В тени династии

      Он стоял перед дверью, каких по всей империи было сотни, но нервничал так, словно вела она в края демонов. В правой руке Антон держал корзинку с мясным пирогом — отец приказал приготовить, когда сын заявил о своих планах.        Среди людей существовало много неписанных законов — маги могли овладеть парочкой приемов и носить с собой кинжал, но никогда не махали на поле боя мечем, мечники же наоборот — ограничивали свои заклинания, иное поведение считалось дурным тоном. Любой желающий мог пойти изучать некромантию, но его неизбежно записывали в предатели, даже если вся магия заканчивалась на упокоении безобидных духов. Однако, ни в одном из этих законов-невидимок не было прописано «наследник герцога должен извиняться перед матерью бастарда», вообще став правителем он мог спокойно казнить ее, и люди ничего бы не сказали.       Решение о примирении Антон принял сам. Лежа в комнате Йоргена мальчик много размышлял о том, как станет герцогом, и что случится, если его жену похитят. Сможет ли ребенок, которому и самому нужна защита, спасти из плена родного человека, если даже отважному Вячеславу такое не по силам? В общем, наследник пришел к выводу, что врагов нажить он себе успеет, однако можно хотя бы уменьшить их количество.       Морально приготовившись к удару, Грифон постучал. Дверь открыл Сандор, радость на его лице мигом сменилась раздражением, не успел гость и слова сказать.        — Я бы хотел попросить прощения. — Банальная фраза, но ничего другого в голову не пришло.        — Да уж, слышал, как Йорген тебе сопли вытирал. Не знал, что у меня три сестры.        — Ты заступался за свою мать, а я пытался спасти свою. Она пропала, а мне даже нельзя было пойти со взрослыми на поиски, я искал способ помочь…        — И поэтому оскорбил мою?! Раз уж мы об этом заговорили, отец любил ее, а твоя приперлась и все испортила, так что кто из них куртизанка — большой вопрос. Лучше проваливай от сюда, иначе даже ангелы тебе не помогут.        — Сандор, немедленно прекрати!        За спиной Шаньи появилась Элизабет и тот тут же притих. Тот самый мальчик-орк, который мог голыми руками отлупить рыцаря, отошел в сторону, даже пререкаться не стал. Антон подумал, что все матери так умеют, словно научились у лучших вампиров Аль-Бетиля.       Бывшая баронесса Гончей сильно отличалась от Кейт. Фигура коренастая, волосы завязаны в толстую косу, лицо румяное, одежда простая, сверху повязан кузнечный фартук, в ней не было и капли крови герцогов и это отчетливо просматривалось во всем. Но Антону она показалась красивой, он даже позавидовал: если бы его мать была такой сильной, ее бы никто не похитил.        — Мисс, госпожа… Леди Элизабет, я бы хотел попросить у вас прощения. Когда мы с Сандором повздорили мне было очень страшно, сказал не подумав. Грифоны часто действуют по зову сердца, но не всегда этот порыв благородный.        — Да уж, истинный сын Грифона.        — Шаньи! Он такой же сын Грифона как и ты. Не думаю, что брат твой и слова-то такие понимал, скорее всего, услышал от прислуги или воинов, а они про нас такие гадости выдумывают, что даже проделки Ургаша кажутся детскими играми. Самое главное, что до осознания вины Антон додумался сам, я вижу по глазам: он раскаивается.       — И еще я принес вам вот это.        — Мясной пирог? Наверно Вячеслав посоветовал. Надо же, не забыл…       Хозяйка дома впустила гостя и проводила на кухню, где разделила угощение поровну. Будущий герцог откусил кусок — больше не смог. Он неотрывно наблюдал за матерью и сыном, как они мигом позабыли обо всем на свете и ели это кушанье, не заботясь о том, чтобы взять вилку или не испачкать рот. Надо же, а ведь Сандор годами жил с ней, и никаких обязанностей во дворце у Элизабет не было. Зависть снова больно уколола наследника: даже будучи самым больным и одаренным вниманием он никогда не мог вот так сесть с родителями и поесть втроем, без прислуги и брата с сестрами.       