В тени династии

      С тем, чтобы скрыться или скрыть что-либо, сбежать или дать сдачи у Ирины не было проблем. Будучи старшей дочерью она научилась получать ото всех понемногу: то сидела на руках отца, слушая о походах, то читала книжки вместе с матерью, порой спрашивала у Йоргена, называя его «мастером пряток», как лучше играть в эту игру, а как Светлана приезжала не упускала возможности спросить про магию. И конечно же уроки с Краалом — он научил ее обращаться хотя бы с луком, в то время как остальные опасались подпускать к оружию.       В очередной раз своровав одежду прислуги, девочка покинула дворец. Озеро было не очень большим, так что герцогиня быстро отыскала судно охотников и, пока те отвернулись, сделала, как учил главный советник. Тихо и осторожно, не обращая внимания на голоса вокруг, двигаясь только по темным углам, дочь Грифона пробралась к бочкам, выкинула с одной из них содержимое (толи сети, толи ткань) и спряталась внутрь.        Они плыли долго, экипаж все обсуждал зверя. Уже пять экспедиций пропали без вести, монстр был яростен, но в то же время болен.        — Его погнали с земель Быка, тамошний граф попал прямо меж ребер! Копье обломалось, однако острие все еще торчит. — Объяснял один другому. — Это приносит зверю адскую боль, к тому же ослабляет. Вот увидишь, он сам подохнет еще до того, как мы найдем след!       Как только лодка причалила, беглянка стала прислушиваться внимательнее. Люди очень долго говорили, ходили, пару раз даже клали руку на крышку ее убежища. Затем понемногу начали покидать борт, и, когда один завопил что-то (наверно, условный знак) понеслись толпой. Осталось всего несколько, но и они отошли от убежища Ирины, погнавшись за каким-то «зайцем».       Девочка не стала терять возможности. «Солнце скрывается в облаках лишь на миг» — говорил ей Йорген, второй такой возможности могло и не быть. Спрятав нож за пояс, герцогиня спрыгнула на песок и понеслась в лес, где, как она помнила, цвели волшебные цветы гигантских размеров. Сейчас большинство из них были помяты и покрыты засохшей кровью — видать, предыдущие охотники изрядно проредили свои ряды.       Шаг замедлился, люди кричали справа, так что девочка пошла налево. Она, как учил Краал, хотела найти логово зверя — туда он вернется и не раз, даже если будет тяжело ранен. Чтобы разыскать его ученица вспомнила все, о чем рассказывали старшие. Вытоптанные именно волком тропки (не то что мелкие зверушки, почерк хищника на лицо), клоки шерсти, ошметки шкуры и костей — их становилось все больше, пока искательница приключений не наткнулась на пещеру.       Тут девочку ждало первое потрясение. Прямо у входа, на видном месте, валялся недоеденный труп гвардейца, точнее его верхняя половина. Протухшее мясо жутко воняло, над ним роились мухи, череп был проломлен, лицо растерзано, одежда — разорвана. Волк уже давно не грыз тухлятину, зато черви не брезговали гнильцой.       Никогда прежде девочка не видела мертвецов, если не считать вампира-тетку, конечно. Светлана не водила за собой упырей или скелетов, только рассказывала, что защитники Аль-Бетиля «довольно непривычны для гостей». Пока герцогиня осмысляла все, что увидела, за спиной раздалось тихое рычание.        — Берегись!       Чудовище подкрадывалось сзади. Громадный черный волк, похожий на помесь дичи и адской гончей, его шерсть уже начала седеть, а с левого бока торчало острие. Оно скалилось, клыки были в два раза больше оружия Ирины, а кричавшим мальчишкой был Сандор. Сын Элизабет не задумываясь налетел на спину волка, оседлал его, как лошадь, и ухватился за холку. Отвлекшись от девочки, монстр начал брыкаться и жутко рычать, впрочем, бастард не уступал ему в свирепом кличе.       Волк забежал в пещеру, стал носиться по ней и биться о стены. Несколько раз мальчишка больно стукнулся о камень, но хватка не ослабевала. Когда зверь притормаживал, воспитанник орков не упускал возможности и вонзал в него свой кинжал — куда получше того, что раздобыла сестра. Тем не менее Ирина не могла просто смотреть на это, она ненавидела чувствовать себя дамой в беде, и уж точно не хотела, чтобы эту роль перенял брат.        — Не связывайся с Грифонами! — С этими словами герцогиня достала уже свое оружие и вонзила точно туда, где была старая рана.       Волк взвыл, от чего весь лес содрогнулся. Он подскочил снова, на этот раз Сандор упал на землю, и ели как поднялся на ноги — наверняка все его тело покроется синяками, если он, конечно, доживет до того момента.        — Беги, Ирина. — Яростно поглядывая на ошалевшего от боли зверя сказал он.        — Я не брошу тебя, Шаньи! — Хватая под руки брата ответила герцогиня.       И они поковыляли к выходу. Об знали, что волк довольно быстро оклемается, и понесется на них в полубреду, и что скорости одного хромающего явно не достаточно, чтобы убежать. Тем не менее, дети двигались дальше. Как говорил Краал, сражаться надо пока есть жизнь, даже если надежды уже не осталось.       Волк и правда побежал вперед, но тут подоспели охотники, вышедшее на след. Один из них оттащил детей подальше, другие окружили тварь, чтобы добить. Мужчина посмотрел на них строгим взглядом, который обещал разговор с родителями, но не сейчас — когда все закончиться. Конечно, дети не собирались ждать этого исхода: он не признал в переодетой герцогине дочь правителя, а искать предков Сандора среди кучи орков вряд ли захотел бы.       Не сговариваясь парочка рванула к лодке, тут зверь снова завыл, и спаситель был вынужден подоспеть на подмогу. Беглецы добрались до судна, но там, несмотря на вопли и панику, оставался дозорный.        — Ну, это конец, нам никогда не выбраться без ведома старших. — Признался сын Элизабет.        — На самом деле, есть один способ. Шаньи, ты доверяешь мне?       Вообще называть себя подобным образом он разрешал только матери и некоторым оркам, но вот Ирина сказала так уже дважды, и брат не возражал. Поглядев снова на корабль Сандор кивнул, хоть и хмурился, тогда девочка попросила держаться крепче и зашла в воду.       Еще ни разу ей не приходилось плавать с грузом, и будет глупо предполагать, что это далось просто. Каждую секунду Ирина боролась с водой, как в первый день своего обучения, однако проиграть не могла — на кону стояла жизнь брата, да к тому же и собственная. Доплыв до камня, который был где-то по середине озера, девочка усадила на него Сандора, а сама, держась руками, осталась в воде.        — Ты еще и плавать умеешь?! — Спросил, переводя дух, бастард.        — Я научилась недавно. Понимаю, это совсем не то, что стрелять из лука или…        — Но это спасло мне жизнь! — Отрезал сын Элизабет. — К тому же, я сам не умею, все думал, что не пригодится.       Еще минуту они молча смотрели по сторонам. Охотники, вроде как, не отплывали, быть может, искали беглецов, или все еще сражались с волком.        — Ты действительно полезла на рога, только чтобы играть со мной? — Наконец нарушил молчание брат. — Зачем тебе дружить с изгоем, к тому же, мы так часто ссоримся?        — Мне всегда хотелось быть храброй, ловкой, свободной… Как ты.        — Я? — Едва не упав со своего островка безопасности переспросил мальчик. — Да посмотри на себя, ты же любимица отца, он с тобой все время проводит, тебя все любят, ты самая любимая и счастливая дочь на планете! Нас с мамой не замечают, как будто Краал мой отец, а на семейном ужине мы собираемся для виду.        — На самом деле, папа со всеми так. Знаешь, помимо меня во дворце еще Антон вечно больной, милая крошка Анастасия, и беспокойный чертик Кирилл. Он уделяет нам всем поровну внимания, только нас слишком много.        — И ты жалеешь об этом?        — Нет. На самом деле, я рада, что у меня так много братьев и сестер. Не мне же одной получать оплеухи от родителей.        — Да уж, и я тоже немного ошибся насчет тебя. Краал прав: мы одной крови, должны держаться вместе, несмотря ни на что. Я не знаю, почему мои родители не смогли быть вместе, мама говорит, какие-то законы помешали, разорвали их союз с отцом. Но наш союз, он в роду, и его ничто не разрушит, клянусь Небом!        — И Землей!       Дети пожали друг другу руки, после чего продолжили вылазку. Волка таки убили старшие, но это уже было неважно. В тот день Сандор сказал, что сам вытащил Ирину погулять, его друзья не сговариваясь все подтвердили. Родители даже не стали их наказывать, так обрадовались, что ссоры наконец-то прекратились.       