Генетический императив. Книга вторая

3. «Цитадель» Гал-Агор вошел в каюту к пленникам. Через пять минут крейсер ИСБ прибудет на «Цитадель», и он должен сопровождать их. Саргос сидел у иллюминатора и нервно барабанил пальцами по столу, едва сдерживая все нараставшее раздражение. Иллария занимала кресло в дальнем углу комнаты. Вид у нее был отрешенный и безучастный. Голова откинута назад, глаза слегка прикрыты. И вновь Гал-Агор залюбовался прекрасными чертами этой женщины, одновременно восхищаясь ее выдержкой. Ее вот-вот доставят в логово врага Конфедерации, а она так спокойна, словно на какой-то скучной вечеринке! - Мы почти на месте. Вставайте. Идемте со мной, - обратился он к арестантам, его голос прозвучал глухо через вокодер шлема. Пленники молча поднялись. Гал-Агор пропустил их вперед и закрыл дверь. Он повел их по длинным коридорам к лифту. Они спустились на несколько уровней и оказались в просторном ангарном отсеке. У опущенного трапа небольшого челнока, который должен доставить их непосредственно на «Цитадель», дожидались шеф Службы Безопасности и несколько офицеров. - Поднимайтесь на борт, - приказал Тайрис. Как показалось Гал-Агору, Иллария бросила на него мимолетный заинтересованный взгляд. Саргос между тем разглядывал оружие имперцев. Когда трап был поднят и весь обслуживающий персонал покинул внешний периметр посадочной платформы и наружный силовой барьер отключили, маленький кораблик смог покинуть ангар крейсера. На челноке было всего одно помещение, и пленники оказались со всех сторон окружены людьми Тайриса. Гал-Агор никогда раньше не сталкивался с бравыми ребятами из Службы Безопасности, и ему вдруг стало как-то неуютно среди них. У сержанта возникло пренеприятнейшее ощущение, что он тоже пленник. Дэн посмотрел на Илларию, она по-прежнему была абсолютно хладнокровна. «Потрясающая женщина», - подумал он, стыдясь своего минутного замешательства. Дэн решительно встал позади нее, тем самым словно отгородив от людей ИСБ. Наконец, в иллюминаторе показался прославленный символ мощи и несокрушимости Империи. При одном только взгляде на этот объект захватывало дух. Выглядела «Цитадель» более чем внушительно и слухи о ее неприступности вовсе не были преувеличены, она по праву заслужила свое название. «Цитадель» представляла собой не имеющую атмосферы планету, полностью обшитую толстыми листами черной армастали. По окружности сферу опоясывали несколько траншей-ангаров. Так же можно было различить ряды длинных орудийных стволов, которыми ощетинилась поверхность «Цитадели». Насколько Гал-Агору было известно, весь грунт из нее изъяли по мере продвижения строительных работ вглубь планеты, и теперь внутри она представляла собой лабиринты бесконечных коридоров, ведущих к многочисленным арсеналам, казармам и ремонтным докам. Рирдан сам проектировал «Цитадель». Гал-Агор телепатически уловил мысли Илларии. Премьер-министр размышляла о том, зачем нужен такой явно милитаристский объект во вселенной, много тысяч лет не знавшей крупных войн. Из-за теневой стороны одетой в броню планеты величественно выплыли около дюжины гигантских крейсеров, очертаниями напоминавших наконечники копий. Как и все имперские военные корабли, они были окрашены в черный цвет. Диспетчер запросил идентификационные данные и после подтверждения указал номер ангара, где им разрешили посадить корабль. Пилот плавно направил челнок к платформе. Сейчас они предстанут перед Рирданом. Гал-Агор поймал себя на мысли о том, что беспокоится за судьбу прекрасной пленницы. Он был уверен, что ничего плохого с ней не сделают. Скорее всего, ее отпустят, после того, как будут улажены все дипломатические моменты. Гал-Агор удивлялся сам себе. Почему он вдруг так сильно заинтересовался женщиной-политиком? Ну, да, она – красотка. И что с того? Он и сам отнюдь не урод. Шлюхи часто дают ему бесплатно. Откуда это внезапное опьянение премьером бывшей родины? Усилием воли сержант взял себя в руки и попытался вспомнить, что сказано в уставе о том, как должно себя вести в присутствии главнокомандующего. Дэн подтянул пояс и поправил лычки, поднял забрало и щелкнул переключателем на воротнике – шлем из трансформ-стали стек по шее и почти мгновенно превратился в наплечники. Трап с шипением опустился. Первыми на платформу сошли Тайрис и офицеры ИСБ. За ними проследовали Гор Саргос и Иллария Шан, Гал-Агор замыкал эту скромную процессию. Задержанных даральцев встречала лишь небольшая группа людей. Первым навстречу им шел высокий мужчина в стандартной черной имперской военной форме, какую носил весь флот. Единственное отличие составляли два широких серебряных шеврона, закрепленных повыше локтя левой руки. Лицо его было скрыто под шлемом, но Гал-Агор понял, что это сам главнокомандующий. За ним шел человек без шлема, также с адмиральскими знаками отличия на рукаве, его сержант узнал сразу же, как и пленники. Это был вице-архонт Лиланд Линнетто-Ларр. - Господин Саргос, госпожа Шан, - по очереди обратился Рирдан к пленникам, - рад приветствовать вас в нашей скромной обители, - говорил он вежливо, и хотя его голос был искажен вокодером шлема, Гал-Агору послышалось в нем ехидство, - я Роско Рирдан. Полагаю, лорд Линнетто-Ларр в представлении не нуждается. Гал-Агор, как и вся вселенная, прекрасно знал, что Линнетто-Ларр – ближайший друг главкома. Он тоже даралец, но в отличие от Дэна не обитатель трущоб, а герцог из древнего аристократического клана, родственник покойного роарканского императора. Как было общеизвестно, Линнетто-Ларр крепко сдружился с Рирданом в первые же дни после переезда в Империю тридцать пять лет назад, когда тот еще не стал архонтом. - Мы тоже рады вас видеть, лорд Рирдан, - ответила Иллария подчеркнуто деловым тоном, - правда визит к вам у нас не был запланирован. Мы уже объяснили вашим людям, что просто сбились с курса. - Да-да. Мне доложили. - Скажите прямо, архонт, мы ваши пленники? – проявил нетерпение Саргос. - Гости, - мягко и вместе с тем как-то двусмысленно ответил главком, - вы мои гости. - Гости, - повторил Саргос, - А как же это? Он указал на браслеты на запястьях у себя и Илларии, которые им надели люди Тайриса при посадке на крейсер ИСБ. - Всего лишь необходимая мера предосторожности. Не волнуйтесь, в них нет скрытых камер. - Хорошо, если так, - со скептической усмешкой ответил Саргос. - Полагаю, вы устали с дороги и хотели бы немного отдохнуть, - продолжил Рирдан. - Думаю, два часа будет достаточно. А затем мы с вами встретимся в зале совещаний и побеседуем на темы, интересные обеим сторонам. Он подозвал жестом двух солдат: - Проводите наших гостей в приготовленные для них апартаменты, – Рирдан снова повернулся к Саргосу и Шан и слегка задержал на женщине взгляд, почтительно склонив голову, - до скорой встречи. Даральцы удалились в сопровождении солдат. На несколько мгновений в воздухе повисла тишина. Гал-Агор только сейчас заметил, что все время этой непродолжительной беседы, которая, тем не менее, уже успела ему наскучить, он нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Сержант тут же одернул себя и замер на месте, как и полагается хорошо вышколенному солдату. - Пройдемте со мной, господа, - уходя, обратился Рирдан к Тайрису и Линнетто-Ларру. - А я? – вдруг спросил Гал-Агор, которому показалось, что о нем все забыли. Рирдан повернулся к сержанту: - Это вы задержали наших даральских… ммм…гостей? - Да, сэр. - Тогда идемте. Подождете в приемной. У меня к вам пара вопросов. *** Рирдан молча выслушал отчет офицера ИСБ об обыске корабля даральцев. Ничего подозрительного обнаружено не было, как архонт и предполагал. Отпустив офицера, главком сел в кресло и развернулся к Тайрису с Линнетто-Ларром. - Это все? А их самих вы успели просканировать? – спросил он Тайриса. - Да, сэр. Мои люди сделали это на подлете к Цитадели. Результат отрицательный. - Я так и думал, - Рирдан усмехнулся, - они не такие глупцы, чтоб попасться с поличным. - Сэр, позвольте напомнить, что у нас нет никаких доказательств их встречи с осведомителем и передачи секретных документов, - заметил Тайрис, - может, они и правда просто сбились с курса и оказались на нашей территории случайно. - Я в случайности не верю, - ледяным тоном отрезал Рирдан, - они определенно кого-то ждали, спрятавшись в астероидах. И эта встреча была настолько важна для них, что они явились лично, а не прислали доверенных лиц, - он немного помолчал и глядя в глаза шефу Службы Безопасности добавил, - если вы не нашли никаких доказательств, это еще не значит, что встреча наших даральских гостей с их информатором не была запланирована. Состоялась она или нет, не так важно. Я почти уверен, что они получили некие данные. С помощью шпиона или как-то иначе, но что-то они получили. - Если и получили, то вероятно, успели избавиться от этого, прежде чем сержант Гал-Агор произвел задержание, например, дезинтегрировали или выбросили в космос, – предположил Линнетто-Ларр. - Вряд ли, - возразил Рирдан, - эта информация для них слишком ценна, чтобы они избавились от нее, даже не успев ознакомиться. - Я прикажу своим людям более тщательно обыскать корабль, если вам это угодно, - сказал Тайрис. - Да, сделайте это. *** Тогда За тридцать пять лет до дела о похитителях мозга На борту имперского звездного крейсера «Непобедимый» Роско с Лиландом и Дитер