Заметив, что маленький Грифон пал духом, бывшая баронесса сказала, что со стола уберет сама, а сына попросила вместе с братом пройти в кузницу и подготовить там все.       Там, где у дома должна была быть стена (у Грифонов было несколько похожих имений, все построены по одному чертежу) оказался коридор.        — Вы это сами сделали? — Спросил удивленный гость.        — Да, неудобно было бегать на кузню через улицу, особенно зимой. — Признался сводный брат. — Справились почти без магии, ну только немного огня добавили, чтобы глина на стенах быстрее высохла.       Антон знал, что после свадьбы его родителей Элизабет подарили большой дом и дали солидное содержание со свитой, но она отказалась от прислуги, а через пару лет — как обучилась кузнечному делу — и от денег, предпочитая зарабатывать на жизнь своими изделиями. Правда, люди все еще с недоверием относились к матери бастарда, от того работа была только у орков.       Кузница оказалась для мальчика чем-то волшебным, намного более сказочным, чем дворец с его дорогими статуями и коврами. Большущая печь, меха в два раза больше тех, что использовались для камина, куча непонятных инструментов и форм для плавления. О, родители никогда бы его сюда не пустили, ведь поранится же, или, чего доброго, в обморок рухнет.        — Для начала нужно раздуть огонь в печи. — Подсказал Сандор, заметив удивление брата. Кажется, слова матери успокоили его пылкий нрав.        — Я сам! — Гордо заявил Антон, ведь помогал же когда-то Йоргену раздувать огонь в камине!       Однако, кузнечное дело требовало больше сил. Ели как мальчик один раз сдвинул меха, угли в печке на секунду вспыхнули и тут же угасли. Старший брат рассмеялся, отодвинул младшего и, даже не вспотев, сам раздул огонь. Младший хотел что-то сказать, но к ним уже подошла хозяйка дома.        — Так, у нас тут оставалась еще руда после прошлого заказа. Шаньи, давай покажем, как делается меч — все мы воины, носим его, но мало кто задумывается, сколько работы кузнец вкладывает в товар.       Бастард кивнул, после чего достал из ящика нечто, похожее на камень — серое, бесформенное. Лежало бы оно на дороге, Антон бы прошел мимо.       Элизабет достала что-то похожее на котелок, поставила над печкой и положила туда это нечто. Постепенно камень начал приобретать алые оттенки и таять, мастерица уже принесла несколько заготовок и показала их гостю.        — Тебе какая больше нравится?       Антон позабыл про все вои проблемы, так его увлекло новое дело. Он почувствовал себя настоящим экспертом, и выбрал короткий меч с широким лезвием. Ему бы хотелось услышать, что это наилучший выбор, что он рожден стать кузнецом, и вообще что ему дадут самому поработать!       Но Элизабет только кивнула, после чего залила жидкий металл и дала ему немного остыть. Постепенно алый цвет начал пропадать, и тогда за дело взялся Сандор. С помощью клещей он ухватил заготовку, а тогда поднес к точильному камню и принялся ровнять форму. Гость был в шоке: оружие словно в два раза меньше стало, зато серый камень превратился в сверкающее серебристое чудо, и тогда сводный брат окунул изделие в воду, и то окончательно потеряло алый цвет.       Когда уж Грифон подумал, что его помощь не понадобится, Элизабет напомнила: мечу нужна ручка. Она принесла необходимые материалы и давала указания, но работу поручила именно ему. И Антону не надо было ничего исправлять, все получалось с первого раза! Он даже почувствовал странное тепло, когда мать Сандора положила руку на плече и похвалила его. Как вдруг кто-то постучал в дверь.        — Я открою, а ты помоги брату закончить работу.       Посмотрев на рукоятку бастард спросил:        — А у тебя то какой меч?        — Деревянный. Учитель говорит, с настоящим могу поранится. — Признался мальчик.        — Чего-чего? Да у Кирилла и то настоящий, он тебя младше на год!        — Ну, у Кирилла учитель Сара, все, о чем попросит, она ему дает.        — Глупости! Ты же не цветок какой-то, чтоб над тобой так трястись. Знаешь что, возьми этот себе, как подрастешь он тебе мал будет, но сейчас — самое то.       