С тех пор все чаще бастард стал гостить в замке отца, хотя обычно они с матерью уходили после семейных обедов. Сандор мог появиться в тронном зале, дожидаясь сестры, которая болтала с отцом, мог прятаться в саду, но лишь за тем, чтобы сорвать урок природоведения и научить Ирину орудовать кинжалом, пускай и деревянным.       В конце лета они вместе провожали Фагара — товарища Шаньи, чьи родители покидали племя, чтобы добраться до островов Пао. Воевода решил, что его племя останется на земле Грифона, так как путь был слишком рискован, да и дичи на тех землях всем не хватит. Конечно же, не обошлось и без личных пристрастий — Вячеслав был хорошим другом, разделить с ним победы на одной земле было большой радостью — так что для желающих всегда была открыта дорога.        — Но другие герцогства не будут столь милосердны, они могут поймать вас и даже в рабство взять! — Говорила Ирина, которая уже успела привыкнуть к шайке брата.        — Фагар будет сражаться, они не поймают Фагара! — Заявлял конопатый мальчишка.       Уже через месяц они узнали, что головы семейства были вывешены на стены столицы Волка — новость сообщил Вячеслав на собрании баронов, где был и воевода. Ирина подслушала, после чего передала услышанное Сандору.        — Что-же, это был его выбор. Волки… Почему именно они так рьяно преследуют орков?!       В первую очередь лицо исказила не печаль, а ярость — таким был Шаньи, даже слабость и боль обращал в оружие.        — Не знаю, но мне они тоже не нравятся. — Призналась сестра. — Знаешь, мы же ездим всей семьей к императору раз в год, и там встречаем всех-всех герцогов. Этот Герхард, хотя у него племянник есть вроде бы, всегда приходит один и так смотрит, словно меня тоже хочет на кол посадить! Он… Прямо как то чудовище, только на него никто не охотится.        — Обещаю, если этот старый пес тебя тронет, на его голову целое племя охоту объявит! — Не давая герцогине расплакаться заявил Сандор.       После того разговора на душе стало спокойнее, хотя, вой того громадного волка не раз будил девочку. Она боялась рассказывать кому-то о вылазке, только брат знал о причине страданий. Опасаясь того же заболевания, что преследовало Антона, Кейт попросила Йоргена осмотреть девочку. Он остался в ее комнате и обещал наложить заклинание, когда та будет спать.        В том сне с Ириной творились странные вещи. Она снова оказалась на острове (куда больше никогда не плавала, даже с семьей), только теперь без брата и без стражей. Их было двое: зверь и жертва, никакого пути к отступлению, только густые заросли без тропинок и пещера. Волк пялился на нее, истекая кровью и пеной.        — Это только твой сон, твой кошмар. Ему силу дает твой страх. — Раздался голос с акцентом придворного лекаря, но по тембру совершенно другой.       Волк начал подходить, девочка попятилась назад, наткнулась на стену, остановилась. Тварь приготовилась к прыжку.       — Возведи стену, Ирина, этот мир принадлежит тебе, он же и защитит тебя.       Герцогиня представила, как между ними вырастает стена, прямо как та, что была выстроена у крепости, они с Антоном даже помогали стражам носить кирпичи, какая славная была поездка! Кусочек яркого воспоминания вылетел из головы, как птица, и упал между ними, действительно, волк был огражден такой стеной, которую не смог бы преодолеть.       Проснувшись дочь Грифона разглядела в полумраке комнаты крылья и огоньки — фиолетовые, чем-то напоминавшие глаза. Она потянулась к ним, все еще не отойдя от сновидения, но те растаяли, как мираж.        — О, Йорген, я во сне видела вот такое, такое…        — Я был рядом и видел ваш сон. — Спокойно ответил лекарь. — То была ночная бабочка, мотылек, измененный вашей фантазией.       После той ночи волк ушел в глубины сознания и вспоминался лишь раз в году — когда они ездили к императору и тот мерзкий старик наблюдал за ней. Но всякий раз девочка вспоминала наставление целителя: ограждать плохие воспоминания хорошими.       Однако, не все проблемы могли решить магией и настойками. К примеру, девочка пересмотрела свое отношение к младшим и решила играть с ними, хоть те и ломали башни из кубиков, и многого не умели. В конце концов они так же тянулись к ней, как сама Ирина к Сандору, и за что она их отталкивала?       