Мергель уже пять лет несли службу в космофлоте Империи. Капитан корабля, подобравшего спасательную капсулу с тремя выжившими членами экипажа потерпевшего крушение «Икара» охотно включил их в команду «Непобедимого». Два офицера и врач оказались удачной находкой для крейсера, недавно потерявшего в бою много людей. Едва увидев в иллюминатор капсулы трехкилометровую громадину «Непобедимого», Лиланд изумленно воскликнул: - Не думал, что он окажется настолько здоровенным! - Это же военный крейсер, - ответил Роско. – Они не бывают маленькими, особенно имперские, роарканцы склонны к гигантомании. «Тот корабль, с которым ты находился в нейромеханическом слиянии, тоже был таким большим?» - спросил Лиланд по кортикальной связи. «Нет, еще больше». «Выходит, и у тиросцев гигантомания!» - Мне не нравится, что «Непобедимый» такой побитый, - вслух сказал Лиланд, разглядывая многочисленные подпалины, сколы и пробоины на корпусе. - Он недавно побывал в бою, – объяснил Роско. – Полагаю, скоро полетит в ремонтные доки. Но очутившись на борту «Непобедимого» и прослужив в его команде какое-то время, друзья поняли, что капитан не спешит направляться в ремонтный док. Поначалу Роско удивлялся этому факту, ведь большая часть отсеков корабля была запечатана ввиду непригодности из-за сильных повреждений и многие системы барахлили: кое-где отсутствовала искусственная гравитация, вода в душевых кабинах отдавала тиной и химикатами, могла внезапно закончиться, свет в столовой и тренировочном зале то и дело гас. Спать всем троим товарищам пришлось в общей солдатской казарме, поскольку отсек с офицерскими каютами оказался в числе поврежденных. Благо, спальные места представляли собой закрытые капсулы с функцией стазиса, обеспечивавшие хоть какое-то уединение и спасение от аромата выдержанных носков и подмышек. Роско хотел было уже спросить у кого-нибудь из старожилов команды, почему капитан медлит с отправкой в ремонтный док, но вовремя догадался сам о причинах. Ведь настолько обширные повреждения давали капитану полное право запросить новый корабль и даже обязывали его сделать это. Но в таком случае «Непобедимый» пойдет в металлолом. Очевидно, пожилой капитан за долгие годы службы привязался к кораблю, вместе с которым пережил немало славных побед и горьких утрат. Для него «Непобедимый» это старый друг и мелочи вроде половины непригодных отсеков его не волновали, ведь орудия еще стреляют, и двигатели работают! Когда имеешь дело с эмоционалами, нужно делать скидку на эмоции. Роско такая ситуация не особо волновала, хотя его душа инженера протестовала против оставшихся без ремонта повреждений. Лиланду же приходилось куда тяжелей. Привыкший к комфорту аристократ с трудом выносил перебои с водой и электричеством. Держался он молодцом, ни на что не жаловался, но Роско знал его достаточно хорошо, чтобы понять, как плохо ему на самом деле. Обычно веселый и болтливый товарищ, с тех пор как попал на «Непобедимый», сделался мрачнее тучи. Хуже всего Лиланду было по ночам, он не мог спать в закрытой капсуле, вызывавшей клаустрофобию, поэтому всегда оставлял крышку приоткрытой, предпочитал дышать спертым воздухом, пропахшим носками, лишь бы не оставаться в замкнутом пространстве. К тайной радости тиросца, переживавшего за друга-альфу, «Непобедимый» после того, как подобрал их, отправился на учения, а не в реальный бой. Это позволило Лиланду отработать на практике теоретические знания, почерпнутые из мнемокурсов. На учениях он проявил себя хорошо, что в общем-то неудивительно, учитывая пережитые им покушения на его жизнь. Когда дошло до участия в настоящем бою с террористами, Лиланд тоже не подвел. Выждав некоторое время, потребовавшееся, чтобы завоевать себе хорошую репутацию в нескольких сражениях, Роско подумал, что пора уже поговорить с капитаном. - Сэр, разрешите обратиться с предложением! – сказал он, входя в кабинет. Капитан Штайгер, сурового вида вояка предпенсионного возраста, молча указал ему на стул. - Слушаю вас, лейтенант Рирдан, что за предложение? - Касающееся ремонта поврежденных отсеков. Брови капитана нахмурились, но он сказал: - Продолжайте! - Сэр, я понимаю, почему вы избегаете посещения ремонтного дока, поэтому предлагаю сделать кое-какой ремонт собственными силами. - Вот как, - скептически заметил капитан. - Сэр, в следующем бою мы можем захватить неприятельский корабль, нанеся ему минимальные повреждения, и использовать в качестве источника материалов для ремонта нашего корабля. - Как пираты, - недовольно буркнул капитан Штайгер. - Не совсем, - уточнил Роско. – У пиратов нет квалифицированных кадров, поэтому их корабли выглядят как груда металлолома, а у вас есть бортинженер и мы с лейтенантом Линдсеем. Капитан удивленно выгнул бровь. - Сэр, на «Икаре» мы нередко помогали нашему бортинженеру чинить разные системы, и неплохо с этим справлялись. - Ладно, - согласился капитан после минутного размышления. – Для начала я позволю вам заняться ремонтом одного отсека, если у вас получился, посмотрим, можно ли продолжить. Следующий же боевой трофей, коим оказался почти новый корвет, отвоеванный у контрабандистов, был разобран на запчасти и разрезан на листы лично Роско и Лиландом при содействии бортинженера и бригады ремонтных роботов. Используя трофейный металл, друзья заделали пробоину в том отсеке, где располагался самый просторный тренировочный зал и офицерские каюты. Гравитационная решетка и баллоны со сжатым воздухом, снятые с корвета, также пошли в ход взамен полностью вышедших из строя собственных гравитаторов «Непобедимого». Теперь в отсеке были искусственная гравитация и воздух. Капитан Штайгер оказался весьма доволен результатом и сам предложил Роско и Лиланду перебраться из общей казармы в теперь доступные офицерские каюты. Репутация двух новых лейтенантов в глазах капитана и остального экипажа «Непобедимого» выросла еще больше. На это тиросец и рассчитывал, предлагая ремонт, а не только на повышение комфорта для своего товарища-невротика. Другие отсеки корабля были отремонтированы аналогичным образом, за исключением чересчур поврежденных. С тех пор как друзья переехали в двухместную отдельную каюту, получивший возможность нормально высыпаться Лиланд заметно повеселел и приободрился. Роско облегченного выдохнул, поскольку уже начинал жалеть о том, что не отговорил приятеля от самоубийственной затеи присоединиться к нему в космофлоте. Но теперь Лиланд вновь стал похож на себя прежнего, по крайней мере, характером. Вернуть себе истинную внешность он не сможет еще долго. Изменив лицо с помощью инъекционных филеров, Лиланд так же отключил наносетку и сапфировую диафрагму, придававшие синий цвет его волосам и глазам соответственно. Теперь его глаза были естественного кофейного цвета, а волосы темно-каштанового с проседью. Освоившись на борту «Непобедимого» и привыкнув к новой обстановке, Лиланд сблизился с сержантом Барнсом из его роты. Почвой для этой дружбы стало общее для них обоих умение рисовать. Заметив за юным сержантом талант художника, Лиланд принялся развивать его способности в свободное время. Это привело к тому, что они двое начали подолгу пропадать в не подлежащих ремонту изолированных отсеках. Сначала Роско не знал, чем они там занимаются, и предположил между ними неуместную интимную связь, но однажды проследив за Лиландом, тиросец с изумлением увидел, что они на пару с Барнсом расписывают стены в пострадавших отсеках батальными сценами. Раньше Лиланд не рисовал ничего подобного, правда, раньше он никогда не воевал. Даралец также сумел завоевать уважение капитана Штайгера, хорошо проявив себя в планировании и проведении боевых операций. Но тиросец снискал в его глазах куда больший авторитет, чем все офицеры на борту вместе взятые. Поэтому, когда на второй год после присоединения друзей к команде «Непобедимого», погиб старший помощник капитана, вопрос о том, кого назначат новым старпомом даже не стоял. Пятый год службы Роско и Лиланда в экипаже «Непобедимого» ознаменовался трагедией, которую тиросец в итоге сумел предотвратить. Весь тот роковой день не задался с самого начала. Согласно разведданным, на планете Виерра действовала ячейка базистов, окопавшихся в предместье одного из самых крупных городов. Разведка сообщала, что число террористов невелико, и они плохо вооружены. Капитан решил, что одной роты будет достаточно, чтобы выбить террористов из их логова, а потому десантировал на поверхность планеты седьмую роту под командованием Лиланда. Бой шел успешно. Базистов удалось застать врасплох. Но это первичное преимущество вскоре исчерпало себя, так как террористов оказалось гораздо больше, чем ожидалось, кроме того, в их арсенале имелись ружья, стрелявшие усиленными зарядами, способными пробивать броню и скафандры. Базисты окружили и расстреляли чуть ли не половину роты, включая сержанта Барнса, и едва не убили самого Лиланда, если бы Роско не пришел ему на помощь со своей ротой. Ячейка террористов была уничтожена, но победе, добытой столь высокой ценой, никто не обрадовался. Команда «Непобедимого» была деморализована, и хуже всех пришлось Лиланду, винившему себя в гибели половины его людей и сержанта Барнса. - Ты не мог знать, что разведданные не точны, - пытался Роско хоть как-то утешить друга. - Я должен был все перепроверить, прежде чем идти в