Restart

– Нил, мое милое дитя! – пропел Ники, вплывая в комнату на следующий день, как только Нил открыл дверь, – Ты уже открыл свой рождественский подарок? Нил тупо моргнул. – Свой что? – Не говори мне, что ты забыл его в больнице, – сказал Ники. Его возбужденность сменилась отчаянием. Нил не забыл упакованный в подарочную бумагу сверток в больнице, но после того, как он положил его в ящик стола при раскладывании вещей, он выскользнул из его из памяти. Он действительно не знал, что с ним делать. – Я не забыл его, он в моем столе. – Иди, достань его и открой! Прошло уже несколько недель, чувак. Думаю, он может быть запоздалым рождественским подарком, раз уж ты проспал Рождество, и запоздалым подарком на день рождения тоже. Голос Ники преследовал Нила до коридора, и Джостен постарался не вздрогнуть при упоминании своего дня рождения. Вполне логично, что Хэммик знал об этом, если знала Элисон. Наверное, все Лисы знали, что он родился девятнадцатого января. Нил открыл ящик стола и отодвинул в сторону карандаши и обертки от батончиков, пока не нашел все еще аккуратно завернутый подарок. Яркий оранжевый бант, приклеенный сверху, ужасно не сочетался с красно-зеленой упаковочной бумагой. Он был смят от того, что сверток лежал лицевой стороной вниз. Нил перечитал слова, написанные на табличке; что-то смутное и теплое скрутилось у него в животе, но парень не знал, как это воспринять. Подарок был плоским и имел прямоугольную форму. Он даже не был тяжелым. Сначала Нил подумал, что это книга, но, приглядевшись, передумал. – Давай, открой его, – донесся с дверного проема восторженный голос Ники, заставляя Нила поднять глаза. Широкая улыбка растянулась на его лице, когда он подошел к Джостену и сел на стол. Он нетерпеливо указал на подарок в его руках. – Ты никогда не узнаешь, что это, если будешь просто смотреть на подарочную бумагу, особенно учитывая, насколько поразительны мои навыки упаковывания подарков. Пальцы Нила заколебались над краем бумаги, прежде чем он начал медленно разрывать ее. Раньше он никогда не получал подарков, если не считать случайных свежих фруктов с прилавка, которые приносила ему мать, или того случая, когда она подарила ему новую кепку, наспех завернутую в коричневую бумагу, когда они проезжали через Монреаль. Мысли о матери причиняли боль, поэтому Нил откинул их и сорвал остатки бумаги. Этот подарок был совсем не похож на те, что он получал в прошлом. Это была фотография Лис в рамке, сделанная в фойе то ли после тренировки, то ли до нее. Первое и самое поразительное, что заметил Нил, было то, что он здесь улыбался, как и на фотографии, сделанной после победы Лисов над Воронами. Но эта улыбка была мягче, она была вызвана чем-то иным, нежели победой в невозможной игре. Взгляд Нила на фотографии был направлен на Эндрю, который был единственным человеком, смотрящим в камеру. Его лицо было совершенно невозмутимым, но голова наклонялась к Нилу. Мэтт обвивал рукой Нила и Дэн; сам он сиял от смеха, замерев в наклоне к девушке. Рене сидела на плечах Элисон на заднем фоне, а та держала ее руки, чтобы она не упала. На снимке были размытые последствия того, что выглядело так, будто Ники попытался запрыгнуть Кевину на спину, и они оба упали на землю под взглядом Аарона. Это было не после грандиозной победы, побудившей их растянуться в улыбке и торжествующе обнять друг друга; это были Лисы, которые любили тусоваться и находиться рядом друг с другом. Это не было инсценировкой, сделанной для миллионов людей. Это было реальностью, и это было для Нила. Он провел пальцами по краю рамки. Тихая тоска поднялась