поставили над другими герцогами, что судьба какого-то там сына его поданного важнее дел в столице.        Павел негодовал, отчасти заставляя божественного носителя чувствовать то, что переживал Антон. Ужасные видения убитых семей, причем не людских — к ним Михаэль относился прохладно. За годы сожительства Грифон не просто тихо сидел в закутках разума — он изучил многие воспоминания, и теперь напоминал о войне раз за разом. Как ангелам ощипывали перья, лишали крыльев, и те убивали себя, чтобы спасти честь, как демоны топили их в лавовых озерах Шио, запах паленой плоти, вопли братьев и сестер…       Нет, это не сравнимо с тем, что там могло привидеться мелкому мальчишке — наверняка его пугает одна-единственная тень или плохой сон, не больше. Но Павла это не волновало — только так он мог достучаться до архангела и заставить снова попробовать что-то.       К тому времени крики мальчика не могли остаться незамеченными. Другие ангелы возмущались тем, что какой-то там ребенок находиться в их городе. Даже паладины и верные Эльрату монахини могли попасть сюда крайне редко и ненадолго, и то за боевые заслуги, многие из них чуть не погибли ради этого. И почему бы Михаэлю не оставить ребенка на земле, и спускаться к нему, раз уж так переживает?       Но в таком случае видения, насылаемые сожителем, стали бы еще хуже. Никому не мог признаться архангел, что смертный раз за разом продолжал одерживать над ним победы. Один раз он все-таки отослал Антона в дом, что находился чуть ниже небесного города.       В тот же миг Михаэль упал на землю, туда, где много лет назад сражался, незадолго до своего вознесения. Светлые облака родного города были опорочены многочисленными элементалями тьмы, некоторые ангелы еще держались, другие — падали подобно звездам.        — Что ты наделал, Уриэль, я же просила тебя защищать брата. Без Михаэля моя жизнь бессмысленна!       Это кричала Аврора, их любимая мать у которой, увы, было два мужа и два сына. Она была ровесницей Сары, учителем и наставником своим детям, достойной стать аватаром самого Эльрата за ту тонкую грань доброты и жестокости, которую соблюдала. Она могла бы выжить, могла возглавить ангелов, но увидев смерть старшего сына разочаровалась. В первую очередь в себе, как в учителе и матери, во вторую — в младшем отпрыске, который, хоть и прожил века, все так же был упертым и непослушным.       Откинув мечи она кинулась на встречу теням. Те, не ценя красоты и изящества ангела, впились в крылья, вырывая перья и ломая кости, разорвали доспехи и потащили ее вниз, к самой бездне. Еще миг и от прекрасной фигуры матери остался лишь столб света — она вознеслась, к счастью, дух Авроры успели поймать, и теперь она покоилась в реликварии.       Михаэль проснулся в холодном поту, схватил меч и одним ударом рассек пополам стоявший неподалеку сундук. Только потом архангел понял, что случилось, и от того испугался еще больше. Павел стал сильнее, намного сильнее, словно все эти годы копил силы, или забирал его собственные, подобно вампиру. (И тут в голову пришла абсолютно бредовая мысль, что это сестра-некромант научила его). Каким-то, даже безликим неведомым, способом, простой смертный залез в линию его рода, и забрал воспоминания Авроры, которых, уже на тот момент мертвый сын, к счастью не видел.        — Знай свое место. — Отложив меч, и теперь уже ухватившись за кинжал, сказал небесный воитель. — Как смеешь ты, простой слуга Эльрата, идти против меня, его сына?!       Он поднес нож к горлу, и диалог перешел в мысли. После стольких лет Павел не просто сделал что-то из-под тишка, он заговорил, словно все еще владел своим телом.        «Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь!»       «Они найдут другого герцога, возможно, даже убив твоего сына. Меня снова вернут, не пройдет и года, а ты канешь в небытие, Эльрат не примет грешника!»        «Нового, говоришь? А как к этому отнесутся сами герцоги? Они бежали от смерти, когда обратились к ангелам, а теперь к смерти вернулись. Уж не лучше ли будет людям уйти к Илату, к предкам?»       «В таком случае свет больше не будет их защищать, империя снова вернется в прошлое, а мир, который тогда чуть не уничтожил племена людей, теперь стал в разы сильнее.»       «Пусть так, люди пойдут — иногда им свойственный поступки, о которых бессмертные даже подумать не могут. Люди уйдут, а вы останетесь, и кто еще согласиться принять в свои тела ангелов, как долго вы будете их готовить, и что к тому времени успеют сделать безликие?»       Уж слишком хорошо старый Грифон знал мотивы и намерения Михаэля. Опустив оружие он позвал к себе стражу и велел принеси Антона, те, как и герцоги, лишь слегка нахмурили брови, но свое недовольство сдержали.