бой! – отчаянно воскликнул Лиланд. – Хреновый из меня командир! Барнс погиб из-за меня! - Ли, мы военные, смерть – неизбежное следствие… - Заткнись! Ты – бесчувственное чудовище! Никакие аргументы тиросца не действовали на Лиланда, он замкнулся в своем горе, избегал Роско и почти не говорил с ним. Хоть они и жили в одной каюте, но Лиланд словно перебрался в другое измерение. Тиросец начал всерьез опасаться, как бы он чего не сделал с собой. - Дитер, ты не занят? – спросил Роско по интеркому у второго друга, ставшего корабельным врачом. - Нет, - тут же отозвался Мергель, - говори, что у тебя за проблема. - Не у меня, а у Лиланда, по-моему, ему пора вколоть сыворотку, притупляющую воспоминания. Он не справляется со смертью Барнса и половины своих людей. - Дай ему время, он оправится. - Лучше дать ему сыворотку, а то еще наложит на себя руки. - Почему ты так думаешь? - Потому что однажды он уже пытался, - ответил Роско, затем добавил: - Лоренцо сам рассказал мне и предупредил, что Лиланд об этом не помнит. - Стирание памяти в терапевтических целях, - прокомментировал Мергель. – Считаешь, Лиланду настолько плохо? - Кажется, настолько, но я не очень разбираюсь в эмоциях. - Наблюдай за ним, если ему станет хуже, мы используем сыворотку. Но тиросец решил не дожидаться, когда Лиланду станет хуже, и подошел к его проблеме с другой стороны, а заодно решил и некоторые свои задачи. *** Покинув Виерру, отнявшую у них столь многих товарищей, выжившие члены экипажа «Непобедимого» отправились в следующий пункт назначения с тяжелым сердцем. Неизвестно, чем бы закончился этот полет, если бы видавший виды «Непобедимый» внезапно не выпал из гиперпространства в обычный космос из-за сбоя в реакторе. Сама по себе эта ситуация не была катастрофической, если бы реактор не отказал вблизи черной дыры. И без того деморализованная команда «Непобедимого» едва не погрузилась в панику. - Чудненько! – язвительно воскликнул Лиланд. – Теперь нас поглотит черная дыра! - Нет, не поглотит, - спокойно ответил ему Роско. – Мы выберемся. Обычная невозмутимость тиросца и его ледяная непрошибаемость в последние дни бесили Лиланда. Погибла половина его роты и паренек, к которому он особо привязался, а этому роботу, кажется, наплевать! Его хоть что-нибудь может пронять?! Лиланд окинул товарища хмурым взглядом. И ради этого человека он оставил семью, дал перекроить себе лицо и сделался военным?! Да какого черта?! В самом начале службы на «Непобедимом» Лиланд переживал за Роско, думал, что тиросец, еще плохо ориентирующийся в мире эмоционалов, не сможет обходиться без его помощи и где-нибудь обязательно допустит прокол. Но все оказалось совсем не так. Это он, эмоционал, нуждался в присмотре со стороны тиросца. Лиланд не учел, что Роско когда-то уже был военным, более того – адмиралом. Среда космофлота отнюдь не являлась для него чем-то новым и незнакомым, пусть даже этот флот не тиросский, а имперский, здесь эмоционалы не очень-то отличались от тиросских коллег, потому как у военных принято держать эмоции при себе, так что отсутствие таковых у Роско не бросалось в глаза. Едва попав на военный корабль, в привычную среду, тиросец преобразился. Если на Дарале он ходил с неуверенным видом и рассеянным взглядом, напоминая потерявшегося щенка, то на борту «Непобедимого» мгновенно сделался не просто уверенным, а самоуверенным. От него исходила ощутимая аура властности, и это ощущение усилилось еще больше, когда капитан назначил тиросца старпомом. Лиланда поразила это перемена в друге. Он резко перестал быть беспомощным щенком и нуждаться в опеке. Кем же Роско был теперь? Мрачным, жутковатым типом, от одного присутствия которого младшие члены экипажа «Непобедимого» начинали дрожать и заикаться. Тиросец вовсе не злоупотреблял своим положением старпома, никогда не повышал голос и не отправлял на гауптвахту за мелкие нарушения, но, тем не менее, его боялись. Такая уж у него отрицательная харизма: колючий взгляд, низкий хриплый голос и полное отсутствие эмоций. А еще все знали, что он гамма, и помнили, с какой легкостью Роско застрелил рядового, уличенного в мародерстве. - Ты перегнул палку, - упрекнул его тогда Лиланд. – Вместо казни мог бы отправить этого парня к мозгоправам на коррекцию! - Тебе в самом деле жаль этот кусок дерьма? – удивился Роско. – Он опозорил честь мундира! Пока мы вели бой с террористами, этот так называемый солдат космофлота грабил мирное население и убивал тех, кто мешал уносить награбленное! Казнив его, я дал понять и гражданским, и военным, что подобные акты не останутся безнаказанными. Капитан с ним согласился, большинство офицеров тоже, подумав, Лиланд и сам решил, что друг был прав и перестал осуждать его. Тиросец не пожалел преступника, но жаль ли ему хоть немного сержанта Барнса и прочих погибших в недавнем бою? Почти пять лет Лиланд прослужил с чужим лицом, под чужим именем во флоте чужой страны и чего добился? Потерял половину роты и способного ученика. И вот теперь их затягивает в черную дыру! Не говоря уже о том, что никаких следов загадочных пришельцев из другой вселенной они не обнаружили. Смерть в черной дыре, возможно, не самая худшая. Лиланд хотел поговорить с кем-то, кто мог бы поддержать его морально. Он лег на койку и надел маску виртуальной реальности, чтобы поболтать с Барри Богемным. Когда-то давно, еще на Дарале, Барри подарил Лиланду свою цифровую копию, чтобы Лиланд общался с ней, когда живой оригинал был слишком занят. Симулякр обладал воспоминаниями и характером Барри и выглядел как он двадцать пять лет назад. У программы симулякра имелась функция загрузки обновлений памяти. Мнемочип реального Барри, связанный с облачным хранилищем данных, регулярно делал резервные копии, и Лиланд мог загружать их в симулякра, чтобы поддерживать воспоминания Барри в актуальном состоянии. Но не делал этого по веской причине. После выхода из криостазиса Лиланд позвонил родителям, ни с кем больше он тогда не хотел говорить, включая Барри. Когда они с Роско присоединились к экипажу «Непобедимого», Лиланду потребовалось много времени, чтобы свыкнуться с новыми условиями жизни и влиться в команду, он даже не думал о старых друзьях. Кроме того, сложно поддерживать связь с людьми, составлявшими часть его прежней жизни, когда у него чужое лицо, имя и голос. Старые друзья очень скоро начали бы задавать вопрос, почему он с ними только переписывается, а не пользуется видео или голограммами? Так что Линнетто-Ларр поставил на бессрочную паузу общение с Барри и остальными, и его это устраивало на тот момент. Лиланд избегал старых знакомых, но кое-кто из них таки свалился ему как снег на голову. Однажды, будучи в увольнении на захолустной планетке, Лиланд забрел в бар, намереваясь пропустить стаканчик-другой. Хромой робот-бармен с кучей рук налил ему местного виски, и Лиланд вставил кредитку в разъем на его груди, чтобы расплатиться. Так, поглядывая на сновавших туда-сюда посетителей в поисках дам легкого поведения, Лиланд, наконец, расслабился и позволил себе забыть о суровой космофлотской реальности. Из полудремы его вывела песня какой-то группы. Лиланд не обратил бы на нее внимания, если бы неизвестный солист не пел голосом Барри Богемного. Лиланд замер, как громом пораженный, напряженно всматриваясь в экран, подвешенный под потолком и прислушиваясь к незамысловатой песенке. Исполнитель сего хита обладал непропорционально накачанным телом и коротко остриженными волосами, выкрашенными в оранжевый цвет. Одет он был в обтягивающие ярко-салатные штаны и не менее обтягивающую розовую кофточку. Черная, фигурно выбритая щетина на его подбородке контрастировала с алой помадой на губах и синими тенями на веках. Желтые остроносые шлепанцы, украшенные блестками и огромными помпонами, завершали этот вырвиглазный образ, словно подсмотренный в мыслях у загремевшего в психушку клоуна. Чувствуя, как кровь отхлынула от лица и собралась в ком в желудке, шокированный Лиланд смотрел на это чудо, пританцовывавшее в такт низкопробной музыке. Оно пело голосом Барри! Почему этот аватар кича поет голосом Барри?! Тут в кадр попали остальные члены группы: музыканты Барри. О, нет! Невозможно! Лиланд снова всмотрелся в физиономию вокалиста. Он сильно изменился, и все же это Барри. Нет! О, Барри, Барри! Как ты мог так низко пасть?!! Лиланда словно ледяной водой окатило. Увольнение его больше не радовало, развлекаться не хотелось. Он вернулся в космопорт и улетел на «Непобедимый» первым же челноком. Войдя в каюту, Лиланд без сил повалился на койку. С полчаса он просто лежал, приходя в себя, затем полез в космонет, искать информацию о Барри. Оказалось, что радикальные изменения в стиле музыки и внешности Барри произошли десять лет назад. До этого у Барри был длительный перерыв, когда он почивал на лаврах после скандального концерта в Ларрском дворце, устроенном с помощью Лиланда. Репутации Лиланда был нанесен почти непоправимый ущерб, но Барри от этого только выиграл. Барри построил карьеру на скандалах. Шокировать и эпатировать публику он любил, как никто другой, и фанаты его обожали именно за это. Десять лет он жил с продаж старых альбомов и не выпускал новых. Потом в его мозгах что-то заклинило, и он вернулся на сцену в другом образе и с другой музыкой. Фанаты не поняли прикол и отвернулись от него, Лиланд