в его груди, как новый родник, бурлящий между камнями. Он хотел знать, почему все они выглядели такими счастливыми на фотографии. Он хотел знать, каково это. – Я обращался к Рене за идеями, потому что вам с Эндрю труднее всего делать подарки. Она предложила подарить что-то более личное, и я подумал об этом, потому что тебе всегда нравились картины в фойе. Эбби сфоткала нас на камеру Дэн. Это что-то вроде нашего общего подарка, – сказал Ники, его голос был на тысячу оттенков мягче. – Открой рамку, на обратной стороне написано кое-что. Нил сделал, как он сказал, и достал фотографию. На обратной стороне была надпись, написанная гораздо более аккуратным почерком, нежели на табличке. Она гласила: Нил Абрам Джостен на семейной посиделке Лисов. 13 декабря, второй курс Наркомана. Она была сделана всего около месяца назад. Нил провел пальцем по своему имени. Нил Абрам Джостен. Он был настоящим. – Я так понимаю, тебе нравится? Я волновался, что тебе не понравится, хотя Эндрю сказал, что понравится. – Эндрю так сказал? – удивленно спросил Нил. Не то чтобы он не верил Ники, но это было как-то странно и не похоже на Эндрю. Лицо Ники побледнело. Он откашлялся и произнес: – Ээ, да. Он так и сказал. Джостен кивнул, возвращая свой взгляд обратно на фотографию. Эмоции хлынули в его грудь и грозили вырваться в горло, как поток, выталкивающий плотину. Он сглотнул образовавшийся комок и встретился с полным надежды взглядом Ники. – Спасибо, – произнес он, – Всем вам. Ники снова улыбнулся. – Конечно, малыш, – мягко сказал он, взъерошив волосы Нила, – Счастливого позднего Рождества.

***

В ту пятницу Лисы сыграли свою вторую игру в сезоне против Длиннорогих из Техасского Университета. К счастью, это была еще одна домашняя игра, так что Лонгхорны приезжали в Пальметто вместо того, чтобы Лисам приходилось лететь в Техас. После грубой игры с Бельмонтцами Лисы в два раза сильнее выкладывались на тренировках всю неделю, и это принесло свои плоды. Лисы победили со счетом 9:5. Нил забил три гола в первом тайме. Хотя Джостен успешно избегал репортеров и папарацци после автомобильной аварии, толпа окружила его по пути в раздевалку. Он пытался обойти их, но не смог, потому что они продолжали размахивать камерами и микрофонами перед его лицом. Он боролся с их вопросами и все больше раздражался. Они не знали о его потере памяти, но они знали, что он в течение нескольких дней пролежал без сознания, находясь в больнице. Камеры сверкали у него перед лицом, и репортеры безжалостно атаковали его вопросами. Нил Джостен, не могли бы вы прокомментировать свой трагический несчастный случай в прошлом месяце? Мистер Джостен, посмотрите в камеру. Ответьте на вопросы, Нил. Нил, Нил, Нил… Когда он подумал, что вот-вот включится в прямой эфир, Эндрю оттолкнул одного из репортеров и увел Нила в безопасное место в виде раздевалки. Репортер, которого он толкнул, врезался в камеру и повалил ее на землю. Нил захлопнул за собой дверь в раздевалку, оборвав яростные вопли оператора. После возвращения команды в Лисью башню Дэн пригласила компанию Эндрю на вечеринку в комнату девочек с Мэттом и первокурсниками, но Эндрю отказался и сказал, что они собираются поехать в Колумбию. Искра интереса промелькнула в груди Нила. Миньярд рассказал ему, как они ездили в Колумбию после игр, и ему было любопытно, каково это… пока Ники не заставил его сменить одежду. – Не понимаю, почему я не могу пойти в том, что на мне надето, – возразил Нил, отталкивая руки Хэммика от своей выцветшей футболки. – Мы не поедем в «Райские сумерки» с тобой в этой футболке, которая, вероятно, старше