Оказалось, малыши довольно быстро всему учились — для них старшая была примером для подражания, авторитетом, знатоком. Герцогиня впервые почувствовала гордость, когда Кирилл с ее помощью возвел замок, мама была права — чем старше становились дети, тем больше хотелось с ними проводить время, и не только баловаться, но даже учить и рассказывать о своих переживаниях.       Год для двух старших заканчивался не как для всех, а осенью. Потому что осенью они отмечали день Рождения, которого потом ждали как главного торжества. На этот раз к обычным гуляниям добавлялась церемония, на которой решали, кем им быть — мечниками или магами. Оба уже решили, что они будут воевать. Нет, не лечить, как весталки, не пахать поля и не ловить рыбу — только в бой, и к затмению, услышьте, Эльрат, Мать-Земля и Отче-Небо, эти двое поведут легионы воинов, и тогда-то демоны Шио пожалеют, что вообще на свет появились!       Обычно приглашали ангела, их посвящал лично Михаэль. Первой к небесному воителю вышла девочка. Радость и волнение от полученных подарков и поздравлений сменились парализующим страхом. Она видела его всего пару раз, того, кто был императором среди ангелов, искусным воином и великим стратегом.       Но, как и учил Шаньи, дочь Грифона ухватила свой страх за хвост. Она придавила его, подобно змее, которая не успела укусить, и, как вампир, отобрала у него всю силу, обратив ее на решимость и воинственность. Мама и папа, дедушки и бабушки — ее род ничем не хуже небесных воителей, она достойна быть среди лучших.        — Ирина, дочь Вячеслава, ты решила посвятить свою жизнь служению Эльрату в качестве воина. Скажи, твое решение все еще в силе?       Едва ли дети могли ответить на такой вопрос. У двойняшек даже не спрашивали — учителей им при рождении нашли, большинство шли, потому что родители приказывали, но юная воительница точно знала — ее место не у башни в ожидании супруга, а на ратном поле.        — Да, святой Михаэль (эту манеру она у Валески переняла), я хочу сражаться, закалять сердце и голову!        — В таком случае, — продолжил крылатый в привычном тоне, не обращая внимания на энтузиазм девочки, — тебе должно быть известно, что мы либо мечем разим, либо магией, выбрать можно только один путь. Твой отец отлично владеет лезвием, а мать обучалась магии у старого целителя рода Оленей, что же досталось тебе?       Руки Михаэля коснулись висков. Они были холодными, как у мертвеца, хотя ангелы, вроде бы, не были некромантами… Несколько минут Ирина простояла как статуя, пока не услышала вердикт.        — Ты будешь магом, дитя, дух твой силен в этом деле. Дом Грифона, кто из вас желает стать учителем юной волшебницы?       В кандидаты вызвались сразу пятеро. Увы, среди них не было Йоргена и Кейт — один был слишком занят, другая говорила, что хочет оставаться матерью, а не учителем. Осмотрев каждого из них, Вячеслав посоветовался с супругой, и они остановились на бароне, что служил их роду уже пять лет. Ирина не сильно возражала — главное, что он есть, а так пусть хоть маг ее учит из Семи Городов.       С Сандором все было куда скромнее — оглядев его, даже не касаясь, Михаэль сделал вывод. Быть может, причиной тому стали письмена, которые Краал нанес «на счастье» а ангелы считали «языческими», или же дело в боевом норове, о котором, казалось, весь Асхан слышал. Как бы там ни было, с ним воитель был краток.        — Мечник, и кто же будет учить ТЕБЯ?       Все молчали, хоть и понимали, что Вячеслав отблагодарит за такое. Учить бастарда значит признать его право быть в высшем обществе и быть униженным другими баронами. Но, как оказалось, не все боялись позора.        — Я буду его учителем! — Закричала Элизабет, обнимая за плечи сына. — Мой род отлично владел кузнечным делом, а кто кует мечи, тот и о их тайнах немало знает.        — Что-же, так тому и быть. — Махнув рукой согласился ангел.       Так что же заставляет нас побороть страх? Событие, столь значимое, как день Рождения, обряд, или смертельная схватка? На самом деле, даже обучаясь простым вещам, как то же плавание, мы сражаемся с переживаниями и нервами. Не нужно больших событий чтобы бросить себе вызов, достаточно только желания.