их за это не винил. Однако Барри очень быстро обзавелся армией новых фанатов, которым его упростившаяся музыка и несуразный имидж пришлись по душе и теперь он стал более популярным, чем раньше. - Неужели ты сделал это ради денег?! – спросил Лиланд в пустоту. – Продался Мамоне! Нет, едва ли! Самое простое объяснение не всегда является верным. Когда-то Барри рассказывал Лиланду, что разочаровался в бывшем кумире, после того как тот начал лабать музычку попроще и участвовать в реалити-шоу для скучающих обывателей. - Пообещай мне кое-что, - попросил тогда Барри Лиланда, - не дай мне опуститься до такого! Барри осуждал за подобное других, и вот теперь сам… Лиланд слушал его новые альбомы, пытаясь найти хоть какие-то позитивные стороны, и даже нашел. Эта музыка была бы неплоха, сочини ее кто-то менее опытный, чем Барри, но для Барри это гораздо ниже его планки. - Ты словно привидение увидел! – сказал Роско, когда вошел в каюту и застал Лиланда в состоянии шока. – Что случилось? - Барри… - Что с Барри? Он умер? - Лучше бы умер! – горестно воскликнул Лиланд. - Почему? - Он…он…предал самого себя! Он для меня умер! Реальный Барри умер для Лиланда, но к счастью, у него имелась его цифровая копия, симулякр. Лиланд не включал его двадцать лет, значит, воспоминания симулякра не обновлялись, и он остался таким, каким Барри был на момент скандального концерта в Ларрском дворце. Прежде чем запустить программу симулякра Лиланд поставил галочку в поле «Не загружать обновления». Он хотел сохранить адекватную версию Барри. Смулякр долго приставал к Лиланду с вопросом, почему он его не обновляет. Тогда Лиланд показал ему, как выглядит нынешний Барри. - Это я? – не поверил виртуальный Барри. – Почему я сделал это с собой?! Я спятил?!! - Не знаю, что с тобой случилось, - ответил Лиланд. - Ты должен меня спасти! Сводить к мозгоправу или еще какому-то врачу! - Как?!! Я и себе-то не могу сейчас помочь! - Почему? Лиланд, представший в вирте перед симулякром в своем истинном обличье, вкратце поведал Барри историю о заморозке, смене внешности и о службе в космофлоте Империи. - Так, кажется, спятил не только я, но и ты! – заявил виртуальный Барри. – Нафига тебе эти приключения со сменой личности? - Может, я и спятил, - согласился Лиланд. – Иногда я и сам не понимаю, зачем пошел на это! - Как долго ты планируешь жить под чужим именем? - Пока не могу сказать! Полгода или год! Но жизнь под именем Ларри Линдсея затянулась боле, чем на пять лет. Виртуальный Барри хотел, чтобы Линнетто-Ларр добился разрешения вырастить его клона и загрузить в него память симулякра. Тогда в реале будут жить две версии Барри. Такие прецеденты уже имели место. И все равно осуществить эту затею было крайне сложно, ведь даже чтобы получить разрешение на выращивание клона преждевременно умершего человека приходилось пройти семь кругов бюрократического ада, а тут речь о клоне еще живого парня! Оригинальный Барри вряд ли придет в восторг от этой идеи, и точно подаст в суд на Лиланда, но Сэм Голдмен с радостью бы взялся за столь необычный случай. Линнетто-Ларр вспомнил самое громкое дело о клонах: Торнтон против Торнтона. Тот случай наделал много шума и стал единственным, когда симулякру удалось выиграть дело, добиться разрешения вырастить клона и загрузиться в него. Симулякр выиграл лишь потому, что Энди Торнтон, в прошлом знаменитый художник, был популярной фигурой и пользовался поддержкой широкой общественности. Вернее, поддержкой пользовалась его более ранняя версия, каковой являлся симулякр. С Торнтоном произошло примерно то же, что и с Барри. В какой-то момент Энди Торнтон, прославившийся как автор идиллических, приятных глазу картин, вдруг резко изменил стиль и начал рисовать экскременты и разлагающиеся трупы, чем шокировал и разочаровал друзей и поклонников. У кого-то оказалась не обновленная виртуальная копия его личности, которая пришла в ужас от радикальных изменений, как недуг поразивших исходного Торнтона. Суд удовлетворил желание Торнтона симулякра и тот обрел физическое тело. Так появилось два художника, ненавидевших друг друга. Оба продолжали рисовать, каждый в своем стиле, и оба пользовались популярностью, правда, оригинальный Торнтон исключительно в узких кругах ценителей эстетики отвратительного, он не уставал обзывать своего клона деревенщиной и ремесленником, увязшим в трясине банальности. Так, с учетом этого прецедента, у симулякра Барри имелись не нулевые шансы выиграть дело. Особенно, если его поддержит столь влиятельный друг, как Лиланд Линнетто-Ларр, а защищать будет Сэм Голдмен, адвокат, специализирующийся на необычных случаях, кажущихся безнадежными. А еще его наверняка поддержит армия фанатов, разочаровавшихся в оригинальном Барри. Дело это, несомненно, привлечет всеобщее внимание и опять вызовет бурную дискуссию на тему правомерности создания двух версий одной личности и разделения между ними материальных и нематериальных активов. Какая версия человека более адекватна? Симулякр – это спасательный круг и страховка от безумия? Или муха, застывшая в янтаре, и не развивавшаяся? Резкие изменения личности – это эволюция или деградация? На все подобные вопросы Лиланд не мог ответить однозначно. С его точки зрения, и с точки зрения симулякра Барри, то, что постигло реального Барри, ужасно и трагично. Но как на это смотрит сам реальный Барри? Лиланд подумал, что должен встретиться с ним и поговорить, чтобы хоть попытаться понять, какие события подтолкнули Барри к желанию стать тем, кем он поклялся никогда не становиться, и какие цепочки умозаключений привели его к такому решению. Это будет потом, когда Линнетто-Ларр вернет себе настоящее имя и лицо, точнее, если вернет, а сейчас он хотел лишь моральной поддержки от Барри. - Что случилось? – поинтересовался симулякр. – Почему я не подключен к космонету? - Потому что мы застряли в черной дыре, космонет тут не ловит! - О, черт! Значит, я состарюсь и умру в том нелепом образе, потому что некому будет спасти меня, раз ты пропадешь в черной дыре! Лиланд грустно рассмеялся. - В этом весь ты! Я рассказал, что стою на краю погибели, а тебя волнует лишь то, что после моей бессрочной кончины некому будет вправить тебе мозги! Симулякр подошел к виртуальной проекции Лиланда и взял его за руки, Лиланд ощутил это прикосновение, как настоящее. - Прости! Я совсем не подумал, что несу! - Ничего, ты – это ты, эгоцентрик до мозга костей! - Иногда меня заносит, прости! Барри обнял Лиланда. - Мы умрем вместе в черной дыре, это не так уж плохо, если разобраться! Мне больше не придется терпеть наличие спятившего оригинала, а тебе не придется ломать голову, как его спасти! Виртуальный сеанс прервал сигнал оповещения. Лиланд отключился и снял маску. - Всем офицерам срочно явиться на тактическую палубу! – раздался по интеркому голос капитана, прервав его мрачные размышления. Нехотя Лиланд встал с койки и повиновался приказу. Командиры всех рот собрались на тактической палубе. Здесь же присутствовал и бортинженер Найлз. - Боюсь, дамы и господа офицеры, у меня плохие новости, - сказал бортинженер. – Даже если мне как-то удастся починить реактор и гиперприводы, мы не сможем покинуть это место, нас крепко держит гравитация черной дыры. - А если увеличить мощность субсветовых двигателей? – спросила Лиза Ридли, командир второй роты. – У нас в трюмах ведь еще хранится тот металлолом, который лейтенанты Рирдан и Линдсей сняли с трофейных кораблей, там есть что-то полезное? - Есть, - ответил Роско. – И мы займемся доработкой приводов, как только починим реактор. - Но мощности субсветовых все равно не хватит, чтобы покинуть поле притяжения черной дыры, - возразил бортинженер Найлз. – Кроме того, мы уже испытываем на себе замедление времени. Если нам как-то удастся вырваться, для всей остальной вселенной пройдет больше времени, чем для нас. - Что?! Нет!!! – воскликнул один из офицеров, потеряв самообладание. – Я пропущу детство моего сына! - Нет, не пропустите, - спокойно заявил Роско. – Мы придумаем, как все исправить. - Это конец! – не выдержал другой офицер. – Нам крышка! - Отставить панику! – тихим, но хорошо различимым голосом, полным зловещего предостережения скомандовал Роско. – Мы выберемся из этой передряги без потери времени! Я починю реактор и увеличу мощность гиперприводов. - Это невозможно! – хмыкнул бортинженер Найлз. - Офицер Линдсей, - Роско посмотрел Лиланду в глаза. – Вы знакомы со мной дольше, чем другие, у вас когда-нибудь были поводы сомневаться в моей компетентности? - Нет, не было, - честно ответил Лиланд, затем обвел взглядом всех присутствующих. – Если кто и сможет вытащить нас отсюда, то только офицер Рирдан. - Что ж, старший помощник Рирдан, тогда немедленно приступайте к делу, - распорядился капитан Штайгер и отпустил всех. - Я займусь расчетами, - сказал Роско Лиланду, когда они остались одни, - но сначала вели своей роте собраться здесь. - Для чего? - Для детального анализа последнего боя, - пояснил Роско. – Мне нужно, чтобы ты и твои подчиненные восстановили события того дня по минутам. - Совсем рехнулся?! – возмущенно прошипел Лиланд. – Мало того, что моим людям и так пришлось нелегко, так ты хочешь, чтобы они прошли через этот ад еще раз?! Помучить их решил?! Роско закатил глаза, затем больно сжал его локоть и прошипел в ответ: - Да, я хочу восстановить события того дня именно поэтому! Ведь я грёбаный садист! Просто сделай, о чем прошу, и не спорь! - Иди нахрен! – прорычал Лиланд, выдернув руку из хватки Роско. – Я не стану выполнять твое дурацкое распоряжение! Имей хоть немного уважения к чужому горю! Роско взял товарища за плечи и хорошенько встряхнул, затем припер к стенке и схватил за горло. - Помнишь, как ты обошелся со мной подобным образом? – гневно сверкая глазами, спросил Роско, умудрившись вложить злорадство в свой обычно бесстрастный тон. – Пять лет я мечтал отплатить тебе той же монетой! - Ну, надо же! – прохрипел Лиланд. – Робот обиделся! - Любому другому я бы врезал за хамство и отправил на гауптвахту за невыполнение приказа старшего в командной цепочке, – чуть ослабив хватку на горле Лиланда, сказал Роско. – Но в твоем случае я делаю скидку на смягчающие обстоятельства в виде трагедии, постигшей твою роту. - Ну, спасибо! – огрызнулся Лиланд. – Как это великодушно! - Ты хочешь обвинить меня в своих проблемах, да? Тогда позволь напомнить, что никто не заставлял тебя вступать в космофлот под дулом пистолета! Если служба на флоте кажется тебе непосильной ношей, возвращайся назад к папочке, покайся перед ним, а заодно перед Троганом, а потом женись, на ком они скажут, как примерный дворянский сынок! Лиланд едва не задохнулся от гнева при этих словах. - Ты…ты…конченый…ублюдок! - Говорят, в беде открывается истинная суть человека, - продолжил тиросец, сверля его недобрым взглядом. – Как знать, вдруг хамство и неадекватность и есть твоя истинная суть? Может, ты и не стоишь всех тех рисков, на которые я собираюсь… Но закончить фразу ему не удалось. - Что здесь происходит?! – сурово потребовал объяснений капитан, внезапно вернувшийся на тактическую палубу. Роско немедленно убрал руку с горла Лиланда. Оба они вытянулись по стойке смирно перед капитаном. - Простите, сэр! – сказали они в унисон. - Два моих лучших офицера едва не подрались! Я думал, вы друзья. - Я тоже так думал, - буркнул Роско, укоризненно косясь на Лиланда. - Так что же случилось? – не отставал от них капитан Штайгер. – Немедленно объяснитесь, иначе отправитесь на гауптвахту! - Офицер Линдсей излишне эмоционально выразил несогласие с моим приказом, - ответил Роско. - Офицер Линдсей, - обратился к Лиланду капитан. – Что именно вам приказал офицер Рирдан? - Он велел вызвать сюда мою роту, чтобы провести детальный анализ последнего боя, - как можно спокойней ответил Лиланд, стараясь унять гнев. – Я отказался выполнять этот приказ. - По какой причине? - Считаю, что сейчас не время для этого. Моим людям надо дать возможность хоть немного оправиться от горя. - Ваша позиция понятна, офицер Линдсей, - сказал капитан. – Офицер Рирдан, почему вы отдали такой приказ? - Сэр, я вижу, насколько деморализована не только рота офицера Линдсея, но и весь личный состав «Непобедимого». В сложившихся обстоятельствах, когда нам грозит застрять в черной дыре, не до скорби. Необходимо, чтобы все члены экипажа взяли себя в руки и занялись делом. У меня есть план спасения нашего корабля, но для его успешного осуществления надо, чтобы команда помогала мне, а не предавалась горю и паниковала. - Что ж, ваша позиция тоже понятна, офицер Рирдан, - смягчившись, сказал капитан Штайгер. – Вы считаете, что детальный анализ последнего боя способствует поднятию морального духа? - И этому тоже, - ответил Роско. – А еще анализ поможет мне правильно выполнить расчеты, чтобы скорректировать релятивистские эффекты и определить референсные точки для темпоральных уравнений. - Раз так, полагаю, нет причин отказывать офицеру Рирдану в содействии, - резюмировал капитан. – Офицер Линдсей, вызовите своих людей сюда! - Есть, капитан! – ответил Лиланд и велел своей роте явиться на тактическую палубу. - Что ж ты сразу не сказал, что это тебе нужно для темпоральных уравнений? – шепнул Лиланд на ухо тиросцу. - Я бы сказал, но ты не позволил, решил, что я хочу помучить твоих людей. Когда все солдаты и сержанты седьмой роты, вернее, того что от нее осталось, собрались, капитан Штайгер сам объяснил им, зачем нужен анализ их последнего боя. Роско запустил голограмму той местности, где велся бой, и попросил каждого вспомнить, где он находился, а также где были их погибшие товарищи и противники. К чести седьмой роты, все держались и спокойно отвечали на вопросы, пока тиросец скрупулезно заносил их ответы в свой планшет. - Я собрал достаточно данных, - заявил он, когда выслушал доклад последнего солдата. – Свободны! Рота потянулась к выходу, капитан окинул хмурым взглядом Роско и Лиланда и последним нехотя покинул тактическую палубу, будто сомневался, можно ли их оставить без присмотра. К этому моменту Лиланд уже остро сознавал свою неправоту, и ему сделалось ужасно стыдно. Он подошел к Роско, нагнав его у двери. - Подожди! – Лиланд схватил товарища за руку. – Прости! Я наговорил тебе лишнего! - Да уж, наговорил, - повторил тиросец, развернувшись к нему. - Я не в себе и плохо соображаю! - Вижу. Лиланд взял его руки в свои, и вновь сказал: - Прости! Сам не знаю, что на меня нашло, смерть Барнса… - Кстати, о нем, - перебил его Роско. – Насколько Барнс был дорог тебе? Лиланд задумался, не представляя, как можно оценить степень близости между людьми, но тут тиросец пришел ему на помощь. - По шкале от одного до десяти, где единица – это поверхностная дружба, вроде той, что была у тебя с Мелани, а десятка – близкая связь, какая была у тебя с Дженни, Кимом, кемалийцами и Барри. Лиланд усмехнулся этой странной градации, но принял ее. - По твоей шкале Мелани я бы поместил на нуле, а Барнса где-то посередке. - То есть на пятерке? - Ага, и, между прочим, связь с Дженни, Барри и остальными я оценил бы на восьмерочку или даже семерочку. - А с Морисом и со мной? – полюбопытствовал Роско, уже не выглядевший холодным и отстраненным. - С Морисом на девятку, а с тобой не десятку. - Ого, вот как, - удивился тиросец. – Это неожиданно. - Почему же? Ты ведь сам назвал меня братом. - Потому что в последние дни ты вел себя совсем не по-братски, - упрекнул его Роско. – Если ты ценишь меня на десятку, то почему вымещал на мне злость из-за смерти того, кого оценил всего на пятерку? - Ох, Рокки! – вздохнул Лиланд, крепче сжав руки тиросца. – Я вовсе не вымещал на тебе злость! Прости, если со стороны это выглядело так! - Я не понимаю… Вместо ответа Лиланд порывисто заключил его в объятия. - Прости! – прошептал он на ухо тиросцу. – Иногда я веду себя как полный мудак, знаю! Но, Рокки, постарайся понять, если я ору на тебя и матерюсь, то это потому, что мне хреново, и вовсе не значит, что я тебя возненавидел. - Ты самое странное и иррациональное существо из всех, кого я когда-либо знал, - сказал Роско, отстраняясь от него. – Я думал, Барнса ты ценишь больше, чем на пятерку. - Пятерка – это вовсе не мало, - пояснил Лиланд, - если бы я мог его вернуть, то непременно бы вернул! - Значит, без него тебе очень плохо? – уточнил Роско. – Ты страдаешь? Лиланд удивленно посмотрел на товарища. К чему столь подробные расспросы? - Я не очень разбираюсь в эмоциональных темах, поэтому хочу понять. Лиланд положил ему руки на плечи и грустно улыбнулся, прежде чем ответить. - Да, мне плохо и я страдаю, обычно так люди реагируют на смерть друзей. - Кажется, я понял! – сказал тиросец, вновь вернувшись к тону робота. «Ну, что ж, он такой, какой есть, - фаталистически подумал Лиланд. – Хорошо, что он проявил хоть немного эмоций! Гнев лучше, чем непрошибаемое спокойствие!» - Я могу как-то помочь тебе с расчетами или ремонтом реактора? – вслух поинтересовался даралец. - Да, вы с Найлзом займетесь двигателями, а расчеты я уже выполнил. - Уже выполнил? – изумленно переспросил Лиланд. - Я зря времени не терял. - А как же детальный анализ последнего боя? - Данные, полученные от твоей роты, я подставлял в уравнения прямо по ходу их сбора. Так что уравнения готовы. - В высшей степени эффективно! – воскликнул Лиланд, не зная, восхищаться другом или ужасаться его бездушному прагматизму. - Кто-то должен сохранять холодную голову в любой ситуации, - сказал тиросец, догадавшись о мыслях товарища. – Так почему не я, раз у меня это отлично получается? - Что верно, то верно, - согласился даралец. - Пойдем на инженерную палубу, я покажу, как надо доработать приводы, чтобы усилить тягу. На инженерной палубе их встретил Найлз, успевший где-то напиться. Он скептически выслушал предложение Роско, но все-таки оказал содействие Лиланду после того, как тот вколол ему нейтрализатор. Сам Роско отправился в трюм и вернулся, неся раскуроченные приборы, снятые с трофейных кораблей. Одет он был в противорадиационный скафандр. - Зачем это? – спросил Лиланд. - Я искал ларраний, - скупо пояснил тиросец. – Собрать кое-что для безопасного выхода из черной дыры, а скафандр нужен для починки реактора. - Я сам починю…, - начал было бортинженер Найлз, но Роско прервал его нетерпеливым взмахом руки. - Вы ведь не раз говорили, что реактор не подлежит ремонту, так что займитесь лучше двигателями вместе с офицером Линдсеем, а реактор я беру на себя. - Но как бортинженер я главный на этой палубе! – возмутился Найлз. - А я старший помощник на этом корабле, - напомнил Роско и наградил бортинженера самым суровым командирским взглядом, отчего Найлз