тебя, и точка, – сказал тот, вручая пакет Нилу в руки. – Не волнуйся, Эндрю выбрал это для тебя. Нил вздохнул и угрюмо взял пакет. У него было много одежды, которую Эндрю с Ники покупали ему для прошлых поездок в Колумбию, и у него были новые вещи от Элисон, которые, как он был уверен, прекрасно бы подошли. Хотя, если быть честным с самим собой, ему было интересно взглянуть, что выбрал для него Эндрю. Он вернулся в спальню и закрылся, чтобы переодеться. Когда он открыл пакет, то нашел темно-серую рубашку с длинными рукавами, которая ощущалась легкой и шелковистой в руках. Часть рубашки была сделана из прозрачной черной сетки, но под ней была серая ткань, так что кожа не будет просвечивать, за исключением разрывов возле плеч. Нил положил ее на кровать и достал следующую вещь. Это были черные джинсы с большим количеством дыр. Он уставился на джинсы. Всякий раз, как он надевал свои старые джинсы с дырами и потертыми краями, Лисы обычно говорили, что они выглядят так, будто он нашел их на дне мусорного бака. Аарон постучал в дверь и велел Нилу шевелиться быстрее, ибо у них не было в распоряжении целой ночи. Джостен нахмурился и прикинул, не затянуть ли переодевание как можно дольше, просто чтобы выказать протест, но решил этого не делать. Одежда была тесной и липла к телу, но он не испытывал к ней ненависти. Она хорошо скрывала его шрамы, а материал был легким и эластичным – в нем было легко дышать и передвигаться. Нил повернулся к зеркалу и в последнюю минуту решил взять черную джинсовую куртку, которую ему купила Элисон. Когда он вышел из комнаты, Ники присвистнул и оценивающе оглядел его одежду. – Черт возьми, Нил. Какая приятная, – сказал Хэммик, поправляя воротник его куртки. Ники посмотрел на кого-то за спиной Нила и подмигнул с хитрой улыбкой. – Мы уезжаем, – произнес Эндрю. Нил повернулся к нему, но Миньярд хмуро смотрел на Ники. Когда все добрались до Мазерати, Ники и Аарон забрались на заднее сиденье, однако рука Кевина замерла на дверце. Он бросил взгляд на Нила и помедлил, но когда Эндрю велел ему отодвинуться, последовал за Аароном и оставил пассажирское сиденье открытым для Нила. Ники включил какую-то музыку, чтобы слушать по дороге, чему Нил не придал значения. Он заставил себя отвернуться к окну, но обнаружил, что ему по-прежнему хочется смотреть на Эндрю, что было… странно, если не сказать больше. Нил никогда раньше не испытывал желания смотреть на кого-то. Он отмел это странное ощущение, похожее на любопытство и жажду поскорее попасть в Колумбию. Эндрю не сразу поехал в «Райские сумерки». Вместо этого они приехали в маленький ресторанчик под названием «У красотки» и заказали на каждого мороженое. Даже Кевин взял одно, и он не жаловался на колоссальное количество сахара в нем. Нил не был большим фанатом сладостей, поэтому съел всего пару кусочков, а потом отодвинул мороженое. Не раздумывая, Эндрю забрал и прикончил его. Затем они приехали в «Райские сумерки». Эндрю остановился возле входа, чтобы выпустить всех остальных, и снова поехал, когда Аарон передал ему парковочный талон от одного из людей у входа. «Райские сумерки» были большим клубом с достаточно громкой музыкой, которую Нил услышал еще снаружи. Вышибалы, стоящие впереди, приветствовали Аарона и Ники замысловатыми рукопожатиями и даже хлопнули Кевина и Нила по спине, когда они проходили мимо. Внутри им пришлось пробираться сквозь танцующую толпу, чтобы отыскать столик, относительно свободный от стаканов. Ники собрал оставшиеся стаканы и поставил их на стол рядом, пока Аарон и Кевин притащили еще стульев. Эндрю