Братья улыбнулись друг другу, тут же к ним подошла бывшая баронесса, с ней пришел воевода. Смотрели они на наследника так, словно Светлана захотела его к своим упырям забрать. Ах, точно, вспомнил в тот же миг юнец, ведь его мать пропала, а вдруг ее нашли мертвой или еще кого-то похитили?        — Вячеслав хочет поговорить с Антоном, но Краал думает, Элизабет лучше расскажет ему о таких вещах.        — Пожалуй. Шаньи, выйди, это очень серьезный разговор.        — Нет уж! — С уверенностью, непривычной для себя, возразил Грифон. — Я доверяю своему брату, пусть он тоже знает.       Хозяйка дома усадила мальчика на лавку, Йорген так делал когда Антон был на грани потери сознания, но он пообещал себе, что в этот раз не будет падать в обморок, даже если сильно захочется.        — Ты наверно понимаешь, что речь пойдет о твоей маме. Только что пришли известия от патруля. Они видели ее у подземелья, среди безликих. Кейт Грифон была одета в облачение сумеречного рыцаря — это такие воины, которые служат дракону тьмы. К вам в столицу летит Михаэль, они с отцом это обсудят а потом пойдут на ужин, все дети должны там быть.        — Мама… Это должно быть какая-то ошибка!       В голове снова всплыл голос — к счастью не один из тех, что преследовали его, а просто пророчество Йоргена. Тогда мальчик хватался за ту часть, где родитель был жив, теперь же вспомнил, что она далеко от сюда там, где ей хорошо, и возвращаться не хочет.        — Послушай меня очень внимательно и не перебивай. На этом ужине может быть много неприятностей сказано про вашу семью, но ты молчи. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас и вашей матери. Хоть я и не люблю Кейт, мне не хочется, чтобы невинных детей повесили за предательство. Я ведь тоже прошла через подобное. Когда твой отец женился, все звали меня сумасшедшей, придумщицей, якобы я выдумала себе роман с герцогом. Когда же родился Сандор Вячеслав решил всем сказать, что это его сын, пусть даже не признавая наследником, тогда весь двор вылил на меня еще больше грязи, называя за глаза всеми мыслимыми и немыслимыми ругательствами.        — Элизабет права, Антон, Краал это видел и слышал. Грифоны идут по зову сердца — благородные, но иногда лучше придержать благородство. Антон должен пообещать, что будет молчать.        — Это все звучит как бред или глупая выдумка, но тебе, Краал, я доверяю. Если говоришь, что надо, значит промолчу, слово герцога.       Как и говорили старшие, обсуждения не прекращались даже за ужином. Ирина, как это бывало на всех общественных мероприятиях, ушла в себя, не обращая внимания ни на кого, наверно отец с ней уже поговорил. Кирилл ел, не обращая внимания, Анастасия же все время дергалась, точно хотела сбежать, но Антон придерживал ее за руку и старался как мог успокоить, не привлекая внимания.        — Надо же, когда слепые братья предсказали войну с безликими она казалась чем-то нереальным. А теперь предательства, обман, шпионы среди наших людей! Как хорошо, что мы начали готовиться заранее. — Рассуждал Уриэль.        — Будь уверен, если Кейт явится сюда как рыцарь ордена Дракона, я исполню свой долг и сражусь с ней. — Сказал Вячеслав Михаэлю, пытаясь закрыть тему.        — Сын мой, ты все еще полагаешь, будто бы у этой истории может быть другой исход? Пойми, она не покается, не станет каким-то чудом опять твоей женой, и даже если попросит прощения, Эльрат не примет отступницу.        — А по-другому и быть не может! — От этого голоса все внутри Антона похолодело. Говорили ни ангелы, ни его отец, что сейчас пытался спасти честь семьи. Голос подал Кирилл. — Она бросила нас даже не подумав, что сделают с детьми предательницы, оставила свою семью, бросьте эту паршивую ведьму в темницу инквизиции, пусть там сдохнет!        — Хочешь сказать, если бы она забрала всех вас в подземелье, ты был бы рад?        — Михаэль! — От волнения Сара даже расправила крылья, а Кирилла прижала к себе, словно она была его матерью. — Он не то хотел сказать! Мой ученик очень юн, он не умеет подбирать слов. Кто предает свой род, тот отрекается от Эльрата, а кто отворачивается от света, бросает и семью — эти вещи взаимосвязаны, но ребенок, потерявший мать, чувствует больше боли от предательства себя, а не от страданий дракона.       Какими бы мудреными и чудными не были бы слова Сары, ей удалось успокоить небесного воителя, и тот простил Кириллу его высказывание, даже отметил, что она хорошо учит ребенка. Разговор продолжился дальше и перешел на еще более неприятную тему. Если Кейт поймают — а ее точно поймают — надо взять пленницу живой и выпытать все. От кого узнала об ордене, что узнала, каковы их планы? В обсуждении пыток архангел был не меньшим мастером чем в исполнении молитв.       С каждой минутой Антон все больше убеждался в правоте слов старших. Если посчитают, что дети были в сговоре с матерью, их могут и казнить, а Вячеславу просто найдут другую жену. Только вот Анастасия словно не замечала его намеков, и после очередных рассуждений о дыбе не выдержала.        — Не будьте таким злым! Может мама и ошиблась но это не значит, что она нас не любит. Если бы ваша мать стала адским ангелом с огненными крыльями, вы бы тоже ее убили?       Это был первый и последний раз, когда величайший архангел потерял самообладание. В один миг он подлетел к девочке, схватил за шиворот и поднял над столом.        — Глупый ребенок, еще один росток дурных семян. Сначала Дейдра, теперь вот ты. Ну почему среди верных нам людей рождаются такие выродки?!        В тот миг даже Ирина вернулась с небес на землю. Все таращились на них, но никто не смел вмешаться, так боялись дети ангельского гнева, Вячеслав просто растерялся, Сара же опять заступила собою Кирилла. Антон был парализован страхом, он мог лишь смотреть, и взгляд его перешел на Уриэля. Ангел даже не попытался разнять их, оставаясь спокоен, как спящий кирин.        — Тем не менее, спасать их души — наша обязанность. — Увидев, что брат не останавливается, высказался Уриэль. — Аврора не только твоя мать, но если мы будем кидаться на каждого, кто на нее наговаривает, на важные дела времени не останется. Помни, ты сам отдал ее мне, Анастасия — моя ученица, я накажу ее по всей строгости, ты же сдержи свое слово и не вмешивайся.       Это сработало: архангел отпустил девочку, и та упала у ног своего наставника. Прежний ангелочек сейчас извинялся бы со слезами, но тогда Настя просто промолчала. В ней боролось две силы: одна защищала горячо любимую мать, другая старалась быть хорошей девочкой в глазах окружающих. Как бы там ни было, а разговор на том закончился.       С тех пор их стали называть детьми Грифона или Вячеслава, Кейт пропала из жизни династии, как дурной сон. Иногда они ездили к кузену в дом Оленя, но общались так, словно тот был дальним родным их троюродного прадеда. Пару раз император предлагал заключить новый брак (Герхард бы от зависти лопнул), на что герцог отвечал, что наследники у него есть, а времени на воспитание детей уходит столько, что новая супруга может просто без внимания остаться.       Что же касается Антона, он больше не позволял за собой бегать, порой Йоргену приходилось даже уговаривать его принять то или иное лекарство. Временами к нему в комнату заходила Анастасия, и тогда Кейт снова оживала. Они вспоминали мать, смеялись, улыбались, шептались, словно замышляли заговор против самого Эльрата, но на самом деле просто скучали за родным человеком. И всегда эта беседа заканчивалась одним «когда-то мы встретимся вновь, она за нами вернется».        Таким образом рано или поздно каждый из нас должен пережить потери. Несомненно, они оставляют глубокие раны, особенно на душе неподготовленного наивного человека. Однако, по прошествии времени горе теряет над нами силу, мы снова живем и радуемся. Можно помочь страдающему советом, но преодолеть беду он должен сам. Наша судьба — только на одного, и никто за нас ее не проживет.