разом сник. – Моя воля – это приказ. - Да, сэр, - нехотя сдался Найлз. - Я не стану докладывать капитану о вашем пьянстве на рабочем месте. Пока что. - Благодарю, сэр. Оставив Найлза и Лиланда одних, Роско герметизировал скафандр и вошел в реакторный отсек, взяв с собой кейс с инструментами. «Моя помощь нужна?» - спросил его Лиланд по кортикальной связи. «Пока нет, присматривай за Найлзом и следи, чтобы он оставался трезвым». Едва за Роско опустилась свинцовая переборка реакторного отсека, как на инженерную палубу вошел капитан Штайгер. Найлз и Лиланд тут же вытянулись по стойке смирно перед ним. - Вольно! – скомандовал капитан. – Как идут дела? - Офицер Рирдан пошел чинить реактор, - доложил Лиланд. - Я возражал, но он настоял, - вставил Найлз. Капитан заметил планшет, оставленный Роско, взял его в руки, полистал, затем протянул Найлзу и Лиланду. - Вы можете сказать, что это за тарабарщина? - Полагаю, темпоральная физика, сэр, - ответил Лиланд. - Полагаете? - Я в этом не силен, сэр, из нас двоих Рирдан всегда был яйцеголовым ботаником, каждую свободную минуту проводившим за учебниками, - ответил Лиланд, придерживаясь их легенды, согласно которой они выросли вместе и ходили в одну школу. - А вы, бортинженер Найлз? - Не знаю, сэр, - сказал Найлз. – Это вне моей компетенции, я могу починить оборудование, если оно подлежит ремонту, объяснить, как оно работает, но эти уравнения и формулы…таких я никогда не видел. - Думаете, офицер Рирдан справится с ремонтом реактора? - Сэр, я признал реактор не подлежащим ремонту и непригодным для дальнейшей эксплуатации, но старпом вызвался сам его починить. Ради нас всех, надеюсь, у него получится. В этот момент тихий гул и включившееся основное питание взамен аварийного, возвестили о том, что Роско смог запустить реактор. Толстая переборка отъехала в сторону и выпустила тиросца из реакторного отсека. - Вы сделали это! – изумленно воскликнул Найлз, глядя на него как на волшебника. – Во имя Хейраса Всемогущего и Вади Бесконечного как вам это удалось?! Ведь корпус треснул, и все антивещество аннигилировало, повредив двигатели! - Я заварил трещину, - начал объяснять Роско, сняв шлем. – Этого недостаточно для возобновления нормальной работы реактора, но в качестве временной меры хватит, чтоб дотянуть до ближайшей планеты. - Я и сам мог бы ее заварить, - нетерпеливо вставил Найлз, - но без антивещества толку от этого никакого! - Совершенно верно, - спокойно продолжил тиросец. – Именно поэтому я когда-то давно установил позитронный уловитель на обшивке корабля, соединенный с конденсатором в одном из запечатанных отсеков, так что аварийный запас антиматерии у нас имеется. А сейчас я лишь подсоединил резервный контур. - Ваша предусмотрительность, Рирдан, оказалась как нельзя кстати, - заметил капитан Штайгер. – Что дальше? - Бортинженер Найлз с помощью офицера Линдсея доработает приводы, чтобы нам хватило мощности для гиперпрыжка. Повреждены двигатели незначительно, так что дело пойдет быстро. - А чем займетесь вы? - Этим, - Роско указал кивком головы на груду раскуроченного трофейного оборудования. В ответ на недоумевающие взгляды капитана, бортинженера и Лиланда тиросец пояснил: - Из запчастей и материалов, добытых отсюда, - он обвел рукой гору трофеев, - я должен собрать прибор, который поможет нам совершить гиперпереход. - А как же увеличение мощности приводов? – спросил Лиланд. - Одного этого недостаточно. - Что ж, продолжайте работать, - велел капитан и оставил инженерную палубу. Роско выбрался из громоздкого скафандра, повесил его в шкаф, аккуратно расправив, и принялся рыться в горе демонтированного оборудования. Он быстро нашел то, что искал, уединился в лаборатории и принялся собирать прибор, вооружившись микроинструментами и оптической аппаратурой. Лиланд удивленно наблюдал за ним через стеклянные стены. - Что за прибор он собирает? – спросил Найлз. - Без понятия, - честно признался Лиланд. – Не будем ему мешать, нас ждут приводы. Ремонт поврежденных аннигиляцией двигателей не занял много времени, они изготавливались с запасом прочности, рассчитанным и не на такое. Сложнее было с внедрением доработок, призванных повысить мощность. Но с помощью отвоеванных у нарушителей закона материалов и ремонтных роботов Найлз и Лиланд справились с этой задачей. Вернувшись из двигательного отсека на инженерную палубу, Лиланд и Найлз застали Роско все еще погруженным в сборку непонятного прибора. - Рокки, я могу что-то для тебя сделать? – поинтересовался даралец, перегнувшись через плечо товарища. Тиросец на минуту прекратил свое занятие, сдвинул на лоб массивный оптивизор и повернулся к другу. - Вообще-то кое-что можешь, - согласился с его предложением Роско. – Мне не хватает немного ларрания, я перерыл все и извлек весь имевшийся там ларраний, - он указал на развороченные трофеи, валявшиеся в углу, - но этого недостаточно. Тиросец потер пальцами переносицу, хранившую небольшие вдавленные следы от оптивизора, и уставился на даральца пристальным взглядом покрасневших глаз. - У меня остался кое-где ларраниевый пирсинг, - тихо признался Лиланд. - Ага, в причинном месте. Полагаю, твой пирсинг не пришит туда намертво и его можно снять? - Можно. - Тогда снимай, только не здесь. - Естественно не здесь! – огрызнулся Лиланд, задетый таким предположением. – Сбегаю в туалет, я мигом! Вернувшись из уборной, он увидел, что Роско вновь надел оптивизор и склонился над наручем, с которым никогда не расставался, теперь же он его вскрыл. - Рокки! – позвал Лиланд. – Что ты делаешь? - Ты снял свой пирсинг? – вместо ответа спросил тиросец. - Да, вот, держи, - Лиланд протянул ему темно-синее колечко. Прежде чем взять его, Роско активировал стерилизующее поле, и руки его тут же словно покрылись инеем. - Я его помыл, так что твои предосторожности излишни, - сказал Лиланд. Роско положил ларраниевое кольцо в тигель, расплавил, затем вылил в крошечную изложницу и включил анионную пушку. Ларраний нуждался в бомбардировании анионами, чтобы принять требуемую форму, одного литья этому металлу, известному своими поразительными упругими свойствами, было мало. Однако ларраний высоко ценился не только за эти свойства, которые он сохранял даже в сплаве с другими металлами, также он ценился как сверхпроводник, вероятно сейчас тиросцу ларраний требовался именно в этом качестве. После бомбардирования анионами кусочек ларрания окончательно принял вид штанги. Роско извлек ее из изложницы и вставил в разъем на том, что в понимании Лиланда было какой-то схемой. - Что это за схема? – спросил он без надежды на пояснения. - Теперь она готова, - туманно ответил Роско. Он поместил загадочную схему в прямоугольный корпус, закрепил и накрыл крышкой. - Рокки, ты ничего не расскажешь мне? – грустно посмотрев на него, спросил Лиланд. Тиросец снял с головы уже ненужный оптивизор, тряхнул волосами, потер щеку, оставив следы черной краски, непонятно откуда взявшейся в едва ли не стерильной лаборатории, взглянул на Лиланда и вдруг лучезарно улыбнулся во весь рот. Эффект был до того неожиданным, что даралец забыл все, о чем хотел спросить. Обычно мрачный и суровый Роско улыбался редко, тем более так картинно. Поэтому сейчас как никогда стал похож на ожившую статую. - Рокки…, - охрипшим голосом прошептал Лиланд, остро сожалея, что не может нарисовать его прямо сейчас – до того живописно выглядел тиросец. Роско между тем продолжил его удивлять: он внезапно обнял Лиланда и прошептал ему в самое ухо, почти касаясь губами: - Если я расскажу, что это за прибор, мне придется стереть тебе память! - Ладно, тогда не надо! – сдался Лиланд, чувствуя, как его ноги становятся ватными. - Просто доверься мне, я знаю, что делаю! - Хорошо, я доверяю тебе! Роско выпустил его из объятий и Лиланд чуть не упал, у него кружилась голова. Отлучавшийся куда-то Найлз вернулся вместе с капитаном. - Вы вовремя, господа! - сообщил им Роско. – Я как раз закончил собирать прибор с помощью офицера Линдсея. - Офицер Рирдан преувеличивает, он сам все собрал! – возразил Лиланд. - Но у меня бы ничего не получилось, если бы ты не заначил чуток ларрания! При этих словах Лиланд почувствовал, как сделался пунцовым от смущения. - У вас была заначка ларрания? – удивленно переспросил Найлз. - Всего одно колечко, - ответил Роско за Лиланда. – Он выиграл его в карты. - В таком случае нам повезло, - резюмировал капитан. – Что дальше, старший помощник? - Дальше необходимо, чтобы весь личный состав погрузился в анабиоз прямо сейчас – гиперпереход на этот раз будет жестким, - пояснил Роско. – Я попросил доктора Мергеля подготовить достаточное количество анабиозной сыворотки, он введет ее всем без исключения. - Хорошо, - согласился капитан Штайгер и объявил по интеркому: - внимание экипажу «Непобедимого»! Приказываю лечь в стазис-капсулы! Когда Мергель вколол анабиозную сыворотку последнему члену экипажа, в сознании остались только Роско, Лиланд, капитан и бортинженер Найлз. - Найлз, ваша очередь, - сказал Роско. - Но я ведь должен запустить гиперпривод! – возразил он. - Его запустит автоматика, а люди все без исключения должны погрузиться в анабиоз на время перехода! Найлз нехотя смирился, Мергель сделал ему укол и опустил крышку стазис-капсулы. - Теперь ты, Ларри, - сказал Роско Лиланду. Лиланд наградил его свирепым