вернулся, подцепил Нила за воротник куртки и повел его к бару. Его пальцы коснулись шеи Джостена, когда он его отпустил. Парень, работающий на баре, просиял, когда увидел приближающихся Эндрю и Нила. – Воу, смотрите, кто здесь! Я уж подумал, вы, ребята, никогда не вернетесь, – бармен посмотрел на Нила и ухмыльнулся, – Нил, я слышал об аварии. Рад, что ты в порядке. Нил пробормотал благодарность и опустил взгляд на бар. Там были несколько липких пятен от пролитого алкоголя, которые Нил вдруг счел очаровательными. Он не знал этого человека, и по какой-то причине это заставило его почувствовать себя виноватым. Он снова поднял глаза, когда краем глаза увидел, как Эндрю приближается к бармену и что-то говорит ему. Парень вздрогнул и повернулся к Нилу. – Блин, чувак. Это хуево – потерять память и все такое. Пожав плечами, Нил уставился на стакан, который протирал бармен, но тот поставил его и протянул руку Джостену. – Ну раз так, я Роланд. Нил пожал его руку, благодарный за то, что Роланд, не задерживаясь, развернулся и начал смешивать их напитки. Когда он закончил с подносом, Нил отметил, что это все был алкоголь. Он открыл рот, чтобы попросить газировку, но Эндрю опередил его. На подносе появилась банка газировки и стакан для нее. Миньярд забрал заказ и без единого слова отвернулся от стойки. Каким-то образом Эндрю с легкостью двигался сквозь толпу, несмотря на то, что был ниже ростом, чем почти все остальные в клубе, и удерживал поднос, полный напитков, в одной руке. Нилу было труднее пройти: люди толкались и падали на него, и музыка пульсировала через все его тело, сбивая с нужного направления. В воздухе пахло алкоголем, а мигающие неоновые огни нисколько не облегчали преследование Эндрю. Когда они вернулись к столу, Кевин, Ники и Аарон незамедлительно принялись за напитки. Нил наполнил пустой стакан колой и сделал глоток, пока остальные расправлялись с напитками. Перед ними было довольно много алкоголя, но было не похоже, что они нуждались в помощи Нила. После того, как они опустошили больше половины подноса, Аарон встал и исчез в толпе. Ники начал было идти за ним, но обернулся и схватил плечо Нила. – Нил, ты должен потанцевать с нами! Ты никогда раньше с нами не танцевал, – сказал Ники, перекрикивая музыку. – Нет, спасибо, – без колебаний ответил Нил. Ему не нравилась мысль о том, чтобы оказаться прижатым к кучке потных незнакомцев. Да и он не очень-то любил танцевать. Вместо возражений, как думал Нил, Ники пожал плечами и взял еще один шот, перед тем, как опрокинуть его и пойти вслед за Аароном в извивающуюся массу на танцполе. Кевин остался, но прекратил пить после третьего стакана. Эндрю все еще поглощал шоты, и когда закончил, собрал стаканы и поставил их обратно на поднос. – Я принесу еще, – сказал он, наклоняясь ближе, чтобы Нил мог его услышать. Тот встал, чтобы пойти за ним, но помедлил, размышляя, следует ли оставлять Кевина одного. Хотя Дэй, похоже, не собирался покидать стол в ближайшее время. Он сидел, подперев рукой подбородок, и со скучающим видом наблюдал за танцующими людьми вокруг. Нил обернулся, чтобы пойти за Миньярдом, но того уже не было. Он расталкивал людей в стороны, пытаясь добраться до бара, но они продолжали вставать у него на пути. Парень разочарованно вздохнул и остановился сделать вдох, но кто-то упал вперед и схватил Нила за плечо, чтобы удержаться. Она смеялась, ее дыхание было липким и горячим прямо напротив шеи Джостена, и она не шевельнулась, чтобы отойти от него. Нил попятился, но девушка двинулась следом и пьяно захлопала ресницами, еще больше втискиваясь в его