В тени династии

      Иногда герцогу приходилось покидать свое имение на несколько недель — то гостил у баронов, то разбирался с разбойниками, то еще какое дело возникало. Такие времена давались Валеске весьма непросто, так как дети становились абсолютно бесконтрольными. Конечно, она могла отправить послание строгому отцу, и даже получить ответ, но наследников это особо не пугало — к тому времени, как старший Грифон возвращался, он начисто забывал о мелких проказах и был просто рад видеть детей.       Кейт оставалась матерью и проводила с ними довольно много времени, однако, стоило герцогине покинуть детскую, как она и не вспоминала об их существовании. Госпожу увлекло что-то другое: она читала книги, наведывалась к Йоргену, занималась изучением истории, в частности — драконами. Гувернантка чувствовала что-то неладное, но над взрослыми у нее не было власти. Оставалось надеяться, что Вячеслав сам с этим разберется — если грехи его супруги будут угрожать герцогству, конечно.       Обязанности няньки превращались в натуральную борьбу и по другим причинам. То и дело Элизабет приводила своего бастарда, Краал хотел взять «племянников» на охоту, Йорген требовал, чтобы его оставили наедине с Антоном, а кто знает, что за проклятую магию он там творит?! Сложно было совладать с собой, не получить выговор ни от кого. Очень часто ее ругали за то, что оставила детей без присмотра, или из-за того, что не пустила того или иного члена «семьи» правителя.       Как говорил настоятель монастыря, где выросла гувернантка: «Найди свою aurea mediocritas, Шио поглотит тебя, если ты склонишься на одну из сторон. Баланс — вот основа хорошего воспитания».       Но когда Вячеслав в очередной раз уехал, сказав что-то о проблемах орков, держать середину стало невозможно. Сперва все сложилось как нельзя лучше: воевода отправился с герцогом, воспитанники вели себя спокойно. Столица терпеливо ждала возвращения хозяина, как вдруг к воротам замка прибыл гонец. Он искал «монашку родом с волчьих земель», и, судя по экипировке, служил в свите Герхарда.       «Валеска, я очень надеюсь, что твоя работа не свела тебя с ума, как это случилось с Вячеславом. Знаю, император велит тебе уважать его, но всякое терпение имеет свои границы. Не будем придерживаться формальностей в столь личном письме (ты сама знаешь, как с ним поступить). Птенец того выродка Павла совсем голову потерял!       Он затеял со мной войну, защитил орков, которые взяли Марка в плен, а теперь намеревается содрать с меня шкуру в моей же столице!       Если тебе удалось привить правила приличия его детям, разберись и с ним, или, клянусь Эльратом, твои воспитанники будут расти сиротами!»       Недолго думая девушка сожгла послание. В герцогстве Волка никто не выносил сор из избы и никто не собирался помогать. Там работал волчий закон «сильный правит над слабыми», и только тот, кто стоит выше тебя по рангу, может потребовать помощи, но попросить… Нет, волки никогда не просили и не прощали тех, кто ослушивался приказов.        — Я должна туда поехать! — Заявила монахиня, обращаясь к герцогине.        — Твоя обязанность — воспитание детей, тем более Вячеслав мой супруг, меня он послушает.        — Миледи. — Девушка замолчала. Она не знала, как отговорить госпожу, но у нее не было другого выхода.       Кейт подождала несколько секунд, после чего потеряла всякий интерес к подчиненной. Она направилась к пажам и велела им готовить карету, правительница уже шла к выходу, когда Валеска догнала ее.        — Войска Волка вас туда не пустят. — Резко заявила священослужительница. — Они окружили все подступы к форту, да еще и покойный призрак взбунтовался. Я выросла в монастыре на тех землях, меня они не посмеют тронуть, а вы вызываете у тамошнего лидера не самые приятные воспоминания. Скорее всего, он возьмет вас в плен, чтобы обменять на племянника, а кто даст выкуп за няньку, которую можно заменить?        — И правда. — Печально вздохнув ответила дочь Оленя. — Прошу, позаботься об этом, иначе дело до самого императора дойдет.       Гувернантка поспешила седлать коня — карете она не доверяла. За те годы, что двор правителя знал ее как тихую слугу, они и забыли, что все настоятели монастырей могли быть полководцами. Помимо базового набора молитв (что учили еще в детстве начинающие послушницы) боевая дева владела магией света, могла призывать на помощь сияний, и даже обладала некоторыми артефактами, которым позавидовали бы бывалые воины.       Она довольно быстро добралась до границы двух герцогств, и те и другие ее пропускали, не задавая вопросов. Явившись к отцу своих подопечных, девушка поклонилась ему и воззвала к здравому разуму, на что получила ответ, что разборки касаются только двоих — Герхарда и Вячеслава, ни император, ни земли Волков и Грифонов, ни даже бароны в этом не замешаны. Он посоветовал ей вернуться к работе и позволить самому закончить конфликт.       «Закончить» в лучших традициях герцогов, означало в самом мирном случае наподдать врагу, а в худшем — сразить насмерть в дуэли. Лишь одно могло унять боевой норов — указ свыше. А кто мог быть приказом герцогу? Да только император!       Это было непростое решение, но Валеска решила поскакать в столицу, чтобы обратиться к Лайаму с просьбой вмещаться. Стража там — не поданные ее хозяев, они бы не стали церемониться, могли вообще на порог не пустить. Оставалось только молиться, как это было в далеком детстве — молиться и верить, что обойдется без смертей.       Как и ожидалось, должность гувернантки не оказалась достаточно высокой, чтобы попасть в гнездо Сокола без приглашения, даже упоминания заслуг и должности настоятельницы не принесло должного эффекта. Девушка принялась искать обходные пути, когда над головой пролетела тень.        — Я же велел тебе следить за детьми Грифона, что ты здесь делаешь?! — На удивление, небесный воитель вспомнил послушницу, по крайней мере, ее пост и обязанности.        — О, святой Михаэль, я пришла сюда просить помощи у императора. Мой господин и правитель герцогства Волка затеяли войну. Ни бароны, ни священнослужители, ни даже родные не могут их остановить.        Обычно мелкие ссоры поданных не особо волновали империю, на то герцогам и дали власть, чтобы они сами со всем разбирались. Если император плевать хотел на их разборки, с чего бы ангелам таким заниматься? И все же пернатого взволновала данная новость, он прошептал себе под нос «безликие, и снова они здесь», после чего заговорил с Валеской. Она сделала вид, что шепота не услышала — так воспитали.        — Я сам поговорю с императором, вскоре мы разберемся с проблемой, ты же поезжай вперед, дай нам несколько дней, а лучше — недель.        — Как вам угодно.       И снова она должна была сделать выбор. Подумав, ревнительница веры решила поддержать волков. Она заняла форт, где войска остались без предводителя, и взялась оберегать его от Вячеслава — тот был последним на пути ко дворцу Волка.       Но за то время, что девушка провела в столице, ситуация сильно переменилась. Дух был упокоен, город — освящен, он превратился в еще одну базу, орки освободились и теперь бежали в одном ряду с имперцами, одержимые желанием разрушить вражескую крепость.       Валеска сражалась, как могла, не забывая молиться, как ее учили. Она провела не так много сражений за время работы главной настоятельницей монастыря, тем не менее держалась достойно. Однако, Вячеслав обладал странной силой — он подымал невиданный боевой дух, объединял непокорные племена и людей — извечных врагов — к тому же, с ним был меч Грифонов, что передавался в их роду из поколения в поколения. Подарок ангелов, как казалось монахине, так же сыграл свою роль, так как обладал благословлением.       