взглядом, напомнив о недоверии к Мергелю. «Верь мне, - передал ему Роско по кортикальной связи. – Мергель не отравит тебя!» И Лиланд позволил Доктору Смерть вколоть ему сыворотку. Тьма поглотила младшего герцога Линнеттского, и он не увидел, как Мергель погрузил в анабиоз Роско, капитана и самого себя. Очнувшись после анабиоза, Лиланд не сразу понял, где находится и что происходит. Дезориентация – нормальное последствие анабиоза и быстро проходящее. Выбравшись из стазис-капсулы, Лиланд какое-то время побродил по офицерскому отсеку, натыкаясь на таких же товарищей с осоловелым взглядом, затем направился в общую казарму, проверить, как солдаты и сержанты перенесли гиперпереход. Еще не дойдя до двери, Лиланд услышал крики. Сначала он похолодел и испугался, решив, что что-то не так, но потом осознал, что крики эти – радостные. - Сэр, сэр! – выбежал из казармы рядовой Джонс. – Идите скорее к нам! Случилось чудо! Они вернулись! Вернулись! Все до единого! - Кто вернулся? – ничего не понимая, переспросил Лиланд. - Наши покойники! – вскричал рядовой Джонс, истово крестясь и едва не задыхаясь от религиозной экзальтации. – Все наши покойники вернулись! Иисус-Мария! О, Хейрас Благословенный! О, Вади Великий Бесконечный! Лиланд подумал, что рядовой, должно быть, рехнулся и при гиперпереходе у него в голове что-то помутилось. Либо Мергель вместе с анабиозной сывороткой вколол ему галлюциноген, просто так, шутки ради. Но тут из казармы вышел … сержант Барнс. Живой и невредимый. Должно быть, Доктор Смерть вколол галлюциноген и ему тоже. С полминуты Лиланд пялился на Барнса, не зная, как реагировать, но Барнс сам пришел ему на помощь. - Сэр, что происходит? – спросил восставший из мертвых сержант. – Почему все говорят, что я умер и теперь воскрес? И про других наших ребят говорят то же самое… Тут все обкурились, что ли? - Ты…жив…, - только и смог выдавить из себя Лиланд. - О, нет, сэр, и вы тоже! – в отчаянии воскликнул Барнс. – Неужели и вы обкурились? Простите за этот непочтительный тон… Лиланд схватил его за руки – вполне материальные, затем крепко обнял. - Ты слишком реален для призрака. - Я не призрак, сэр! И я не умирал! Не погибал на Виерре! Как я мог погибнуть на Виерре, если мы только-только прибыли сюда! - Только прибыли?! – переспросил Лиланд, которого при этих словах озарил проблеск понимания. – Какое сегодня число, сержант? - Третье сентября, сэр, - удивленно ответил Барнс. - Сегодня шестнадцатое октября, сэр, - недоумевающее поправил его рядовой Джонс, слышавший их беседу. - Стало быть, мы вернулись в прошлое более чем на месяц, - констатировал Лиланд, - в момент аккурат до начала того самого последнего боя! - Внимание! – прогремел по интеркому голос капитана Штайгера. – Всем немедленно собраться на плацу в пятом трюме! - Что значит, вернулись в прошлое, сэр? – на ходу спрашивал у Лиланда сержант Барнс. - В буквальном смысле вернулись в прошлое, сержант, - ответил ему Лиланд, торопливо шагая в направлении пятого трюма. – Мы попали в черную дыру, это вызвало темпоральные эффекты… - Темпоральные эффекты? – в унисон переспросили Барнс и Джонс, не отстававшие от него. - Сдвиг во времени, - сказал Лиланд. – В попытке вырваться из черной дыры, мы вернулись в прошлое. Они дошли до трюма. Войдя в дверь пятого, самого вместительного, где находился плац для общих сборов, Лиланд увидел, что капитан и Роско уже там, стоят на подиуме. Даралец с трудом подавил мгновенный импульс немедленно расцеловать тиросца и задушить в объятиях. Сукин сын! Так вот к чему были все эти расспросы о том, насколько дорог ему Барнс, о последнем бое и референсные точки для темпоральных уравнений! Взяв себя в руки, Лиланд присоединился к ним на подиуме. Когда на плацу собрались все, капитан призвал к тишине, а Роско вкратце объяснил, что произошло. Впрочем, многие и сами догадались, услышав от «покойников», какое сегодня число. - Так что, дамы и господа офицеры, сержанты и солдаты, за это чудо мы должны благодарить старшего помощника Рирдана, - подвел итог капитан Штайгер. – Его таланты позволили нам вернуться в прошлое и вернуть наших погибших товарищей. - Только это не чудо, а наука, - поправил его Роско. - Научное чудо, - улыбнулся капитан. - Сэр, у нас все еще есть возможность использовать это так называемое чудо против базистов. Раз мы вернулись в момент до начала боя, значит, живы не только наши люди, но и террористы. Но теперь мы знаем, как они вооружены, сколько их и где они прячутся. Сэр, седьмая рота чересчур… эмоционально вовлечена для выполнения той же задачи, так что прошу разрешения моей роте взяться за это. - Нет, старший помощник, - резковато возразил капитан. – Вы слишком ценны для полевых заданий. - Но сэр! – обескуражено возразил Роско. – Я могу о себе позаботиться! Я неплохой боец! - Как и я, - смягчившись, улыбнулся Штайгер. – Однако давным-давно уже не участвовал в полевых миссиях, потому что капитан – старший на корабле и его долг отвечать за общее руководство командой, так что я не могу себе позволить рисковать шкурой, как бы мне не хотелось лично пристрелить хоть парочку террористов! Привыкайте и вы беречь вашу ботанскую шкуру! - Сэр! – подал голос Лиланд. – Позвольте все же моей роте выполнить это задание, на сей раз правильно. - Нет! – тоном, не терпящим возражений, скомандовал Роско. - Нет! – рявкнул капитан Штайгер. – Ваша рота не готова, офицер Линдсей! Пусть этим займется рота офицера Рирдана, но командовать ею будет кто-то другой. Рирдан, вы уже назначили нового командира роты вместо себя? - Еще нет, сэр. - Так самое время назначить! - Да, сэр. - Прямо сейчас, Рирдан, не тяните кота за яйца! - Да, сэр! – Роско отдал честь и спросил: - разрешите переговорить с моей ротой, сэр! - Разрешаю, офицер Рирдан! – скомандовал капитан. – Идите к вашей роте и назначьте преемника! - Есть, сэр! Роско щелкнул каблуками и ушел к своим людям. Капитан и Лиланд остались одни на подиуме. - Линдсей, вы догадывались, что он задумал? - Нет, сэр, - честно ответил Лиланд. – Для меня это был такой же сюрприз, как и для всех остальных. - Вы знали, что ваш друг обладает подобными талантами? - Нет, сэр, но я не удивлен. Роско… офицер Рирдан всегда много времени проводил за изучением научных работ, так что это принесло свои плоды. Капитан ничего не сказал, и Лиланд, пользуясь его хорошим настроением, обратился с просьбой: - Сэр, разрешите подать прошение о сложении командирских полномочий! - Что вы такое говорите, офицер Линдсей! - Капитан, я больше не могу быть командиром! Все случившееся показало, что я не способен справляться с потерей людей! Вряд ли офицер Рирдан станет каждый раз оборачивать время вспять, чтобы вернуть всех, кого мы потеряем! Поэтому прошу вас принять мое прошение о сложении командирских полномочий! Капитан окинул его внимательным оценивающим взглядом, прежде чем ответить. - В вас говорит боль недавней утраты, вы плохо понимаете, что за ерунду сейчас несете! Я временно отстраню вас от командования седьмой ротой, пока не придете в себя. - Боюсь, я не смогу больше командовать кем-либо… - Не мелите чепуху, Линдсей! Вы же отлично справлялись до недавнего времени! - Да, но то, что произошло на Виерре… - Еще не произошло, - напомнил ему капитан. - Для меня произошло, и это изменило меня. - Отдохните немного, офицер Линдсей, возьмите отпуск, - посоветовал ему капитан Штайгер. – А там посмотрим. - Спасибо, сэр! Повторный бой на Виерре прошел более чем успешно. Команда «Непобедимого» не потеряла ни единого человека, зато террористов удалось застать врасплох и арестовать всех без исключения. Роско, которому капитан запретил участвовать лично в операции, но не запретил руководить ею, наблюдал за ее ходом дистанционно. Затем принимал поздравления от всех, чьих друзей он вернул с того света. Лиланд с трудом дождался, когда иссякнет поток желающих выразить благодарность старпому, потом ждал, когда он разберется с делами. Произошло это лишь поздно вечером, и они, наконец, остались в каюте одни. Лиланд крепко сжал друга в объятиях. - Рокки! То, что ты сделал… это…это… из-за меня? Ты ведь не просто так спрашивал, насколько мне дорог Барнс? - Да, - не стал отпираться Роско. – Я испугался за твой рассудок. - О, боги! Рокки! Ты же рисковал! Тиросцы … они тебя не накажут? - То, что я сделал, было против всех правил Тироса, но не думаю, что меня накажут. - Не думаешь? - Я смогу извлечь из этой ситуации выгоду. - В самом деле? - Да. - Рокки, я бесконечно признателен тебе за то, что ты сделал, но должен сказать кое-что. - Говори! - Барнс мне дорог, это права, и я рад, что ты вернул его с того света, как и остальных, но и без этого всего я бы справился, со временем я бы смирился с их смертью. Ведь даже со смертью Мориса я смирился! - Серьезно? – с сомнением в голосе переспросил Роско. – А как же отстранение от командования? - Это другое! – воскликнул Лиланд. – Прошу тебя, больше не рискуй так ради меня! - Я испугался за твой рассудок, - повторил Роско. - А я сейчас боюсь за тебя! Если случится что-то с тобой, я этого точно не переживу! - Ну, ты же сказал, что смирился бы со смертью Барнса. - Не Барнс мой лучший друг! – упрямо заявил Лиланд и вновь крепко обнял Роско. – Ты доказал, что не зря я определил тебя в десятки! Последующие события удивили Лиланда, хотя и не стали полной