пространство. Тела вокруг Нила толкали и давили на него, вызывая у него клаустрофобию и головокружение. Джостен огляделся вокруг головы девушки в попытке найти Эндрю, но Миньярда нигде не было видно. Огни беспорядочно вспыхивали в глазах и голове. Ему сразу вспомнились бесчисленные ночи, похожие на эту. Все произошло слишком быстро. Он подумал о наркотиках и обжигающем алкоголе, и его легкие сжались, когда выдох вырвался из груди. Ему нужно было пространство, ему нужен был воздух, ему нужно было уйти. Паника пронзила его насквозь, когда он попытался выбраться. Чья-то рука обхватила его запястье и протянула сквозь толпу, так что Нил вырвался и пнул того, кто схватил его. Он не услышал визга за грохочущей музыкой и не задержался, чтобы посмотреть, кто это был. Он увидел бар и с трудом пробрался к нему. Но Роланд стоял один, обслуживая других посетителей; Эндрю здесь тоже не было. Кто-то схватил Нила за талию и развернул к себе. Нил отпрянул от властного тела мужчины, но его руки сжались вокруг; он был крупнее и сильнее Нила, так что Джостену нужно было быть быстрее и использовать вес тела мужчины против него самого. Нил схватил запястье и приготовился вывернуть его, но тут показалось знакомое лицо и пригрозило мужчине убраться. Нил вздохнул с облегчением, как только Эндрю вернул свой нож под повязку и повернулся к нему с непроницаемым выражением лица. Нил даже не удивился при виде клинка; он понял, что он был там, и что в руках Эндрю он был безопасен. Нил неуверенно кивнул в знак благодарности и последовал следом за Миньярдом к столу. После этого он больше не вставал со стула. Ему хватило сцены в клубе; воздух был липким и пропитанным алкоголем, а от грохочущей музыки у него начинала болеть голова. Эндрю, казалось, это заметил и после третьей порции выпивки собрал Ники и Аарона, которые были значительно пьянее, и повел их к машине. Эндрю не выглядел сильно пьяным, или даже подвыпившим, но он все равно отдал Нилу ключи от Мазерати. Нил старался не слишком об этом думать, следуя указаниям Миньярда, но это было невозможно. Был почти час ночи, когда они приехали, и Ники вместе с Кевином лежали, отрубившись, на заднем сиденье, хотя Кевин не так много выпил. Нил помог донести Ники до его комнаты, и Эндрю оставил Дэя с ним на полу, не желая тащить того наверх. Кевин не то чтобы возражал. Он стащил подушку и одеяло с кровати Ники, чтобы свернуться калачиком, и захрапел. Аарон был уже в постели к тому времени, как все остальные собрались в доме. Нил плюхнулся на диван, снял свою джинсовую куртку и свернул ее в подушку, хотя еще не собирался спать. Он до сих пор был взвинчен после клуба, несмотря на то, что на самом деле не получал удовольствия от проведенного там времени. Эндрю прошел через весь дом и выключил свет. Нил подумал, он пойдет в свою комнату и оставит Джостена внизу одного, но Эндрю вернулся, включил свет на кухне и поставил что-то в микроволновку. Желудок Нила заурчал, когда он почувствовал запах еды, так что он поплелся за ним. Эндрю стоял, прислонившись к стойке, когда он вошел, все еще одетый в черный обтягивающий ансамбль клубной одежды. Он поднял голову, когда Нил заглянул в микроволновку; его взгляд был ясным и приземленным. Микроволновка пропищала, и Эндрю отогнал Нила, чтобы достать булочки с пиццей. Он не стал дожидаться, пока они остынут, и отправил одну в рот. Парень предложил тарелку Нилу, и тот с благодарностью принял ее. Он надкусил уголки, чтобы дать булочке остыть, и засунул всю, прежде чем начинка успела вытечь. Она обожгла язык, но Нил был слишком голоден, чтобы обращать на это внимание. Вдвоем