Наше прекрасное Никогда

      Софи сомневается в том, кого любит на самом деле, и заставляет Рафала выпустить хрупкие пальцы из своей крепкой хватки. Она бежит, бежит от него, от своих сомнений, от судьбы целого мира, лежащей на её плечах.       Софи говорит с Агатой спустя целую вечность. Тепло, исходящее от неё, когда обнимает со спины, кажется почти ирреальным и знакомым до дрожи. Софи скучала.       Она целует Тедроса, отталкивает его от себя из отвращения, презрительно вытирет губы тыльной стороной ладони. Софи желает, чтобы сейчас он был ей незнакомцем, чтобы эти вьющиеся волосы и пронзительные глаза она видела впервые. И уходит из укромного убежища.       Софи делает что угодно, чтобы не думать об истекающем времени, об тающем над Лесами солнце, о-       Стальная корона сияет в пламени свечей, и Софи чувствует власть физически–черным шелком платья, водя вдоль плечей Директора, обмениваясь с ним обжигающими поцелуями. Софи горько усмехается и прощается с прежней жизнью.       Королева заставляет своих учеников страдать, видит их усеянные кровоподтеками тела, лишь это пробуждает в ней атрафировавшиеся эмоции. Мимолетная радость, превосходство. Более ничего.       Агата стоит на коленях, взывая к той одинокой девочке, что скрывается под ледяной маской. Софи верит ей. И замахивается Экскалибуром.       Кольцо превращается в крошечные металлические осколки.       Рафала охватывает невыносимая боль, у Софи на сетчатке глаза отпечатывается сгнивающая плоть, в ушах звучит нечеловеческий предсмертный крик. Её сковывает ужасное осознание того, что она натворила.       О том, что будет жалеть.