неожиданностью. «Непобедимый» летел на субсветовых к следующим пунктам назначения, так как реактор, хоть и отремонтированный Роско, по его же словам, не был надежным и переход в гиперпространство мог не выдержать. Роско составлял планы будущих сражений, Лиланд ему в этом помогал. Самоустранившись от командования ротой, Лиланд теперь взял на себя обязанность перепроверять все данные. Капитан назвал его офицером по контролю достоверности информации. - Как думаете, он оклемается? – услышал Лиланд, как капитан спросил Роско, подразумевая его нежелание быть командиром. - Не знаю, сэр. Спустя две недели после повторного сражения на Виерре, «Непобедимый» нагнал другой имперский корабль – звездный крейсер «Триумфатор». Все знали, что это флагман самого магнум-адмирала Ллойда Деннета, главнокомандующего космофлота Империи. По такому случаю весь экипаж «Непобедимого» оделся в парадную форму – черные брюки с малиновыми лампасами и малиновый китель. - Интересно, зачем к нам пожаловал сам главком? – спросил Лиланд, пристегивая кобуру на пояс. – Уверен, это как-то связано с твоими заслугами по вызволению нас из черной дыры. - Вряд ли, - ответил Роско, приглаживая волосы. – Я ведь просил капитана держать «воскрешение мертвых» в тайне и взял подписку о неразглашении этого факта с каждого члена экипажа. - Может, капитан тебя не послушал? - Не знаю, - сказал Роско, критически разглядывая себя в зеркало. – Не нравится мне эта попугайская форма! Закончив одеваться, друзья направились к ангару, где команда «Непобедимого» выстроилась поротно в ожидании челнока магнум-адмирала. Наконец, челнок прибыл, откинул аппарель, и по ней бодрым шагом спустился высокий, сухопарый, уже немолодой главнокомандующий Деннет в сопровождении целой свиты адъютантов и взвода штурмовиков в боевых скафандрах. Капитан Штайгер вышел ему навстречу, Роско и Лиланд следовали за ним по пятам, пока все остальные члены экипажа корабля стояли навытяжку. - Магнум-адмирал Деннет, добро пожаловать на борт, - приветствовал его капитан Штайгер, отдав честь, - «Непобедимый» в вашем распоряжении! - Благодарю, капитан Штайгер, я очень спешу и не отниму у вас много времени, - ответил престарелый главком хриплым голосом. - Пройдемте в ваш кабинет! Но сначала представьте своих спутников. - Это старший помощник Роско Рирдан, а это офицер по контролю информации Лоуренс Линдсей. - Офицер по контролю информации, - повторил главком Деннет, - какая необычная должность! На других кораблях такой нет. - Да, сэр, я сам ее придумал совсем недавно, после одного инцидента. - Что ж, пройдемте в кабинет, - велел главком. Капитан Штайгер провел его в свой кабинет, где они вдвоем долго о чем-то совещались. Роско и Лиланд остались в коридоре дожидаться, как и свита магнум-адмирала. Через несколько минут дверь открылась, и Деннет пригласил в кабинет одного из своих людей, только сейчас Лиланд заметил, что этот человек был в гражданском. Гражданский вошел, и они втроем еще долго беседовали. Наконец, дверь открылась снова, на сей раз капитан Штайгер позвал Роско, тиросец присоединился к троице в кабинете. Лиланд пытался догадаться, о чем они так долго могли говорить, косясь на застывших неподвижно штурмовиков главкома. Час спустя магнум-адмирал, его человек в гражданском, капитан и Роско вышли в коридор. - Офицер Линдсей, - с улыбкой обратился к нему капитан Штайгер. – Можете первым поздравить вашего товарища! - С чем… - начал было Лиланд, но тут же осекся, заметив новенькие лычки и шевроны на кителе Роско и сразу отдал честь. – Мои поздравления, адмирал Рирдан! - Спасибо, офицер Линдсей, - улыбнулся ему Роско, - пойдемте в ангар, команде «Непобедимого» нужно узнать новости. «Так ты теперь грёбаный адмирал? – переспросил Лиланд у него по кортикальной связи. – Ты знал, что тебя повысят?» «Предполагал». «Капитан таки сообщил Деннету о необычных обстоятельствах нашего вызволения из черной дыры?» «Нет, Штайгер сдержал слово, он умолчал о возврате в прошлое и воскресших покойниках, сообщил лишь о доработках гиперпривода и приборе, который я собрал». «Значит, тебя повысили за это?» «И за это тоже, капитан рассказал Деннету обо всех моих действиях, которые счел достойными повышения». «А кто это в гражданском?» «Профессор из Роарканского университета, его попросили оценить мои расчеты». «Полагаю, ты удалил из них все темпоральные уравнения?» «Само собой». Магнум-адмирал, сопровождаемый свитой, а также капитаном Штайгером, Роско и Лиландом, вернулся в ангар, где его по-прежнему дожидалась команда «Непобедимого», чтобы достойно проводить высокого гостя. Прежде чем взойти на борт челнока, главком обратился с короткой речью к экипажу принявшего его корабля: - Офицеры, сержанты и рядовые «Непобедимого»! Благодарю за верную службу на благо народов Империи. Вы славно потрудились и пролили немало крови, сражаясь за свободу граждан нашей Империи. Ваши подвиги не остались незамеченными и будут честно вознаграждены. Скоро вам повысят жалование и переведут на новый корабль, более современный и быстроходный, а прямо сейчас у вас есть новый адмирал! С последними словами главком взял Роско за руку и поднял ее вверх в совместном приветственном жесте. Команда «Непобедимого» дружно отсалютовала, поздравляя новоиспеченного адмирала. «Триумфатор» оказал услугу «Непобедимому», взяв его на буксир и доставив к планете-музею Слава. Без гиперприводов «Непобедимый» летел бы туда годами. Слава была известна как место последнего пристанища списанных кораблей, именно там находили вечный покой военные суда, добывшие славу в бою или снискавшие известность каким-либо иным способом. На орбите планеты-музея «Триумфатор» расстыковался с «Непобедимым» и ушел в гиперпространство. - Каковы наши дальнейшие планы, адмирал? – спросил капитан Штайгер. – Нас подберет другой крейсер? - Нет, капитан, - с улыбкой ответил ему Рирдан. - «Непобедимый» закончит свой путь здесь, - он повернулся к связисту: - вызовите космопорт! - Есть, сэр! - Имперский звездный крейсер «Непобедимый» прибыл на орбиту Славы и запрашивает посадку, - сообщил он диспетчеру. - Имперский звездный крейсер «Непобедимый», - ответил диспетчер, - разрешаю посадку на площадке 133. - Вас понял, идем на снижение! - «Непобедимый» не приземлялся на поверхность планеты, наверно, еще ни разу, - грустно заметил капитан. – И теперь вот… - Капитан, «Непобедимый» не пойдет на слом, - на всякий случай уточнил Роско, если капитан еще не догадался сам, зачем они приземляются. – Он пополнит собой музейную коллекцию. - Что?! Так мы не… - Нет, капитан, это же Слава! - Как вам удалось? – удивился капитан Штайгер. – Видимо, вы очень понравились Деннету! - За спасение «Непобедимого» от участи пойти на слом вам надо благодарить не столько меня, сколько офицера Линдсея и сержанта Барнса. Капитан Штайгер продолжал смотреть на Роско округлившимися глазами. - Сэр, похоже, вы ни разу не посещали запечатанные отсеки, - понял Роско причину его недоумения. – Теперь у вас будет возможность посетить их вместе со всей остальной командой, но уже в ходе первой экскурсии по музею. Последующие несколько дней прошли за бумажной волокитой. Необходимо было оформить по всем правилам списание «Непобедимого» и передачу его в музейный фонд Славы. Команда тем временем наслаждалась коротким отпуском. За ним последовала церемония торжественного открытия корабля-музея. - Это поразительно! – воскликнул капитан Штайгер, рассматривая стены пострадавших отсеков «Непобедимого», превратившиеся в живописные полотна стараниями Лиланда и его ученика. – Я и не подозревал, что у вас такие таланты, офицер Линдсей и сержант Барнс! Не он один не знал о картинной галерее на борту «Непобедимого», остальная команда тоже пребывала в приятном шоке. Попрощавшись таким образом со старым кораблем, экипаж полным составом проследовал в космопорт – встречать обещанный новый. Новый крейсер действительно оказался последней модели, надежным и быстроходным. - Нам разрешили оставить для него прежнее название, - поведал Роско капитану. – Если вы не против. - Я не против, - ответил капитан Штайгер. – Ведь «Непобедимый» это прежде всего команда, а не корпус и двигатели. - Тогда решено. Наблюдая, как роботы выводят пятиметровыми буквами название на борту нового крейсера, капитан сказал Роско: - Адмирал, должен кое-что сообщить. - Слушаю. - Вам придется назначить нового капитана для этого нового корабля. Я ухожу на пенсию. Услышав это, Роско повернулся к нему и удивленно посмотрел ему в глаза: - Очень жаль, капитан Штайгер, вы ведь не так уж стары! - Мое время прошло, я должен уйти на покой, как и мой старый корабль. - Для меня было честью служить с вами, капитан! – грустно попрощался с ним Роско. – Если однажды заскучаете на пенсии, вы знаете, где нас искать! - Что будете делать с Линдсеем? – спросил капитан Штайгер, кивнув в сторону Лиланда, беседовавшего с Барнсом. – Не похоже, что он сможет вернуться к командирским обязанностям. А эта придуманная ненужная должность офицера по контролю информации ставит его в щекотливое положение. - Адмиралу ведь полагается адъютант? – улыбнулся Роско. - И не один, - уточнил капитан. – Барнс после известия о том, что погиб в другой временной линии, тоже сам не свой, возьмите и его в личные помощники. Так в жизни Роско и Лиланда началась еще одна новая глава.