они съели всю тарелку, и Эндрю поставил ее в раковину, чтобы вымыть позже. Наполнив водой два стакана, дал один Нилу. – Похоже, ты не в восторге от клуба, – заметил Эндрю. Нил не мог сказать, разочарован он или нет. – Там просто было слишком много людей и огней. От музыки у меня болела голова. Эндрю кивнул, стоя молча, пока они пили воду. Когда Джостен избавился от клубной музыки, заглушающей мысли, и перестал тащить полуобморочное тело Ники через дверь, он смог достаточно долго думать, чтобы кое-что осознать. Поставив стакан на стойку и вытащив ключи из кармана, он протянул один из них Эндрю. – Он от этого дома, не так ли? Миньярд взглянул на него и сказал: – Ты мог просто спросить. Он мог, но Нил хотел разобраться с этим сам. Он изумился ключам в своей руке. У него был не только ключ от машины Эндрю, но и от его дома. Слишком много вещей привязывало Нила к этому месту, и на этот раз он не хотел бежать. Он пару раз провел пальцем по резьбе, прежде чем положить его обратно в карман. Когда он снова поднял глаза, Эндрю наблюдал за ним. Он хотел спросить его, почему у него были все эти вещи, когда даже Ники не имел ключа от Мазерати. Вместо этого он сказал: – Я только что спросил. И вообще, ты меня ненавидишь, помнишь? Я должен был оказаться побочным эффектом твоих таблеток. Эндрю ничего не ответил, наблюдая за Нилом поверх стакана, но его глаза вспыхнули узнаванием. Нил вспомнил тот разговор сразу после того, как открыл подарок Ники. Он сглотнул и решил испытать судьбу. – Я все еще несбыточная мечта? – шепотом спросил он. Он не был уверен, ожидал ли ответа, или вообще хотел услышать от Эндрю хоть слово. Правду, решил он. Он хотел услышать от Эндрю правду. Миньярд допил оставшуюся воду и поставил стакан в раковину рядом с тарелкой. После этого он все еще не спешил с ответом. Он забрал стакан Джостена, выплеснул воду и поставил на стойку. Когда снова повернулся к Нилу, то оказался ближе, чем раньше. Его глаза встретились с глазами Нила, когда он наконец сказал: – Больше нет. Ты перестал ею быть на некоторое время. Эндрю был так близко, что, когда Нил повернул голову, он дышал с ним одним воздухом. Миньярд придвинулся еще ближе, и Нил замер, не смея вздохнуть, чтобы это не разрушило то, что происходило между ними. Он хотел посмотреть, к чему это приведет. Затем Эндрю покинул пространство Нила и вышел из кухни. Джостен последовал за ним в коридор и позвал, достаточно громко, чтобы завладеть его вниманием, но при этом не разбудить остальных: – Эндрю, подожди. В коридоре было темно, однако света, оставленного на кухне, было достаточно, чтобы отбросить теплое свечение на лицо Эндрю. Нил подпрыгнул, когда рука Миньярда неожиданно обвила его запястье, более мягко, чем человек в клубе, более прочно, чем все его предыдущие легкие прикосновения. Он был теплым и непреклонным, сильным и непоколебимым. Эндрю дрогнул, когда Нил подпрыгнул, но не отступил, когда тот не отстранился. Его пальцы сомкнулись на запястье Нила. – У тебя учащенное сердцебиение. Ты чего-то боишься, Нил? – прошептал Эндрю с иронией в голосе, – Может, чудовища под своей кроватью? – Нет, – уверенно ответил Джостен. Возможно, он произнес это немного громче, чем следовало, но ему нужно было, чтобы Эндрю услышал. – Я не боюсь тебя, и никогда не боялся. Ты не чудовище, Эндрю. Эндрю наклонился ближе, и Нил мог почувствовать, как его сердцебиение бьется неровным стаккато. Это было рефлекторно, как инстинкт, но второй инстинкт, который был у Нила – это бежать. Удирать от всего, включая свое имя и людей, которые его знали, никогда не оглядываясь. Однако