И вот, крепость взяли, ее связали, привели к победителю. Что могло ждать никому не нужную гувернантку, что посмела идти против своего господина? Если верить житиям святых — казнь, казнь, которую она должна была принять с гордостью, так как исполняла волю ангела.       Многие подчиненные девушки сломались бы от одной этой мысли. И о таком слышала ревнительница веры: когда один из городов взяли демоны, люди перестали молиться ангелам. Они обращали свои просьбы к Ургашу, чтобы его дети не тронули пленных, так, к примеру, в бездну Шио отправился управитель псарни Лорхиш, и сколько безымянных обратились в суккубов и инкубов? Валеска была не такой: она лишь улыбнулась от мысли, что ее обезглавят, это был лучший конец для послушницы, самая большая гордость для родителей. Что, как не это, покажет ее веру и станет примером сомневающимся?       Только вот Вячеслав не стал убивать пленницу. Он приказал изгнать проигравшую. Даже не из империи — только из своего герцогства, и разрешил забрать с собой вещи. Показательная смерть, блистательный конец карьеры, но нет же! Все обратилось в показательное наказание, позор, а орки, эти грязные дети магов-лжебогов, они теперь песни пели о том, как злую ведьму выгнал герой!       Пройдет много лет, прежде чем Валеска найдет в себе силы простить бывшего хозяина. Возможно, причиной станет его смерть, быть может, нужда Грифона при новом правителе в поддержке, а может очередной приказ сверху — это трудно сказать. Но до тех событий времени оставалось много, а пока нужно было как то жить.       Монахиня вернулась в герцогство Волка. Без лишних слов, без требований и пояснений. Родители приняли ее в монастыре, работу нашли. Жалование было скромным, но на еду хватало. Признаться, девушка скучала за окладом главы столичного монастыря и гувернантки наследников, но не позволяла об этом думать — тщеславие и жадность те еще грехи.       Каждый вечер она обращалась в молитве к Эльрату, во сне и наяву видела одну и ту же картину: Михаэль шепчет императору о ее роли в конфликте, Лайам решает, что монахиня, которую он однажды орденом наградил, достойна прощения. Ее возвращают в столичный монастырь, и так снова по кругу — как мало нужно скромной служительнице света для счастья.       Но таких новостей не поступало. Говорили, Сокол заставил Вячеслава помириться с врагом, даже пообещал Герхарду долгожданную жену в лице дочери Грифона. Еще несколько месяцев шли пререкания, родители пытались оспорить вердикт, Кейт даже хотела развестись с супругом и сыграть злополучную свадьбу. К худу или к добру, а император остался непреклонен, родители смирились, в надежде, что с годами все забудется.       Новую гувернантку так и не наняли. Ранее Михаэль смог уговорить супружескую пару, ведь у них было много младенцев, и один из них тяжело болел. Теперь же дети подросли — всего несколько лет, однако, очень важных. Антон больше не мучался, Анастасию и Кирилла должны были отдать учителям, Ирине уже нашли свиту, они только дня Рождения ждали, а Сандор всегда был на воспитании у матери, у нее то свободного времени навалом.       Вспомнились так же многочисленные отбросы, те, кого называли «семьей». Этот полудемон Краал, неживая Светлана, чернокнижник Йорген — все они могли время от времени посидеть с детьми, да и сами родители решили, мол, пора больше времени уделять наследникам. Одним словом, гувернантку им навязал архангел, теперь же так не получилось, и свято место оказалось пусто.       В один день жалование простой послушницы сильно увеличилось. Валеска не могла понять причины такой щедрости, но выражение лица священника, который ей об этом сказал, ясно давало знать — приказ свыше. В течении трех месяцев она получала подарки в виде новых мантий, посохов, дорогостоящих изданий книг и артефактов. Девушка уж было подумала, кто-то из богатых лордов в нее влюбился, но когда герцог лично приехал, ей вспомнилась прошлая благодарность Волка, и все стало на свои места.       