было трудно думать о побеге, когда лицо Эндрю было всего в нескольких дюймах от его собственного. Джостен находился достаточно близко, чтобы заметить, как в полуприкрытых глазах Миньярда вспыхнуло что-то, чему он не мог дать названия; какая-то скрытая эмоция, которую он раньше никогда не видел. Эндрю уперся одной рукой в стену рядом с головой Нила, в то время как его вторая рука все еще обвивала запястье. Его мозолистые пальцы прижались к быстро стучащему пульсу парня, крепко, но недостаточно сильно, чтобы причинить боль. Нил отстраненно подумал, что ему следует отойти, пока жар взгляда Эндрю не поджарил его заживо, или пока золото в его глазах не поглотило его. Но Нил осознал, что все еще не хочет этого делать. Его смущало, что чувство, заставляющее его наклониться ближе к Эндрю, было сильнее вездесущего инстинкта исчезнуть. В каком-то смысле, его пугало, что он может чувствовать такое к человеку. Эндрю был всего лишь парнем, и до сих пор Нил чувствовал, что может доверить ему свою безопасность, и Миньярд будет бороться за нее. Нил сглотнул и увидел, как глаза парня проследили за линией его горла. – Могу я тебя поцеловать? – резко спросил Эндрю, его глаза вернулись к Нилу. Дыхание Джостена сбилось на пути к легким, – Да или нет? Это был не более, чем тихий шепот в темноте, но Нил ощутил, как кусочки пазла складываются вместе. Он слышал эти слова раньше. Он отвечал на этот вопрос больше, чем один раз. Те же слова, то же отдаленное воспоминание. Оно было там, теплое и честное, и такое недосягаемое. Это казалось правильным. Нил позволил глазам закрыться. – Да, – слово сорвалось с губ, как будто он был знаком с его вкусом на языке. На мгновение наступила тишина, а затем губы коснулись его, замерев, и то малое количество воздуха, которое было у него в легких, он отдал Эндрю. Поцелуй не был особенно нежным или мягким, но он был медленнее, чем Нил мог себе представить. Все остальное остановилось и запустилось снова, но все, о чем он мог думать - это грубое прикосновение губ к его губам; будто единственной вещью в мире Эндрю был рот Нила, будто, если бы поцелуй был менее кусачим, Нил бы испарился под кончиками его пальцев. Эндрю сжал запястье Нила, прежде чем провести пальцами вверх по его руке и шее, оставляя за собой линию мурашек. Кончики его пальцев коснулись края подбородка и наклонили голову в поцелуе, когда он зарылся другой рукой в волосы Нила и помассировал область за ухом. Он мог ощущать, как бьется сердце Эндрю в том месте, где его палец вдавливался в челюсть Джостена, подстраиваясь под ритм его собственного пульса. Нил держал руки по бокам, прижав ладони к стене. Он не мог касаться руками, но мог так же отчаянно отвечать на поцелуй. Зубы клацнули и носы соприкоснулись, когда Эндрю повернул голову. Его волосы щекотали Нилу лоб, а щетина касалась щеки, но все, что Нил хотел сделать – это прижаться ближе. Зубы царапнули его нижнюю губу, заставляя Нила углубить поцелуй. Они отстранились, и на секунду глаза Эндрю задержались в закрытом состоянии, пока они вдвоем переводили дыхание. Он дышал размеренными порывами горячего воздуха на теперь уже скользкие и покалывающие губы Нила. Когда Миньярд открыл глаза, Нил увидел в них то же выражение, что и перед просьбой его поцеловать. Только теперь Джостену показалось, что он начинает понимать. Мгновение повисло в воздухе между ними, как будто время замерло, и единственным, что отслеживало тиканье секунд, был звук их прерывистого дыхания и бешено колотящихся сердец. Нил не мог отвести глаз. Он сделал глубокий вдох и серьезно сказал: – Поцелуй меня еще раз.