Они остались наедине, двери зала захлопнулись с той стороны. Заходящее солнце нагоняло все больше теней, его лучи в искажении витражей пылали всеми цветами радуги, но на самом деле были красными.       Герхард стоял на возвышении, разглядывая украшения алтаря. Он начал говорить резко, не удостоив подчиненную даже взглядом, тем не менее та всецело обратила свое внимание на хозяина, понимая, что если он повернется и не заметит должной вовлеченности, может ее попросту казнить — тут уж никакого помилования.        — Как жаль, что тебя сняли с должности. Матери моего будущего сына следовало бы научиться манерам с детства, а эти Грифоны и Олени — сплошь обманщики с дураками. Что-же, Вячеслав сам усугубил ситуацию дочери, он всегда все усложняет.        — Мой лорд, — позволила себе подать голос монахиня, — вы боле не злитесь, что вам годами должно ждать дня свадьбы?        — Злюсь?! — Спросил Герхард так, словно собирался позвать стражу. — О нет, я не злюсь, теперь я жду этого дня с нетерпением. Та помолвка с Дейдрой была проклята с самого начала: она была сумасшедшей, и уже тогда искала поводы, чтобы все сорвать. Теперь же им не отвертеться. Мне нужна жена, Ирина — самая старшая незамужняя герцогиня, забавно, ведь вторая по старшинству девочка младше всего на год.        — Значит, вы выбрали ее, а как насчет Анастасии? Позволю заметить, эта пташка гораздо спокойнее, почти как ангел, старшая же больше похожа на мать, а то и вовсе на еретика Иштвана, чтоб его черти забрали!       От одного упоминания этого имени стены содрогнулись. Даже Волк, что в худшие времена не был согласен с императором (сейчас-то Лайам стал на его сторону), не мог представить себе, как можно идти против Эльрата. Он был попросту сильнее Илата, и каким это надо быть дураком, чтобы оставаться со слабейшим? Ответ складывался просто: надо быть безумцем. Не удивительно, что предок безумца стал супругом сестры ненормальной (а может и ее самой, в чем Герхард так же иногда сомневался).        — С характером? А так даже интереснее! В любом случае, Михаэль не позволил мне выбирать — ту святошу обещали Уриэлю, а у него какие-то планы на девочку. Хочет сделать из нее свою личную монахиню.        — Понимаю, священники дают обет…        — Безбрачия? — Рассмеявшись, спросил герцог. — Укуси меня волк, если это ложь: он сам на ней и жениться, когда малявка подрастет, а еще вероятнее — поселит туда душу какой-то своей подружки-ангела. Просто так никто не станет брать обузу в виде ученика.        — Я рада, что у рода Волка будет продолжение, но не за этим вы ко мне пришли.        — Конечно, у меня к тебе есть прошение.       Что в переводе с языка сильнейшего означало «приказ».        — Это как-то связано с теми дарами, что вы мне прислали?        — Война нового затмения идет, слышала? Только об этом ангелы и торочат, по всему герцогству, да что там — по империи — идут наборы в отряды инквизиторов. Они куда лучше монахов, знают больше заклинаний, и в бою не так быстро мрут. Мне угодно, чтобы ты стала в ряды инквизиторов — твоя верность послужит примером новеньким, и ты не сбежишь под крыло Грифона, если сюда придут демоны.        — Лишь скажите, где они собираются, и я тотчас буду там. — Вскочив с места, заявила девушка.        — Северная крепость в двух днях от столицы. — Бросил Волк, уже уходя.       Так Валеска оказалась в рядах инквизиторов, ведомая волей хозяина. Со временем она стала возносить благодарности в своих разговорах с Эльратом: эта работа требовала куда больше крови, тем более в герцогстве, где казнили регулярно, но именно она стала отдушиной, помогла залечить обиду и вернула уважение к самой себе.       Именно так она стала тем, что называют иконой — образом, мифом, полувыдуманной историей. Да, таких людей бывают единицы на сотни лет, и не часто они принадлежат к великим родам, тем не менее, они есть, и Валеска — лучшее тому доказательство.